Текст книги "Угрешская лира. Выпуск 3"

 
Мой ангел светлый, жизнь моя!
Опять с тобой в разлуке я,
И что работа, что дела? —
Был сон – и ты меня звала,
А я – о сон проклятый мой! —
Пошевельнуть не мог рукой,
Чтоб дотянуться… И любя
Коснуться, милая, тебя…
В изнеможенье сил моих
Преображался в вечность миг,
И сердце рвалось на куски
В безумье счастья и тоски,
Что ты со мной,
Что всё не сон…
О Боже,
Как же я влюблён!
 

Из цикла «Трудные мысли»

Поэт не закройщик чужой души,

Не маг, не волшебник и не кудесник, —

Он просто свою раздарить спешит

Каждой пропетой песней.

Моя желанная!

Любовь моя,

Обетованная

Моя земля!

Родник, звенящий

Водой живой,

Цветок, манящий

Живой красой!

О белопенная

Моя волна,

Моя вселенная,

Река без дна!

В небе плыли облака

Еле-еле:

Их хватали за бока

Ели.

Щекотали облакам пятки,

Зазывали поиграть

В прятки.

Заливались облака

Смехом,

Одевали белый лес

Мехом.

А когда укрыто всё

Было,

Только солнце в синеве

Плыло.

Сергей Соколовский

Сергей Константинович Соколовский – член союза писателей, лауреат Всероссийских премий имени М.Ю. Лермонтова, Н.М. Рубцова, А.Т. Твардовского, премии МГО СП России имени С.А. Есенина, премий МОО СП России «Золотое перо Московии», имени Я.В. Смелякова (2007), Е.П. Зубова, премии журнала «Юность» имени В.Н. Соколова, автор ряда поэтических книг, среди которых «Суд офицерской чести» (2006), «Алтарь любви» (2007), «В зеркале времени» (2009). «В новых садах» (2010).

 
У любви свои законы,
И дворцы, и закрома, —
Мы ещё едва знакомы,
Но от счастья без ума!
 
 
Каждый миг короткой встречи
Убеждает вновь и вновь —
Не взвалить ярмо на плечи,
А принять душой любовь!
 
 
В закоулках жизни блудной
Не укрыться никуда.
Мы с любовью безрассудной
Ждём Небесного Суда.
 
 
И душа родной природы,
И надежды соловьи
На века слагают оды
О Божественной Любви!
 

 
Дремлет устало дорога,
Звёзды играют с Луной.
Всё в этой жизни от Бога
В свете любви неземной.
 
 
Сердце с надеждой весенней
Бьётся сильней и сильней.
Где же моё воскресенье —
Солнце утраченных дней?!
 
 
Словно вобрав неземное,
Жизнь повторяется вновь.
Что же случилось со мною?
Может быть, это любовь?!
 

 
Люблю тебя, моя столица,
Люблю глаза твоих реклам,
Люблю прохожих вереницы,
И древний Кремль, и вечный Храм,
Твои проспекты и бульвары —
Твои ладони и лицо,
Твои шаги и тротуары,
Твоё Садовое кольцо,
Нескучный сад и гул вокзалов,
Тверскую, Сретенку люблю —
Всё, что душа мне подсказала
Сегодня, будто во хмелю.
И снова хочется забыться,
И кругом, кругом голова…
Люблю тебя, моя столица!
Люблю тебя, моя Москва!
 

 
Позади долгожданное лето.
Пожелтела живая трава,
И черёмухи песня отпета,
Будто лето украло слова.
 
 
Отчего ж мне по-прежнему снится
Одинокой черёмухи свет,
Где поэзия, точно девица,
Не найдёт долгожданный ответ?..
 
 
Снова сердце, покоя не зная,
Позабыть о любви не даёт,
Где поэзия – вечно живая —
Безответной любовью живёт.
 

 
Заполнит душу синева,
И жизнь покажется иной,
Где только светлые слова
На облаках любви со мной.
 
 
И в этой чуткой вышине,
Где лишь одна прямая речь,
Я вспоминаю по весне
Поэму наших первых встреч.
 
 
И будет вечность не дыша
Искриться нежностью в веках,
И будет вечная душа
Парить с любовью в облаках!
 

