Текст книги "Мой желанный принц"

– Это просто немыслимо. Ира, это просто отвратительно!

– Бабуль, не нервничай. Ну мало ли что люди пишут?

– Девочка моя, а почему они все такие старые?

– Старые?

– Ну да: я перечитала уже штук тридцать писем – и всем женихам-то за сорок, а то и полтинник уже миновал.

– А, так они же ищут женщин намного моложе… Да мне и самой пацаны двадцатилетние как-то… неинтересны. Это здесь у нас гению и умнице может быть двадцать семь. А там все иначе: молодежь еще живет в кампусе или вскладчину снимает жилье. Достойной работы нет, о семье не задумываются… А если работа уже есть, они, как звери, карьеру строят, на будущее счастье зарабатывают. Вот и получается – или сложившийся мужик со сложившимся статусом за сорок, или мальчишка, которому нужна подружка для поездки, скажем, на Бали и которая готова оплатить свое путешествие сама…

– Деточка, в мое время таких недостойных назвали жиголо…

– Ба, да их и сейчас так называют. Алла Самойловна, ну, хозяйка брачного агентства, говорит, что и среди наших молодых парней полно таких, кто ищет состоятельных дам – типа, готов обслуживать в постели, буду достойным кавалером на вечеринках, эрудирован и чистоплотен.

– Боже милосердный…

– Нет, Бог тут точно ни при чем. У кого что есть, тот то и продает…

– Ирочка, убери эту гадость… Не могу, меня уже тошнит, честное слово. Бедная ты моя девочка!

– Ты чего, ба? Я везучая! У меня есть ты, есть друзья, есть работа. Не многие мои сверстницы могут сейчас похвастаться таким.

Марина Борисовна открыла рот, чтобы опять завести разговор о семье. Но… промолчала, взглянув на стопку распечаток и вспомнив внучкины рассказы. А ведь наверняка Ира ей рассказала далеко не все…

И тут она была удивительно права – Ирина ей и в самом деле рассказала далеко не все. Большей частью, конечно, именно потому, что жалела нежную бабушкину душу.

Алла Самойловна, в очередной раз передавая Ирине тексты в перевод, сама кипела от отвращения. Хотя уж она-то, можно было спорить на что угодно, повидала на своей работе всякого.

– Представляешь, Ирусик, приходит тут такое… Прости господи, жених… Урод какой-то, а не жених. Я, говорит, «мамаша, мечтаю создать мусульманську коммуну, поэтому хочу, шоб ты мне нашла штук пять бабенок покрэпше…»

– Что он хочет создать?! – Ирина догадалась, что утонченная Алла Самойловна цитирует очередного клиента. Догадаться-то догадалась, но понять, чего он хочет, смогла не сразу.

– Ага, ты все правильно услышала: мусульманскую коммуну он создать желает. Чтобы жены на него, значит, работали, впятером, как стало ясно. А он будет выбирать себе наложницу посвежее.

– Покрэпше бабенок… – Ирина попробовала эту формулировку «на язык».

– Понимаешь, девочка, не то плохо, что этот слизняк такое ищет, а то, что такие дамочки найдутся. Жилье, статус замужней женщины, может быть, даже какая-то гарантия завтрашнего дня …

– Понимаю. – Ирина кивнула. – А потом, когда эта тварь им опротивеет, они устроят бабий бунт и посадят его на цепь…

– Ну, дорогая, цепи и прочие извращения – это уж не мое дело.

– А искать таких бабенок будете?

– К счастью, нет. – Алла Самойловна тонко улыбнулась. – Я почтенному клиенту разъяснила, что с отечественными женихами не работаю, только с иностранцами. И дала адресок «Эгиды»…

– Которая работает с чем попало…

– Ну зачем же так? У них менеджеров много, вот они и могут себе позволить более широкий охват клиентской базы.

Ирина завистливо вздохнула – так красиво формулировать она еще не умела. Хотя понимала, что уже пора этому учиться.

«Думаю, я теперь всю жизнь и буду учиться…» Такая мысль Ирину порадовала. Не просто порадовала, а порадовала так сильно, что за новогодним столом загадала странное желание: чтобы ничего не менялось.

