Текст книги "Хедин, враг мой. Том 1. «Кто не с нами…»"

А настоящие боги, Боги с большой буквы, не ошибаются.

Глаза Познавшего Тьму зло сузились. Холод в груди стиснул сердце ледяными когтями, и было это совсем не по-божественному.

Он знал, что не имеет права на эти мысли, и всё равно не мог отвязаться от них.

Они ждут его слова. Они, куда более свободные, чем он сам. Что ж, он скажет им слова.

Хедин вновь улыбнулся. Жутковатой, мёртвой улыбкой, механически, через силу, растянув губы. И поднял руку.

Пала тишина, мгновенная, жутковатая. Сотни лиц, сотни глаз впиваются в такой знакомый, такой привычный лик Познавшего Тьму. Ждут его знака. Да, он приучал их думать собственной головой, решать самим, и это было правильно. Наверное. Но всё равно не привело никуда, не дало нового качества. Они просто с детским обожанием глядят на него, они всё равно смотрят на него как на своего бога, и никуда от этого не деться. «Хотя, – в очередной раз горько вопросил он себя, – какой из меня бог? Может, в этом всё и дело? В твоей неуверенности, Познавший Тьму? В том, что ты лучше всего, успешнее всего действовал, когда оставался просто Истинным Магом?»

Однако неуверенность или нет, война остаётся войной, и в ней он должен победить. Хотя бы для того, чтобы им с Си предоставился бы ещё один шанс.

Ну, конечно, ещё неплохо бы, чтобы уцелело само Упорядоченное.

– Слушайте все, – негромко произнёс Хедин. Слова падали тяжело, внушительно, каменными скрижалями истины – и подмастерья замерли. «Они по-прежнему верят. Верят слепо и безрассудно. Проклятье».

И он их не обманет. Или… ему придётся это сделать? Ради великой цели, как обычно?

«Как же ты стал мягок, Познавший Тьму. Ты утонул в сомнениях. Тебя рвут колебания, твои твёрдость и готовность посылать других на смерть рассыпались во прах. Ты стараешься встать под удар, и у тебя это не получается».

– Слушайте все, – наконец проговорил он. Слова, казалось, царапали ему горло. – Все, кто встал под знамёна – нет, не бога Хедина, но самой жизни, самого Упорядоченного. Вы служите куда большему, чем просто Познавшему Тьму.

– Мы служим тебе, Аэтерос! – стали ему ответом вопли. – Тебе, и никому другому!

– Не знаем иного бога, кроме тебя, гаррат!

– Нет бога, кроме великого Хедина, и не имеет он иных пророков, кроме самого лишь себя!

– Тебе, Учитель, наши хвала и слава!

– Веди нас в бой, Познавший!

– Хватит медлить!..

Хедин вновь поднял руку, и шум стих вновь, хотя уже не так быстро, как в первый раз. Он сможет. Он справится.

– Счастливы вы, мои верные помощники, – с лёгкой усмешкой, очень надеясь, что вышла она именно лёгкой (а хорошо бы ещё и непринуждённой!), сказал он, – что можете спорить с тем, кого называете богом, да ещё и утверждаете, что иного бога вообще не знаете. Счастливы вы, требуя идти в честный бой грудь на грудь. Счастливы… но неужели вы, счастливцы, ничему не научились за все годы – а кое-кто и десятилетия – жизни здесь, в Обетованном? Неужто моя служба не объяснила, что и к чему в Упорядоченном? Разве вы забыли о Законе Равновесия? А ведь кое-кто тут помнит – обязан помнить! – Резню Пяти Миров!

Голос его креп, наливался силой, раскатываясь над Обетованным. Гнев, уже давно кипевший внутри, больше подошёл бы Ракоту, впрочем, за неявкой названого братца отдуваться и тут придётся ему, Хедину.

Он не мог не выплеснуться, хотя бы частично. Не мог не явить им своей ярости, своего нетерпения, своей пустоты.

Подмастерья, похоже, перестали даже дышать. Если у кого-то и появились какие-то не те мысли, то они сейчас пристыженно молчали.

– Могли бы мы обрушить во прах стены Асгарда, могли бы пленить Старого Хрофта, могли бы срубить возродившийся Иггдрасиль? Конечно! Ибо нет в пределах Упорядоченного бойцов лучше вас, отважнее, сильнее и неодолимее! Разве не одержали вы сотни и сотни побед, сражаясь один против тысячи?!

