Текст книги "Беги, ведьмочка, беги"

Глава 8. Братья

Я бросилась  к сундуку, перерыла все до самого дна. От письма не осталось ни следа. Точно помню, что брала его с собой. Тело покрыл липкий пот. Дурное предчувствие охватило  меня. Пожалуй, нет смысла ждать, когда тронется обоз, а бежать нужно именно сейчас, под покровом ночи. Вокруг творилась такая суета, что сделать это будет не сложно.

Я осторожно подошла к выходу из шатра и приоткрыла его.  Вздрогнула. Высокий черноволосый мужчина стоял всего лишь в нескольких метрах. Даже с такого расстояния от него исходила опасность. Такой же высокий, как Урлас, но более поджарый, он  все же источал мощь и силу. Что-то хищное было в его четко очерченных, угловатых скулах, таком же резном подбородке. Взгляд издалека казался черным, а уголок губы был приподнят в хищной ухмылке.

Он внимательно следил за происходившим возле замка. И странное дело – все  обходили его стороной. Слуги, тащившие на себе бесконечные баулы  и корзины с едой, делали крюк, обходя его стороной.

Я боялась Урласа?  Да тот страх – это детский лепет по сравнению  с тем чувством, что вызвал во мне этот черноволосый мужчина.

А особенно,  когда он повернулся в мою сторону. Один резкий взгляд – и я обмерла. Он смотрит прямо мне в глаза. Но этого не может быть! Он просто не мог с такого расстояния увидеть меня в ту узкую щелочку, через которую я следила за ним. И все же, он смотрел на меня. Всего мгновение,  а у меня уже живот свело в судороге.

Едва он отвернулся, я на носочках, стараясь не шуметь и не шевелить стены шатра, пошла к противоположной стороне. Осторожно вынула из земли один колышек и приподняла тяжелую ткань.

Да что же такое! С каких это пор я стала такой невезучей?!

В паре шагов от шатра стоял Урлас.  Засунув руки в карманы брюк, он раскачивался с пятки на носок. Физиономия его светилась каким-то извращенным удовольствием.

Может, я и рано паникую, но чувство было такое, что охота на меня, любимую, вскоре подойдет к концу.  Обложили с двух сторон. Как лису, загнали в силки.

Снова вернулась ко входу. Взгляд в узкую щель. Стоит на том же месте. И не сдвинулся. Может, я рано паникую?

Внезапно зловещую фигуру от меня скрыло другое крупное существо. Находясь в панике, я даже не сразу догадалась, что это Вики идет к шатру. Едва успела отскочить в угол и не попасть ей под ноги.

– Рыжая, залезай в сундук. У нас несколько минут. Пора в дорогу.

Меня бесцеремонно, будто я какая-то кукла, швырнули в сундук, забросали сверху тряпками. Хлопнула крышка и сундук стало раскачивать.

Бум,сундук опущен на землю,  и я чуть не размозжила себе голову, стукнувшись о деревянную стенку. Я слышала, как чертыхается Вики, собирая шатер. Припав  глазом к узкой щели, я видела , как она скручивала в тугой рулон  темный брезент.  Закинув рулон себе на плечо, она схватила сундук под  подмышку и понеслась к одной из телег. Загрузив свои сокровища, уселась рядом.

Еще через пару минут раздалось щелканье кнута, телега скрипнула и мы отправились в путь.

Очень надеюсь, что все мои страхи – это плод моей  буйно разыгравшейся фантазии. Поскорее бы добраться до леса. Там меня  ждет свобода.  В лесу меня поймать будет невозможно.

***

Урлас подошел к крупному скакуну, которого с трудом удерживали под уздцы двое орков. Легкое движение – и он уже в седле.

Повернувшись к своему спутнику, уже сидевшему на коне, он тихо сказал:

– Ты прав, Олих.  Она еще здесь.

– Сундук, Урлас. Она в сундуке, – ноздри мужчины хищно втянули воздух так, словно он слышал ее запах.

– Может, стоит ее сейчас схватить?

– Нет, не стоит. И испортить все удовольствие? Люблю охоту. А девчонка шустра. Это будет весело.

Урлас согласно хмыкнул.

– Тогда что делаем? Поставим охрану?

– Упустят. Да и спугнут ведь.  Сами будем охранять. По очереди. Кстати, вот письмо, – он протянул Урласу лист бумаги.– Впредь  аккуратнее с письмами повелителя обращайся.