Интродукция вторая

Ира с удовольствием отослала файл. «Да, иногда работа не только денежная, но и легкая бывает. Хотя и редко. Интересно, кто там ко мне на сайт заглянул?»

В окошке «Сообщения» краснела троечка. Двоих из заглянувших Ирина уже знала – читала от них предложения быстрого и простого удовольствия, причем за деньги.

«Что ж я вас-то в «Игнор» не перенесла, а? Ну да еще не поздно! А вот это кто?»

Девушка открыла сообщение.

– Добрый день. Что значит для вас «родственная душа»?

Ирина пожала плечами – некоторые ее собеседники просто удивляли умением задавать «простые» и «однозначные» вопросы». Но на такой вопрос, конечно, и ответ должен быть «простым» и «однозначным».

– Это человек, умеющий разделить со мной все!

– «Разделить с вами все…» Что именно?

– Не материальное. Чувства, эмоции, мечты, заботы…

– Успехи? Достижения? Победы?

– В том числе. И неудачи тоже. И знаете, что самое смешное? Что неудачи проще разделить… Проще сочувствовать, пытаться помочь, чем радоваться успехам… Радоваться без зависти и попыток оправдания собственных неуспехов.

– Не факт. Может – так и есть, как Вы говорите. Но для меня успех любимого мною человека – мой успех.

– Это наблюдение, не утверждение – частенько именно успех отталкивает… А то, что вы смотрите на это иначе, говорит о том, что вам и вашим близким повезло в этой жизни

– И еще одно: лично я не люблю сочувствия. Понимаю, что это пережиток прошлого воспитания, но мне легче одному в такой ситуации. Но не в противной ситуации. И нужны не сочувствие, а действия.

– Понятное дело, что действия, не лить же слезы хором!

– Это точно! Спасибо!

– Не за что – «говорить правду легко и приятно».

– Иешуа.

– Именно! Булгаков, если точнее:))). Я сам часто повторяю это выражение.

– (шепотом) Вы первый из моих собеседников, узнавших эти слова…

– Печально!

– Не поверите, многие из тех, кто утверждает, что любит книгу, обожает фантастику, не узнают цитаты из романов Стругацких… Плакать иногда хочется.

– Право, не стоит! Это же не Ваша недоработка, а их уровень!

– Нет, не моя, конечно… А все равно… уныло как-то становится.

– «Каждому свое». Посему и унынию нет причин. Мир таков, каков он есть.

– Это-то да… А вот поговорить-то… мало с кем есть… Вчера только некий юноша, «любитель и ценитель» этих самых Стругацких, не узнал цитаты, со словами, что АБС такого «не писали»…

– Но, возможно, у того молодого человека были иные достоинства!

– Возможно, они и есть, выделываться-то зачем?

– А Стругацких он вспомнил, дабы Вам понравиться!

– Не знаю, вряд ли он нравиться мне хотел, скорее, напротив!

– А кто Вы по профессии?

– А я переводчик…

– Точно, хотел понравиться, внимание на себя обратить!

– И это ему удалось, с лихвой, я б даже сказала!

– Вы потому и печальны из-за отсутствия собеседников, что до Вашего уровня трудно подняться. А Вам спускаться вниз, думаю, лень.

– Скорее, не вижу смысла это делать. Да и положение обязывает!.. Профессьен де фуа.

– А по-французски слабо с ходу написать это выражение?

– А вы бы тогда поняли с ходу? Вам было бы не слабо прочитать?..

– А вы недобрая какая-то. На слабо берете. Но мне было бы слабо, я языками не владею. Разве что русским. И вообще, стоит ли упражняться в знании литературы? Она необъятна.

– Упражняться ли? Просто знать, пить «чистую влагу» – в смысле – выравнивать речь по лучшему, а не по худшему…

– Согласен. В этом Вы правы.

– Спасибо. После особенно тяжелого текста всегда нужно восстанавливаться, чистить мозги, речь в порядок от сленга технического приводить. Особенно мне в этом те же Стругацкие помогают, или Фрай… или Бушков.