Он едва было не сказал – разве не знает вас всё Упорядоченное? Но Упорядоченное-то как раз не знало. И лишь здесь, в тайном храме, сам Познавший Тьму отдавал почести погибшим подмастерьям.

Гнев кипел, сосущая пустота там, где была Си, по-прежнему требовала жертв.

Подмастерья дружно рявкнули в ответ, над плечами и головами взлетели мечи, топоры и копья. Самый ретивый из гномов даже разрядил в небо свой огнеброс.

– И мы обязательно будем наступать. Но там, где надо. Сам по себе Асгард не важен. Никогда Древние Боги, даже в эпоху своего безраздельного владычества, не повелевали более чем несколькими близкими мирами каждый. Не Старый Хрофт опасен, а те, кто стоит за ним. Кто помогал ему, кто поддерживал, кто вёл к успеху. Те из вас – ты, Друнгар, ты, Рирдаин – кто сражался в глубоком чреве Сущего, у самых врат Демогоргона, знают имя этого врага. И вы, остальные, знаете тоже. – Хедин сделал паузу, обвёл взглядом подмастерьев. – Имя ему – Дальние! Они есть сейчас корень зла, они собирают всех недовольных или хотя бы просто охочих до драки. Они подкупают колеблющихся, соблазняют ищущих истину, сбивают с прямого пути жадных до правды. Вот с ними мы и станем сражаться!

Рёв восторга. Ещё три выпаливших огнеброса.

«Ты справляешься, Познавший Тьму. Тебе донельзя хочется выплеснуть свои ярость и гнев в огненном шторме, но довольствоваться приходится этим».

Голос его рос и ширился, наливался силой, и в ответ всё громче и громче раздавались кличи подмастерьев.

– У Дальних множество слуг и споспешников. Иные более опасны, иные менее. И Старый Хрофт, как бы ни казалось это странным, далеко не главный средь тех, от кого я жду удара. Не он сейчас наш враг, а тот, кого придётся останавливать мечом, стрелой и заклятьем.

– А кого же тогда придётся? – выкрикнул какой-то гном.

«Хотел бы я знать – кого именно. Кто тот, что оказался в силах породить новый Источник под корнями нового же Иггдрасиля», – горько подумал Познавший Тьму. Однако вслух его слова прозвучали совершенно иначе.

– Вы их тоже отлично знаете, – невозмутимо, напористо, уверенно, без тени сомнения. – Их бездумное пешее воинство – быкоглавцы! Их боевые маги – коротышки из неведомого мира, настолько дальнего, что о нём никто никогда доселе не слышал. Их набольшие чародеи, что умеют открывать порталы из самых отдалённых областей Упорядоченного. Вы уже бились с ними, в том числе и в Хьёрварде. Вы останавливали их. А теперь их предстоит просто сокрушить! Раз и навсегда! Вырвать из рук Дальних и щит, и меч. А Старый Хрофт… его черед придёт, и он ещё раскается в своих ошибках и заблуждениях!..

Взвился многоголосый клич, ударился о небо, где уже лопались заряды гномьих огнебросов.

«Кажется, удалось», – устало и отстранённо подумал Хедин. Гнев сменился глухим раздражением.

– Становись!.. По десяткам разберись!.. Эльф, ты куда?!

– Смотри, борода, ножки его нежные своими сапожищами не отдави!..

– Не родился ещё тот гном, что мне бы на ногу наступил. Я, пока он сапог поставит, уже на другом конце Упорядоченного окажусь.

Полковые начальники уже строили своих, явно горя рвением. Да, они дадут бой быкоглавцам, они готовы.

А ему, Хедину, предстояло превратить своё одиночество и злость во что-то более пригодное для дела. Потому что мало того, что тёмная пуповина тянула силы от Кипящего Котла, обрекая мир на медленное поглощение Неназываемым, – в Асгарде Возрождённом бил четвёртый источник, и он, Хедин, обязан точно узнать, что это такое.

А также – что с этим делать.

* * *

Источник Урд журчал мягко, умиротворяюще. Ничто не изменилось тут, в простой каменной беседке, всё так же пляшут песчинки в неглубокой чаше. Играют, лопаются крошечные пузырьки, вода Урда достигает краёв чаши и – исчезает.

