Текст книги "Эрмитаж памяти"

Чуковский крокодил

Мой ангел лиловый отцвел. Приближается осень.

Крылья бабочек сложены, и побурел цветонос.

Наступает пора непогод. Собираемся в гости

К сентябрю, октябрю, ноябрю – чтобы черт их унес.

Ведь за ними зима с проливными дождями простуды.

Орхидея увяла, предчувствуя поступь зимы.

И жара позабудется, и про бассейн позабуду.

И про солнце не вспомню – чуковский сожрет крокодил.

(23.07.06)

На шкуре арбуза

Девяносто девятого было жаркое лето,

Но оно не сравнится с этим, две тыщи шестым.

От жары пламенела, сгорала наша планета,

Завивался колечками дым.

Тонок слой органической жизни, как скверно!

Еще тоньше – слабее цивилизаций следы.

Как царапка на шкуре арбуза, примерно,

Как улитки блестящий следок с огородной гряды.

И летит сквозь мильоны миров драгоценная наша планета,

Шевеля континенты, колебля приливом океанскую гладь.

Создавая в девяносто девятом жаркое лето,

А в две тыщи шестой нагревая в убой, в-у м-ь!

(30.07.06)

И кто-нибудь

Покой и нега. Нега и нирвана,

В которых растворяются стихи,

Как сахар в глубине хрустального стакана —

Красиво, сладостно. Но – немы. Но – глухи.

Покой… Покой кому-то только снится.

Во сне прекрасном обретаюсь я.

От сутолоки жизнь ограждена.

За изгородью лиха не случится.

Отодвигаю все над кем и чем не властна —

Над временем, пространством, над детьми.

Гори моя свеча, во тьме гори —

На зов огня читатели слетятся.

Написано, и как сдано в утиль.

Утилизировать – хоть что-то пригодится.

Хоть в чьем-нибудь рассудке отразится,

Чтоб кто-нибудь на память зазубрил.

И брошенный, как семечко в грозу,

Мой вымысел взрастет чертополохом.

На вспаханной меже он расцветет до срока,

И кто-нибудь повторит наизусть.

(31.07.06)

Куриный суп

Над тарелкой куриного супа,

Кинзой сдобренного, склоняюсь,

И уставившись в зелень тупо,

Не спеша за суп принимаюсь.

Курьи ножки там полоскались,

Убежавшие из избушки.

И нетронуты залежались

Присоленные хлеба краюшки.

От простуды куриного супа

Наливала мама тарелку

И, нарезавши зелень мелко,

Подвигала, кто носом хлюпал.

Мама, мама, не от простуды

Носом хлюпает дочь твоя.

Скоро девять, как я оттуда.

Девять лет, как из дома я.

(01.08.06)

Придуманное

Удача. Вышла – небо в облаках,

И дождик прыснул три-четыре капли.

И цапля прилетела воровать

Рыб золотых – изящнейшая цапля.

Пушистое перо брильянтом увенчай,

Укрась черноволосую головку.

Графический контраст портретом сочетай,

Не смазавши полутона неловко.

И будет при свечах мгновение сиять

Незамутненным долгою зимою.

А цапля улетит. И не вернется вспять

Та дева нежная, придуманная мною.

(02.08.06)

Около шести

А около шести зашелестел

Вечерний ветерок, делясь прохладой.

И день на вечер с ним перелетел,

И прятаться в домах не надо.

Последние лучи уже легки,

Лицо ласкают лапками младенца.

И птичьи голоса приглушенно тихи,

И ночь приблизилась, в глаза окон глядеться.

(03.08.06)

Бесплатный сыр

Паук, удав – растущие долги

Опутали и в кольцах придушили

Несчастное семейство.

И утром встанешь с правильной ноги,

Или с другой – напрасно мельтешили

Приметы ротозейства.

Вьюном вились, ласкали взор и слух,

Заманивали сладкими речами

Сирены агитпункта.

Закончилось кино, экран давно потух —

Ни проблеска впотьмах не замечали,

Просрочивши минуты.

Соблазны отовсюду – в них все зло.

И не захочешь – клюнешь на приманку

Талантов лицедейства.

Рекламой на крючок – и подсекло.

Не золото в песке лежит – обманка.

Ай, караул, злодейство!

