Текст книги "Все бывает… (сборник)"

Тут уж Зоя Павловна всплакнула. В общем, слезы лились рекой. Потом выяснилось, что у Зои умерла сестра, и похоронили ее на Даниловском кладбище. И Зоя Павловна с Ларисой поехали положить цветы, а Зоя вспомнила, что тут недалеко жила когда-то Марья Григорьевна, и решила наудачу зайти узнать, а то ведь специально не выберешься. И уговорила Ларису проводить ее. Лариса сначала не соглашалась, а потом решила, что надо сходить, раз мать так просит. У самой Ларисы жизнь сложилась не очень удачно – с мужем она рассталась восемь лет назад, дочке ее четырнадцать.

Мы снова поставили чайник, пригодилось мое печенье, я сбегал, купил торт, вина какого-то легкого. Они тоже там что-то принесли. В общем сидели еще часа три. Дальше уже неинтересно, все обычно, обменялись телефонами. Так что конец этой истории хороший, но банальный – люди встретились. Но весь цимес в том, как это произошло!

* * *

– Да, Владимир Борисыч, твоя история тоже хороша!

– Неужели такие вещи в жизни случаются?

– Ну, видишь, очень даже случаются. Я же не придумал это. Хотя сам с трудом поверил.

– Пожалуй, твой случай даже поневероятней матвеевского.

– Вот и я говорю. Если встречу в центре чужого города можно все-таки назвать совпадением, хотя и редким, один шанс на тысячу, то тут – это уже одна тысячная шанса на тысячу. Это и совпадением-то не назовешь! Телепатия!

– Вот так создаются мифы о телепортации!

– Нет, ну конечно, это никакая не телепатия. Вот если бы Зоя Павловна с дочерью сидели дома и вдруг перенеслись в другую точку пространства, и сами бы удивлялись – что это с нами? Где мы? – тогда можно было бы о чем-то таком заикнуться. А в данном случае все очень основательно объясняется, причем вполне прозаично и логично. Невероятно, что так может совпасть во времени, вот это кажется чудом. Но и оно не чудо. Сработала одна тысячная шанса.

– Да, мы же не удивляемся стыковке в космосе, а ведь это, если задуматься…

– Хороший пример! Разница в том, что стыковка является результатом сложнейших и точнейших расчетов конкретных людей. А здесь, интересно, кто рассчитывал траектории?

– А я уже почти не удивляюсь. Я столько раз сталкивался с чем-то невероятным, что происходит в обычной жизни, что могу поверить в любое стечение обстоятельств. Даже когда это разумом невозможно постичь. Хотя большинство чудес, как правило, впоследствии объясняется просто и логично.

– Все равно это каждый раз потрясает!

– Да, в жизни все бывает.

– Знаете, раз уж мы об этом заговорили, я вам расскажу еще об одном случае, который произошел лично со мной, – сказал Бронислав. – И буду, без всякой иронии, очень признателен, если вы меня сумеете убедить, что это – обычное нормальное совпадение, что ничего особенного вы в этом не усматриваете.

– Ну, давай, расскажи.

– Интересно.

