Текст книги "Тяжело быть светлой, или Высший даймон прилагается"

– Нужно спасать твоих детей, – сказала я и, дождавшись, когда кошка спрыгнет на землю, положила руку ей на голову, которая находилась на уровне моего локтя, и направилась к месту сражения.

Мы остановились шагах в пятнадцати от разъяренных даймонов, а потом посмотрели друг на друга. Я уловила мысль змеекошки и правую руку положила на ее лоб, а левую выставила вперед. Объединять усилия с духами природы умеют только те, кто использует светлую магию. Я почувствовала, как внутри у меня в тугой комок закручивается сила, а потом, повинуясь мысленному приказу, вырвалась из раскрытой ладони мощным вихрем, в момент разметавшим даймонов и холангов в разные стороны. Только я и старая кошка остались стоять на ногах, чувствуя невыносимую боль, одну на двоих. Самка тихо мяукнула, и ее выжившие дети тут же поднялись на лапы, приблизились к нам. Я не боялась, поскольку их мать признала во мне светлую ведьму, увидела мою душу. Обступив нас со всех сторон, холанги с любопытством обнюхали мои выставленные им навстречу руки, и некоторые из них даже позволили себя погладить.

– Что с вами сделали эти гадкие даймоны, – ворковала я, почесывая покрытые мягкой шерстью лбы.

Мне хотелось помочь израненным духам, но…

– Деаррин!!!

Рев заставил змеекошек невольно прижаться к земле, тем самым открыв меня двум весьма и весьма злым даймонам. Я оглянулась на старую самку и, осторожно перешагивая через тела прижавшихся к земле духов, вышла вперед.

– Что же ты делаешь, ведьма? – страшно прищурившись, поинтересовался Дунгур.

От его голоса по моей спине побежали мурашки, но я должна была вступиться за духов природы. Нельзя позволить даймонам, их всех перебить.

– Они вам не враги, – тихо сказала я, чувствуя, как мой локоть подталкивает один из холангов.

Улыбнувшись, отчего морды даймонов вытянулись, положила руку на подставленный лоб и пальцами провела между двух прищуренных подслеповатых глаз.

– Отойди от них, пока тебя не сожрали! – зарычал Дунгур, делая шаг вперед.

– Это духи природы, Дунгур. Их нельзя убивать, – отозвалась я, даже не думая отходить в сторону.

– Не зли меня, Деаррин.

За меня вдруг вступился Азар

– Нет, Дунгур, она права, – сказал он. – Я чувствую сейчас отголоски того, что происходит в душе Деаррин. Холанги, правда, духи природы.

– Духи они или нет, они хотели нас убить, – огрызнулся даймон, не желая нам верить.

– Они просто охраняют свой дом! – громко и твердо сказала я, глядя прямо в золотистые глаза Дунгура. – Неужели ты не видишь этого, братец?

Даймон прищурился, вглядываясь в мои глаза. Что ж, ты сам напросился! Я распахнула ему навстречу свою душу и вылила на Дунгура не только свою боль, но и ту, что терзала холангов, в этом мне помогла старая кошка. Глаза названного брата широко распахнулись, он схватился за грудь и, сделав несколько шагов назад, запнулся о свои же крылья и упал на землю. Медленно его тело трансформировалось, и Дунгур закричал. Азар дернулся в мою сторону, но, встретившись со мной взглядом, так же, как и его сородич, медленно отступил, держась руками за грудь в области сердца. Я зло усмехнулась, когда он тоже упал на колени и опустил голову, дабы больше не видеть моих глаз, больше не испытывать той боли, какую причинили несчастным духам. А не надо будить во мне ведьму!

Не обращая более внимания на поверженных даймонов, отправилась к неподвижным телам холангов. Наверняка даймоны даже не подозревали, что их еще можно было вернуть к жизни, ведь это духи. Просто нужно слегка поделиться с ними своей силой, не магической, а душевной, которая может, как убить, так и воскресить. Главное, в это верить.

