Текст книги "Царство медное"

8
Выгжел

Они достигли городских ворот к полудню, когда Виктор уже успел основательно вымотаться и почти перестал верить в то, что город Выгжел существует.

Но город и в самом деле существовал, и что-то подобное Виктор видел разве только в учебниках истории – Выгжел окружала высокая стена частокола с каменными стрелами башен, деревянные ворота были обиты железом.

– На юге считают, земли Дара почти необитаемы, – пробормотал Виктор. – А здесь – будто к войне готовятся.

– К осаде, – как всегда кратко, уточнил Ян.

Он остановился в стороне, под развесистым кедром. Здесь вездеход не был виден ни со стороны городских стен, ни с воздуха, что обеспечивало защиту и пути отступления на случай, если вдруг что-то пойдет не так.

– Ты пойдешь первым, – сказал он Виктору.

– Боишься? – ехидно поинтересовался ученый.

– Это расчет, – спокойно ответил Ян. По всей видимости, ирония его не задевала, или же он просто не понимал, что это такое. – Меня убьют прежде, чем я приближусь на десять футов.

– Это можно проверить.

– Тогда к вечеру ты умрешь тоже. И они все умрут, – равнодушно отозвался Ян, ткнув пальцем в сторону городских стен. – Запоминай. Это Выгжел, последний форт севера. Здесь заканчиваются дарские территории. Отсюда отправишься в Южноуделье. В твоих интересах попасть в Выгжел как можно скорее.

– Вместе с тобой, разумеется.

– Разумеется. У меня ценная информация.

В этом Виктор не сомневался. Какие бы мотивы ни были у Яна, действовал он расчетливо и планомерно.

– Хорошо, – сказал Виктор. – Что я должен сделать?

Как и сказал Ян, приблизиться ему не дали и на десять футов. В срубах стен открылись бойницы, а потом раздался усиленный громкоговорителем окрик:

– Стой!

Виктор послушно остановился и, как учил Ян, поднял ладони.

Ему было немного страшно. Сзади, скрытый тенями кедров, стоял убийца его товарищей, который, возможно, даже не был человеком. Впереди же ощетинились дулами автоматы, и одному Богу известно, что на уме у этих перепуганных северян, отгородившихся от враждебного леса крепостными стенами.

– Кто ты такой? Что тебе нужно? – меж тем последовал вопрос.

Виктор набрал в грудь побольше воздуха и прокричал в ответ:

– Не стреляйте! Я профессор Торий, из Дербенда! Мои товарищи погибли в экспедиции! Мне нужна ваша помощь!

За воротами помолчали. Затем голос раздался снова:

– Хорошо. Можешь подойти, но никаких резких движений.

Виктор подходил очень медленно. Ворота открылись, и двое вооруженных мужчин втащили его внутрь. Еще один человек тут же обыскал его быстрыми и выверенными движениями.

– Чисто, – доложил он.

Тогда Виктор увидел четвертого мужчину, который до этого держался в тени и был одет в темную фуфайку и меховую шапку.

– Капитан Сванберг, – представился он. – Расскажите еще раз, что с вами произошло. К нам нечасто приходят из леса незваные гости.

Виктор понимающе кивнул. Ему вдруг стало легко, словно упала с плеч тяжелая, гнетущая ноша.

«Я в безопасности. В безопасности, – мысленно повторял он. – С людьми…»

И дьявол с ним, с кровавым призраком за стенами форта, с болотниками, с ведьмами, с трупами в далеких чащах. Все это было сном.

Все это могло кончиться прямо сейчас.

– Капитан, смотрите, – сказал часовой.

Ловким движением он перехватил правую руку Виктора и перевернул ее ладонью вверх.

– Меченый!

Руки заломили за спину, в подбородок ткнулось холодное дуло автомата.

– Что тебе нужно? – зашипел Сванберг. – Гад! Говори правду!

– Я… сказал правду! – от боли Виктор скрипнул зубами. Хватка у солдат оказалась не менее жесткой, чем у Яна.

– Я действительно ученый, – снова попробовал объясниться он. – Я… мы… не желаем зла…

– Ты привел сюда васпу!

– Нет! – выдохнул Виктор. – Он… Я его хозяин! У нас договор! Он клянется!

Виктор не знал, подействуют ли эти слова, но на его удивление хватка все-таки ослабла, автомат опустился до уровня груди. По крайней мере, дышать стало куда легче.