Вода Урда исчезает, он не даёт начала ни ручью, ни речке. Источник извергает силу, он дарует Упорядоченному магию, что течёт везде и всюду, кроме закрытых миров, и потому его вода словно бы испаряется.

Познавший Тьму присел на каменный бортик.

Его подмастерья уходили, радостные, уверенные. Они услышали слово своего бога и были счастливы.

Он, Хедин Познавший Тьму, хотел, чтобы его воины сделались самыми знающими, самыми свободными во всём Упорядоченном.

Вместо этого они стали настоящими зелотами. Ярыми, не знающими сомнений.

Аэтерос знает. Аэтерос управит. Аэтерос решит.

Он сделал их рабами. Настоящими марионетками. Как это вышло, почему?

Он со свистящим шипением втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Почему Упорядоченное выбрало его? От этого вопроса ему не избавиться уже никогда, как от проклятия. Наверное, это его и отличало от иных, не менее сильных, не менее хитрых, не менее… ну, пусть будет храбрых. Или отчаянных.

Неизменен Урд, вечен и спокоен. Не осквернён. Последняя надежда. Ох, как же он, Хедин, не любил это слово. Не должно быть ничего «последнего». Ни «боя», ни «надежды», ни, скажем, «стрелы».

«Всегда будет завтрашний день, чтобы сразиться снова».

Всегда ли?

Он вздохнул, а мысли против его воли возвращались и возвращались к Си.

Она не выдержала, бедная. Прямая, как меч, Си умела быть и хитрой, и обходительной, и скрывать свои планы, как, скажем, скрывала она их от Мерлина, разыгрывая перед ним и Советом Поколения ретивое желание покарать возмутителя спокойствия Хедина с его Ночной Империей.

И сейчас ей хочется стереть Асгард с лица земли. Понятное желание. Более чем понятное. И конечно, она бы его стёрла, если бы… если бы всё оставалось как есть.

Но в Упорядоченном что-то изменилось, и изменилось кардинально. Он ещё не знал, насколько – для чего и явился сюда, к Урду.

Си может просто нарваться на что-то совершенно, полностью непредвиденное. Конечно, она не явится к Асгарду одна-одинёшенька, надеясь одолеть его голыми руками и голыми же руками выкорчевать сорный, поддельный Иггдрасиль.

«Она явится не просто так. Она явится с армией. Она не забыла, она не могла забыть о Законе Равновесия. Так что скорее всего займётся Ночными Всадницами. Ну и, очень возможно, Орденом Прекрасной Дамы. Там, конечно, почти все погибли, но кто-то и оставался, если я правильно всё помню.

Она сейчас не сумеет ничего испортить. Надеюсь. Впрочем, если сумеет… на этот случай у нас тоже есть план. План. На случай, если Си… пойдёт до конца».

Он со стоном обхватил руками голову. План. План против Си.

«А что потом? Выйти с ней на поединок? Как в тот раз, когда она рушила бастионы Хединсея, когда обращала в ничто Ночную Империю?

…Но ведь ты и тогда не смог ударить по ней всеми силами. И совершенно не потому, что это «запрещал закон Древних».

Ты боялся случайно причинить ей вред. Даже когда погибало, как тебе тогда казалось, дело множества лет. Когда пали твои Ученики, а ты бездействовал, вяло защищаясь, словно парализованный самою мыслью, что Си выступила против тебя.

И ты по-прежнему не можешь от этого отстраниться, хотя настоящий Бог просто обязан сейчас выяснять со всей доскональностью – что такое этот четвёртый источник?»

Познавший Тьму вновь зло и со свистом выдохнул.

Он не хотел думать ни о каких источниках. Он их уже ненавидел просто за это. Больше всего ему хотелось… нет, ему совершенно необходимо было оказаться рядом с его Си.

Но вместо этого – Асгард Возрождённый, ясень Иггдрасиль и бьющий меж его корней ключ.

«Ключ. Думай, Познавший Тьму, думай! Немедленно! Никаких посторонних мыслей!»

Он ударил кулаком о край каменного бассейна. Слишком часто теперь ему хочется причинить себе боль…

Потребовалось немало времени, прежде чем он всё-таки сумел собрать мысли в кулак.