– Разве Стругацких еще не все перевели? И – Вы человек с внутренним миром мечтателя (как мне кажется). И никак не можете примирить внутренний мир с миром внешним.

– Стругацких даже еще не все напечатали…

– Ого! Даже так? Не знал.

– А за «внутренний мир мечтателя» мерси! Вот уж не думала, что это так заметно. Есть, возвращаясь к Стругацким, неопубликованные до сих пор материалы, есть переводы, под которыми стоят левые фамилии…

– Сударыня, у Вас просто невероятные знания! Неужели можете похвастаться и знанием женской психологии?

– О да, мои знания – это страшная сила… А насчет психологии… Удивительно было бы, если бы я, женщина, не знала женскую психологию, верно?

– Ну как на мой взгляд – женская психология, она как Вселенная, все знают о ее гигантских размерах, но никто не видел ее пределов.

– Ух, как мудро!

– Но Вы женщина, Вам ли ее не знать. С другой стороны, для того чтобы знать ее во всей глубине, вряд ли стоит нивелировать ее до своего уровня. Ибо есть такие темные и глубокие страсти, которые повергнут в шок мужчину с даже очень широким взглядом на мир.

– И тут вы стопроцентно правы – такие глубины ох как есть… Иногда в них заглядывать-то страшно. А иногда из них выглядывать не хочется! Вампиры, ведьмы, манипулирование сознанием…

– И Вы такие книги переводите? Весьма любопытно!

– Нет, не перевожу, конечно. Только читаю – этого добра вполне достаточно, чтобы самой об этом не писать. Мне и технических текстов хватает с головой.

– Интересно, а на ночь глядя можно читать такие книжки? А из каких глубин не хочется выглядывать?

– Почему же нельзя выглядывать? Можно… Там не только реки крови, но и любофф… Выглядывать из каких глубин? Наверное, хочется из всех… иначе ж утонешь даже в сладком меде…

– Так вам кажется, что в этих страшилках вампирских кто-то ищет фундамент для своих «глубин»?

– Может быть… хотя фундамент для глубин… это как-то… «Провал, чтобы еще больше не провалился…»

– Это да. В физике есть такое понятие: потенциальная яма. Предел, откуда нет возврата. Нечто похожее. А с другой стороны – Мефистофель не входил в комнату, если не был уверен, что оттуда есть выход.

– Угу, есть такое понятие. Да и Мефистофель был не дурак…

– Именно так. И Фауст думал, что не дурак.

– Трудновато представить демиурга дураком…

– Тем не менее это так. Самая большая мудрость прозвучала в словах Пацюка в «Вечерах на хуторе…»: «Зачем искать черта тому, у кого черт за плечами»! А вот Фауст этого не знал.

– Он же был просто человеком…

– Да. Но стоило только оглянуться! А он как зашоренная лошадь – смотрел только вперед

– Мне кажется, сударь, что по сторонам вообще редко кто смотрит, я уж про оглянуться просто молчу…

– Это верно. Но парадокс в том и заключается, что когда наступает время оглянуться, нет уже ни сил, ни желания это сделать. Досада, пустота и великое сожаление.

– Ну разве это парадокс? Люди не любят оглядываться…

– А придется! В старости! А еще придется со стороны посмотреть на свой путь.

– Вот еще бы сконструировать зеркальце заднего вида… для одновременности процессов.

– Нет надобности. Для этого существует парность человека. Дуализм: мужчина и женщина.

– Вот! А если они разобщены?

– Тогда очень плохо! Но ищущий всегда находит!

– Тогда мы плавно вернулись к началу… а если только кажется, что нашел?

– Нет. Мы вернулись к Пацюку и его выражению. А вот кто и как с чертом управляется, это уже другой вопрос. Да и мы сами еще те создания.

– А тогда вспомните, куда смотрел сам черт…

– Он сидел в мешке.

– Он тоже смотрел вперед! Вспомните старый фильм с Гариным… хотя, тут вы стопроцентно правы: люди – те еще создания!

– А куда ему было смотреть, если его за рога держали! И еще: все переживаемо, кроме равнодушия.

