Текст книги "Большая книга ужасов. Особняк ночных кошмаров (сборник)"

– Супер! Как в кино, – восхитилась Катька-разбойница. – И никто не покалечился, надо же!

Странник потрепал пса по загривку, улыбнулся:

– Бальт молодец. Ротвейлеры тяжеловаты для таких трюков, но мы много тренировались, и, как видно, не зря. Он хорошо берет барьеры.

Мы бы, наверное, очень долго восхищались невероятными способностями Бальта, но Странник прервал восторженные речи, напомнив, что место, в котором мы находимся, не очень располагает к пустой болтовне.

– Под верандой у нас припрятана лестница, я сейчас за ней сбегаю, и девчонки спокойненько спустятся с крыши, – предложил Антон и, не дожидаясь ответа, спрыгнул в пышные заросли лопуха. – Подождите, я мигом!

Нам с Олегом не хотелось сидеть сложа руки, и мы отправились помогать Антону. Спрыгнув на землю, я едва не подвернул ногу, но бодро заковылял вслед за приятелем, а потом помог дотащить и приставить к крыше тяжелую отсыревшую лестницу. Девчонки без труда спустились вниз, за ними последовал Странник, и, наконец, под общие аплодисменты по ступеням протопал фыркавший от усердия Бальт.

Связанные с бегством переживания, находчивость Странника, ловкость Бальта оттеснили на второй план ужасы дома, и мы почти не верили в реальность случившегося. Хотелось раз и навсегда забыть о зловещем кошмаре, вернуться к прежней жизни…

– Надо же, все окна и двери на месте! Может, у нас у самих немного крыша поехала? – воскликнул Антон, осматривая свой родной дом. – А мы себе едва ноги не переломали.

– Смотрите, – подобрав камешек, Странник бросил его в открытое окно кухни. Камень ударился о невидимую преграду и отлетел к нашим ногам. – Это ловушка. Дом поджидает новых жертв. Он не успокоится, не уснет, он будет убивать, убивать, убивать, если только мы не остановим его. Наше прошлое не вернется, а мертвые не воскреснут. Не пытайтесь спрятаться, посмотрите в лицо кошмару.

– Саша… – прошептала сестра. – Мне стыдно признаться, но последнее время я почти не думала о ней. Она умерла, как тот мальчик?

– Не знаю. Мы не видели ее тела и знаем, что она была жива, когда уходила в мир Лизоньки. Возможно, обратная дорога существует, и она отыщет ее.

Слова Странника пробудили страшные воспоминания: лабиринт сырых, зловонных комнат, чудовище, пытавшееся выпить мою кровь, распростертое тело Вовки…

– А как же Володя? – будто прочитал мои мысли Олег. – Мы бросим его там, пусть даже и мертвого? Как объяснить случившееся его родителям?

– Боюсь, нам пока придется молчать об этом. Если сообщить, что в доме находится тело, туда придут много людей, и все они погибнут в недрах коварного монстра. Нашим объяснениям никто не поверит. Возможно, если в моей памяти пробудятся воспоминания старухи, мы сможем победить чудовище, а до той поры нам остается только хранить печальную тайну.

Сказав так, Странник позвал Бальта, и они медленно пошли по дорожке, ведущей на улицу. Когда мы покинули сад, Антон тщательно запер калитку и спрятал ключ под порог.

– Почему бы тебе не взять его с собой? – спросил наблюдавший за ним Странник.

– Мы всегда так делаем. И вообще, не очень-то удобно таскать с собой такой здоровый ключ. Здесь его никто не найдет.

– Как знаешь…

Прежде чем уйти прочь, я обернулся, еще раз посмотрел на страшный дом. Смеркалось. Громадное здание окутала темнота, и только в окнах третьего этажа еще полыхали отблески заходящего солнца.

Часть третья. Животворный источник

На берегу пруда было темно и прохладно. Мы шли почти у самой кромки воды, с трудом различая рослую фигуру шедшего впереди Странника. Неугомонный Бальт носился кругами, неожиданно выскакивал из-за кустов, всякий раз пугая впечатлительную Лору. Катька и Олег, должно быть, давно разошлись по домам, а мы – лишившиеся крова беженцы – решили отправиться в гости к Страннику и теперь были вынуждены плутать по этим глухим безлюдным местам.