(04.08.06)

Звони

А младший мой нашел работу —

Пришлось побегать, поискать.

И с плеч долой одна забота —

По мелочам не опекать.

И так осмысленно стараюсь

Унять назойливую прыть,

И постепенно избавляюсь

От страсти поруководить.

И в позу кролика вставая,

Прошу в момент очередной —

Я ни на что не намекаю,

Но – лишний раз звони домой.

(05.08.06)

На первое

Обнимают запахи опять.

Утром, днем и вечером росистым

Только отправляюсь погулять,

Окунаюсь в облако душистое —

Розовым потоком льется с крон.

По-особому волнует осыпь бурая —

Отдаленный колокольный звон

Чудится – все ближе осень хмурая.

А покамест теплый аромат

Продолжает жизнь – не умиранье,

Я вступаю в розовевший сад

Каждый день на первое свиданье.

(06.08.06)

У реки

Обветшалый дощатый стол и скамья,

Посеревшая от непогодья,

Встречи ждут, как ушедшего сына семья,

С полугодья и до полугодья.

Мы приходим и чаще садимся за стол,

На семи ураганах стоящий,

Чем проведает сын. За моря он ушел —

В переулок, на жизнь отстоящий.

Утешаем себя – не дорос он пока

И не понял, как близкие хрупки.

А туда, где скамья, и струится река,

Мы придем на субботней прогулке.

(07.08.06)

Аминь

Волшебный горшок

Иссохло. И самой надоедает

Жевать изжеванную жвачку бытия.

Но белка по забору пробегает,

Но птица над дорогой пролетает,

И где-то есть друзья.

Достану из волшебного горшка

Надколотого крохи сновидений,

И кошек из холщевого мешка,

И дом в Муранове на Новый год – виденьем.

И факелов огонь и дым в снегу,

И кегли – бег шаров по коридору.

И ужин за столом во флигеле. Орду

Голодную, усевшуюся хором.

И Пигарев Кирилл займется осыпать

Изящной бранью молодых адептов

И обойдет меня своим приветом,

И не пойму, как это понимать.

От молнии сгорел. Кирилла нет.

Давно рассыпалась орда адептов.

Лишь сообщенья телеграфный след

На глади памяти царапнул где-то.

(09.08.06)

Ответ

На рисовой бумаге нет следов

От пролетевшего вдоль ночи мотылька.

Но калиграф, взяв кисточку, готов

Черкнуть иероглиф на белизне листа.

И черной туши след извилист и красив,

Порханьем мотылька обрывисто узорчат.

И вещно проявляется извив

Изящной мысли, тушью не пороча.

(10.08.06)

Нити

1

Напитайте же медом, вином напоите —

Я от страсти сгораю свечой восковой.

Моя жизнь раскачалась на тоненькеой нити,

Будто маятник дяди Фуко золотой.

Может, это Вильмонтовы злые романы,

Может, лета пролет из июня в конец.

Ветры сводят с ума – мистрали и ураганы.

Суламифь и Далила – классический в том образец.

2

Истонченною нитью, чуть заметна,

Проявилась и исчезла паутина.

Догорает августейшее лето

Как-то слишком жарко и противно.

Жизнь становится возможной лишь ночью.

Лай ворон сменяет грохот цикадный.

И Луна глядится очень порочно,

Будто блин облизнулся плотоядно.

3

Собаки лаяли, и бросилась в бассейн,

С себя смывая ярость пробужденья,

Ночь беспокойную, остатки снов и тень

Неудовольствия от перевозбужденья.

Еще газон не принялись косить,

Гремя в убой, верзилы-работяги.

И проявляется тонюсенькая нить —

Та, что потом проснется на бумаге.

(11.08.06)

Полный отлуп

Шикарная дама свой маленький сад

С метлою в руках убирает прилежно —

Всклокочен вихор, замороченный взгляд,

И грохот повсюду несется железный.

С утра – понедельник. И прямо с утра

Уборка. И стирка, и суп, и салаты,

И что-то на ужин. И снова слова

Хотят прошибить слой искусственной ваты,

Заложенной в уши в попытке унять

Потоки извне ритмизованной жизни.

Скользнут незаметно вьюнами и слизнями

Сквозь шоры пробьются, заполнят опять.

Заброшено все – и уборка, и суп

Кипит, не заправлен, несолен – впустую.

