Текст книги "Место, забытое временем. Часть 3. Восстановить равновесие"

Глава 8
Время уходит…

Следующей ночью директор опять пошел за лагерь на тайную встречу. Там его ждал Орид.

– Привет. Важные новости? – спросил Директор.

– Да. Очень. Во-первых, новое оружие.

– Что?! – это означало что у них большие проблемы.

– Да. Время меняется и старенький пистолет, можно пронести или сделать.

– Черт! С таким оружием проблем в сто раз больше! И что там во вторых?

– Я еже говорил, что ученые установили радиус действия времени, нашли эпицентр, отправили туда свою команду, и выяснили, что нужны одаренные дети. Так вот, все кто туда пошел в эпицентр, не вернулись, они отправили другую команду и вернулись только несколько человек, рассказали, что без людей со специальными способностями не справиться ни как, что бы они ни делали.

– Те есть, есть реально способ восстановить время? – с надеждой спросил Сергей Евгеньевич.

– Да. Но как именно неизвестно. Ясно лишь то, что нужны те, кто обладает определенным даром.

– А что там такого страшного, что одна команда не вернулась, а с другой пришли лишь несколько человек?

– Этого я не знаю. Подробности не обсуждают даже со мной.

***

Пресная каша в столовой казалась высшим наслаждением. Я сидела за столом с Дианой и завтракала. Два дня. Осталось гребанных два дня до нового испытания! Диана привыкла к этому и не парилась, она заранее знала, что ей просто дадут столько работы, что обычный человек выполнить не сможет. А я была вся на нервах. Если они опять попросят меня убить… Нет. Я никогда не убью невинного человека. Интересно, грибник тот, еще жив? Надеюсь. Хотя жить здесь, то еще наслаждение. Вчера вообще послали на кухню помогать, картошку чистить. Мешок картошки и тупой нож. Все пальцы в мозолях! Ненавижу. Ненавижу весь Темный орден! За все это время больше не встречала Юлю. Может с ней что-то случилось? Может они узнали, кто на самом деле Юра? Надеюсь, нет. Корпус юных военных находится далеко отсюда, поэтому я ее больше и не видела. Ей еще больше не повезло, чем мне. Жить в чужом теле, претворятся совершенно другим человеком, служить Темному ордену…

Конечно, я обдумывала план побега, но не чего толкового не надумала. Надежда только на Орида, он говорил, если будет шанс, то он сделает все что сможет. Только этого я и ждала. Если бы не надежда, то я превратилась бы в безвольного человека, беспрекословно подчиняющегося приказам. Меня бы уже сломали.

Во второй половине дня меня заставили мыть полы в коридоре около кабинетов высоких чинов. Времени у меня на это было не много. Но я все же остановила свою работу, чтобы подслушать один интересный разговор. Если меня заметят за этим делом, даже боюсь представить, что будет.

– … Время, время. Сколько можно уже говорить о нем! Живем спокойно.

– Это только пока. Сам знаешь, что дальше будет.

– А потом? Что будет потом, если все получиться?

– То, что и должно. Выйдем в мир. Покажем, кто мы и на что способны.

– Грабеж, убийства, наркотики? Примитивно.

– Это ты думаешь примитивно!

– Сначала расправа.

– В смысле? Лагерь?

– И не только. Тот, кто мог бы стать лагерцами и сделать их.

– Это другое дело. А дальше все-таки во все тяжкие.

– Дальше отдыхаем, свобода в большом мире, есть где разгуляться…

Я услышала шаги. И сразу отошла от двери и продолжила возить тряпкой по полу. К счастью, человек не завернул в этот коридор. Но больше я не подслушивала, так как в соседнем коридоре было какое-то оживление.

Вечером, когда я уже шла из душевой комнаты в спальную, меня остановил человек-постовой. Но это уже был не тот, которого я хоть как-то знала, а совсем другой: квадратное лицо, плотное телосложение и противная бородка, словно у козла. Он временно заменял другого постового. Ну, или просто поменялись. Не знаю, нам об этом не рассказывают.

– Эй! Ты… Как тебя зовут? – остановил он меня.

– Лика, – спокойно ответила я.

– Там человек один заболел, заменить надо. Выручишь?

– А есть выбор? – безэмоционально сказала я.