Случай, рассказанный Брониславом Ченом

Модель человеческой сути

Мой рассказ будет довольно коротким. Дело было несколько лет назад, в ноябре. Моя сестра уехала на месяц в командировку и отдала мне свою годовалую таксу. Жена ее кормила, а моей обязанностью были прогулки. Вот как-то поздно вечером Жулька стала вдруг проситься на улицу, хотя вроде я уже ее выгулял и думал, что до утра с этим покончено. Но делать нечего. Я оделся и вышел с ней. Жулька меня потянула не туда, где мы обычно гуляли – по нашей улице, до конца и обратно, а в маленький прямоугольный скверик, между двумя домами. Он по периметру был засажен молодыми липами, вся середина летом была клумбой, а сейчас в ноябре выглядела просто черным земляным пятном. Скамейки были убраны, урны тоже, короче это было идеальное место для выгула маленькой собаки ночью. Я осторожно ступал по мягкому и довольно скользкому дерну с остатками промерзшей травы, а Жуля прытко рвалась вперед. Я решил ее отпустить, и тут, не знаю почему, мне пришла в голову мысль, что если бы кто-нибудь протянул между деревьями проволоку, а кто-то другой вышел бы ночью в темноте, например погулять с собакой, то этот второй мог бы сильно пораниться или даже вообще остаться без ног. И вот, хотите – верьте, хотите – нет, но не успел я это подумать, как почувствовал, что мои ноги, где-то сантиметров на двадцать ниже колена, наткнулись на поперечную преграду в виде чего-то узкого и жесткого. Я наклонился и нащупал проволоку. Несколько минут я стоял наклонившись и не верил сам себе. Было очень темно, разглядеть что-либо было невозможно, но моя ладонь совершенно отчетливо ощущала проволоку, довольно туго натянутую над землей примерно на высоте тридцати сантиметров, как раз на середине голени. Продолжая держаться за проволоку, я дошел до места, откуда она тянулась. Проволока была обмотана вокруг дерева и завязана на узел, вернее, конец ее был пропущен между кольцами, обвившими ствол, и закручен, чтобы не размотаться. Я приложил некоторые усилия, чтобы раскрутить его. Мне это удалось, и я стал наматывать проволоку себе на руку как моток ниток. Я дошел до противоположной стороны сквера, вернее до дерева, росшего на противоположной стороне. Вокруг его ствола проволока была точно так же обвита несколько раз и закреплена. Когда я полностью снял ее со второго дерева, на моей руке образовался довольно большой клубок проволоки. Я освободил руку, позвал собаку, и мы пошли домой. Дома я как следует разглядел то, что я принес. Проволока была ржавая, но еще достаточно крепкая. Я представил себе, как кто-нибудь, например я, мог тяжело поранить себе ноги и при этом заработать столбняк или заражение крови. Я только не мог представить себе, кто же это сделал, но ведь факт, что это было творение рук какого-то человека и его пустых и подлых мозгов. Вот он придумал, осуществил и теперь сидел где-то и предвкушал, как кто-то наткнется на его проволоку! Клубок проволоки чем-то напоминал всем известную модель мирного атома. Но только эта модель была измята, бессистемна, с беспорядочным количеством изломанных орбит. И ядро было давно потеряно, а может быть разбито и выброшено. Я назвал это сооружение моделью человеческой сути. Она долго жила у меня на шкафу, и действовала отрезвляюще, когда меня порой охватывала эйфория. К сожалению, моя дочь однажды задумала убрать у меня в кабинете и выбросила этот памятник людской подлости и символ безнаказанности зла. Я очень ее ругал и переживал по поводу утраты. Но из головы я уже не могу ее выбросить, и когда мне хочется впасть в излишнюю доверчивость, я всегда мысленно вижу тот ржавый клубок. Но до сих пор я так и не знаю, чьих рук это дело? И еще мне не дает покоя мысль о том, почему я в тот момент вдруг подумал о проволоке? Ведь это меня спасло!

– Это спасло не только тебя, но и того человека, который мог там появиться вместо тебя.

– Вот именно! Ведь не факт, что ему пришла бы в голову мысль о проволоке.

– А кстати, почему ты об этом подумал?

– Если бы я знал ответ! Я вас об этом же и спрашиваю.

– Моя жена сказала бы «ангел-хранитель».

– Нет, ангела-хранителя я отметаю сразу.

– Почему, Вить? Как раз в таких случаях и говорят об ангеле-хранителе.

– Ну, слушай, это несерьезно. Женщина пусть так считает, но это не мужской ответ. И потом, всегда ли ангел оберегает тебя от других бед? Где он был в прошлом году, помнишь, когда у тебя были сплошные неприятности? Черная полоса. Так что, извини, но ангел тут ни при чем.

– Ладно. Допустим. А что тогда? Интуиция?

– А что это такое – интуиция?

– Ну как – что такое. Интуиция – это… да, а правда, что такое интуиция?

– То-то и оно!

– Хорошо, Виктор, а ты сам можешь ответить?