 
Я одной тебе, моя отрада,
Подарю последние слова, —
Ничего мне от любви не надо,
Только б ты всегда была жива!
 
 
Чтобы между небылью и былью,
Пред грозой Небесного Суда,
Жизнь твоя не обратилась пылью,
Что смывает вечная вода!
 
 
Чтобы меж закатом и рассветом
На тропе, подаренной Судьбой,
Золотым неповторимым летом
Я навеки встретился с тобой!
 

 
В небе ласточка кружила,
Грациозна и быстра.
Ты меня приворожила,
Как цыганка у костра.
 
 
И заря в душе алела —
Первозданная заря.
И надежда душу грела,
За любовь благодаря.
 
 
Этот миг не повторится —
Улетают наши дни.
Но ночами будут сниться
Золотой любви огни.
 

 
Осенняя любовь не увядает.
Осенняя любовь в душе цветёт,
Как время, на ромашках не гадает,
Как зависть, свои сплетни не плетёт.
 
 
Душа моя поёт в любви осенней,
И сердце замирает от любви.
Я заклинаю, позабытый всеми, —
Живи, любовь осенняя, живи!
 

 
Средь толпы, средь потускневших взглядов
Я тебя, как солнышко, ищу.
Может быть, твой голос где-то рядом,
Твой игривый солнечный прищур.
 
 
Может быть, ещё не так уж плохи
У меня любовные дела.
И в сердцах житейской суматохи,
Может быть, любовь не умерла.
 
 
Может, бродят в мире половинки
Многогранных внутренних светил.
Может, рано праздновать поминки.
Может, я в любви ещё не жил.
 
 
Я, своей судьбой пренебрегая,
Не прошу небесного огня.
Что ж ты смотришь грустно, дорогая?
Озари, как солнышко, меня!
 

 
Снова закатное небо.
Дремлют кувшинки в пруду.
Греет бескрайняя небыль
Яблони в нашем саду.
 
 
Веки сомкнули ресницы.
Снова покой на земле.
Милая, что тебе снится
В этой чарующей мгле?
 
 
Наша Судьба не напрасна.
Милая, слёзы утри.
Милая, как ты прекрасна
В свете бескрайней зари!
 

 
Я нашёл свою аллею
В тихом парке вечных грёз.
Ни о чём я не жалею —
Грусть моя без горьких слёз.
 
 
И дышу надеждой страстно,
О минувшем не скорбя,
И страдал я не напрасно,
Если я нашёл себя!
 

Маргарита Филатова-Клюева

Маргарита Алексеевна Филатова-Клюева – член Союза писателей России, лауреат московской областной поощрительной литературной премии имени Я.В. Смелякова (2007), автор сборника стихов «Жемчужины памяти» (2007). Её произведения печатались в альманахах «Угрешская лира» и «История Угреши», в журнале «Поэзия», газете «Угрешские вести» и других периодических изданиях, звучали в эфире радио «Угреша».

Татьяне Уваровой – учителю и подруге

 
Величье любви развенчала в мороз новогодний…
В сияющих стёклах оконных, как будто на льдинах,
Плывут ко мне люди – я им для чего-то угодна.
Плывут ко мне люди, как будто на клич лебединый!
 
 
Этюд замыкает перо ускользающей тучи,
Берёз, белизной обтекаемых, чёрные кольца.
Сквозные сплетенья теней. Скрип шагов однозвучный.
Над свежестью снега – луна, как ведро над колодцем.
 
 
И где-то над выдохом либо над тягостным вдохом
Чугунная туча нависла нежданного страха:
Что если мне станет сейчас так отчаянно плохо
И я заблужусь в этой вечной прелюдии Баха?
 

 
Зима сомнамбулы проста:
От циркуля до циферблата.
Не до двенадцати – до ста
Считаю я туда – обратно…
 
 
Зима сомнамбулы в горсти
Горит рябиновою кровью!
О дай мне, Боже, уместить
В груди рябиновое море!
 
 
Укрывшись плюшевой тоской,
Свечу дыханием целую.
Не дай мне, Господи, покой…
А зиму дай ещё такую!
 

 
Октябрь устремил свой взгляд
На чёрную дрожь бузины.
А я уплывала в сад,
В котором все влюблены!
А мне так хотелось жить,
Огонь не искать в золе.
А мне так хотелось плыть
За счастьем на корабле.
Не падать в пожар травы.
Луч солнца держать в руке.
Расти. И зачем-то быть
Прожилкою на листке!
 

