Текст книги "Баба Яга, костяная нога"

Настроение было испорчено. Возвращаясь с участка, встретилась с Аллой. Она как раз домывала уже… Приветственная улыбка моментально сменилась любопытством.

–Тамара, ты чего?

–О чем ты?

–Чего ты такая хмурая? Могу я помочь?

–Да… наверное можешь… Послушай-ка, Цветочек Аленький, ты ведь у нас подмосквичка… Проясни-ка мне кое-что. Может ты в курсе где эти потаскушки живут, ну те, что сумки у пассажиров потрошат.

–Что, с таможней сцепилась? Ну-ну. Они в нашем городке живут. Их общежитие на окраине.

–Я сегодня поеду туда. Объясни поподробнее как их найти.

–Я могу пойти с тобой. Хочешь?

–Хочу.

–Вон видишь ту девку в желтых брюках?

–Ну, вижу. С ней что-ли полаялась?

–Я не лаялась. Я была предельно вежлива и выполняла свои обязанности.

–Понятно. Мы все такие.

–Аллочка, я– человек мирный, стараюсь избегать скандалов… если меня не задевать. Она меня оскорбила… и я хочу дать ей возможность извиниться.

–Будем морду бить? А что? Вдвоем справимся.

–Нет, моя хорошая. Мне ее морды недостаточно. Я желаю научить ее уважать людей… или уничтожу.

Заметив мой бешеный взгляд, Алла невольно отстранилась.

–Ну ты даешь, подруга… впрочем, на меня ты всегда можешь рассчитывать. У меня свои счеты с этими курвами.

–Рада слышать. Добавь информацию. Меня их распорядок интересует.

–Пожрут сейчас, да спать завалятся. Вот и весь их распорядок. В часа три-четыре в магазин побегут. В « Пятерочку». Я рядом живу, поэтому и знаю. Постоянно встречаемся.

–Алла, мне тоже надо поспать где-нибудь. До четырех часов.

–Пойдем ко мне. Я одна живу.

–Но ты ведь говорила…

–Что и сын, и внуки… да, говорила… А теперь этот сын хочет меня либо в дом престарелых сдать, либо выселить за пределы Московской области. Им квартира нужна… ну, ты понимаешь…

–Кстати, Аленький Цветочек, говорю тебе то, что сама видела: за пределами Московской области тоже люди живут. И неплохо, между прочим. Сейчас твой сын дома?

–Нет. Я же сказала, что одна. Он с семьей в Москве. Квартиру там снимают. Только не говори, что тоже считаешь, что я должна пожертвовать собой ради сына. Я не готова бомжевать, да и возраст, знаешь ли…

–Аля, у меня на этот счет свое мнение. Твой сын, если он считает себя мужчиной, пусть решит этот вопрос по-другому, не за счет состарившейся мамы… или пусть заткнется.

–Но он здесь прописан.

–Алла, давай сначала решим мой вопрос, а потом уж… война план покажет.

–Интересно, что ты задумала, Тамара. Честно говоря, ты меня пугаешь.

–Да так, ерунда. В вашей « Пятерочке» ведь есть какая-нибудь охрана. Я всего лишь побеседую с их начальником.

–Меня возьмешь с собой? Или это большой-большой секрет?

–Возьму, если не передумаешь.

–То есть вы хотите сказать, что я здесь из-за уборщицы

–Да как сказать… Это именно она пожелала, чтобы вы, дорогуша, не только в милиции оказались, но и чтобы непременно узнали о « благих» пожеланиях, посланных вам вслед вышеупомянутой особой. Но растворимый какао вы украли сами. Вас никто не принуждал.

–Да не крала я вашего какао! Сколько можно говорить! Мне ваш какао даже даром не нужен! Я вообще на диете!

–И кого это интересует? Сядьте! Хватит орать! Какао нашли в вашей сумке. Вы ведь не будете это отрицать?

–Это подстава! Когда эта дрянь успела мне его подложить?

–Это вы про кого?

–Про уборщицу! Кого же еще? Я ее поставила на место! Вот она и мстит мне!

–То, что мстит– это верно, а вот что касается места… Мой вам совет, глупая резиновая кукла: идите и уладьте это дело миром.

–Чтобы я пошла к уборщице?! Это же она меня подставила! Вы же сами сказали! И все из-за какого-то пустяка!

–Оскорбить человека вы считаете пустяком?

–Да при чем здесь человек? Мы же об уборщице говорим.