– Если на пальцах, то это неосознанная мотивация поведения, или иначе, выбор, сделанный на основе подсознательного импульса. Вот спроси у человека – почему ты свернул за угол? Он ответит – не знаю, что-то заставило меня. Но если бы он стал раздумывать – поворачивать или нет, и за какой угол, то, скорей всего, вообще не решился бы или свернул за другой угол.

– А как объяснить, что интуитивный выбор часто бывает правильным, а осознанный – нет?

– А почему ты так в этом уверен? Разве имеется статистика по интуитивным и осознанным решениям? Просто когда человек действует под влиянием импульса и это срабатывает, то такой случай запоминается, вернее такие случаи запоминаются, и начинает казаться, что интуиция – это какое-то наитие свыше. А сколько бывает случаев, когда быстрое необдуманное решение приводит к провалу? И мы тогда говорим – эх, надо было подумать хорошенько, тогда бы этого не случилось. И заметьте, что когда про кого-то говорят, что у него сильная интуиция и начинают ждать от него решения – тут же случаются проколы, и мы говорим – интуиция подвела, или отказала, или не сработала. И мы уже не доверяем выбору или советам этого человека, потому что в глубине души, мы понимаем, что интуиция – вещь ненадежная, зыбкая. И на вопрос «как быть?» лучший ответ – «слушай себя», потому что трудно брать на себя ответственность за свои советы. А ведь на самом деле одно и то же верное решение может быть выбрано и в результате долгого размышления, и мгновенно – интуитивно, как говорится. И во втором случае это производит сильное впечатление.

– Согласен. Но это только часть вопроса – когда речь идет о необходимости выбора или принятия решения. А как быть с открытиями, внезапными прозрениями, озарениями, вообще с любыми гениальными проявлениями человеческого мозга? Ведь тут без наития не обходится. И куда отнести экстрасенсорные возможности человека? Ведь сегодня уже никто не отрицает, что это существует, хотя природа этих явлений до сих пор не распознана.

– Да, тут уже на пальцах не объяснишь. Раньше над этим бились философы, теперь вместе с ними – психологи, социологи, физиологи, генетики, физики. Изучают историческую память мозга, генетические коды ДНК, магнитные поля и волны, внешние воздействия. Результаты есть, никто не спорит. Но… Конечно, если ты, например, не думаешь днями и ночами над какой-нибудь проблемой, то к тебе не придет во сне ее решение. Если ты не пытаешься понять устройство чего-то, то ты не изобретешь его усовершенствованный вариант. Если ты не сочиняешь музыку, то у тебя не возникнет в голове мелодия. То есть озарение приходит к мозгу, работающему над проблемой, ищущему ее решение. Это как некий итог суммарных усилий. Предсказание – тоже результат большого аналитического опыта. Но как объяснить другие вещи, которые демонстрируют нам экстрасенсы, шаманы, и так далее?

– А божественные откровения?

– Вот-вот, я как раз и хотел сказать. Я сам-то атеист, но к вере отношусь с уважением. Вот если взять предвидение, например. У праведников это от бога, у грешников и ведьм – от дьявола. Но как это происходит? Вот в чем вопрос! Нет пока ответов. Все в стадии изучения. И я думаю, несмотря на весь наш прогресс, мы недалеко ушли от древних представлений.

– Оптимистично!

– Ну что поделаешь, как есть!

– Ладно, друзья. А что насчет моей проволочки?

– У меня есть на этот счет соображения. Могу изложить…

– Изложи, Вить, изложи.

– Я не закончил фразу.

– Ну?! Что ты хотел сказать?

– Я хотел сказать «если вы не возражаете».

– Н-даа…А что, психиатры все такие? Или только некоторые?

– Так вы будете слушать?

– Давай уже, излагай!

– Напомните мне, пожалуйста, о чем шла речь.

– Ребята, психиатров вообще бьют?

– Вообще нет, но в частности…

– Спасибо, я вспомнил! Ладно, если серьезно, то ты уже сам почти ответил на собственный вопрос. Как ты назвал эту проволоку? Модель человеческой сути, верно?

– Верно.