 
Я слово обронила в зеркала.
Я слышать научилась отраженье.
И вот они – бесценных два крыла.
За них я отдала своё прощенье.
 
 
Я выучила небо наизусть,
Оно мне было суждено от века…
Но в сердце мне летит чужая грусть:
Несбывшейся любви – комочек снега.
 

 
Взгляни! Цветы, не имея ног,
Уходят в долину
Самых зелёных на свете глаз!
Цветы, не имея ног,
Уходят под радуги твоих век!
Им нравится, когда зелень и снег,
Лёд и пламя, время и бег!
Цветы уходят, чтобы жить
У родника твоих губ,
У тишины твоих слов,
Под сенью твоих волос,
Пахнущих темнотой.
Я иду за цветами, не замечая,
Что иду – под радуги твоих век,
В пещеры зелёных глаз,
Не чувствуя под собой
Земли…
 

Метель, метель, дай мне прозрачность крыльев —

На акварель снегов спорхнуть голубкой,

Чтоб кистью колонковой без усилья

Пройтись по тем московским закоулкам,

Где вместо солнца – встречи наважденье,

Где никаких логических цепочек,

А только кисти плавное скольженье…

Всё то, что на холсте он видеть хочет!

 
Забавы всё тебе, забавы…
А я – в снегу,
А я – в плену!
У сердца память согреваю
И отогреться не могу.
А ты придёшь…
На клавишах души сыграешь —
Моей души – свою печаль,
Одну печаль!
А ты уйдёшь…
Звучанье клавиш,
Как будто Вечности следы,
Оставишь
На песке судьбы —
Моей судьбы!
 

Галина Черкес-Филатова

Галина Степановна Черкес-Филатова – член Союза писателей России, лауреат московской областной поощрительной литературной премии им. Я. В. Смелякова (2006). Её произведения публиковались в журнале «Российский колокол», газетах «Московский литератор» и «Угрешские вести», в альманахах «Угрешская лира», «История Угреши» и коллективных сборниках. В 2006 году выпустила книгу «Не сказки».

 
1
Жёлтое солнце – кипящий хрусталь —
Воском свечным оплывает,
На осовелую в ночь магистраль
Вязкою струйкой стекает.
 
 
Лезут бетонные сосны – дома —
Ввысь, тротуары ломая.
Пахнет бензиновым дымом «Клима»
В пудре неона Тверская.
 
 
Вот уж романтика! – не продохнуть.
Каменной клумбой сверкая,
Город, пришпоренный бегом минут,
С гулом цветы распускает…
 
 
2
И газом выхлопным цвела сирень,
И лужи отливали перламутром…
Смотрите! В город вновь вломился день,
С размаху вышибая двери утра.
 

Моим одноклассникам и

Августе Васильевне – лучшему

классному руководителю

 
Крепка заботы дверь. Попробуй отвори —
Бессмысленно, смешно, порою глупо даже,
Ведь тысячи замков висят на той двери.
Но сквозняки из всех замочных дуют скважин…
 
 
Казалось, наша дверь ветрам не по зубам.
Нам были не страшны ни слёз, ни грёз осколки.
И взаперти от бед лишь оставалось нам
Смотреть на взрослый мир сквозь маленькие щёлки.
 
 
Нас к скважине добра всех за руку вели,
И заглянув туда, обзаведясь мечтою,
Мы в скважину надежд заглядывать могли,
У скважины побед толпились всей гурьбою.
 
 
Ну хоть на миллиметр хотелось сдвинуть дверь,
Курносый сунуть нос за опыта пороги.
Казённый дом, любовь и дальние дороги
Нам были нипочём: проверь – потом поверь.
 
 
Открылась дверь сама внезапно и легко,
Как будто и не дверь, а крылья альбатроса
Распахнуты. А нам теперь помог бы кто
Найти один ответ на тысячи вопросов.
 
 
Но времени корвет не повернётся вспять.
Когда в руках штурвал – ты за корвет в ответе.
Для нас открыта дверь… Но хочется опять
Приникнуть к скважине тепла, любви и света.
 

