Текст книги "Свидетельство того, что я была…"

«Сквозь годы, пущенные под откос…»

 
Сквозь годы, пущенные под откос,
Сквозь мельканье черно-белых полос
Ты проходишь с пластикой мима,
Растворяясь в колечках дыма.
Эти локоны мягких волос.
Этот запах твоих папирос.
Это так волшебно-ранимо.
Бесконечно… неизлечимо…
 

«Бусинка за бусинкой дни без тебя…»

 
Бусинка за бусинкой дни без тебя,
ожидание…
Целое ожерелье.
На шею наматывается, давит.
 
 
Телефон все молчит…
 

«Понимаю, ответить не можешь…»

 
Понимаю, ответить не можешь…
Напишу и сама же прочту.
Напишу я опять
и, похоже,
научилась писать в пустоту.
Напишу и отправлю,
как в топку.
Я тебе посылаю привет.
Я опять нажимаю на кнопку,
без надежды
на скорый ответ…
 

«Сердце к сердцу, стук в унисон…»

 
Сердце к сердцу, стук в унисон,
запоздавшее счастье моё.
Колокольный стоит перезвон,
ты моя, я твоя, всё твоё…
Мне с тобой хорошо-хорошо,
не хочу ничего понимать,
и не важно, что время пришло,
никуда не хочу отпускать…
 

Хочешь…

 
Хочешь, я стану смешной и отважной?
А в городе лето, падает глупый дождь.
 
 
Хочешь, кораблик построим бумажный?
А этот прохожий так на тебя похож.
 
 
Если захочешь, все станет неважно,
А что там под небом, дождь или снег кружит…
 
 
Если забудешь меня ты однажды,
Я плакать не стану… я перестану жить…
 

«Сентябрь, усмехнувшись сквозь слезы…»

 
Сентябрь, усмехнувшись сквозь слезы,
Погладил холодной рукой —
Ты пледом укройся, заноза,
А то неуютно со мной…
А я намелю и наполню
Любимым твоим кофеём…
И вот, согреваясь любовью,
На пару сидим с сентябрём…
А ты, приобняв свою осень,
Уехал опять в никуда.
Ты там далеко, среди сосен
Меня вспоминай иногда…
 

«Какая мука… без тебя… прожиты эти дни…»

 
Какая мука… без тебя… прожиты эти дни.
Их сорок, сорок два… сегодня сорок три…
По Воробьевым я одна… брожу… а ты вдали.
Наш столик занесен, из листьев ассорти,
держу в руках, кленовые, прозрачные… дрожат…
а под ногами ковриком, пока еще шуршат…
Ты где-то далеко, а я считаю дни…
их сорок, сорок два… сегодня сорок три…
 

«Немало лет по жизни без меня тебя носило…»

 
Немало лет по жизни без меня тебя носило,
я понимаю, не торопишься меня в нее пускать.
И то, что надо знать, ты скажешь сам, любимый.
Вопросов лишних я не стану задавать.
Открыта пред тобою, вся, как на ладошке,
твои ж секреты пусть останутся в тени.
Так книга прячет свою сущность за обложкой,
когда захочешь, мне раскроются они.
Мне надо только знать, что ты со мной подольше
так хочешь быть, и нас стараешься сберечь…
Мне надо только знать, что я немного больше,
чем женщина для редких, безопасных встреч…
 

«Вещи собраны без суеты…»

 
Вещи собраны без суеты.
И слова на прощанье просты.
Скупо плечи обнял, поцелуй.
Без меня, ты смотри, не балуй.
Возвращайся – послано вслед…
Здесь, где был ты,
Тебя больше нет…
 

«В нашем доме темно, над диваном включаются звезды…»

 
В нашем доме темно, над диваном включаются звезды.
Ты сказал, что вернешься, когда выпадет снег.
Снега нет, но уже, но уже наступили морозы.
Что ж ты так задержался, нужный мне человек?
В новостях на ТВ о тебе мне никто не расскажет…
Телефоны сданы… до… как выпадет снег.
Ветер капли дождя по лицу, по лицу мне размажет.
Что ж ты так задержался, нужный мне человек?
В нашем доме темно, тебя ждут и качаются звезды.
Тебя ждут… очень ждут, когда выпадет снег.
Это капли дождя, это капли дождя, а не слезы…
Что ж ты так задержался, нужный мне человек?
 