– То есть ты как бы обобщил стремление человека творить зло, пакостить, при условии его безнаказанности. Всем известно, что именно поэтому большинство преступлений совершается ночью, в темноте, когда труднее разглядеть преступника, а ему легче скрыться. Заметь, что мысль о проволоке тебе тоже пришла в голову! И это подтверждает твою модель подлой сути человека. Но! Подожди, подожди, выслушай до конца! Тут выступает на первый план интеллект и культура индивида. То, что пришло тебе в голову – неприемлемо для развитого интеллекта и высокого уровня культуры, поэтому оно было немедленно, категорически и безоговорочно отвергнуто твоим сознанием для тебя. Но подкорка твоя допустила, что для индивида, чье развитие не определяется категориями культуры и интеллекта, такой вариант поведения мог быть вполне возможен. И ты обнаружил, что мысль, которая просто пришла в голову и тебе, и может быть, еще ряду людей, была действительно реализована неким примитивным существом, мозг которого работает на уровне простейших рефлексов. Вот и все объяснение.

– Вить, а ты, наверное, прав.

– Да, по-моему, это объяснение вполне укладывается…

– Я тоже согласен с тем, что наше поведение определяется уровнем культуры. Мы не будем что-то делать не потому, что боимся быть разоблаченными, а потому, что для нас это поведение неприемлемо. Есть некая внутренняя грань…

– А для некоторых определяющим фактором является как раз страх разоблачения.

– Знаешь, пусть их сдерживает хотя бы страх разоблачения, потому что без этого страха…

– Слушайте, мужики, давайте-ка отвлечемся от этих безнадежных социальных и духовных проблем. Мы их с вами все равно не решим, по крайней мере, сидя здесь. Я вам сейчас расскажу одну байку, довольно забавную, которая произошла со мной лет не помню сколько назад. Вот послушайте.

Случай, рассказанный Антоном Беликовым

Пятый том Куприна

В общем так. Вы, конечно, помните время, когда абсолютно все было в страшном дефиците. А уж что с книгами было! Их правдами и неправдами доставали в специальных распределителях, по блату в книжных магазинах и так далее. И вот в это тяжелое время кто-то попросил у меня почитать Куприна, я не помню, что именно, но нужная вещь была в пятом томе шеститомного собрания сочинений. Я очень люблю Куприна, часто его перечитываю. Но отказать я не смог, как сказать – не дам, боюсь, что не вернете? Короче, я сказал «да, конечно». И отдал своего Куприна. Это был кто-то из моих близких знакомых, потому что неблизким-то я смог бы отказать. Я даже помню, как меня спросили – дать расписку? А я ответил – ты что, с ума сошел? Какую расписку? Как вы понимаете, я через какое-то время забыл об этом, потому что я же не думал каждый день о том, что кто-то читает моего Куприна. Я знал – почитает и вернет. И не беспокоился. Время от времени я, конечно, вспоминал, но у меня была установка не беспокоиться, а кроме того – неудобно было напоминать о том, что пора бы… если вы уже прочитали…не могли бы вы вернуть мою книгу. Вроде как не хотел казаться мелочным. Кончилось тем, что, когда прошло больше года, я все-таки решился спросить, мол, как там мой Куприн? И что вы думаете, я услышал в ответ? Какой Куприн? Мы ж тебе давно отдали! Поищи у себя! В общем, я был облит с головы до ног сами понимаете чем, праведное негодование моих знакомых – ну хочешь, приди, поищи сам у нас на полках, мы никогда не заигрываем чужие книги, как ты мог даже подумать, мы столько лет дружим, может, ты еще кому-то дал и забыл, – полностью парализовало меня, ведь я не мог продолжать говорить, нет, вы мне не вернули книгу, и выглядеть полным негодяем в глазах всех остальных общих знакомых. Мне оставалось горько винить самого себя в мягкотелости, и я поклялся, что больше никому не дам ни одной книги. Но от этого не было легче, особенно когда мой взгляд натыкался на сиротливое пространство между четвертым и шестым томом Куприна, и я понимал, что не смогу восполнить эту утрату, ведь это было время книжного дефицита, и надежды достать пятый том Куприна, да еще старого издания, не было никакой.