Конечно, напрашивался самый простой ответ – тянущиеся в неведомую глубь Упорядоченного тёмные пуповины высосали из Кипящего Котла и Источника Мимира достаточно силы, чтобы теперь, когда пришло время, начать отдавать. Отдавать через своего рода «белые пуповины», протянувшиеся к Асгарду.

Так думать приятно. Враги – кем бы они ни оказались – достаточно глупы. Они оживили Иггдрасиль, но что дальше? Запасы силы у них не бесконечны, рано или поздно иссякнут. Значит, действовать они должны прямо сейчас.

«А Си не со мной. Не со мной. Не со…»

– Аэтерос! Ты звал меня?.. – запыхавшийся эльф поклонился.

«Как же он не вовремя. Как они все не вовремя».

– Да, Аррис. Сядь.

«Успокойся, Познавший. Они не виноваты. Ты их сотворил такими».

Хедин глубоко вздохнул:

– Мне нужна твоя помощь, Аррис.

– Жизнь моя принадлежит Аэтеросу! – тотчас выпалил тот.

Эльф, похоже, только что вырвался из рук целителей. Жестокие ожоги почти зажили, но именно что почти. Дивные волосы тёмного эльфа исчезли, нагой череп покрывал слой какой-то мази.

Истинный Маг извинился бы. Новый Бог извиняться не должен. Неправильно поймут.

– Твоя жизнь принадлежит тебе, и никому другому, – Познавший Тьму не смог сдержать раздражения. – Я не твой властелин. Ты не мой раб. Неужели я настолько плохо излагал свои мысли?

– Н-нет… – растерялся Аррис. – Но, Учитель…

– Плох тот Учитель, что присваивает себе власть над жизнями тех, кто верит ему, Аррис. Впрочем, я позвал тебя не для этого. Тебе не нужно ничего говорить. Просто смотри мне в глаза.

Эльфу больно. Он не показывает вида, но ему больно. Снадобья и заклинания сняли шок, остановили некроз, но боль осталась. Впрочем, сейчас это и нужно.

– Не старайся о чём-то думать или вспоминать, Аррис. Мне нужны следы их чар, следы работы тех, что захватили Ульвейна.

Он, Хедин Познавший Тьму, должен уйти в работу. Должен вновь заставить себя думать о «судьбах Упорядоченного» вместо Си.

– Да, Аэтерос. Я готов, – храбрился тёмный эльф, изо всех сил стараясь не морщиться.

Заклятия познания. Они пойдут в глубь его памяти, в глубь того, что, быть может, не смог осознать даже он сам. Он, Познавший Тьму, увидит оставшееся скрытым от Арриса, хотя и будет смотреть его глазами.

«Держись, тёмный эльф. Тебе предстоит пережить… нет, прожить нечто совершенно новое».

Вода в Урде вспенилась и забурлила, пузырьки повалили целой стаей. Волны плеснули о край каменной чаши, капли исчезали, оборачиваясь легчайшим паром.

Аррис попытался закрыть лицо дрожащими руками. Глаза его, по-эльфьи крупные, миндалевидные, обессмыслились. Веки больше не смыкались, он перестал даже моргать.

Названый брат Ракота осторожно коснулся ладоней Арриса. Пальцы тёмного эльфа вздрагивали. Он сейчас вновь был там, на дальнем конце тёмной пуповины, вновь видел причудливые магомеханизмы, вновь сражался с быкоглавцами, вновь терял друга. Боль ожогов, боль настигших эльфа вражьих чар, словно змеиный яд, устремилась в руки Хедина, но Познавший Тьму не дрогнул.

Больше того, он радовался боли. Она помогала, с ней можно было бороться.

Картины, видения, образы. Звуки. Ярость схватки, угрюмая решимость – мысли, эмоции, всё вместе. Дальше, Новый Бог, дальше и глубже!

Лицо Арриса словно закаменело. Ожившая боль терзала его, вгрызалась во внутренности, опаляла огнём каждое нервное окончание, разрывала мышцы и сухожилия, дробила кости – подпавшее под удар неведомого врага тело не желало отдавать чужие секреты, и это тоже стоило запомнить.

– Терпи, – негромко сказал Хедин. Голос его дрогнул. Он, как мог, вливал в себя боль тёмного эльфа, однако лишь она могла сейчас открыть ему дорогу дальше, туда, к следам использованных чар.

Мускулы Арриса деревенели, он едва дышал.

– Терпи!

Глубже, глубже, глубже!