 
Скоро выпадет снег…
                              Скоро выпадет снег…
 

«Я хочу, чтоб ты хотел вернуться…»

 
Я хочу, чтоб ты хотел вернуться,
Уезжая в свой далекий мир.
Чтоб мечтал волос моих коснуться,
Чтобы помнил, чтобы не забыл…
Больше никогда не разминуться.
Каждый миг с тобой не повторим.
Я хочу, чтоб ты хотел вернуться,
Уезжая в свой далекий мир…
 

Упасть с небес…

 
Упасть с небес, летя колючей хрупкой льдинкой,
пройдя через метель и ветра буйный смех,
коснуться век, скользнуть растаянной соринкой…
Ты помнишь ли меня… родной мой человек?…
 
 
Лететь кружась, кружась, подхваченною вихрем,
упасть с небес… и лишь слегка коснуться век…
Метель метёт, она когда-нибудь утихнет.
Ты помнишь ли меня… родной мой человек?…
 
 
Упасть с небес, согреть замерзшие ресницы,
скатиться каплей… и слететь на мягкий снег…
а  сердце бьется, перепуганною птицей.
Ты помнишь ли меня… родной мой человек?…
 

«Доброе утро!»

 
Доброе утро!
Не спится? Давай кофейку
выпьем по чашечке, станет немного теплее.
Здесь у нас тоже морозом скребёт по стеклу.
Холодно, зябко,
и стали мы на год мудрее…
Снегом засыпало всё, снова крУжат метели.
Что же поделать… на то оно есть… Рождество…
Всё заметает,
а помнишь, как в прошлом апреле
мы хохотали до слёз… и нам было тепло?…
Снегом засыпало всё, а он валит и валит.
Всё замело…
заморозило нас не шутя…
Кофе готов… наливаю… дурманит…
Доброе утро. Не спится…
Счастливого дня!
 

Я б хотела стать ветром…

 
Я б хотела стать Ветром… не знать ни границ ни заслонов.
Я б хотела по миру беззаботно и вольно гулять.
Кто придумал все эти тяжёлые своды законов?
Кто придумал, что надо обязательно что-то терять…
 
 
Я б хотела стать Ветром… отбросив земные заботы,
Высоко-высоко над тайгой и над морем летать.
Позабыть обо всем, не страшны мне судьбы повороты,
Мне бы только взлететь… мне бы только успеть отыскать…
 
 
Я б хотела стать Ветром… и слившись с попутным потоком,
Твои мягкие волосы… все перепутав… трепать,
Мне бы только найти и, найдя, в том далёка-далёком,
Твои нежные губы дыханьем своим согревать…
 
 
Я б хотела стать Ветром…
 

«Сорвался голос…»

 
Сорвался голос…
Мой крик в ночи.
Где ты, всевышний?!
Что ж ты молчишь?!
Звезды на небе,
Месяц вдали…
Есть же на свете
Счастье в любви…
Кто-то же может
Судьбу сотворить.
 
 
Где же ты, Боже?!
Как мне просить?…
 

«Стонет ветер…»

 
Стонет ветер…
 
 
Глупо.
Дождь по крыше…
Лунный диск тоскливо-неподвижен.
 
 
Стонет ветер…
 
 
Больно.
Странно… свыше
Гул с небесной колокольни
Еле слышен.
Эхом в сердце отдалось – Ты!
Нелюбовью мы
разлучены…?…
 
 
Стонет ветер…
 
 
Я спрошу у тишины…
где же где мои мечты?
И ответит тишина… это не моя вина,
что горят, горят мосты,
что исписаны листы…
И за все один в ответе
 
 
Стонет ветер…
 
 
Стонет ветер…
 

«У меня зима…»

 
У меня зима…
Если придешь ты вдруг,
Я изо льда,
А ты просто друг.
Я могу уколоть
Своими ресницами.
И не побороть
Словами-лисицами…
Я тебя больше не…
Всё, я проснулась.
Я вру себе.
Я только споткнулась.
В ванне уснуть
Не просыпаться…
Время вернуть
Не пробуждаться…
 
 
Я тебя не…
Я вру себе…
 
 
я научилась летать,
а надо ли?
небо срослось с землей
лихо ли?
перышки оборвать
сразу ли?
надо ли мне летать?
надо ли?
 
