Текст книги "Сбежавший жених"

Правда, я и сама, к моему величайшему сожалению, не могла похвастаться пониманием ситуации.

– Ну что вы замолчали-то? – препротивно заныла Ульрика, опять не получив ответа на свой вопрос. – Эдак я сейчас обижусь! Какие могут быть тайны между друзьями?!

И она старательно зашмыгала носом, изо всех сил пытаясь выдавить хотя бы слезинку из абсолютно сухих глаз.

Мы с Фреем скептически переглянулись. Ага, как же, пусть старается! Все-таки стоит признать, что лицедейка из Ульрики та еще.

– Мы обсуждали мое предстоящее задание, – неожиданно проговорил Седрик, видимо, устав от трескотни феи. Замялся и неохотно исправился после крохотной паузы: – Точнее, королева мне пока ничего не поручала. Скорее, это личная инициатива. Хочу съездить в одну деревушку и проверить слухи, будто в ее окрестностях завелась нечисть. И вот думаю, стоит ли брать с собой сьерру Тамику или же я обойдусь собственными силами.

От последней фразы некроманта, произнесенной насмешливо-саркастичным тоном, я вся вспыхнула. В этот момент я не могла увидеть себя в зеркале, но не сомневалась, что по моему лицу вновь поползли пятна. Я без проблем поняла, на что намекал королевский дознаватель. Он все-таки решил наказать меня за оплошность и выбрал для этого самый действенный и жестокий метод. Седрик оставит меня в городе, а сам отправится в деревушку, прекрасно зная, что все это время я буду сходить с ума от волнения.

– Ты же королевский дознаватель по особо важным делам, – развязно напомнила Ульрика. Она не особо утруждала себя вежливостью при общении с некромантом, хотя до грубостей все-таки не опускалась, но при этом в упор не замечала, что некроманту неприятна такая фамильярность. Вот и сейчас он едва заметно поморщился, однако привычно промолчал, и Ульрика продолжила: – Зачем тебе заморачиваться подобными мелочами? Разве уничтожение нечисти не является ответственностью королевских боевых магов?

– Хочу размяться, – сухо обронил Седрик, вряд ли довольный, что ему надлежит давать объяснения. – Не люблю долго безвыездно сидеть в городе. Это предполагает постоянное посещение дворца, а я не особый любитель всей этой светской жизни.

Седрик часто посещает дворец? Я удивленно вздернула брови. Вот новость так новость! И когда он это делает? Каждый день Седрик уходил на службу в одно и то же время и приходил в один и тот же час. И каждый день его выбор одежды был неизменен: черный изрядно поношенный сюртук, брюки и старые сапоги, давно нуждающиеся в замене. Правда, в последние дни из-за плохой погоды Седрик начал брать с собой зонтик, а однажды, когда окна ранним утром порадовали нас инистым узором, даже накинул пальто.

Вообще, такая откровенная бережливость, если не сказать больше – скупость, которой отличался некромант, ставила меня в тупик. По моим представлениям и слухам, ходящим в народе, ее величество королева Виола весьма неплохо платила тем, кто обеспечивал безопасность общества в целом и королевской семьи в частности. Но я никак не могла понять, на что в таком случае Седрик тратит деньги. Слуг до недавнего времени он не держал, обстановка в доме далека от роскошной, на одежду он тоже предпочитает тратиться лишь в крайних случаях. Может быть, у него есть какое-нибудь хобби, на которое уходит много средств? Но в таком случае – какое? Эх, одни загадки!

Впрочем, я немного отвлеклась. Сейчас моей первостепенной задачей было убедить Седрика взять меня с собой, а не размышлять о том, что он делает со своим жалованьем. В конце концов, мне-то какая разница? Быть может, он предпочитает спать на матрасе, набитом золотыми монетами. Как говорится, у всех свои странности.

– Ты хочешь размяться… – задумчиво протянула Ульрика. Вспорхнула с плеча Фрея, и тот громко вздохнул от облегчения, мгновенно принявшись растирать затекшее плечо.

