Текст книги "Девочка, которая любит"

Глава восьмая
Отчаяние

Минут через десять, снова отвалив камень, мы выбрались наружу в чаще леса, но на этот раз подземного. Ближайшее поселение оказалось мне незнакомым, но тамошние Древние, едва услышав имя Шакракумора, охотно показали нам дорогу. В общем, скоро мы уже входили в калитку флэммовского дома.

Вся компания расположилась за столом во дворе, под виноградником, пила чай с лепешками и печеными фруктами, Чак-Кунак, уже забывший вчерашнее потрясение, носился вокруг и клянчил куски не хуже любого домашнего питомца.

Иола первая заметила нас, выронила надкушенную лепешку и вскочила на ноги, следом тихонечко охнула Тася. Думаю, мы являли собой то еще зрелище: в изорванной одежде, связанной в разных местах узлами, чтобы вообще не свалилась, окровавленные и обмазанные желтой мазью. Только Шакракумор не выглядел особо удивленным, думаю, успел ко всему привыкнуть со времен нашего первого появления в его доме.

Через час мы уже отмылись в купальне, вновь смазали почти затянувшиеся раны и напились чаю. Энерир был отправлен на прогулку с питомцем, а мы собрались за столом, готовясь узнать наконец тайну еще одного поселения Древних.

– Я расскажу то, что узнала еще до всего случившегося в Пещере – так начала свою историю Кира. – То, что приор обсуждал с другими членами Ордена. В общем, много лет назад было изобретено некое снадобье, которое поначалу казалось сбывшейся мечтой, а потом обернулось сущим кошмаром. Древние принимали его и заболевали странной болезнью: сначала начинались приступы, во время которых кости вроде как размягчались, тело меняло форму, трансформировалось. Человек переставал осознавать, кто он такой, накидывался на тех, кто пытался ему помочь, грыз и драл их когтями до смерти. Купировать приступ могла еще одна порция снадобья. До определенного момента оно всегда было в достаточном количестве, и поселение жило в целом нормальной жизнью – только бы ампулы всегда были под рукой. А потом что-то произошло… Я не знаю, почему снадобья стало недостаточно и как смогли Древние связаться с членами Ордена пажа, своими врагами по определению. Но какое-то время Игорь действительно доставлял им ампулы, однажды я даже видела это, пока спала: он забыл накормить меня таблетками. А когда Игорь исчез и пажисты разбежались, я решила сходить туда сама, потому что думала: вдруг Игорь там? На всякий случай взяла с собой ампулы, которые нашла в одной из пещер, приличный такой запас. Едва вспомнила дорогу, но все же добралась.

– И что, ты даже не спросила, что это за штука такая и как она работает? – довольно грубо перебил ее Иван.

Кира раздраженно дернула плечом, скривилась, но ответила вполне мирно:

– Я побоялась действовать так напрямую. Мне не хотелось рассказывать тамошним обитателям, что произошло, ну, про захват Древними наземного мира, про исчезновение Игоря, на которого они молиться были готовы. Надеялась, что приду еще раз, как-нибудь в разговоре и выплывет правда. И вот пришла. – Кира издала судорожный вздох и сжала ладонями глиняную чашку так, что она рассыпалась на куски. – А он… Он поджидал меня в засаде в своем доме или просто еще не успел присоединиться к стае, не знаю. И если бы не Алешка…

Пока сестра мылась, я уже успел рассказать другим о наших злоключениях, даже продемонстрировал ужасные рубцы от когтепальцев. Ну, а о странном поселении они еще раньше днем узнали от Иолы.

Кстати, Шакракумор ничего не смог добавить к рассказу о таинственном эликсире – он знал только то, что и наш знакомый биорд, что знали, наверное, все обитатели Нижнего мира.

– Я не понял, – снова заговорил Иван, в упор разглядывая Киру, – почему ты так долго оставалась в пещере после того, как те черти оттуда смылись? Почему не вернулась к родителям раньше? И почему я тебя там не встретил?