–Даже так… Что ж, свидетелей здесь нет и я могу вам, дурочка, кое-что объяснить. Женщина всего лишь работает уборщицей. Уборщица– это не приговор, это лишь временная работа. И из вас двоих человек именно она, а вот вы пока еще заготовка, хихикающий кусок мяса, сексуальная задница на каблуках. И, кстати, женщины, моющей у вас полы, даже в магазине

не было.

–Тогда откуда у меня в сумке появилось какао ? Вы что, все тут в сговоре? Одна банда, да? А может она подкупила вас? На свою зарплату! Ха-ха!

–Полегче, идиотка. Не забывайте где находитесь. Я ведь не престарелая уборщица, над которой вы там измываетесь по-всякому. Да и уборщицы разные бывают. Вам, красотулька, « повезло» больше всех, вы нарвалась на ведьму.

–Что?!

–Что слышали. И она хочет, чтобы вы непременно узнали настоящую причину своих

неприятностей. Сейчас вы заплатите штраф и пока свободны. У вас в запасе ровно сутки. Используйте их с умом, то есть замните все по-хорошему.

–И что же будет через сутки? Опять в моей сумке какао найдете?

–Еще раз попадете сюда– пойдете по статье.

–Угрожаете, да? И это вместо того, чтобы защитить меня от наглой шарлатанки! Она тут что, всем мозги запудрила? У вас на первом месте должен быть Уголовный кодекс! Вы не меня, а ее обязаны наказать!

–Интересно за что? Разве я похож на сумашедшего? Или вам показалось, что я скучаю без неприятностей? А вот Уголовный кодекс, гражданочка, сейчас как раз против вас работает.

Собака словно взбесилась. Оборвала поводок, бросилась к девушке, повалила ее, неистово лая.

–Фу, Джек, фу! Кому говорят!– Растерянный владелец собаки не знал, что предпринять, пока не подбежали крепкие парни в камуфляже.

–Уберите немедленно ее от меня!– Визжала девица.

Хозяин оттащил собаку. Подошел старший из камуфляжных, помог девушке подняться. Но вместо благодарности получил лишь мат трехэтажный с последующими угрозами.

–Какого черта! Что за бардак вы здесь развели! Это международный аэропорт! А у вас тут бешеные собаки бегают! Я буду жаловаться! Я это так не оставлю!

–Гражданка, сумочку откройте.

–Какое вы имеете право?! В сумке рабочая одежда, косметика и обед.

–Су мочку откройте. Собаку не обманешь. Она на наркотики натаскана.

–Вы… вы что… меня обвиняете… да я вас… да я жаловаться буду… вот… вот, смотрите!– Девушка нервно дернула молнию на сумке… которая доверху была заполнена маленькими пакетиками…

–Это не мое! Меня подставили!

–Взять ее!

Старший камуфляжный похлопал по плечу хозяина собаки.

–Хорошая у тебя псина. Береги ее. Это ж надо! Всю округу перетравить могла. Что же это происходит?! Ради проклятых денег никого не жалеют! Люди ли они вообще? Сталина на них не хватает! К стенке этих сволочей! Всех! Гноить в лагерях! Мир без них только чище будет.

–Неплохо,– обернувшись ко мне, усмехнулась Алла.– Я еще в магазине хотела спросить: как ты это делаешь? Ты экстрасенс, да?

–Нет, Аллочка, кажется я стала ведьмой. Ты меня не бойся. Тебе я не причиню вреда.

–А я и не боюсь. Я тоже хочу.

–Что?

–Я тоже хочу стать ведьмой. Как ты это сделала? Скажи. Мы ведь подруги.

–Аля, я сейчас выдохлась. Сегодня у нас среда, кажется? Давай завтра поговорим, ладно. Мне кое с кем посоветоваться надо.

–Ладно. Только обязательно поговорим.

–Рудольф, нам надо кое-что обсудить…

–Конечно, дорогая.

Черт бы побрал эту нахальную улыбочку!

–Рудольф, я серьезно. Речь пойдет о моей подруге.

–Что заставляет тебя всегда быть серьезной? Это порой утомляем, во всяком случае меня. Желаешь, чтобы твоя подруга стала ведьмой? Да, Тамара, я знаю о тебе все. А вот знаешь ли ты, что я хочу?

–Не иначе, как провести со мной романтический вечер… а-а, пардон, я ночь имела ввиду. Так ведь мы итак почти все время вместе. Получается, что мы даже спим в одной комнате. Хочешь, я кровать к зеркалу подвину, если тебе от этого легче будет. Рудольф, пойми одну простую вещь. Я пока живая. Может ты и можешь как-то манипулировать своими воспоминаниями, но я-то тебя не помню. И не могу дать тебе того, что ты хочешь. Да-да, не усмехайся, я еще не настолько древняя старушка. Я еще помню, что хотят мужчины. Вот если ты был бы живым… может я бы и совершила какую-нибудь глупость… и даже потом не сожалела бы об этом. Признаю: ты очень интересный мужчина.

