Текст книги "Равноденствие"

Девушка с готовностью улыбнулась:

– Я Венди. А ты Ада, да?

Я кивнула и встала с кровати.

– Поторопись. – Сказала мне девушка. – А то опоздаем на завтрак.

Я стала быстро переодеваться, краем глаза следя за Венди, которая терпеливо ждала меня.

– Ты здесь живешь? – задала я ей вопрос, выныривая из ворота рубашки.

– Да, я здесь родилась. – С готовностью ответила мне моя новая знакомая.

– Вот как. А много здесь вообще живет таких, как мы?

Венди оказалась общительной, она охотно отвечала на мои вопросы.

– Вместе с самыми младшими нас сорок пять. Ты сорок шестая.

Я уже натянула на себя тунику, но медлила покидать свою комнату, хватаясь за возможность узнать, как можно больше информации.

– И чем вы все тут занимаетесь?

Венди нетерпеливо притопывала ногой, ожидая, когда я буду готова, но все же ответила:

– Учимся, практикуемся, чтобы потом, когда будем готовы, выполнять свои обязанности Хранительниц в другом месте.

Она развернулась и шагнула к двери, показывая мне, что задерживаться больше нельзя. Я шагнула следом за ней и уже на пороге схватила за руку.

– Ты не знаешь, зачем я здесь? – шепотом спросила я.

Девушка осторожно высвободила свою руку.

– Тебе скоро все объяснят.

Она вышла из комнаты, жестом зовя меня за собой. Вздохнув, я повиновалась. «Все объяснят». Венди не удивилась моему вопросу и не сказала, что я здесь в качестве наказания. Значит, мои предчувствия не обманули меня – причина моего пребывания в этом месте кроется в чем-то другом. Этот вывод слегка приободрил меня. Возможно, все скоро прояснится, и я смогу контролировать ситуацию.

Вслед за молодой ведьмой я вошла в довольно просторный зал. Там в три ряда стояли деревянные столы. Они были накрыты к трапезе. Как я поняла, это и была столовая, где нам предстояло завтракать. На восточной стене был ряд высоких окон. Через них струился золотисто-розовый солнечный свет. В столовой уже находилось множество женщин. Они еще не сели за столы. Порядка здесь явно не наблюдалось. Самые молодые девушки, им было не больше четырнадцати-пятнадцати лет, весело разговаривали и смеялись. Девушки и женщины постарше беседовали, собираясь небольшими группками. Были здесь и пожилые, и даже старые ведьмы.

Венди подвела меня к одному из накрытых столов. Женщины стали рассаживаться. На меня никто не обращал внимание, все еще было довольно шумно. Но вот, словно по какому-то сигналу, все вдруг замолчали и замерли. Я заметила, как в столовую вошла женщина. Ей было около пятидесяти лет, стройная, темноволосая, с резковатыми чертами немного удлиненного лица. В отличие от остальных она была одета не в синюю тунику, а в черную. При этом манера держаться была поистине королевской. Женщина величественно кивнула присутствующим и села во главе стола, за которым сидели самые старшие представители этой обители. В мою сторону она даже не взглянула. Мы с Венди сидели за средним столом. Самые младшие расположились отдельно, их было немного.

– Кто это? – спросила я шепотом, чуть склонившись к моей соседке.

– Это главная Хранительница. – Также шепотом ответила мне Венди. – Ее зовут Дамиана.

Все приступили к завтраку, разговоры почти стихли, хотя общаться никто не запретил. То и дело слышался негромкий смех или обрывки фраз.

Я занялась едой, потому что почувствовала внезапный голод. Последний раз я ела вчера днем, когда мы были еще в пути, и в тот момент меня слишком одолевали тревожные мысли. Сейчас же я была настроена более оптимистично. Вопреки моим опасениям, меня не посадили в темницу, не оставили в одиночестве. Я ждала, что скоро мне объяснят истинную причину моего нахождения в этом месте.