– Да, хочу, – спокойно подтвердил Седрик, продолжая разглядывать меня в упор. Чуть заметно усмехнулся, добавив почти шепотом: – И потом, магический дар нуждается в постоянной тренировке. Вдруг я встречусь там с чем-то недружелюбным. Или вернее сказать – с кем-то? Будет повод помахать кулаками и проверить, не утратил ли я своей сноровки в боевых заклинаниях.

Ну все, это послужило последней каплей! Седрик, должно быть, намекает, что ему придется сражаться с Дани. А вдруг под его горячую руку угодит и Морган? Нет, этого я не могу допустить. Поэтому я гордо задрала подбородок и отчеканила, глядя некроманту прямо в глаза:

– Я еду с вами!

– Да неужели? – насмешливо удивился тот. – С чего вдруг?

На какой-то миг меня посетила дикая мысль пасть перед некромантом на колени и зарыдать в полный голос, умоляя простить меня. Но вместо этого я крепко сжала кулаки, пытаясь таким образом скрыть предательскую дрожь своих пальцев, и срывающимся от волнения голосом заявила:

– По-моему, моя помощь будет вам очень кстати, господин королевский дознаватель. Если в окрестностях той деревушки на самом деле имеется нечисть, то я без проблем почую ее.

– Если честно, не уверен. – Седрик покачал головой. – Нечисть есть нечисть, а сумеречные создания есть сумеречные создания. Не стоит смешивать эти два понятия.

Вот ведь сволочь! Прекрасно понимает, что мы оба говорим о драконе, который как раз и прячет свою истинную суть в тенях, но при этом упорно старается не называть вещи настоящими именами. Знает, что я не посмею при Ульрике говорить напрямик. Вот и наслаждается моей беспомощностью.

– И все-таки я считаю, что моя помощь будет вам необходима, – попыталась я настоять на своем. – Господин королевский дознаватель…

– Нет, вы останетесь дома, – оборвал меня Седрик.

Я поняла, что шутки закончились. Некромант продолжал улыбаться, но от его глаз теперь повеяло таким холодом, что я невольно плотнее запахнулась в теплую шаль.

– К тому же у вас много хлопот по хозяйству, – чуть мягче продолжил Седрик, изогнул бровь и многозначительно посмотрел на письменный стол, залитый чернилами, и пятна на ковре. – Надеюсь, к моему возвращению вы приведете все в порядок. В любом случае, не думаю, что моя поездка продлится долго. День, максимум, два.

Я хотела возразить ему, придумать еще какие-нибудь причины, чтобы обосновать необходимость нашей совместной поездки. Но Седрик не дал мне возможности продолжить спор. Развернулся и вышел, оставив меня немо разевать рот от возмущения.

– Возможно, оно и к лучшему, – успокаивающе пробасил Фрей, без особых проблем поняв, какие мысли меня терзали в этот момент. – Ты вроде как мерзнешь сейчас постоянно, а погодка стоит такая, что добрый трактирщик и тролля на постой пустит.

Правда, тут же осекся, осознав, как двусмысленно прозвучала известная присказка по отношению ко мне.

– Да что все-таки происходит? – в очередной раз вопросила Ульрика, примостившись на платяном шкафу. – Ничего не понимаю! С чего вдруг вы все так переполошились из-за отъезда этого некроманта? Пусть едет, куда хочет! Его проблемы, если ему дома не сидится в такие дожди. А мы пока поблаженствуем без его навязчивого присутствия. Как в старые добрые времена вечера будем проводить за бутылочкой вина, и никто не будет укоризненно вздыхать, если я позволю себе немного расслабиться. А то ишь – нельзя, чтобы на королевского дознавателя по особо важным делам поступала жалоба от соседей, в которой говорится о нарушении порядка и тишины в ночное время суток.