Смеюсь и реву я, сержусь и ликую

В чаду понедельника. Полный отлуп.

(13.08.06)

Дверь в прошлое

Кольцо замкнулось. Тот Лисицкий бор,

Что принимал семью двадцатилетьем раньше,

Раскрыл ворота, продолжая сбор

Семейный наш. И это ли ни счастье?

И сосны так же запахом смолы

Заманят в бурелом чащобы,

Где на опушке белые грибы

Не тронуты, чисты, здоровы.

И лошади все там же седока,

Неловкого еще, ждут терпеливо.

И вдаль плывет спокойная река,

И тростники качаются сонливо.

И теплый дух Лисицких вечеров

Нахлынет вдруг из памяти незваный

Сквозь дверь – открылась в прошлое нежданно

От сказанных по телефону слов.

(14.08.06)

Желтый каратист

Ланцетом лАвровый листок —

Пахуч, как рюши старой девы.

У Лермонтова перепевы

Клюют нейронами висок.

Висит на тросе паутин,

Сияя солнцем Эльдорадо.

Какой-то Генриев кретин

Припомнился, с чего бы надо?

И кажется, он здесь висит

Который год все в том же свинге,

Как желтый каратист на ринге —

Бой с тенью тень изобразит.

(15.08.06)

И душа согреется

С ленинградкой смотрим «Жди меня»,

(Ах, из Питера? Ну, да, конечно, право)

Под бока подушки прислоня —

Позапрошлогодние забавы.

Все вторично здесь. И что с того?

Пожелай, чтобы нашлись потери,

На себя переживанья меря

Одного, другого, пятого.

И катарсис – встретились друзья,

Обрели родителей сироты.

Открывает ждущая родня

Руки для объятий… Мизантропу

Странны слезы на глазах иных,

Счастие чужих, так близко к сердцу

Принятое… А душе согреться

Хочется от радости других.

(16.08.06)

Медный грошик

Счастливый грош на мостовой

Под солнцем золотом сияет.

Обманка медная. Ну, что ж,

Зато он счастье обещает.

На медный грошик пятаков

Куплю в припадке благодушья.

На век мой хватит простаков,

И я средь них. В кофейной гуще

Примусь я счастие искать,

В диете – пользу для здоровья.

И в том сомнения не знать…

Но отчего собака воет?..

(17.08.06)

Чтиво

Спустила тормоза. Набросилась на чтиво.

Летят часы. Пустеет голова.

Ни буквы-запятой, ни рифмы шаловливой

Не возникает. С чистого листа

Опять начну когда-нибудь. Не завтра.

Детективист сегодняшний лихой

Шьет сапоги-романы. Гниль – не дратва

Сюжет соединяет. Вкусовой

Добавкою приправит. Оторваться

Нет сил. И как Зиганшин, жрешь сапог.

И детектив, конечно, хромоног,

Но Черчиль не смущался увлекаться.

(21.08.06)

У них

А у самцов рогов навершье отрасло, —

Об остроте их думаю с опаской.

А к осени леса сменяют краски,

И травы полегли с пролетом НЛО.

У оленух громадные глаза,

И уши чутки – ловят приближенье

Самца: у тех пропало торможенье —

Инстинкт воспроизводства приказал.

И у оленей близится пора

Турниров и боев за прелести красоток.

Кончает август сильная жара —

Осенних свадеб пыл без удержу короток.

(22.08.06)

И смехом отозвалось

Грехи замаливать пора,

Главу прикрывши платом темным,

Осознавая, что стара,

Что стол не должен быть скоромным,

Что надо соблюдать посты —

На то и мудрость вековая,

И календарные листы

Летят, о том напоминая.

А солнце светит через край,

В озерах свежее теченье.

И хочется воздать хваленье,

И смехом отозвалась даль.

(25.08.06)

Сиртаки

1

Какая слива на ладони —

Размером с теннисиста мяч.

Скорее в жадный рот упрячь,

Чтоб жадный взор не намозолить.

А соку! Льется на язык,

Всю ночь скучавший, освежая,

Ночные мерзости смывая —

Гурмана прихоть. Так привык.

2

Осенней роскоши сундук —

Трещит с избытку – открывает

Сентябрь. И разрывая круг,

Дионис пляски начинает.