Улыбка стала еще шире.

–Отлично. Очень скоро я приеду. И это будет не зеркальное привидение, а нормальный живой человек. И я непременно напомню тебе, любовь моя, об обещанной тобой глупости.

–Значит мы договорились?

–Разумеется. Приведи свою подругу. Я побеседую с ней.

Подруги ведьмы

–И чем порадуешь, подруга?– Алла встретила меня у входа в аэропорт.

–Да как сказать… Там не все от меня зависит,– я пыталась подобрать нужные слова, чтобы потом не оказаться виноватой во всех грехах лгуньей-фантазеркой.

–Понятно. Мне ничего не светит?

–Алла, погоди, давай поговорим. Времени еще достаточно. Я расскажу тебе и… надеюсь, ты не сочтешь меня идиоткой, больной на всю голову… Ты же у нас экстремалка. Ко всему должна быть готова…

–Да говори ты, не тяни. Ничего я не буду считать. Мне достаточно того, что я в магазине увидела, а потом здесь.

–Ладно… Понимаешь, Цветочек Аленький… мне как-то сон приснился… то есть похожий сон мне всю мою жизнь снился, но в этом было зеркало… А потом оно оказалось в моей комнате.

–Зеркало?! Прямо из сна?!

–Да.

–Оно до сих пор у тебя? Можно посмотреть?

–Конечно. Только у этого зеркала есть хозяин, который живет там внутри. Он был когда-то человеком… таким же, как мы… Это он сделал меня ведьмой.

–А меня сможет? Ты спрашивала обо мне?

–Да, я спрашивала.

–И? Ну, давай же! Что он сказал?

–Сказал, что к этому должна быть предрасположенность. И еще, чтобы ты пришла. Он хочет познакомиться.

–Супер! Йес!– Алла в восторге вскинула вверх руку с зажатым кулаком.

В эту смену отправили меня мыть кабинеты, так что поговорить с Аллой больше не удалось. Нам ведь надо было договориться, некоторые мелочи обсудить…

Они ждали меня на остановке. Все мои подруги. Даже Сардинелла, обычно кроме своего Сенечки, ничем больше не интересующаяся, устроившись на газоне, бодро курила.

–Доброе утро, – такая неловкая пауза, когда всем все ясно, но никто не решается заговорить.

Нарушила молчание тетя Лида.

–Знаешь, Тамара, я как-то… не особо во всю эту мистику верю… Нам Алла рассказала… Ей-то зачем врать, тем более нам… Можно мы тоже пойдем? Нам надо…

–Конечно можно. Я всегда вам рада, только…– я замялась.

–Да! Да!– Они все вдруг разом оживились, повеселели, заговорили наперебой.– Мы все знаем! Алла сказала! Там у тебя мужчина живет в зеркале! Он все решает! У нас получится! Вот увидишь!

–Проходите, не стесняйтесь. Вот здесь я и живу. Вот, кстати, моя комната.

–Томочка,– Сардинелла восхищенно завертела головой.– Ты здесь медитируешь?

–Нет, я здесь живу. К сожалению.

–Почему к сожалению?– Маришка удивленно взглянула на меня.– По-моему, здесь очень… празднично.

–Ну да. Вначале мне это тоже праздником казалось. Но знаешь ли… все приедается со временем.

Алла хмыкнула.

–Что, так много времени прошло? А почему мы ничего не знаем? От нас-то зачем скрывать?

–Нет, времени немного, чуть больше недели. Я ничего не скрывала. Поймите меня правильно. Наверное… я была сбита с толку своими возможностями… надо было разобраться.

–Да не оправдывайся ты. Самое главное, что мы вместе. Все остальное можно пережить.

Гуля подошла к зеркалу, погладила затейливо украшенную раму и тихо, даже как-то отстраненно, заговорила.

–Тамара, тебе надо сменить обои. Они не подходят. Это не твой цвет.

–Лариса, дочь моя, тоже самое сказала. Только внук уперся. Сказал, что ему нравится, а остальные могут выйти. Он у нас… мальчик с характером. А какой цвет мне нужен, Гуля? Ты сейчас… немного странная. С тобой все в порядке? И вообще, давайте сначала завтрак организуем, а потом уже своими делами займемся.

–Отличная идея!

