Текст книги "Кружева зимы. Сборник рассказов"

Вера Минакова

65 лет, г. Балаково, Саратовская область, Россия. Учитель иностранных языков средней школы. Соавтор семи коллективных сборников.

Новогодняя история

Декабрь. Приближается Новый Год. Вечер. Женщина средних лет стоит у окна и задумчиво смотрит на кружащиеся в свете фонаря снежинки. Она теребит кончик косы, которую перекинула на грудь через плечо. К встрече Нового года в основном все готово: и продукты, и красивое платье. Но… Костюм для дочери к новогоднему празднику в школе не готов еще. Дочь Ольги, Верочка, немного полновата, но ее это не портит. У девочки миндалевидные карие глаза и длинные темные волосы, брови вразлет. Девочка напоминает восточных красавиц. Именно поэтому Ольга и предлагала дочери японский костюм, но та наотрез отказалась, и Ольга не понимает почему. Девочка заявила, что хочет, чтобы все «попадали от удивления» от ее костюма, и хочет принять участие в новогоднем концерте, но с каким номером, не определилась.

Ольга следит за снежинками, и у нее рождается костюм. Это восточный костюм из белого шелка. Дочь Ольги недавно стала посещать занятия ансамбля восточного танца «Фархад» и уже знала несколько базовых движений. Ольга и сама когда-то занималась восточными танцами. Поставить с дочерью небольшой фрагмент танца она вполне может. Ольга удовлетворенно выдохнула и, бросив последний взгляд на танцующие снежинки, пошла спать.

Утро, обед и вечер следующего дня прошли в поисках материала. Магазинов много, разнообразие тканей поражает, но когда нужно что-то определенное, то именно этого материала или нет, или только закончился, или есть, но нужного метража нет. Объехав почти весь город, Ольга нашла в одном из магазинов нужный ей шелк, но меньшего метража. Делать было нечего, и она приобрела материал.

Когда дома Ольга делала примерный расчет, то поняла, что ей не хватает около метра шелка. Подумав, она вспомнила, что похожий материал она видела у брата. Он когда-то занимался парашютным спортом, и у него остался парашют из белого шелка. Вот он ей как раз и нужен. Она позвонила брату и попросила его об услуге, объяснив, зачем ей нужен его парашют. Брат давно уже перестал прыгать с парашютом, и он у него пылился на антресолях. Тот согласился завезти парашют вечером, после работы, да проведать любимую племянницу. Девочка была в восторге от визита дяди: он всегда привозил какие-либо подарки – милые игрушки, фрукты, сладости. А еще Верочка очень любила, когда ее дядя рассказывал ей волшебные истории. Так было и в этот раз. Девочка, затаив дыхание, слушала арабские сказки, а Ольга в это время шила костюм. Было уже поздно, когда Ольга закончила шить. Андрей, брат Ольги, уже уехал домой. Дочка спала и видела чудесный сон, где она в волшебной арабской стране танцует на площади восточный танец. Толпа рукоплещет ей.

Утром, когда Верочка примерила костюм, она не удержалась и воскликнула:

– Мамуль, какая же ты мастерица! Точно все попадают от удивления!

Девочка была в полном восторге от костюма. А еще обещанный танец занимал ее мысли. Вздохнув, Ольга подумала, что она где-то упустила дочку. Воспитание – трудное дело.

Оставшиеся три дня до праздника в школе пролетели быстро за подготовкой танца.

Наступил новогодний праздник в школе. Все дети были в разных красивых костюмах. Прошел костюмированный парад учащихся. Верочка получила приз зрительских симпатий. Но ей хотелось большего. И вот наступило время концерта. Объявили ее номер. Раздалась тягучая восточная мелодия, на сцену выплыла восточная красавица. Ее движения были плавными и завораживающими. Все замерли. Как же красиво девочка танцевала! Музыка затихла, и танец закончился. Несколько секунд в зале стояла тишина. Глаза девочки наполнились слезами: «Неужели ни мой костюм, ни мой танец никому не понравились?»