Виктор сделал несколько жадных глотков воздуха и продолжил:

– Он передал вам, что не тронет. Он передал, что у нас договор.

– Я вижу, – на лице капитана отразилось презрение. – Что вам нужно здесь?

– Я хочу только вернуться домой, – устало сказал Виктор. – Пожалуйста. Он… убил моих товарищей. Но меня оставил…

– Естественно, – тем же издевательским тоном поддакнул капитан.

– Пожалуйста, – повторил Виктор. – Он сказал, это очень важно. Сказал… что сегодня на закате васпы совершат на город налет.

Воцарилось молчание. Капитан отступил назад и долго, пытливо всматривался Виктору в лицо.

– Ты не натравишь на нас своего паразита, – наконец сказал он.

Виктор не понял, вопрос это или утверждение, но на всякий случай замотал головой.

– Хорошо. – Капитан поджал губы и махнул часовым рукой. – Впустите. Но всем быть наготове.

Виктора отпустили. Колени подогнулись, и он привалился к стене. Который раз он уже подвергается смертельной опасности? Виктору хотелось рассмеяться над нелепостью ситуации, но он промолчал.

В таком же полном молчании в крепость вошел и Ян.

Виктору на мгновение показалось, что все часовые, включая капитана стражи, вздрогнули и отступили. Кто-то изумленно присвистнул и произнес тихо:

– Преторианец…

– Молчи, – прошипел другой.

Ян поднял ладонь и произнес кратко:

– Договор.

– Мы в курсе, – ответил ему капитан (как показалось Виктору – излишне сухо) и спросил:

– Что твой хозяин говорил о налете?

– Проводите нас к начальнику, – сказал Ян. – Я офицер. И не говорю с рядовыми.

Кто-то из часовых присвистнул снова:

– Каков…

Капитан недовольно скривился, но тем не менее спорить не стал, а произнес коротко:

– Хорошо. Идемте.

И сделал знак часовым следовать за ними.

Следующие несколько минут напоминали Виктору затянувшееся шествие на эшафот. Один из постовых косился на ученого едва ли не с жалостью. Наверное, он умирал от желания что-то спросить, но молчал, натыкаясь взглядом на угрюмое лицо васпы.

Капитан Сванберг нарочно старался выбирать наименее людные улицы. Но и здесь, среди обжитого человеческого жилья, сгорбленная, надломленная фигура Яна выглядела еще более гротескно. Он походил на слетевшую с башенного карниза горгулью и сознавал свое уродство, пытался сделаться незаметным, привлекать как можно меньше внимания.

При виде его немногочисленные прохожие поспешно сворачивали в переулки и прятались в домах. Родители встревоженно подзывали детей и прижимали к себе, провожая ненавистную фигуру испуганными взглядами. Какой-то маленький мальчик громко заплакал, выронив ярко раскрашенный мяч.

– Бука, мама! Бука! – кричал он, указывая на Яна.

Тот молчал по своему обыкновению, только еще сильнее втянул голову в плечи.

На счастье, цель их путешествия находилась за четыре квартала от городских ворот. Виктору даже показалось, что при виде здания городской ратуши провожающий их капитан вздохнул с облегчением.

Площадь возле ратуши тоже была почти пуста. Патрульные тихо переговаривались у главных дверей, изредка придирчиво разглядывая пропуска гражданских. Несколько человек, в ожидании свой очереди, бесцельно бродили возле здания, нервно поглядывали на часы, курили. Группка молодых людей пристроилась на ржавом капоте покореженной легковушки: ходила по кругу пивная бутылка и шелестела оберткой немудреная закуска.

Но каждый человек, пусть и занятый своим делом, в какой-то момент чувствовал смутное беспокойство. Вздрагивал, тревожно озирался, пытаясь понять причину неожиданно нахлынувшего дискомфорта. И всякий раз безошибочно выделял ржаво-красный офицерский китель. Тогда гул голосов стихал, движение останавливалось, головы уходили в плечи. Идя в мучительной тишине, под прицелом сотни настороженных глаз, Виктор почти физически ощущал зарождающуюся волну мутного ужаса. Страх сочился сквозь кожу, сквозь одежду. Стлался по асфальту тяжелыми серпантинными лентами, похожими на липучки для мух. Страх передавался, как инфекционная болезнь. Им пропитались даже чахлые деревья, привыкшие к выхлопным газам и копоти.