Я хотел уже попросить его не наезжать на мою сестру, но Кира ответила сама:

– Я знала, что от бескровного оружия Древних люди изменились. И боялась измениться сама, потерять над собой контроль. Я ведь не знала, что излучение не работает на атлантах. Поэтому первую неделю просидела в одной из потайных комнат, пока не закончилась еда.

Кажется, Иван проникся: он ведь и сам был хорошо знаком с этим страхом. Во всяком случае, на Киру он глянул почти с сочувствием.

– Страшно было сидеть в одиночестве под землей, да? Я, кстати, помню, как ты мне рассказывала, когда я провожал тебя до школы, что даже дома до четырнадцати лет никогда не соглашалась оставаться одна.

Кира скованно улыбнулась:

– Ну, четырнадцать мне было довольно давно. А уж за последние полгода пришлось победить многие прежние страхи.

– Ладно, давайте решим, что делать с поселением? – подала голос Иола, вероятно ощутив себя в забвении. – Я так понимаю, что ситуация там совсем аховая, верно?

Кира утвердительно кивнула:

– Думаю, через пару недель там просто не останется никого, кто сохранил бы человеческий облик. Перевертыши регулярно нападают на город и с каждым днем все больше звереют.

– Но мы ведь не можем это допустить, так? Те люди не виноваты в происходящем, значит, нужно спасти хотя бы тех, кого можно.

Иола вскинула голову с такой решимостью, будто немедленно собиралась возглавить спасательную операцию. Я на всякий случай поспешил вмешаться:

– Своими силами мы ничего там не сделаем, эти чудища посильнее нас с тобой.

– Плохо еще и то, что большинство жителей не покинут поселение, даже если организовать им безопасный отход, – задумчиво произнесла Кира. – Почти у каждого кто-то из родных бегает в стае, и этот каждый живет надеждой на его спасение. Да и куда уводить тех, кто может в любой момент сам обернуться монстром?

– Да уж куда яснее, – пробормотал я. – Значит, придется все же обращаться к Великому Жрецу, хоть ты и не хотела, Иол…

– Значит, придется. – Лицо Иолы еще больше помрачнело. – То есть мы даже обязаны сделать это, и как можно скорее. Вот прямо сейчас поднимемся наверх и поговорим с ним. Ребята, вы как?

– Готовы, – отозвался Иван. Тася же по-прежнему была погружена в какие-то свои мысли, и я все больше волновался за нее. – Ради такого дела согласны даже в штабе немного поработать – всегда ведь лучше иметь в важных местах своих людей.

Мы наскоро допили чай и распрощались с Шакракумором, пообещав, что будем держать его в курсе. Как позднее оказалось, мы зря так стремились на поверхность: Тир-Убрель как раз в этот день совершал облет территории на драконе и в штабе его не ждали до следующего утра. Я спросил себя, сколько еще Древних из поселения погибнут или превратятся в обезумевших тварей за это время? Но выбора у нас просто не было.

– Ну, вы с нами в лагерь? – поинтересовалась Иола у ребят.

– Нет, мы еще раньше решили, что первую ночь проведем дома, у родителей, – за двоих ответил Разин, тогда как лицо Таси выражало полную солидарность, если не сказать – покорность. – Соберем самое необходимое и уже завтра переберемся к вам.

– А я наоборот, – веселым голосом заявила Кира. – Огляжусь в лагере, присмотрю себе комнатушку, а завтра наведаюсь домой и предупрежу, что поживу в другом месте.

– Ты решила жить в лагере? – не знаю почему, но решение сестры оставить родителей меня неприятно поразило.

– Так будет удобней, всем Соединившимся лучше держаться вместе, – сразу сбавила тон Кира. – А папу с мамой можем хоть каждый день навещать. Завтра же пойдем домой вместе и объясним им насчет тебя, согласен?

– Не знаю, не уверен, – пробормотал я. – Мы что, прямо так напрямую им обо всем скажем?

– А ты предлагаешь их сперва помучить? – Кира таким знакомым движением уперла руки в боки, метнула на меня испепеляющий взгляд. – Отлично, давай сначала объявим им, что ты погиб, потом – что погиб, но не окончательно, потом…

– Все, все, прекращай! Вечером обсудим в лагере!

