Текст книги "Тяжело быть светлой, или Высший даймон прилагается"

– И что делать? – спросила у своего отражения, и сама же пожала плечами.

– Ты уже сама с собой разговаривать начала? – усмехнулся Дунгур, появляясь в комнате и придирчиво разглядывая ее слегка подпорченное одной нервной ведьмой убранство.

– Это дурной знак, – сказал он и, присев рядом со мной на кровать, поинтересовался: – Ну, тебе стало легче?

Я гневно глянула на даймона, которого, похоже, забавляла ситуация, в какую попала его названная сестра, по вине брата его почившей много лет назад жены.

– Вот скажи, разве я виновата в том, что захотела стать светлой ведьмой? В том, что не желаю принимать темную сторону дара? – спросила у Дунгура, стукнув его кулаком по плечу, чтобы он перестал улыбаться.

– В этом никто не виноват. Просто так неудачно сложились обстоятельства. Вот и все, – хмыкнул братец. – Прости, Деаррин, но тебе лучше принять это как данность. Ни я, ни ты, никто не сможет отменить того, что случилось с Азаром. Это нужно перетерпеть и отнестись к нему с пониманием, даже если тебе кажется, будто ты его люто ненавидишь.

– Дунгур, хватит, ладно? – простонала я, спрятав лицо в ладонях. – Я бы постаралась его понять, если бы он не вмешался в мою личную жизнь. Знаешь, что меня больше всего бесит?

– И что же?

– Что он не дал мне шанса самой объясниться с Веллом, который теперь страдает. Зачем он влез? – упавшим голосом спросила я.

– Ничего с твоим эльфом не случится, – отмахнулся от меня Дунгур. – Ты ведь все равно его не любишь, только пользуешься его любовью к тебе.

– Дунгур! Это нечестно.

– Нет, Деаррин, это честно. Я принял в свой род светлую ведьмы и должен знать о ней чуточку больше, чем она сама. Извини, но я не смог бы тебя принять, если бы в твоих воспоминаниях или сознании оказалось бы нечто такое, что могло угрожать жизни моих детей.

– Азар тоже обо мне все знает? – сжав кулаки, спросила я и поежилась.

Кому охота, чтобы его тайны становились известны еще кому-нибудь, кроме себя самого.

– Не знаю, Деа. Об этом тебе лучше его самого спросить, – хмыкнул даймон и перехватил мою руку, когда мне вдруг захотелось его стукнуть.

– И вообще, – сказал он, глядя на меня своими золотистыми глазами, – когда я принимал тебя в свой род, то не думал, что мне придется утешать новоявленную родственницу. Это, знаешь ли, не входит в мои обязанности.

– Не желаю его видеть. Знаешь, Дунгур, я тут подумала, вражды с родом Азара тебе не избежать, потому что не прощу его.

– Мало мне Азарона с его ненавистью, – устало вздохнул братец, – теперь и ты туда же. Может, поэтому вас и притянуло?

– Не знаю, кого там и за что притянуло, – зло процедила я, вскакивая на ноги, – но видеть его не желаю.

– Это невозможно, дорогая, – посмеиваясь, отозвался даймон, а потом вдруг очень серьезно на меня посмотрел. – Я, собственно, зачем пришел. Пора бы тебе, сестренка, свой должок вернуть. Владыка требует от меня пополнение для армии, а мои балбесы еще неинициированные. Одни только проблемы от этой молодежи. Они ведь даже приказы не выполняют толком.

– Почему? – удивилась я, даже немного позабыв о терзающих мою душу мучениях.

– А потому, – покачал головой даймон и легко поднялся на ноги. – Ты лучше подумай о своем поведении, так как Азар едет с нами.

Я глянула на Дунгура и пожалела, что не умею испепелять взглядом. Нигде мне нет спасения от этого Азарона. Э-эх… Неправильная я какая-то. Другая девушка на моем месте была бы рада заполучить себе такого мужчину, к тому же душевная связь, насколько я успела понять, намного сильнее обычной влюбленности. Любая другая давно бы завладела им целиком и полностью, привязав к себе на всю оставшуюся жизнь. Только не я. Что с ведьмы возьмешь?.. Тем более, валькирии.