Надеждам моим суждено было сбыться не сразу. Венди стала моей постоянной спутницей. Она показала мне замок, рассказала о заведенных здесь порядках. Большую часть времени я была предоставлена сама себе. Иногда мне поручали несложную работу – на кухне или в большой библиотеке. Все женщины вели себя со мной вполне миролюбиво, некоторые даже дружелюбно. Также мне разрешено было брать книги, чем я с удовольствием воспользовалась. Я не раз просила разрешение поговорить с главной Хранительницей, но мои просьбы игнорировали. На мои прямые вопросы о цели моего нахождения в этом замке тоже никто не отвечал. Я заметила, что большую часть дня ведьмы проводили в библиотеке или в большом зале, практикуясь в магии. Старшие учили молодых. Иногда они группами покидали стены замка, отправляясь куда-то. Конечно же, едва оказавшись в замке, я тоже попробовала применить свои способности. Но сразу же поняла, что здесь я не могу пользоваться магией. У меня ее отобрали. Наверное, я была единственная ведьма в замке, которая не могла даже зажечь огонь самостоятельно. Мне приходилось просить кого-нибудь сделать это. Я знала, что мои способности у меня отобрали еще дома, когда обрезали волосы. Хотя дело бы вовсе не в волосах. Обрезанные волосы были скорее частью ритуала подчинения. Ведьмам было важно сломить меня, подавить, показать у кого власть. И им это прекрасно удалось. Именно это унизительное действие заставило меня оцепенеть от шока и отказаться от борьбы, впрочем, бессмысленной. Их было восемь, они легко подавили меня. Справиться с ними у меня не было ни единого шанса. К тому же, я была ни одна. Рядом со мной был Ник. Если бы я попробовала сопротивляться, он мог бы пострадать. Ник, кстати, не догадался, что именно я сделала так, что он не мог даже пошевелиться, чтобы прийти мне на помощь. Я сделала это намеренно, когда поняла, кто передо мной. Он бы не сдался, я сделала это, чтобы защитить его. Я покорилась и, сжав зубы, постаралась вынести все, что они делали со мной. Тогда я остро почувствовала, как из меня вытекают силы. Это было почти физически больно. Конечно же, мой дар забрать они не могли, он был частью меня, но возможностей использовать его ведьмы меня лишили.

Прошло около недели, и неопределенность окончательно перестала меня устраивать. Мне нужны были ответы. Проснувшись утром в один из дней, я решительно настроилась получить их. Я оделась, как смогла пригладила торчащие пряди волос, и толкнула дверь. К моему изумлению она оказалась запертой. Я в недоумении толкнула ее еще несколько раз – безрезультатно. Тогда я принялась колотить в нее, но добилась лишь того, что почти в кровь разбила руки. До самого вечера я пробыла в закрытой комнате, мне даже не принесли еды. На этот раз я чувствовала злость. Если бы только снова овладеть своим даром, я бы стерла здесь все в порошок. Обычно я сдерживалась, пытаясь контролировать свою вспыльчивость. Но в этот раз я бы точно не стала этого делать.

Дверь открылась, когда стало совсем темно. Вверху стены чернел маленький квадратик окна. Свечи зажечь я, естественно, не могла. Мне оставалось только сидеть на кровати и ждать. Двери открылись, и в проеме появилась темная фигура. Сразу вспыхнули свечи и огонь в камине. Я вскочила с кровати. Рассмотреть вошедшую не представлялось возможным. Ведьма снова была закутана в серый плащ, скрывающий лицо и тело. Я почувствовала, как сильно забилось сердце. Каких еще неприятностей мне ожидать?

Ведьма подошла к столику и положила на него лист бумаги, перо и маленькую чернильницу.

– Пиши. – Коротко приказала она. Голос был достаточно молодой, но я не узнала, кому из сорока пяти женщин замка он принадлежит.

– Что писать и кому? – спросила я хриплым от долгого молчания голосом.

– Своему мужу.

– Что? – Я закричала и подалась ей навстречу, но меня мгновенно откинуло на кровать.

– Он здесь, под стенами замка, – объяснила Хранительница, – и, кажется, уходить не собирается.

Мои ладони вспотели. Ник здесь! Он нашел дорогу к замку! Во мне загорелась яркая искра надежды, но ведьма безжалостно ее погасила.