–Может в магазин сбегать? Есть что-нибудь поблизости? А что?! Надо же за встречу!

–Тамара, а где ты мужика своего прячешь? Или он спит еще?

–Нет, не спит. Просто у нас договор: обычно он появляется лишь тогда, когда я позову.

–Какой он у тебя покладистый!

–Я бы так не сказала. Скорее напротив… прямо чума какая-то, но я же не одна живу. Мало ли что может случится. А насчет магазина мы сейчас сообразим. Сначала холодильник проверю, а там уже видно будет.

Я повернулась к Гуле, все так же неподвижно стоящей возле зеркала.

–Извини, подруга. Я перебила тебя. Так какие обои мне нужны?

–Меня не интересуют обои. Я говорила о цвете,– черные роскосые глаза, не мигая, смотрели на меня.– Мне кажется… такое ощущение… Это сине-зеленый цвет. Не тот темно-пыльный, что в казенных помещениях. Нет, это убитый цвет. Я вижу водоросли, подсвеченные солнцем. Они как раз те самые, сине-зеленые… древние очень, задолго до человека появившиеся… не всем он подходит… слабого раздавить может, сделать пыльным.

–Все-все, ясно. Жизнь на Земле, как известно, сначала в море появилась. Понятно, что задолго до человека. Это еще в школе проходят. Неужели я такая старая?

–Нет, ты не из моря… ты из огня…

–А при чем здесь водоросли?

–Водоросли?

–Ну да, ты же только что о них говорила.

–Я говорила о цвете… нет, даже не о цвете, а о тебе. Это огонь… такой… страшный очень… разрушений много… все, я больше не могу. Голова разболелась. Так где тут у вас магазин?

–Сама что-ли решила сходить?

–Да, я тоже пойду. Я знаю, какое нам нужно вино. Ведьма должна пить вино. Не водку, не пиво, только вино. Оно должно быть красное. Я покажу.

–Браво Гульназ! Самую суть ухватила!– Рудольф проявился из зеркальной холодной пустоты и выглядел на этот раз уж слишком по-современному: увидишь на улице– сразу и не разберешь.– Ведь именно так тебя назвали при рождении.

–Да. Меня так назвали… мама назвала…

–Меня зовут Рудольф.

–Я знаю.

–Если знаешь, что ты от меня ждешь? Тебе не нужна моя помощь.

–Рудольф, я иногда вижу будущее и прошлое, много знаю о настоящем, но ведьма– это прежде всего чудо.

–Что такое чудо, Гульназ?

–То, что сверхестественно, то, что не может быть. Ведьмы могут летать.

–Ну, так летай. Что тут сверхестестьвенного? Кто тебе мешает? Только ты сама.

–Люди не могут летать.

–И кто же тебе сказал такую глупость?

–Все говорят. И я сама вижу.

–Все говорят, сама вижу,– усмехнулся зеркальный мужчина.– Как скучно! Если еще и полностью согласна с подобным неподъемным догматом, то да, ты не полетишь. Никогда!

–Но я хочу!

–Так лети. Это безопасно. Комната маленькая. В худшем случае, если свалишься, отделаешься парой синяков.

Гуля, нет, теперь уже для нас Гульназ, посмотрела на Рудольфа, потом на нас…

Все мы, каждой клеточкой своего существа, ощущали нереальность происходящего, будто выпали из повседневности: сон– не сон или просто чудится. Гульназ подпрыгнула, резко взлетела, но, видно, не расчитала немного. Стукнулась головой об потолок, вскрикнула… даже не от боли, сколько от неожиданности. Ее вскрик вернул нас к действительности. Мы вдруг поняли… не поверхностно, не мозгами… что все это происходит на самом деле и это сейчас наша подруга там, под потолком…

–Я тоже хочу!– Закричала Алла.

–И я!– подхватила Зоя.

Маришка с Сардинеллой переглянулись нерешительно. Я, как более опытная, решила поддержать их.

–А давайте возьмемся за руки, потом крикнем гагаринское « Поехали» и все дружно подпрыгнем.

–А что! Давайте!– Все засмеялись, изобразили хоровод и во все горло заорали.– Поехали!

Тетя Лида в последний момент отошла от нас, села на диван и, чуть не плача, прошептала.

–Не могу я. Совсем сил нет.

Мы все опустились вниз, окружили ее, пытаясь успокоить и приободрить. Рудольф какое-то время внимательно смотрел на нее, потом сказал.

–Подойди ко мне, милая. Иди, не бойся. Дай мне свою руку.

–Но… как? Тут же зеркало…

–Приложи ладонь и надави. Смелее. Я не кусаюсь.