– Он что, под корягой живет, как какой-нибудь водяной? – тихонько спросил шагавший позади меня Антон. – Признаюсь, я рассчитывал на чашку горячего чая, но здесь нет жилья и негде раздобыть кипяток.

У Антона был повод для удивления – запущенные, поросшие зеленью улочки окраины остались далеко позади, а Странник уводил нас все дальше от человеческого жилья, к безмолвным темным прудам. Но вот наш провожатый замедлил шаг, раздвинул склонившиеся к воде космы старой ивы, и мы увидели покачивавшуюся на поверхности маленькой заводи лодку.

– Ты живешь на одном из островов? – предположила Лора.

– Да. – Он отвязал лодку, помог сестре забраться в утлое суденышко.

Я, Антон и Бальт последовали за ними, разместились на носу лодки, Странник взялся за весла, и путешествие началось.

– Послушай, насколько я поняла, старуха собиралась передать тебе свои знания и память. – Лора поправила волосы и наклонилась вперед, пытаясь рассмотреть в полутьме лицо Странника. – Если это так, то умоляю, скажи, можно ли помочь Александре, только скажи правду.

– Не знаю. Когда эта женщина дотронулась до моего лба, я понял, что единственный способ покинуть дом – выбраться из окна третьего этажа. И все.

– А что ты чувствуешь сейчас?

– Ничего, Лора. Ничего, кроме головной боли. Прикосновение старушечьей руки не сделало меня ни колдуном, ни суперменом. Остается только надеяться, что ее воспоминания проявятся позже.

Они замолчали. Вода тихо плескалась о весла, лодка чуть покачивалась, баюкая и навевая дремоту. Но, несмотря на усталость, я и не думал спать. Несколько месяцев назад Саша вычитала в какой-то книге, что близнецы очень тесно связаны между собой и могут даже вступать в телепатический контакт. Нам идея очень понравилась, мы решили проверить ее на практике, но история с двойкой по алгебре прервала исследования. В тот злополучный день не выучившую урок Александру вызвали к доске, я попытался внушить ей верное решение задачи, и в результате она написала совершеннейшую чепуху, за которую получила вполне заслуженную пару. Мы долго спорили, кто же виноват в случившемся, а потом окончательно забросили опыты с телепатией… Теперь, когда случилась беда, наши тренировки могли сослужить хорошую службу. Я закрыл глаза, напрягся, пытаясь настроиться на волну Саши. «Александра, ты слышишь меня? Отзовись, Александра!» – мысленно звал я сестренку, представляя, как этот зов проникает в мрачное чрево дома, достигает той, о ком так тосковали мы с Лорой.

Лодка остановилась, начала медленно кружиться на поверхности темной, похожей на прозрачную смолу воды. Из глубины пруда поднималась цепочка жемчужных пузырьков, а возле дна колыхалось таинственное нечто…

«Александра, ты слышишь меня, Александра?!»

Нечто всплывало все быстрее и быстрее, и я наконец понял, что это тело утопленника. Сквозь толщу воды уже можно было различить черты его лица, которые, к моему удивлению, оказались такими знакомыми… Веки мертвеца дрогнули, и Вовка посмотрел на меня помутневшими неживыми глазами.

– Иди сюда, Мишка. Твоя сестра здесь. И вы все вернетесь ко мне, вернетесь, вернетесь… – Он говорил голосом Лизоньки, и, может быть, поэтому его слова наводили такой запредельный, безысходный ужас. – Это для вас, Мишенька, ангел уронил незабудку. Угадайте имя своей избранницы. Я, ваша сестричка и вы – прекрасная компания для игр. Мы будем играть вечно.

Я сжал голову руками, зажмурился, пытаясь избавиться от наваждения, и вдруг отчетливо услышал голос Саши.

– Мишка, где ты? Я не вижу тебя, Мишка! – жалобно звала она.

А жуткая нежить с телом Вовки и голосом Лизоньки тем временем уцепилась за борт лодки, и я почувствовал, как холодная, облепленная скользкой тиной рука сжимает мое горло. Черный бездонный омут готов был поглотить нас в любой миг…

– Пусти меня! Пусти! – отталкивал я омерзительного утопленника, а потом почувствовал на своем затылке боль от довольно увесистой затрещины.

