Текст книги "Подменыш. Внучка демона"

Глава 8. Исчезнувшая школьница

Мать уже вернулась домой, она выбежала в прихожую с покрасневшими глазами, жадно спросила:

– Веточка, есть хоть какие-то новости? Мы с отцом обошли окрестности, но не нашли следов Фелемона. Сейчас пойдем снова – глянсем нельзя пользоваться постоянно.

– Никуда не нужно идти, мама, – усталым до невозможности голосом произнесла Вета, крепко прижала к себе выбежавших на голоса сестер. – Фелемона сейчас ищут те, которые смогут найти и, что важнее, поймать его. А затем доставить сюда.

– Позволь спросить, кто же его ищет? – это присоединился к ним Бронс. Он неотрывно смотрел в лицо дочери, так что Вете захотелось убежать, скрыться. От невыносимого стыда ее бросило в жар, но пришлось ответить:

– Всякие сущности, которые подчиняются Варраве, бывшему воспитаннику, чье место занял господин Себастьян. Вернее, не вернул… место.

Ахнули хором сестры, побелели лица родителей.

– Того, кто собирается напасть на Донный мир? – уточнил отец.

«Уже однажды напал», – про себя подумала Вета. А вслух сказала:

– Мы не знаем о его планах. Только то, что он что-то задумал. Варрава сотрудничает со старым демоном, а сейчас вообще обосновался в нашей гимназии.

Молчание надолго повисло в крошечной прихожей. Потом Бронс откашлялся и сказал:

– Помощь его едва ли будет бескорыстной.

Мать вскинула голову, проговорила быстро, взволнованно:

– Но мы же не откажемся от нее? Только он может сейчас спасти нашего мальчика!

Отец покачал головой:

– Мы не откажемся, Дарна. Если он поможет и мы сможем вернуть прежнего Фелемона – это уже больше того, о чем можно мечтать. Потом выслушаем его условия. И если Варрава захочет того, что причинит вред нашему народу или людям, то что же – тогда мы знаем, как должно поступить.

Дарна коротко кивнула и привалилась плечом к стене, словно силы разом оставили ее. Шекна шмыгнула носом и еще ниже опустила голову. Только Кая, напротив, робко улыбнулась, вообразив, что худшее уже позади.

– А я не в курсе – как вы должны поступить? – разволновалась Вета. – То есть мы все, наверное. Так как же?

Неожиданно на ее вопрос ответила малышка Кая:

– Неужели ты не знаешь, Веточка? Мы тогда пройдем под Вратами Властелинов. И окажемся в замечательном месте, где будут наши бабушки и дедушки, а еще Тея!

– Что?! – отшатнулась, больно врезалась плечом в стену Вета. – Это правда, что Кая говорит? Вы… мы… умрем?

Дарна ласково провела рукой по ее волосам, сказала:

– Тролли не умирают, милая. Мы просто уйдем за Врата. Варраве это хорошо известно: если тролли не могут выполнить данное слово, потому что оно противоречит их принципам, они уходят. Всей семьей. Но по крайней мере наш мальчик будет с нами, а не станет угрозой этому миру.

Вета похолодела от ужаса, и даже не потому, что ее семья, как оказалось, косвенно готовилась к коллективному уходу из жизни.

– Но если бывший воспитанник это знает, то он назовет свое условие прежде, чем вернет нам Фелемона!

«И, скорее, мне его озвучит, чем вам».

– Тогда у нас не будет выбора, – тяжело уронил отец.

– Но не будем падать духом заранее! – поскорее сказала Дарна. – Думаю, он все же отдаст нам сына, ведь только мы сможем сделать его прежним. А потом уж вступит в переговоры. Так что станем ждать и надеяться.

И потянулось томительное, невозможное, ужасное ожидание. Все просто сидели и ждали, даже кошки не трогались с места, даже пес Вихрь лежал неподвижно на старом паласе и глухо поскуливал. Час, еще час, еще час…

Когда уже повисли графитовые сумерки за окном, вдруг пронзительная трель дверного звонка заставила все семейство вскочить на ноги. Бронс большими прыжками ринулся в прихожую, Вета за ним. Сестер удержала мама, она же схватила за ошейник взорвавшегося лютым рычанием Вихря.