– А ты разве не туда сейчас? – сощурилась подозрительно сестрица.

– Нет, ребят сперва провожу. Не возражаете? – Я глянул на Тасю, но ответил Иван:

– Давай, а то, друг, еще заплутаем без тебя.

Мы разошлись в разные стороны: Иола повела Киру в сторону нашего лагеря, а я пошел с ребятами к дому, по пути комментируя перемены в городе, те, которые они еще не видели. Тася вроде как оживилась, крутила головой, тихонько ахала – я и этому был рад. Рядом с одним из мостиков она надолго задержалась, опустившись на колени и заговорив о чем-то с морголом при помощи трубочки. Я воспользовался моментом и слегка потянул Ивана за рукав рубашки.

Мы отступили на пару шагов и оказались под прикрытием недавно высаженных фруктовых деревьев из Нижнего мира, покрытых нежной кисеей мелких кремовых цветочков.

– Что такое творится с Тасей? – немедленно приступил к дознанию я. – Она… она вообще верит, что я – это я?

Вид у моего друга сделался какой-то кислый.

– Да верит, конечно. Дело не в тебе, Леха, она и прежде такой была, еще там, в пещерах. Общается словно через силу, всего шугается, будто ее инопланетяне похитили и собираются сожрать, когда срок подойдет.

– Это она так в лаборатории напугалась, да?

Иван как-то бессильно повел своими могучими плечами, покачал головой:

– Вот это меня больше всего волнует: а вдруг с ней в той лаборатории что-то успели сделать? Ты же знаешь тех чертовых хирургов из Ордена. Тася может и сама не знать, она же под наркозом была.

– Да вряд ли, Печерский ведь к тому времени уже погиб, – пробормотал я. – С чего бы они в суете и спешке стали с ней что-то делать?

Ванька только тяжело вздохнул:

– Вот и я на это надеюсь. Ну, значит, либо посттравматическое расстройство, либо…

– Что?!

– …либо вообразила, что все, кем она дорожила, ее предали, – отрезал Иван.

– В смысле?

– Вот кто ей в этой жизни дорог был? Ты, я да родители. Ты для себя все уже решил, это понятно. Я тогда в квартире сам сделал ей обездвиживающий укол, чтобы приор Гай мог уволочь ее в чертову пещеру. У меня выбора не было, приор был вооружен, и Таська вроде как это понимает. Но в душе, может, считает, что я ее предал, струсил, не сумел защитить. А потом еще оказалось, что с родителями ничего не случилось, как мы боялись… Да они просто забили на нас и бухали в свое удовольствие! Теперь вернулись, но что толку – просто заботливые биороботы.

Ванька в полном расстройстве нокаутировал кулаком воздух. Не зная, как утешить, я хлопнул (очень осторожно) его по плечу:

– Не переживай, Тася обязательно станет прежней. Вот вернутся Соболи, у них обоих ого какой опыт приводить подростков в норму.

– Не знаю, Соболь, может, и спец, – пробормотал Разин. – Но я просто хочу как можно скорее увезти ее подальше отсюда, чтобы ничто не напоминало, чтобы все заново начать.

Я привычно ощутил давление целого Эвереста в районе грудной клетки. Хотел сказать Ивану, что он ошибается: ничего я не решил, но он заговорил первым.

– Слушай, тут такое дело, – начал он, сильно морщась – как всегда, когда тема была ему особенно неприятна. – Я хотел поговорить с тобой насчет твоей Кирки…

– С ней-то что?

– Она здорово изменилась, не находишь?

Я пожал плечами:

– Это как посмотреть. Если сравнивать с той, какой полгода назад была, так это вообще другой человек. А вообще нет. Почему спрашиваешь?

– Что-то в ней… не то, в общем. Я сегодня наблюдал за ней там, у Шакракумора. Такое впечатление, что она изо всех сил пытается вести себя и выглядеть нормально. А сама даже не помнит, кому и что говорила…

– В смысле?

– Ну, про ее боязнь оставаться одной дома ты мне однажды рассказал, не она. Так почему не возразила?