Глава 4

Еще через несколько дней мы покинули дом Дунгура и отправились на запад, где и располагался вверенный моему новоявленному родственнику целый легион молодых и глупых даймонов. Скрепя сердце, я терпела присутствие Азарона, который, кстати, никак не проявлял свою ко мне привязанность. Может, Дунгур ему что-то сказал, а может, он еще злился на старшего даймона за то, что он вынудил его присоединиться. Накануне мне хорошо был слышен их разговор на повышенных тонах.

– Я не обязан тебе подчиняться! – ревел Азар.

– Нет, анх Азарон, вы обязаны мне подчиняться. Давний договор по-прежнему в силе, несмотря на то, что вашей сестры уже много лет нет в живых! – не менее яростно ревел Дунгур.

– Я тебе ничего не должен!

– Нет, должен. Я не могу освободить тебя от клятвы Азар! – рычал Дунгур. – Я и так дал тебе время, чтобы прийти в себя. Но не кажется ли тебе, что эта передышка слишком затянулась? Ты мой заместитель, и от этого тебе никуда не деться. Ты анх!

Дальше выслушивать эти гневные и не очень понятные речи мне надоело, и я сбежала из дома Дунгура, решив, что даймоны как-нибудь сами разберутся со своими давними долгами и клятвами…

Как бы там ни было, но Азар ехал рядом с моим названным братцем, восседая на большом темно-зеленом ящере, который очень даже легко передвигался по каменистой почве. Хотя мне, не скрою, очень хотелось, чтобы ящер сбросил своего всадника в пыль и потоптался по нему. Не повезло. Ящеры беспрекословно подчинялись даймонам и к окружающей их обстановке относились с ледяным равнодушием.

Мой крылатый конь поначалу тоже передвигался пешим ходом, но как только укатанная дорога закончилась, как и лес, обступивший ее, оставив перед нами расстилающуюся, насколько хватало взора, каменистую равнину, ему пришлось нелегко. Сухая земля со скудной растительностью была сплошь покрыта камнями, из-за чего Навайну пришлось тяжко, ведь он не ящер, чтобы легко бегать по такой поверхности. Пришлось пристать к Дунгуру, правда, он не сразу понял, чего я хочу.

– Мой конь переломает ноги на такой неровной поверхности, – уперев руки в бока, сказала я, когда даймоны соизволили сделать привал под чахлыми кустиками, где, скрывшись в корнях, тихо журчал маленький ручеек.

– Я предлагал тебе такого же ящера, – усмехнулся Дунгур, глядя на крылатого коня, который осторожно приблизился к ручью и опустил в него морду. Бока его слегка подрагивали, пока он пил воду.

Я зарычала и собралась устроить скандал, но тут неожиданно вмешался Азар. Уж чего не ожидала.

– Пусть Деаррин летит на своем коне, он ведь для этого и создан, – сказал он, разжигая костер.

– Кто ей не дает?

Мой развел руки в стороны родственничек и глянул на меня.

– Тебе никто этого не запрещал, Деа.

– Вот и прекрасно, – сдалась я и решила силы приберечь. Мало ли еще что мне не понравится во время нашего путешествия.

Я уселась на высокий камень и отвернулась от солнца, чтобы не светило в глаза, искоса наблюдая за тем, как даймоны возятся с котелком.

– Кстати, а почему этим заниматься должны мы? – подвесив над костром котелок, спросил Дунгур и поискал меня взглядом. – В нашем отряде имеется женщина.

– Готовка не мой конек, братец, – нагло усмехнулась я. – Но я могу взяться за приготовление пищи, только потом не жалуйтесь.

Оба даймона уставились на меня так, будто впервые увидели. Я развела руки в стороны и отвернулась от них. Особенно меня напрягал изучающий взгляд Азарона. Ему-то какое дело до того, умею я готовить или нет?

– Кстати, а почему сами не летите, ведь у вас и крылья имеются, а вы тащитесь такую даль, сидя на своих ящерах? – полюбопытствовала, когда обед был готов, и Дунгур вручил мне чашку с кашей.

– Зачем напрасно тратить силы? – удивился даймон, устраиваясь на соседнем камне и оглядываясь на спящих ящеров, которые, свернувшись в подобие колец, улеглись на землю между нагретыми камнями.