– Ты что, чокнутый? – вторгся в кошмар возмущенный голос Антона. – Чуть в воду меня не сбросил.

– Прости, – я открыл глаза, только теперь сообразив, что задремал под мирное покачивание лодки. – Кажется, я уснул и вляпался в очередной ужастик.

– Тебе и дома снились кошмары, и здесь. Может, это ты сам виноват во всех наших бедах?

Мы начали спорить, но вскоре дно лодки зашуршало о песок, и она причалила к одному из находившихся в самом центре громадного пруда островков. Насколько я понял из рассказов Антона, жившие в этих краях помещики создали на месте непримечательной речушки сеть многочисленных водоемов, которые гордо называли «маленькой Венецией». Сейчас на берегу прудов уже ничто не напоминало о графской затее, но на искусственных островках еще можно было обнаружить обломки «Венеции». Вслед за Странником мы прошли по ступеням широкой, спускавшейся к самой воде лестницы и остановились у полуразрушенного, заросшего кустами сооружения, которое в лучшие времена представляло собой искусственный грот.

– Ты здесь живешь?! – изумилась Лора.

– На данный момент, да.

– Но здесь нет даже холодной воды! – недоумевала любившая комфорт сестренка. – И электричества…

– Не говоря уже о телевизоре. Но зато здесь есть угол, где можно укрыться от дождя, и очаг, на котором можно разогреть пищу.

– Ты первобытный человек.

– Просто люблю свободу.

Бальт первым нырнул в черный проход грота, а за ним последовали и остальные. Как ни странно, жилище Странника показалось мне довольно уютным и даже красивым. Вымощенные крупными камнями стены украшали собранные в букеты листья папоротников и причудливые коряги, служившие подсвечниками для множества свечей. Самодельный очаг напоминал картинку из модного журнала, а пролом в сводчатом потолке, сквозь который проглядывало звездное небо, воспринимался как находка очень продвинутого дизайнера. В дальнем конце грота я заметил некое подобие кровати – охапки сухой травы, покрытые стареньким пледом. Странник неторопливо, одну за другой, зажигал свечи, и его жилище наполнялось трепетным мерцающим светом.

– Здорово! – восхитилась Лора. – И давно ты так обитаешь?

– С начала лета. Я случайно набрел на это место, а когда мне здесь наскучит, пойду дальше. – Странник извлек из лежавшего в углу рюкзака пару банок тушенки, разжег очаг, начал готовить. – Вообще-то я вегетарианец, но Бальт в этом со мной категорически не согласен. Эй, приятель, поделишься с нашими новыми друзьями?

Пес тихонечко заскулил, и его морда приобрела разочарованно-обиженное выражение. Тем не менее мы поровну разделили наваристый, аппетитно пахнущий суп. Бальт в пару мгновений разделался со своей порцией, а потом еще долго бродил вокруг нас, с умильным видом выпрашивая очередную подачку. Наш гостеприимный хозяин почти не притрагивался к еде, а потом, в конце ужина, заварил особый, настоянный на травах чай, который очень понравился Лоре, да и нам с Антоном. Так, за чашкой ароматного напитка неторопливо протекал необычный вечер в жилище Странника…

– Кто ты? – Сестра пристально посмотрела в лицо своему загадочному другу. – Кто?

– Стоит ли отвечать на этот вопрос, Лора?

– Думаю, стоит. Мы пережили настоящий кошмар, ты спас наши жизни, но до сих пор мы не знаем твоего имени. Расскажи о себе, ответь, кто ты?

– Хорошо. Я предложу вам два ответа на этот вопрос, и вы выберете тот, что придется по вкусу. Согласны?

– А если нет? Это что-то изменит?