И тут зал взорвался аплодисментами. Верочка сделала поклон и, радостная, побежала к своей маме.

Обняв Ольгу, девочка прошептала:

– Мама! Это так здорово – слышать, когда тебе хлопают.

– Аплодируют, доченька, а не хлопают. Ты это заслужила. Костюм произвел впечатление и на детей, и на взрослых.

Другие родительницы спрашивали Ольгу, где она достала такой шикарный костюм. А она только загадочно улыбалась.

Верочка была счастлива и совсем не помнила о своем «чтобы все попадали от удивления». Она весело кружилась с друзьями в хороводе вокруг елки, пела песни и радовалась от всей души наступающему празднику. Ольга удовлетворенно подумала, что ее дочь забыла о своем желании и резвится со своими друзьями.

Как хорошо, что есть родные люди, которые могут прийти к тебе на помощь. Хорошо, что твой ребенок не эгоист, который только и хочет, что быть выше всех. Как хорошо, что у твоего ребенка есть друзья, с которыми он может весело провести время. Ольга, Андрей, Верочка и ее друзья не успели оглянуться, как наступил Новый год, который они встретили веселой и дружной компанией.

Лидия Бычкова

61 год, х. Красный, Анапский район, Краснодарский край, Россия. Пишущий режиссер-постановщик. Автор повести «Легенда о маленьком охотнике», изд-во «Абрис», г. Челябинск, 2018 год. Соавтор электронного сборника «Огонь, вода и медные трубы. Стимпанк», 2022 год.

Фотография на память

Посвящается моим близким

Зима на Урале в начале 1942 года выдалась снежная, морозная. Редкий день был солнечным и погожим. Деревеньку Екатериновку, затерявшуюся в глухой тайге, сначала прихватила декабрьская стужа, затем добавили стыни крещенские морозы, а потом февральская метель неуемно сыпала снег на улицы и подворья. Избы утопали в сугробах.

Саша с детьми жила на окраине деревни, в старом маленьком домике. Каждое утро сын, двенадцатилетний мальчуган Ванька, брался за лопату, выходил во двор и торил дорожки от крыльца к дровнику, от дровника к воротам. Сегодня он торопился. Ваньке не терпелось скорее кончить работу во дворе и бежать к ребятам. С вечера он с Колькой Бочковым и Мишкой Сажиным начал строить на окраине деревни снежную крепость. Он ловко кидал снег по сторонам дорожки, наконец дошел до ворот, но открыв их, увидел снежную стену. За ночь намело снега под самую крышу. Ванька сунул в середину сугроба лопату, вырыл лаз и выбрался наружу к воротам. День выдался солнечным, и Ванька на миг представил, что если бы оно пригрело посильнее, то этот сугроб за пару дней растаял бы сам по себе.

– Эх! – с сожалением протянул Ванька и снова принялся за уборку снега.

С улицы донесся громкий смех. Ванька оглянулся и увидел двух девушек, идущих по едва утоптанной тропинке. Они тащили, ухватившись вдвоем за веревку, санки. Деревянный короб, притороченный к санкам, опрокинулся на обочину в глубокий снег. Девчушки, подзадоривая друг друга, поправили короб, при этом они не переставали смеяться то ли над кем-то, то ли над собой. Завидев Ваньку, девчонки опять прыснули со смеха.

– Ванька, давай шибче работай, мы к вам идем! – крикнула Прасковья Тараканова.

– Если к нам, то сами и расчищайте, – буркнул Ванька, – а я устал.

– Устал он! А мы не устали? Из конца деревни санки тащим, и ничего, – возмутилась Дуня Ремизова.

– Сами впряглись, так я-то при чем? – немного смутившись, сказал Ваня.

– А при том, что ты личность несознательная. Тоже мне, будущий солдат. Мы посылки на фронт собираем. Разве не слышал, что на поселковом собрании постановили? Отправить посылки на фронт ко Дню Красной армии.

– Да знаю я. Вон и мамка с теткой Пашей носков и варежек навязали, – оправдывался Ванька.