Вот! Нет, ещё не то, не то… но ближе, уже совсем близко.

Тень открывающихся порталов… быкоглавцы… эльфы отвечают… стрелы – нет, глубже, ещё глубже!

Вот оно. На сей раз – истинное.

Волны магии, хлынувшей в тёмную пуповину, когда эльфы пытались спастись. Те, кто создавал всю эту систему, просчитались. Недооценили подмастерьев Хедина, пропустили их слишком далеко. Потом кинулись следом, очень спешили; Познавший Тьму ощущал эту спешку в вибрациях обрушившейся на Арриса силы.

Слишком резко. Слишком грубо.

Но этого Новому Богу было мало.

Ему почти хотелось ошибиться, почти хотелось, чтобы каким-то чудом творцы этой пуповины вдруг оказались бы втянуты прямо сюда, в Обетованное, к самому Урду, чтобы он смог, презрев все и всяческие законы, сшибиться с ними грудь на грудь, как это делал Ракот.

Но вместо этого приходилось вникать в совершенно иное.

Вибрации и колебания, слишком тонкие, слишком неразличимые, чтобы их смогли прочитать даже Истинные Маги в зените могущества. Читающие хранили отзвуки «всех», как они уверяли, «достаточно сильных» заклинаний Упорядоченного. Но Хедину сейчас требовалось восстановить картину по смутному эху, оставшемуся в жестоко израненном эльфе – изначально магической расе с повышенной восприимчивостью к чарам.

Порталы – далёкие, брошенные в глубинные миры. Неведомые хозяева, протянувшие тёмные пуповины через всё Упорядоченное, не держали «гарнизона» в непосредственной близи от сердца своих замыслов. Но вот там, в этих мирах, отряды стояли в полной готовности. И ринулись в раскрывшиеся межмировые двери мгновенно, безо всяких колебаний.

Это хорошо. Это значит, что в тех мирах можно отыскать непосредственных исполнителей. Они заговорят, они расскажут – не сомневался Познавший – много интересного. Ну разумеется, если задать им правильные вопросы.

Отлично. Именно это он обещал своим подмастерьям. Быкоглавцы – привычный враг. Но теперь мы – в их собственном доме, и уже мы станем выбирать, когда нанести удар.

Но всё равно он двигался дальше – дальше порталов и бросившихся сквозь них несчастных смертников.

Что ещё они использовали?

Ага, вот это след контратаки друзей-эльфов. Взрыв портала, да, хорошо, очень хорошо. Мощная вторичная волна огибает и отражается, подхватывает спешно брошенные ей навстречу заклинания, сминает их и уносит прочь. Взрыв портала – не шутка; даже им с Ракотом пришлось бы солоно.

Оставалось только надеяться, что взрыв хотя бы частично зацепил ту магическую машинерию, о которой упоминал Аррис.

Чары Хедина продолжали свою работу, неумолимо и безжалостно; бледное лицо Арриса покрывали крупные бисерины пота, руки подрагивали, высокий чистый лоб изрезали морщины; темный эльф мучился, словно на пытке, но Познавший Тьму не имел права останавливаться, иначе все муки и страдания подмастерья пропадут даром.

Ближе, ближе – сквозь мглу вырисовывались смутные очертания тех, кто бросал заклинания. Они не могли маскироваться, у них не хватало времени скрыть все до единого следы, обрубить все хвосты.

Двое. Две фигуры, мужские или, во всяком случае, присвоившие себе эту идентичность. Лихорадочная спешка, жёсткость, заданность – воин не думает, он рубит.

И – что это? Следы того, что он сам, Хедин Познавший Тьму во время о́но именовал «поворотом мира вокруг себя»?!

Это-то откуда здесь взялось?!

«Так, что, откуда, почему – решим потом. «Поворот мира», запомнили. Оба заклинателя не стали использовать накопленные запасы силы, похищенные из двух Источников. Почему? Не знали как? Заключили уворованное в столь жёсткие оковы, что не воспользоваться даже самим? Если это так – ещё один аргумент в пользу того, что четвёртый Источник никакой не Источник, а просто горлышко развязанного меха. Сейчас из него хлещет сила, а насколько её хватит, не скажет даже Великий Орлангур».

Это утешает. Несколько.

Или просто не сочли нужным использовать. Или подозревали, что он, Познавший Тьму, непременно попытается докопаться до сути, и специально путали следы.