Моей маме в день 50-летия

 
Летят года, и внуков ждут родители.
И вот уже растут день ото дня
Три дочери, три ангела-хранителя,
Три новых продолжения меня.
 
 
Серьёзный взгляд – три пары глаз (бездонные!)
Ни дать, ни взять – твоя родная кровь.
И именами их распространёнными
Зовут: Надежда, Вера и Любовь.
 
 
Цветут лучисто три улыбки лунные.
Спешат домой, бегут со всех сторон.
Две старшие – красивые и юные,
И мудрые, как вечный Соломон.
 
 
А младшая лишь только взглянет пристально
И тут же тянет за руку меня
К кому-то – то далёкому, то близкому,
К чужому… но я знаю: он – единственный,
Кто сладить сможет с этими тремя.
 
 
Надеяться, любить, и верить хочется,
И греться возле чистого огня.
Но иногда нагрянет одиночество,
Трёх ангелов на время отстраня.
 
 
Но дочери разгонят грусть старательно,
Ведь их не разделить, не променять.
Быть невозможно одинокой матерью
С такими дочерьми, как у меня.
 

Валерий Шитуев

Валерий Анатольевич Шитуев – член Союза писателей России, полковник запаса, лауреат Московской областной литературной поощрительной премии имени Я.В. Смелякова (2010), автор сборника «Странник» (2009), публикаций в журнале «Поэзия», газете «Московский литератор» и другой литературной периодике.

 
Лежит моё знамя клеёнкой на кухне,
Мои идеалы давно уж протухли.
Не пишут ребята о нашем комбате,
Продал ордена я на старом Арбате.
Повесил в чулан свой берет и тельняшку,
Забыл времена, когда грудь нараспашку.
Закатаны плотно все принципы в тесто,
В своей же стране я не нужен, мне тесно.
 
 
Рука не поднимет ни лома, ни плётки,
От лозунгов громких остались ошмётки.
Охрипшей гортанью бормочешь натужно,
Бубнишь себе в нос: «Ничего мне не нужно».
Бесцветными днями заполнено время,
Пора надевать мне уздечку и стремя.
И только ночами в уснувшей квартире
Ты снова в окопах – в борьбе, а не в тире.
 
 
Лежит моё знамя укором на кухне,
Свеча посредине давно уж потухла.
Заляпанный атлас лоснится при свете,
Пустые стаканы стоят на рассвете…
Мне больно и стыдно, скопилось презренье.
Пора принимать непростое решенье.
Возьму снова древко, ножом обстругаю
И знамя своё ототру, отстираю.
 

 
Полоскает ветер старые берёзы,
У заборов кружит тополиный пух.
Дождь бросает горстью в окна свои слёзы,
И забиты церкви толпами старух.
Русь промокла болью – накопилось море
Крови самых лучших наших сыновей.
Русь недоброй вестью – почтальоном горя —
Посылает стаи чёрных журавлей.
 
 
Ветер баламутный, налетай скорее,
Промокни мне слёзы, оботри виски…
Я не тот, что раньше, – я намного злее
С почерневшим сердцем от глухой тоски!
Под зелёной крышей дом стоит на взгорке,
Ждёт седая мама братьев-близнецов…
Давят два жетона штампом похоронки,
Где-то бродят души мёртвых пацанов!
 
 
Журавлиным клином накануне утром
Пронеслись, курлыча, «ангелы войны», —
И застыли бабы, подвывая жутко,
Всё молили Бога: «…Только не мои!»
Сколько этих клиньев, я не знаю точно,
Носится сегодня по моей стране,
Я несу в конверте с маркой чёрной почты
Две судьбы, сгоревшие заживо в войне…
 

Ты слышишь деревья в саду,

О чём с ними ты говоришь?

Над чем на лужайке молчишь?

Доверила клёну любовь

И тайны свои на беду,

И вновь взбудоражена кровь…

О ком ты шепталась в саду?

В твой дом постучался рассвет,

Ты с ним ворковала весь день,

И только вечерняя тень

Спугнула его, но опять

Ты долго хотела в ответ

О чём-то своём рассказать…

Кому ты послала привет?

Часами ты слушаешь дождь, —

В твоё барабанит окно.

Дождинок накапай в вино,

Обмой своё тело росой,

Всё выпей. Сотри, уничтожь,

Что слилось плохое с душой…

О ком прошептал тебе дождь?