– Вань, да ты чего, в самом деле? – Кажется, обновленный Разин был склонен делать из мухи слона. – Она могла сто раз забыть, что там тебе говорила.

– Да чего ж тут забывать, если она вообще со мной никогда не разговаривала, – хмыкнул Иван. – Не снисходила, только сообщала, когда и где ее забрать. Слушай, я бы не поднимал эту тему, но…

Он отвернулся и стал изучать недавно выросший вдоль дороги домик биордов, весь резной, с многочисленными деревянными выступами и перекладинами. Тася так и торчала около канала, мне даже показалось, что моргол с ней любезничает.

– Да говори уже!

– Знаешь, тогда, когда вы убежали и все это случилось… В общем, она так страшно кричала, металась по коридору, даже за металлической дверью было слышно. А теперь стала такая спокойная, невозмутимая. Иногда человек радикально меняется, когда зацикливается на одной идее. Я, конечно, не атлант, не могу знать, что у вас в голове творится, когда гибнет пара. Поэтому спрошу прямо: ты не допускаешь мысли, что она хочет отомстить за Игоря?

– Кому это? – удивился я совершенно искренне.

– Тебе, например.

– Я же ее брат!

Ванька хмыкнул и покосился на меня как на несмышленыша:

– Ага, и ты прикончил главного человека в ее жизни.

– Слушай, я понимаю, родство может ничего и не значить. Но она мне только за сегодня дважды жизнь спасла! Хотела бы отомстить – позволила тем чудищам покончить со мной. Трудно придумать что-то хуже, чем быть заживо порванным на куски, согласен? А Иоле отомстить… Тоже не катит, она проделала эту штуку с браслетом, когда Игорь все равно уже не был собой.

– Ладно, я понял, – едва успел проговорить Иван, потому что Тася закончила беседу и подбежала к нам.

Я заметил, что на половине пути ее улыбка и оживление словно иссохли, а сама девочка сгорбилась и низко опустила голову.

В молчании мы продолжили путь. Я невольно обдумывал на ходу слова Ивана, хоть и не верил в них, само собой. Но, возможно, Кира в самом деле таит от нас свое горе, нуждается в помощи? Так задумался, что не замечал дороги, пока друг не ткнул меня кулаком в бок.

– Наш двор вроде?

Да, узнать было трудно: за это время серые скучные стены выстроившихся буквой «П» домов полностью исчезли под зелеными побегами вьюнков, двор тонул в зелени и больше напоминал поляну в лесу.

Был уже почти вечер, очень теплый и какой-то южный, наверное, потому, что сгущались сумерки, ведь до наших белых ночей оставалось еще месяца три. Большинство окон стояли распахнутыми настежь, как и двери парадных: в домофонах больше никто не нуждался. Детская площадка в центре двора тоже преобразилась: теперь это был зеленый холм с песчаными дорожками и множеством аттракционов, рассчитанных на детей разных рас. Там даже было небольшое озерцо, в котором резвились утки-мандаринки. Пересекая двор и озеро, тянулся ровный, словно по линеечке вырытый канал – улица для морголов. На траве сидел циклоп, призванный в дневное время суток приглядывать, чтобы какой-нибудь малыш не свалился в воду.

Было время ужина, и в центре двора вокруг длинного стола собралось с полсотни жильцов дома. До меня доносились оживленные голоса, смех, на свободной от посуды части стола мужчины рубились в домино, смачно шлепали костяшками по столешнице. Я разглядел среди собравшихся свою мать, помолодевшую, с подвитыми волосами до плеч – такую ее прическу я помнил из детства, потом уже она коротко стриглась. Поискал глазами отца – его тут не было.

– Похаваем вместе?

– Что? Нет, – отклонил я предложение Ваньки.

– Ну, давай, до завтра! – сказал мне Иван и снова похлопал по плечу. – Придем в лагерь к завтраку. Еще раз поговорю с Тасей, может, она пока не хочет снова жить под землей, но придем-то в любом случае. Так что пожрать нам оставьте, слышишь?

– Не боись, у нас не проголодаешься, – хмыкнул я. – До завтра.