– Увы… – Странник развел руками. – Мне всегда нравилась недосказанность, прошу, оставьте за мной право на тайну. Итак, вариант первый. Сколько себя помню, я брожу по этой земле, нигде не задерживаясь подолгу. У меня нет дома, но это не повод для грусти – ведь его у меня никогда и не было. Я встречаю людей, я расстаюсь с людьми, легкая тень печали ложится на лицо, но потом все проходит, и меня вновь ждет дорога. Эти странствия продлятся до самого конца времени. А потом мир возродится, и я снова отправлюсь в путь. Я видел бесконечно много, но ничто не тревожит меня, не задевает сердца. Чувства – только рябь на воде…

– То есть нас угораздило столкнуться с легендарным Странником? – уточнил Антон. – Бессмертным типом, вклинивающимся в чужие жизни, а потом бросающим своих новых знакомых?

– Это один из вариантов ответа на ваш вопрос.

– А второй?

– Второй, Лора, – это рассказ о парне, который появился на свет двадцать с небольшим лет назад, окончил школу, поступил в довольно престижный институт. У меня прекрасные родители, уютный дом, а впереди, надеюсь, успешная карьера. Во время каникул я обычно отправляюсь в путешествие. Брожу пешком по лесам, спускаюсь по рекам, иногда отправляюсь в горы. Мы путешествуем вместе с Бальтом и берем с собой в дорогу только то, что может уместиться в рюкзаке. Я останавливаюсь в живописных местах, пишу стихи, иногда, если повезет, знакомлюсь с интересными людьми, но обычно предпочитаю общество Бальта. И так все лето, а потом вновь обычная жизнь: учеба, дом, друзья…

– Вторая версия не так таинственна, – вздохнула Лора, – но тоже очень романтична. Какую же нам выбрать?

– Прочти ответ в своем сердце.

Странник поднялся, залил тлевшие в очаге угли, начал гасить свечи. Пришло время сна. Лора по-королевски устроилась на ложе из сухой травы, а остальным ничего не оставалось, как разместиться прямо на застеленном старым пледом полу грота. Суровые условия не располагали к отдыху, но, как ни странно, я очень быстро заснул как убитый. Ночь принесла покой, и только изредка, сквозь крепкий сон меня тревожил похожий на плач смех Лизоньки…

Стуча зубами от холода, я повернулся на другой бок, стремясь устроиться поудобней, и почувствовал, как что-то твердое впивается в мою спину. Понимая, что больше не усну, я открыл глаза. Сквозь дыру в потолке просачивались бледные лучи утреннего света, рядом, свернувшись калачиком, спал Антон, чуть дальше неподвижно лежали Странник и Бальт, сладко посапывала зарывшаяся в сено Лора. Холод безжалостно пронизывал тело, я поднялся, вышел из грота, желая хотя бы немного согреться. Мокрая от росы трава холодила ноги, по земле стелился туман. Пруд затянула серебристая дымка, скрывавшая его берега и превратившая водоем в безграничный океан. Казалось, на Земле не осталось ничего, кроме нашего маленького островка. Я спустился по выщербленным ступеням лестницы к самому берегу, зачерпнул пригоршню обжигающе студеной воды…

– Пусти!

Кто-то мертвой хваткой впился мне в запястье, потянул в воду. В черной глубине пруда мелькнули светлые пятна – лица затаившихся в бездне утопленников. Я попытался вырваться из цепких рук мертвеца, но, потеряв равновесие, полетел в ледяную воду.

– Помогите!

У берега было совсем неглубоко, но дно пруда оказалось илистым, вязким, и мои ноги все глубже затягивало в эту трясину. Посиневшие, опутанные водорослями руки хватали за одежду, тянули меня в омут.

– Тону! Спасите!

– По-моему, это слишком! – Лора стояла на нижней ступени лестницы, а возле нее сидел встревоженный Бальт. – После всего, что мы пережили, такие розыгрыши абсолютно неуместны. Расскажи, братишка, каким образом ты собираешься здесь утонуть?

В самом деле, это было нелегкой задачей – я стоял на мелководье, по щиколотку в воде, мои ноги упирались в твердое песчаное дно, а поблизости не просматривалось никаких утопленников и чудовищ. Судя по всему, случившееся оказалось очередным наваждением, одним из тех, которыми так часто пугал нас заколдованный дом.

– Что случилось?! – на берег выбежал растрепанный, не успевший окончательно проснуться Странник.

– Ничего страшного, просто мой неугомонный братишка решил напугать нас до полусмерти. Ему это почти удалось.