Последнюю фразу Ульрика произнесла нарочито грубым и низким голосом, явно пытаясь подражать интонациям Седрика. Получилось так себе, если честно. Но до сего момента я и не подозревала, что Седрик успел отчитать Ульрику за слишком шумное поведение, присущее ей после принятия бокала-другого вина. Помнится, в последний раз она действительно перебрала и устроила настоящий бедлам. Прихватила початую бутылку, спряталась ото всех на самом верху одного из шкафов, чтобы никто ее достать не сумел, после чего принялась горланить на редкость неприличные песни. Не знаю, сколько бы это безобразие продолжалось, но некроманту в итоге пришлось пригрозить ей, что если она немедля не спустится, то он воспользуется каким-нибудь на редкость болезненным заклинанием. А я-то все гадала, почему после того случая она больше не рвалась повторить свой подвиг. Мне было даже немного досадно из-за этого. Ведь всего за пять минут ее песен я узнала больше ругательств, чем за всю свою предыдущую жизнь. Правда, смысл некоторых высказываний и сравнений ускользнул от меня. Я попыталась было спросить Фрея, но бедняга побагровел, поперхнулся и так долго кашлял, при этом смущенно пряча от меня глаза, что мне стало его жалко. Ладно, успею. В конце концов, Моргана допрошу с пристрастием. А лучше – испробую на нем свои новые познания в науке ругательного. Когда мы его найдем, естественно.

«Если мы его найдем», – уныло исправил внутренний голос.

Я качнула головой и внезапно решилась. Будь что будет, но я отправляюсь в эту самую деревню! И никакого разрешения некроманта мне не требуется! В конце концов, арахния я или нет?

– Ох, не нравится мне что-то выражение твоего лица. – Фрей укоризненно покачал головой. – Очень не нравится. Мика, как бы ты опять в беду не угодила. Как там говорится? Дурная голова ногам покоя не дает?

– Я знаю другой вариант этой поговорки, – внезапно подала голос Ульрика, которая с нескрываемым интересом на меня смотрела. – Он более грубый, но куда вернее. Дурная голова в нем не дает покоя тому, на чем обычно сидят.

Больше я не слушала разговор между Фреем и Ульрикой. Мыслями я была вся в предстоящем путешествии. Возможно, я действительно совершаю глупость, о которой потом мне придется сильно пожалеть, но сегодня же ночью я отправлюсь в деревню под названием Аталиен и разузнаю все, что смогу, о смутьяне по имени Дани. Если этот дракон свил себе там гнездо, то я непременно его отыщу!

* * *

Я знала, что Седрик отправится в путь только утром, и собиралась опередить его. Правда, выехать из дома тогда, когда некромант еще бодрствовал, я не могла. Пришлось остаток дня провести в тревожном ожидании. Я заперлась в своей комнате, прежде безжалостно выгнав и Ульрику, и Фрея. Последний, к слову, особенно упорствовал, желая остаться со мной наедине и убедить отказаться от моего намерения. Я вытолкала его чуть ли не взашей, не собираясь выслушивать никаких доводов и воззваний к здравому смыслу. Понимаю, что поступила невежливо. Фрей имел полное право обидеться. Но мне сейчас было не до раздумий об окружающих. Слишком много своих проблем, чтобы переживать из-за таких мелочей.

Оставшись в долгожданном одиночестве, я быстро побросала нехитрый скарб в уже знакомую котомку, пережившую со мной путешествие к замку рода Ульер и дальнейшие блуждания по Прерисии. Вещей с собой я взяла по минимуму: смену белья, несколько пар шерстяных носков, два теплых свитера, коими обзавелась на остаток аванса после покупки платья. Неполную минуту я сомневалась, вожделенно поглядывая на жаровню и всерьез прикидывая, не захватить ли ее с собой. Но потом передумала. Ладно, Седрик сказал, что деревня совсем рядом с Ерионом. Надеюсь, за столь короткую поездку я не простужусь.

«С твоим-то везением можно ожидать, что ты как раз простудишься, более того, заболеешь воспалением легких, после чего покинешь сей бренный мир в самом расцвете сил и возможностей», – с упоением принялся мрачно пророчествовать внутренний голос.

Я недовольно покачала головой. Никогда бы не подумала, что скажу это, но иногда я начинаю скучать по Эдриану. С ним было как-то… веселее, что ли. И спокойнее. Я всегда знала, что в любой ситуации могу рассчитывать на дружеский совет.