Вот уже дверь отворена, а на пороге стоит сам Варрава с перекинутым через плечо мешком.

Мешок поверх дополнительно перекручен веревками, под ними угадываются очертания тела подростка. А там, где горловина, из-под веревок торчит на свет нога со слишком длинной, узкой и словно бы изломанной ступней, густо покрытая бурым мехом.

– Принимайте сыночка! – весело закричал Варрава, перекидывая ношу на руки Бронса. Сейчас он выглядел безмятежным, юным и красивым, никто не заподозрил бы в нем злодея. Отец поспешно прижал к себе мешок, отступил к стене, но продолжал в упор смотреть на бывшего воспитанника. Потом проговорил глухо, негромко:

– Так вот ты какой, значит…

Варрава вроде как обрадовался, что завязался диалог, встрепенулся, приосанился.

– Да уж такой. Твой дедуля, тролль, наверняка уничтожил все напоминания обо мне, узнав о некоторых моих развлечениях в этом мире, не так ли? А жаль, мне хорошо и сытно жилось в его доме. Правда, скучновато. Я счастлив был узнать, что я человек и однажды вернусь в мир людей. Разве что рассчитывал на немного другой прием.

«Так вот как, Варрава, получается, тоже из нашей семьи», – безмолвно поразилась Вета.

– Однако я многого достиг, мог ли он ожидать от меня такого!

– Некоторым достижениям можно только посочувствовать, – глядя Варраве прямо в глаза, произнес отец.

– Но-но, оставь свой гонор, тролль, не скаль на меня острые зубенки! Побереги силы, тебе еще сыночка спасать, а это нелегкое дело!

– Я в курсе, – скупо уронил Бронс. – И спасибо за сына. Вероятно, теперь я твой должник?

– Ну что ты, что ты? – замахал руками Варрава, всеми силами изображая веселье. – Какие счеты между почти родственниками. Тем более я прекрасно осведомлен, куда ты сбежишь, если мое условие покажется тебе неприемлемым. А приемлемых, извини, придумать не смог, ведь у меня все и так есть. Даже лазейка в ваш мир…

Вета заледенела от ужаса: сейчас он расскажет, что сотворил в Донном мире однажды. А затем сообщит и то, какую работу они с Арланом должны сделать для него.

– Так что пока позволь считать тебя должником, – сказал воспитанник и через плечо Бронса подмигнул Вете. – Мне это будет приятно. А там поглядим, вдруг что от тебя понадобится, услуга, как знать.

И начал отступать к лестнице, но еще прежде отец ногой захлопнул дверь. И поспешил в гостиную с сыном на руках.

– Веточка, пойди сюда, – позвала Дарна с кухни. Вета на все еще слабых ногах туда завернула, удивилась: а где сестры? Вот кошки и Вихрь здесь, жмутся к ногам хозяйки.

– Девочки в ванной, – ответила на невысказанный вопрос мать. – А я хотела поговорить с тобой.

– О чем? – Снова страх и стыд. Мать наверняка слушала отсюда разговор в прихожей, тоже могла сделать правильные выводы.

– Прежде всего, я бы хотела извиниться перед тобой, дочка, – сказала Дарна.

– За что?!

– Мы с отцом думали, что будем нужны тебе здесь…

– Очень нужны!

– Что станем помощниками тебе в твоих делах, ведь мы многое знаем и умеем. Но только сделали твою жизнь еще сложнее. Нужно признать, Веточка: мы не умеем жить среди людей. По пути из парка я думала о том, что нам нужно сегодня же вернуться в Донный мир и ждать тебя там. Но я опоздала.

Громова молчала, не хотела кривить душой. Да, она сама очень рассчитывала на такой исход, готовилась к разговору. Но они все опоздали.

– А теперь мне придется просить тебя подыскать временно другой дом, – продолжала Дарна. – Я надеюсь, это не будет слишком сложно вот с этим…

Она указала подбородком на блюдо для фруктов на кухонном столе, накрытое тканевой салфеткой, а потом сдернула ее. Золотые блики разбежались по ободранным стенам и потолку старой кухни: на блюде лежали золотые слитки, изысканные украшения, древние монеты, а обрамляла все россыпь драгоценных камней.