– Ну-у, а от него-то совсем просто отстраниться… Хотя не всегда, это верно, не всегда… Мой приятель, он доктор, любит формулу: все излечимо кроме смерти.

– У меня есть другое изречение: «выхода нет только из могилы».

– Тоже недурно.

– Тогда еще одно… «Мужчина должен быть таким, каким его в эту минуту хочет видеть женщина».

– Замечательно… только встречается ох как редко… собственно, я не встречалась с таким ни разу…

– Но еще все впереди! И выражение это – все-таки просто фраза, но не норма жизни… К сожалению. Да и никто не хочет изучать то, что в принципе изучить едва ли возможно.

– К сожалению, не норма… Знать бы, насколько далеко впереди… И знать бы, случается ли вообще?

– Все в Ваших руках.

– «Познание бесконечности требует бесконечного времени» – «А потому работай не работай – все едино»?

– Колумб вышел в море, не зная, вернется ли. Но он верил в себя. И кто знает, сколько у нас времени! Может быть, Истина откроется внезапно, когда мы и сами не будем к этому готовы!

– О не-е-ет, Колумб знал наверняка, куда плывет… Он-то не один год обивал пороги, не один год уговаривал правителей, уверял, что знает дорогу к сокровищам… Индия – это был предлог, у него были португальские карты – портоланы.

– Не знал. Но все-таки на все нужно время, даже на то, чтобы найти путь по картам.

– Это верно – но и тратить его, сидя, пардон, на заднице, тоже неразумно.

– У Вас есть рецепт познания женской сути? Поделитесь!

– Разговаривать!!!! Слушать ответы, отвечать на вопросы, смотреть, что человек делает… Причем это способ познать не только женскую психологию.

– То есть, не быть безразличным! Что и требовалось доказать.

– В общем, и это тоже…

– Я думаю, это основополагающее. Но есть еще много всего. Но раз Вас, женщин, создал Бог, то сам Бог велел нам, мужчинам, Вас познавать. Но Он так много всего намутил!

– И это верно, как верно и обратное – и вам нас – и нам вас… У Него таки было вдохновение… И море времени в придачу!..

– Не такое уж и море, на мой взгляд. Шесть дней! Что можно сделать за шесть дней?

– Ну что вы, какие шесть дней? И потом, сколько он думал до того?

– Иногда важен путь, а не цель. Да, думал, наверное, много. Но заметьте: Ему никто не мешал

– Сам по себе путь не очень… А вот это в точку – ему никто не мешал… И то сколько всякого получилось чуднóго…

– Если звезды зажигают, значит это кому-нибудь нужно? Ничего чуднóго – все рационально.

– Да? Парадокс Ольберса рационально? Допплерово смещение рационально? Непознаваемые глубины психики – рациональны?

– Это мы несовершенны и неграмотны. И заносчивы. Не более того.

– И что?

– «Бороться и искать, найти и не сдаваться»

– У меня в вузе заканчивали так: … напиться и подраться!

– Это да. Но в любом случае – это история. А что будет, неведомо. Будущее не определено. Хотя… «Сон разума порождает чудовищ».

– Воистину… И мы вернулись к литературе… Которая теоретически должна будить разум от сна… дабы чудовища нас самих не пожрали.

– Увы! Не разбудила… Иначе мы бы не имели чудовищ в виде нынешних властителей мира. А посему нам остается Камасутра… Как литература и как руководство к действию, как поэзия души и проза тела. И как способ заглянуть в бездонные глубины наших желаний.

– Ну-ну… не только наших… Хотя, кто вам сказал, что они читали что-то, кроме чековой книжки и азбуки? На фоне чековой книжки Камасутра – действительно великое творение (хотя и сама по себе она очень недурна).

– Судя по речам, не читали.

– Оно и понятно: у них другой модус вивенди.

– Время поправит. Другого пути нет.

– И других правителей не бывает, заметьте.

– Не факт. Есть «отцы нации», и их немало было.

– Это только исключение, которое подтверждает правило…

– Возможно. Это еще раз подтверждает наше несовершенство, ограниченность.