Когда последний холанг со сломанным в бою позвоночником легко поднялся на лапы и, облизав мою щеку шершавым языком, отправился к своей семье, я с кряхтеньем поднялась на ноги и осмотрелась. Лишь одного спасти уже не могла. Приживить отрубленную голову никто не в силах. Увы. Я подсела к окровавленному телу и простерла над ним руки. Яркое пламя объяло мертвого холанга, и он окончательно перестал существовать. Жалобное мяуканье большой семьи змеекошек послужило ему прощальной песней. Я тоже чувствовала их боль и не смогла сдержать слез, горьких слез. Да и погода резко изменилась. Небо начали затягивать тяжелые тучи. Природа собиралась оплакать погибшего духа-хранителя, смыть с земли его священную кровь.

Попрощавшись с холангами, которые быстро растворились в воздухе, я запрыгнула на спину Навайна, и попросила его улететь, как можно дальше от двух даймонов, в чью сторону просто не могла спокойно смотреть. Хоть им и было совестно, разговаривать мне с ними не хотелось, поэтому весь остаток дня провела в одиночестве, лишив этих кровожадных типов своего общества.

Глава 5

Прошло уже два дня, как я в компании с даймонами прибыла в конечный пункт нашего путешествия – Мертвое логово, небольшую крепость, расположенную на левом берегу Белой реки. Почему и отчего так называется это место, окруженное редким леском и высокими каменистыми холмами, не имела ни малейшего понятия, а спрашивать у даймонов не собиралась, потому что до сих пор с ними не разговаривала. Сидя на плоской крыше одной из башен и прикрыв глаза, размышляла о своей жизни и наслаждалась одиночеством. Мне вдруг в голову пришла умная мысль – я слишком наивна, слишком доверяю Дунгуру, хотя делать этого не следует. Это же даймоны, разве можно ждать от них добра? А то, что для меня сделал названый родственник… Так это же не по доброй воле, а только из-за личной просьбы Повелительницы Деребры. И все же почему они так жестоки?..

Неожиданно за спиной раздались хлопки крыльев, и на крышу опустился один из даймонов, отчего металлическое покрытие слегка прогнулось, но я даже не обернулась, упрямо продолжая смотреть только перед собой.

– Если ты ждешь от нас извинений, то… – начал Азар, но я его перебила:

– Мне не нужны ваши извинения. Просто я не такая, как вы, и этим все сказано.

– Считаешь нас бездушными тварями? – поинтересовался даймон.

– Какая разница, что я о вас думаю? Как будто что-то изменится, – глухо отозвалась я, обнимая руками колени.

– Деаррин, – упрекнул меня Азар.

– Зачем явился? – заглушив проснувшееся в душе раздражение, спросила его. – Если это твоя привязанность заставляет тебя, то лучше не стоит.

– Просто мне интересно, за что ты нас ненавидишь? Почему ты так поступила с нами?

– Разве вам не понравилось? – зло усмехнулась, глянув в небо, где черной тенью парил Навайн.

– Деаррин, мы даймоны и не обязаны оправдываться.

– А разве я прошу этого? – взвилась я. – Просто оставьте меня в покое. Ладно?

– Не могу, – тихо сказал Азар.

Я застонала, уронив голову и постучавшись в порыве охватившего меня отчаяния лбом об острые коленки.

– Не могу, поскольку тебе пора приступить к своим обязанностям, – посмеявшись над моей реакцией, сказал даймон, и его тень упала на меня. – С тебя инициация молодых даймонов, если ты не забыла.

– Что ж, ведите свою молодежь, – прошипела я, поднимаясь на ноги и оборачиваясь с недобрым прищуром к Азару, – сейчас я устрою им инициацию.

– Деа! – предупреждающе зарычал даймон. – Только посмей сделать с ними то же, что и с нами, Дунгур сам оторвет тебе голову.

– Посмотрите-ка, какие мы нежные! – продолжала шипеть, ну совсем как доведенная до бешенства кошка. – Может, мне их еще в прыщавые щечки расцеловать?

– Только попробуй, – прищурился Азар. Зло прищурился и даже сжал кулаки, но страшно не было, поскольку злость с лихвой перекрыла все остальные чувства.

– Ладно, пощажу ваших деток, хотя стоило бы проучить, чтобы потом неповадно было издеваться над ведьмами, – усмехнулась я и выругалась, когда даймон подхватил меня на руки и спланировал с башни вниз, на мощеный камнем двор.

– Я еще не разучилась ходить! – еще сильнее разозлилась и быстро спрыгнула с рук Азарона.