 
Я тебя не…
Я вру себе…
 

«Ты шел ко мне…»

 
Ты шел ко мне…
как я тебя ждала…
я дуновенье ветерка
ловила пересохшими губами…
твой поцелуй…
дождинка принесла…
и голос… в шелесте листвы…
и звезды… высоко над облаками
сияли для тебя… ты шел ко мне…
а я ждала… и капельки дождя
с ресниц катились… осыпали
нежнейшим пухом землю тополя…
ты шел ко мне… издалека…
как я тебя ждала… как мы желали…
один лишь только миг…
в тепле… во сне…
я жду…
я не забыла…
о тебе…
 

«Я хочу быть сном… и явью…»

 
Я хочу быть сном… и явью…
и рассветом заглянуть в твои глаза,
легкой, ласковой печалью,
и в ладони каплей летнего дождя.
Я хочу мечтой… и утром,
там, где ты и я, и нежности полна,
так поет душа, и смутно,
сквозь туман слышны слова, слова, слова…
Я хочу забыть, забыться,
раствориться, утонуть в той глубине,
умереть и вновь родиться,
и взлететь, лететь, в звенящей тишине…
Радостью твоей, печалью
я хочу быть…
сном… и явью…
Я помню все…
 

«Ты улетаешь, лист, ты покидаешь город…»

 
Ты улетаешь, лист, ты покидаешь город.
Ты улетишь в неведомы края.
Прошу тебя найди того, кто дорог,
И передай приветы от меня.
 
 
Ты передай ему тепло моих ладоней.
Коснись его, и на исходе дня,
Ты по глазам, которых нет бездонней,
Пойми, как он тоскует без меня…
 
 
Ты улетаешь, лист, ты покидаешь город.
Перед тобой открыты все пути.
Прошу тебя найди того, кто дорог,
И поскорей вернуться попроси…
 

«Ты помнишь…»

 
Ты помнишь…
помнишь… помню ль это я..?..
как оглушила тишина…
и обнимаясь с небом, тополя
роняли нежность… глубина
души… там высоко в полете птиц…
волной… круженье облаков…
касание ресницами ресниц…
легко… порханье мотыльков…
и солнца луч,
скользнувший по руке
к тебе… и от тебя ко мне…
котенок, заигравшийся в траве…
и пауза
в прозрачной тишине…
мне снова снились тополя…
я помню все…
никто
кроме тебя…
 

«Благодарю всех женщин до меня…»

 
Благодарю всех женщин до меня,
всех бывших…
От одиночества тебя лечивших.
 
 
Благодарю всех женщин, до меня
тебя любивших…
 

Грустно

 
Без тебя мне опять одиноко сегодня и грустно.
Опадает листва, и рябина горит на ветру,
Листопад… сиротеют деревья… печально и пусто…
И осколками льдинки лежат на земле по утру.
 
 
Солнце светит пронзительно… ярко… но что-то не греет,
И продрогнув, тяну я озябшие пальцы к костру.
Опадает листва… и рябина все ярче алеет…
И осколками льдинки лежат на земле по утру.
 
 
ЗапорОшило снегом с дождем… обостряются чувcтва,
Улетая на юг, птицы криком кричат в пустоту.
Без тебя мне опять одиноко сегодня и грустно.
Опадает листва… и летит… и рябина горит на ветру…
 

«Книгу судеб с тобой читая…»

 
Книгу судеб с тобой читая,
Раны бросим, друг мой, бередить,
И под праздничный звон трамвая
По бульвару пойдем бродить…
 
 
И не важно, что было раньше.
Безразлично, что будет потом.
Улыбаешься мне, озябшей,
Этим солнечным сентябрем.
 
 
Пусть смеются года, убегая,
Только раз нам дано любить.
Заскочив на подножку трамвая,
Мы не сможем маршрут изменить…
 

«Я ветром, затуманенным листвой, за облаками…»

 
Я ветром, затуманенным листвой, за облаками.
За тем, я без которого никто, вслед за дождями…
Через моря, холодными волнами, сквозь цунами.
И замерзая, льдинкой обернусь под небесами.
Снежинкой нежной опущусь в его ладони.
Любимый мой, желанный мой… я промолчу стократно,
И капелькой, растаявшей слезой, меня обронит…
Я пылью придорожной и пустой вернусь обратно.
 