– Ты можешь смело использовать это, дочка, – сказала мать. – Я получила их только что из камина, – кивок на дряхлую плиту с распахнутой духовкой, в которой ярко пылает рубиновый огонь. – И не бойся, что они кому-то принадлежат – мы, тролли, используем лишь то, что люди потеряли. А теряют они, поверь, много и часто.

– Но почему я должна покинуть дом, мама? – собралась с мыслями Вета.

Дарна потемнела лицом:

– Потому что последующие дни, а может, и недели будут мучительными для нашего мальчика и для нас с твоим отцом. Нам придется удерживать Фелемона и полностью лишить его еды и питья. Монстр в нем впадет в оцепенение, и тогда мы сможем справиться с ним. Но все это время он будет требовать еды, то рычанием и воем, то умолять голосом нашего мальчика. Мы с отцом уже сделали эти стены непроницаемыми для слуха соседей, но не сможем защитить от звуков вас, своих детей. Потому девочек мы сейчас же отправим в Донный мир, там за ними присмотрят. А тебе нужно поскорее найти жилье и не появляться тут, пока все не наладится.

– А нельзя унести в наш мир Фелемона, может, там ему будет легче стать прежним? – спросила Вета.

Мать покачала головой:

– Нет, невозможно. Донный мир хорошо защищен, ни один переход не пропустит нас с тем, в кого превратился Фелемон.

– Ладно. Я поняла, – покивала Громова. – Скажи, а девочки согласны уйти домой без вас?

– Ну что ты, конечно, нет. Они дружно рыдают в ванной комнате. Но это тот случай, когда нам придется проявить свою родительскую власть.

Вета подумала, пару раз тяжело вздохнула, потом выдвинула предложение:

– А что, если бы я сняла квартиру и взяла девочек пока к себе? Вы бы мне их доверили?

– Конечно! – мать от удивления даже глаза широко распахнула. – Но стоит ли, милая? Тебе и так пришлось с нами нелегко.

Громова быстро обдумывала, не переборщила ли она на самом деле? Ведь у нее есть шанс наконец-то остаться одной, а о девочках прекрасно позаботятся в Донном мире. Разве что тяжело им будет там без сведений о брате, о родителях. И, если разобраться, сестренки пока что ничего в мире людей не натворили. Шекна из всей семьи самая серьезная и рассудительная, сумеет приглядеть за малышкой. А она, Вета, будет осуществлять общий контроль.

– Да, я решила, – сказала вслух. – Когда мне нужно забрать сестер?

Мать поежилась, словно ей стало холодно.

– Лучше бы поскорее…

Словно в ответ на заданный вопрос жуткий вой донесся со стороны комнаты.

С новой квартирой проблем не возникло. Вета сгоняла в гимназию, отыскала старого демона на прежнем месте, дремлющим в кресле в кабинете завхоза. Вручила ему золотой слиток и попросила о помощи: с ней агенты по найму жилья едва ли захотят иметь дело. И уже через пару часов перебросила вещи свои и девочек в однокомнатную квартиру в доме на пешеходке, всего в пяти минутах неспешного хода от прежней обители.

Впервые она оказалась за старшую и быстро убедилась – дело это хлопотное. Хотя всего-то и требовалось: накормить сестер, организовать каждой спальное место, проследить, чтобы почистили на ночь зубы. И да, еще позаботиться о пяти кошках и псе Вихре, которые, понятное дело, переехали самыми первыми. Ведь с того момента, как Варрава принес Фелемона, в прежней квартире они могли только прятаться по углам и тоскливо выть от ужаса.

Сестры уже лежали в постели – Вета постелила им обеим на широкой древней тахте. Но не спали, смотрели на старшую сестру тревожными глазами.

– А Фелемон станет прежним? – шепотом спросила Шекна и прикрыла рот ладошкой.

– Ну конечно! – заверила ее Громова. – Главное, что удалось его вовремя вернуть, а уж наши мама и папа о нем позаботятся!

Сестры молчали, но глаз не закрывали и в сон явно не проваливались.

– Сказку? – шепнула в пространство необыкновенно притихшая Кая.