– Я уже второй раз за последние сутки вижу в воде утопленников. Один из них – Вовка.

– Что в этом удивительного? Его смерть потрясла нас всех.

– Все не так просто, Лора. – Странник задумчиво посмотрел на зеленоватую гладь пруда. – Этой ночью я видел тревожные сны, связанные с водной стихией, проклятый дом также заливают потоки воды, Мишку преследуют утопленники. Видения связаны между собой, но как именно, я пока не понимаю. Самое печальное, что мне так и не открылись переданные старухой воспоминания. Возможно, их просто нет в моей памяти.

Наскоро перекусив, мы решили отправиться на «большую землю» – разведать обстановку вокруг дома, понаблюдать за происходящим. Наша компания разместилась в лодке, Странник взялся за весла, и мы покинули островок.

– Там что-то происходит, видите?

Я посмотрел в указанном Антоном направлении. Неподалеку от злополучной плотины толпился народ, стояли машины «Скорой помощи» и милиции, были слышны чьи-то громкие причитания. Странник налег на весла, но, как ни торопился, достиг берега только после того, как отъехали обе машины и разошлись почти все зеваки.

– Эй, ребята, сюда! – окликнул нас стоявший у самой воды Олег и тут же сообщил очередную неприятную новость: – Вовку нашли, утонувшего. Прямо здесь, на берегу. Его только что увезли.

– То есть как утонувшего? – удивился Антон. – Он же остался в доме.

– Я и сам так думал. А сегодня утром проснулся чуть свет, вышел в огород и вижу, как тетя Вера, мать Вовки, стоит на пороге и с двумя мужиками разговаривает. Вдруг она как заголосит, как начнет рыдать… Короче, все побежали к пруду. Здесь мертвого Вовку и нашли рыбаки. Его к берегу прибило. Ну, а дальше вы все сами видели.

– Где это произошло? – Странник, а следом и все мы покинули лодку, выбравшись на песчаный, поросший травой берег.

Олег привел нас к большой, полузатопленной в воде коряге.

– Он за ветку зацепился. Говорят, мужики сначала руку над водой увидели, а потом уже все остальное.

– Здесь? – тонкие пальцы Странника коснулись влажного следа на траве. – Здесь?

Олег кивнул головой, хотел сказать что-то еще, но осекся на полуслове, испуганно посмотрев на Странника. Тот побелел как полотно, его темные глаза казались незрячими, обращенными внутрь себя:

– Пиявки… Они свалили все на пиявок. Это единственное объяснение, пришедшее им в голову.

– Странник, о чем ты? – Лора испуганно бегала вокруг своего приятеля, трясла за плечи, пытаясь вернуть к реальности, а он нетвердыми шагами пошел вперед, остановился у кромки воды.

– Я знаю, как умер твой брат, Антон.

– Откуда? Даже мои родители точно не представляют, что с ним произошло.

– Я видел это. Точнее – видела. Я была против нелепой затеи с ремонтом. В таком месте нельзя ничего менять без особой нужды, но внук никогда меня не слушал… – Странник умолк, поморщился, сжал ладонями виски. – Простите, если напугал вас. В первый момент с этим трудно справиться, а потом, когда начинаешь привыкать, оно уже не напоминает приступ безумия.

– Тебе открылись воспоминания ведьмы?

– Можно сказать и так, Лора. Отчасти. Это как горные вершины в тумане – они сияют под солнцем, но сами скалы еще окутаны непроглядной мглой. Когда я дотронулся до места, где лежало тело, то едва не умер, в голове все смешалось – яркие образы, видения, чужие и одновременно до боли близкие, свои. Странное чувство, будто в мозгу открывается маленькая дверца, а за ней кусок чужой жизни без начала и конца. Фрагмент фильма, который никогда не видел.

– Ты теперь знаешь, как спасти Сашу?

– Нет, Лора. Я не властен над чужой памятью. Открывшиеся мне видения связаны со старшим братом Антона, Борисом. С тем, что произошло в вашем доме десять лет назад. Хотите узнать об этом?