Тетя Лида улыбнулась наконец… и позволила втянуть себя в зеркало.

–Ничего себе! Это как понимать?!– Я аж глаза протерла от удивления.

Рудольф обернулся и даже чуть злорадно улыбнулся.

–Любовь моя, я ведь предупреждал тебя, что зеркало не преграда для меня.

–И ты все это время был со мной в одной комнате?!– На этот раз я настолько была возмущена, что готова была навек обидеться и никогда не прощать этого нахала.

–Кажется ты не особо и возражала,– парировал он под хохот моих подруг.

Тети Лиды не было довольно долго. Мы уже успели и в магазин сбегать, и стол накрыть. Она вышла из зеркала, улыбнулась.

–Вот и я. Всем привет!

–Лидочка, ну, как там? Что было? Давай рассказывай,– загалдели мы.

–Что рассказывать? Я помню только пламя фиолетовое. Знаете, сейчас фиолетовый цвет будет самым моим любимым.

–Да ты никак влюбилась?!

–Нет… это не влюбилась… это как талисман… Сразу же, с ближайшей зарплаты, я начну покупать себе все фиолетовое. Понемногу, конечно. Вы же знаете, какая у меня ситуация.

–Так ты стала ведьмой?

–Да. Он сказал, что дар мой чуть попозже проявится. Сначала надо завалы убрать. И что я сама себя задавила. А еще, девочки, там так красиво! Может поэтому я всегда мечтала умереть. Да, совсем забыла. Рудольф просил вам передать, чтобы вы никуда не уходили. Хотя бы до вечера. Чтобы здесь остались.

–Ну… ладно. Можно на полу устроится. Мы– народ неприхотливый.

–Я вас у соседей размещу. Там для всех места хватит.

Сардинелла, разливая вино, иронично поинтересовалась.

–А здесь что, все общее? Прямо как у нас: кто первый кресло занял, тот и хозяин.

Я замялась. Стыдно, однако, за свою несдержанность, но… Вроде и сознаешь, даже знаешь, что могла остановить, только при этом ничуть не раскаиваешься. Даже рада, что пусть хоть таким некрасивым способом, но все же избавилась от вынужденной необходимости жить рядом с неприятными людьми. С одной стороны я вроде бы и согласна с тем, что все люди братья и сестры, и мы обязаны любить друг друга, но с другой… лучше я буду любить их на расстоянии. Тем более Рудольф утверждает, что они сейчас даже счастливы.

–Нет, конечно, нет. Так уж получилось…

–Что опять стряслось у тебя, Тамара?– Насмешливо спросила Алла.– Ты как будто сама себе проблемы придумываешь.

–Ну… я не придумываю… я не хотела, чтобы все так было, но… нет их больше здесь.

–И куда ты их отправила?

–Да я не отправляла… я же говорю, что не хотела, то есть не думала, что все так получится… ну, я просто рассердилась… я пока не научилась контролировать себя.

–Тамара,– это уже Зоя присоединилась.– Если, конечно, не секрет, где сейчас твои соседи? Они точно не вернутся? Да говори, не бойся. Здесь все свои. И, пожалуй, не ошибусь, если скажу, что все эти свои не прочь воспользоваться ситуацией и остаться здесь не только на сегодня. А что? Никого ведь нет. Нас никто не увидит. Отдохнем по-человечески и на работу. До того уже осточертела эта долбанная общага!

–Соседи на свалке. Стали крысами.

–Да ты что! Навсегда?!

–Не знаю. Он сказал,– я кивнула на зеркало.– Пока им не надоест.

–Так это твой кавалер их туда отправил? Оказывается, от мужиков тоже польза бывает!

–Вообще-то это я не сдержалась… и нисколечко не сожалею об этом, но будем считать, что мне стыдно.

–Ну, дела-а!

Молодой самоуверенный мужчина, воспринимающий все окружающее как само собой разумеющееся, отданное ему во владение лишь по факту рождения, преспокойненько прошелся по чистой лестнице, оставляя за собой безобразные ошметки грязи. Тетя Лида с трудом распрямилась, с тоской поглядела на удаляющегося рабочего. Не зря говорят, что беда не приходит одна. Именно в этот момент принес черт проверяющую, которая тут же с ходу, не желая слушать никаких оправданий, начала орать. Да еще и оштрафовала. Расстроенная тетя Лида ушла в подсобку, села на стул, вздохнула. Потерла больные руки с растрескавшейся кожей. Слезы сами собой полились из глаз.

–Разве я виновата?– Сама себя спрашивала она.– И что мне теперь делать? Итак уж на всем экономлю, чтобы домой побольше отправить. Что я теперь своим скажу?