– Запросто, – заверила Вета, устроилась в изножье тахты по-турецки. Место ей пришлось делить с кошачей пятеркой. Вихрь лежал на полу – этот внушительных размеров пес как-то сразу оказался забит и подавлен представителями мяукающего племени, которые его нещадно гоняли. Вета, которая не любила, чтобы кто-то чувствовал себя изгоем, уже запланировала выступить в защиту пса, призвав на помощь кое-кого очень убедительного внутри себя.

Удивить сестер ей не удалось. Скоро выяснилось, что все человеческие сказочные истории девочки знают не хуже обычных детей. Пришлось выкручиваться и прямо на ходу выдумывать сказку про уродливую принцессу, которая влюбилась в самого красивого парня в шко… ну то есть рыцаря в королевстве. Но как она ни старалась заслужить его любовь, становилось только хуже и хуже. Пока однажды самому рыцарю не пришлось ее спасать. И после этого он одумался и стал хорошим. Конец.

Когда замолчала, Кая уже тихонечко сопела в подушку. Шекна лежала с открытыми глазами и тихо подметила, когда Вета замолчала:

– Хорошо, что ты не уродина.

Громова попыталась сделать тяжкий вздох бесшумным.

А утром Вета проспала и бегом неслась всю дорогу до гимназии. На первый урок она ухитрилась не опоздать, влетела в класс даже с небольшим запасом, сразу после первого предупредительного звонка. Шлепнулась на стул, выдохнула, огляделась. Учитель еще не пришел, а ее новые одноклассники сбились в кучку между учительским столом и доской и что-то горячо обсуждали.

Сердце пропустило удар – так уже было однажды в другом классе, когда там узнали о смерти Артура Гарина. Так же шептались с потрясенными лицами, некоторые плакали, а в глазах других плескалось жгучее любопытство. Но на этот раз плачущих не наблюдалось.

Громова подходить не стала, ведь нельзя было исключить возможность, что обсуждают именно ее. Сидела и листала учебник физики – она понятия не имела, что сейчас проходят в классе. Ее соседка по парте покинула компанию раньше времени. Села за парту и принялась копаться в своем рюкзаке, но Громова догадалась – хочет, но не решается заговорить. Вета повернула к ней голову и ободряюще улыбнулась, отчего Кротова сморщилась, будто от зубной боли. Но сказала:

– Слышала, что случилось в параллельном?

– Нет, – ответила Вета и сердце снова совершило кульбит. – А что там случилось? У ашек или…

– У ашек, ага. Пропала Лара Аникеева, ну та, что воображала себя первой красавицей школы.

И старательно расправила челку на лбу. Вету слегка замутило, потому что сразу вспомнился вчерашний разговор с Арланом.

– Почему пропала, откуда это известно?

– Да все уже знают. У ее родителей такое правило, типа днем она может делать, что пожелает, лишь бы без вреда репутации и здоровью. Но в одиннадцать как штык должна быть дома.

А вчера Лара не появилась, так они весь город на уши поставили.

Увлекшись, Оля говорила почти дружески, даже склонилась в сторону Веты, хотя прежде старательно от нее дистанцировалась. Звонок на урок давно прозвенел, а физика все не наблюдалось. Возможно, это было связано с его классным руководством в 10 «А».

– Но там еще кое-что странное произошло, потому полиция сразу и подключилась, – не унималась соседка.

– Что? – прошептала Вета. Она ощущала дрожь и слабость во всем теле, руки будто приклеились к парте, не оторвать.

– Кто-то проник в квартиру Аникеевых и утащил зеркало из прихожей. Такое, перед которым Ларка перед выходом всегда прихорашивалась, она же пяти минут не может прожить без собственного отражения. Родители с работы вернулись, а там вся косметика по прихожей разметана, и зеркало, довольно большое, исчезло. Не с собой же она его прихватила, верно? Родители бросились звонить дочери, вызов идет, а ответа нет. Вечером ее рюкзак с телефоном им принесли, нашли в парке у озера. Но к тому времени Ларку вовсю уже искали.

Уши заложило, и слова Оли доносились отрывочно, словно издалека. Вета подхватила рюкзак, сгребла туда вещи. Оперлась обеими руками о край парты и только так сумела подняться на ослабевшие ноги.

– Ты куда? – удивилась Кротова. И зачем-то вцепилась ей в рукав свитера.