– А ты что делал? – усмехнулась Прасковья.

– Ящик сколотил. Чего еще-то надо? Да ну вас!

Ванька бросил лопату и побежал по улице.

– Ванюшка! Ах ты, пострел! – крикнула Саша с крыльца вдогонку сыну.

Она начала второпях отбрасывать снег от ворот и тут же надсадно закашлялась.

– Дайте-ка, теть Саш, лопату. Идите в дом. Вы же болеете.

– Мы сейчас, теть Саш, откинем снег-то, ничего.

Расчистив дорожку, девушки завезли санки во двор и пошли в дом. В избе было жарко натоплено, за столом сидела тетка Пелагея и младшая сестра Ваньки, Раечка. Девчушка держала на вытянутых руках моток пряжи, а тетка сматывала ее в клубок. На столе лежало несколько пар носков и варежек.

– Доброго здоровья всем! – сказала Дуня. – Мы пришли за подарками для фронтовиков.

– Вот сколько связали, – громко доложила Рая. – Вот, и носки, и рукавички.

Рая сунула свою маленькую ручонку в большую варежку и прижала к себе.

– Теплые-е! – протянула она и запела тоненьким голоском:

 
Может, в Колпине, может, в Рязани
Не ложилися девушки спать.
Много варежек теплых связали,
Чтоб на фронт их в подарок послать.
 

Девушки, Прасковья и Дуня, подхватили песню.

 
Украшали их ниткой цветною,
Славно спорился ласковый труд.
Все сидели порою ночною
И гадали – кому попадут:
Может, летчику, может, саперу.
Много есть у отчизны сынов.
Иль чумазому парню-шоферу,
Иль кому из бесстрашных стрелков.
 

– Помощница наша, – с улыбкой кивнула на девочку тетка Паша, – что бы мы без нее делали. А певунья какая! Страсть как любит песни петь.

– Да, я много песен знаю.

Девочка залезла на лавку, чтобы тут же исполнить одну из песен. Саша обняла дочку.

– После споешь, Раечка. Девушкам идти надо.

– А пусть Рая споет в клубе на концерте ко Дню Красной армии.

– Да мала еще артистка-то наша.

– А мы ей так же подпоем. Хорошо, Раечка?

Девочка кивнула.

– А письмо написали, тетя Саша?

– Написали. Ванька написал, – снова отрапортовала Рая.

Она вытащила из варежки треугольник письма и показала девушкам.

– Я тоже написала, да Ванька порвал.

– А что ты написала? – спросила Дуня.

– «Мой товарищ! Тебя я не знаю, но любовь в моем сердце жива», – прочла с чувством девочка.

– Раечка! – всплеснув руками, смутилась Саша.

Рая спряталась под стол и крикнула оттуда:

– Почему в песне петь можно, а написать на фронт нельзя?

– Вот подрастешь немножко и напишешь, – сказала Прасковья.

– Мишенька-то, мой сыночек, без вести пропал, так я все равно написала, может, откликнется. – Тетка Пелагея заплакала.

– Ну что ж, мы пойдем, а то нам еще полдеревни объехать надо. Нам поручено навестить всех престарелых, больных и подарки для фронтовиков собрать.

– Дороги-то как перемело, – сокрушенно сказала тетка Пелагея.

– А мы Ваньку возьмем, пусть чистит, а то он свою норму сегодня не выполнил, сбежал на улицу.

– Получит он у нас на пряники, – важно пригрозила Рая из-под стола.

– Посылку, что Ванька смастерил, не возьмем. Тяжело везти по сугробам. Пусть он сам доставит в сельсовет, а носки и варежки заберем. Пошли, Дуня!

Саша завязала вязанье в платок, отдала девушкам, и те заторопились к выходу.

– Погодите маленько! – окликнула их Саша.

Она зашла за занавеску и вынесла фотографию.

– Вот еще хочу послать весточку. Писем от Петра с начала войны нет.

Девушки по очереди рассматривали фотокарточку.