Ну, и сами заклятия. Открытие порталов, конечно, мастерское. Гладко, стремительно, как укол модной во многих «передовых» мирах шпаги. Такого не получалось даже у него самого, Хедина, ни в пору Ночной Империи, ни когда начиналось его второе – и успешное – восстание. Да, хаживали через Астрал, если вспомнить их бросок на Авалон Мерлина; но это был совсем иной портал: стянутые могучими чарами слои реальности, разнесённые, быть может, непреодолимыми иначе безднами. Один шаг – и ты уже на месте. Никакого марша, никаких переходов.

Кто в Упорядоченном владел подобными чарами?

Глубже – нет, нельзя, нельзя, стой, Хедин!

Аррис обмяк, заваливаясь набок. Глаза закрылись, сердце остановилось.

Э-э, нет! Ладонь Хедина легла на грудь эльфу. Холод, мгла – прочь! Тепло, свет, ещё, ещё!

Аррис захрипел и дёрнулся. Сердце вновь забилось.

– Так-то оно лучше. Спасибо тебе, воин.

– Я… готов… за… тебя… Аэтерос…

«Может, Си не так уж не права? Нет, нет, она не права, она не может быть правой… А ты не можешь о ней думать. Думать не можешь и не думать не можешь тоже».

– Сейчас тебе помогут. Целители, врачеватели. Всё будет хорошо.

– Аэтерос… но… Ульвейн… у них в руках…

– Если он продержится ещё немного, мы его вытащим. Я думаю, Ракот Восставший это проделает с преогромной радостью.

– А… ты… Аэтерос? – вырвалось у измученного эльфа.

Хедин помолчал, глядя прямо в глаза Аррису. Эльф осёкся, лицо, и без того бледное, сделалось вообще снежно-белым, не осталось ни кровинки. «Испугался собственной дерзости, – усмехнулся про себя Познавший. – Впрочем, это уже хорошо. Аррис, во всяком случае, похоже, всё-таки не кукла».

– Я счастлив бы был отправиться туда немедленно. Но не могу. Ты поймёшь, Аррис, как только боль отпустит тебя.

Появилась четвёрка эльфов, вернее, трое эльфов и эльфийка. Последняя прищёлкнула пальцами, тело Арриса медленно поднялось в воздух, поплыло прочь от Урда.

– С ним всё будет хорошо, Аэтерос, – поклонилась она.

– Не сомневаюсь, Меад.

* * *

Покои дворца Молодых Богов, Радужного, или Облачного, как его именовали подмастерья, пусты и гулки. Здесь нет жизни, и сам Познавший не любит роскошных вычурных залов. У него другое жильё: куда более скромный дом среди выращенных эльфами дерев, стоящий на гномьем фундаменте. Когда-то его выстроили для Хедина подмастерья; сперва люди, эльфы, гномы, орки, половинчики и прочие долго спорили, как поделить дело так, чтобы никого не обидеть; один шибко умный радужный змей предложил каждому племени построить по одному покою, и всем эта идея понравилась – кроме, увы, Познавшего Тьму. Ибо, когда планы постройки стали переносить на пергамент, получилось нечто совершенно невообразимое. И если людские вкусы, в общем, выходило сопрячь с гномьими, то вот эльфы с орками не сходились вообще.

Последние не без оснований считали, что в доме воина самое главное – арсенал, а спать можно и на лавке, накрывшись кожушком. Эльфы возмущались и доказывали, что жилище Аэтероса должно иметь главное – библиотеку самое меньшее тысяч на сто томов. Половинчики поднимали на смех и тех, и других, утверждая, что у Бога и кухня должна быть божественная, ну а к ней требовалась и соответствующая столовая, каковым вместе и надлежало занять самое меньшее девять десятых площади.

Немногочисленные гоблины поджимали губы и втихаря норовили подсунуться к орочьим планам, оттяпав хотя бы часть оружейной под алхимико-магическую мастерскую. Разумеется, должным образом защищённую – стены в семь футов дикого камня казались более-менее соответствующими возможной угрозе.

Даже морматы – и те постарались, явив от себя некое подобие гнезда на широкой трубе, каковая, наверное, должна была изображать боковой вулканический кратер.

Пришлось Познавшему Тьму, отложив все дела, мирить не шутку развоевавшихся подмастерьев.