– Ухожу. Все равно урока нет.

– Так потому что полиция в школе сейчас. И физик со своим классом. Сейчас там будут опрашивать всех Ларкиных одноклассников. Погоди, тебя наверняка вызовут.

– Почему? – безразлично спросила Вета, она глядела на чужую руку и прикидывала, хлопнуть по ней или сама отвяжется.

– Ну как, ты ведь тоже пропадала. Они могут подумать, что это как-то связано…

– Руку убери, – приказала Громова таким голосом, что сама его не узнала. Оля тут же отшатнулась, приняла оскорбленный вид и покрутила пальцем у виска. А Вета уже выбегала в пустынный коридор.

Нужно было немедленно найти Арлана, спросить, какого черта происходит. Он же не мог Аникееву… убить. Это просто немыслимо. Но воспитанник явно имеет отношение к тому, что она исчезла, он сам вчера вспомнил о ней. И зеркало, конечно, это в первую очередь. Зеркало мер… нет, лучше даже не думать. Она уже десятки раз набрала номер Арлана, а ответа нет и нет.

Конечно, Вета попыталась получить сведения у старика, толкнула дверь в комнату завхоза.

– Вы знаете, где…

И замерла, потому что колдуна в комнате не было. Зато был там его пес Боун, лежал в кресле. Он буквально на миллиметр поднял голову, уперся в девушку пугающим взглядом запавших круглых глаз, похожих на дыры от пуль, разразился тихим утробным рычанием.

– Ой, прости, уже ухожу, – пискнула Громова, захлопывая дверь.

Но куда теперь? Оставалось только бежать к тому дому, куда она когда-то, словно бы сто лет назад, заходила к своему однокласснику Боре Шварцу. Надежды особой не было, но нужно было что-то делать – и она побежала. Напрасно, конечно – даже в парадное зайти не удалось, никто ей не отпер. Арлан наверняка дома не сидит, а его родители люди очень занятые, это Вета помнила. И решила вернуться к гимназии, а по пути в парке хорошенько осмотреться. Все, что угодно, лишь бы не подступали самые ужасные мысли. Неужели Арлан посмел.

Глава 9. Незримая опасность

Но в парке было пустынно, потому что накрапывал дождь, и вся его поздне-осенняя красота как-то сразу слиняла, стекла потоками сероватой воды. Вета провела рукой по волосам – мокрые, снова она не уследила, теперь будет не расчесать. Коротко хмыкнула – из всех ее бед эта точно была наименьшей.

– Тоже слиняла из школы? – прозвучал за спиной насмешливый голос. Она втянула побольше воздуха и медленно повернулась к Артуру. Посмотрела в его лицо, упорно надеясь еще на добрые перемены. Гарин накинул на голову капюшон, куртку оставил распахнутой. Улыбался благодушно, кажется, пребывал в отличном настроении. А правую руку все так же держал на отлете…

– Знаешь уже про Аникееву? – спросила Вета. Голос от разочарования звучал глухо, без выражения.

Артур только плечом беззаботно дернул, поиграл кулаком.

– Говорили, что всех из вашего класса будут поодиночке опрашивать, разве тебе не нужно было?..

– А меня уже допросили, – перебил ее Гарин. – Вежливо и предупредительно. Я сказал, что ничего не знаю, не видел, не заметил. Ну и все. После беседы было велено расходиться по домам или куда нам хочется. Вот, гуляю.

Громова переступала с ноги на ноги, отводила взгляд от его руки. Хотела уйти, но почему-то не двигалась с места. Когда молчание затянулось, не выдержала:

– Тебе что, все равно, что случилось с Ларисой?

Артур перестал улыбаться каким-то своим мыслям, досадливо поморщился:

– А я и так знаю, что с ней случилось. Связалась не с тем парнем. Ну чего с этой дуры взять-то?

– С каким парнем? – шепотом спросила Вета.

– Да со Шварцем! Хотя прекрасно знала, что он опасен и неуправляем в последнее время. А вчера после уроков я шел домой и видел сладкую парочку в парке. Идут такие, плечами соприкасаются, беседуют о чем-то. Лора сияет, как бриллиант.

– Куда идут, в каком направлении?