Даймон промолчал, тут же схватил за руку и потащил за собой. Я всю дорогу шипела, но он нагло игнорировал мои тщетные попытки вырваться из его железной хватки. И даже когда мы вышли из ворот крепости, а потом приблизились к странному сооружению, состоявшему из колонн, на которых лежала покатая крыша, руку мою не отпустил. Там, выстроившись ровными рядами, стояло несколько десятков молодых даймонов. Поскольку молодежь была обращена к нам спинами, то и видеть злую ведьму, которую за собой тащил Азарон, они видеть не могли. Все внимание молодых и, скорее всего, симпатичных мужчин было приковано к Дунгуру. Даймон, стоя перед ними, что-то вещал на своем родном языке и нас тоже не замечал. Вот и чудно!

– Какие хорошенькие! – назло Азару пропела я и даже сама потянула даймона вперед. – Скорее, нужно с ними поближе познакомиться.

Ха-ха! Даймон грозно зарычал и развернул меня лицом к себе. О! Его взгляд просто испепелял, но я почему-то не испугалась. Может, на меня так действовало раздражение, пожирающее душу.

– Знаешь, что я хотела спросить? – обольстительно улыбнувшись, спросила и стрельнула глазами за его спину на молоденьких даймонов. – А не может случиться так, что кто-нибудь из этих мальчиков привяжется к моей душе так же, как и ты? Должна я сделать между вами какой-то выбор или еще что-то?

– Даже не мечтай об этом, – склонившись к моему уху, глухо проворчал Азар. – Или ты хочешь, чтобы из-за тебя погибли невинные мальчишки?

Я похлопала глазками и просто не смогла сдержать предвкушающей улыбки, что против воли растянула мои губы.

– Невинные? Звучит интригующе…

– Ведьма! – предупреждающе зарычал Азар. – Только попробуй, и я сам оторву твою прелестную голову.

– И сдохнешь вслед за мной, – похлопав даймона по предплечью, сказала тихо и вырвала свое запястье из его сильных пальцев.

Азар от моей наглости застыл столбом, а я быстренько поднялась по ступеням и оказалась под крышей, нагло проигнорировав возмущенное восклицание со стороны Дунгура, остановилась перед замершими в удивлении молодыми даймонами и помахала им ручкой.

– Здравствуйте, мальчики! – сладко пропела, стрельнув по их лицам насмешливым взглядом.

За моей спиной сдавленно закашлялся Дунгур. Да и плевать. Что хотел, то сейчас и получит.

– Ваш Владыка мечтает о пополнении в рядах своей славной армии и ему нужны сильные и верные воины, поэтому не будем медлить с инициацией и, пожалуй, начнем.

С этими словами я выбросила руки в сторону даймонов и к ним полетела огромная стая бабочек. Любое колдовство, пусть даже иллюзорное, это не что иное, как проявление моей силы. «Пусть это будет красиво» – решила, наблюдая за тем, как крылатые красотки опускаются на головы ничего не понимающих даймонов.

«Погодите, – зло думала я, – сейчас начнется самое интересное».

Первыми сдались те, кто находился ближе к возвышению, где, собственно, стояли я и притихший Дунгур. Их громкий крик потряс, казалось, неподвижный до этого воздух, и несколько молодых мужчин попадали на пол, корчась от невыносимой боли. Только это уже была не моя вина. Кто же знал, что первая инициация у даймонов такая болезненная. Под загорелой кожей молодых мужчин буграми выступали мышцы, о наличии которых они явно не подозревали. Лица их искажались, превращаясь в страшные рожи, а за спинами некоторых начали вырываться крылья, еще не совсем сильные, но все же.

– Деаррин! – проскрежетал за моей спиной Дунгур.

Я оглянулась назад и увидела названного братца в боевом обличии. Его мощный хвост отстукивал по каменному полу, а раздвинутые в оскале губы, слегка подрагивали.

– Прости, братец! – усмехнулась и за долю секунды до того, как он бросился в мою сторону, взметнулась вверх по колонне, замерев на тонкой каменной перекладине, что соединяла колонны между собой.

– ДЕА-А-А! – взревел разъяренный даймон, отчего колонны дрогнули, но не мог броситься за мной, потому что внизу творилось нечто невообразимое.