Иван отошел, и тогда Тася тоже осторожно приблизилась ко мне, не поднимая глаз, протянула руку. Я с предельной осторожностью пожал ее теплую ладошку.

– О чем болтали с морголом?

Девочка вздрогнула, словно не ждала, что я заговорю с ней, ответила, почти не разжимая губ:

– Да так, он тоже прежде жил в Черных Пещерах, нашлись общие знакомые. Ну, до свидания?

Мне очень хотелось сказать, что она бы могла поболтать и со мной хоть пару минут – ну чем я хуже моргола? Но Тася уже тянула руку, утекала, как ручеек. Стоило мне пробормотать «Пока», как она едва ли не бегом устремилась к дворовому застолью, где у каменной печки кашеварила ее мать. Я видел, как женщина, всплеснув руками и выронив поварешку, кинулась обнимать сына и дочь, от играющих в домино отделился старший Разин и приветствовал наследников восторженными воплями.

Жуткая тоска навалилась на меня похуже перевертыша. Мне вдруг показалось, что я смотрю на эту веселую толпу из другого мира и мне никогда больше не оказаться рядом с родными людьми. И все хорошее для меня закончилось. Не в силах больше терпеть этот смех и радостные голоса, я рванул прочь со двора. Примчался в лагерь и сразу ушел в свою комнату, рухнул лицом в подушку, даже не посмотрев, где устроилась и чем занимается Кира.

Глава девятая
Бой в Черных Пещерах

– Проснись! Ну давай же!

Я открыл глаза и с трудом сфокусировал взгляд: лицо Иолы было так близко, что расплывалось. Уже собирался хорошенько наорать на нее за очередное незаконное вторжение на мою территорию, но осознал, что девочка ужасно напугана, до меловой бледности и посиневших губ.

– Что случилось?! – крикнул я, слетая с кровати.

– Лешка, беда! Те монстры покинули свое поселение и ворвались в Черные Пещеры!

– Что? Откуда знаешь?

– Я плохо спала, все думала о тех несчастных. На рассвете решила сходить в город и проверить, не вернулся ли Тир-Убрель. И еще издалека увидела, как много Древних толпится вокруг его штаба и какие все взволнованные. В общем, за полчаса до этого снизу примчался циклоп с мольбой о помощи. Отряд добровольцев, думаю, уже выдвинулся, но, Леш, ты-то их видел, этих чудищ – от нас там будет больше пользы!

Пока она говорила, я успел натянуть на себя одежду.

– Кто еще идет?

– Я, ты и Кира. Бридж и Марк тоже хотят, но…

– Идут только Соединившиеся, от других там не будет толку! – рявкнул я. – А Анатолий с Зиной?

– Их нет в лагере, гостят у друзей.

– Ясно, значит, идем втроем.

В общем, через пять минут мы уже спустились в мир Древних – лифт теперь работал в оба конца – и помчались мимо сонных мирных городков, а едва проснувшиеся жители провожали нас тревожными взглядами. На полной скорости миновали систему пещер, отделявших Черные, и ворвались туда, готовые немедленно принять бой.

Но все вокруг было тихо и сонно, местное небо едва окрасилось золотом, мир вокруг казался привычным – у меня даже мелькнула мысль о возможной ошибке. Я видел, как Иола и Кирка обменялись недоуменными взглядами. Но, конечно, я не собирался уходить отсюда, пока не побываю у Шакракумора: именно за него и малыша Энерира я больше всего волновался по пути сюда. Если все в порядке, то мы просто позавтракаем в приятной компании, а потом уж разберемся, что за странная путаница приключилась. Я зашагал к знакомому селению, девочки – следом, тихо обсуждая всевозможные версии случившегося.

Но тут подобное вою турбины хлопанье крыльев над головой заставило нас дружно запрокинуть головы: над нами кругами носился красный дракон, а наездник-флэмм свесился на один бок и внимательно разглядывал нас. Потом закричал:

– Срочно ищите укрытие! Вы пришли сверху? Тогда немедленно возвращайтесь назад!

– Мы – атланты, и мы пришли к вам на помощь! – крикнула в ответ Иола, приложив ко рту сложенные руки. – Где опасность?