Под утро, в рассветную новь,

Обласканы летним дождём,

В саду вместе с клёном вдвоём

Любимой жене – на века —

Пропели мы песни, и вновь

Нам все подпевали слегка…

Кому завещал я любовь?

 
Я такой же, как вы. Я Россию люблю!
Пью берёзовый сок, и в церквях подаю,
И могу просидеть до вечерней зари,
Слушать долго в саду, как поют соловьи,
На охоте с ружьём целый день простоять,
А увидев зверьё, по нему не стрелять,
В старой кухне вдвоём до рассвета молчать,
Если друг захотел мне о чём-то сказать…
И на вражеский дзот – гимнастёрку рвануть,
Посмотреть в небеса и – тихонько шагнуть,
И беззвучно кричать, направляя штурвал,
Когда ленты пусты, на последний таран…
 
 
Я такой же, как вы. Я Россию люблю!
Про наш вечный бардак анекдоты травлю,
И пытаюсь понять, в чём российская суть,
Почему у страны свой особенный путь?
Только русским дано свои храмы спалить,
А потом по ночам тайно Бога молить…
И веками клеймить своих страшных царей,
И веками стеречь их родной мавзолей,
И веками любить, и веками страдать,
И такие стихи о берёзах писать…
Я такой же, как вы. За Россию молю,
Проклинаю порой, но всё крепче люблю!
 

Эгрешекий Парнас

Наталья Алимова

Наталья Юрьевна Алимова – поэтесса, член Союза писателей России, автор поэтического сборника «Мгновенья трепетного счастья (2011). Её стихи публиковались в журнале «Поэзия», газетах «Московский литератор», «Угрешские вести» и другой периодике.

 
…Здесь шепчутся берёзы,
Здесь ивы у воды
Незримые льют слёзы
На тихие пруды.
Здесь вместе мы гуляли
В моём волшебном сне,
Здесь вместе мы мечтали
В звенящей тишине,
Здесь вместе мы молчали —
Не нужно было слов —
И мы не замечали,
Что нас ведёт любовь:
Её нельзя увидеть,
Её нельзя понять,
Зато легко обидеть,
Предать и потерять…
 
 
Сон на заре умчался
В искрящийся рассвет,
Лишь след в душе остался —
Прекрасный, светлый след…
 

Малолетним узникам фашистских концлагерей

 
На Поклонной горе в многолюдном музее
Экспоната не встретишь грустней и добрее:
Так пронзителен взгляд чёрных бусинок-глаз,
Повидавших все ужасы ада не раз!
 
 
– Кто хозяин твой, милый вельветовый мишка?
Украинская девочка? Польский мальчишка?
Кто нагрудничек белый тебе подарил?
Может, в лагере щедрый волшебник гостил?
 
 
– Если б к нам хоть однажды волшебник явился,
Бесконечный бы дым из трубы не клубился,
Дети в камерах газовых не задыхались
И с любимыми мамами не разлучались!
 
 
Но бедняги на чудо уповали напрасно:
Не заглядывал в лагерь волшебник прекрасный.
Я как мог малышей развлекал, утешал,
В их уставшие души надежду вселял.
 
 
Разве может быть большее горе на свете,
Чем смотреть, как на смерть отправляются дети?!
Я шаги их последние слышу сквозь время,
Через годы несу скорбной памяти бремя.
 
 
Не забудьте же, люди, мой горький рассказ.
Вы живите и помните, помните нас!
 

 
Деревья, как люди, грустят и страдают,
Деревья, как люди, о внуках мечтают:
Чтоб юная поросль шла от корней,
Чтоб нежные листья шептались на ней.
 
 
Столетнему дубу так нужен внучок —
Задумчивый, стройный красавец дубок.
Так хочется старому дедушкой стать,
Чтоб мудрость росточку свою передать.
 
 
Но тщетно надеется дуб-исполин:
Сменяются годы, а он – всё один!
Берёза мечтает о внучках-кокетках —
Для них распускает серёжки на ветках.
 
 
И липа, в медвяном сияя цвету,
О липоньках-внучках лелеет мечту:
«Ах, как бы я внученек милых любила,
Их липовым чаем душистым поила!»
 