Мне на самом деле было немного жаль молодых даймонов, которым в этот момент было очень больно, но лишь немного. Хотя… что бы я ни сделала, как бы не проявила свою силу, результат был бы тот же самый. Да хоть бы и в щечки целовала, против чего так рьяно возражал Азар. Так что совесть моя была спокойна. Не я это начала, не мне это и расхлебывать.

Глянув вниз на беснующуюся молодежь, большая часть которой уже трансформировалась и почтительно склонилась пред стоявшими над ней Дунгуром и Азароном, только улыбнулась. Молодые значительно уступали в размерах своим наставникам, но их было больше. В какой-то момент один из даймонов взмахнул крыльями и взлетел под самую крышу. Взгляд его тут же приковался ко мне. Я помахала ему ручкой. Зря. Мои уши едва не лопнули от ликующего рева, вырвавшегося из его клыкастой пасти. Даймон рванул ко мне, а я от него.

«Навайн! – мысленно кричала я – Навайн».

Молодой даймон уже дышал мне в спину, когда между колоннами мелькнули черные крылья. Я оттолкнулась от узкой каменной балки и спрыгнула вниз. И каково же было мое удивление, когда мое тело угодило не на спину крылатого коня, а в руки Азара, он хищно оскалился и вместе со мной вылетел из-под крыши. Я задохнулась не только от возмущения, оно так и застряло в горле неоформленным вскриком, но и от страха, потому что гадкий анх Азарон взмыл в небо, а за ним рванулись молодые даймоны, издавая при этом утробный рев.

Сначала мне хотелось закричать и потребовать, чтобы Азар немедленно меня отпустил, но потом в мою бедовую голову пришла мысль, ведь он может выполнить мою просьбу прямо в небе, и я просто расшибусь в лепешку, упав с такой высоты. Больше ничего не оставалось делать, как зажмуриться и молиться, чтобы он для потехи не выпустил меня из рук. Ветер нещадно трепал мою одежду и волосы, но я боялась открыть глаза и увидеть, что происходит вокруг. Один только рев, раздающийся время от времени где-то позади, вызывал дрожь во всем теле. Вот тебе и инициация!

– Дорогая, разве ты не хочешь полюбоваться на дело рук своих? – усмехнулся мне в макушку Азар, зависнув на одном месте.

– Если не перестанешь надо мной издеваться, прокляну, – процедила я, даже не пытаясь открыть глаза.

Азар захохотал, отчего все его тело заходило ходуном, а потом резко бросился вниз. Ветер ударил мне в лицо, и я просто не смогла сдержать испуганный вскрик. А этот гад только громче захохотал. Вскоре почувствовала близость воды и, осмелившись открыть глаза, увидела, что Азар летит над широкой и полноводной рекой.

«Надо это прекращать», – подумала я и выставила свою ладонь напротив того места, где находится солнечное сплетение.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы настроиться на его очень сильную ауру, а потом представила, как с силой ударяю в эту точку сжатым кулаком. Моя рука слегка дернулась, но этого хватило, чтобы даймон подавился своим смехом. Азар потерял контроль и, кувыркаясь, полетел вниз к воде. Хватка его ослабла, что позволило мне легко вывернуться из его рук и скользнуть в мелькающую под нами реку. Холодная вода, и это несмотря на то, что погода стояла жаркая, накрыла меня с головой, но я смога вытолкнуть свое тело на поверхность. Через несколько мгновений неподалеку раздался громкий всплеск, брызги от него почти долетели до того места, где над водой возвышалась моя голова. Отфыркиваясь, я поплыла к берегу, а когда выбралась, без сил упала на теплый песок и устало прикрыла глаза, поскольку перед моим взором все плыло. Даймон, будь он не ладен, выделывал в полете кульбиты, а мне теперь страдать.

– Как же мне хочется тебя придушить, Деаррин, – раздался над ухом раздраженный голос Азара, и он плюхнулся на песок рядом со мной.

– Не надо играть со мной, Азарон, – не менее раздраженно отозвалась я.

– Ведьма, – выплюнул даймон, – что ты со мной сделала? Грудь до сих пор ноет.

– Всего лишь воздействовала на твою ауру.