Страх был паутиной, за прочные нити которой дергал голодный паук – васпа, чудовище из бабушкиных сказок.

Ян по-прежнему не глядел по сторонам, целенаправленно хромая по направлению к кирпичному зданию, и лицо его оставалось каменным. Но Виктор разглядел, как дернулись кверху уголки губ в едва заметной ухмылке самодовольства.

«Он знает, какой эффект оказывает на окружающих, – подумал ученый. – И это ему определенно нравится…»

Они подошли к пропускному пункту. Здесь тоже стояли люди, и все они разом, будто сговорившись, расступились, пропуская без очереди их самый потаенный кошмар, в одночасье обратившийся в реальность.

Охранник, сидевший по другую сторону прозрачной преграды, что-то сосредоточенно писал в тетради. Может, в силу своей занятости, он не поддался всеобщей панике.

– Ингвар, нам к мэру, срочно, – сказал капитан Сванберг, наклоняясь к окошку.

Ян остался стоять чуть поодаль, и это устраивало Виктора.

– Никак нельзя, – важно отозвался охранник, не отрываясь от тетради. – День не приемный. Пожалуйте завтра.

– Срочно, Ингвар! – с нажимом повторил капитан. – Есть достоверная информация о налете.

Эти слова подействовали на охранника, будто холодный душ.

– Господи помилуй! От кого же?!

Он наконец-то оторвался от тетради и взглянул через стекло.

Кровь моментально отхлынула от его лица. Потому что за спиной капитана маячил багряный призрак.

– Господ-ди вссс… – Охранник издал звук проколотого воздушного шарика и несколько раз судорожно сглотнул.

Виктор криво улыбнулся. Он отлично понимал состояние охранника, хотя жалость оказалась лишней. Это не его Ян тащил сквозь таежные дебри за какой-то непонятной, но оттого страшной целью, и не из-за него убил четверых человек, и не к нему приходила мертвая жена и девушки, восставшие из глубоких болотных хлябей.

– Теперь вопрос «от кого» снят? – язвительно поинтересовался капитан.

Охранник беспокойно заметался в своей клетушке. Шустро подтащив телефон, принялся накручивать дребезжащий диск.

– Ясечка, милая, – закричал он в трубку, – свяжись с мэром! Да-да, очень важно! Его хочет видеть господин дарский офицер… Кто-кто, васпа, я тебе говорю!.. Именно, я прекрасно отличаю красный цвет от коричневого! Ну, откуда мне знать?! Господи! Да пусть лучше меня уволят, чем… И побыстрее, здесь все гражданские перепуганы!

Он с силой вдавил трубку в рычаг и вымученно улыбнулся.

– К нам, знаете ли, не часто заглядывают васпы, да еще из преторианской гвардии Дара, – дрожащим голосом пояснил он, выписывая пропуск и с искренним ужасом косясь в сторону Яна.

На этот раз бледные губы васпы разъехались в видимой всем улыбке.

– Это ненадолго, – ответил он. – Через шесть часов откроется сезон охоты.

То ли подействовали его слова, то ли убедительным оказался истеричный тон охранника, но дальнейшие события разворачивались на удивление быстро.

Без лишних слов их провели через полутемные коридоры, на лифте поднялись на верхний этаж, где уже стояли охранники с автоматами наперевес. Вопреки ожиданиям, мэр города не сидел важно за дубовым столом, а нервно расхаживал по кабинету. Он оказался коренастым бородатым мужчиной в серой косоворотке и потертых штанах, которые пристало носить скорее работяге, нежели городскому голове.

Увидев Виктора, он кинулся к нему и долго тряс руку, как дорогому гостю. Может, еще и потому, что из двоих гостей только Виктор был человеком.

– Для нас это честь… большая честь, – горячо бормотал мэр. – Вы, наверное, голодны?

– Сначала дело, – оттесняя Виктора в сторону, сказал Ян.

– Конечно, конечно, – с энтузиазмом закивал мэр. – Но это… так удивительно! Никто не ожидал, что сам господин преторианец…

– Сегодня на закате, – перебил его словоизлияния Ян. – Взвод из девяти солдат. Один офицер. Атака будет произведена в два захода – на главную и восточную башни. Через пять… с половиной часов. Успеете?