– Откуда мне знать? Куда-то туда, – Гарин махнул рукой вглубь парка, за озеро, где высилась громада дворца.

– И ты не догнал их?

– Зачем? – даже заморгал от удивления парень. – Мне Аникеева и в школе давно надоела, стану я еще за ней по парку бегать! Наверняка Борька в этот момент напевал ей на ушко, типа, она красавица и он от нее без ума. А что странным был в последнее время, так это все от любви, ревновал ее ко всем, особенно ко мне, с ума сходил. А она такая: Боренька, ну ты чего! Артур такой гад, хоть и красавчик, мне в его сторону и смотреть теперь противно. Куда ему до тебя, Борик? Так и ушли.

– Но ты сказал об этом полицейскому? – с напором спросила Вета.

– Еще чего! Потом Лорку из озера выловят, а я свидетелем буду, что ли? Да больно надо!

Громова слушала и не верила своим ушам. Неужели в этом парне не осталось ничего человеческого? Говорить больше было не о чем, девушка стояла, опустив голову, и просто ждала, когда он уйдет сам, раз уж она такая слабачка.

Но Артур не уходил. Даже дернул ее за рукав, призывая поднять голову, а потом спросил:

– Инга, так ты подумала?

– О чем? – слова давались с усилием. Нужно искать Арлана, разбираться с ним, а она теряет зря время.

– Здрас-сьте! Насчет Жорика, этого братца твоего! – Гарин пальцами изобразил кавычки.

– Нечего думать. Я живу в другом месте и про Жорика даже не вспоминаю. И ты забудь о нем! Оставь в покое!

Гарин несколько раз поднял и опустил плечи, насмешливо выпятил нижнюю губу.

– Ну, твое дело. А я уж о его покое позабочусь, не сомневайся.

Прозвучало угрожающе. Вета ощутила, как бежит по ее спине под одеждой струйка пота.

– Что это значит? Пожалуйста, не трогай его!

– Вообще чокнулась, еще и просишь за гада! – теперь в глазах парня плескалось невыразимое презрение. – Какая же ты слабая, Инга, я прежде был о тебе лучшего мнения. В общем, с Жориком я сам разберусь. Но, может, не в первую очередь. Есть и другие, кто меня сильно разозлил.

Вета не могла ни слова выдавить в ответ, стояла и глупо таращилась в его злобно-веселые глаза. Потом Артур крутанулся на каблуках и ушел в сторону своего дома. По пути левой рукой достал смартфон, но звонить не стал, просто подбрасывал его на ладони.

А Громова пыталась осмыслить его слова и привычно покрывалась изнутри ледяной коркой страха.

«Ирис! Она встречалась с ним, чтобы присмотреть за его состоянием после возвращения из Донного мира. А он запал на нее и теперь сильно уязвлен их разрывом. Артур хочет отомстить Ирис?»

Она выхватывала из кармана мобильник, хорошо, что вчера они с названной сестрой нормально поговорили. Телефонами правда не обменялись, но наверняка сестра пользуется ее прежним номером.

Воспитанница ответила сразу, но голос ее напугал Вету еще больше – хриплый, низкий.

– Ирис, что с тобой? – взвизгнула она.

– Болею, – ответила девушка. – Что-то случилось, Вета? У вас вроде уроки сейчас…

– Так ты не в гимназии?

– Нет, конечно, родители не пустили с таким кашлем.

– Сейчас прибегу к тебе! – выкрикнула Вета, и в самом деле бросилась бежать со всех ног, как никогда не бегала на физкультуре.

В родной прежде двор она ворвалась уже через десять минут, в подъезд проскочила за старушкой-соседкой, брякнула привычно:

– Здрасьте, баб Вера!

Та, застыв на месте, проводила ее спину подозрительным подслеповатым взглядом. А Вета уже звонила в квартиру. Ирис скоро открыла ей, выглядела она, как и положено болеющим: в кофте поверх халата, на ногах шерстяные носки, такие толстые, что тапочки висят на самых пальцах. Но Громова все равно со страхом вглядывалась в платок на ее горле, подозревая худшее.

– Проходи, – глухо пригласила сестра, наклоняясь, чтобы отыскать тапочки – ее же, Ветины, когда-то самые любимые, пушистые.

– Разве воспитанники болеют?