Мужчины мерно покачивались в седле, следуя в конце обоза.

– Кстати, о  повелителе. Ты отдашь ему девчонку?

– Посмотрим. Если отец будет настаивать, то одам. А может, она нам к тому времени еще не наскучит?

– Но повелитель приказал доставить к нему всех ведьм.

– Урлас, не торопись. У нас впереди еще долгая дорога. Потом решим. В любом случае, в моем замке ее никто не найдет. Если мы так решим, конечно. Чур, ты первый несешь вахту.

Он пришпорил коня и вздымая пыль,  поскакал вперед.

Урлас  хмыкнув, посмотрел вслед своему сводному брату.

Много лет назад в замок его бабки и деда приехала  молодая женщина, их очень  дальняя родственница.    Она приехала больная, изможденная и беременная. Приехала  просить помощи и убежища. Бабка и дед, пообещали предоставить ей убежище при одном условии – что она выйдет замуж за их младшего сына.

Спустя несколько месяцев после свадьбы,  родился черноволосый малыш и был назван Олихом.    А еще через год появился его сводный брат Урлас.

От своего отца он унаследовал дар  его рода – боевую магию и недюжинную силу.

 Среди людей ходили слухи, что Урлас и его семья были демонами. Но их семейные предания гласили, что они были всего лишь  дальними  потомками тех самых мифических демонов.  А где правда, где ложь, кто разберется?

Способности Урласа стали проявляться еще с детства, в  то время, как Олих продолжал оставаться обыкновенным ребенком. Урлас с легкостью зажигал магический огонь. , создавал порталы, строил  силовые барьеры.  Чтобы не отставать от своего младшего брата, с которым они, кстати, были очень дружны, Олих тренировался и изучал науки, в том числе и  о боевых искусствах,   с утроенной силой.

На все его вопросы о том, кем был его отец, Олих ни разу не получил ответа. Мать сразу  замыкалась в себе, а то и заходилась в истерике. Она не жаловала любовью, лаской и вниманием ни своих сыновей, ни своего мужа.

 Но все изменилось, когда ему исполнилось четырнадцать лет. Однажды рано утром в ворота постучались.   Над отрядом, стоявшем у ворот, развевались флаги с изображением драконов.

– Артавийцы прибыли, – удивился отец Урласа. – Что им понадобилось от нас?

Но еще больше всех удивила  тем утром их мать. Всегда гордая, сдержанная и холодная, она упала на колени перед своим мужем, и заливаясь слезами, просила его не впускать гонцов.

– Ты что мелешь, женщина? – удивился тот.–  Кто посмеет не пустить посланцев Золотого дракона?

Золотым драконом, повелителем Артавии, пугали маленьких детишек и непокорных девиц. Он слыл жестоким драконом, беспощадно расправлявшимся со своими врагами  и жестоко управлявшим своими землями.  А еще поговаривали, что он любил женщин. Вернее, любил ими пользоваться. Вдоволь насытившись очередной жертвой, он безжалостно вышвыривал ее из своего сердца, замка и страны. У него не  было ни одной законной жены, и никто не знал, сколько на самом деле было у него детей, да  и были ли они вообще.

Тем утром артавийские  гонцы передали отцу Урласа и отчиму Олиха, в одном лице,  письмо, подписанное самим Золотым драконом. В этом письме ему приказывалось доставить в Артавию старшего  сына повелителя драконов Олиха. Сказать, что обитатели замка были изумлены, значит ничего не сказать. Без чувств упала мать, растерянно смотрел на пасынка отец. Олих был изумлен не меньше других, но старался держаться невозмутимо. Только бледное лицо и желваки на его щеках выдавали его крайне сильное волнение. Единственный, кто безудержно радовался в тот момент, это Урлас. Схватив    в объятия своего старшего брата, он ликовал .

– Я был уверен, что ты не просто безродный пес…

Продолжить ему не позволили. Прибывшие гонцы вмиг ощерились драконьими мордами и уже собрались покарать глупца, посмевшего назвать наследника самого Золотого дракона  безродным псом.

Только гневный окрик Олиха предотвратил жестокую расправу. Лишь ему одному тогда было известно, как страшно и безумно жутко ему было принять те новости и осадить драконов.  Но он справился, не спасовал. Юный тщедушный парень поставил на место могучих драконов.