«Капают капли без истощения…»

 
Капают капли без истощения…
Сны лоскутами… до отвращения.
 
 
Сыпется время по краю стекла,
Мысли дурные… нужна… не нужна…
 
 
Льются дожди… осенние, глупые.
В скверике сером листики хрупкие.
 
 
Майские улицы скованы льдом.
Хочется верить.. закончится сон…
 
 
Ветер разгонит хмарь листопадную,
сложатся  буковки в песенку ладную…
 

«Я поверю тебе…»

 
Я поверю тебе,
в этот Вечер Попутного Ветра…
Я поверю тебе, и зажгу нашу лампу в ночи
Там в нерусских краях,
где тихи и бесснежны рассветы,
Пусть Хранитель хранит, пусть огонь не погаснет свечи.
 
 
Я поверю тебе,
в этот Вечер Попутного Ветра…
Я поверю тебе, и не важно, что ждет впереди.
Пусть же будут легки
чужедальних дорог километры,
Пусть Хранитель хранит, помогая до цели дойти.
 
 
Я поверю тебе,
в этот Вечер Попутного Ветра…
Я поверю тебе, выставляя в окне маяки.
Там в нерусских краях,
там в краях бесконечного лета,
Пусть Хранитель хранит, убирая преграды с пути.
 

«Где я была?»

 
Где я была?
       А я была в Раю…
я там стояла на краю,
и затерялась в облаках,
остался шепот на губах…
 
 
Где я была?
       А я была в Раю…
я слышала – тебя люблю…
и с ангелами в небеса,
и на глазах моих роса…
 
 
Где я была?
       А я была в Раю…
я до сих пор еще горю,
остался шепот на губах…
я затерялась в облаках…
 

«Убегает в закат…»

 
Убегает в закат
этот вечер до дрожи морозный,
так неслышно ступая,
по светящим огням фонарей.
Скоро ночь разбросает горстями холодные звезды,
и окажется город в мёрзло-призрачном царстве теней.
Тишина…
опускается диск тёмно-красной монетой,
убегает в закат
этот длинно-тянувшийся день,
снова вечер морозный уносится вдаль без ответа,
скоро Новенький Год постучит в нашу старую дверь.
Убегает в закат…
туда спрятался Диск до рассвета,
нас оставив на милость
индевелому царству теней.
Этот вечер морозный уходит опять без ответа.
Без тебя закатился, затуманенный серостью  день…
 

Прожито, пройдено, скошено…

* * *

Прожито, пройдено, скошено…

счастьице на волоске.

Так нам судьбою разложено,

строить дома на песке…

Строить дома и молиться,

чтобы не смыло волной.

Как бы еще научиться

отгородиться стеной?

Отгородиться от ветра,

стужи, волны и дождя,

чтобы не думать, что это

может исчезнуть шутя…

«Жизнь дробленным ритмом…»

 
Жизнь дробленным ритмом
под гору летит.
вырвавшимся криком…
кончился лимит…
Скрипка замолчала,
порвана струна…
как она звучала!
дальше… тишина…
 

* * *

Хрупкий замок

бумажный,

Счастье зыбкое…

возвращаюсь отважно

за твоею улыбкою…

Не спастись,

не уйти,

с головою в снег…

где мне силы найти

на новый побег?…

«Кофе по чашкам разлит… но без сахара…»

 
Кофе по чашкам разлит… но без сахара…
джин по бокалам накапан… без тоника…
на простынях отпечатана сакура,
свечка коптится на подоконике…
запах травы… задыхаюсь… отчаянно…
миг удержать бы… оставить.. навечно…
то что читалось, уже нечитаемо.
нет… я не верю… что так скоротечно…
 

«Рухнуло вдребезги, в крошево… острые грани…»

 
Рухнуло вдребезги, в крошево… острые грани…
небо рассыпалось на миллиарды осколков.
Там на верху… они просто играли…
просто играли, теперь я бреду по иголкам…
 
 
Рухнуло вдребезги, в крошево… острые грани…
карточный домик все это, а вовсе не крепость.
Там на верху… они просто играли…
жизнью назвав эту глупо-дурную нелепость…
 