Эх, даже не верится, что наши отношения так ужасно завершились. Любопытно, где он сейчас? Малейшие мои попытки вызнать его судьбу у Седрика оканчивались ничем. Некромант начинал морщиться, хмуриться, будто мои вопросы доставляли ему физическую боль, и как-то незаметно переводил разговор на другую тему. Если же я настаивала и невольно повышала голос, то просто брал – и уходил.

Такое поведение было для меня очень странным и необычным. В нашей семье споры велись до последней разбитой тарелки, как говорится. Уход по собственному желанию с так называемого поля боя был просто немыслим! Когда Седрик проделал это в первый раз, то я застыла с открытым ртом, ошарашенно глядя на захлопнувшуюся за ним дверь. Сначала я подумала, что он вот-вот вернется, просто желает показать мне какие-нибудь документы, свидетельствующие о незавидной участи Эдриана. Но в тот вечер я его так и не увидела больше. Во второй раз я попыталась проявить настойчивость, бросилась было за ним, но тут же замерла, как вкопанная, поскольку некромант, не оборачиваясь, прищелкнул пальцами – и воздух между нами разрезала крохотная ярко-алая молния. Весомое предупреждение, ничего не скажешь. Я была хорошей ученицей, поэтому третьего раза не последовало. А то мало ли. Магов нельзя злить. Вдруг следующее заклинание отправилось бы мне прямо в лоб?

Перебрав в очередной раз свою котомку и убедившись, что ничего не забыто, я принялась устранять последствия своей утренней оплошности. Все равно заняться было нечем. Надеюсь, отмытый от чернил письменный стол и чистенький ковер смягчат сердце некроманта, если он поймает меня. В конце концов, его поручение по уборке я выполнила, а следовательно, вольна делать то, что пожелаю.

За окнами медленно темнело. Дождь все так же уныло барабанил по стеклам, и я зябко обхватила плечи ладонями. Как все-таки не хочется покидать теплый дом! Но я должна, просто-таки обязана найти Моргана! Если он в беде, то я помогу ему. Вытащу из любой переделки, а потом самолично прибью негодяя за то, что выгнал меня тогда, не дав поучаствовать в разговоре с Дани. Ух, как я зла на него! Даже не знаю, кинусь ли я на него с поцелуями или с кулаками, когда увижу в следующий раз.

«С поцелуями, – насмешливо шепнул внутренний голос. – Конечно же, с поцелуями. А уж потом можно будет ему и бока намять как следует».

Я тряхнула головой, отогнав от себя эти мысли. Потом, все потом. Сначала надо найти Моргана, а потом уже рассуждать, что с ним делать.

Остаток дня тянулся как никогда долго. От безделья я даже прочитала и перечитала доклад следователя, точнее, те листы, которые уцелели после разлития чернил. Как будто это могло смягчить сердце Седрика! Как говорится, все надо делать вовремя. Но несколько весьма интересных деталей я из этого чтива все-таки для себя почерпнула.

Погруженная в собственные мысли, я почти не заметила, как прошел ужин. Удивительное дело, но остальные тоже не были настроены на ведение разговоров. Ульрика сделала пару попыток завязать общую беседу, но быстро поняла, что это бесполезно, и насупленно замолчала, вожделенно поглядывая на столик с напитками, поскольку свой бокал вина она осушила одним глотком еще перед подачей жаркого, а добавки ей, естественно, никто и не подумал предлагать.

Несколько раз я ловила на себе отстраненный взгляд некроманта. Он смотрел на меня так, будто пытался прочитать мои мысли. Но каждый раз, когда я отвечала на его взгляд, тут же опускал голову и принимался с демонстративным интересом изучать жаркое в своей тарелке, словно сомневался, что оно приготовлено из свинины.

Положение не спасла даже традиционная вечерняя чашечка чая, куда в столь промозглую погоду так и тянет добавить немного крепкого алкоголя. Точнее, от нее никто не отказался, но и это прежде безотказное средство не помогло нам сделать обстановку теплее. Сразу после этого я извинилась и отправилась к себе, где в тысячный, наверное, раз проверила вещи и уселась ожидать, когда остальные наконец-то угомонятся и лягут спать.