Конечно же, нас очень волновала эта история, и все мы: Лора, Антон, я и Олег – приготовились выслушать рассказ Странника. Однако прежде он решил отогнать и спрятать в укромной заводи свою лодку. Наша компания в сопровождении Бальта двинулась вдоль пруда, а Странник взялся за весла и отчалил от берега. Когда, обогнув водоем, мы спустились к заводи, он уже ждал на берегу, задумчиво созерцая темную мутноватую воду, плескавшуюся у его ног.

– Тогда, десять лет назад, как и теперь, все беды начались с обычного ремонта, – негромко произнес Странник. – Стремясь улучшить свою жизнь, мы нередко теряем то, что имеем. Бабушка дяди Павла, Татьяна Евгеньевна, та самая женщина, что отдала мне свою память, была хорошо осведомлена о зловещих тайнах дома и потому категорически не желала его перестройки. К сожалению, ее не послушали. Ремонт начался. Работавшая в доме бригада строителей рьяно взялась за дело, и вскоре один из маляров обнаружил под старыми обоями магическую печать, сдерживающую черные силы дома. Рабочий уничтожил таинственный символ, даже не подумав сообщить об этом хозяевам дома. Потом последовала вереница несчастных случаев, и напуганные происходящим строители предпочли покинуть проклятое место, даже не потребовав платы за свою работу. А дом по-прежнему жаждал крови. Татьяна Евгеньевна, бабушка Тата, как звали ее в семье, пыталась предотвратить страшную беду, но не успела. Случилось непоправимое – в лабиринтах дома погиб ни в чем не повинный маленький мальчик. Он умер так же, как Володя, и точно так же его обескровленное тело нашли на берегу пруда. Тогда-то и возникла малоправдоподобная версия о гигантских пиявках, убивающих людей.

– Так это дом убил моего брата?

– Да, Антон. Он бы погубил и остальных, но бабушка Тата и в самом деле была очень сильной колдуньей и потому сумела остановить безжалостного монстра. Тогда и случилось роковое недоразумение, ставшее последней каплей боли и отчаяния… В тот час, когда колдунья восстанавливала магическую печать, ее увидела мама Антона, вспомнила недобрые слухи и решила, будто старуха погубила ребенка, принесла его в жертву силам зла. Обида… боль от потери, боль от непонимания… страшные призраки прошлого… – Странник умолк, не в силах совладать с захлестнувшими его чувствами, потом посмотрел на нас, натянуто улыбнулся. – Простите. Память таит в себе много боли. Чужой боли, которая неожиданно стала своей.

– А потом? Что было с ней потом? – нетерпеливо перебил Антон.

– Долгие годы ничего не происходило. Монстр дремал. Женщина потратила почти все свои силы, усмиряя его, но ее заклинания оказались недостаточно сильны. Колдунья знала, что стоит ей покинуть дом, чары ослабеют и монстр проснется вновь. Она стала одновременно и его стражем, и пленницей. Поверьте, ей было очень, очень тяжело. Силы таяли, срок ее земной жизни давно закончился, а она, побеждая смерть, продолжала яростно и безмолвно вести борьбу с невидимым злом. А потом в дом приехали беспечные ребятишки и одним движением руки нарушили баланс сил. Зло вырвалось на свободу…

– Одного я не понимаю, при чем здесь Лизонька?

– Пока не знаю, Мишка. Воспоминания колдуньи открылись мне в тот момент, когда я дотронулся до места, где лежал утопленник, следовательно… Следовательно, прикосновение – это ключ, открывающий тайны. Надо только знать, до чего дотрагиваться.

– Дом! – обрадованно воскликнул я. – Наверное, он может открыть очень многое.

– Да, я думал об этом. Во всяком случае, попробовать стоит.

Покинув укромную заводь, мы поднялись вверх по склону и зашагали по направлению к зловещему дому.

«Саша! – мысленно позвал я. – Саша, откликнись!»

Хотя прошлая попытка телепатически связаться с сестренкой окончилась кошмаром, мне все же не хотелось отказываться от этой затеи. Возможно, только тоненькая ниточка мысли могла связать далекие миры, вывести заблуждавшуюся Александру из лабиринта чужих, враждебных реальностей. Я немного отстал от ребят, медленно шел по тихой, заросшей лопухами улочке и все звал, звал исчезнувшую сестру.