Он смотрел гордо и не мигая до тех пор, пока воины-драконы не отступили и не преклонили перед ним колени, признавая его главенство.

Никто никогда не узнал, что за этой сценой в своем дворце наблюдал повелитель Артавии, воспользовавшись магическим  оком.

– Тощ да силен духом, – с гордостью тогда  сказал он о своем сыне.

А в пятнадцать лет Олих впервые обратился драконом.  Но произошло это уже вдалеке от того места, где он родился и вырос, в замке его настоящего  отца.

Не зная, как  правильно пользоваться своей второй ипостасью, он сжег не одно поле. Но вскоре совладал  со своим драконом.

И вот однажды,  спустя  еще три года,  ранним утром во дворе замка его отчима приземлился огромный черный дракон. Его черная чешуя, обрамленная по краю золотыми искорками, блестела на солнце и ослепляла.  Рога на голове и мощный шипастый хвост устрашали и заставили забиться в дальние углы челядь.  Когтистые лапы с легкостью вырывали камни, устилавшие дворцовый двор.

Женщине, стоявшей  у открытого окна второго этажа, этот дракон в зубах преподнес золотую розу и мягко ткнулся мордой ей в плечо. Опешившая в первый момент, мать Олиха все же обняла его за толстую шею.

– Я так боялась, что вырастешь  таким же жестоким, как и твой отец, – прошептала она.

Затем, обратившись человеком, Олих,  а это был именно он,  пожал руку человеку, принявшего его, как сына. Подарил ему и своему младшему брату особые доспехи, сделанные из драконьей кожи. Легкие и в тоже время нереально прочные, они не раз  впоследствии спасали им жизни.  На следующий день Олих отправился обратно. Воспользовавшись подаренным ему отцом титулом Серебряного  дракона, он пригласил в свой дворец своего сводного брата Урласа. Семнадцатилетний юноша, к тому времени уже сильный и неукротимый, с радостью согласился на предложение брата.

С тех пор они были практически неразлучны. Отличаясь друг от друга и внешностью, и даром, они все же , были вместе. Вместе учились, взрослели, мужали. Вместе воевали. И поговаривали, вместе делили друг с другом своих женщин…

Глава 9. Побег

Воздуха в сундуке катастрофически не хватало. Поэтому когда телега вздрогнула, заскрипела и остановилась, я  чуть не расплакалась от облегчения. Сквозь щель мне ничего не было видно, так что я заподозрила, что была глубокая ночь.

Когда Вики вновь разложила шатер, я вдруг подумала: а может, она и правда была не простая орка? Я не видела на ее спине ни одного рубца от кнута. Не заметно было, чтобы она перетруждалась. Да и в шатре, пусть и не большом, но все же ночевала она одна.  А когда двое странных созданий, похожих на гномов, затащили в наше убежище две лохани – одну побольше, а другую поменьше, я и впрямь уверилась, что она необыкновенная.  Может, с венценосным отцом она и преувеличила, но то, что Вики оказалась для меня бесценной находкой, это уж точно.

Наполнив деревянные ванные водой, гномы удалились.

В какой-то момент я напряглась, когда услышала чей-то вопрос о том, зачем орке две лохани. Но ее ответ был исчерпывающим:

– В одной Вики не помещается.

– Эй, рыжая, – тихо позвала она меня и даже помогла выбраться из сундука.– Иди купайся, а я пока на страже постою. Да не спеши, прогрей косточки-то.

Дважды меня просить не нужно было. Одним движением сбросив с себя измятое платье, я опустилась в обжигающе горячую воду.  Даже если бы я сейчас увидела Вики с мочалкой, это не заставило бы меня покинуть  ванну. Быстро вымывшись, я решила немного понежиться. Меня даже не остановило то, что вода быстро остывала и уже была прохладной. Тем более, что услышала, как Вики точит лясы с каким-то писклявым орком.

Разнежившись в воде, я и не заметила, как немного вздремнула. Мне чудилось, как будто я нежусь в озере в моем родном лесу. Тихо журчит вода в ручейке, что впадает в водоем. Благоухают водяные лилии. Они задевают, проказники, мои бедра. Гладят живот. Так странно чувствовать, что листья , накрывающие мою грудь, необыкновенно горячи. Так приятно, что я вздохнула. Или застонала? Бабочка невесомо тронула  мои губы своим крылом. Села на возбудившийся от тех невинных ласк сосок. И щипнула. Щипнула?!