Флэмм показал направление и, больше не обращая на нас внимания, взлетел почти под самый купол неба, кого-то выглядывая. В тот миг я и сам осознал, как легковесно прозвучали наши слова: что мы могли противопоставить монстрам? Оружия у нас не было, а хотя бы и было!

– Сюда, сюда! – снова донесся до нас вопль с высоты: флэмм отчаянно махал кому-то руками.

Мгновение спустя мы услышали шум и голоса, и из-за полосы деревьев на поляну вышли Древние, испуганные, полуодетые, всего человек двадцать. Плюс еще с десяток биордов следовали по воздуху, неся в грузовых сетках разновозрастных ребятишек всех рас.

– Входите в пещеру и дожидайтесь помощи! – опять спустившись пониже, распорядился флэмм на драконе. – В случае необходимости у ваших мужчин есть оружие, чтобы нейтрализовать клээков и выйти в Срединный мир.

Толпа торопливо обтекала нас, не обращая особого внимания, а ведь обычно появление человека вызывало здесь настоящий бум. Теперь нам едва удавалось привлечь их внимание, хватая за руки и задавая самый важный вопрос:

– Вы знаете, куда направляются эти существа?

Большинство измученно и торопливо мотали головами, лишь один биорд крикнул нам сверху:

– Кажется, в Агурон.

У меня похолодело в висках: именно в этом селении жил Шакракумор с внуком! Переглянувшись, мы рванули вперед на предельной скорости.

– Девчонки, по возможности в бой не ввязываемся! – прокричал я на бегу. – Просто помогаем с эвакуацией. В крайнем случае вытащим всех из Пещер, а с монстрами пускай Жрец сам…

– Смотри! – каким-то сиплым голосом перебила меня Иола.

Я повернул голову налево и обомлел: примерно в километре от нас в том же направлении, что и мы, по полю двигались цепью эти жуткие существа. Даже на таком расстоянии доносился скрежет их непомерно разросшихся костей и клекот, вырывающийся из оскаленных ртов. Самые рослые фигуры – думаю, бывшие циклопы – достигали почти четырех метров. А самые мелкие, детские, были самыми бойкими, передвигались с пугающей прытью. Позвоночники тварей выпирали, спины сгибались так, что иногда чудища просто катились вперед, поджав лапы и кувыркаясь через головы. Вот уж точно – перевертыши. Мы поднажали, и скоро страшная армия, издающая жуткие звуки, осталась позади.

Уже приближаясь к деревне, мы увидели еще одну толпу, спешащую по дороге нам навстречу. И через пару мгновений поравнялись с ними: это были жители Агурона. Почти все они знали нас с Иолой, потому немедленно обступили со всех сторон и засыпали вопросами:

– Что случилось?

– Кто напал на наш мир?

– Ждать ли помощи с поверхности земли?

Пока девочки отвечали на вопросы, я вертел головой по сторонам в поисках выхода. Было совершенно ясно, что, продолжив путь, беженцы в аккурат наткнутся на монстров. А возвращаться в деревню было уже поздно, да и смысла не имело: именно туда двигалась армия перевертышей. В стороне за леском я увидел уже знакомый огромный ангар, в котором держали драконов во время Турнира. Его стены были из толстых листов какого-то местного сплава, отличавшегося повышенной твердостью, внутрь монстрам точно не попасть.

Кто-то осторожно коснулся моей руки:

– Алеша!

Я опустил глаза и увидел Энерира, доверчиво державшего меня за большой палец. Обращенный на меня единственный глаз малыша был полон страха и непонимания. За другую руку Энерира крепко держала девушка-лотт. Только тут я осознал, что толпа состояла сплошь из детей, женщин и совсем уж дряхлых представителей разных рас. Шакракумора среди них не было.

– Где ваши мужчины? – спросил я.

Мне ответила та самая девушка, которая присматривала за Энериром:

– Они выдвинулись навстречу врагу.

И махнула тонкой рукой куда-то в сторону. Что ж, будем надеяться, что Шакракумор и другие жители деревни следуют сейчас ошибочным курсом и им ничего не угрожает.