– Каждый народ имеет то правительство, которого заслуживает.

– Богу иногда очень смешно бывает. Да, в этом Вы правы.

– Наверное… это я о «смешно»…

– Ничего. «Есть высший суд», как сказал Лермонтов.

– Ага, вот с ним он обошелся более чем жестоко… Наверное, за эти слова.

– А может, просто призвал к себе. Кто знает!

– Типа, ты-то мне и нужен?

– Типа, да.

– Тогда Он – настоящий эгоист.

– Он же мужского пола! Во всяком случае – по нашему мировоззрению.

– А помните роскошный фильм «Догма»? Там-то дама, причем с более чем трубным гласом…

– Внешне, да. Но они были бесполые, насколько я помню.

– Глас Его был бесполым… с рыбой..

– И опять же, фильм. Взгляд человека на вещи. Ведь никто же не видел эту даму в ее настоящем обличье.

– Зато хорошо получился… хотя тоже эгоистка преизрядная.

– Увы, «эго» есть в каждом из нас.

– Даже в Создателе… Который по собственному образу и подобию. А мы потом почему-то удивляемся.

– Мадам, я должен отлучиться на омовение тела ввиду невыносимой жары. Одним словом, иду в душ. Я не излишне высокопарно выражаюсь?

– Отнюдь! Удачного плавания!

– Спасибо!

«Ну вот, проболтали Бог знает сколько. И что? Стали понимать друг друга хоть на йоту лучше? Ничего подобного! Как павлины, прости Господи, хвосты пораспускали. И разошлись страшно собой и своими убеждениями довольные!»

Глава пятая
Август 2009

Знойный августовский день плавно перешел в знойный вечер. Надежды на прохладу не давали ни синоптики, ни астрологи, ни колени и поясницы, отягощенные ревматизмом. Ирина бабушка, к счастью, ревматизмом не страдала, да и жара ей не доставляла ни малейшего беспокойства. Как, впрочем, и самой Ирине, которая обожала зной, а вот приятные всем плюс двадцать называла собачьим холодом и куталась в толстый плед.

Итак, наступил вечер, Ира поставила возле монитора чашку горячего чая и по привычке вышла на сайт. В окошке «Сообщения» краснела единичка. Девушка была уверена, что это будет какой-то очередной из искателей «недолгих, но бурных отношений без вздыханий на скамейке и планов на будущее». Но текст сообщения ее несказанно удивил.

«Что мы знаем о вероятностях?» – спрашивал совершенно ей не знакомый Темный Ангел. Так, во всяком случае, перевела Ирина его ник Dark Angel.

Девушка улыбнулась. Действительно, и о вероятностях мы знаем немного, чрезвычайно мало тех, кто об этом задумывается. Но еще меньше народа в столь нейтральных словах может узнать цитату… К счастью, неизвестный был на сайте. И потому Ирина смело ответила:

– Баллада о гигантской флуктуации, – и присовокупила подмигивающий смайлик.

«Sapienti sat, – улыбнулась фотографии Ирина, – умному достаточно. А вот достаточно ли будет тебе, неизвестный Ангел, мы сейчас посмотрим!»

Ответ последовал удивительно быстро.

– Там, в пещере, не было никакого Пришельца. Был только его ботинок!

«Ого, мы, оказывается, книжки читаем… Отлично, Ангелок! Вот теперь мы уже кое-что знаем и о тебе, и о вероятностях». Но так просто Ирина сдаваться не собиралась: Стругацкие были ее любимыми писателями, их книги она могла цитировать целыми страницами. И ей нужно было убедиться, что собеседник тоже кое-что знает. А не просто пасется на бескрайних полях Сети, проверяя цитаты.

– Я очень люблю девушки… – написала она.

– …и всегда интересуюсь как! – тут же ответил ее собеседник.

Ира заулыбалась. Да, этот таки знает на самом деле. Она отослала улыбочку.

– Здравствуйте, Ангел!

– Здравствуйте, Red! – тут же ответил тот. – А вы правда рыжая?

– Фотка моя, честное слово. И я действительно не брюнетка.