Я пожала плечами, а даймон напряженно засопел.

– Мстишь? – обронил он, и со стоном растянулся на песке.

– Не без этого.

Я довольно улыбнулась и закинула руки за голову.

– Думаешь, я получаю удовольствие от связи с твоей душой? – донесся до меня его глухой голос. – Ты мне, между прочим, не нравишься.

– Да и я не сгораю от любви к тебе, – хмыкнула в ответ и приоткрыла глаза, чтобы посмотреть на синее небо, раскинувшееся над нами. – Я жду не дождусь, когда тебя, наконец, отпустит, чтобы вернуться домой.

– Где твой дом, ведьма?

– Это тебя, даймон, вообще не должно волновать! – огрызнулась я, поднялась на ноги и сверху вниз посмотрела на Азара. – Главное, чтобы тебя там не было.

Глядя в насмешливые глаза даймона, еле удержалась от желания, запустить мелкий речной песок прямо в его лицо. Азар выжидательно прищурился, но мне удалось с собой справиться, и, пожелав ему провалиться, отправилась в крепость, башни которой виднелись вдали.

– И как только тебя твой эльф терпит? – эти слова больно впились в мою душу, словно острые осколки стекла.

Я сначала замерла на месте, сжав кулаки, а потом медленно обернулась к Азарону. Он продолжал расслабленно лежать на песке, который под моим взглядом вдруг зашевелился и «вскипел», как вода в котелке. Даймон занервничал и попытался вскочить на ноги, но зыбкий песок начал медленно засасывать его ступни. А я стояла и без малейшей тени улыбки или ликования смотрела в расширенные глаза цвета морской волны. Мне хотелось только одного – избавиться от Азара и его насмешек.

– Деаррин!

Даймон возмущенно всплеснул руками, не удержавшись, упал назад и провалился в песок по самую грудь.

– Счастливо оставаться, анх Азарон, – ядовито процедила я и оставила закопанного в песок даймона в одиночестве.

И мне было плевать на то, сможет он откопаться или нет. Никто не давал ему права причинять мне боль.

– Ненавижу, – прошипела, скрывшись за деревьями, где меня уже ждал Навайн.

– Азар, я понимаю, тебе тяжело, но все же прошу, оставь Деаррин в покое. Пойми, своими поступками ты вынуждаешь ее на ответное зло. Зачем тебе это нужно? Решил развлечься за счет Деаррин, выместить на ней свою злобу?

Громкий голос Дунгура взметнулся под самую крышу и стих.

– Сам не понимаю, зачем я это делаю. Но просто не могу удержаться. Меня раздражает, что моя душа так привязана к этой ведьме, – ответил ему раздраженный голос Азарона. – Ведь в ней нет ничего особенного, кроме того, что она светлая.

– Из-за тебя моя названная сестра рискует стать темной ведьмой.

– Разве это так важно? – усмехнулся даймон, явно не понимая, о чем речь.

– Поверь, Азарон, это очень важно и не только для самой Деаррин. Ты ведь ничего о ней не знаешь, так что не спеши насмехаться, – вступился за меня Дунгур.

Даймоны не видели меня, потому что я спряталась ото всех, расположившись на узкой каменной балке, соединяющей между собой колонны, поддерживающие крышу. Мне понравилось это место, и вот уже несколько дней наведывалась сюда, дабы скрыться от молодых инициированных даймонов. Хм! Их выводила из себя моя сила, и даймоны стремились выловить ведьму, чтобы познакомиться поближе. Нда. Даже мордобой не помогал, хотя я очень старалась самостоятельно поставить малолетних задир на место. Правда, Дунгур или Азар (чего от него не ждала, ведь он выводил меня не меньше, чем молодежь) вмешивались в наши разборки и не давали мне отвести душу. Честно говоря, не ожидала, что они наведаются сюда с целью поговорить обо мне и инстинктивно вытянула шею, чтобы лучше видеть даймонов. К тому разговаривали они на всеобщем языке. Не боялись, будто их могут подслушать, или не предполагали, что я могу здесь находиться? Эге. Ну-с, послушаем, что обо мне говорят.