– Зришь в корень! – подмигнул он, – держи маршрутный лист. Тебе в 45ю дверь.

Я взяла листочек со стрелками и пошла по маршруту.

Зачем, даже не спросила. Привыкла уже делать то, что говорят. Хотя, наверное, не все.

В этой части замка я ещё не была. Тут было не все так строго. Кое-где виднелись даже украшения и картины. По винтовой лестнице я вышла в коридор. Вход в него сторожили.

– Ты куда? – презрительно спросил один стражник.

Я показала лист.

– В 45ю сказали, – добавила я.

– Проходи, – разрешили мне.

В этом коридоре был ковёр красного цвета. Двери все чёрные с витиеватыми узорами.

На каждой номер, точно квартиры.

Я нашла 45ю, постучалась. Послышалось неясное «входите». Открыла дверь. Вошла. Это были личные апартаменты. Комната, в которой я находилась, была великолепна. Красные плотные шторы. Два мягких кресла возле камина. На полу шкура убитого медведя. Картины, в рамке… Маленький столик с изысканными блюдами, бокалами с вином.

Всё бы не чего, но потом взгляд упал на главную вещь интерьера. Большая, широкая, наверняка мягкая с шелковым бельем кровать. А на ней… С обнаженным торсом… Орид.

Глаза и мои и его округлились и увеличились в два раза.

Твою мать!

Меня послали заменять одну из ночных бабочек!

Орид резко встал.

– Не подходите! – сказала я. И прижалась к двери, ища на ощупь ручку.

– Лика?! – удивлённо воскликнул он, – что ты вообще тут делаешь?!

– Нечего! Я уже ухожу! – сказала я, наконец-таки нащупав ручку. Дернула. Закрыто.

И тут авто-замок. Блин.

– Как ты здесь оказалась? – его голос был теперь только строгим, удивление пропало.

Лучше ответить.

– Меня послали заменить человека… Но я не буду! Не за что! – почти кричала я. Меня все трясло. Ведь если он захочет, сможет… Было страшно.

– Успокойся, – сказал он мягче, – я не собираюсь с тобой спать.

Он взял из шкафа темно– синий халат и накинул на себя.

– Садись, – указал он на кровать.

Я помотала головой.

Тогда, он передвинул столик к креслам, возле камина. На одно сам сел.

– А сюда? – предложил он на второе свободное кресло.

Я осторожно прошла и села на второе кресло.

Меня послали… с ним. И часто он пользуется такими услугами?!

Напряженно смотрела на огонь. Пока молчали. Но потом Орид разрушил тишину, в которой слышалось только потрескивание дров.

– Должна была прийти Анастасия, – задумчиво сказал он, – Она… моя девушка. Не то о чем ты подумала. Новый постовой просто не знает это. Думает, я как большинство…

Я молчала. Ладно, может вы и не такой плохой.

– Ешь, не стесняйся, – указал он на стол с фруктами, пироженными и бокалами.

– Спасибо. – Я взяла кексик с кремом.

Как же вкусно!

– А можно я потом туда возьму? – спросила я. Там есть люди, кто тоже не против полакомиться.

– Доброта и забота, это конечно хорошо, но не думаю, что ты хочешь получить ещё один шрам, – кивнул он на мою руку.

«Так не честно» – опять пронзила мысль.

Я отложила кексик.

Он вздохнул.

– Знаю. Это не честно. Но тебе, правда, надо хорошо поесть. Посмотри на себя. Ты похудела. Под глазами круги. Кушай, не стесняйся.

– Только если я возьму и Диане с собой.

Опять вздохнул.

– Ладно. Но поверь, ты попадешься. Знаешь, что за этим последует. И не факт, что это буду я.

– То есть вы меня сдадите? – поняла я.

– Нет. За тобой следят. Тем более у тебя испытание скоро. Тебе понадобятся все твои силы и физические и духовные.

– Вы знаете, что будет на испытании? – встрепенулась я.

Он молчал. Молчал и смотрел в глаза.

– Знаете! Расскажите, пожалуйста! – просила я.

Он отрицательно помотал головой.

– Если я буду знать, то шанс, что я его пройду, будет больше! Это же выгодно и вам и мне.

Он все молчал. А взгляд его… уходил куда-то далеко-далеко, наверняка за этими стекляшками скрывалось что-то важное. Что-то, что мне надо узнать.