– Мишка… – похожий на дуновение ветерка голос прошептал листьями липы, – Ми-ша.

О, если бы можно было продолжать наш разговор, успеть сказать друг другу самое главное! Но возбужденные голоса прервали безмолвную беседу. Я досадливо поморщился и, пройдя с десяток шагов, выглянул из-за угла. У калитки заколдованного дома толпились Лора, Странник с Бальтом на поводке, Олег, Антон и пышнотелая тетка в широкополой шляпе.

– Вы не должны входить в этот дом. Не должны, – терпеливо повторял Странник.

– Убирайся с дороги вместе со своим мерзким псом! – сверкала глазами и золотыми кольцами разъяренная тетка. – Я пришла за своей кошкой и никому не позволю себя ограбить. Вы заманили мою Алису, а теперь хотите на ней заработать. Как же! Родословная-то осталась у меня.

Я подошел ближе, наблюдая за тем, как хозяйка Алисы дергает запертую калитку. Но стоило мне подумать, что тетка никогда не сможет проникнуть в сад этим путем, как она наклонилась и проворно извлекла из-под порога припрятанный Антоном ключ. Похоже, здесь все прекрасно были осведомлены о маленьких деревенских хитростях вроде ключа под порогом или припертой камешком двери… Тетка вставила ключ в скважину, дважды повернула его, отпирая замок. Странник решительно подошел к забору, положил ладонь на калитку:

– Вы погибнете, если войдете в этот дом. Там вас ждет смерть.

– Он еще угрожает! – Тетка резко ударила Странника по руке. – Милиция по тебе плачет. Сегодня же сообщу куда следует. Посадить тебя надо, а твоего пса – усыпить!

Ни слова не говоря, Странник отошел в сторону. Его глаза стали совсем черными, и в них невозможно было уловить никаких чувств.

– Кис-кис, – изменив грозные интонации на слащавые, позвала тетка. – Кис-кис-кис…

Заглянув в сад, мы увидели шедшее к дому пушистое черно-белое создание с гордо поднятым хвостом. Заметив кошку, Бальт зарычал и потянул поводок, чем вызвал очередной приступ гнева у хозяйки Алисы.

– Не входите в дом, пожалуйста. Это наша частная собственность, – взмолился Антон, но тетка не послушала и его.

Тем временем пушистый зверек вошел на веранду и, выгнув спину, начал тереться о чуть приоткрытую входную дверь. Наблюдая за кошкой, я внезапно вспомнил про окровавленный клок черной шерсти, который обнаружил во время ремонта. Похоже, Алиса стала одной из жертв дома и теперь выполняла его волю.

– Останови ее, Странник! Удержи силой!

– Надо ли, Лора? Она сделала свой выбор, – в голосе Странника звучали незнакомые жесткие интонации. – Я не стану удерживать ее.

– Значит, это придется сделать мне! Как-никак, а она наша соседка. – Антон, как в омут с головой, ринулся в заколдованный сад, подбежал к самой веранде.

– Постойте! В доме бомба! Слышите, он заминирован. Если вы войдете внутрь, то погибнете. Честное слово! Пожалуйста, не ходите туда.

– А с твоими родителями я поговорю отдельно! – грубо отстранив Антона, тетка проследовала на веранду, открыла незапертую дверь и вошла в темный притихший дом.

– Алиса, кис-кис, иди сюда… – донеслось из прихожей, а потом все стихло.

Признаюсь, мне было нелегко приблизиться к заколдованному дому, но, пересилив страх, я вслед за остальными подошел к поджидавшему у веранды Антону. Больше всего происходящее не нравилось Бальту – он скалился, прижимал уши, со страхом и ненавистью косясь на логово призраков. Мы выждали минут пять, но хозяйка Алисы так и не появилась на пороге.

– Смотрите! – Лора указала на окошко второго этажа.

На подоконнике, укрывшись роскошным хвостом, сидела Алиса, и ее глаза сияли ослепительным изумрудным светом. Заметив, что за ней наблюдают, кошка мяукнула, и в ее голосе послышались знакомые Лизонькины интонации.

– Сделаем то, за чем пришли. – Странник шагнул к дому, прижал ладонь к его шершавой, облупившейся стене.