– Ну, так поведай мне, Дунгур, чем же так примечательна твоя новоприобретенная родственница? – уже без усмешки спросил Азар и, прислонившись спиной к колонне, сложил руки на груди. – Думаешь, если я отправился с вами, то моя нелюбовь к роду Окхтшер моментально испарилась?

– Деаррин ни в чем не виновата ни перед тобой, ни перед твоей сестрой, – глухо обронил Дунгур, ударив кулаком по соседней колонне. – Оставь ее в покое.

– И никаких подробностей не будет? – полюбопытствовал Азар.

– Это не моя жизнь, что бы я мог посвятить тебя в ее подробности, – отмахнулся старший даймон. – Просто постарайся бороться со своей привязанностью, не вовлекая в это Деаррин. Я даже предположить не могу, что сделает эта ведьма, если вздумает мстить.

– Ведьма, валькирия… – протянул Азарон и, оттолкнувшись от колонны, вышел из-под крыши. – Не слишком ли много для одной недоэльфийки?

Я гневно сжала кулаки, но даймон уже ушел, оставив Дунгура в одиночестве. Свесив ногу вниз, стала ею покачивать, поскольку хвоста, как у кошки, у меня не было, чтобы с его помощью выразить охватившее меня недовольство. И это мягко сказано. Эх! Жаль, что я слабее Азара. Жаль. Так и придушила бы!

– Как часто вы меня обсуждаете? – поинтересовалась я, когда Дунгур опустился на каменную ступеньку и над чем-то задумался.

– Деа?

Даймон встрепенулся и повертел головой.

– Я, я, – усмехнулась, когда его взгляд скользнул по внутренней части крыши, и он заметил сначала мою болтающуюся ногу, а потом и мое лицо.

– Спасибо, тебе за заступничество, Дунгур, но я хотела тебя попросить, отправь меня к валькириям. Не могу больше терпеть этого гада.

– Деаррин, ты же знаешь…

– Нет, Дунгур, не знаю, и знать не хочу. Прошу, поговори с эре Дереброй, скажи, что я хочу вернуться, – сказав это, спрыгнула вниз.

Дунгур обернулся ко мне и смерил внимательным взглядом.

– Я, конечно, собираюсь через пару дней навестить Деребру, но, Деаррин, тебе пока рано возвращаться. Да и Передел вот-вот начнется. Думаю, ведьмы не станут ждать, когда тебе захочется вернуться в родной мир, а вытянут тебя туда насильно.

Даймон подошел ко мне ближе и взял за плечи.

– В этом мире меньше вероятность, что они до тебя доберутся.

– Знаешь, я все хочу спросить, отчего ты так печешься обо мне? Неужели все дело только в Повелительнице? – прищурившись, поинтересовалась я.

Предыдущий ответ Дунгура мне, мягко говоря, не понравился. Причем здесь ведьмы и Передел? Наверняка все дело в Азаре и драгосте. Точно не в моей безопасности. Нет.

– Тебе так хочется это знать? – вопросом на вопрос отозвался даймон, обойдя меня по кругу.

– Хочется, – усмехнулась, краем глаза следя за ним. – Просто, это так странно. Ты не находишь?

Дунгур пожал плечами и остановился передо мной.

– Это вполне нормально по отношению к члену моей семьи. Если бы я взялся присматривать за тобой, но при этом ты не была Окхтшер, то и не стал бы так стараться. А поскольку теперь ты принадлежишь к моему роду, как старший родственник я должен о тебе заботиться. Возможно, не так, как о кровной родне, но и бросить на произвол судьбы не могу. Да и детям моим ты очень понравилась. Однако при всем при этом от привязанности Азарона тебя огородить не могу, как и запретить ему приближаться к членам моей семьи, хоть он и считает нас врагами.

– Почему не можешь? Я буду рада, если ты запретишь ему приближаться ко мне. Пусть мучается на более безопасном для меня расстоянии.

Я недовольно скрестила руки на груди и исподлобья посмотрела на даймона, внешне очень спокойного и даже чуточку расслабленного.

– Азар мне как младший брат. Его я тоже бросить не могу. Тебе придется остаться, Деа. И пока я только прошу, но если потребуется, на правах одного из старших сыновей рода прикажу тебе это. Прости, Деаррин, но в данном случае жизнь даймонов, важнее твоей.