– Но вы еще и книжки любите… Наверное, вы одна тут такая осталась.

– Вот уж не знаю, одна ли. Но книжки люблю. И, вы не поверите, даже регулярно читаю!

– Да, в это непросто поверить, честно говоря. Хотя отдельные представители вымирающего племени книголюбов еще встречаются.

– Не такое уж оно и вымирающее, мне кажется. Вот мы же с вами нашлись. Думаю, здесь, на сайте таких пруд пруди.

Скептически ухмыляющийся смайлик был ответом на Иринины слова.

– Думаю, прекрасная дама, вы слишком высокого мнения о людях.

– Увы, – Ирина смогла только пожать плечами. – Это правда. Такой уж я уродилась. Хотя… «Относись к людям так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе». Мне так почему-то комфортнее.

– О, прекрасная дама… Вы меня удивляете с каждым словом все больше. Я впервые слышу, чтобы столь юная особа вообще знала эти слова.

Ирина скорчила монитору рожицу. И отправила подмигивающий смайлик.

– Не льстите мне, Ангел. Не так уж я и юна. Года на четыре моложе вас. Если анкета ваша не врет, конечно.

– Отнюдь. Моя анкета не врет. Мне тридцать три… Было в апреле.

– Ну вот, значит, вы меня старше совсем на чуть-чуть.

Целая строчка улыбочек-смайликов побежала по монитору.

– Скажите, прекрасная дама, а не будете ли вы возражать, если мы перейдем на «ты»? Уж очень странно сверстникам, ну, или почти сверстникам, выкать.

– Честно говоря, мне такое обращение нравится. Но так как мы и в самом деле сверстники… И, к тому же, читаем одни и те же книги… Так и быть, давайте перейдем на «ты».

– Спасибо, Рыжик!

– Не за что, Ангел! Добрый вечер!

– Добрый! Отличный вечер, честно говоря. Тебя вот встретил. Даже не верил, что в этом гадюшнике еще можно нормального человека найти!

– Что ж так? Неужели дамы тутошние тебе не по вкусу?

– Знаешь, я лучше не отвечу на твой вопрос, ладно? Не люблю я матерные выражения при дамах использовать. А других взять негде.

– А ничего, что я тоже дама?

– (Я вздохнул) Ты исключение, которое только подтверждает правило. Скажи, пожалуйста, а зовут тебя как?

– Ириной матушка нарекла. А тебя, Ангел?

– Я Алексей. Рад знакомству!

– Взаимно.

Ира улыбнулась монитору. Она и впрямь была рада, что в этой бесконечной череде озабоченных мужиков появился хоть один, похожий на нормального.

Эфирное молчание затягивалось. Но первым не выдержал все-таки Алексей-Ангел.

– Ты чего молчишь, Ира?

– Я чай пью. А что?

– А, ну тогда приятного аппетита! Я уж подумал, что ты устала от нашего общения.

– Напрасно, сударь, напрасно. В первый раз за не такое уж и малое время я получаю от общения подлинное удовольствие.

– Это славно, я очень рад! А можно, я задам тебе нетактичный вопрос?

– Да хоть три. Если мне что-то не понравится, я так и скажу.

– Неужели? Тогда ты просто чудо какое-то ископаемое!

– Вот за «ископаемое» наше вам искреннее мерси! Так что за вопрос-то?

– Ты замужем?

– Нет. Подумай сам – стала бы я висеть на сайте, если бы у меня был муж? Вот с твоей, мужской, точки зрения – это нормально?

– Да тут таких полно, поверь! Хотя и ненормально, конечно.

– Не знаю, что и сказать. Наверное, так оно и есть. Тебе виднее. Но на твой вопрос я ответила.

– Ага, а еще один можно?

– Я же сказала «хоть три». У тебя еще два осталось.

– Хитрая какая! Ну ладно. Ир, ты что делаешь в этой жизни? Чем занята? (это один вопрос!)

Ира отправила подмигивающий смайлик.

– Пусть будет один. Я переводчик. Этим и занимаюсь: технические описания, инструкции, мануалы, пользовательские документы… Всего не перечислить.