Ирис засмеялась, но тут же схватилась за горло, коротко откашлялась в рукав.

– Все болеют, даже тролли, хотя и очень редко. А у меня пока акклиматизация, не забыла? Ну ничего, поболеть иногда даже приятно, как оказалось, новый опыт. Но и довольно, к вечеру подлечусь своими методами, безотказными. Да ты что стоишь, проходи!

– Родители когда придут? – Вета в самом деле отмерла, заглянула на кухню, по запаху определила, что мама с утра заваривала настой из трав и листьев винограда. Как делала сотни раз, когда болела сама Вета. От этого воспоминания захотелось расплакаться. Но Громова напомнила себе, что есть дела поважней, и поспешила в бывшую свою комнату.

Резво подскочила лежащая поверх покрывала Муська, потянулась к Вете, прося почесать ей бородку. Девушка от полноты чувств схватила кошку на руки, покружилась с ней по комнате, чмокнула в серый лобик. Ирис тем временем снова забралась в кровать, накрылась по самое горло. На столике рядом высилась стопка книг, стояла ваза с виноградом, термос, чашка с морсом.

– Ты уверена, что это ангина? – приступила к делу Вета.

– Я – нет, никогда прежде ей не болела. А вот участковый врач, который только перед тобой приходил – он да, уверен. Сказал, что дело привычное, я же всегда в это время болею. Ну, то есть ты, Вет.

– Да, я болела часто, – машинально проговорила Громова. – Но, Ирис, я должна кое-что тебе сказать. Это может и не ангина вовсе. Это Гарин мог на тебя напасть. Я ведь вчера рассказала тебе, на что он теперь способен.

Но Ирис тут же мотнула головой, отметая такую версию:

– Точно нет. Неизвестный нам Жорик мог подвергнуться атаке падшего ангела и ничего не понять. Но я бы сразу распознала нападение и нанесла предупредительный удар.

– Да? Хорошо, – поежилась Громова. – Потому что я только что общалась в парке с Артуром.

И поняла, что он готов теперь мстить всем своим обидчикам. Жорик достает его во дворе. А ты отказалась с ним встречаться.

Сестра с неопределенным выражением на лице пожала плечами, поправила шарф на горле. И тоже перешла к вопросам:

– А как вы вдвоем оказались в парке вместо уроков? Вета, неужели ты продолжаешь с ним общаться, зачем? Ведь это попросту опасно. Ты в курсе, каким Артур стал, а дальше будет только хуже!

Вета содрогнулась от этих слов, ощутила себя разбитой, почти больной. И не сразу нашлась с ответом:

– Ну, в парке мы случайно оказались. В гимназии ЧП, пропала Лариса Аникеева, не пришла домой ночевать. Всех опрашивает полиция. Ты ничего насчет этого не знаешь?

Ирис нахмурилась, помотала головой. Обсуждать с ней участие в деле Арлана было невозможно, это значило бы признаться во всем. А соблазн был велик, ведь сестра наверняка разбирается в этих вещах и может дать дельный совет. Вета трусливо оправдала себя тем, что Ирис наверняка кинется что-то делать, а она больна, ей нужен покой. Вместо этого спросила:

– Скажи, чем мы можем помочь Артуру?

Глаза воспитанницы троллей широко и изумленно распахнулись:

– Мы ведь уже обсуждали, Веточка. Ничем. Он выбрал зло, о чем тут вообще говорить? Его дело и его выбор.

Громова внутренне заледенела от безнадежности этих слов, выдавила:

– А напади он на тебя, ты что бы сделала в ответ? Ведь не убила же?

Ирис невесело усмехнулась:

– Нет, конечно, еще не хватало – убийцей становиться. Хотя в его случае это был бы наилучший исход, как ни грустно. Иначе прямая дорога в Мертвое воинство.

Вета тяжело и быстро дышала. На душе сгущался мрак, она словно проваливалась в бездонную черную пропасть.

– Скажи, – произнесла медленно, обреченно. – Только ответь мне честно, Ирис: если бы я не спасла Артура в парке, когда Дикий охотник столкнул его в воду – он попал бы в Мертвое воинство? Или… нет?