– Слушайте, туда идти нельзя, там опасность! – громким голосом объявил я. – Пожалуйста, проследуйте к ангару и запритесь изнутри, там вы будете в абсолютной безопасности. А совсем скоро с земли прибудет помощь, Великий Жрец уже собрал отряд.

Чем Древние отличаются от людей – они никогда не спорят по пустякам и не задают лишних вопросов. Вот и сейчас толпа послушно сменила направление, и я даже ощутил себя кем-то вроде знаменитого полководца, по одному мановению руки которого… тут я отогнал куда подальше ребяческие мысли. Мы с девочками похватали на руки малышей, чтобы ускорить движение. Через десять минут все оказались внутри ангара, теплого и уютного, хоть и попахивающего прежними обитателями. Я убедился, что двери надежно запираются как снаружи, так и изнутри, и почти успокоился.

– Так, оставайтесь здесь, а я пойду и верну назад мужчин! – сказал я девочкам. Кира тут же отозвалась:

– Раскомандовался, братец! Ничего подобного, я с тобой!

Я поморщился – ну, включила старшую сестру! – однако на препирательства не было времени. Прикинул, что Иоле тут, в общем, ничего не грозит. К тому же биорды, как старики, так и женщины, не стали прятаться внутри, а заняли позиции на крыше ангара. Я покричал им с земли, договорился, что в случае приближения врага кто-нибудь немедленно догонит нас по воздуху и оповестит об этом, после чего мы с Кирой рванули в том направлении, куда двинулся отряд.

– Слушай, тебе не показалось, что твари идут по нашим вчерашним следам? – на бегу крикнул я сестре. – Мы ведь к деревне шли как раз через это поле.

– Да уж сообразила! – унылым голосом отозвалась Кира. – Слушай, я понятия не имела, что они последуют за нами, правда. Может, мутируют и становятся чуточку сообразительней?

– А вдруг шли по запаху той дряни в ампулах?

– Разве что ампула разбилась в кармане или кто-то из нас на нее наступил. Запечатанную они не чуют. Но у меня все было чисто, а у тебя?

– Да вроде тоже, – отозвался я не слишком уверенно. Не хотелось бы мне быть причиной этого нашествия.

Дорога, по которой мы бежали, проходила через людные места, мы уже миновали две деревеньки, и в обеих нам подтвердили, что видели здесь группу мужчин из Агурона. Повсюду нас встречали встревоженные, недоумевающие, растерянные мирные жители, так что приходилось ненадолго останавливаться и проводить инструктаж. К счастью, драконьи ангары были везде, хоть и не такие большие. Мы заверяли Древних, что это хорошее укрытие, советовали запастись едой, хотя, скорее всего, беда обойдет их деревню стороной.

Но в третьем по курсу селении выяснилось, что никакой отряд через нее не проходил, и мы заволновались не на шутку. Вернувшись на большое кукурузное поле и избегав его вдоль и поперек, я в самом деле обнаружил то место, где несколько десятков людей вдруг резко изменили направление и пошли перпендикулярно прежнему маршруту. Что заставило их так поступить – известие от биорда-разведчика или чуткие флэммы и тубаботы почувствовали, где требуется помощь? Это было уже неважно. Теперь они двигались именно в ту сторону, откуда надвигался страшный враг.

Не теряя времени, мы понеслись по примятой тропе. Преодолели еще пещеру, и еще одно поле, пока не оказались на обширном каменистом пустыре, на таких обычно дрессируют юных дракончиков. Где-то ближе к центру поле словно дымилось, стена серой пыли стояла до самого искусственного неба – там шла битва. Пару секунд спустя мы уже были рядом и оценивали ситуацию.

Удивительно, но живущие сотни лет без войн и других потрясений Древние вовсе не оказались профанами и слабаками перед лицом внезапной опасности. На небольшой высоте кружило двенадцать биордов, к поясу каждого крепилась сеть для переноски грузов, но сейчас в них лежали флэммы, выставив в прорехи руки и выглядывая очередную жертву. Выждав нужный момент, флэмм ловко рассекал противника пополам огненным лучом. Немало дымящихся останков лежало в пыли, но и монстров оставалось, как минимум, три десятка. Я же первым делом отыскал взглядом Шакракумора, как раз наводящего ладони на новую цель, и перевел дух.