Я вскочила, совершенно забыв, что сижу в корыте с уже совершенно остывшей водой. В шатре – кромешная темнота.  Едва просвечивает сквозь ветхую ткань шатра свет от факелов. Даже мороз пробежал по коже, когда всего на мгновение мне  показалось, что это вовсе не далекий свет, а чьи-то глаза. Почудится же такое.

Я наощупь нашла свое платье, на мгновение задумалась, не простирнуть ли его? И решила не рисковать. Еще не известно, в какой момент мне придется бежать. Села на сундук и принялась расчесывать пальцами  волосы.

Вжик.  Вздрогнула и оглянулась. Почудилось. Когда по ногам прошелся прохладный ветерок, я оглянулась:  отлетевшая от дуновения ветра занавеска, служившая дверью в нашем шатре, медленно опускалась на свое место.

Я вновь спряталась в сундуке, с которым  скоро уже сроднюсь  и заснула. В этот раз мне ничего не снилось. Я даже не проснулась, когда вернулась с ночной прогулки Вики, не слышала, как вынесли корыта с водой.

Проснулась я рано утром от того, что солнечный зайчик, прорвавшись через дырку  в шатре, щекотал мне глаза.

Судя по звукам, доносившимся снаружи, обоз вот-вот тронется в  путь. А  моя спутница спала на мохнатой шкуре  с глупой улыбкой на устах.

 Пора ее будить. Я вылезла из своего убежища и остановилась. На земле, у самых моих ног лежала тоненькая прядь рыжих волос.  Зачем она стригла мои локоны?  А цветок кувшинки, безжалостно смятый орочьей ногой? Откуда он здесь?

Я осторожно выглянула из шатра. Все были заняты работой. Но что-то не давало мне покоя. Мне вспомнился чувственный сон, запах, легкое дуновение ветерка. Тревожно. Очень тревожно. Схватив первую попавшуюся тряпку из сундука, намотала ее на голову. Теперь яркий огонь моих кудрей меня не выдаст.

Решение бежать сию же минуту,  пришло совершенно внезапно.  Прости, Вики, – подумала я, бросив взгляд на мирно спящую  орку.

Откинула полог, подняла на плечо увесистую корзину, стоявшую неподалеку, и осторожно пошла вперед, осматриваясь по сторонам. Надеюсь, я затеряюсь среди десятка работников, снующих вокруг. Пошла немного увереннее, когда убедилась, что за мной никто не наблюдает. Дальние телеги стоят  у самой опушки леса. Вот туда мне и нужно добраться.

Обогнула одну из телег-клеток. Прошла не замеченной  через группу орков, ремонтировавших колесо. Вот и последний полуразобранный шатер, а за ним  и последняя телега. И дальше – лес.

Уже расслабилась. Еще немного. Еще десяток метров. Осторожно оглянувшись назад, ныряю за шатер и … ой …

Урлас. А рядом с ним тот жуткий брюнет. Не тормози, Велма. Отвернула немного голову, всего чуть-чуть, чтобы не бросалось в глаза. Поправила корзину и как ни в чем ни бывало, пошла мимо них.  Обошла последнюю телегу, стала спиной к лесу и поставила на нее корзину. Осторожный взгляд в сторону Урласа. Ессс. Уходит в совершенно другую  сторону.

 Жуткий же  красавчик стоит ко мне спиной, повернув голову в сторону. Я готова была поклясться, что он замер на мгновение, повел плечом,  словно хотел оглянуться. Но скорее всего, это мое возбужденное воображение. Кажется,  он прислушивается.

 Но это не страшно. Это в темноте я чувствую себя, как слепой котенок. А ходить могу тихо и бесшумно. И ни одна веточка подо мной не треснет. Ни одна травинка не шелохнется.

Шаг назад. Оглядываюсь в последний раз и никем не замеченная,  скрываюсь в лесу.

Глава 10. Лес – мой дом

Повинуясь едва заметному движению  головы, слуга подвел к Олиху  коня. Черный, мощный, темпераментный, конь  яростно бил копытами, пока его вел слуга. И послушно замер, стоило ему почувствовать хозяина. Оказавшись в седле, он направил коня в конец  обоза, где Урлас наблюдал за оркой Вики.