– Он хочет убедиться, что с тобой все в порядке. Напиши ему, чтобы он уходил.

– А если я не сделаю этого? – спросила я с вызовом, хотя прекрасно знала ответ.

– Тогда мы заставим его уйти. Но ему это не понравится. Решать тебе.

Я зарычала от бессильной ярости. Фигура в сером спокойно ждала у двери.

Я схватила перо и, склонившись над столом, написала записку. Немного согрела мысль, что этот кусок бумаги, который я сейчас держу в руках, скоро будет держать мой муж. Хоть какая-то иллюзия связи.

Я протянула записку ведьме. Та молча взяла ее и вышла, дверь снова закрылась. Я забралась с ногами на кровать, почувствовав, как окоченела. Огонь в камине еще не согрел комнату. Появление Ника у стен замка повысило мою решимость взять свою судьбу в собственные руки. Выпустят же они меня, в конце концов, из этой кельи. И тогда я не отстану пока не получу ответы на все свои вопросы. Вскоре я согрелась. Голод не сильно мучил меня, хотя я весь день ничего не ела. От переживаний аппетита не было. Я уснула. Утром дверь оказалась открытой.

Я решила устроить открытый бунт. Если я снова буду просить предоставить мне возможность поговорить с главной Хранительницей или задавать вопросы всем подряд, то вряд ли добьюсь чего-то. Поэтому я решила действовать по-другому. Я поторопилась съесть свой завтрак, так как боялась, что Хранительница уйдет из столовой слишком рано. Все женщины были еще заняты трапезой, когда я внезапно вскочила с места. Венди удивленно подняла на меня взгляд и даже взяла за руку, но я выдернула ее и повернулась к столу, за которым величественно восседали старшие ведьмы.

– Я хочу знать правду! – Звенящим от волнения голосом прокричала я.

В зале воцарилась полная тишина. Ведьмы замерли и обратили на меня все свое внимание. Я как раз добивалась именно этого. Хранительница пристально, но невозмутимо смотрела на меня.

– Почему меня вырвали из дома и силой привезли сюда? – Продолжила я. – Почему лишили возможности пользоваться даром, моим по праву рождения? Если я нарушила какие-то законы, то требую справедливого суда.

Мой голос гулко отражался от каменных серых стен. Под тяжелым взглядом главной ведьмы я чувствовала, как взмокли ладони и заколотилось сердце.

«Только не потерять сознание, – подумала я про себя и глубоко вздохнула, прогоняя дурноту, – иначе все пропало».

Мой протест произвел нужное мне воздействие. По еле заметному знаку Хранительницы из-за стола вышли две ведьмы. Они подошли ко мне и стали по бокам.

– Следуй за нами. – Коротко приказала одна из них, и я беспрекословно подчинилась.

Втроем мы вышли из столовой и двинулись по широкому коридору. Прошли мимо библиотеки и двинулись дальше в ту часть замка, где я еще не была. Окон в коридоре не было – он напоминал туннель, слабо освещенный редкими факелами, вставленными в держатели на стенах. Наконец мы остановились перед высокой деревянной дверью обитой железными полосами. Одна из ведьм открыла ее большим кованым ключом, и мы вошли. С первого взгляда стало понятно, что я нахожусь в личных покоях Хранительницы. Комната была большой и богато обставленной. Вместо голых стен, как в моей келье, красовались гобелены. На полу толстый, заглушающий своей мягкостью все звуки, ковер. Согревал комнату огромный камин. У окна стоял стол, заваленный книгами. Книги также стояли и в шкафах, даже на полу высились высокие стопки темных томов. В комнате не было других кресел или стульев, кроме того, что стоял за столом, поэтому я осталась стоять посреди комнаты. Кабинет, а эту комнату можно было с уверенностью назвать именно так, был пуст, если не считать кота, спавшего на подушке возле камина. Я и раньше уже встречала его. Он бродил по замку в присущей всем кошачьим независимой манере бывать везде, где им только вздумается. Кот был очень красив – снежно-белый и крупный, с яркими золотыми глазами. Хотя зверь был достаточно упитан, он сохранил ленивую хищную грацию. Это было сильное и молодое животное. Назвать его домашним питомцем не поворачивался язык. Кот не давал себя гладить, явно считал себя высшим существом, а иногда мог пустить в ход когти и зубы. Сейчас при моем появлении он лишь на мгновение приоткрыл яркий желтый глаз и снова погрузился в сон, считая, видимо, что я не стою его внимания.

Сопровождавшие меня женщины ушли сразу же после того, как привели меня сюда. Ожидание затянулось, хозяйка явно не спешила. Я подумала, что, возможно, это было сделано намеренно, чтобы я вновь ощутила ее власть над собой. По моим подсчетам я провела здесь не меньше двух часов, когда тяжелая дверь отворилась, и в комнату вошла главная Хранительница. Я впервые видела ее так близко перед собой. Как обычно она была в черной тунике, длинные темные волосы удерживал тонкий золотой обруч на лбу, в центре которого ярко сиял зеленый камень величиной с лесной орех. Глаза у нее при ближайшем рассмотрении тоже оказались темно-зелеными, раньше я думала, что они черные.

Хранительница медленно обошла меня, застывшую в центре комнаты, и села за стол, положив на него тонкие руки с очень белыми кистями. Я молчала, ожидая, когда она заговорит со мной.

– Итак, – произнесла она холодно, – ты не нашла ничего лучше, как начать кричать прямо посреди зала.

– А что мне оставалось делать? – ответила я, не растерявшись под ее пронзительным взглядом. – На мои вопросы не отвечают, ничего мне не объясняют.

– Не отвечают, значит, не пришло время.

Я вскинула голову:

– Я больше не намерена ждать.

Хранительница холодно улыбнулась:

– Если я захочу, ты будешь ждать столько, сколько потребуется.

Я проигнорировала угрозу.

– Я зачем-то нужна вам. Дело не в нарушении мною законов. Так ведь?

Ведьма снисходительно кивнула:

– Да, это так. Ты действительно нужна нам.

– Зачем? Почему вы устроили это представление в моем доме, силой увели меня, лишили магических сил? – Мой голос повысился, я глубоко вздохнула, чтобы он перестал дрожать.

– Силы вернутся к тебе, когда мы будем уверены в тебе.

– Уверены в чем?

– Что ты выполнишь предназначенную тебе роль.

– Мне надоело разгадывать ваши загадки.

Ведьма слегка нахмурила тонкие черные брови.

– Ты нетерпелива и вспыльчива.

– Да, – согласилась я, – мне это уже говорили. Так вы скажите мне, чего хотите?

– Скажу. – Она чуть вздохнула, ее глаза на миг вспыхнули поистине мистическим огнем. Или это был отсвет камня на ее обруче?

– Ты очень способная ведьма, – начала она. – Тебе достались способности твоей бабушки, но ты сильнее ее. Ты легко управляешь стихиями, можешь исцелять болезни, хорошо чувствуешь других людей, можешь видеть будущее, хотя и недалеко, тебе подчиняются животные. Ты владеешь как белой, так и при необходимости черной магией. При этом хорошо понимаешь свою задачу – помощь людям и сохранение гармонии.

– Вы же обвинили меня в том, что я причиняла вред людям? – язвительно вставила я, когда она перевела дыхание, перечисляя мои достоинства. – И в качестве наказания велели служить в замке три года.

Хранительница ничуть не смутилась.

– Ты уже и сама поняла, что это была уловка, чтобы забрать тебя. Тогда ты не была готова услышать правду.

– Я давно готова услышать ее.

Главная ведьма встала из-за стола и слегка наклонилась ко мне.

– Мы хотим, чтобы во всем королевстве воцарился мир и благодать.

– Кто это мы?

– Верховные ведьмы.

– И как вы собираетесь этого достичь? – Поинтересовалась я. – Вы и так обучаете молодых ведьм, потом они выполняют свою миссию на своей земле, служа людям.

– Этого недостаточно! – Ведьма повысила голос. – Тебе прекрасно известно, что нас до сих пор обвиняют во всех человеческих бедах. Ведьм до сих пор сжигают на кострах, не разбираясь. Мы вынуждены скрываться, действовать тайно и крайне осторожно. Нам не дают применить свои способности в полную силу.

Ее глаза загорелись фанатичным огнем, и я почувствовала страх, который ледяной волной прокатился у меня по позвоночнику. Я начинала понимать, к чему она клонит.

– Власть должна принадлежать, таким как мы! – Выкрикнула она, подтверждая мою догадку. – Мы наведем порядок в королевстве, люди будут ограждены от бед справедливым законом. Хранительницы смогут, не таясь, выполнять свою миссию.

– В законе сказано, что мы должны помогать, не вмешиваясь открыто в течение событий. – Сухо произнесла я. – У нас нет власти над судьбой целого королевства. Нельзя отнимать у людей свободу воли.

– Весь этот закон о свободе воли – полная чушь! – Неожиданно вспылила ведьма. – Всем будет только лучше, если управлять станут Хранительницы. Не будет войн и несчастий, мы справимся с болезнями и преступлениями.

– Вы хотите сделать из людей послушных марионеток? О какой гармонии может идти речь? Вы разрушите баланс между добром и злом.

– А почему должен быть какой-то баланс? Разве не лучше, если добро победит раз и навсегда.

Я растеряно покачала головой.

– Вы не понимаете. Это не просто закон ведьм – Хранительниц, это закон мироздания. Как главная Хранительница, вы должны знать такие вещи. Почитайте древние книги.

– Древние книги писали люди, также ограниченные в своих суждениях, как и ты сейчас.

Ведьма успокоилась и вновь села, приняв величественный вид.

– Ты скоро поймешь, что заблуждалась, дитя мое. Ты просто пока не понимаешь, что мы хотим только добра.

– Вы хотите навязать людям свое добро, – не сдавалась я. – Вы собираетесь опутать королевство магией и с ее помощью добиться власти.

Ведьма молчала, остановив на меня холодный взгляд.

– Неужели с вами согласны все остальные Хранительницы? – Высказала я сомнение.

– Об этом знают пока только избранные, но скоро мы объявим свое решение всему сообществу.

– А если они не согласятся? – спросила я и неосознанно затаила дыхание, ожидая ответа.

Дамиана прикрыла глаза, словно утомленная разговором, и нехотя ответила:

– У нас хватит тех, кто согласен сделать мир лучше. Поверь мне, их будет большинство.

– А что вы сделаете с теми, кто не согласен?

Ведьма слегка пожала плечами:

– Мы постараемся их убедить. Если не получиться, то они станут нашими врагами. К сожалению, великие дела не обходятся без жертв. Со временем появятся новые ведьмы, которые впитают новый порядок с молоком своих матерей.

Хранительница улыбнулась мне.

– Ты хорошо все рассчитала – твоя дочь родится в день весеннего равноденствия. Она получит силу, равной которой еще не было. Со временем я сделаю ее своей преемницей, потому что своих детей у меня нет.

***

И вот теперь я стояла на крыше замка и желала, чтобы ледяной ветер просто сдул все горькие мысли из моей головы. Я оказалась в ловушке, с которой не сравнится никакая другая. Привычный мне мир вполне мог оказаться во власти фанатички, не видящей всей опасности своей идеи. Хранительница поведала мне, что мои способности нужны им для совершения могущественного ритуала, который заставит всех живущих покориться новой власти. Неугодные, те, кто не пожелает присоединиться, будут уничтожены. Королевство, все живущие в нем люди под действием чар заживут новой счастливой и абсолютно безвольной жизнью. Ритуал был назначен на день осеннего равноденствия. Сейчас конец июля. Времени, чтобы все изменить остается чуть больше месяца. Знать бы только как. Мне под страхом смерти запретили рассказывать что-либо другим женщинам.

– Они узнают, когда придет время, – сказала Хранительница.

Я задумалась о своей возможной судьбе. Я не желала помогать этой сумасшедшей и ее сообщникам и участвовать в ритуале. Если я откажусь, они, наверное, справятся без меня. А если нет, то попытаются заставить. Они не причинят вреда мне – Дамиана дала ясно понять, что мой ребенок важен для нее. Но мне есть за кого еще бояться. Единственный выход из этой ситуации я видела в том, чтобы те ведьмы, которые еще не знают об грандиозных планах главной Хранительницы, узнали о них и высказали свое несогласие. Я так поняла, что сторонников у Дамианы было пока немного, в их число наверняка входили старшие ведьмы из ее ближайшего окружения. Она планировала переманить на свою сторону остальных, убедить их в правильности того, что она собиралась сделать. Значит, задача состоит в том, чтобы показать им преступность и неправильность этого замысла. Не дать молодым ведьмам перейти на сторону их безумной королевы. Трудность состояла в том, что я должна была молчать. Дамиана пригрозила, что посадит меня под замок, если я стану мешать ей и буду пытаться влиять на остальных Хранительниц. Спасение должно прийти из внешнего мира. Но королевство не знало о грозящей ему опасности. И не было никого, кто мог бы рассказать об этом и попросить о помощи.

В последующие дни я не раз поднималась на крышу, чтобы побыть в одиночестве и подумать. К сожалению, в мою голову так и не пришло ни одного решения.

Я тоскливо осмотрела унылый пейзаж внизу и еле различимую тропинку, вившуюся среди острых скал. Отсюда не сбежать, а летать я не умела. Как раз в тот момент, когда я размышляла об этой несуществующей возможности, я услышала хлопанье крыльев, и на стену в паре метров от меня сел большой черный ворон. Я вздрогнула от неожиданности. Я совсем недавно стала выходить на крышу и птиц видела лишь высоко в небе. Как правило, это были хищники. Я не подозревала, что в этих горах водятся вороны. Обрадовавшись случайному гостю, я осторожно подошла к нему ближе. Ворон не испугался и остался сидеть на месте, лишь встрепенулся, избавляясь от растаявших снежинок, осевших на иссиня-черные перья.

– Привет, – ласково сказала я ему.

Птица внимательно смотрела на меня. Я придвинулась еще ближе. Интересно, удастся ли мне установить с ним контакт, или этой способности я тоже лишилась? Рассматривая ворона, я почти сразу отметила некую странность в нем. Нет, он был абсолютно такой же, как многие другие вороны, которых мне приходилось встречать: большой, с черным глянцевым опереньем и мощным клювом. И все же, что-то в нем было не так. Мне пришлось подойти почти вплотную, чтобы понять, что именно. Дело было в его глазах. На первый взгляд его глаза были такие же, как у всех птиц: блестящие бусинки, внимательно рассматривающие меня. Странным был цвет этих глаз. Они были не черного, а серебристо-серого цвета. Очень знакомый цвет глаз, принадлежащий одному хорошо известному мне колдуну.

– Алекс! – вскрикнула я так громко, что едва не спугнула птицу. Ну, конечно же! Вороны – верные товарищи Алекса Кроу, колдуна, которого я по праву могла считать своим другом.

Ворон не улетел, он потоптался по краю стены и снова замер, уставившись на меня. Я осторожно осмотрелась вокруг. Я была на крыше одна, но не была уверена, что за мной не следили. Убедившись в своем одиночестве, я вновь решилась обратиться к птице.

– Это же ты? – спросила я тихо. – Ты можешь видеть меня, так?

Ворон расправил крылья, отряхнулся, а потом сделал несколько шажков навстречу ко мне.

Я радостно выдохнула. Я не ошиблась! Птица смотрела на меня глазами Алекса. И я рассчитывала, что он может не только видеть, но слышать меня через своего пернатого друга. В моей голове теснились мысли. Птица явно оказалась здесь не случайно. Но как он узнал? Ему рассказал Ник? Очевидно, после того, как он получил записку от меня, он отправился искать помощи и пришел к Кроу.

– Молодец, – прошептала я и улыбнулась, – правильно.

Во мне вновь вспыхнула надежда. Если предупредить Алекса, он что-нибудь придумает.

Я протянула руку к птице, но ворон вдруг посмотрел куда-то за мою спину, раскинул крылья и через секунду был уже высоко в небе. Я почувствовала холодок страха. Неужели кто—то видел, как я разговариваю с птицей? Я крутанулась на месте, но позади меня никого из ведьм не было. Только белый кот величественно преодолевал последние ступеньки лестницы.

– Что б тебя! – выругалась я зло.

Животное не обратило ни малейшего внимания ни на меня, ни на мои слова. Кот грациозно прыгнул на край стены, зажмурился от снежной пыли, которую принес ветер и застыл, глядя куда-то вниз.

Надежды, что ворон вернется, пока на крыше восседает кот, не было. Я с сожалением покинула каменную площадку. Спускаясь по лестнице, я подумала, что надежнее будет не разговаривать с вороном, а попробовать передать с ним записку. Писать ее придется тоже осторожно. Для начала надо раздобыть перо, чернила и бумагу – они есть в библиотеке. Сделаю вид, что переписываю какую-нибудь древнюю формулу или ритуал. Учиться мне никто не запрещал. А потом буду ждать, когда ворон Алекса вновь прилетит ко мне.

***

Ник нетерпеливо ходил по главному залу замка Кроу, ожидая, когда вернется Алекс. Тот ушел уже больше двух часов назад, и время тянулось неимоверно долго. Вообще-то, Ник знал, где Кроу сейчас находится, но также знал, что его нельзя отвлекать и беспокоить, пока он сам не вернется.

Наконец парадная дверь распахнулась.

– Получилось? – Ник кинулся навстречу вошедшему.

Этот вопрос он задавал уже пятый раз на протяжении последней недели и пока получал в ответ, только отрицательное покачивание головой. Они раз за разом отправляли ворона к замку ведьм, и Алекс получал возможность видеть все, что видит птица. Но кроме окрестностей замка, обширного внутреннего двора, некоторых хозяйственных построек ему ничего увидеть не удавалось.

– Они что все время сидят внутри? – удивлялся Ник.

– Возможно, они пользуются другим выходом, – предположил Алекс, – северная часть замка словно упирается в скалы. Не удивлюсь, если там есть свои тайные выходы.

И вот сегодня они решили сделать еще одну попытку. Еще задавая вопрос, Ник по лицу Алекса понял, что на этот раз новости есть.

– Получилось, – подтвердил Кроу и улыбнулся. – Я видел Аду.

Ник задохнулся от эмоций, во рту пересохло, и он прохрипел:

– Она в порядке?

Алекс не стал его мучить и торопливо подтвердил:

– В порядке. Она была на крыше замка, наверное, вышла подышать. Была одна.

– Она видела тебя?

– Да, видела и догадалась, что это я смотрю на нее.

– Она сказала, что-нибудь?

Алекс досадливо поморщился:

– Нам помешали.

– Ведьмы?

– Нет, здоровенный кот. Он напугал ворона, пришлось улетать.

Ник немного расслабился:

– Это уже кое-что. Теперь Ада знает, что мы пытаемся связаться с ней. Наверняка она придет на эту крышу еще раз.

Алекс согласно кивнул:

– Да, завтра попробуем еще раз, – он дружески похлопал Ника по плечу. – Не переживай, Ада – умная девочка. Все вместе мы придумаем, как вызволить ее оттуда.

Ник криво улыбнулся:

– Меня раздражает и злит, что все движется так медленно. Хочется уже действовать, а не сидеть и ждать новостей. Целая неделя ушла на то, чтобы просто увидеть ее.

Алекс усмехнулся:

– Терпение, друг мой, думаю, теперь все пойдет быстрее.

– Я не привык болтаться без дела, – проворчал Ник, – целые дни я праздно брожу по твоему замку, а ночью мысли не дают мне уснуть. Все это просто сводит меня с ума.

Алекс задумчиво взглянул на своего гостя и потер подбородок.

– Пожалуй, – протянул он, – у меня есть для тебя занятие, которое немного развеет твою скуку и принесет заодно пользу мне.

– Какое же? – Ник подозрительно прищурился.

– Ты же у нас воин, так? Займись отрядом замка. Я в этом ничего не смыслю и после смерти моего отца никто им не занимался. Боюсь, половина моих людей просто спиваются от безделья. Им нужен командир, который привел бы их в чувство.

– Твой отец сам командовал отрядом? – уточнил Ник, было видно, что предложение его заинтересовало.

– Да, – подтвердил Алекс, – я так и не нашел время назначить кого-то вместо него, а сам заниматься тренировками не хочу.

– Хорошо, я сделаю это.

Кроу улыбнулся, довольный, что скинул обременяющую его обязанность на другого. Он отправил Ника во двор, знакомиться со своими новыми подчиненными, а сам по потайной лестнице спустился вниз в подземелье замка.

Здесь было ощутимо прохладнее и слегка пахло сыростью. Длинная винтовая лестница уходила в темноту, в его личное королевство. Он занял этот подвал уже давным-давно, обнаружив потайной вход. Отец даже не подозревал, что его единственный, хоть и незаконнорожденный сын долгое время делил с ним кров. Он переселился сюда после смерти своей матери – черной ведьмы Ирен, оставив их скромный дом в лесу. Теперь тропинка к нему, наверное, совсем исчезла, а дом без хозяев постепенно ветшал. Связи с ним Алекс не ощущал. Зато замок всегда притягивал его.

– Когда-нибудь ты станешь в нем хозяином, – сказала ему в детстве мать, заметив, как сын смотрит на возвышающиеся стены, – это я тебе обещаю.

Алекс подозревал, что в том, что у его отца больше так и не появилось детей, хотя он и был два раза женат, была заслуга матери. Он оказался единственным наследником графа Кроу и в итоге унаследовал все его состояние и титул. Мать в наследство ему оставила несколько магических артефактов, амулетов и книг. Его колдовской дар пробудился в нем не сразу, учиться пришлось долго и трудно. И все же, сейчас он вполне мог назвать себя состоявшимся колдуном. Особенно привлекала его черная магия и общение с духами. Видимо, интерес к этой теме перешел к нему от матери. Та изначально была белой Хранительницей, но черная магия таит в себе столько соблазнов, что она не устояла. Ведьма Ирен порвала все связи с прежним своим миром и занялась настоящим колдовством. Оно же ее и погубило. Ирен переоценила свои возможности и не справилась с демоном, которого хотела заставить служить себе. Демон высосал из нее всю энергию и убил в отместку за дерзость. Алекс вернулся утром из деревни, где он проводил ночь с дочкой местного фермера, и успел застать мать еще живой.

– Уходи к отцу, – прошептала она ему напоследок, – возьми свое по праву. Учись и будь осторожен.

Ее серые глаза погасли, и сердце остановилось.

Алекс похоронил мать в лесу на опушке под огромным дубом. Этот дуб был хорошо виден даже из замка. Он часто смотрел на него, когда чувствовал себя одиноким и потерянным.

Когда Алекс пришел к отцу и рассказал ему о смерти матери, тот, казалось, искренне огорчился. Возможно, он все еще любил ее – сероглазую темноволосую ведьму, которая двадцать лет назад забрала себе его сердце. Граф Кроу подозревал, что Ирен приворожила его. Он не смог забыть ее. Две его жены довольно быстро покинули его, так и не родив ему детей и не оставив заметного следа в его жизни и душе. Граф смотрел на красивого стройного юношу, стоящего перед ним, с тем же мрачным огнем туманно-серых глаз, которые были у его матери, и не мог заставить себя ни принять его, ни оттолкнуть. Алекс ушел тогда. Граф позже ходил в лес, но не застал никого в покинутом доме. Он и не подозревал, что сын поселился у него – в заброшенном подземелье, которое превратилось в логово колдуна.

Ирен в деревне боялись, хотя частенько обращались за помощью. Алекс продолжил дело своей матери. Он сумел быстро завоевать себе репутацию, но никто не знал, где его искать. Обычно он сам приходил в деревенский трактир, где и ждал, пока к нему кто-нибудь обратится. Происходило это тайно, сделки совершались под покровом ночи.