Он развел руки в стороны и вышел вон, оглядываясь при этом по сторонам.

– Здорово! – зло выкрикнула я. – Знаешь, Дунгур, с твоим родом или без, в моей жизни, по сути, ничего не изменилось, но спасибо за старания. Я безмерно тебе благодарна.

Фыркнув не хуже злой кошки, выбежала на улицу и отправилась, но не в крепость, где был велик риск, столкнуться с Азароном, а в лесок, что почти вплотную подступал к высоким стенам. Отчаяние, именно оно, а не злость или еще какое-нибудь не очень приятное чувство, взялось глодать мою душу.

«Поздравляю, Деаррин, – уныло думала, шагая по узкой тропке, змейкой вьющейся между деревьями, – ты попала в очередную западню. И всем плевать на то, чего тебе самой хочется».

Я засунула руки в карманы штанов и еще быстрее устремилась вперед, обогнула пологий холм и неожиданно вышла к реке, мелкие волны которой поблескивали под лучами полуденного солнца. Подойдя к воде, долго стояла и смотрела вдаль, на противоположный берег. В первые минуты мне страстно хотелось вернуться к Дунгуру и отречься от его рода. Пусть бы осталась без защиты. Пусть. Наверное, воевать с ведьмами мне было куда проще, чем с даймоном. Хотя до сих пор так и не ясно, а в чем я перед ним провинилась? Будто насильно привязала к себе его черную душу. Да не нужен он мне. У меня своих проблем полно.

– Отец, когда же ты придумаешь способ меня вытащить? – вслух подумала я и обхватила себя руками. – Я так устала метаться между мирами и не иметь дом. Устала…

Стерев со щеки скатившуюся из глаза слезинку, разулась и, забросив сапоги на плечо, вошла в холодную воду. В ступни тут же впилось множество камушков и разнообразных ракушек, что вынесла на песок вода, но это меня не остановило. Хм! Давно это было, тогда я только-только прошла посвящение в валькирии, мы с девчонками на спор прохаживались по битому стеклу и углям от костра. И в тот вечер мне почему-то не было страшно, наоборот, вперед подталкивал азарт, хотелось себя проверить. А теперь вперед гнали совсем другие чувства, и ни радости, ни предвкушения победы над своими страхами среди них не было.

Я улыбнулась своим воспоминаниям, да так и пошла вдоль берега реки, которая сворачивала в сторону, скрываясь за очередным холмом. И холодная вода меня сейчас нисколько не смущала. Наверное, погрузившись в свои невеселые думы, просто перестала обращать на это внимание. Правда, под ноги тоже не смотрела, поэтому не заметила углубление в дне реки и, оступившись, когда оно вдруг резко ушло из-под ног, бухнулась в воду, подняв вокруг себя тучу искрящихся на солнце брызг. Задохнувшись от холода, хлынувшего за шиворот вместе со студеной водой, взмахнула руками и с досады шлепнула по ней ладонями, подняв очередную тучку холодных брызг, осевших на моем лице. А потом вдруг, сидя по пояс в воде и откинув голову назад, захохотала в голос, из-за чего с нависшего над рекой дерева сорвалась парочка маленьких птичек, и громко вереща, улетела в глубь леса.

Я покачала головой, вытирая ладонями мокрое от брызг лицо, и с трудом поднялась на ноги.

– Ох, Деа! До чего ты докатилась!

Одежда прилипла к телу, но это мне не мешало. Дева-воительница не должна обращать внимания на такие мелочи. И я, рассмотрев свои насквозь промокшие штаны и пожав плечами, отправилась дальше. Ничего, решила, на солнце быстро обсохну. А вот куда же я шла? Да не все ли равно, лишь бы побыть в одиночестве. Это было для меня куда важнее. Никогда этого не боялась, то есть одиночества. Может, потому что, живя среди валькирий, которые всегда и везде были вместе, мне редко удавалось вырвать для себя редкие мгновения, когда можно было побыть наедине с собой. Девы, прошедшие обучение делятся на синки, то есть группы, состоящие из пяти валькирий, и все делают вместе, за редким исключением, когда за какие-нибудь заслуги кто-нибудь из них получает дозволение от Повелительницы жить отдельно от синка. Есть даже такие валькирии, кто не то, что живет отдельно, их вообще отпускают в другие миры, но это бывает редко и только с очень опытными воительницами.