В итоге фундаменты клали гномы, они же возводили несущие стены и балки. Люди строили остальное, эльфы ладили деревянные части, окна, двери и подобное. Оркам, чтобы не обижались, дали увешать всё, что можно и нельзя, выделанными шкурами и вываренными черепами невиданных страховидл, что они и проделали со всей тщательностью – да и ещё прибавив немалую толику усилий своих шаманов. В результате Хедину теперь частенько приходилось огибать выросшие где-нибудь в углу эльфийские вьюнки, на которых сердито щёлкал челюстями чей-то угрюмый череп, в глубине пустых глазниц которого вспыхивали зловещие желтоватые огоньки.

Но сейчас Познавший Тьму вступил именно в нелюбимый Облачный дворец. Пустота и гулкость как нельзя лучше отвечали его нынешнему настроению.

Аррису к сегодняшнему дню стало несколько лучше. Целительница Меад знала своё дело. Тёмному эльфу оставаться в её покоях ещё достаточно долго, но жить он будет.

Следом за Хедином шли начальники полков и сотен, командиры отдельных отрядов. Почти все подмастерья собрались сейчас в Обетованном, за исключением лишь тех, что несли стражу подле Асгарда Возрождённого.

Им обещан славный поход и славная битва во славу Упорядоченного и – куда ж без этого теперь! – их Аэтероса, гаррата, Учителя, Нового Бога, Хедина Познавшего Тьму.

Движение руки – и Познавший явил подмастерьям огромную карту, вернее, объёмную модель какой-то части Упорядоченного.

– Это здесь, – сказал он отрывисто и быстро, без предисловий. – Они идут отсюда. Быкоглавцы и их чародеи. Отдалённые четыре мира. Ключевых миров нет не то что в ближних, но и в самых что ни на есть дальних окрестностях. Враг открывает туда порталы, набирает там войска. Пришла пора положить этому конец, как я вам и обещал.

– Ура, – вполголоса бросил массивный орк в тёмно-лиловой мантии, один из их варлоков.

– Наконец-то, – кивнул Рирдаин.

– Покажется им небо с горн кузнечный! – подхватил гном Друнгар.

– Отправляются все, – Хедин обвёл их взглядом. – Все полки, все отряды. Здесь, в Обетованном, останется лишь небольшая стража. Те, кому я поручу охранять Урд.

– И Аэтерос поведёт нас! – рявкнул один из гномов, потрясая огнебросом.

Пара эльфов и половинчик поспешно отодвинулись.

– Аэтерос, – медленно сказал Познавший Тьму, – останется здесь. Так надо. Этого требует мой план.

И вновь он ненавидел себя за эти слова, за полный ложной многозначительности вид всезнающего и всё спланировавшего бога. Нет, они пойдут сами, на свою собственную войну.

Подмастерья переглянулись, не скрывая разочарования. Да, в словах Сигрлинн определённо крылась некая доля истины…

Другое дело, что это дорога в никуда. Такие всегда начинаются с «крупицы правды», «доли истины» или «толики здравого смысла». Тем они и опасны, если разобраться.

– Но, учитель… – Рирдаин изящно поклонился, не сводя с Познавшего больших зеленоватых глаз. – Ведь это опасно. Враг, конечно же, прознает, что все наши силы двинулись в далёкие от Обетованного области, и может решить, что настал его час – чтобы захватить Урд, например, и осквернить его так же, как осквернены Кипящий Котёл и Источник Мимира…

– В этом, любезный эльф, – взглянул на него в упор Хедин, – и состоит мой План. Именно это и должно случиться.

Всевеликие Древние, как хотел он сейчас драки! Схватки, штурма, даже рукопашной!

Что угодно, только не думать про Си.

Подмастерья переглянулись – и загомонили все разом, причём обычно выдержанные и гордые эльфы могли бы дать изрядную фору всегда шумным гномам с орками.

– В таком случае я останусь охранять Урд. Добровольно. С дурными быкоглавцами вполне справится… в общем, справятся другие.

– Ты, Рирдаин? – фыркнул Друнгар. – Чего это ради? Хочешь, чтобы тебе достался самый трудный бой, да? Как же, как же! Так мы и уступили тебе эту честь! Небось у врат Демогоргона вместе сражались! Гномы тоже останутся! Лишними-то уж точно не будем!