– Пожалуйста!

– Нет, – твердо решил Орид, – мне нельзя.

– Но вы же обходите приказы стороной! – вспомнила, что он мне говорил.

– Я сказал НЕТ! – почти крикнул он.

Я сникла. Глаза увлажнились. Этого только не хватало! Я быстро заморгала и отвернулась к камину. Нервы последнее время совсем ни к черту.

Орид отошел куда-то и принес вино, открыл и налил себе. Потом налил еще один бокал. И протянул мне.

– Я не… – начала мотать головой.

– Бери. Твоим нервам надо хоть немного разредиться.

Взяла. Вино оказалось вкусным. Хотя, по-моему, довольно крепким. Выпив, закусывая разными вкусняшками и фруктами, я с ногами забралась на кресло.

Смотрела на огонь. Смотрела. Смотрела…

Просыпаться было приятно. Мягкая кровать. Тёплое одеяло. Я потянулась и открыла глаза.

Твою мать!

Я у Орида на кровати! Самого его тут не было. Кажется, он был в душе.

Как я оказалась на кровати?!

Так… Я выпила всего бокал. Ведь так? Хотя мысли могли спутаться. Что в этом случае обычно делают?

Я посмотрела под одеялку.

Фух… На мне та одежда, в которой я и пришла.

Через несколько минут в комнату вошёл Орид с полотенцем в руках. Точно в душе был.

– Доброе утро, – сказал он.

– Доброе… А как я тут… – жестикулировала рукой в непонимании.

– Ты заснула на кресле. Я отнес тебя сюда, посчитав, что на кровати тебе будет удобней спать. Я спал в другой комнате. Можешь принять душ с нормальным мылом и шампунем. Полотенце чистое на полке, увидишь. Иди, как раз к завтраку успеешь.

– Был будильник? – сомневалась я.

– Общий будильник не во всех корпусах.

– Ясно.

Я приняла душ. Приличный такой, чистый… А не как там, в общем.

Потом он отправил меня на завтрак, а сам задержался.

На завтраке я нашла Диану и присела к ней. Она кинула на меня вопросительный взгляд, но не чего не сказала. В столовой должна соблюдаться тишина.

Зато после, когда мы шли на очередное задание, она спросила:

– Лик, что случилось? Где ты всю ночь была? – в голосе было беспокойство.

– Я… меня… В общем, новый постовой напутал немного, и я оказалась в личной комнате Ор… Эдженса.

Диана резко остановилась.

– Нет-нет, не подумай, все хорошо! Я просто провела там ночь. В смысле… – я почему-то покраснела, – не переспала, а просто спала, – быстро сказала я.

– Ладно. Видимо он оказался человек с принципами, – не стала она развивать эту тему.

Вечером, накануне испытания я случайно подслушала разговор между стражниками, когда убиралась в библиотеке:

– Скучно стало, за неделю не одной интересной выходки, даже оболтусы не шутили.

– Может, готовят серьезный розыгрыш?

– Наверно. Да и у меня все тихо, работают, и слова против не скажут.

– Даже та, новенькая? Я слышал она по контракту.

– Да. Сначала чудила, хлеб из столовой сперла, сейчас остепенилась, работает, головы не поднимая. Видно испытание то провалила, здорово наказали, вот и сидит тихо.

– Думаешь, готова, к следующему?

– Не знаю. Но сказали нагружать работой так, чтоб только быстрей прошла испытание.

– Пройдет, куда денется, ей такое приготовили, что не отвертится!

– И что же?

– Не могу сказать, сам понимаешь, но думаю, даже если она не пройдет, то ранг поднимут.

– Такое возможно?

– При определенных обстоятельствах. Но думаю вряд ли. Пройдет, если помнит что такое чувства.

К сожалению, что именно за испытание будет, они не обсудили. Но хорошая новость, если я не пройду его, то ранг все равно поднимут. И как же я должна его не пройти? И причем тут мои чувства? Видимо что-то серьезнее приготовили, чем неделю назад.

Когда я шла с маршрутом от Хакера к своему испытанию, то в голове пронеслось столько догадок, что лучше б я вообще не думала о них.