– Ого! И сколько языков знаешь?

– Несколько. Бабуля говорит, что мало, но мне пока хватает.

– Бабуля? Ты с ней живешь? Не с родителями?

– Да, я с бабушкой живу. А родители в двухстах километрах. Я сюда в универ приехала поступать, вот у бабушки и осталась. Вдвоем чуть легче жить. Хотя сначала, пока училась, нам непросто приходилось. Ох, как непросто…

Ира ненадолго вернулась в те дни. Да уж, «непросто» – это еще мягко сказано. Особенно если сравнивать с тем, что есть сейчас.

– А она у тебя кто? Сейчас-то пенсионерка, а раньше?

– Да она и сейчас, и раньше преподаватель иностранных языков. В универе читала будущим переводчикам морфологию и этимологию, а дома репетиторствовала. На пенсию вышла – и все равно репетитор. С ее рекомендациями на иняз проходят играючи. Она у меня умница!

– Здорово. А ты что заканчивала? Тоже иняз?

– Ага. Причем, дурочка, даже с отличием!

– А дурочка-то почему?

– Думала, что легче будет работу найти. Ну да что мы все обо мне-то? А ты? Что ты делаешь в этой жизни?

– Ох, ты задала «простой» вопросик. Закончил юридический, хотя и не с отличием. Потом много чего перепробовал. Сейчас вот тружусь мастером на все руки… Людям помогаю, чтобы они лишний раз в неприятности не попали. Или быстрее из них вызволяю.

– Ты что, киллер-любитель?

Хохочущие смайлики были Ирине ответом.

– Киллер-любитель? А что, есть и профессионалы?

– Должны быть и профессионалы. Всякие там бывшие наемники, афганцы…

– Нет, я не киллер, к счастью. Просто мастер на все руки: сантехник-водопроводчик-слесарь-электрик-токарь.

– О-о-о, вот это таки ископаемая редкость! – Ирина с удовольствием вернула собеседнику шпильку. – Все уметь… Не бывает.

– Бывает, честное слово! Вот я же есть. И мало того, что мастер, так еще и непьющий…

– Проблемы со здоровьем?

– Почему? Просто не люблю выключать мозги!

– Понятное дело.

Теперь заулыбались смайлики Ангела.

– Ира, а что ты делаешь в жизни, кроме переводов? В кино ходишь, книжки читаешь? В театр?

– Книжки читаю – ты и сам уже в этом убедился. В кино? Нет, не очень. А вот театр – это да. Я оперу очень люблю. Друзья у меня настоящие меломаны. Они в оперном ни одной премьеры не пропускают. И меня с собой таскают.

– Здорово!

– Ага, мне тоже нравится.

– Ира, а можно задать тебе третий вопрос? Из нескромных который…

– Давай уж, давай, а то я нервничать начала, вдруг забудешь…

– Слушай, а тебе здесь, в этой помойке, не надоело еще?

– Ангел, ты о чем?

– Да, похоже, я начал с середины. Тогда так: у тебя скайп есть?

– Есть, только я им не очень пользуюсь. В работе мешает сильно, когда рядом чья-то голова что-то бормочет, а тебе мало того, что работать, еще и отвечать приходится!

– А если переписываться, как здесь?

– Ну, это куда лучше…

– Так давай убежим с сайта, а?

– Так девицы достали, Ангел? – Ирина подмигнула. – Неужели внимание не льстит?

– Представь, ни капельки не льстит. Скорее наоборот. Утомляет страшно. Дуры же все как на подбор. Не то что слова доброго сказать, вспоминать лишний раз не хочется!

– Ну что ж, давай убежим!

– Вот спасибо! Вот мой логин, милости просим!

Ирина честно скопировала появившуюся латинскую бессмыслицу в окошко поиска и послала запрос.

«Странно как-то, зачем он сюда вообще заходил, если сайт только гадюшником и помойкой называет? Узнать, что все-таки мы знаем о вероятностях?»