Мэр всплеснул руками.

– Да боже мой! Я мобилизую всех… сам полезу на укрепления! Уму непостижимо… Но что вы желаете взамен, господин преторианец?

– Безопасность мне и моему хозяину, – ответил Ян. – И когда все закончится – соединить с Южноудельем и день на сборы. Договоримся?

– Вечно буду ваш должник!

Ян тонко усмехнулся.

– Вечно – это долго. Нужен главнокомандующий и подробная карта города. Но сначала мне нужно в медицинский блок.

Мэр согласно кивнул, махнул куда-то рукой.

– Идите, идите, – сказал он. – Я вижу, вы ранены… Ланс проводит. Я вам полную безопасность гарантирую. Господи. Только бы успеть…

– Успеем. – Ян схватил Виктора за плечо. – Ты идешь со мной.

– Чем я-то помогу? – огрызнулся ученый.

– Узнаешь.

Медицинский блок ничем не отличался от прочих, виденных Виктором ранее, – яркие лампы-жучки, кушетка у стены, возле нее штатив капельницы, столик и шкаф с медицинским оборудованием. Пахло лекарствами и спиртом. Женщина в белом халате испуганно вжалась в стену при виде вошедших.

– Спокойно, – сказал Ян. – Ты поможешь.

– У вас нога ранена? – тихо спросила она.

Ян отмахнулся.

– Пустяки. Где шприцы?

Врач непонимающе уставилась на него, но Ян не был настроен на долгие разъяснения.

– Садись, – велел он Виктору и сам уселся на кушетку, расстегивая пуговицы мундира. – Сними куртку.

– Зачем?

– Мне нужна твоя кровь.

У Виктора засосало под ложечкой. Сразу вспомнилась рана в горле Мириам, из которой била тугая багряная струйка.

– Не бойся, – сказал Ян. – Мы обменялись кровью при договоре, но нужна другая. Более чистая. От тебя – ко мне. Это укрепит симбиоз.

– Вам нужно переливание? – догадалась врач.

– Один шприц, – ответил Ян. – Этого достаточно. Ты позволишь?

Он обращался уже к Виктору. И этот тон удивил его.

– Да ради бога! – в сердцах воскликнул ученый. – Делай, что тебе надо, и покончим с этим!

Он снял куртку и закатал рукав. Женщина осторожно наложила жгут, проколола иглой кожу, и Виктор сжал зубы и отвернулся – ему никогда не нравилась эта процедура.

– С вами все, – сказала врач, прикладывая к ранке смоченную спиртом ватку. – Теперь вы. – Она повернулась к Яну. – Вы уверены, что вам это нужно?

– Совершенно, – ответил тот.

Он уже снял мундир и остался в шерстяной рубашке с воротником-стойкой и такими же полосами, что и на кителе. Затем снял и ее.

И Виктор замер, увидев его торс.

Грудь, спину, плечи и живот Яна пересекали шрамы, словно он перенес десятки операций или однажды попал под ножи зерноуборочного комбайна. Слева на груди Виктор заметил клеймо – комбинацию цифр и букв. На шее Яна болтался не замеченный ранее шнурок с цилиндрической металлической гильзой величиной с палец.

Рядом ошеломленно ойкнула врач, но ничего не сказала, молча ввела кровь Виктора в вену васпы.

– Это не совсем правильно, – сказала она, уже вытаскивая иглу. – Если вам нужно переливание, можно было…

– Не нужно, – перебил ее Ян и другой рукой снял с шеи шнурок. – Теперь это.

Он отвинтил металлический колпачок и осторожно вытряхнул на ладонь крохотную колбу с какой-то желтовато-зеленой переливающейся жидкостью.

– Что это? – спросила врач, повторяя мысленный вопрос Виктора. – Лекарство?

Ян улыбнулся снова, и эта улыбка совсем не понравилась Виктору – было в ней что-то фанатичное, почти сумасшедшее и такое мечтательное, что Яну до сего момента не было свойственно вовсе.

– Это лучше лекарства, – ответил он. – Это эссенция дарской Королевы.

9
В осаде

Выгжел вовсю готовился к обороне.