Кружились с Вакхом средь дубрав

Весталки, фавны и собаки.

И горы вздрогнули, признав

Призывы древнего сиртаки.

(26.08.06)

Август

Белых цветочков август насыпал

Поверх сухой желтоватой травы.

Ржавой банданой лето покрыто,

Рыжая осень с летом на ты.

Белых цветочков полна поляна.

Жадно на солнце поворотясь,

Будто подсолнухи, следуют взглядом,

Белый туман засылая в сентябрь.

Белых цветочков ситцы с сатином

На сарафаны веселые шьют. —

Как-то некстати. Осени, зимы

Топчутся рядом. За летом бредут.

(27.08.06)

Теория относительности

Так ведьмы летели на помеле —

На велосипедах – велосипедистки,

Райскими птицами в черном седле,

И все в этой стае премьерши-солистки.

Чириканье звонкое шло издали,

Менялись частоты в процессе движенья.

Мгновенье – и нет их. Гурьбой пронеслись,

И – по Эйнштейну – помолодели.

А на обочине зритель стоял,

Слушал – проносится множество мимо.

Свистнули в спицах ветры за ними —

Времени снег на виски его пал.

(28.08.06)

Грибы

И снова вспомнились грибы,

И лес в Лисицком берендеев,

И у заброшенной избы

Колодец – зубы холодеют.

Покойно-плавная река

Несет могучие потоки

Прохладных вод издалека,

И утки плавают в затоке.

И как-то, в общем, невпопад

Припомнилась ее обида,

Когда зубов железный ряд

Снес сыроежки половину —

Великолепного гриба,

Протянутого к восхищенью.

И сердце жаждало отмщенья,

И развлекалася толпа…

(29.08.06)

Все принципы побоку

Какая зараза меня укусила?

Кинг-Конг похотливый и монстр Годзила,

Кино про ковбоев, пугалки-стрелялки

Ограбили мозг мой ни шатко – ни валко.

Но чтобы такое – в полночь без отрыва

Читать бесконечную чушь детектива

И женских романов слюнявую жвачку —

От них не отделаться белой горячкой.

За что мне такая напасть привалила,

Какая зараза меня укусила?

Боясь оскоромиться, в сторону чтива

Смотреть не смотрела. Но для детектива

Того ли, сего ли (нельзя ж оторваться)

Все принципы побоку, надо признаться.

(30.08.06)

Имя и прозвище

Я жизнь прожгу огнем ацетилена

Горелки газовой – как голубой бутон.

Мне дали имя славное – Елена,

По-русски – светоч, по-французски же – torchon.

Меня Торшеровной прозвал Андрей Цыбулин.

Вестимо, не был во французском он мастак.

Не ведал смысл в словесных загогулях

И – надо ж – выдумал мне прозвище, и как!

Коль жив, живи! А нет – пусть будет пухом

Ему планета целая. Аминь!

Я жизнь прожгу единым синим духом,

И хлынет встречь небесная же синь.

(31.08.06)

Воспитание по-китайски

Китайчонок-кроха Джейсон

Машет лапкой, улыбаясь.

Китаянка-бабка честно

Воспитать его старалась:

Вырастить из этой крохи

Настоящего китайца —

Уважать умел бы взрослых,

Почитать, конечно, старших.

Что ты, бабка! В этом мире

Надобно уметь кусаться

Крутолобому задире —

Настоящему китайцу.

(01.09.06)

В разреженности

Мерцают воды у озер.

В гранитах серых просинь пала,

Как сквозь железное забрало

Сверкнул внезапно синий взор.

В разреженности стратосферы,

Испепеляя, солнце жжет.

И режет хлад глубоких вод,

И обжигает камень серый.

И поднебесные луга

Сменяют лес. И скалы выше.

И голоса пророков слышны.

И эхо гасят берега…

(02.09.06)

Нарзан

Нарзанная лужица. Вкус так похож

На тот, на Кавказе, на инопланете,

Где был ты когда-то по-дружески встречен,

Куда ты сегодня не прошен, не вхож.

Пузырятся газы, и булькает хлябь

Оранжевой тины. И привкус железа.

И старость проводит минутку ликбеза,

И воду глотаешь. И волнушек рябь.

Зачем эта память старалась отвлечь

От тихого мира сегодняшних буден?