Прошло несколько лет. Да, года три, не меньше. Как-то мне нужно было по заданию редакции съездить в Подольск. Я выехал на своем «жигуленке» рано утром, еду, дорога свободна. Думаю себе о чем-то. Я люблю так ездить, когда пусто и можно расслабиться, поразмышлять. И тут я вспоминаю, что не предупредил жену о своей поездке, и не исключено было, что я там задержусь на день-другой. А у нас уже начинались разногласия из-за моих бесконечных поездок и командировок. Но тогда еще ни о каком разводе речь не шла, и я старался изо всех сил, чтобы она не злилась, ну, понятно, в общем. Черт, думаю, что делать-то? Мобильных тогда и в проекте не было. Ну, ладно, решил я, придется из Подольска дозваниваться. Надо будет из редакции местной газеты попробовать позвонить. И денег не тратить. Только бы не забыть! Еду я, значит, до Подольска еще километров пятнадцать-двадцать осталось, а тут – Щербинка, или Бутово, сейчас не помню. Смотрю, на дороге метрах в пятидесяти от милицейского поста – будка телефонная. Что она там делает, для кого она там поставлена – непонятно. Народу там никого, у милиции своя связь. Но стоит будочка. Я остановился, нашел монетки пятнадцатикопеечные, думаю, вдруг получится в Москву позвонить. Захожу в будку, и что я вижу? Телефон сломан, весь раскорежен, трубка с разодранным шнуром свисает до полу. Но на самом аппарате, наверху, на голове его, лежит книга, такая зеленовато-бирюзовая, и на ней написано «Куприн», собрание сочинений в шести томах. Том пятый». Я чуть не спятил. Схватил книгу и глазам не верю – он, он самый, именно от того шеститомника, и год издания тот же. Я схватил свою драгоценную находку, вернулся в машину, а ехать не могу. Руки-ноги дрожат, зубы стучат, сердце колотится. Тут ко мне милицейский патруль подъехал. В чем дело, ваши права, ну все как полагается. Я показал документы, объяснил, что еду по заданию газеты в Подольск, писать очерк. Но забыл жену, мол, предупредить, что задержусь. Думал, позвонить по автомату, а он сломан. Так они меня из своей рубки милицейской с женой соединили, я с ней поговорил, они убедились, что я не врал, и она, кстати, тоже. И поехал я в Подольск со своей книжечкой, и потом в Москву с ней вернулся, и стоит она у меня на полке, на месте того тома. И чуть-чуть цвет этого найденыша от остальных отличается, как доказательство того, что вся эта история действительно со мной приключилась. Вот такие дела. Что скажете, друзья?

– Ну, знаешь, Антон, прямо рождественская история!

– Какая рождественская! Это было осенью, в самом начале, еще довольно тепло было. Но вообще, как вам сюжетик? И ведь это чистая правда, ни слова не придумано!

– Да, невероятное совпадение!

– Абсолютно невероятное! Надо было, чтобы кто-то, имеющий такое же издание Куприна, забыл в этом автомате именно пятый том, и я именно в это время ехал именно по этой дороге и решил заглянуть в эту будку. Ведь я мог проехать мимо. Что мне до этой будки! И я не представляю, как должны перетасоваться карты, чтобы через три года после потери книги мне выпало найти не ее, а другую, точно такую же в совершенно неожиданном месте. А если б меня не направили в командировку!

– Да, вот что меня всегда поражает, так это то, что мы-то заранее не знаем, что к чему. Ты мог отказаться от командировки…

– Легко! Я и отказывался из-за жены, но начальство велело ехать.

– А ведь все как будто специально складывалось одно к одному. Командировка, ты забыл предупредить жену, какой-то автомат! Случайности выстраиваются в четкую последовательную логичную цепь.

– Но нам это заранее неизвестно, и только потом можем это осознать.

– Да. А ведь бывает, что мы нарушаем эту цепь, и тогда ничего не случается.

– Но мы этого так и не узнаем, потому что не ждем.

– А вот гадалки и предсказатели…

– Ну, приехали!