Неся на юг свои спокойные холодные воды, река Белая плавно изгибалась и петляла между подступившими к ней холмами, и ей не было дела до одинокой ведьмы, шагающей по воде против течения и напевающей себе под нос не очень приличную песенку. Настроение было не то, чтобы веселиться, поэтому на ум шли только ругательства.

– Хватит себя жалеть, – решила я и вышла на берег, поскольку дно ушло глубже под воду, и идти против течения стало заметно сложнее.

Покрутив головой, заметила поваленное дерево и уселась на теплый слегка трухлявый ствол. Убедившись, что поблизости никого нет, стянула с себя мокрые штаны и развесила их на уцелевших ветках. Рядом лег корсет, и я осталась в одной рубашке. Впрочем, подумав, что неплохо было бы позагорать, сняла и ее, оставшись в нижнем белье. Мне показалось, на таком расстоянии от Мертвого логова никто из даймонов не нарушит мое уединение, поэтому со спокойной душой вышла на открытое пространство и покружилась. Волосы серебристой волной взметнулись за спиной и плащом опустились на плечи. Я медленно повела ими и отбросила их за спину, а потом неожиданно для себя начала медленно, покачивая бедрами, двигаться и подбрасывать босыми ступнями песок. Танцевала редко, хотя немного умела, научившись у эльфов, валькирий и, как ни странно, у ведьм. Последние, так вообще, большие любительницы поплясать, особенно во время шабашей или под полной луной, получая дополнительную силу от ночного светила.

Прогнувшись в пояснице и откинувшись назад, отчего мои волосы мягкими волнами легли на песок, так и замерла, потому что заметила какое-то движение в корнях деревьев. Мне потребовалась секунда, чтобы извернуться и присесть, как раз в этот момент показалась довольно большая змеиная голова с короткими рожками. Из ее пасти между острыми клыками высунулся раздвоенный язык, пробуя воздух, а потом незваная гостья зашипела, подтягивая свое мощное и длинное тело, покрытое мелкой бледно-желтой чешуей. Я медленно поднялась на ноги и стала отходить в сторону. Видеть таких змей, которые большую часть жизни проводят в воде, мне уже доводилось, хотя и одного раза хватило, чтобы впоследствии не искать с ними встреч. И эта змея была настроена, мягко говоря, не дружелюбно. Голова ее приподнялась вверх, слегка раскачиваясь. Я про себя выругалась и отошла еще дальше. Видела меня змея или нет, не знаю, но ее голова поворачивалась в мою сторону, и шипение усиливалось.

Я внимательно следила за ней и была уже готова к стремительному броску, от которого просто откатилась в сторону. Змея с шумом влетела в воду, а я бросилась в сторону своих вещей, только не для того, чтобы одеться. Похватав свои пожитки, рванула прочь, поскольку сражение с этой ядовитой красоткой не входило в мои планы, да и оружия при себе как такового не было, кроме ножа, что был припрятан в сапоге. Ага! Только змея считала иначе. Не успела ее несостоявшаяся добыча в моем лице отбежать на более-менее безопасное расстояние, как гибкое змеиное тело выскользнуло из воды и потянулось по моим следам. Мне пришлось рвануть через лес в надежде, что далеко от реки она отползать не станет, все же вода ее родная стихия.

Где-то минут через десять змее все же надоело меня преследовать, и она отстала. Я остановилась и быстро натянула на себя одежду, стараясь игнорировать жжение и пощипывание от мелких ссадин и царапин, что разукрасили мое тело причудливыми полосками. Я стала похожа на тигра, вот бы мне еще хвост и крепкие клыки, чтобы загрызть всех, кто мешает жить спокойно. Улыбнувшись, осмотрелась и осознала, что не имею ни малейшего понятия, где находится Мертвое логово. Пока убегала от погони, петляла, как заяц, стараясь сбросить змею с хвоста, и теперь, выходит, заблудилась. Хотя… меня это нисколько не пугало, ведь у меня есть Навайн. Если позову, мой крылатый конь отыщет меня везде, где бы его хозяйка ни была. Только возвращаться пока не собиралась. Пусть даймоны сами разбираются со своей молодежью.