Воспитанница, поняв ее состояние, сокрушенно покачала головой:

– Не спрашивай, Вета, у меня нет четкого ответа. Потому что этого никто не может знать. Тролли бы сражались за Ингу и, думаю, в конце концов нашли способ выручить ее душу у Дикой охоты. Она бы свидетельствовала в пользу Артура, и Мертвому воинству пришлось его вернуть – связываться с ангельским сообществом никто не рискнет.

– И он возвратился бы на землю?

– Нет, это едва ли. Слишком много времени к тому моменту бы прошло. Думаю, он соединился бы со своим народом.

Вета всхлипнула, схватилась за голову и простонала:

– То есть снова стал ангелом, потому что совершил геройский поступок, до конца защищая Ингу! Искупил, так сказать, что он там прежде натворил. А я все испортила, так? Так?!

Ирис попыталась обнять ее, но Вета отшатнулась, рухнула лицом в покрывало. Сестра осторожно коснулась пальцами ее плеча.

– Веточка, ну перестань, не вини себя! Никто ведь не может знать наверняка. Вдруг бы Ингу не спасли…

– Но тролли всегда борются за своих до конца, верно? И была хоть какая-то надежда. А теперь Гарин прямиком шагает к вечной службе в Мертвом воинстве, потому что превращается в монстра. Уже превратился! И все по моей вине!

Ирис попыталась сказать что-то утешительное, но закашлялась тяжело, откинулась на подушку. И кашляла долго, Вета успела взять себя в руки. Налила сестре морса и перевела разговор на другое:

– Ты общаешься с господином Себастьяном? Он все еще тут обитает?

Ирис, допив, сипло ответила:

– Нет, я его ни разу не видела.

– А, понятно. Наверняка боится, что ты станешь его осуждать за то, что он проявил слабость, остался в мире людей.

– Да ерунда, я бы слова ему не сказала. Не нужно считать воспитанников такими уж нетерпимыми, Вета. Но с чего бы неперешедшему оставаться здесь, если твоей Заветной просьбой было помочь ему уйти дальше, куда положено, где его ждут? Эвалонг наверняка уже выполнил ее, не мог не выполнить.

– А, точно, забыла, – пробормотала Вета. Господи, она же едва не проболталась! Вот только господин Себастьян никуда не уйдет, пока не разрешится ситуация с Варравой. Ее предок слишком хорошо осознает свою вину. Но Ирис об этом знать не стоит.

– Я пойду, пожалуй. – Она начала пятиться к порогу знакомой до последнего миллиметра комнаты. – Тебе нужно молчать, чтобы горло поскорее пришло в норму. И все же будь осторожнее с Артуром, ладно?

– Это ему стоит быть поосторожнее со мной, – со спокойной улыбкой уточнила Ирис. – Но не думаю, что он осмелится на нападение.

И вовсе он не был в меня влюблен, кстати. Просто решил, что я достойна его общества, раз многим в гимназии нравлюсь. Если на горизонте появится другая, красивая и популярная, Гарин мигом на нее переключится.

– Да, – прошептала Громова. – Наверное. Ты лежи, Ирис, я сама дверь захлопну.

Вышла на улицу, еще раз обвела глазами родной двор – и ничего не почувствовала. Слишком много других забот, из которых главная – найти Арлана. А вдруг он пошел к дому на пешеходке, разузнать насчет состояния Фелемона? Встречаться с ним после случившегося с Ларисой страшно, даже страшнее, чем с Артуром. Но она не должна прятать голову в песок. Значит, решено, нужно возвращаться в центр города.

Вета не ошиблась, Арлана она еще с проспекта углядела на скамейке возле дома. Побежала к нему, заводясь на ходу, и точно накинулась бы на друга с кулаками, если бы чудовищный вопль, в котором смешались злость, страх и мольба, не пригвоздил ее к асфальту. Кинула взгляд на окна, от которых шел крик, кстати, наглухо закрытые. Ловя ртом воздух, огляделась: люди шли туда и сюда в обычном темпе, болтали по телефонам, заходили в магазины. Никто ничего не слышал – и в этом Вета могла им только позавидовать.

Воспитанник сам ее заметил, подошел как ни в чем не бывало, сказал:

– Я был там. Твои родители все делают правильно. Но тебе заходить пока не стоит.