А ели я все-таки провалю испытания? Меня отправят к Церусу? Сможет ли Орид еще раз помешать ему? Тот страшный день я ни когда не забуду. Он ведь реально может сделать со мной такое, что я буду просить о смерти, но от меня им нужна помощь.

Хватит! Хватит думать об этом! Я злилась на себя. Сколько можно себя накручивать?

Я постаралась не о чем не думать.

Как ни странно маршрут привел меня к той же комнате, что и прошлый раз. Неужели там опять грибник? Тогда я обещаю, что не причиню ему вреда.

Когда я зашла в эту комнату, глаза распахнулись как два блюдца. Этого не может быть!!!

В комнате было слишком много человек. Меня встретил человек-шкаф, которого я уже видела раньше. Связанный грибник сидел на стуле, около него еще сидел связанный человек, над ним стоял воин с пистолетом в руках! А этим связанным человеком была…

– Мама! – мой голос задрожал, и половина сил покинула меня. Как эти монстры добрались до нее? – Мама, ты в порядке? – на рту у нее была повязка, и она кивнула.

– Анжелика! – не дал мне больше не чего сказать человек, стоявший около меня.

– Зачем она вам нужна? – крикнула я и догадалась. Шантаж.

– Нам она не нужна. Она нужна только тебе, – и он достал пистолет и протянул мне. Я отступила. И с каких пор у них новое оружие? – Бери, у меня есть другое, – и достал из-под накидки еще пистолет и направил на меня, а другой держал на открытой ладони и протягивал мне, – бери!

Я взяла, лучше быть с оружием, когда все вокруг вооружены.

– Твой готов к использованию, только навести, нажать курок. Суть твоего задания все та же: убить грибника, и освободить наконец-таки его из этой непростой жизни. Но условия как понимаешь, поменялись. – Человек, который стоял за мамой приставил ей к голове пистолет и то ли снял предохранитель, то ли завел курок (не знаю, как называется), – если ты оставишь жизнь этому незнакомому тебе человеку, то воин убьет твою маму. А потом я убью тебя, ведь получиться, что ты не управляемый не нужный человек, – его пистолет все еще был направлен на меня.– Ты можешь спасти и себя и маму или погубить всех.

Моя жизнь сейчас интересовала меня меньше всего (и если честно, что убьют меня, я не верила). Я хотела только одного: спасти маму!

– У тебя 5 секунд.

Я должна убить человека и спасти маму.

– Четыре.

Я подняла пистолет и направила на грибника.

– Три.

Меня начало трясти. Я прерывисто дышала и приготовилась к тому, что стану убийцей…

А может… застрелиться? Но без меня маму точно убьют. Этим я ее не спасу.

– Два. – продолжал отсчитывать воин.

Нет, я не смогу убить невинного человека. Но палец чуть сжал курок.

Я нужна им живой. И они не убьют мою маму. Только один выход.

Это были не просто мои мысли, а крик интуиция.

– Один.

Я быстро перевела пистолет на воина, (который приставлял пистолет к моей маме) закрыла глаза на мгновение и нажала на курок…

Но выстрела не последовало. Только щелчок. Я открыла глаза. Воин был невредим.

Мой пистолет был не заряжен. Они предвидели такой поворот.

– Зря, – сказал воин, который сзади меня держал меня на прицеле, – повернись.

Я медленно повернулась к нему, спиной к маме. Его пистолет был направлен на мое бешено колотящиеся сердце.

В следующую секунду случилось самое худшие.

Сзади раздался выстрел. Не успела я закричать, и полностью повернутся, как последовал второй. Как только я почувствовала боль, то потеряла сознание. Или умерла.

Глава 9 И что же теперь…?! Жить и забыть?

Сергею поверили. Его оставили жить в той комнате, в которой он и проснулся. Из лагеря он уходить не хотел пока не узнает где его дочь – Анжелика. Директор – единственный кто знал об Анжелики все полностью, до сих пор не говорил, где она. И тренеру тоже запретил, так получилось, что Сергей Евгеньевич не рассказал ему, что Темный Орден ее похител. Если они бы сказали, то Сергей пошел бы в замок Темного Ордена за Ликой. Но он не знал. И выйти из лагеря он тоже не мог. С внутренней стороны тоже стоял индикатор личности. Директор понимал, что Сергея убьют, если он к ним сунется, и догадывался, что Темный орден похитил Машу. Но директор не мог ни чего сделать. Он надеялся на Орида. Он обещал что-нибудь придумать. А терять родителей еще одной девочки по своей вене он не хотел. Если шанс спасти Марию близиться к нулю, то у Анжелики больше шансов. А если ее папу подержать здесь, то, она, возможно, когда-нибудь увидит его. Это будет трудно, заставить его здесь быть. Все равно он со временем поймет, что Лика у Темного Ордена и захочет пойти туда. Если не удастся спасти Анжелику, то придется стереть память ее отцу.