На крышах устанавливали крупнокалиберные пулеметы, на площади поспешно занимала позицию гусеничная машина, вооруженная счетверенной пушкой, а к воротам подогнали потрепанный, но все еще боеспособный бронетранспортер. Горожане закрывали окна ставнями, запирали двери на засовы, детей прятали в подземные убежища.

Виктор шел по городу, и ему было нехорошо – мутило и неприятно покалывало в висках. Возможно, сказывались волнения или усталость последних дней. Больше всего на свете хотелось лечь в постель, спать часов десять или двенадцать и проснуться отдохнувшим, бодрым и знающим, что все случившиеся с ним ужасы – не более чем дурной сон.

Кто-то схватил его за рукав.

– Отворилась бездна, и вышла саранча, – захрипел старческий голос, – и дано ей было мучить людей, которые не имеют знака Зверя.

Виктор вздрогнул. Старик в изношенном пиджаке снова открыл рот, дохнув сивушным перегаром и луком, забормотал неистово:

– И он сделает так, чтобы всем, малым и великим, богатым и нищим, положено будет начертание на правую руку…

Старик перевернул ладонь Виктора, больно впился обломанными ногтями.

– Знак Зверя! – закричал он прямо ученому в лицо. – Знак Зверя! Знак Зверя!

Виктор отдернул руку. В затылке заломило, холодок разлился по позвоночнику.

– Знак Зверя!

Крик старика продолжал звенеть в ушах. Виктор отступал, чувствуя, что еще немного – и обратится в паническое бегство.

– Пошел вон, пьянь!

Проходивший мимо солдат отпихнул старика в сторону. Тот сразу замолчал, будто ему заткнули рот. Виктор видел, как ходил ходуном его кадык, мутные старческие глаза беспокойно обшаривали площадь. Потом старик наклонился, подобрал оброненную шапку и, что-то бормоча под нос, поплелся в сторону убежища.

– Не обращайте внимания, – сказал солдат. – Это местный пьянчуга, у него давно крыша поехала. Но мы его жалеем, когда-то хорошим кузнецом был.

– Все в порядке, – пробормотал Виктор.

И соврал.

В ушах продолжали звенеть каркающие вопли старика, и в груди нарастал тянущий ком, будто предвестник беды.

– Вам бы не разгуливать здесь одному, – заметил солдат, и теперь Виктор узнал в нем охранника Ингвара. – Почему вы не остались в ратуше?

Действительно, почему? Может, потому, что командованию и без него было чем заняться? А может, потому, что Виктору осточертело терпеть присутствие васпы?

– Я там не нужен, – сказал он. – Может, я буду полезен чем-нибудь здесь?

Ингвар дружелюбно улыбнулся.

– Может быть. Я иду к восточной башне. Идемте со мной?

Тучи на западе сгустились, отяжелели. Верхушки сосен и кедров слились в сплошную черную щетину. Надвигался вечер. Возможно, к ночи пойдет первый снег.

«Неуютный мир, – подумал Виктор. – Наверное, только в таком мире, где нет ни тепла, ни радости, ни света могли появиться…»

– Почему о них не знают в Южноуделье? – прерывая собственные мысли, спросил он у Ингвара. – Вернее, знают, но считают не более чем легендами?

Ингвар усмехнулся.

– А что вообще знают жители столицы о периферии? Разве вы не считаете остальные земли Южноуделья дикими и непригодными для жизни?

Виктор отвел взгляд, спросил поспешно:

– И вы сами никогда не пробовали рассказать о том, что у вас творится?

– Пробовали, – буркнул Игнвар. – Слышал, из Опольского уезда ездили в столицу. Но кто-то вернулся ни с чем, а кто-то не вернулся вовсе.

– Заговор? – приподнял брови Виктор.

Ингвар неопределенно пожал плечами, сказал, уходя от темы:

– Они всегда были тут. Правда, сейчас их стало много меньше. Последние ульи спрятаны глубоко в тайге, и если после сегодняшнего напора мы останемся в живых, вы расскажете о них в большом мире.

– Я слышал, что Дар был когда-то военной базой, – заметил Виктор. – И что там проводились эксперименты…

– Так было раньше. Я не знаю, что случилось потом. Может быть, эксперимент военных вышел из-под контроля. Но теперь васпы не подчиняются человеку, они дикие и очень злые. И давно не входят в контакт с людьми. Поэтому мы очень удивились, когда увидели вашего васпу, да еще и преторианца Королевы.