Остальные, затаив дыхание, наблюдали за ним. Впрочем, со Странником не происходило ничего особенного – он просто стоял у стены, ожидая очередного озарения, но дом надежно хранил свои тайны.

– Ничего. Я ничего не почувствовал, – он взял из рук Лоры поводок и, к великой радости Бальта, пошел к выходу из сада.

– Что же нам делать? – спросил я. – Как найти способ вызволить Сашу?

– Не знаю.

Выйдя за пределы сада, Антон запер калитку и положил ключ в карман:

– Теперь здесь никто не пройдет, но еще осталась дыра в заборе, там, возле качелей.

– Я этим займусь. Олег, ты не поможешь мне раздобыть инструменты?

Странник и Олег остались чинить забор, мы хотели составить им компанию, но Антон предложил вместе с ним отправиться в больницу.

– Думаю, родителям не стоит ни о чем говорить, они только разнервничаются. Давайте придем к ним все вместе, как ни в чем не бывало поболтаем о пустяках, а к тому времени, как их выпишут, возможно, все само собой рассосется.

На углу улицы мы расстались. Олег побежал за инструментами. Странник с Бальтом направились к дальнему концу сада, туда, где был сломан забор, а Лора, Антон и я зашагали к автобусной остановке.

– Как вернусь, сразу докончу этот разнесчастный ремонт! – дядя Павел сел на скамейку, энергично потер руки. – Врачи не отпускают, делают из нас инвалидов. А мы еще повоюем. Верно, Тошка?

– Верно.

Мы встретили дядю и тетю в чахлом больничном парке, передали им купленные по дороге гостинцы и теперь всем своим видом старались показать, как хорошо идут наши дела и какое у всех отличное настроение. Похоже, нам это не слишком удавалось…

– А где Сашенька? – перебила рассуждавшего о ремонте мужа тетя.

– Она… – Лора замялась, подыскивая нужные слова. – Саша нашла себе подружку и так увлеклась этим знакомством, что не замечает никого вокруг.

– Ясно, дело молодое, – вновь заговорил дядя Павел. – Антон, я давно собирался кое о чем тебя попросить. Будь добр, спустись в подвал, проверь, не затопило ли его.

– Затопило? – переспросил я.

– Да, Михаил, есть у нас такая проблема. Мы и гидроизоляцию делали, и насос установили, а толку никакого – заливает подвал, и если бы только весной… После каждого ливня потоп начинается. Просто напасть какая-то! Вы уж помогите Тошке воду откачать, он один не справится.

– Конечно.

Удивительно, как Антон мог забыть о таком важном факте! Возможно, под домом протекала подземная река, как-то связанная с системой прудов, и ее воды выносили на поверхность тела погибших в лабиринте комнат людей. Возможно…

– О чем ты грустишь, Миша? – тетя Ира заглянула мне в лицо. – Я смотрю, вы все как в воду опущенные. Наверное, вам трудно в одиночку, без старших, вести хозяйство?

– Все под контролем, мама. Мы справляемся, – криво улыбнулся Антон.

– Ладно, ребята, ступайте. Это на вас больница тоску наводит, – дядя Павел поднялся со скамейки, помог встать тете Ире. – И не забудьте в подвал заглянуть.

– Обязательно, – пообещал я и, как только родители Антона скрылись из поля зрения, сообщил свои догадки относительно подземной реки. В конце я не удержался от замечания в адрес Антона: – Короче, недаром мне мерещились утопленники, а кое-кто сомневался, считал меня чокнутым, но при этом ухитрился забыть такую важную деталь…

Конечно же, Антон не смолчал, мы заспорили, перестав обращать внимание на все, что происходило вокруг, и тут наш разговор прервал резкий гортанный голос:

– Вспомните, что вы смертны! Вечна только пустота!

Посреди вытоптанного газона стояло странное существо, которое в первый момент мы приняли за ребенка. Только присмотревшись, я понял, что вижу карлицу, ростом чуть больше метра, закутанную в больничный халат, подол которого волочился по пыльной траве. Пока мы врубались в ситуацию, карлица подбежала к Лоре, уцепилась за ее руку: