Текст книги "Метафизика. Сборник стихов и переводов"

Метафизика
Сборник стихов и переводов
Елена Иконникова

Иллюстратор Сергей Николаевич Васильев

© Елена Иконникова, 2019

© Сергей Николаевич Васильев, иллюстрации, 2019

ISBN 978-5-4483-4957-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Цикл Русское

Око бури

 
По просторам призрачного моря
Шёл корабль, упрямо с ветром споря.
Необъятный, как плавучий остров,
Шёл впотьмах, сверяя курс по звёздам.
 
 
Сотни лет сражений и скитаний
Закалили корпус крепче стали.
Ядра били беспощадным градом
В страшных битвах с вражеской армадой,
Он горел и попадал в засаду,
Погибал, казалось, без возврата.
 
 
Свет закрыли грозовые тучи,
Ветер всё свирепей, волны круче.
Пассажиры сьёжились в каютах,
Сокрушаясь о былом уюте.
Нет ни карт, ни кораблей конвоя,
Ты и шторм. Ну что ж… Команда, к бою!
 

Декабрь 2015

Дорога

 
Рыцарь на измученном коне
Едет – капли крови на броне,
Грязь на сапогах, иззубрен меч,
Голову склонил до самых плеч.
 
 
Он забыл почти свой род и дом,
К ложной цели мчался напролом,
На огни предательских трясин
Путь держал, гнилую грязь месил.
 
 
Выбрался и поглядел вокруг —
Не понять, где север, а где юг.
Кроны заслоняют небеса,
Стрелы хищно смотрят из засад.
 
 
Где дороги, люди, города?
Рыцарь едет медленно. Куда?..
 

Февраль 2016

Начала

 
Там, где Двина сплетает воды с морем,
В краю ветров, простуженных болот,
Со скрипом, одолением и болью
На свет рождался первый русский флот.
 
 
Тянулась «государева дорога»
Через глухие гиблые места.
Там днем и ночью, поминая бога,
Тащили люди волоком суда.
 
 
Шли корабли по суше, как по морю,
Был замысел велик, и страшен труд.
В кровавом, жарком русско-шведском споре
То был важнейший, поворотный пункт.
 
 
Отчаянно в атаку шла эскадра.
Вздымались стены новых городов,
Стучали топоры, свистели ядра,
И пушки лили из колоколов.
 
 
Присыпан пылью род бояр надменных,
Стал важен плотник, инженер, солдат.
Пётр Бешеный ломал через колено
Веками закрепившийся уклад.
 
 
Глухой столетний сон с себя сметая,
Царёвой волей, на людском горбу,
В широкий мир Россия молодая
Мучительно прокладывала путь.
 

Ноябрь 2016

Шахматы

 
Был дочерна-загорелым,
С лазоревыми глазами.
Терпеть не мог ходить с белых,
Погоны ставил тузами,
 
 
Курил, чифирил, рыбачил,
Всё звал на Урал на лето —
Мол, если будет удача,
Нароем там самоцветов.
 
 
Он умер не дома, в бане —
Дом раньше спалил по пьяни.
Лишь сестры пришли к могиле,
Другие о нём забыли.
 
 
Я помню. В квартире старой
Остался его подарок —
Набор фигур на магнитах.
И – да… он любил гамбиты.
 

Апрель 2016

Небо августа

 
Словно сом в сетях, в окаянных днях.
Небо августа падает на меня,
Солнце бьёт навылет, в груди дыра,
Из дыры на свет лезут юнкера
И германский танк, и село в огне,
И Чапаев с шашкой и на коне.
 
 
Снова танк в крестах – тридцать лет прошло,
Головешкой тлеет в степи село,
И незряче смотрит на звездопад
Здесь принявший бой молодой комбат.
 
 
Падает звезда. Загадаю вновь —
Пусть течет вода, но не кровь… не кровь.
 

Август 2016

Парад воспоминаний

 
Я опутан десятками тысяч нитей.
Здесь друзья, и коллеги, и дядя Витя,
Мамин чай от простуды, с помпоном шапка,
Пирожки с сыроежками от прабабки,
Звуки гимна с утра и кумач на шее,
Бабкин домик, покинутый рак-отшельник,
Стылый ветер на взморье, стальное небо,
Налитые колосья и запах хлеба,
Блеск взволнованных глаз в полутёмном зале,
Шаг на свет – как колени мои дрожали!
 
 
Я за нити тяну – аккуратно, нежно.
Оборви хоть одну – мир не будет прежним.
 

Сентябрь 2016

Ковыль

 
Он стоял посреди поля,
Кровь стучала в виски болью.
Был заляпан клинок красным,
Затвердело лицо маской.
 
 
Он стоял за свою правду
Много дней и ночей кряду,
Бил сплеча, изо всей мочи,
Разрывая врагов в клочья.
 
 
Отчего ж на душе пусто?
О колено клинок хрустнул…
Бой затих, горизонт светел,
Заплетает ковыль ветер.
 

Июнь 2016

Ночи Севера

Соловки

 
Надо мной – бесконечность неба,
 
 
Подо мной – беспредельность моря.
 
 
Время спутало быль и небыль,
 
 
Тишина… только чайки спорят,
 
 
Раскричались, добычу делят.
 
 
Не уснуть мне под эти крики,
 
 
Старый плед послужит постелью,
 
 
На камнях и деревьях блики
 
 
От костра, что вот-вот погаснет.
 
 
Безмятежна земля… прекрасна.
 

2009

Август

 
Разнотравьем пряным август меня встречал,
Люльку-поезд неуклюжей лапой качал.
Время кольцами свивалось, был долог час,
С прошлого вуаль спадала, как шоры с глаз.
 
 
Август-часовщик отмерил тепла на грош,
От души – дождей, держи, сколько унесёшь.
Ветер-шалопай под вечер устал, затих,
Вестник осени, лист жёлтый с берёз летит.
 

Август 2015, Северодвинск

Рождество

 
В безмолвии зимней ночи
На белом – три чёрных точки
Идут, покой нарушая,
Две мелких, одна большая,
По озеру, как по сцене,
Луной изломаны тени.
 
 
На небе в странном смятеньи
Сплетаются светотени
Туманной зеленой взвесью
Горизонт занавесив.
 
 
В домишке тесном и старом
Приблудный чёрный котяра
Свернулся клубком на печке.
Горит керосинка и свечки.
 
 
Волшебная ночь! Несмело
Жду Воланда с Азазелло.
 

Январь 2016

Ностальгия

 
Мой путь – туда, где вода в озерах темна,
Мой путь – туда, где встречает море Двина,
Мой путь – туда, в лабиринты белых ночей,
Где ветер пронзает злее острых мечей.
 
 
Мой путь – над гиблым болотом гать в три бревна,
Зимой по озеру тропка заметена.
Сиянье в небе, зыбкая тень на снегу,
Приметой – несколько сосен на берегу.
 
 
Мой путь – туда, где ласкает дюны прибой,
Баркас рыбацкий в дорогу зовет с собой,
Продлится ли путь недели или года —
Вернусь домой, где Полярная ждёт звезда.
 

1999

Небо севера

 
Я родился под холодной звездой,
Стылый ветер разбавлял мою кровь.
Выходил на берег странник седой
Под звенящий треск танцующих льдов,
 
 
Разводил на небе дивный костёр
Из поленьев неземной красоты —
Я до одури глаза свои тёр,
Душу чистил от пустой суеты.
 
 
Я на море приезжал каждый год,
Да старик куда-то вдруг запропал…
Серой моросью закрыт небосвод,
Потеряшкой ветер вьётся меж скал.
 

Октябрь 2016

Ноябрь

 
Ненастное время – свинцовая сырость и хмарь,
Как будто все краски отправились в отпуск на юг.
К финалу тяжелого года бредёт календарь.
Спираль моей жизни выводит таинственный круг.
 
 
Долги прошлых лет накопились, и требуют дань.
Придется заняться отложенным очень давно:
Я буду вставать, выходить в предрассветную рань,
Разглядывать мир как крутое цветное кино.
 
 
Утаптывать снег, слушать треск от замёрзшей сосны,
Выискивать дятла по стуку и белок пугать,
Неметь, цепенеть перед призрачным ликом Луны,
Цепочки звериных следов на снегу разбирать,
 
 
И будут поленья в печи и покой на душе,
И я устою, удержусь на крутом вираже.
 

Ноябрь 2016

Следом за мечтой

 
Под Новый год, разбившись в пары,
Мечты вальсируют над нами.
Я лодку закажу, и парус,
Чтоб в море выходить с друзьями.
 
 
Нам ветер волосы взъерошит,
И о любви проплачут чайки,
Девчонка в платьице в горошек
Улыбчиво махнёт с причала.
 
 
Мы будем петь про дождь и вьюги,
Про птичьи трели на рассвете,
Рыб косяки со всей округи
Послушно прыгнут в наши сети.
 
 
Затихнет ветер, вновь застонет
Под древним небом цвета стали.
Колумб и Дрейк в одном флаконе,
Направлю флот в седые дали.
 
 
Ночной покой откроет дверцу
Для размышлений и мечтаний,
Отправлю за борт с лёгким сердцем
Балласт бесплодных ожиданий.
 
 
И я приму, как дар, как чудо
Всё то, что есть. И то, что будет.
 

Декабрь 2016

На краю света

 
Моя таверна на краю света —
Полгода стужа, десять дней лето,
От ветра ходит ходуном крыша,
Из постояльцев чайки да мыши.
 
 
Бывают люди: пьют, едят, спорят.
То челн рыбацкий принесёт море,
А то из леса, да через мостик
Придут охотники погреть кости.
 
 
Налью, как водится, сперва сотку
На можжевеловых ветвях водки,
Трески достану да грибов разных,
Морошки с мёдом – вот и весь праздник.
 
 
Расскажут, что и как в большом мире:
Кого хоронят, кто заплыл жиром,
Какие козни строит нам запад,
Чьи кости в наших захрустят лапах.
 
 
Под вой ветров и треск огня в печке
Кошачьей поступью скользит Вечность.
 

Ноябрь 2016

Лодка

 
Душиста в августе трава.
Темнеет озера провал,
Тропа вдоль берега ведёт
К обширной пустоши болот.
 
 
Чуть в стороне, среди ветвей
Лежит лодчонка килем вверх.
В борту – гигантская дыра,
Торчат оттуда стебли трав.
 
 
И мир вдруг съехал набекрень:
Мне вспомнился июльский день,
Мой старый велик, весь в пыли,
Дед лодку во дворе смолит.
 
 
Отец на веслах, я и брат
Плывем – до жути каждый рад.
Ладошку за борт, и ловлю
Рукой упругую струю.
 
 
Дед не приучен был сидеть
Без дела: плёл рыбачью сеть,
Солил грибы, точил топор,
Готовил для шкатулок шпон.
 
 
Он умер – скоро тридцать лет.
Наш дачный дом приник к земле,
Семья уехала на юг,
От лодки – цепь да ржавый крюк.
 
 
Но то со мною – навсегда
Как лодке дед смолил борта,
И внукам-правнукам отдам
Шкатулку, что он сделал сам.
 

Ноябрь 2016

Лирика

Монолог Ипполита

Памяти Эльдара Рязанова

 
Над Ленинградом снегопад.
Мне снег сегодня друг и брат,
Он невесомым полотном
Укроет прошлое и дом,
Где мы должны были с тобой
Жить нераздельною судьбой.
 
 
Но жизнь – коварная карга:
Из друга делает врага,
Любимую уводит прочь,
Тебя выбрасывает в ночь.
Один нечаянный звонок —
Ты вдруг не нужен, одинок.
 
 
И не поможет ни авто,
Ни новомодное пальто,
Ни запах свеженьких квартир —
В руках рассыпался твой мир.
В его стерильной белизне
Нет места чуду и весне.
 
 
Но завтра будет новый бой —
Я Случай позову с собой.
 
 
Над Ленинградом снегопад…
 

Декабрь 2015

Белая ночь

 
В сером мареве смутно проклюнулись пятна крыш.
Беспощадный рассвет никому не даёт на чай.
Огонёк сигареты, гитара… что ж ты молчишь?
Мы как два незнакомца в пустыне, прости-прощай…
 
 
Нас не свяжут ни клятвы, ни годы, ни общий дом.
Даже имя, возможно, сотрётся среди других,
Лишь свидетели-чайки заверят перед судом
Волшебство белой ночи, что спрятала нас двоих.
 

2017

Лабиринты

Лавина

 
Камень летит с горы.
Звук заглушив вокруг
Хлопают сотни крыл —
Птиц гонит прочь испуг.
 
 
Сонный уют долин
Не пощадит обвал.
Мальчик с пригоршней слив
Хмурится – кот пропал.
 
 
Впитываю пейзаж —
Прежним ему не стать.
Нежная бирюза
Цвет меняет на сталь.
 
 
Утром каменный шторм
Ринется на аул.
Даже неважно, кто
Камень с горы столкнул…
 

Май 2015

Ледовые фантазии

 
У подножья высокой башни я
Обронил надежду вчерашнюю,
Да ищу напрасно – капризная,
Расплылась, разлетелась брызгами.
 
 
Не собрать из крошева зеркало,
Не измерить прежними мерками
Мир трескучий, жадный, насмешливый,
Где орлов теснят пересмешники.
 
 
В поднебесье шпиль башни ледяной.
Ничего нет нового под луной!
Разводить ли сад на семи ветрах,
Чтоб его потом разметало в прах?
 
 
Или с башни, с верхнего этажа
Ждать, как мир слетит с острия ножа…
 

Январь 2015

На тёмной стороне Луны

 
На тёмной стороне Луны
В ущельях каменной страны
Вдали от света и людей
Блуждает призрачный злодей.
 
 
Сторукий, чуткий как паук,
Он тащит в чёрный свой сундук
Обрывки снов и тень тоски,
И гнева жёлтые клыки.
 
 
А боль, сомнения, печаль
Он пьет взахлёб, как сладкий чай.
 
 
Коль солнцем залит небосвод
Я не боюсь его тенёт.
Но в сумерках и в темноте
Густеет дьявольская тень.
 
 
Давно не верю зеркалам,
Что делят мир напополам —
Вдруг из прозрачной глубины
Поймаю взгляд того, с Луны…
 

Март 2016

Горизонт

 
Я бегу за  исчезающей
Линией горизонта.
Не спасаю утопающих,
Не бьюсь за место под солнцем.
 
 
Прошивают воздух стрелы-события —
Не впускаю их в душу.
Наглухо сундук эмоций закрыт, и я
Не желаю ничего слушать.
 
 
Ускользает неприступная цель.
Где клубок, Ариадна?
Горизонт закрыла злая метель,
Небо в сколах и пятнах.
 

Декабрь 2016

Наваждение

 
В моём саду есть два ключа:
В одном прозрачна, горяча,
Душистой свежести полна,
Живая плещется волна.
 
 
В другом ручье вода мутна,
Покрыта тиной, зелена,
И каждый сделанный глоток
На день уменьшит жизни срок.
 
 
И ежедневно поутру
Мечтаю – нынче наберу
Воды целительной, живой,
Пройдусь росистою травой
Под трель лесного соловья:
И мир в гармонии, и я.
 
 
Но не даётся мне маршрут
И ноги с полпути несут
К зелёной глади мёртвых вод.
Пропал проклятый поворот…
 

Февраль 2016

Метаморфозы

 
Я – холодноголовое теплокровное,
Я мелкая песчинка среди огромного.
Я пепел над вулканом седой Истории,
И влажный ветер ночью в горах Астории.
 
 
Я с красными пылал как степной пожар,
Я с белыми бесславно в Париж бежал.
Я шторм и штиль, оазис среди пустынь,
Свет мысли и безумье. Река. Мосты…
 
 
А в белом слиты все цвета радуги.
Стать монохромным? Можно. Но – надо ли?..
 

Июнь 2014

Экспериментатор

 
Был сон, как явь, и вечность словно миг:
В халате белом ждал меня старик,
Седой, с пушистой длинной бородой,
Показывал мне плод своих трудов:
 
 
Белее снега стены, яркий свет,
Ни мёртвых ни живых в том зале нет,
Лишь на полу, по центру, строго в ряд
Три небольших контейнера стоят.
 
 
В одном из них – пустой прекрасный мир.
Есть океаны, Арктика, Памир,
Есть реки, горы, степи и поля —
Но вот живых не родила Земля.
Пройдет еще немало тысяч лет,
Как первый мамонт встретит здесь рассвет.
 
 
Второй контейнер мне ласкает взор —
Там в темноте горит живой костёр,
Там человек, пригревшись у костра,
Из камня точит нож для топора.
Хоть труд его тяжёл, идёт гроза —
Спокойным счастьем светятся глаза.
 
 
А в третьем – люди, страны, города,
Гриб атома, ракеты, поезда,
Богатство, блеск, гламур и мишура —
Но почему-то им никто не рад.
Стоп! Ближе – что-то здесь совсем не так!
Во всех идущих – юность, красота,
Но где же гнев, страдание, любовь,
Усмешка и нахмуренная бровь?
 
 
Бал манекенов, кукольный театр…
Прообраз рая? Ну, старик… ну, кадр!..
 

Февраль 2016

Перевал

 
Безжалостно и неуклонно
Смыкаются ставни стальные.
Меня постригут по шаблону,
Заменят мои позывные,
Отрубят ненужные чувства,
Присыплют забвением раны —
К чему автомату искусство?
Рассудку вредны икебаны…
 
 
Искромсанный, но совершенный,
Достигну вершин небывалых.
Круг первый – хрустальные стены,
Второй – неприступные скалы.
 
 
Виденье моё оборвалось,
Ночь скоро уступит рассвету.
Пора выходить к перевалу —
К себе. К одуванчикам. К лету.
 

Апрель 2016

Пределы

 
Я лежу плашмя на воде
И смотрю в небо.
 
 
Я – порог, граница, раздел
Двух миров. Крепость.
Порубежник яви и сна…
Впрочем нет, бросьте.
Сверху – солнце, снизу – волна.
Значит, я – мостик.
 

Декабрь 2016

Память

 
Как воды пруда
Хранят лица людей,
Что склонялись над ними
В минуту штиля,
 
 
Так в омуте моей памяти
Навеки закупорены все,
Кто когда-то коснулся меня
Краешком своей одежды.
 

Май 2016

Древнеримская тоска

Отрывок из доклада легата Гая Децима Луция предпоследнему римскому императору.

 
Неспокойно на границах Империи.
С юга варвары теснят кавалерию,
На востоке, по пустыням и впадинам
Наступают сарацинские всадники.
 
 
Легионы на закате пока стоят,
Но опасен каждый день, как гадючий яд.
Паутиною интриг оплетают Рим
Наши старые враги, галлы с гуннами.
 
 
Не влезают в кресла туши сенаторов.
Кто жирует? Болтуны с адвокатами!
Вороватые чинушки скопились в рой
И порхают у кормушки. Там пир горой:
Жемчуга, шелка, гетеры, вино и блуд,
А солдаты от холеры, как мухи, мрут.
 
 
Наша слава доползла до экватора.
Не свалиться бы… Виват Императору!
 

Март 2016

Сопромат

Вы ковали мне броню едким словом,

Вы калили мне клинок горьким ядом,

Проворачивая штык в ране снова,

Выпуская пулю вслед из засады.

Только шрамы шкуру делают жестче,

Душу – мстительней. Прости, Авва, Отче…

Март 2015

Костёр

 
Я разжигаю костёр
Для тех, кто придёт сюда
Из леса – уставших, злых, —
Чтоб стало им чуть теплей.
 
 
Я разжигаю костёр,
Но те, кто пришли, ворчат, —
Мол, еле дымит костёр
И где, чёрт возьми, еда.
 
 
Я разжигаю костёр,
Пришельцы шепчутся, что
Дым моего костра
В лесу распугал зверьё.
 
 
Я разжигаю костёр…
К чертям! Не будет костра.
Шипят головёшки зло.
Уйду в глухие леса.
 
 
Три дня ходил по лесам,
Устал, исхудал, озяб.
Вдруг вижу – горит костёр!
Надеюсь, там есть еда…
 

Декабрь 2016

Разное

Медянки

Лучше гор могут быть только горы (с)

 
На нагретых солнцем камнях
Меднотелые струйки змей.
Аккуратно, сердце уняв,
Путь держу между тех камей.
 
 
В пол-ладони уступ в скале
Как подарок, манна с небес.
Дотянусь ли? Горный балет…
Вверх по грамму тяну свой вес.
 
 
Отдохнуть. Прижаться на миг
К пыльной тверди шершавых скал.
Руки-гири упали вниз,
Не поднять и стакан – устал.
 
 
Я не знаю, как далеко
До вершины, вниз не гляжу.
Рядом змеи вьются клубком,
Надо мной бессовестно ржут.
 

Январь 2016

Град обречённый

 
Над городом раскинулся туман.
В его глухих обманчивых объятьях
Теряются сомненья и проклятья,
И боль от застарелых гнойных ран.
 
 
Туман стекал водой сквозь решето,
Крошил асфальт, сдирал с фасадов краску,
Людские души, мысли, лица, маски —
Все превращалось в серое Ничто.
 
 
Так город умирал. За домом дом,
За сквером сад проваливались в сети.
Эх, если б только мог подняться ветер!
Но безнадежный, мёртвый штиль кругом.
 

Май 2016

Поход

 
Друзья весёлою толпой
Скакали сказочной тропой.
Тропа вела в страну чудес
Через столетний чёрный лес,
Через болота и кусты,
Через овраги и хребты.
 
 
И первый из друзей пропал
В походе через перевал:
Лавина, камни, снег и ночь —
Мы не смогли ему помочь.
 
 
Второй исчез среди болот —
Он взял чуть в сторону, в обход.
Три дня искали мы тогда —
Ни человека, ни следа.
 
 
А дальше всё как в скверном сне —
Тот в лихорадочном огне
Больным отправлен был назад,
Другой нашёл вишнёвый сад,
И дом и деву юных лет,
А третьего пропал и след.
 
 
Один, с котомкой на плече
Бреду, неведомо зачем.
 

Ноябрь 2016

Иллюзии

 
Поверхность воды ломает предмет пополам.
Нам выданы рты, мы должны доверять словам.
Слова искажают, меняют, калечат суть.
Как выплеснуть воду? Где спрятан кратчайший путь?
 

Август 2016

Дорожное

 
Режут до крови
Грани кристалла истины.
Трудно удержать в руках.
 
 
Чем выше в горы,
Тем меньше вокруг людей.
Ночи становятся холоднее.
 
 
Мал человек – и велик.
И в эпицентре бури
Оставайся собой.
 

Июнь 2016

К вершине

 
Подзаброшены песни,
Запылилась тетрадь.
Не сидится на месте —
Ухожу побеждать.
 
 
Как в былинных преданьях
На дороге разлом:
Либо вверх, к пикам дальним,
Либо вниз кувырком.
 
 
Придержите овации,
Бросьте шансы считать…
Не умею сдаваться,
Ухожу – побеждать.
 

Март 2015

Алые мантии инквизиции

 
Спаси нас, боже, от «людей хороших».
От их самодовольного упрямства
И ханжества на свете нет лекарства,
Как нет спасенья от жары и мошек.
 
 
Избавь вас бог попасть в пасть этих судей —
Отправят на костер без сожалений.
Фанатикам неведом дух сомнений,
А «добрый люд» в ладоши хлопать будет.
 
 
В угаре инквизиторского пыла,
Разбрасывая ненависть  горстями,
Они забыли третий принцип силы —
Из искры гнева разгорится пламя.
 

Июнь 2015

Цикл «Мастер и Маргарита»

Прокуратор

 
Парадные покои
Насквозь простреливались безжалостным
Полуденным солнцем.
Старческой рукою
Коснулся виска. Боль ушла, но он знал,
Что она вернётся.
 
 
Безлунными ночами
Проваливался в тревожный сон, во сне
Временами плакал.
Домашние молчали,
Лишь пёс беспокойно кружил, тормошил
Хозяина лапой.
 
 
При свете полной луны
Прокуратор и пёс уходили в сад,
Дышали прохладой.
Пели райские птицы,
Жасмин душил ароматом, надсадно
Трещали цикады.
 
 
Старик в кровавом плаще
Неотрывно смотрел на Луну, вздыхал,
Взмахивал руками.
За левым его плечом,
Запрокинув к свету худое лицо
Улыбался странник.
 