– Но ведь бывают правильные предсказания!

– Это совпадения!

– Совпадения чего с чем? Предсказанного с реальными событиями? Тогда я согласен называть это совпадениями, но не случайными!

– Ты что, всерьез веришь гадалкам?

– Я не то чтобы верю, но отрицать, что некоторые предсказания бывают точны, невозможно.

– Это как раз то, что мы, в смысле наука, пока не можем объяснить, но от этого само явление не исчезает. Это к вопросу об интуиции.

– Да, мозг – это, конечно, загадочное творение природы. И практически неизученное.

– А я поэтому всегда говорю – в жизни все бывает.

* * *

Дождь шел всю ночь, но к утру, наконец, иссяк. Небо немного развеялось, и надо было воспользоваться этим ненадежным осенним просветлением. Антон собрался в поселок за каким-то особым финским спиннингом, а мы – с ним за компанию, в качестве советчиков.

Где-то на дороге впереди нас обозначилась вчерашняя компания пожилых светских дам, которые, судя по всему, оживленно общались.

– Смотри, Лев, твои девушки идут.

– Их, по-моему, даже больше стало.

– Ну не знаю, я их не считал.

Мы двигались быстро и вот-вот должны были их догнать. Когда до них оставалось метров пятнадцать, они нас заметили, опознали и кокетливо, на правах старых знакомых, приветствовали. Мы дружно замахали в ответ.

– Слушайте, ребята, или я спятил, или вы будете смеяться.

– Что случилось, Лев?

– Мне кажется, что эта новенькая…

– Ну? Давай уже!

– Я опять не могу утверждать… но…по-моему это тетя Туся!

Отсмеявшись и прокашлявшись, мы насели на Леву.

– Лев, признайся, давно это у тебя?

– Налицо навязчивая идея, почти маниакальный синдром.

– Не волнуйся, Лев, это лечится. Правда, Вить?

– Как вам сюжет – человек убивает тетушку, и потом она ему мерещится в каждой почтенной даме. Он боится разоблачения и начинает косить старушек направо и налево. А потом оказывается…

– Очень смешно! Но она действительно…

– Лева! Дежавю!

– И что мне делать?

– Пойди спроси.

– Еще раз? Тогда они точно решат, что я маньяк.

– Ну, хочешь, я спрошу.

– Нет, нет, не надо!

Но тут мы уже поравнялись с ними.

– Решили прогуляться? – лучезарно улыбнувшись, спросил Бронислав.

– Да, пока нет дождя, надо пользоваться, – с готовностью поддержали беседу дамы.

– Мы вот тоже… Но у нас есть важное дело. Мы идем смотреть спиннинг.

– О, это так по-мужски! – дамы демонстрировали виртуозное владение правилами светской болтовни.

– Может быть, вам что-то посмотреть в магазине?

– Ну, если там будут хорошие наживки и крючочки…

Ох, уж эти старые кокетки! Но это было удачно сказано, и мы все рассмеялись.

– Кстати, мы с вами, кажется, не знакомы, – обратился Виктор к «новенькой».

– Да, я только вчера вечером приехала. И тут такой дождь! Я побоялась нос высунуть из номера. У нас сейчас тоже прохладно, но все же не так.

– У вас – это где, простите за любопытство?

– В Тель-Авиве.

Мы все почувствовали, как Лева замер.

– Прекрасный город!

– Я там был дважды.

– А вот у Левы там тетушка.

– Вот как?

– Д-да, н-не совсем тетушка, а мамина подруга, она давно уехала и с тех пор…я еще мальчиком был… – постепенно смелея, тараторил Лева. – я ее звал тетя Туся…

Драматической паузы не последовало.

– Ну что ж. Это очень приятно.

Разговор подошел к логической точке.

– Ладно, мы вас отпускаем. Бегите за своим спиннингом. Мы и так вас задержали.

– Это мы вас задержали.

– Нет, что вы. Мы-то просто гуляем.

* * *

– Ну что, Лева, облом?

– Да… Это ж надо так оплошать…

– Притом дважды, заметь.

– А что тебе далась эта тетя Туся?