Ах ты, судьба-злодейка! Вот уж не везет, так не везет. Дома дочь с больным внуком. Денег ни копейки. И помочь ей некому, кроме меня. Папаша ребенка испарился моментально, едва услышав о беременности. Потом кредит пришлось взять на лечение малыша, когда выяснилось, что он родился с некоторыми отклонениями. Своего мужика и след простыл. Не переносят они проблемы, как будто мы их специально подстраиваем, лишь бы только испортить им жизнь. Ну и скатертью дорога, все равно толку не было.

–О-ох… помереть бы уж быстрее что-ли… как я устала…– окончательно заунывала тетя Лида.

И не заметила она как в приоткрытую дверь проскользнуло нечто маленькое, почти прозрачное, как это нечто засверкало при свете лампочки, щедро разрисовав радужными бликами унылые стены служебного помещения. Не почувствовала даже, задавленная своим горем, когда нечто окутало ее голову и тоненькими струйками начало просачиваться внутрь, растекаясь по всему телу. Вдруг слезы высохли, глаза полыхнули радужным пламенем.

–Мерзавец!– Внезапно появившаяся сила позволила даже рассердиться как следует.– Грязная, вонючая, тупая свинья! Попадись ты мне, сопляк!

Сопляк, разумеется, не замедлил появиться. И даже не один. Ввалились кучей, гогочут радостно. Тетя Лида, уперев руки в бока для придания солидности, хмуро спросила:

–Вас учили ноги вытирать? Прислуги здесь нет, чтобы за каждым подтирать.

–А ты, бабка, на что? Тебе за это деньги платят!

–Платят конечно. Только вас слишком много для такой зарплаты.

–Не нравится – вали отсюда! Будет тут каждая старуха вякать! Быстро, швабру в зубы и вперед, пока я тебе ведро на башку не одел!

–Что ж, я-то пойду, а твое время заканчивается. Даю тебе еще полчаса, чтобы ты одумался и хотя бы извинился.

–Ты че, старая?! С ушами проблемы?! Быстро ушла с дороги! Я кому сказал!

–Сказал, так сказал. Твоя воля,– усмехнулась тетя Лида и отошла в сторону, пропустила молодых нахалов и вслед, зло прищурившись, прошептала им в спины– Свиньи поганые, привыкли в дерьме жить, вот и оставайтесь там.

Зоя хмуро наблюдала за хрюкающими и истошно визжащими нарушителями порядка, облюбовавших сегодня именно ее участок. Пассажиры кричат, на кресла взгромоздились, грозят милицию вызвать… Да уж лучше бы милиция заявилась!

–Где уборщица?! Ну-ка, быстро подошла сюда! Отвечай немедленно, почему у тебя на участке свиньи бегают?

Среди проверяющих Борисовна особым умом не выделялась, зато славилась повышенной свирепостью. Как только выпадала ее смена, так сразу шепоток среди рабочих: « Борисовна сегодня дежурит. Осторожнее. Опять будет горло драть, да придираться ко всякой мелочи. Ей лишь бы штраф присобачить кому-нибудь. Премия-то, небось, уже и в сумке не помещается. У-у, шакалиха бешеная!»

–Чего глазами моргаешь?! Я, кажется, тебя спрашиваю!

–Откуда я знаю.– Повидала Зоя всякого за свою жизнь, луженой глоткой ее не напугать, а тут еще и развлечься можно немного. Что поделаешь: скучна работа уборщицы, а ночь такая длинная…

–А кто должен знать? Это ведь твой участок!

–Мне запрещено разговаривать с пассажирами.

–Какие пассажиры?! Я о свиньях говорю! Чего, не видишь что-ли?! Протри глаза. Спишь на ходу. Свиньи у тебя на участке! Хрюкают которые, ясно!

–Так вы это в столовой спросите. Продукты по их части.

–При чем здесь столовая?

–Ну… свиньи– это же свинина, котлеты, гуляш… Может у них холодильник сломался.

–Сейчас я это выясню… что там у них сломалось. А ты… выгони куда-нибудь этих животных, а то еще забегут в самолет случайно.

–Правильно, свиньям тоже положено обилечиваться. Нечего тут зайцев разводить.

–Каких еще зайцев? Вот сейчас оштрафую тебя тысячи на две, чтобы больше зверинец здесь не устраивала!

–Так это не я. Они сами прибежали.

–И что?

–Так распоряжений не было. Бегают– значит положено так. Может это иностранцы какие. Откуда мне знать.