Остановившись рядом с братом, он соскочил с коня и бросил Урласу поводья.

– Позаботься о нем.

Тот удивленно повел бровью, задав немой вопрос.

– А я на охоту, – голос Олиха стал тише и  глуше. –  Наша кошечка выбралась из клетки.

– Не может этого быть, – вскинулся Урлас и уставился на сундук.

– Не сомневайся.

– Тебя ждать?

– А ты меня дождался? –не удержался Олих и похлопав брата по колену, не спеша двинулся прочь. – Ну конечно,  ждать. Но не скоро.  Дам ка я ей немного форы.

Тяжело было Урласу признать, что девчонка уже во второй раз ускользает из его рук. Непонятная доселе ревность зашевелилась в его груди. Загнав это чувство подальше, он передал поводья черного скакуна слуге, а сам вонзил шпоры в бока своего коня. За считанные секунды он оказался возле телеги , на которой ехала так и не проснувшаяся до конца орка.

– Открой сундук! –рявкнул он.

– Но хозяин, Вики венценосная. Так нельзя!– орка пыталась сопротивляться, но была бесцеремонно сброшена на пыльную дорогу.

Открыв крышку, Урлис запустил свою руку в сундук, брезгливо  при этом морщась. Так ничего  ценного и не найдя в нем, сбросил, яростно взревев,  сундук на землю.

Едкий смех братца заставил его побагроветь.  В этот день спинам орков и быков, тащивших повозки, пришлось не сладко.

Сидевшая в пыли Вики, наконец-то очухалась ото сна. Сначала она обиженно смотрела на Урласа. А затем, не увидев своей подруги в сундуке , странный огонек зажегся в ее желтых глазах. Она медленно перевела взгляд на Олиха, скрывшегося  в этот момент   в густых зарослях на опушке леса.

Она не спеша встала. Если кто-нибудь сейчас обратил на нее свое внимание, то был бы крайне удивлен. Выглядевшая до того глупой и нелепой в дурацких нарядах, сизокожая орка вдруг, как по мановению волшебной палочки, превратилась в опасное существо, поигрывающее тугими мышцами.  Выхватив из валяющихся в пыли тряпок несколько неприметных  вещей, она нырнула за ближайший куст.

***

Достигнув леса, я остановилась, прижавшись что есть сил к стволу первого же дерева. Кровь молотом стучала в ушах, сердечко трепыхалось, словно птица в силках. Приказав себе успокоиться, я с трудом справилась со своими эмоциями.  Прислушалась.  Кажется, погони нет.

Расслабляться рано. Слишком близко от меня находится обоз. Но голоса погонщиков звучат все тише. Все дальше раздается бряцанье  телег.

И вот вскоре в лесу воцарилась тишина. Я стояла, не шелохнувшись, и сама себе не верила. Неужели у меня  почудилось? И я свободна? Свобода!

Где-то в кроне деревьев раздался щебет птицы.  Угухнул филин. Треснул сучок, заставив меня вздрогнуть. Заяц. Всего лишь маленький серый заяц проскакал мимо меня, даже не обратив на меня внимания. Я всегда чувствовала себя  в лесу, как у себя дома. Меня не боялись ни звери, ни птицы. Меня никогда не укусит змея, никогда не ужалит ядовитый плющ. Комары будут поедом есть того, кто находится рядом, но на  меня  даже не сядут. И так было с самого детства. Ведь не даром моя мама была лесной мавкой.

Мне не довелось вдоволь познать ее любви и ласки. Однажды, когда мне было три годика, она попросту исчезла.

Я не помню, сколько времени я бродила одна по лесу и звала ее. Но однажды на моем пути встретилась старуха, которая подозвала меня к себе. Она знала меня, мою маму, она была моей бабушкой.

 Она меня и вырастила, обучила ведьминским секретам, научила разговаривать с травами и животными. Мне давалось это легко. Это знание и дар были в моей крови. Их нужно было только разбудить. Что и сделала  моя бабушка.

 Она же рассказывала мне, крошечной Велме , сказки. Пела песни. Научила зажигать огоньки и превращать их в бабочек. А когда пришло ее время, умирая, поведала мне о том, что у меня есть сестра.  И даже подсказала, как ее искать.