– У них есть Королева? – спросил Виктор.

В нем проснулся дух исследователя. Сам Ян не слишком распространялся о себе, а узнать о быте легендарных васп из уст очевидца было весьма любопытно.

– Они же наполовину насекомые. Конечно, у них есть Королева, – ответил Ингвар. – Разве он вам ничего не рассказывал?

– Он немногословен.

Этот ответ полностью удовлетворил Ингвара. Он понимающе закивал.

– Да, конечно. Вы ведь ученый, так? Тогда вы знаете. Ну, как живут насекомые. Пчелы, муравьи… осы, верно? – дождавшись кивка Виктора, усмехнулся и продолжил: – У васп так же. У них есть свои слуги: шудры – непереродившиеся мутанты. На черной работе они. Говорят, почти неразумны, но кто их видел? Под землей живут, в катакомбах. Переродившиеся опаснее. Солдаты васп – пушечное мясо. Налетают роем, спасу нет. Твари! – Ингвар сжал кулаки. – А ваш паразит не рядовой. Целый офицер, преторианец! Личный телохранитель Королевы. Редко они из Улья выбираются. Встретить преторианца – к большой беде, – Ингвар помолчал, вздохнул и продолжил: – Ну и Королева, разумеется. Она никогда не покидает Улья. Только новых чудовищ плодит.

Как раз особенности размножения васп Виктор представлял себе смутно.

– Она откладывает личинки? – спросил он.

– О нет, нет! – замахал руками Ингвар. – Как бы вам сказать… она делает куколок. А потом… я не знаю точно. Оплодотворяет их, наверное.

– А из кого получаются куколки?

Ингвар, до этого воспринимающий расспросы Виктора как само собой разумеющееся, на этот раз поглядел на него с неприкрытым изумлением.

– Вы правда не знаете? – недоверчиво спросил он.

– Правда.

Глаза Ингвара сузились от сдерживаемого гнева.

– Она делает куколок из наших детей, – сквозь зубы процедил он. – Именно поэтому нам так важно отбить сегодняшний налет. Теперь ясно?

– Ясно, – ошеломленно ответил Виктор, помолчал, потом сказал: – Можно последний вопрос?

– Ну?

– Что такое «эссенция Королевы»?

Ингвар раздраженно пожал плечами. Похоже, разговор затронул болезненную тему, а потому стал выводить его из себя.

– Впервые слышу. Спроси об этом своего паразита.

Больше никаких вопросов Виктор не задавал.

У восточной башни были подняты сделанные из толстых листов железа забрала бойниц. В них можно было рассмотреть притаившихся солдат, а на верхней площадке артиллеристы наводили на видимого только им врага крупнокалиберную пушку. Военные принимали с грузовиков ящики со снарядами, укладывали возле крепостных стен.

– Вы можете помочь разгрузить ящики, – сказал Ингвар. – Но предупреждаю, они тяжелые.

«Взялся за гуж – не говори, что не дюж», – подумалось Виктору.

Он молча подошел к грузовику и принял ящики у подающего. Физический труд изнурял, но отвлекал Виктора от дурных мыслей. Ему даже показалось, что прошла ноющая боль в виске. Пахло смазочными маслами и древесиной, и этот запах почти полностью вытеснил из памяти запах васпы, преследующий Виктора все последнее время. Единственное, что не давало ему покоя, – слова Ингвара.

«Она делает куколок из наших детей…»

Виктор помнил свой недавний сон. Или, скорее, видение. Плотные белоснежные коконы, похожие на шары пломбира, которые украшают вафельные стаканчики в руках малышей. Или на кучевые облака, что горделиво и неспешно плывут над морем там, на далекой родине. Или снеговые шапки на вершинах гор…

Неестественная, стерильная белизна.

И темные кольца эмбрионов, спящие внутри.

Виктор снова почувствовал подкатывающую тошноту. С него уже градом лился пот от усталости, но, к счастью, боеприпасы закончились. Военные заняли позиции, и повеселевший Ингвар приветливо замахал ему рукой.

– Идите сюда! Подкрепимся! Аскольд, плесни-ка еще кипятка!

Вихрастый солдат налил чай в алюминиевую кружку и сунул ее в озябшие руки Виктора.

– Спасибо, – поблагодарил тот. Отхлебнул горячей жидкости. Сразу стало теплее, тошнота отступила.