***

Просыпаться было тяжело, будто три дня не спала, а потом заснула на 20 минут и тебя разбудили. Но меня ни кто не будил, я проснулась сама. Я была в темной холодной комнате. Лежала на чем-то колючем. Солома? Похоже да. Я не хотела ни куда вставать или идти. Хотелось спать. Но мысли понеслись в опасную пропасть.

Мама.

У меня потекли слезы.

Где она? Что с ней? Неужели ее убили?

А я? В меня тоже стреляли, но я жива. Как? Может я умерла?

Я посмотрела на себя, привыкнув к мраку. Тело есть, руки-ноги на месте. Мне стреляли в грудь. Цвет одежды разглядеть не удалось, было темно. Я потрогала. Все нормально. Я резко повела рукой в другую сторону, и плечо под ключицей отдалось сильной болью. Другой рукой я аккуратно его потрогала. Липко и влажно. И больно. Кровь. Ясно. Возможно, это была голубая пуля и она растворилась. А мама? Какими пулями стреляли в нее? Надеюсь такими же, как и в меня. Надеюсь, что в нее вообще не стреляли! Ну и что, что к ней был приставлен пистолет? Зачем им ее убивать? Там же в паре метрах сидел грибник. Его они хотели лишить жизни!

Что теперь? Я провалила испытание. Неизвестно жива ли мама или нет. И неизвестно где я. Хотя, наверное, в замке или в пристрии каком-нибудь. Я не убила грибника. В неё стреляли максимум голубой пулей, – утверждала я себя. Но тогда они могут ее начать пытать при мне, чтобы я все-таки убила грибника, если он жив. Или… или… Нет-Нет! Хватит! Стоп! Нельзя думать. Нельзя.

Я устала. Устала от всего. Хотелось бы опять заснуть и как можно дольше не просыпаться. Я свернулась калачиком и постаралась не о чем не думать. Но получалось плохо, почти все время текли слезы, и я не могла их остановить. Так я лежала долго. Может час, может 5 часов, может день. Время тянулось очень медленно. А ведь недавно я готовила подарки на новый год. Недавно.

Я не весело хмыкнула. Время идет медленно, а проходит быстро. Интересно, а где папа? Что с ним, в порядке ли он? Что он думает и знает?

Плечо, точнее ближе к ключице, сильно болело. Видимо шок прошел и теперь боль брала свое.

Думаю, полежи я тут еще чуть-чуть, то сошла бы с ума. Но дверь с деревянным скрипом открылась. Я не сразу поняла, кто это был.

– Лика, вставай. У нас мало времени, – тихо сказал Орид. Я встала, чувствуя, как просто выполняю команды, мне уже не интересно куда я и зачем сейчас пойду. Я хотела знать ответ только на один вопрос. Что с мамой?

– Дай руку, – сказал он.

Я протянула.

У него была та непонятная железная штука в виде капли. Орид дотронулся ей до браслета, и он слетел с руки.

– Накинь, – он протянул мне накидку их фасона, но красного цвета.

Я взяла и надела. Тут было холодно, и я получше закуталась в нее.

– Спрячь лицо в капюшоне. Не смотри ни кому в глаза и не поднимай голову. Идем, – скал он.

– Куда? – все-таки спросила я отрешено, скорее, из привычки, чем из-за интереса.

– Если все получится, то в лагерь. Тссс… не говори не чего. Это привлечет внимание.

– Что с мамой? – спросила я шепотом.

– Без вопросов. Есть шанс вытащить тебя отсюда. Через 15 минут браслет сработает и сообщит, что его ни кто не носит. Молчи и слушайся меня. Иначе погибнешь.

Я кивнула. Чувствовала, что голова почти не чего не соображает. Он взял меня за локоть и повел по незнакомым коридорам. Нам попадалось много людей навстречу, но они далеко не все были в фирменных черных костюмах, но шарахались от нас абсолютно все. С чего бы это?

Наконец-таки мы вышли на улицу, через какой-то черный ход. Мы шли по деревне. Дома были все из камня. И из труб валил дым. Под ногами хрустел снег. Через пару минут я зубами отбивала дробь. На улице от нас продолжали шарахаться и обходить стороной.

– Почему нас сторонятся? – тихо спросила я, когда около нас не было людей.

– Все думают, что я тебя веду на казнь. Красную накидку одевают на человека, которому осталось жить не больше суток.

Что?! Меня, правда, убьют? А, нет, мы же в лагерь, если получиться.

Я хожу в одежде смертника! Но ведь Орид просто так наверняка не мог ее взять, подсказывала интуиция.

– Только так я могу без подозрения переправить тебя через ворота, – сказал он. – Мне поручили избавиться от одного человека, которого я хорошо знал. Он сбежал. Но сейчас все думают, что этот человек ты. Ключник потом обнаружит, что оставил случайно старый дубликат ключа, где ты была. Его поймают, а меня не заподозрят. У тебя одна задача. Дойти до лагеря. Одной. Сегодня разведчиков нет. Пойдешь, можешь не оглядываться. Но твоя главная проблема – холод. Запомни, ты не должна останавливаться. Сначала беги, беги из-за всех сил. Когда поймешь, что больше не можешь, иди быстрым шагом. Снова беги. Но ни в коем случае не останавливайся. Возьми и спрячь – он протянул мне маленький круглый предмет, я его взяла и быстро спрятала, – это компас. Пойдешь на северо-запад.

– Я не могу уйти без мамы…, Дианы, Юли… – так не честно.

– Можешь. Забудь их, – строго сказал Орид, смотря в глаза.

– Нет! Мама… – я не могла поверить в эти слова. Меня перебили.

– Ее больше для тебя нет! – он остановился и встряхнул меня за плечи, из– за чего я тихо зашипела, плечо болело. – Ты слышишь? Нет!

Что значат его слова? Мамы нет? Он хочет сказать, что она умерла? Я в это не верила и замотала головой. Невольно потекли слезы.

– Ты должна бежать. Идти. Не останавливаться! Ты поняла?

Кивнула.

– Повтори!

– Бежать. Идти. Не останавливаться, – продублировала я.

Он быстро повел меня дальше.

– Скоро ворота. Не поднимай голову.

Мы вышли на небольшую площадь. Воротами это было назвать трудно. Скорей высокая железная оградка и два столба.

– Куда идешь? – остановил стражник, стоящий на воротах.

– Не знаешь что ли, или глаз нет? – грубо толкнул меня Орид.– В последний путь провожаю. Приказали избавиться. В лесу и замерзнет. Или волки найдут.

– Ясно.

– Беги от сюда, – толкнул и отпустил меня Орид. И я побежала. Со всех ног и без оглядки. Когда я пробежала столько, что ворота скрылись из виду, я достала компас. Северо-запад. Именно туда я и бежала. Бежать по сугробам было трудно. Я бежала, задыхалась, переходила на шаг и снова заставляла себя бежать. Движение плеча отдавалось болью, но чем сильнее я замерзала, тем меньше ее ощущала. Пальцы рук я перестала чувствовать. Да и ног тоже. Все чаще сверялась с компасом. В крутую гору я помогала себе руками, хватаясь за замершие деревья, несколько раз падала, но не позволяла себе остановиться. Бежала. Потом я поняла, что больше не могу бежать. Хотелось остановиться, упасть в снег и полежать пару минут. Всего пару минут! Тем более плечо опять начинало болеть… и кровь, кажется, до сих пор течет. Или мне кажется? Она ведь тогда должна быть горячая. Я присела на колени. Легкие обжигал холодный воздух. Надо отдышаться и всего минутку полежать. Нет! Я отдернула себя от этой мысли. Идти. Только идти. Только вперед. Назад дороги нет. Я не хочу возвращаться! Заставила себя встать

Неожиданно накатила паника. Я в лесу. Зимой. Одна. Толком без теплой одежды. Без родителей. Неожиданно для самой себя я закричала что есть сил, вложив в этот крик всю свою физическую и душевную боль.