Ирина напрочь забыла, что, заполняя длиннейшую анкету, среди любимых писателей упомянула братьев Стругацких. Быть может, если бы молчание скайпа продлилось еще с десяток секунд, она бы вспомнила об этом. И поняла, что Ангел решил «проверить на вшивость» какую-то рыжую девицу, которая любимыми писателями назвала именно тех, которых он уважал и ценил.

Но скайп несколько раз курлыкнул: Dark Angel принял запрос и ответил на него. С аватара Ирине улыбался высокий шатен, сжимая в руках огромную железяку. Похоже, обилием фото Алексей похвастать не мог – такая же фотка украшала и его анкету на покинутом им сайте-«гадюшнике».

– Ну вот и я! Здравствуй еще раз, Ира!

– Привет, Ангел!

– Ир, а что ты сейчас переводишь?

– Тебе полное название? Или пересказать своими словами?

– Ну вдруг мне это тоже надо, а?

– Сомневаюсь. Ну да ладно. Это четвертый из серии мануалов, описывающих систему локальной связи с реальными и виртуальными серверами одновременно. С упоминанием программ, которые можно использовать, однако только в рамках, разрешенных авторским правом.

– О Господи!

Ирин смайлик показал Алексею язык.

– А ты думал, я перевожу инструкции к детским игрушкам или описание, как пользоваться маникюрным прибором на двух батарейках?

– А что, такие есть? Приборы?

– Есть, своими руками переводила с китайского английского, как надо эти батарейки менять.

– Слушай, да ты просто энциклопедист какой-то. Дидро! Руссо!

– Ни фига себе, Ангел! Для водопроводчика ты недурно подкован! Хотя Руссо тут точно ни при чем…

– Я же не всегда был водопроводчиком, Ир. За годы успел нахвататься всяких слов.

– Честно говоря, я тоже не энциклопедист. Скорее, знаю, какие термины где правильно употреблять. Филолух… Поначалу такие чудеса чудила, пока меня шефы не натаскали. Хотя и теперь еще бывает иногда.

– Не печалься – не делает ошибок только тот, кто вообще ничего не делает.

– Спасибо, Ангел, – Ирина улыбнулась, послав одновременно смайлик, – я не печалюсь. Такая уж у меня профессия – учиться всю жизнь.

– Не самая плохая профессия, – подмигнул Ангел.

– Да, мне тоже нравится. Хотя раньше-то я думала совсем иначе… Даже бабулю ругала.

– А, так это она тебя убедила! А чего ж ругала?

– Да ну, бабушка сто раз в день мне говорила, что иностранные – это всегда гарантированный кусок хлеба. Но я так тяжко искала работу, что перестала ей верить.

– Ира, но всегда же можно уроки давать! Конечно, это не технический перевод, но…

– Знаешь, наверное, умение преподавать дано не всем. Бабуля вон до сих пор… А я… Я на пятой минуте мечтаю очередного тупого ученика удавить на фиг! Представляешь, сколько бы народу я задушила за год?

– Представляю! – смайлик Алексея покатился от хохота. – Триста шестьдесят пять человек…

– А в високосный и того больше. Не по мне это хлеб, хоть сто раз гарантированный.

– Бывает. Каждый из нас неповторим, Рыжик…

Беседа текла как ручеек. Ира вдруг поймала себя на мысли, что знает этого человека всю жизнь. Хотя только сейчас смогла с ним начать общение еще и в И-нете. Девушке невероятно нравился и интерес Ангела к ее работе и знаниям. Льстили всякие милые словечки вроде «прекрасной дамы» и «Рыжика». Не говоря уже о том, что никто не был настолько грамотен. Во всяком случае, среди Ирининых собеседников.

Должно быть, что-то похожее испытывал и Ангел. Во всяком случае, его вопросам не было конца. То он спрашивал мнение о новом сериале, о котором Ирина еще и не слышала, то вдруг вспоминал о всеми давно забытой книге Мартынова, то рекомендовал поискать в Сети новый фильм, раз уж Ира настолько занята, что выходит в свет редко.

Перевалило за полночь. Жаркий вечер сменился чуть более прохладной ночью, повеял свежий ветерок. А Алексей и Ирина все беседовали.