Солдаты заулыбались.

– Скажите, – стеснительно произнес вихрастый. – А… как это – быть хозяином васпы?

Он покосился на руки Виктора, чьи ладони плотно обхватывали кружку. Ученый перехватил его взгляд и смутился.

– Я не знаю… правда, не знаю. – Он покачал головой.

– Ты дурень, Аскольд, – сказал другой солдат. – Во-первых, он такой же человек, как и ты, и я. А во-вторых, это проявляется не сразу или не проявится никогда. Скажи лучше спасибо, что они пришли к нам сегодня.

– Что проявляется не сразу? – почему-то шепотом переспросил Виктор.

Но получить ответа не успел.

На площади загрохотала зенитка, и мрачное небо прорезали яркие линии трассеров.

– Началось, – одними губами произнес Ингвар.

Солдаты подскочили со своих мест, бросая кружки и хватаясь за автоматы. Вдалеке снова заухала зенитка.

– Они у главных ворот, – сказал Ингвар. – Вам лучше в укрытие…

Сирена завыла снова. В этот раз ей вторил раскатистый, свистящий звук. Что-то с воем неслось по небу, оставляя за собой крученый столб черного дыма.

– Подбили! – закричал кто-то из военных. – Вертолет подбили!

Виктор вспомнил грохот, от которого задрожали своды Улья, в тот момент, когда падал вертолет Яна. Теперь ему казалось, что все повторяется снова – громовой раскат прокатился над лесом и городом, земля поплыла под ногами. Дымовой столб четко отметил место, куда упал подбитый вертолет. Вслед за ним к тучам взметнулось оранжевое пламя.

– Не ожидали? – мстительно оскалился Ингвар. – Получайте, твари.

– Смотрите! – закричал вдруг кто-то из военных.

Виктор осторожно глянул через плечо Ингвара в окно бойницы.

К частоколу приближался высокий, полностью лысый человек в таком же ржаво-красном мундире, который Виктор привык видеть на Яне. Странным показалось то, что у него не было видно никакого оружия. Вместо него верзила держал над головой белый платок.

– Изрешетить его, Ингвар? – спросил вихрастый солдат.

– Погоди. Разве не видишь? Это переговорщик.

– Ничего нового они нам не скажут, – возразил вихрастый.

Однако Ингвар уже поднял громкоговоритель и прокричал в него:

– Одно неверное движение – и мы открываем огонь. Говори, за чем пришел!

Верзила в красном мундире сложил ладони рупором и закричал в ответ:

– Отдайте предателя! Отдайте – и мы уйдем!

Ингвар опустил рупор и со значением поглядел на Виктора.

– Я им не верю, – сказал ученый.

– Я тоже, – сказал Ингвар. – Но вы слышали. Зовите своего…

– Как? – скептически хмыкнул Виктор. – Хлопнуть три раза в ладоши?

– Вы не знаете, как позвать своего васпу?

– Нет.

– Хм… хм… Тогда, наверное, я просто позвоню в штаб, – сказал Ингвар.

– Этого не потребуется, – снова вмешался вихрастый.

Он оказался прав – по направлению к башне пылил автомобиль. Остановился, и на землю спрыгнул заместитель городского главнокомандующего, вслед за которым появилась угловатая фигура Яна.

Ингвар отдал командиру воинское приветствие и по всей форме доложил обстановку.

– Где другие? – кратко спросил Ян.

– Переговорщик только один, – ответил Ингвар.

– Проверьте по периметру, – сказал Ян. – Они не отступят.

Он отобрал у Ингвара рупор, и тот отдал без возражений, отдернув руку так, будто боялся ядовитого укуса. Военные опасливо разошлись, пропуская Яна к бойницам. Виктор посторонился тоже.

– Рихт, охота провалена! – тем временем прокричал Ян в рупор. – Уходите!

Через его плечо Виктор видел, как верзила опустил белый платок и неприятно осклабился в хищной улыбке. В вечерних сумерках это выглядело жутковато. Пламя сбитого вертолета пылало за его спиной, окружая фигуру незнакомца оранжевым ореолом, отблески плясали на золоте канта и гладко выбритой лысине верзилы, и казалось, что человек в красном восстал из глубин ада.

– Выходи, предатель! – прокричал он. – Мы оставим город, если ты выйдешь к нам! И отдашь украденное!