Хлынули слезы. Нет, нельзя плакать, от этого станет холодней. Я заставила себя двигаться дальше и ускорилась. Орид не сказал, что она мертва. Он сказал, что для меня ее нет. Почему он это сказал? Чтоб я убежала? Чтоб я подумала, что она мертва, что б меня не чего не держало! Она жива! – кричала интуиция. Или надежда. Желание возвратиться и проверить это не покидало. Но я боролась, понимая, что если вернусь мне точно не выжить. Меня продолжат шантажировать и вполне возможно, что будут мучить маму из-за меня.

Я не останавливалась, бежала. Темнело. Все чаще я просто шла. Дыхание сбилось, я вся дрожала, и пульс был, думаю запредельно высоким. Я хотела бежать, но ноги просто не слушались, мышцы устали и замерзли. Я шла. Просто шла. Так холодно мне еще не когда не было. Темнело все сильнее, дорога казалась бесконечной. Сначала я дрожала хуже осинового листа, а потом вдруг перестала. Усталость навалилась так сильно, что хотелась просто упасть и заснуть.

Не знаю, сколько я бежала-шла, но наконец-таки разглядела высокий забор лагеря и не поверила своему счастью! Ура! Я подошла к воротам лагеря. Совсем замершую руку, которую я не чувствовала, просунула в индикатор личности. Ворота начали открываться. Значит, лагерь еще считает, что я на его стороне.

Я прошла в лагерь. В домик. У меня есть хорошая новость для Виалеты. Я дошла до домика, кое-как открыла дверь, толкнув ее, и зашла. Тут было тепло. Но я не согревалась. Мне повезло. В домике были Лера и Вита.

– Анжелика! – у Леры были испуганные глаза.

– Господи, ты вся замершая! – тревожно воскликнула Вита, – что случилось? Почему на тебе такая странная одежда?

– Вита, – мой голос дрожал, – твои родители. Они… они живы! – на выдохе сказала я.

– Что? Где ты была? – Вита смотрела непонимающим взглядом.

– П-потом. Мне на-надо к-к медику, – сказала я. Губы совсем не слушались. И еле шевелились

– Идем! – сказала Лера, доставая из шкафа куртку.

– Я провожу тебя, – сказала Вита, – Лера, а ты иди за директором, скажи ему, – быстро сказала она

Лера кивнула, накинула куртку и убежала.

Вита накинула свою куртку на меня, и мы пошли к медику. Она меня приобняла одной рукой, и чувствуя поддержку, у меня получалось двигаться чуть быстрее.

– Ты.. была у Темного ордена? – спросила Вита.

Я кивнула.

– Потом. В-все р-раскаж-жу, – зуб на зуб не попадал, как замерзла, сейчас я мечтала только о тепле и кружке чая.

– Ладно, – согласилось Вита и повела меня дальше к медпункту лагеря.

Мы дошли до медпункта, не стучались, вошли. Моему появлению были удивленны. Встретила меня медсестра Катя.

– Лике нужна помощь, она вся замерзла, – сказала Вита быстро.

– И плечо, там р-рана, – добавила я.

– Идем, идем тебе нужно тепло. Вит, можешь идти, она в надежных руках, – сказала медсестра.

Вита кивнула, посмотрела на меня тревожным взглядом и нехотя отпустила, под строгим взглядом медсестры.

Меня аккуратно раздели в палате: сняли куртку Виты, удивленно убрали красную накидку. Серую водолазку вовсе разрезали, она просто примерзла к ране. Но как ее убрали, снова пошла кровь. Я бы могла все сама сделать, но руки конкретно не слушались после холода.

Тут дверь в палату резко открылась, и зашел Сергей Евгеньевич. А я была в это время только в нижнем белье!

– Анжелика! – облегченно высказал директор, – ты как?

– Сергей Евгеньевич, то, что вы директор, не дает вам права, врываться в палату, когда идет осмотр! Выйдете! Все расспросы потом! – строго сказала Катя.

Сергей Евгеньевич наконец-таки понял, что я не в том виде, и благоразумно вышел.

– Сколько времени ты была на морозе? – спросила меня.

– Не знаю, может часа два —три, – ответила я.