Борисовна только рукой махнула и, обозвав Зою тупицей, резво побежала в сторону столовой.

–Где тут у вас старший? Ну-ка, быстро бригадира ко мне!

Бригадира не пришлось долго ждать. Вышел он из кабинета, увидев проверяющую, постарался как можно приветливее улыбнуться.

–О-о… Светлана Борисовна! Решили перекусить?

Пышнотелый розовощекий старший повар чуть ли не каждой своей складочкой излучал доброжелательность, но не смог скрыть настороженного взгляда. Борисовну знали все.

–Когда вам свинину завезли?

–Сегодня после обеда. К завтрашнему котлеты мы налепим…

–Так какого черта не лепите?! Почему у вас продукты где попало валяются?!

–К-какие продукты?

–Свинина! Кто должен следить за этим?

–Ну… я… У нас продукты не валяются. Все мясо мы сразу аккуратно в холодильник укладываем.

–Ну так иди и посмотри! Ваши котлеты в зале ожидания бегают!

–Но… мы еще не сделали котлеты… как же они могут бегать… котлеты не бегают… их же жарить надо…– растеряно заоправдывался бригадир.

–Вот и жарь свои котлеты, но для начала загони их обратно в холодильник. Через полчаса приду и проверю. Если увижу свиней, то премия ваша тоже бегать научится, только уже подальше от вас.

Договор о квартире

–Привет, Тамара. Поболтаем?

–Я на работе, Вахтанг.

–И что? Стой рядом и работай.

–Да ты пьян!

–Нет, я не пьян… я только начал. Хочешь? Давай по чуть-чуть. Ну, чего мнешься?

–Вахтанг! Я на работе!

–Да ладно. Шутка! Поговори со мной. Настроение у меня хреновое сегодня и ни одной собаки рядом нет.

–Зачем тебе собаки?

–А-а, это так, к слову. Слушай, может поужинаем? Какое кафе хочешь?

–Никакое.

–Чего ты такая скучная? Ладно-ладно. Ты вот мне скажи только, чего вы свиней тут развели. На шашлык баранина нужна. Понимать должна. Они хоть съедобные? Лидка ваша говорит, чтобы мы их не трогали. Чего за хрень-то такая?

–Читал в детстве сказки? Помнишь, что там написано? Не пей– козленочком станешь.

–Не-е, я не пью чего попало, а наша водка безопасная. А этих, значит, сожрешь и сразу козлом станешь? Не хило!

–Не угадал. Тогда от тебя вонять будет хуже, чем от козла старого. В этих хрюкающих… мясопродуктах дерьма слишком много.

–Понял, сажусь на диету. Тамара, я тут еще слышал… Говорят, что ты любовника дома прячешь. Причем все нормальные бабы в шкафу их держат, а ты в зеркало затолкала…

–Я не все.

–Ты знаешь… я это понял… в первый же день… ты мне сразу понравилась. Эх, украл бы, да некуда привести тебя.

–Так ведь у тебя есть квартира. Сам же сказал. Не скалься! Вовсе не для меня. Вот чего ты здесь болтаешься? Не молодой ведь уже. Что, скажешь, не так? Я помню, что ты здесь, вроде как, тоже на работе. Скажи, пожалуйста, кому квартира мешала деньги зарабатывать? Назови хоть одного.

–Чего ты несешь, Тамара?! Чтобы я и это мещанское болото! Я хочу свободу! Я требую!

–Ну, требуй-требуй. Только погромче. Придут тогда освободители и объяснят популярно, как в нашей стране свобода Конституцией ограничивается.

–Ты про полицию что-ли? Да у меня тут все куплено! Да со мной сам начальник аэропорта за руку здоровается!

–Что, прямо сюда приходит? Здороваться с тобой! Или ты ему рукопожатие по факсу отправляешь? Куплено у него здесь все! Чего ты передо мной-то выделываешься? Я друг твой, а не клиент. Понимаешь разницу?

–Да понимаю, не дурак. Все верно, Тамара, понты это гнилые… И нет у меня миллионов… пенсия есть, тут кое-чего перепадает… ничего, жить можно… а вот миллионов нет… и квартиры почти нет…

–Почти– это как? Документы не в порядке?

–Да все там в порядке… Барабашка там завелся, который полтергейст…

–То есть нечистая сила?

–Да. Нечистая. С чего ей чистой быть? Вряд ли в аду полы подметают. За мной они пришли. Точно говорю. А я прячусь здесь. Вот так-то!

–Ну… можно же специалиста пригласить… или священника…

–Приглашал… кого я только не приглашал… даже омоновцев вызывал.