Чрезвычайное происшествие

 
Гудел, как улей, ресторанный зал,
Обсасывая давешний скандал.
Угадывались странные слова:
«Бездомный», «Берлиоз» и «голова»,
«Пришлось вязать», «трамвай» и «консультант».
– Не верю! – взвился ломаный дискант.
 
 
Блондинка лет пятидесяти двух,
Поэзии любви бесплотный дух,
Вздохнула: – Не поверила б сама,
Что бедный наш Иван сошел с ума…
Слезу утерла краешком платка
И хряпнула рюмашку коньяка.
 
 
– Вы видели бы, как он был одет! —
Ввинтился в разговор Егор – поэт,
Отправленный (наверно, за грехи)
Писать антицерковные стихи:
– Растрёпан, со свечой, в одном белье,
Устроил пляску прямо на столе!
 
 
Последний гвоздь забил товарищ Штин —
Зануда, эссеист и семьянин:
– Вломился в чей-то дом, залез в буфет,
Стянул иконку, свечку и браслет! —
Штин выловил последнюю икру
И взялся за котлетку на пару.
 
 
Раздался голос с дальнего конца:
– Пригрели же такого подлеца!
Согласно закивал второй этаж —
Мол, бездарь, конъюнктурщик и алкаш.
 
 
Тем временем развенчанный поэт
Проснулся. Чей-то тёмный силуэт
Маячил у больничного окна.
В окно светила полная Луна…
 

Дом скорби

 
Да, он попал ко мне через балкон.
Дом скорби стих, проваливаясь в сон.
Блестели беспокойные глаза.
Он очень торопился – рассказать.
 
 
– Такой уж я везучий человек…
Попал в кровавый, странный, чуждый век.
Вокруг кипела жизнь, текла борьба,
Но для меня бессмысленно-груба
Казалась. Я бежал за сотни лет,
На дне веков искать покой и свет.
 
 
Я начал свой роман. Пришла весна…
И тут – о чудо! – встретилась Она!
Мы говорили взглядами, без слов.
Как молния, ударила любовь.
 
 
Что это был за май! Цвела сирень,
Мы виделись с ней каждый божий день.
Огонь в печурке, розы и вино…
Свет падал через низкое окно,
Играл на переплётах, стеллажах.
Она читала нараспев из глав
Любимые отрывки, и сквозь смех
Сулила мне немыслимый успех.
 
 
Но я везучий… я вам говорил.
Я вышел в мир – и мир меня сгубил.
В углах подвала скапливалась тьма,
Я сжёг роман – он свел меня с ума.
Что в памяти? Зима, знакомый сад,
В подвальчике – чужие голоса,
Звук патефона… Я пошел назад,
Через мороз… куда глаза глядят.
 
 
А что она? Я не сказал, исчез.
Безумен, слаб. Зачем ей этот крест?
 
 
Закончив, Мастер подошел к окну
Встречать неумолимую Луну.
 

Бал!

 
Сигнал – и вспыхнул зал одномоментно!
Оркестр взревел отчаянным крещендо.
Шампанское, цветы, сады, колонны,
Гирляндами увешаны балконы,
Улыбки, фраки, жемчуга, наряды —
Все было безразмерно, безоглядно.
 
 
Но ярче света тысячи алмазов
Марго блистала. Каждый, без отказа —
Последний отравитель, маг, изменник —
Отмечен, не забыт: «Мы в восхищеньи!..».
И с каждым новым гостем все сильнее
К земле клонило царственную шею.
Под правым локтем королевы бала
Кошачья морда что-то затевала:
Он представлял гостей – по трое сразу,
Дерзил, сверкая изумрудным глазом,
Командовал, швырял в толпу остроты,
Спасая ухо, удирал к Фаготу.
 
 
Смешалось всё. Мурлычет рядом Гелла.
Испуганный барон и Азазелло.
Вино иль кровь? Цепь неподъёмна стала.
К чертям! Она дотянет до финала.
Улыбка, повернуться чуть налево,
Шепнул Фагот: – Держитесь, Королева!..
 
 
Разъехались. Балбесничает свита,
Расслаблен Воланд. Ночь почти забыта.
Дрова в камине. Как она разбита!..
Что в памяти? Барон. Платок. И Фрида…