– Это я еще в прошлом году, по осени в городе Юрюзани была, вот и снялась. Может, фотография быстрее его отыщет.

– Обязательно отыщет, – сказала Дуня. – Давайте ее в варежку положим.

Саша вышла на крыльцо проводить девушек. Небо снова затянуло серыми беспроглядными тучами, из которых медленно опускались на землю мохнатые снежинки. Холодный воздух охватил маленькую, худенькую фигуру женщины, она прижала концы шали к груди и натужно закашлялась.

– Скорее бы весна! Эх, дожить бы до Победы! Петруша, где ты?

P. S. Моя бабушка Александра Потапова умерла от туберкулеза 18 июня 1946 года, дедушка Петр Агафонов погиб 8 декабря 1942 года под Сталинградом. Вечная память!

Ирина Луговых

43 года. Родилась в небольшом городке под названием Шадринск Курганской области. Окончила медицинское училище. В 21 год переехала в Екатеринбург. Работаю медсестрой в госпитале для ветеранов войн. С детства любила сочинения на свободную тему. А во взрослой жизни начала писать в период работы с новой коронавирусной инфекцией. В основном это были стихи. Сейчас пробую себя в прозе.

Вот такой вот Новый год

В комнате царил полумрак. Мерцание гирлянд отражалось огоньками на оконном стекле. Зимние узоры с той стороны окна переплетались с вырезанными из салфеток снежинками. Там, в левом углу комнаты, стояла живая красивая сосенка. На ней расположились разные новогодние игрушки: сосульки, шишки, разноцветные шары, пряники. Прыгающие огоньки подсвечивали то космонавта, то Красную Шапочку. Дождик и мишура украшали ветки дерева. На самой макушке сосны красовалась яркая, вспыхивающая огнем красная звезда. Внизу под деревом расположился нарядный Дед Мороз из ваты и его пластмассовая внучка Снегурочка. Нагревшийся от батареи воздух плавно раскачивал дождинки, прилепленные ватой к потолку. Ароматом смолы была окутана вся комната. Пластинка на проигрывателе воспроизводила сказку «Морозко». Казалось бы, прекрасная новогодняя атмосфера. Но девочке лет девяти было грустно.

В комнате она была одна. Лежала на диване и смотрела в потолок на раскачивающиеся снежинки. Мама хозяйничала на кухне. А вот папа с братом уехали в другой город в гости к родственникам на новогодний праздник. Было немного обидно, что она не смогла с ними поехать.

Ира, так звали девочку, достала из красного матерчатого мешочка, обшитого серебристой мишурой, несколько ирисок «Кис-кис». Именно их она любила больше, чем шоколадные конфеты. Зашуршал фантик. Вкус сладости оживил в памяти последние события. Кто бы мог подумать, что Новый год она проведет не дома, а на больничной койке? Причем в буквальном смысле.

Простая детская забава привела к несчастному случаю. Качели, закрепленные в проеме дверей, оборвались, и девочка упала спиной на высокий порог. Дыхание сразу перехватило, потом постепенно возвратилось. Начала болеть спина. Но девочка ничего не сказала родителям. Лишь когда боли стали сильнее, Ира пожаловалась маме. Тут же поехали в больницу. Врачи диагностировали компрессионный перелом позвоночника. И вот под самый Новый год девочка прикована к кровати.

В палате кроме нее было две девушки восемнадцати лет, ее сверстница Маша и пожилая женщина. Вставать ей было нельзя, а вот все остальные могли свободно передвигаться, насколько позволяло их состояние здоровья. К ней приходили делать различные процедуры. Прогноз давали положительный, мол, детские кости срастаются быстро. Все бы ничего, да вот приближение Нового года расстраивало девочку. Совсем не хотелось отмечать его в больнице.

Праздник есть праздник! Участливые соседки решили украсить палату. Они нарисовали зубной пастой узоры на зеркале, окнах, развесили мишуру, даже раздобыли где-то маленькую елочку. Новогодняя атмосфера была создана! А как же без подарков? Руслана и Светлана, так звали старших пациенток, как-то умудрились сшить тайно мешочки, украсить их и наполнить конфетами. Девушки были настоящими Снегурочками, подарившими двум младшим девчонкам праздник! Как было жалко, что старших выписали под самый Новый год!