Грохочут там-тамы, беснуется бубен —

Кавказ подо мною. Одна в вышине…

(03.09.06)

Как в бабье лето

Сентябрь утренним туманом

Подкрался в город из-под лета,

Открывши вширь прохлады краны,

И градус снизился заметно.

И на пол-утра скрыты дали

Холстиной влажною тумана,

Как в прошлом масло укрывали,

Чтоб не потаяло в чуланах.

Но к полудню другое дело —

Индейским летом полдень пышет,

И ветер ветви не колышет,

Как в бабье лето, оголтело.

(04.09.06)

Алилуйя

Я вешаю белье. Простых движений радость

Доступна мне. В начале сентября

Еще горячим ветром продуваясь,

Оно подсохнет к вечеру. Горят

На солнце тряпочки цветные, соревнуясь

С цветами жаркими осенних георгин.

И расплавляется в ничто мертвящий сплин,

Со дна ночного всплывший. Алилуйя!

(05.09.06)

Дивные дела

Гибискус

Вода прозрачная. И не нужны очки

Увидеть камень в глубине дестиметровой.

Жара ударит в темечко. И бедные зрачки

Уменьшатся до щелки ерундовой.

Холодная вода. Не то на островах.

И памятью Гавайев встал гибискус,

Как многоцветный красно-желтый призрак,

Из тропиков явившийся впотьмах…

(08.09.06)

Спуск в долину Йосемити

Из камня рублены ступени. Спуск ведет

В долину вниз вдоль водопада.

С доисторических неведомых времен

До сих беснуется, грохочет канонада.

По отрицательной стене течет капель —

Источник жизни для ползучих и висящих.

Здесь оглушает слух громовая свирель

Струй водяных, над пропастью летящих.

И радуга сопроводит исход

Измученных до скрипа рук и ступней.

И оттого покажется уютней

Становище, что через речку вброд.

(09.09.06)

Хлеба и зрелищ

Расцвели от туманов. Дождя нет как нет.

Белопенное море в лугах расплескало,

Белозвездное небо на землю упало —

Белоглазого Аргуса след.

Ежевика лесная еще не черна,

Лишь отдельные ягоды спело-готовы.

Деликатная сладость от здешней столовой —

Мало плоти и много зерна.

Недалекой прогулки и хлеба, и зрелищ

Получу безотказно на цвет и на вкус,

И на уши ли серьги, и на шею ли бус,

И что коротка жизнь, лишь о том и жалеешь.

(10.09.06)

Знает доктор наш Гаспар

Дивный корень мандрагоры, чудный корень

мандрагоры.

Человеческое тельце – руки, ноги, голова.

Покоряешься без звука, соглашаешься без спора —

Алхимическая тайна знать заветные слова.

Как из ртути сделать злато, философский камень знает,

Как продлить навеки юность, как бессмертия достичь.

Дряхлый и седой алхимик над ретортой прозябает

И до смерти не желает признавать, что это – дичь.

(11.09.06)

Ярко-красный кристалл

Подарите мне камень ярко-красного цвета,

Не рубин и не яшму, а горный хрусталь.

Знаю, знаю – таких не бывает на свете,

Но хочу – вот и точка. Чтоб на солнце сверкал.

И не красьте его акварельною краской,

Или чем-то другим, что для камня пойдет.

И не тычьте мне в нос остроумной указкой —

Красный горный хрусталь Монте-Кристо найдет.

И стекляшек бижу не обманет сверканье,

Озаренный зарей мне кристалл хрусталя —

Не простое дается, даю сверхзаданье —

И пожаром окрасьте в пурпур короля.

(12.09.06)

Куда?

Тончайших паутинок паруса

Уносятся (куда?) с порывом ветра

И исчезают шапочкой из фетра,

Не удержавшейся на женских волосах.

С утра жара. Но хладом ляжет ночь

В литую гладь открытого бассейна,

Где щедрая луна жемчужины рассеяла,

И утро жадное уносит жемчуг прочь.

Куда?..

(12.09.06)

Очки

Зачем судьба надела мне

Очки-хамелеон?

В глазах Алжир во тьме, в огне

И ящерка геккон.

Она висела на стене,

Язык проворил мух.

Уродец маленький, а мне

Пустыни добрый дух.

А мерзостный алжирский гнус

Под потолком вился,

И дети мерили бурнус,

У зеркала вертясь.