– Невозможно, – ответил Ян. – Эссенции больше нет.

– Тогда ты умрешь! – закричал верзила. Его лицо побагровело от напряжения и злости. – Меньше чем через двадцать четыре часа! И не надейся на иммунитет хозяина! Все равно сдохнешь, только гораздо позже! И мучительнее!

– Ты отвратительно многословен, Рихт, – сказал Ян. – Королеве следовало оторвать тебе голову.

– А тебя следовало держать подальше от претории, предатель! – злобно проорал верзила. – Сдайся, и мы даруем тебе быструю смерть! И никогда не вернемся в этот город!

Снова застрекотали орудия. Небосвод озарился вспышками разрывов и росчерками трассеров.

– По нашим ПВО палят, – сквозь зубы процедил Ингвар. – Только и мы не лаптем за печкой деланы!

Верзила снаружи по-прежнему ждал.

– Давайте снимем его отсюда? – предложил вихрастый.

– Может, вызвать подкрепление? – вполголоса спросил Виктор. – Позвонить в Дербенд…

Это услышал заместитель городского главнокомандующего, оглянулся и зло процедил:

– Строжайший приказ: держать оборону до последнего и не беспокоить центр по пустякам. И лучше вам не вмешиваться, пока я не начал выяснять, что делает гражданский на передовой.

Вперед вышел Ян.

– Удерживайте позиции, – сказал он. – Я пойду.

И медленно захромал к воротам. Виктору почему-то стало не по себе. Да, убийца. Да, возможно, даже не человек… но были падающие стены улья, и болотные чудища в радиоактивных лесах, и была Нанна, обнимающая так сладко, что все горечи забывались разом…

Все это было частью странного и страшного мира. Все это крутилось вокруг одноглазого монстра, жило ради него.

И еще был крестообразный шрам на правой ладони Виктора.

Знак Зверя.

Он неосознанным движением вытер ладонь о брюки и продолжил смотреть, как Ян медленно движется к стоящему за воротами верзиле.

По сравнению с щуплым Яном тот казался просто гигантом. Его руки расслабленно висели по бокам туловища, но Виктор не обманывался этой расхлябанностью – слишком быстро васпы умели выхватить стек и слишком ловко орудовали им, нанося несовместимые с жизнью раны.

Ян остановился перед верзилой, не дойдя нескольких шагов. Они начали о чем-то тихо переговариваться – о чем, понять было трудно. Никто не смотрел в глаза собеседнику: верзила глядел вбок, Ян – в землю. Губы обоих почти не шевелились.

– Воркуют, голубки, – нервно хихикнул кто-то сзади.

На него тотчас зашикали, и снова воцарилась тишина.

Виктора вдруг обуяло беспокойство. Такое чувство бывает, когда собираешься на какое-то важное мероприятие: сдавать экзамен или выступать перед большой аудиторией. В животе болезненно заныло, руки и ноги сделались ватными.

«Да что со мной? – подумал он. – Неужели волнуюсь из-за этого?..»

Васпы все так же неподвижно стояли друг против друга. Но чувство беспокойства не проходило. По шее сползла щекочущая капелька пота.

«Справа».

Он вытер шею ладонью, мотнул головой, стараясь сбросить неприятные ощущения. И краем глаза заметил короткую вспышку.

– Ложись! – закричал Виктор.

Упал, потащив за собой стоявшего рядом Ингвара. Что-то гулко разорвалось совсем рядом, уши заложило, а спину обдало горячей волной. Будто сквозь вату Виктор слышал предсмертные стоны и крики раненых. Кто-то грязно выругался над ухом. Затем воздух взрезали автоматные очереди. Виктор закрыл голову, зажмурился. Мелкие камешки больно жалили кожу лица и рук, во рту появился металлический привкус – падая, Виктор до крови прикусил губу.

– Ах ты ж, зараза! Получай! – ревели над головой.

Полыхнуло снова. Земля вздрогнула, вспучилась, потом грузно осела.

Он открыл один глаз и глянул в бойницу. Прямо возле стен он увидел груду окровавленного тряпья, бывшего когда-то вражескими солдатами. У одного из них еще судорожно сгибалась и разгибалась нога, но головы у тела не было – ее оторвало снарядом, и ошметки кости и плоти разметало по мостовой, окрасив землю в густой багрянец.