Тамари. Мою сестру звали Тамари. Все то время, пока я ее искала, я представляла себе, что скажу ей. Как мне не хватало мамы, которая отдала ей, моей сестре, всю свою любовь и ласку. И совершенно ничего не дала мне. Как я была одинока. Я все ей скажу и уйду. Вычеркну из своей жизни их обеих.

Но получилось совершенно по-другому. Жизнь распорядилась совершенно иначе.

Я нашла свою сестру. Нежная, светлая, как колосок пшеницы. Голубоглазая. В то время, как у меня глаза светились изумрудным цветом, щедро подаренным мне лесом. Она была робкой, почти не одарена магическим даром.

И она была одна. Совершенно одна. Так же, как и я, она не знала своей матери. Мама сбежала из ее жизни в младенчестве, оставив ее на попечении деспота-отца. Затем была отдана в жены не меньшему деспоту.

 Увы, такова была участь многих женщин в нашем мире. Конечно, не всех. Но очень многих.  Моя Тамари была слаба и несчастна . Дочери одной мамы, мы были такие разные! Когда я ее нашла, она была беременна от нелюбимого существа.  Я поселилась неподалеку от нее. Сначала присматривалась к ней, узнала  о ее  жизни. Жалела. Сочувствовала. А потом и полюбила. Я заменила ей маму, которую она никогда не знала. Но так и не решилась сказать ей, что мы сестры.

 Я собиралась. Но не успела.

Когда мы поняли, что ее жизни угрожает смертельная опасность, мы решили бежать в другой, более приветливый  мир. Я достала амулет, который может открыть портал в тот мир. Я представляла себе, как устроив нашу новую жизнь в новом мире, я признаюсь ей, что она моя сестра. Как будет она рада этой новости. Как будем мы счастливы. Как будем вместе растить ее дочь.

Но на моем пути встретился Урлас. Кулаки мои сжались от злости. Предательская слеза побежала по щеке.

Тамари успела проскочить в земной мир, где ее уже ждала ее малышка. А я не успела. Успела лишь разрушить портал, навсегда разделивший нас.

Ну и пусть! Я сильная. Я – ведьма! И зовут меня – Велма.

Хватит ныть. Пора забыть прошлое и попытаться построить новую жизнь. Я, убедившись, что меня не преследуют, пошла вглубь леса.

 Здесь царили полумрак и прохлада. Огромные стволы деревьев,  покрытые зеленым мхом, тянулись вверх на многие метры, не давая солнечным лучам  попасть на землю. Пахло сыростью и свежестью. Мой нюх неутомимо вел меня в глубь леса, на поиски водоема.  Будь то ручей, озеро или река, возле него я смогу построить себе новый дом.

Интуиция меня не обманула.   Деревья внезапно расступились и я вышла на цветущую поляну. Вся поросшая буйной зеленой травой, она была усыпана яркими белыми, желтыми и голубыми цветами. С ними я познакомлюсь позже.  Только сейчас я поняла, как устала от долгой дороги, неудобного сундука и нервного потрясения. Внизу текла река, ослепляя меня своими серебристыми искрами. Прохладна, быстрая,  с прозрачными водами, в которых резвились яркие рыбешки. Я забралась так далеко в лес, что могла теперь совершенно никого не бояться.

 С громким гиканьем, срывая на ходу с себя одежду, я понеслась вниз. Еще не успело платье упасть на землю, как я выскакиваю на камень, всего на мгновение обжегший жаром  мои ступни и рыбкой ныряю с него  в воду.

Я ныряла, фыркала, забиралась на тот камень и вновь ныряла. Одним словом, резвилась так, как делала это только в детстве.  Умаявшись, я выбралась на берег и залезла  на нагревшийся от солнца большой валун. Легла на нем, подставляя солнцу бока, живот, затем спину.

Удобно устроившись,  лежа на животе, расправила копну своих волос, растрепала их. Чтобы они просохли на солнце. Вокруг меня порхали бабочки. У меня всегда была к ним слабость. И они отвечали мне взаимностью.

Свесив руку с камня, набрала в ладонь темных ягод, зревших у его подножия. Раздавливая языком каждую ягодку, жмурилась от удовольствия. Я представляю, какими синими будут от тех ягод мои язык и губы. Да плевать! Ни одного человеческого существа вокруг. Было бы кого стесняться.

Уставшая, разморенная  на горячем камне и согреваемая ласковыми лучами солнца, я задремала.

А почему бы и нет? Постройкой нового жилища можно и позже заняться.