 
Рухнуло вдребезги, в крошево… острые грани…
хоть за соломинку, лишь бы не хлопнуться крышке…
Там на верху… они просто играли…
что бы еще бросить этой подопытной мышке?…
 

«Как часто мы спешим туда…»

 
Как часто мы спешим туда,
где нас никто не ждет…
а мы летим через года,
надеясь… повезет…
А мы открыты всем ветрам,
так хочется тепла…
А мы, поверив, глупым снам,
хоть крошку со стола…
А мы, изрубленные вкровь,
прошедши сквозь туман,
порой готовы за любовь
принять любой обман…
 

«Я душу твою отпускаю…»

 
Я душу твою отпускаю,
лети, ты свободна опять…
Ты снова вернёшься, я знаю,
и снова… я буду ждать…
ждать, как маньяк добычу,
ждать, как больной врача,
ждать, по тебе не хныча,
и над собой хохоча.
Я душу твою отпускаю…
когда ты устанешь бродить,
ко мне ты вернешься, я знаю.
Так может, не уходить?
 

«С четверого пути…»

 
С четверого пути
отправлен третий скорый…
ты захотел уйти…
зачем же разговоры?
Зачем терзать билет
совсем не лотерейный?
Зачем тебе ответ?
Он все равно неверный…
Ты захотел уйти…
вот приговор суровый.
С четверого пути
отправлен третий скорый…
 

* * *

SOS! Неужели не слышишь?

Я кричу тебе… помощь нужна!..

SOS! Выбивают по крыше

очумевшие капли дождя…

SOS! Умеревший мобильник,

безучастно лежит на столе…

SOS! Погасили светильник,

освещавший дорогу ко мне…

SOS! Выбивают по крыше

очумевшие капли дождя…

SOS! Неужели не слышишь?

я шепчу тебе… помощь нужна…

«Крепко встав на все четыре лапы…»

 
Крепко встав на все четыре лапы
мы с тобой провоем на луну.
Вот стоим… всклокочено косматы,
оглашаем стоном тишину…
 
 
В нашей песне столько волчьей доли
столько волчьей доли и тоски.
Столько пережитой нами боли…
сдавленной инстинктами в тиски.
 
 
У родного гордо встав порога
мы с тобой провоем на луну,
вывернув хранимую до срока,
всю души звериной глубину…
 

«Вот и все… отморосило…»

 
Вот и все… отморосило…
То, что так ждала, не повстречалось.
В доме холодно и сыро.
Одиночество вошло и прописалось…
Больно, непонятно, глупо.
Ты сидишь, стуча зубами от обиды.
Почему судьба так скупо
Выдает нам радость, а не панихиды?
 

«А иногда мне хочется забыться…»

 
А иногда мне хочется забыться…
и выгнать мысли…
и так с пустою головой катиться
по этой жизни,
и важное окажется неважным,
совсем не нужным…
и город мой многоэтажный
каким-то чуждым.
и проведет меня дорожка
сквозь паутинку,
и языком шершавым кошка
слизнет слезинку…
 

«Свидетельство того, что я была…»

 
Свидетельство того, что я была…
Все замела холодная зима.
От дерева отодранная ветка,
Самой собою созданная клетка.
Самообман, придуманный весной,
А так хотелось стать самой собой…
А, правда, да кому она нужна?…
Она убога, дика и страшна.
Все замела холодная зима,
Я никогда на этом свете не жила…
 

«Так воет на луну волчица одиноко…»

 
Так воет на луну волчица одиноко
израненная в кровь, приползшая к норе.
Здесь больше нет волчат, и нету больше волка,
нет больше никого в застывшей пустоте.
 
 
Так воет на луну, беспомощно и больно
вылизывая кровь из раны на груди.
Как было хорошо, спокойно и привольно,
как было хорошо… до прошлой до зари…
 
 
Так воет на луну, пронзительно и горько
израненная вкровь, внезапно осознав,
что больше нет волчат, и больше нету волка,
что жить теперь одной, все в жизни потеряв…
 

«Холод выстудил душу, знобит…»

 
Холод выстудил душу, знобит,
в сердце воет протяжно метель.
Одиночество в доме скорбит,
как промерзшая вдовья постель…
 

«Мужчина с женщиной…»

 
Мужчина с женщиной…
так далеки и бесконечно непохожи,
дурманит аромат придуманных ромашковых ковров…
кружится голова,
а ласковость безумная тревожит.
Вы увлекаете в свой мир немыслимо-реальных снов.
 