В палате остались только Ира и Маша. Но компанию им составил Димка, парень лет тринадцати, прыгающий на костылях на одной ноге. Его палата была через стенку. Он был такой веселый, задорный! «Подумаешь, какой-то там перелом! Вот выпишусь, еще тысячу раз с горки прокачусь!» – говорил смеющийся мальчуган. Его настрой и позитив передавались спокойной девочке Ире. С ним было так легко и интересно общаться. Потихоньку рождалась детская симпатия с ноткой влюбленности.

Приближался вечер Нового года. Родители приготовили, нанесли всяких вкусностей, и ребята решили организовать праздничный стол. Дежурные медсестры помогли им в этом мероприятии: помыли мандарины, разложили по тарелкам зимний салат, нарезали сладкий пирог, открыли трехлитровую банку вишневого компота. Димка включил небольшой кассетный проигрыватель, и из динамика полилась песня про Светку Соколову. Ребятам было весело! Они чувствовали себя здоровыми и совсем взрослыми, ведь им разрешили праздновать до самого боя курантов! Вот такой запоминающийся праздник был устроен в больнице!

Как развивались события дальше, Ира уже не помнит. Но вскоре ее выписали, дав рекомендации по ограничительному режиму. Ходить ей уже разрешили.

На улице уже была настоящая зима! Каким же это было счастьем – ощутить полной грудью свежий морозный воздух! Падающие мягкие снежинки приветливо встречали девочку и словно здоровались с нею, медленно опускаясь на протянутые руки. Морозец разрумянил детские щечки, привыкшие к теплу палаты. Мама смогла забрать Иру только после работы. На улице уже было темно. В небе появился тонкий рог месяца и мелкие звезды. Девочка обернулась на мерцающие окна больницы. Где-то там остался ее Димка. Кто знает, может, еще и встретятся. Но этот Новый год она точно запомнит навсегда!

Открывающийся звук входной двери и громкие возгласы брата вывели девочку из забытья. Вовка вихрем ворвался в комнату! Его холодные с мороза руки горячо обнимали сестру. И именно в этот момент Ира почувствовала, что она дома! Грусть быстро улетучилась. Ведь впереди будет еще куча зимних праздников в кругу семьи!

Василиса Поданенко

Воронежская область. Начинающий писатель, активно участвую в марафонах. Это первый рассказ для сборника.

Бабочки

У каждого есть вторая половинка. У каждой Божьей твари она есть. И находится она тогда, когда совсем не ждешь. Я ждал ее так долго, что уже перестал надеяться. Мне было уже тридцать, а я еще ни разу не влюбился так, чтобы навсегда, так, чтобы с головой. Все девушки, женщины, все до единой растворялись через неделю, месяц или чуть больше. И это было лишь на руку мне. Ни одну из них я не мог представить рядом с собой на всю жизнь.

Зимой, очередным ледяным периодом в моей жизни, я отправился на каток. Знакомиться в интернете не самое полезное занятие, уж поверьте мне. Но так уж сложилось, в одно время в одном из ночных обсуждений этой жизни я сцепился с некой ЛилиБам практически насмерть. Очень упрямая личность. Сначала в общем, а потом уже в личном чате проболтали с ней до утра. Я решил: почему бы и нет? Предложил встретиться, оставил выбор места на ее усмотрение…

И вот я сижу на лавочке, будто на берегу застывшего озера, под большим шатром. Десятки людей режут лезвиями лед, смеются и падают, встают и снова мчатся вперед. Не люблю я такие места, слишком шумно. И, как бы это странно ни звучало, когда больше людей вокруг, то больше чувствуешь свое одиночество. Было почти семь вечера. Рассчитывать на появление своей новой подружки я уже не мог, она опаздывала на час. Хотелось вернуться в свою пустую квартиру и посмеяться над собой. Идиот. Как вообще можно было поверить девчонке из интернета?