– И все же? – не унималась я, осторожно дуя на ложку с рассыпчатой кашей (а ничего, даймоны неплохо готовят). – Разве мы не спешим?

– Спешим, конечно, – кивнул он, – только это не значит, что мы должны выжать себя досуха, а потом несколько дней валяться без сил, не имея возможности даже с кровати подняться. И кто в таком случае защитит тебя от молодых даймонов?

– А? – не очень поняла я смысл последней фразы. – Защитит?

Братец удрученно покачал головой.

– Деа, ты ничего не знаешь о нашей жизни, и мне кажется, что, прежде чем подпустить тебя к нашей безумной молодежи, мне придется тебя слегка подучить.

Я только презрительно фыркнула и хотела слезть с камня, но негромкий голос Азара удержал меня на месте.

– Знаешь, Деаррин, как это ни удивительно, я согласен с Дунгуром, – сказал он, отставив пустую чашку в сторону, – потому что еще не готов умереть.

– Кто бы говорил! – недовольно заворчала я, поерзав под его тяжелым взглядом. – Не ты ли не так давно сам стремился покончить с жизнью?

– Я понял, что был не прав, – как ни в чем не бывало, отозвался Азар.

– Ну, давайте, давайте замучайте своими нудными поучениями бедную ведьму, – усмехнулась я и, спрыгнув с камня, направилась к ручью. – Мало мне той каши, что и так творится в голове.

– О чем это ты, Деа?

Дунгур быстро меня нагнал и развернул к себе лицом.

– Зов, – тихо обронила я и присела, чтобы умыться холодной водой.

– Ты носишь родовой амулет? – так же тихо спросил он.

Я выудила из ворота рубашки цепочку с лунным камнем и продемонстрировала даймону, который вдруг нахмурился. Мне его взгляд не понравился, но говорить что-либо не стала. А зачем? И так все ясно. Ведьмы пошли на крайние меры. Вот бы только знать, чем это для меня обернется.

– Я подумаю над этим, но если хочешь, могу поставить блок.

– Нет уж, спасибо, – отмахнулась я. – Ты не обязан мне помогать.

– Деаррин!

– Нет!

Я резко выпрямилась, отгоняя неприятные ощущения, что мучили мою душу, и направилась к Навайну, который пытался ощипывать скудную травку, растущую чуть дальше по берегу. Присев рядом с конем, провела рукой над хилыми ростками и прикрыла глаза. Неважно, в каком мы находились мире, важно лишь то, что силы природы везде одинаковы, даже если растения и животные внешне разительно отличаются друг от друга. Мне потребовалось совсем немного времени, чтобы настроиться на силу, что находилась в весело журчащей воде, и направить ее к траве. Тихое фырканье Навайна послужило добрым знаком. Я открыла глаза и довольно потерла слегка холодные после волшбы руки, а мой конь начал поедать невысокую, но зато зеленую, сочную и достаточно густую травку.

– Нет, Азар!

Я обернулась на громкий вскрик и заметила Дунгура, который стоял напротив обратившегося даймона и пытался его удержать, поскольку тот явно вознамерился в таком виде приблизиться ко мне. Чертыхаясь, вскочила на ноги и спряталась за своим конем. Неужели моя слабая магия так на него подействовала?

– Деаррин!

Громкий и требовательный голос Дунгура заставил меня выглянуть из-за Навайна.

– Что?

– Подойди! – потребовал названный брат, испепелив меня очень злым взглядом.

Пришлось подчиниться и все же сделать в направлении даймонов несколько шагов, но я остановилась, когда Азар, повернувшись ко мне, начал с шумом втягивать в себя воздух.

– Чего это он? – неуверенно поинтересовалась, отступив назад.

– Полюбуйся, сестрица, как на даймона под влиянием драгоста действует твоя магия! – огрызнулся Дунгур и уперся рукой в грудь Азара, ведь тот сделал шаг вперед, не теряя надежды приблизиться ко мне.

– И что, мне теперь еще и колдовать нельзя? – разозлилась в свою очередь и я. – Не слишком ли?

– Подойди.

Дунгур вытянул в мою сторону свободную руку, и я, тяжело вздохнув, вложила свои все еще прохладные пальцы в его теплую ладонь. Даймон подтащил меня к Азару, который, словно пес, начал принюхиваться. Даже неловко стало.

– Меня это раздражает, – прошипела я, оттолкнув от себя склоненную рогатую голову.

Его жаркое дыхание шевелило волосы на моей голове, и это нервировало.

«Какие у Азарона рога – большие и слегка завинченные…» – усмехнулась про себя, но думать о том, кого он напоминает, не стала. Мало ли…

– Потерпи, – сквозь зубы процедил Дунгур. – Лучше познакомь его со своей силой. Глядишь, он больше не будет так остро реагировать на ее проявление.

– Ты уверен? – усомнилась я, чувствуя исходящую от черного тела мощь.

Даймон только плечами пожал.

– Просто мне уже надоело быть нянькой, – заявил он и оставил меня с обращенным Азаром один на один.

Я слегка струхнула, но Дунгур был прав, нужно что-то делать. Не лишиться же мне еще и магии из-за слишком чувствительного даймона.

– Ладно, – тихо пробормотала и вытянула руку вперед, почти касаясь живота Азарона, поедающего меня горящим взором.

Из широченной груди даймона вырывалось тяжелое свистящее дыхание, будто он страдал от какого-то заболевания легких, хотя, скорее всего, это было что-то другое.

– Дай руку, Азар, – попросила даймона, и как только он повиновался, протянув мне свою черную ручищу с когтями, больше смахивающими на острые лезвия, накрыла его ладонь своей, хотя это громко сказано. В такой ручище поместилась бы не одна моя узкая ладошка.

На миг между нашими ладонями показалось сияние, а когда я убрала свою руку, у Азара осталась маленькая частичка моей ведьминской силы, принявшей вид белой ромашки, она слишком резко контрастировала с его черной кожей и, вообще, не вязалась с грозным обликом даймона. Я отступила назад, а даймон продолжал разглядывать лежащий на своей ладони цветок и, похоже, утратил ко мне всяческий интерес. Пользуясь возможностью, осторожно сделала шаг назад. Дунгур тут же приобнял меня за плечи и отвел в сторону.

– Будем надеяться, это сработает, – сказал он, собрал посуду и отправился к ручью.

Я проследила взглядом за Дунгуром, а потом глянула на Азара и едва не захохотала в голос, заметив, что он пытается понюхать цветок. Честно, мне не сразу пришла в голову умная мысль – так даймон знакомится с моей силой и вдохнуть пытался не аромат магического цветка, а запомнить ее суть.

«Лишь бы только перестал так на меня реагировать», – подумала я, поймав его взгляд.

Что-то проскочило между нами, как разряд молнии. Я схватилась за грудь, почувствовав сильную боль, и начала медленно оседать на землю. Азарону потребовалось мгновение, чтобы преодолеть разделяющее нас расстояние и поймать меня у самой земли.

– Что? – выдохнул он, на ходу трансформируясь.

– Не знаю, – прохрипела и потеряла сознание.

Очнулась от мерного покачивания, будто кто-то положил меня в лодку и пустил ее по волнам. Несколько мгновений прислушивалась к доносящимся звукам, а потом резко выпрямилась. Первое, что увидела – это мощную длинную шею и голову ящера, а рядом еще одного, на котором ехал Азар. Даже от сердца отлегло, потому что испугалась только одного – именно он держит меня в своих объятиях.

– Отдохнула? – поинтересовался Дунгур, убрав от меня руки и по возможности дав мне больше свободы.

– Что со мной случилось? – спросила его, помассировав ноющие виски и попутно подмечая, что наступил вечер. – Почему я потеряла сознание?

– Это я виноват, – донесся до меня голос Азарона. – Я слишком увлекся изучением твоей силы и попросту вытянул ее из твоего тела. Прости, я не хотел.

– Ты едва меня не убил, – пораженно прошептала я и отвернулась, чтобы не видеть его виноватый взгляд. Все равно этим ничего не изменишь. Как же гадко!..

– Деаррин.

– Отстань, – отмахнулась от даймона и потребовала у Дунгура, чтобы он остановил своего ящера.

– Зачем? – полюбопытствовал даймон, явно не собираясь исполнять мою просьбу.

– Может, мне очень нужно, – выдавила я, желая только одного – как можно скорее оказаться подальше от обоих даймонов. Тем более, меня слегка мутило, а тут эта качка от мерной поступи ящера.

Дунгур только усмехнулся, но все же приказал ящеру замереть. Я сразу же съехала по покрытому мелкой чешуей боку и рванула к нагромождению камней, за которыми, мне очень хотелось верить, даймоны меня бы не увидели. Опустившись на землю, подтянула к себе подрагивающие ноги и глубоко задышала, чтобы не разреветься от охватившего меня страха. Самое ужасное, что только может быть для любого существа, наделенного магической силой – это быть выпитым даймоном. Страшно и больно, намного больнее, чем от оружия или болезни, умирать, когда даймон потихоньку, смакуя, пожирает твою силу, а в придачу и душу, и ты понимаешь, что ничто на свете не спасет от гибели. Азарон мог меня убить. Зачем? За что?

Я прислушалась к себе и с ужасом поняла, силы во мне почти не осталось. В таком состоянии даже свечу не зажжешь, не говоря уже о чем-то посерьезнее. Как же я теперь? Ведь на восстановление уйдет не один день, поскольку в долине, нет ни одного сильного дерева, через которое можно было бы подпитать свою пострадавшую ауру. Какой толк теперь от меня, как от ведьмы?

– Деаррин, тебе не кажется, что ты нас задерживаешь? – послышался недовольный голос Дунгура.

– Идите к черту! – огрызнулась я, даже не делая попытки подняться на ноги.

Запрокинув голову назад, заметила парящего в вышине Навайна. Хорошо хоть коня моего даймоны не сожрали. Один из них мной уже неплохо подкормился. Гад! И еще раз гад!

– Деа, не заставляй нас, нарушать твое уединение! – пригрозил Дунгур. – В этом нет ничего приятного.

– Дайте умереть спокойно, – отозвалась я, борясь с усилившейся тошнотой. Только этого мне не хватало.

Со стороны даймонов послышалось раздраженное переругивание, и вскоре кто-то из них пошел в моем направлении. Я расслышала легкое поскрипывание мелких камушков, что попадали под подошвы ботинок. Хотя к этому моменту мне стало только хуже, и было уже плевать на даймонов. Плевать на их недовольство. Хотят, пусть полюбуются на дело «рук» своих.

– Деаррин.

Когда надо мной выросла тень Азара, мой желудок все же решился расстаться с обедом, и я согнулась пополам, не в силах больше сдерживать рвотные позывы. Даймон выругался и присел рядом. Только чем, интересно, он собирался мне помочь? Добить если только, чтобы не мучилась.

– Деаррин, – сказал он и осторожно положил мне руку на плечо.

– Уйди, – вымученно выдавила, вновь склоняясь к самой земле. Так плохо мне уже давно не было.

Я чувствовала, как внутри мой желудок выделывает кульбиты, будто намеревался лично выйти наружу и посмотреть на того, кто довел его хозяйку до подобного состояния. И потребовалось еще несколько минут, чтобы в нем ничего не осталось. Только тогда я смогла немного отползти в сторону и перевести дух

– Потерпи немного, скоро все пройдет.

Даймон заставил меня выпрямиться, а потом протянул флягу с водой, чтобы я смогла умыться и прополоскать рот.

– Чистую ведьму убивать приятнее? – не сдержалась и съязвила я, чувствуя, как желудок потихоньку успокаивается. Видимо, что-то похожее на сожаление, проскользнувшее в голосе Азара, убедило его остаться внутри моего тела.

– Я ведь не нарочно, – тихо огрызнулся даймон.

– Не нарочно сделал из меня полудохлую ведьму?

Я нашла в себе силы и смогла усмехнуться, глядя в его глаза.

– А ты знаешь, что мне для восстановления сил понадобиться несколько дней?

– Что за чушь? – недоверчиво фыркнул Азар, но взгляд его слегка изменился.

Я заметила затаившееся на самом дне его зрачков беспокойство. Или это только показалось.

– Не забывай, я не темная ведьма и не могу прибегнуть к специальному обряду, чтобы восстановить резерв. Убивать ради этого тоже не стану, а хотелось бы, – обронила я и отвернулась, а потом поползла в сторону, поскольку ноги все еще дрожали от слабости, как и все тело, вряд ли на своих двоих мне удалось бы далеко уйти, чтобы не свалиться на глазах у даймона.

– Что ж, – выдохнул позади меня Азар, на что-то решившись, схватил за ногу и потянул назад.

– Отпусти, – зашипела я, дергая конечностью, – мне больно.

Но даймон меня не послушал. Он поднялся на ноги и, склонившись надо мной, вздернул вверх, будто мое тело ничего не весило, затем усадил на камень и переплел свои пальцы с моими, прижав при этом руку к своей груди.

– Если я виноват, значит, мне же исправлять, – сказал он, немигающим взором уставившись в мои расширенные от испуга глаза.

– Что ты собрался делать? – простонала я, потому что не могла отвести взгляд от потемневших глаз даймона, а очень хотелось.

– Не бойся, ведьма, – клыкасто усмехнулся Азар, – я всего лишь верну то, что забрал.

А потом мою руку, будто, жаром обдало. Я рванулась, но попробуй вырваться из хватки даймона, который прожигал мою душу всевидящим взором. В груди начало нестерпимо печь, так возвращалась сила, и мне не удалось сдержать болезненный стон. Да, не самое приятное чувство. Может, поэтому что ведьмы, что маги стараются не исчерпывать свои силы до самого конца, слишком больно потом становится, когда резерв наполняется вновь. Аура ведь неразрывно связана с физическим телом, недаром целители сначала ее проверяют, когда пытаются выяснить, что за недуг тревожит их пациента, а потом берутся за лечение.

Сильный порыв ветра дунул мне в лицо, заставив прикрыть глаза и сделать глубокий вдох. И вдруг все улеглось. В груди пропало неприятное чувство жжения и пустоты, будто неведомая волна смыла весь страх и боль, оставив в душе покой и умиротворение. Я тут же проверила свой резерв и пораженно уставилась в глаза Азара, который смотрел на меня с легкой усмешкой, сделавшей его лицо до боли привлекательным. Таким прекрасным показался мне даймон в этот момент, и, если не возмущенный голос Дунгура, сама бы его поцеловала.

– Азар, это не игрушки! Ты ведь мог сжечь ее ауру.

Даймон подошел к нам и сам расцепил наши руки, хотя где-то в самой глубине души этот поступок вызвал легкое негодование. С чего бы вдруг? Я ведь не испытывала к Азару ни малейшей симпатии.

– Можешь не беспокоиться за свою сестру, на этот раз я себя контролировал, – усмехнулся Азар и отошел в сторону, уступив место Дунгуру, который с беспокойством заглянул в мое лицо.

– Если ты погибнешь, Деребра с меня шкуру спустит. И я не шучу. Она очень красочно описала все, что сделает со мной, если с твоей головы упадет хоть один волос, – на полном серьезе заявил даймон и помог слезть с камня.

– Да, – усмехнулась я, придерживаясь за локоть названного брата, чтобы не упасть, – эре Деребра слов на ветер не бросает. Вам обоим сказочно не повезло.

– Может, нам тебя просто связать и посадить под замок, тогда с тобой точно ничего не случится, – поддел меня даймон.

– Вот еще! – фыркнула я. – Мне проще отречься от твоего рода, чем позволить вам такое издевательство над собой. Не забывай, я валькирия, а не ручная зверушка.

– Не забудь, дорогая сестрица, в таком случае ты окажешься во власти Азара. Или еще раз напомнить, что я тебе говорил?

Дунгур сам взял меня под локоток и повел к ящерам.

– Думаю, Повелительница не откажет мне в помощи, и я быстро отделаюсь от него.

– Забудь об этом, Деа. Деребра не обязана решать твои проблемы.

Даймон подтолкнул меня к своему ящеру, но я уперлась изо всех сил.

– У меня есть свой конь. Дальше я поеду на нем.

– Как знаешь, – равнодушно обронил он и легко вскочил в подобие седла, что было надето на спину ящера.

Я отошла в сторонку от рванувшей вперед рептилии и отправила волну призыва Навайну, правда, коня в небе уже не было видно. Но я знала, он вернется, стоит только позвать.

– Могу подвезти, – предложил вдруг Азар. Почему-то он не последовал за Дунгуром, а продолжал следить за мной.

– Спасибо, я как-нибудь сама.

Только головой покачала на его предложение и отошла еще дальше, когда между нами опустился Навайн и сложил крылья. Нежно погладив конскую морду, вскочила ему на спину. Навайн звонко заржал и, взмахнув крыльями, скакнул вперед. Второй раз он оттолкнулся от большого камня и, наконец, взмыл в вечернее небо. С высоты мне хорошо было видно бегущую по каменистой поверхности огромную ящерицу Дунгура. Вот за ней мы и полетели. Вскоре к нему присоединился и Азарон, который время от времени поднимал голову вверх. Только широко расправленные крылья Навайна надежно защищали меня от его взгляда, и уже никто не мешал наслаждаться красивым закатом.

Через два дня пути мне уже хотелось выть, поскольку Дунгур выполнил свое обещание и все же взялся просвещать меня по поводу устройства жизни даймонов. Правда, для этого Навайну приходилось лететь рядом с ящером Дунгура и стараться не задеть его крыльями. В голове моей все перемешалось, попробуй-ка запомнить столько самой разнообразной информации, каковой раньше нисколько не интересовалась. Но все же…

Так я узнала, что даймоны делятся на четыре группы, это деление соответствовало четырем сторонам света. Теперь я могла с точностью сказать, что на севере живут трамунты, на юге – тонгары, на западе – барунты, а на востоке – арвельты. Кстати, Дунгур являлся уроженцем южных провинций, то есть был тонгаром, поэтому и цвет волос его был красноватым (кто этих даймонов разберет). Азарон же был арвельтом, но не чистокровным, так как его мать была уроженкой севера.

– Он зендар, – тихо шепнул мне Дунгур, оглядываясь на даймона, который в моем обучении участия не принимал и, казалось, вообще, был абсолютно равнодушен ко всему, что происходило вокруг.

– Зендар? – удивилась я, проследив за Азаром. – А кто это?

– Даймоны смешанных кровей, – пояснил братец. – И они в какой-то мере сильнее своих чистокровных собратьев, потому что получают силы от обоих родителей. Не заметила, какой у Азара цвет глаз? Это отличительная черта трамунтов. Хотя все остальное в его внешности от отца.

– Тогда почему Азар слушается тебя? – спросила и склонилась к шее Навайна, чтобы расслышать то, что сказал Дунгур.

– Нас связывает давняя клятва. Азар мне как младший брат. Анх, который может заменить меня как на поле боя, и станет руководить армией, так и в моем роду, то есть возьмет на себя обязанности по заботе о моей семье, если со мной что-нибудь случится.

– А ты кто?

– Акх, то есть старший. И не только для Азара, а для всех даймонов, кто подчиняется мне, кто дал клятву верности мне и моему роду, – слегка улыбнувшись, ответил Дунгур.

– А почему тогда тебя не слушают неинициированные даймоны? – полюбопытствовала я, окинув насмешливым взглядом горделиво восседающего на своем ящере родственника.

– Они просто еще не чувствуют моей силы. Это своеобразная защита, чтобы, например, враги не могли выманить из дома молодых даймонов и их убить или, подчинив своей воле, отправить убивать своих родственников. После инициации, когда они проходят через первую боевую трансформацию, даймоны дают клятву верности, и смысла их переманивать, уже нет.

Я качнула головой.

– Ладно, общий смысл уловила. Только мне все равно не понятно, как ты сможешь меня защитить от молодежи, если они решат пошалить?

Ответа я не услышала, потому что Навайн резко мотнул в сторону и взвился в небо. Опасно свесившись вниз, смогла разглядеть далеко внизу выскочившую из-под камня большущую кошку с длинной змеиной шеей и таким же хвостом. Тело ее было покрыто шерстью песочного цвета с разбросанными по ней темными пятнами. Эта змеекошка медленно забралась сверху на свое укрытие и, потоптавшись, прижалась к его горячей поверхности, явно готовясь к новому броску. Только этому не суждено было случиться, поскольку стоило ей только дернуться, как тяжелый меч Дунгура снес ее голову. На землю хлынула кровь, и лишенное головы тело еще какое-то время извивалось, пока не застыло, вытянувшись во всю свою немаленькую длину.

Я направила Навайна к земле, но даймон не дал нам опуститься на землю.

взмахнул он рукой у самой морды Навайна и крикнул:

– Нет, Деа, холанги никогда не охотятся поодиночке. Взлетай выше.

Я увела коня в сторону, но взлетать не торопилась. Вокруг раздалось раздраженное шипение, и из земли стали выползать другие холанги, отряхивая с шерсти мелкие частички песка. Азар и Дунгур спрыгнули со своих ящеров, отпустив их, а сами начали медленно трансформироваться. Только я не понимала, зачем это нужно было делать, ведь от змеекошек не исходило никакой опасности. Однако даймоны этого либо не чувствовали, либо им было плевать, поскольку в любом, кто вставал у них на пути, они видели врага. Дунгур взмахнул мечом, очертив между собой и наступающими ни них кошками сияющий полукруг, заставив животных отступить назад. Только сдаваться эти существа не собирались. Они рассредоточились, взяв даймонов в кольцо. И змеекошки были чем-то недовольны. По их шкурам пробегали редкие электрические разряды.

«Ого! Эти холанги магические существа!» – подумала я и, не до конца понимая, что делаю, соскользнула со спины парящего над землей Навайна.

Душа моя просто вопила от осознания того, что этих кисок убивать нельзя. Я кувыркнулась в воздухе и мягко опустилась на ноги, притаившись за грудой из камней. Оттуда мне хорошо было видно, как один из холангов вскочил на камень позади Азара и собрался прыгнуть на спину даймону.

«Он же убьет тебя!» – резко выпрямляясь, мысленно вскрикнула я.

Все кошки дружно повернули усатые морды в мою сторону. Самая крупная из них оскалилась, и из ее пасти вывалился раздвоенный язык, которым она попробовала воздух, а потом облизала нос. Но тут Азар воспользовался случаем и замахнулся мечом, намереваясь отрубить застывшей перед ним змеекошке голову. Я успела вовремя вскинуть руки, и даймона снесло мощной воздушной волной. Ударившись спиной о большой камень, Азарон бросил в мою сторону очень злой взгляд и взмахнул крыльями. Ответная волна помчалась в мою сторону. Я присела, и через миг почувствовала, как сотрясается от удара камень.

– Что ты делаешь, Деа?! – закричал на меня Дунгур, крутанув в руке меч и пригвоздив к земле холанга, который все же бросился к нему.

– Нет! – закричала я, выскакивая из своего укрытия. – Не смей!

Змеекошки грозно зарычали, почувствовав запах крови своего сородича, и рванули на даймонов. Началась ожесточенная драка, в которой мечи Дунгуру и Азару уже не очень помогали. Они сражались врукопашную. И еще несколько холангов пали мертвыми на песчаную почву. Я орала, как сумасшедшая, что кисок трогать нельзя, но даймоны попросту игнорировали мой крик, отбиваясь от холангов и сея вокруг себя смерть. Покрутившись на месте, заметила, что одна из змеекошек не принимает участия в драке, а лежит на огромном валуне, и, решившись, медленно пошла к ней. Это была самка, очень старая, ее длинное тело, морду и лапы покрывала седая шерсть, а глаза подслеповато щурились, и лишь уши кошки быстро шевелились, она прислушивалась к звукам неравной схватки и порыкивала, когда очередной холанг падал на землю.

Кошка почувствовала мое приближение и, развернув большую усатую морду, вытянула вперед шею. Вот тут я заметила, как из ее закрытых белой пленкой глаз, покатились слезы. Мне самой захотелось зареветь в голос, потому что вдруг поняла, кто такие холанги на самом деле. И уже ничего не опасаясь, смело приблизилась к змеекошке, протянула к ней руку и позволила себя обнюхать. Розовый раздвоенный язык легко коснулся кожи на моей ладони, и большая кошачья голова поднырнула под руку. Я осторожно погладила ее лоб, почесала за ухом, отчего старая кошка блаженно зажмурилась, но очередной предсмертный хрип одного из ее детенышей заставил ее подорваться на лапы.