– Гномы с эльфами опять всё промеж собой делят! – возмутился стрелок-половинчик. – Рирдаин, задаёшься, а я тебя на сотне шагов обставлю как нечего делать! У тебя два промаха на двести, а у меня только один!

– Ты мне это до смерти теперь вспоминать будешь, Тобиас? – Эльф сморщился, словно от чего-то донельзя кислого. – Несчастный случай. Порыв ветра. Внезапный.

– Ага-ага, внезапный, только я-то поправку успел сделать, а ты…

– Довольно! – рыкнул зеленокожий варлок. – Мы оказываем неуважение Учителю этакой перебранкой. Да простит нас великий Хедин. – Орк низко поклонился. – Но мы тоже готовы остаться здесь и биться рядом с ним, если на то будет его воля. Но если План его отправит нас хоть бы и в Хаос, пойдём с радостью!..

Орк внушительно потряс посохом и с громким стуком ударил им в пол.

Рыцарь в тяжёлой броне, что держал на согнутом локте шлем с высоким плюмажем, откашлялся.

– Присоединяюсь к Болгу. Да простит нас великий Хедин, – повторил он слова варлока. – Мы, люди, тоже готовы послужить приманкой. Ручаюсь, у той рыбки, что попытается нас заглотить, надолго пропадёт аппетит!

– Довольно хвастовства. – Друнгар сжал массивный кулак. – Мы все тут прежде всего слуги гаррата, а уж потом – гномы, эльфы, люди и всё такое прочее. Если начнём делиться по племенам – беды не миновать. Аэтерос всё управит. Его мудрость…

«Прежде всего слуги гаррата. – Хедин сжал зубы. – Нет, ты виноват сам. Ты хотел сделаться богом без божественности, а так не бывает».

– Оставим мою мудрость в покое, досточтимый гном, – поморщился Познавший Тьму. – Прежде всего – вы мне не слуги. Сколько можно повторять? Соратники, а не подавальщики. – «Боюсь, всё бесполезно, всё бесполезно, что ни говори…» – Охранять Урд со мной останутся не самые лучшие или самые смелые – все вы, стоящие здесь, не уступите друг другу ни в храбрости, ни в доблести, ни в воинском искусстве, – но те, кто лучше всего подходит к этому заданию. К этому и только к этому. Я выберу их сам. Чуть позже. Пока же вы все – слушайте! Наши прознатчики никогда не добирались до этих миров, они слишком обычны, ничем не примечательны. У нас нет карт, нету планов. Мы не знаем, где там города или леса, моря или огненные горы. Вы идёте в неведомое. Забудьте об аэтеросах, гарратах, учителях и прочее. Оказать помощь там я не смогу. Драться придётся самим и самим решать, что к чему. Вам предстоит отыскать селения быкоглавцев или их соратников и… сделать так, чтобы у них навсегда отпала охота сражаться на стороне наших врагов. Быкоглавцы – давний противник, мы знаем их хорошо, но никогда не могли отыскать, откуда к ним идут подкрепления. Противник слишком умело маскировал порталы. Потребовалось всё мужество – и жертвенность – Арриса с Ульвейном, чтобы мы узнали это. Очень дорогой ценой узнали.

Наступило молчание. Рирдаин опустил голову. Гном Друнгар, напротив, мрачно глядел на собравшихся да хрустел сжатыми кулаками.

– Да, очень дорогой ценой, – возвысил голос Хедин. – Ульвейн угодил в плен – я надеюсь, не «живым или мёртвым», а именно живым. И пусть будут уверены все – мы его вытащим. И тоже не «живым или мёртвым», а именно живым.

– Дозволено ли будет спросить, великий Хедин, – кашлянул рыцарь с плюмажем на шлеме, – ведомы ли тебе уже имена или хотя бы природа тех, кто его пленил? Кто держит его в узилище?

Познавший Тьму покачал головой.

– Нет, Леотар. Но это и не важно, поверь мне. У главного нашего врага – Дальних – хватает слуг, вольных или невольных. Чародеев, навроде памятных всем Безумных Богов. Но в своё время мы узнаем всех, и этих тоже. Сейчас главное – пресечь их дело и спасти Ульвейна.

– Готов отправиться немедля. – Рыцарь гордо расправил плечи.

– Не сомневаюсь. Но ты будешь нужен мне здесь, Леотар.