Встал, поплелся в прокат, сдал так и не надетые коньки и вышел прочь. На улице было оживленно. Все куда-то торопились успеть.

– Вы Дмитрий? – воскликнул голос за моей спиной. Я мельком обернулся на кучерявую девушку в ушанке и длинном пальто. На боку перекинутая через плечо сумка с розовыми бабочками. Я ошарашенно смотрел на нее. Это было странное и приятное чувство одновременно. Бабочки на сумке – это было нашим условием. Да какой дурак (или дура) нацепит сумку с бабочками зимой?!

– Дмитрий, – протянул я ей замерзшую руку. Девушка улыбнулась мне и пожала теплой рукой мою ладонь.

– Я Лили… – улыбнулась она, прищурив накрашенные глаза. – Я немного опоздала… Вы замерзли? Можно я угощу вас кофе?

– Даже не знаю… – Я спрятал руки в теплые карманы, накинув на голову капюшон пуховика. Мне кажется, я дрожал изнутри больше прежнего и, вероятнее всего, не от холода. – Можно и кофе, только угощаю я…

Она снова мило улыбнулась мне. Ни одна улыбка не действовала на меня так. Лили была прекраснее, чем я мог представить. В ней все было правильно, именно так, как того хотелось мне. Она спорила, она улыбалась, она говорила со мной обо всем…

Неделю спустя я пригласил ее вновь, но место выбрал сам. На этот раз она не опоздала. Да и вообще она больше никогда не опаздывала.

Через месяц я сделал ей предложение. Купил золотое колечко с маленьким камнем и, встав на одно колено на заснеженном мостике, просил ее стать моей женой. Бабочки, да, это были те розовые бабочки в моем животе, в сердце, да где угодно. Возможно, бабочки были даже в морозном воздухе… когда она сказала «Да!».

Моя жизнь изменилась в лучшую сторону. Она была невероятной. Каждое утро просыпаться рядом с ней было нереальным. Ее поцелуи, ее голос, ее запах словно созданы именно для меня. Моя Лили. Точно цветы цвели в моей жизни среди кромешной зимы.

Свадьба, родственники, общие друзья… Четырнадцать сладких лет вместе. У нас родилась маленькая Сонечка, очень похожая на свою прекрасную маму. Я так был счастлив. Мы были счастливы.

 
                                         * * *
 

Зимы тут холодные, за нос щиплет мороз. Я возвращаюсь с работы с маленьким подарком для моей Лили. В небольшой коробке я приготовил для нее бабочек. Надеюсь, она засмеется, как и в первый раз. Захожу в подъезд, поднимаюсь на второй этаж, открываю дверь своим ключом, Сонечка у бабушки на выходных, а значит, мы сможем побыть вдвоем…

В квартире тихо и темно. Где-то сразу затаивается страх. Включаю свет и вижу в дверном проеме на полу силуэт Лили. Быстро подбегаю – она неподвижно лежит на кухне, будто застыла во сне, одна рука вытянута вперед, лицом повернута в пол. Я схватываю ее, трясу и ужасаюсь, какая она холодная… Плачу, я понимаю, а может, еще нет, она вовсе не замерзла… Снимаю с себя пальто, бросив коробку тут же, кутаю ее тело в свою одежду, трясу ее, кричу ее имя, но она не просыпается… Не смеется… Не отвечает… Ее кудряшки вздрагивают вместе с моим телом. Я кричу, кричу так сильно, что, наверно, меня слышат соседи…

– Лили! Лили! – я целую ее холодные губы. Ее ресницы не поднимаются.

Кто-то треплет меня за плечо, пытается отстранить от моей Лили, а вокруг… Вокруг порхают маленькие разноцветные бабочки…

У зимы есть одна особенность – она может заморозить навсегда. Лили не была больна, все случилось внезапно. Я никогда больше не увижу ее и не поговорю с ней… И только благодаря нашей маленькой Сонечке я переживаю зиму за зимой, зиму за зимой…