(13.09.06)

Чтоб так жить (Брайс-каньон)

Готовит салат продавщица в лавчонке,

Положит оливку, колечко лучка.

Тонкие пальцы тощей ручонки

По правилам строят, а не с кондачка.

Посыпаны семечки горстью, сухарик.

Покрытый прозрачною крышкой салат —

Предмет кулинарный годится в подарок,

За милую душу – голодному клад.

А перед отъездом домой заскочили

Девчонку рукастую благодарить,

И снова коробку салата купили,

Хватило б до дома. И нам чтоб так жить!

(13.09.06)

Старый дом

Старый дом. Он кряхтит. Он скрипит день и ночь.

И ступени поют, будто кто-то прошелся.

Призрак ходит впотьмах, или дух-домовой.

Только дух-то зачем среди дня здесь завелся?

Тишина. Тишина. Только стены ворчат.

Потолочная балка пищит и вздыхает.

И перила у лестницы изнемогают,

И от тяжести – чьей? половицы хрустят.

Старый дом пережил всех владельцев давно.

Вместе с призраками эту жизнь проживает.

В старый мех мы нальем молодое вино.

Пусть из дырок течет – сразу всех ублажая.

(14.09.06)

Жаль

Когда-то ложечку с покрытьем позолотой

Старались так отмыть, что та совсем сошла.

Довольные дурацкою работой,

И посеребренный набор свели дотла.

По Андерсену, позолота вся сотрется, —

Портос чванливый аксиому позабыл.

И вылезает морда свинского уродства,

Зато и стойкого на истиранье во сто жил.

Ушли старатели, вот это жаль. Забавно —

Тогда ворчала, а теперь другой глагол.

Старанья вымыть все окончились бесславно.

Уж некому стараться – пыл ушел.

(15.09.06)

Утолить

Ноябрь в разгаре – в сентябре.

Зачем местами им меняться?

И кто же приказал жаре

В края иные подаваться?

Какое потепленье, тьфу!

Природа снова фордыбачит.

Ноябрь просится в строфу,

И кто поймет, что это значит,

Чтоб бабье лето утолить,

Календаря коловращенье

Потребно. Светопреставленье

И то не сможет укротить.

(17.09.06)

Букетик

Букетик ящиков почтовых

На тонких ножках у дорожек.

Приют печатного тут слова,

Иль рукописного, быть может.

Почтарь для них несет начинку, —

Все тоньше сумка год от года.

Жестянками из-под сардинок

Уполовинены до срока.

Заржавлены и обветшалы,

Потрепаны суровым бытом,

Стоят связующим началом —

Хозяева – и мир открытый.

(18.09.06)

Золотая рота

Синеглазый вьюнок улыбнулся в сентябрьское утро.

После целого лета абсолютно чистых небес

Поползли облака. И тотчас же сверкающим буром

Просверлило мозги, будто кто-то в мой череп залез.

Недалекое море капризит в любую погоду.

Что сказать, коль под боком колыхается океан.

Я у моря сижу, ожидаю погоду по году,

Но не той, с океана, а той, что изменит мой план.

Зазевалась судьба, спохватилась – и бьет наотмашку,

Мол, живешь, как в раю, а вот накося, выкуси враз.

С этим годом собаки, ладно, вышла промашка.

Но – потом не канючь, ежели мордою в грязь.

Напридумала планов заранее – жди окорота.

Не бывает по жизни все гладко – таков океан.

Еле слышен грохот сапог – то идет золотая рота.

Место пусто в строю.

И рекрута ждет капитан.

(19.09.06)

Бич

Наследники мои, что в вас есть от меня?

Цвет кожи, глаз – гляжу на вас, на взрослых

В перипетиях нынешнего дня —

Ресницы, тон волос, их жесткость?

Что отложилось в вас, пришедшее ко мне

От матерей казаческого рода —

Зарослость лба и рук, присущее родне,

И густота бровей – в семье не без урода?

А доброта? Не так уж я добра.

А ум? Ну, что – бывают и разумней.

Контактность? Не хочу я цену набивать.

Чувствительность? Сомнительные слюни.

Но долг – вот этот бич хотелось передать

В наследство вам неодолимым даром,

И – уходя в неведомое, знать —

Недаром…

(18.10.06)