 
«Я был бы таким замечательным дедом!» —
Каштан уверяет каштана-соседа.
«Но нет у нас внуков, дружище, с тобой, —
Вздыхает сосед с «деревянной» тоской. —
 
 
Вот иве о внучках не надо мечтать:
Их рядышком столько – устанешь считать!
И счастья отмерено иве сполна!
О чем же всё плачет и плачет она?»
 

Памяти Ии Павловны Фроловой

 
Вы к нам вернётесь фиалкой прекрасной,
В небе зажжётесь звёздочкой ясной,
Станете каплей росы на траве,
Радугой яркой в небес синеве,
Зоренькой утренней, далью безбрежной,
Первой снежинкой – искрящейся, нежной,
Вешней капелью – серебряной, быстрой,
Тёплой дождинкой – прозрачной, лучистой,
Золотом осени, красками лета,
Кистью художника, музой поэта!
 

 
Я в ладони взяла снегиря —
Красногрудое чудо, —
Словно вспыхнула в пальцах заря
И зарделась повсюду.
 
 
Так тревожно сердечко стучит
У прекрасной пичужки,
Но она улетать не спешит
Из горячей ловушки.
 
 
Пусть алеют в российских снегах
Эти Божьи созданья, —
Чтоб могли согревать мы в руках
Красоту мирозданья!
 

Станислав Горшков

Станислав Владимирович Горшков – член Союза писателей России, автор сборника стихов «Зелёная тетрадь» (2012), его произведения публиковались в газете «Угрешские вести» и других СМИ.

 
Я сегодня устал. По инерции катится время,
Словно камень по льду к незнакомой большой полынье.
Я всегда так хотел уцепиться за чьё-нибудь стремя,
Но лишь дряхлые клячи в пути прибивались ко мне.
 
 
Я сегодня устал, хотя вроде не сильно был занят,
Просто делал дела – навалились, вот чёрт бы их драл.
Я как будто бы сдал свой последний ненужный экзамен,
Только чувство такое, что нужный экзамен не сдал.
 
 
Я сегодня устал, и гудят осаднённые нервы.
Это память, которая чем-то похожа на боль.
Мне всегда и во всём так хотелось быть именно первым,
А сегодня я вижу, что даже ещё не второй.
 
 
Я сегодня устал. По инерции катится время,
Словно камень по льду к незнакомой большой полынье.
Только хочется верить, что будет не омут, а берег,
И на том берегу обернутся с улыбкой ко мне.
 
 
Знаю, завтра опять мне петлять по крутым перевалам:
День достойно прожить – всё равно, что пройти перевал.
Но сегодня усну, и позвольте побыть мне усталым.
Не будите меня – я так сильно устал.
 

 
Рука над водою.
Рука без ладони.
Рука колокольни
над волжской волною.
Как будто утопленник руку вздевает
Из тёмной волны колокольня немая.
А небо соткало жемчужную скатерть.
Стоит колокольня в медвяном закате.
Стоит колокольня, воздетая между
Неясной печалью и смутной надеждой.
 

 
Дождь прошёл. Природа дремлет.
Только капли тихо – кап! —
Разбиваются о землю,
Соскользнув с еловых лап.
Раскрывает лист орешник:
Свято верует в зарю.
Слабый рокот влаги вешней
Нежно вторит глухарю.
Далеко шальным плюмажем
Расплескался яблонь цвет.
Лучше этого пейзажа
Ничего на свете нет.
Впереди широким полем,
Ошалев, шагает май.
Просыпается раздолье,
Пробуждается мой край.
 

 
Здравствуй, бабушка. Вот он я. Снова
Прихожу постоять под окном.
Мне здесь всё совершенно знакомо,
Мне родной этот старенький дом.
Низкий дворик «одесского» типа,
На верёвках цветное бельё,
Пень (когда-то здесь высилась липа,
Я пытался залезть на неё).
Всё почти как и раньше: напротив
Сигарету мусолит сосед,
Ветер мусор нанёс в подворотню…
Только бабушки больше здесь нет.
Больше нет. И не те, как когда-то,
Расцвели на окошке цветы.
Знаю, чёрным ликёром утраты
Не заполнить внутри пустоты.
И поэтому – честное слово! —
Я приду постоять под окном.
Здравствуй, бабушка. Вот он я снова.
Здравствуй, низенький старенький дом.