– Да сам не знаю. Тридцать лет о ней не вспоминал. И тут вдруг ни с того, ни с сего, показалось.

– А ты ее хоть помнишь, как она выглядит?

– Очень смутно.

– Ладно, Левка, не расстраивайся. Живи спокойно. Без тети Туей.

– Да я не расстраиваюсь особенно. Просто чудно, что столько пожилых дам видел за все эти годы, и ничего. А тут тетя Туся на тете Тусе. Наваждение!

– Все, забудь! Мир ее духу!

* * *

Мы уже не успевали на обед, поэтому зашли в местный ресторан «Рассвет», о чем очень пожалели, избалованные «угольковской» кухней. Небо опять затягивалось тучами, начинало моросить, и мы решили поторопиться. Уж очень не хотелось промокать под осенним дождем.

Дорога была пуста, все отдыхающие уже давно находились «по ту сторону дождя», и лишь впереди маячила одинокая фигура в нелепом болоньевом плаще с капюшоном. Фигура тащила за собой чемодан на колесах. Подойдя ближе, мы увидели, что это пожилая женщина.

– Лева, посмотри внимательно, это не тетя Туся?

– Идите вы знаете куда!

Женщина обернулась, услышав наши голоса.

– Молодые люди, я к актерскому пансионату правильно иду?

– Да, абсолютно правильно.

– А далеко еще?

– Ну, недалеко, но и не рядом. Давайте, мы вам поможем. Мы туда же идем.

– Спасибо большое. Представляете, меня шофер отвез не в тот пансионат. Я сама виновата, сказала «в пансионат», он и повез. А потом я выяснила, что тут два пансионата, и что мне надо, конечно, в другой. Мне сказали, что тут недалеко по шоссе. Вот я и потащилась с чемоданом. И ни одной машины в эту сторону! Спасибо, вас встретила. А вы тут отдыхаете?

– Да, мы тут часто отдыхаем.

– Каждый год в это время.

– И как тут?

– Вы знаете, вполне. Нам нравится.

– Кормят прилично?

– Очень прилично. Особенно в ресторанчике «Уголек».

Погода паршивая.

– Да, погода не самая уютная.

– Послушайте, я хочу вас спросить, а что вы такое сказали, когда меня увидели? Мне послышалось, что вы меня как-то обозвали.

– Ну что вы! Мы ничего плохого не имели в виду. Тут просто забавная ситуация – со вчерашнего дня одному нашему другу в каждой женщине средних лет мерещится подруга его матери, которую он не видел лет тридцать. И он у них спрашивает «Вы не тетя Туся?». И вот когда мы вас увидели, мы ему говорим в шутку «посмотри внимательно, может это тетя Туся…»

Очевидно, мы слишком быстро шли. Женщина остановилась, мы тоже. Несколько минут она пыталась выровнять дыхание, держась рукой за сердце. Мы терпеливо стояли под усилившимся дождем. Бронислав достал из кармана что-то типа валидола и предложил ей. Она благодарно кивнула и положила таблетку под язык. Через минуту ей, видимо, полегчало. Она оглядела нас всех и обратилась к Леве.

– Левка, мальчик, дай же я на тебя посмотрю! Ты такой взрослый! Неужели ты меня помнишь?

* * *

Поздно ночью, уже после «Уголька», где мы познакомили наших дам с настоящей тетей Ту сей, после целого вечера разговоров, смеха, воспоминаний, когда мы уже знали все о каждом дне тети-тусиной жизни до ее отъезда, включая четырнадцатилетний период общения с Левиной мамой, а также милые подробности Левочкиного детства, «он очень любил мармелад», мы решили на прощанье выкурить еще по одной сигарете перед тем, как разойтись.

– Ну и что вы об этом думаете?

– Что можно сказать? Очередное невероятное совпадение.

– Да. Из серии «хотите – верьте, хотите – нет».

– Как тут не верить, когда все это на наших глазах произошло.

Уже уходя, Лева задумчиво произнес:

– Мне не дает покоя один вопрос. Интересно, а если б я вчера не принял «даму в одеяле» за тетю Туею?