На земле циклопы, схватив в каждую руку по камню размером не меньше арбуза, сокрушали между ними конечности, а иногда и головы чудовищ. Лотты, по своему телосложению мало приспособленные для битвы, брали ловкостью: маячили перед монстрами, привлекали их внимание, а потом успешно исчезали, заставляя тех в недоумении крутить головами. Четверо тубаботов, стоя чуть поодаль, выкрикивали команды, координируя бой: они чутко улавливали, где активизируются монстры или какой участок обороны нуждается в укреплении.

Но жертвы все же были: я видел в стороне пять или шесть окровавленных Древних, и хромающий циклоп ковылял от одного к другому, нанося мазь на раны тех, кому еще можно быть помочь.

Заметив, что один из циклопов нуждается в помощи – мелкий монстр впился зубами и клешнями ему в ногу, – я вооружился парой каменюк и рванул на выручку. Конечно, убивать мелкого не стал, просто стукнул хорошенечко, оторвал от чужой конечности и запустил в многометровый полет над полем. Еще пару минут мы сражались с циклопом спина к спине и успели раскидать не менее пяти монстров.

В момент краткой передышки я поискал глазами Киру, но не нашел, возможно, она была в самом центре схватки. В этот миг одно крупное чудовище оттолкнулось всеми четырьмя лапами, буквально взлетело над полем и сдернуло на землю биорда, который держал Шакракумора. На них тут же с яростным квохтаньем накинулась еще тройка тварей.

Я попытался раскидать стервятников, вот только это оказалось не так просто, как с мелкими. Первый же, кого я схватил за выпирающую почти на полметра лопатку, извернулся и едва не впился зубами мне в руку, оторвав приличный кусок от рубашки. Подскочивший циклоп размозжил камнями голову монстра, окропив все вокруг черной кровью с синеватым отливом. Она попала даже мне на лицо, но это не имело значения, поскольку я все еще не видел Шакракумора, не знал, жив он или нет.

Крутил головой в надежде отыскать флэмма, отвлекся и поплатился за это. Сразу два монстра схватили меня, один за ногу, другой за руку, и с утробным рычанием потянули в разные стороны. Я пробовал отбиваться свободными конечностями, но боли твари явно не ощущали, а моя пятка, способная крушить камень (только не кусачий), была против них бессильна. Я чувствовал себя в их лапах тряпичной куклой и ощущал, как рвутся и расползаются вены, мышцы, сухожилия. Но боль почему-то не приходила, должно быть, из-за стресса и понимания того, что сейчас меня не станет. В голове крутилось: как же не вовремя, не по плану! Борись! Нельзя, чтобы ты умер прямо сейчас! Но сознание начало меркнуть, и уже словно во сне я увидел перепуганное лицо несущейся мне на помощь сестры.

Кира с разгону вскочила на шею ближайшему монстру, и тот выпустил меня, кажется, даже с готовностью, словно ему наскучило играть в перетягивание каната. Мы со вторым отлетели метров на десять. Первый же, боднув воздух, легко скинул с себя Киру, отбросил на пару метров, а потом прыгнул следом. Сестра едва успела откатиться в сторону. На ноги она не вставала, и сперва я решил, что она ранена, но потом догадался: Кира специально прикидывается легкой добычей, дразнит монстра. Вот и второй, сообразив, что там гораздо интересней, выпустил мою ногу и метнулся отбивать жертву. Но тут же был атакован зависшим над нами флэммом и разрезан пополам лучом белого пламени.

Я вскочил на ноги, сделал биорду знак, чтобы следовал за мной, ковыляя, побежал туда, где чудовище полностью подмяло под себя Киру. Врезался в него с разбегу, отшвырнул – и с ним было покончено сверху тем же образом, что и с первым. А я бросился к сестре, помог встать, придирчиво осмотрел: ее исцарапали когтищами, но в целом ничего ужасного.