–И что?

–Что-что… вылетают они оттуда… и все башкой вперед. Сначала мордой лестницу обслюнявят, а потом мне штраф впаривают. Поменять тоже не могу. Ни я, ни мои соседи. Мы в черном списке у риэлторов. Увидят кого из нас– перед носом дверь захлопывают. Видишь, какая у меня беда, а ты даже поужинать со мной не хочешь.

–Вахтанг, пока ты не наклюкался до обморочного состояния, расскажи о своей квартире. Ну… опиши ее: сколько комнат, какая планировка… ну, и все такое. Мне как-то Максимилиан говорил, что у тебя хоромы настоящие.

–Тебе зачем?

–Мы собираемся переезжать, но пока только рассматриваем варианты. Конечно, наша коммуналка– это не то, о чем принято мечтать нормальным людям, но у нас есть один плюс: отсутствие соседей. А еще мы с подругами можем с документами помочь, если вдруг понадобятся дополнительные метры.

–Ага, нам тут Сардинелла тоже сказки рассказывала. Она, якобы, сейчас даже летать умеет… смешная бабенка… ее профессор идиотом был… надо будет как-нибудь сходить и сказать ему об этом. А чего сами-то не воспользуетесь соседскими метрами?

–Потому что мои домашние слишком упертые. Даже если увидят своими глазами, решат, что показалось. На стресс все свалят или экологию. Ладно бы только не поверили, так еще и разбираться начнут, выяснять. Дочь не поленилась, сходила в полицию. Заявление написала о пропаже соседок. Благо, хоть полицейские научились вежливо выпроваживать истеричных граждан.

–Так они что, даже проверять не стали?

–Ну, почему ж… приходили раз. Там сейчас мои подруги поселились временно, а документы, я уже говорила, для нас не проблема. Особенно если Сенечка помогает.

–Тогда я готов поменяться, даже с соседями. Мне много места не надо. Хотя, знаешь ли… пустые квартиры… они же озолотить могут… готовый бизнес. В каком районе живешь?

–В хорошем районе, не беспокойся. Сразу за Садовым кольцом. Коммуналку расселить можно. Приходили уже не раз. Но сначала соседки права качали, требовали для себя чуть ли не в Кремле место. Риэлтор, тот, который последний был, сказал, что может предложить им

место лишь на кладбище, причем одно на всех троих, и ушел. Мои же слишком честные. С ними не договоришься.

–Ясно. Со мной-то ты всегда можешь договориться… только ты, кажется, не поняла меня. Моя квартира проклята. Там нельзя жить.

–А я, Вахтанг, ведьма. Баба Яга, прошу любить и жаловать. И проклятой себя не считаю. Для непонятливых у меня метла есть. В том смысле, что я и отметелить могу.

–Да я ж не спорю… Так что, договариваться будем?

–Будем, Вахтанг. Я приду к тебе, то есть не к тебе, а в твою квартиру, и переночую там. Если обойдется– мы меняемся. Ну, как?

–Согласен. Когда ждать?

–Я позвоню.

–Гуль, ты чего это встрепанная такая? Не иначе шампунь новый приобрела.

–Да какой там шампунь! Я ведь рассказывала. С тех пор, как к нам заселилась Ольга, ну… та… деваха чернявая… та, которую отправили лестницу мыть… вот с тех пор покоя в комнате нет. На пару с бабкой Аней… помнишь, я о ней тоже рассказывала… ну… она, якобы, черной магией увлекается… я, конечно, особо-то не верю в это… так, просто старуха пакостная… да, я опять отвлеклась. Короче, жрут они вдвоем больше, чем дышат. Дай волю, так из-за стола сутками бы не вылазили. Деньги они, видите ли, приехали зарабатывать! С их-то аппетитами! Еще и должны останутся!

Хоть я и не сталкивалась с этой бабкой Аней, но… неприятная особа. Почему-то долго никак не могла запомнить ее имя. Все время она была для меня той, что в красной куртке. Как чужая. Я вообще с подозрением отношусь к молодящимся старухам. У каждого возраста есть свои плюсы и минусы. Но когда тетка под шестьдесят пытается походить на подростка… это даже не смешно, это вульгарно. У нее даже волосы на голове не в полном комплекте. Я-то поначалу гадала: что за бзик у нее с накладными волосами. А потом как-то заглянула к своим в общежитие и увидела кралю эту во всей красе. Тогда и стало все на свои места. На голове прошлепины солидные, кое-как прикрытые скудной растительностью. А рожа без краски!… Иногда старость бывает красивой, только не в случае с бабкой Аней.