 
А что же будет позже…?
 
 
А позже… ничего… реальности тиски…
И нет тут никаких дурманящих ковров,
извечный стоп! Зачем нам царство глупых снов?
Зачем нам мир, летящий на куски?
Так вот, что будет позже.
Мужчина с женщиной…
так далеки и бесконечно непохожи…
 
 
А знаешь, все, конечно, ерунда,
все глупости ромашковых ковров,
но все-таки кружится голова
от искренне по-детски нереальных снов.
А знаешь, очень-очень жаль,
что бесконечно далеки и непохожи.
Коньяк не вылечит, он только притупит боль от оков…
 
 
но это позже…
 

«Не бывает ничего навечно…»

 
Не бывает ничего навечно,
оборвется тоненькая нить.
 
 
Что же делать, если быстротечно?
Дни бегут и не остановить.
 
 
Не бывает навсегда… мгновенье…
падают листы календаря.
 
 
Вот еще один скользнул, по вене
полоснул хитрющий втихаря…
 
 
Опадают листики беспечно,
не за что и некого винить.
 
 
Не бывает ничего навечно.
Рвется… рвется тоненькая нить…
 

«Когда в последний миг заката…»

 
Когда в последний миг заката
любовь цеплялась за надежду,
безумной точкой невозврата
маячил маятник мятежный,
когда тревожное стаккато
виски наполнило набатом,
полузабытое «когда-то»
в сознанье вкралось виновато
слегка отсроченной расплатой
за право называться «нашим»…
во сне в последний миг заката
еще родной и не предавший…
 

«Налей мне, друг!»

 
Налей мне, друг!
Налей, хотя не пью…
Но как сейчас мне хочется напиться!
Налей,
Я самое себя не узнаю…
Мне просто очень хочется забыться.
Не видеть снов, не помнить о былом…
Не слышать, не смотреть, не вспоминать,
Как мы с тобой сидели за столом,
И мне казалось, что могу мечтать…
Что все плохое оказалось позади,
Что пережитое кошмарным канет сном.
Мы столько лет не виделись, дожди
Теперь совсем другие за окном…
Весна, ах сумашедшая весна!
А было хорошо, и так прикольно…
Ничто к нам не приходит навсегда,
Нам было хорошо… и, видимо, довольно.
Нам было хорошо…
Я что-то говорю…
Налей мне, друг!
Налей… сегодня пью…
 

«Я так долго болела тобой, что забыла…»

 
Я так долго болела тобой, что забыла,
как это было,
когда не бросало в дрожь.
А на улице снова пьянящий, любимый,
затяжной и холодный… потрясающий дождь.
А на улице… ложь замыкает объятья,
капают капли…
и выпала Дама Пик…
В моем сердце под глупо промокшим платьем
твоим именем точно и прочно назван тупик.
Я так долго болела… по памяти градом…
может не надо…
выпала Дама и что ж?
Выжать скорость и просто лететь по МКАДу
в затяжной и холодный… потрясающий дождь…
 

«Когда-нибудь… потом… в далеком далеке…»

 
Когда-нибудь… потом… в далеком далеке
устав от суеты, борьбы и власти,
ты вдруг, до слез, захочешь замка на песке,
и спросишь сам себя… а был ли счастлив?…
 
 
Когда-нибудь… потом… в далеком далеке
ты вспоминать начнешь все то, что было,
что время мелом начертило на виске.
оно же быстротечно растворило…
 
 
Когда-нибудь… потом… в далеком далеке
ты, стоя над заснеженной могилой,
вдруг слезы ощутив на сморщенной щеке,
подумаешь… а ведь она меня… любила…
 

«Посидим на дорожку спокойно…»

 
Посидим на дорожку спокойно
выпьем капельку на посошок.
Не волнуйся, мне вовсе не больно,
просто
вышел отмеренный срок.
Понимаю, никто не виновен,
просто
вышел отмеренный срок.
Не держу, отпускаю, свободен.
Каждый в жизни немного игрок…
Уходя, уходи…
всё… довольно.
Пожелаю удачи вослед.
Ты не думай, мне вовсе не больно,
мне не больно… меня больше нет