– Как получила рану? – спросила она, осматривая меня.

– В меня стреляли голубой пулей, – сказала я.

– Черт! – воскликнула Катя. – Сергей! Срочно зови Алексея! – крикнула Катя. – У Темного ордена нет голубых пуль и специального к ним пистолета, – сказала Катя мне.

– Получается у них настоящее оружее… – сказала я, осознавая всю серьезность дела. А я-то надеялась… то есть меня убить хотели, что ли и не смогли? Не понимаю.

– В плече осталась пуля, – серьезно сказала она. – Зажми рану, вот так, – показала она. Я сделала. – Сиди, сейчас приду, – укутала меня одеялом и вышла. Я осталась сидеть на кровати.

Через пару секунд дверь открылась. Но это была не Катя. Мужчина – Алексей – высокий достаточно молодой красивый главный врач в лагере. В прошлом году он мне спас жизнь, у него дар – исцеление.

– Привет, – сказал он. – Что случилось?

– Замерзла. И пуля в плече, – ответила я, а сама захотела нервно посмеяться. Это реально происходит со мной?

Он подошел, я убрала одеяло с плеч. Я была лишь в нижнем белье. Но он врач, не чего стесняться.

– Как долго идет кровь? – спросил он.

– Когда в лесу была часа два – три она вроде шла, – ответила я. – но не сильно.

– Какая у тебя группа?

– Третья положительная, – сказала я.

– Сергей! – крикнул Алексей. – Найди у кого третья положительная группа крови!

– У меня! – крикнул из-за двери кто-то.

– Анжелика. Нам надо достать пулю. Раз она не прошла на вылет, значит, ее остановила кость. Возможно, части кости откололись. К счастью она не задела артерию, лишь повредила некоторые сосуды. Но если не убрать станет хуже. Возможно заражение и воспаление.

– В чем проблема? – поняла, что все-таки что-то не так.

– У нас здесь нет нужной анестезии, – покачал он головой, – осталось ампула обезболивающего. Его может не хватить. А поставка лекарств только через три дня. Можем подождать, но есть риск, что пуля сместиться, а она близка к артерии скорее всего. Я не имею права за тебя решать.

Все ясно. Можно подождать три дня, а потом нормально достать пулю и будет не больно, но есть риск, что я откину коньки к этому времени. Либо сейчас это сделать, но есть риск, что обезболивающее не подействует… Я хочу жить. У меня много дел.

– Сегодня, – решила я.

– Хорошо. Не отпускай тогда руку от раны, пока не будем повязку накладывать. Через несколько минут начнем. Пока отдыхай, – сказал он и вышел.

Я легла. Главное без паники. Не о чем не думать. Медитировать. Иначе я сойду с ума.

Алексей вышел из палаты. В коридоре стоял директор.

– Ей нужно будет переливание? – спросил Сергей.

– Да. Ты поможешь в этом. И не только в этом, – сказал Алексей, – у нее пуля около ключице. Будем извлекать, возможно, заражение крови. Если судить по ране, то пуля между крупными сосудами. Ей повезло, или это кто-то специально так сделал. Но ждать нельзя. Сам знаешь, поставка вещей через три дня от города Икс. Я сказал ей, что есть обезболивающее. Осталось только то, что точно не поможет полностью ей. Готовить самим новое слишком долго, сам знаешь. Поэтому рассчитываю на твой дар.

Директор сначала вздохнул.

– Я не когда не пробовал заставлять кого-то не чувствовать боль, – сказал Сергей. – Не уверен, что получиться. Я все-таки подчиняю движения, а не чувства. Тем более она плохо мне поддается, помнишь прошлый год.

– В любом случае, ты должен будешь ее обездвижить. Операционная у нас не предусмотрена, – сказал Алексей.

– О боже… может, все-таки подождем? – спросил директор.

– Большой риск, – помотал головой Алексей.

– А если ее отправить в Икс? Там она точно выживет, – сказал директор.

– А они согласятся на это? Отпустят потом ее обратно? По-моему уровень доверия к нам у них упал за последнее время, – сказал Алексей, а Сергей напряженно кусал губы и думал.

– Готовь все к операции, я посоветуюсь с Надеждой, может, найдется что-нибудь нужное, – сказал наконец-таки директор и быстро вышел из медчасти.