Где-то около полуночи за дверью прозвучали негромкие шаги. Я безошибочно опознала Седрика. Спальня некроманта располагалась в самом конце длинного коридора, и для того чтобы попасть в нее, ему надлежало пройти мимо моей комнаты.

Внезапно шаги затихли. Я напряглась, ожидая, что вот-вот раздастся стук и просьба войти. Бесшумно стащила с кровати котомку и принялась запихивать ее под кровать. Но почти сразу некромант отправился дальше по коридору, а спустя еще минуту до меня донесся звук захлопнувшейся двери.

Я глубоко вздохнула, только сейчас осознав, что все это время не дышала. Чуть дрожащей рукой смахнула выступившую на лбу испарину. Фух, пронесло! Нет, не думаю, что Седрик увидел бы мои приготовления к отъезду. Однако внимательности некроманту не занимать. Он вполне мог заметить мою нервозность и непременно задался бы вопросом, с чего вдруг я так переживаю.

Перед тем как выйти прочь из теплой светлой комнаты, я кинула последний взгляд на окно, снаружи усеянное мириадами крошечных капелек. В отражении стекла увидела бледную мрачную девицу. Улыбнулась ей – и она несмело улыбнулась мне в ответ, но почти сразу нахмурила брови вновь. Эх, ладно, хватит медлить и ожидать не пойми чего! Самое время действовать!

* * *

Естественно, я не собиралась покидать город через главные ворота. Во-первых, на ночь их закрывали, а во-вторых, я не имела ни малейшего желания терять время на очередь и обязательную беседу со стражником. К тому же кто знает, насколько далеко простираются связи Седрика. Вдруг ему моментально доложат о том, что некая особа, по описанию очень похожая на его новую помощницу, пожелала покинуть город. Не думаю, что по улицам Ериона ходит много рыжеволосых и зеленоглазых девиц.

В общем, не было ничего удивительного в том, что я решила воспользоваться уже знакомой мне потайной калиткой. Думаю, если через нее можно войти в город, то и покинуть его не составит особого труда. Что же насчет стражника… Помнится, Миколика легко и просто решила это затруднение. Почему бы не последовать ее примеру? В конце концов, арахния я, или нет?

Итак, на улице царила глухая полночь, когда я тихонько прошмыгнула через прихожую и покинула гостеприимный дом некроманта. На крыльце я остановилась, ошеломленная неожиданным порывом холодного ветра, напоенного мельчайшими брызгами воды, который ударил мне прямо в лицо. Поежилась, проверив застежки теплой куртки, накинула на голову капюшон и смело вышла под дождь. Благо к этому моменту ливень уже прекратился, но с темных низких небес продолжала сыпать противная морось.

Я не боялась заблудиться на ночных улицах Ериона. Да, на них сейчас плескался мрак, изредка разбавляемый желтыми пятнами тусклых фонарей. Но темнота благодаря способностям арахнии не представляла для меня особой проблемы. И я не боялась встретиться ни с каким отребьем. Скорее, это им надлежало опасаться меня. Ведь все это время в доме некроманта я провела на самой настоящей голодной диете, поскольку совесть не позволяла мне пить энергию из друзей. Да, я понимала, что какая-то часть ее все равно попадала ко мне помимо воли. Но этот процесс я не могла контролировать при всем своем горячем желании.

Тем не менее боги благоволили ко мне сегодня. Я добралась до городской стены, никем не увиденная и не услышанная. Видимо, столь холодную и неуютную ночь даже уличные грабители и прочие недостойные личности предпочли провести в теплой обстановке трактиров и собственных скромных жилищ, здраво предположив, что приличные и достойные люди, являющиеся их добычей, вряд ли выйдут на позднюю прогулку в такую погоду.

В общем, я без всяких проблем обнаружила калитку. Со стороны городских улиц ее защищали густые, пышно разросшиеся колючие кусты незнакомого мне растения. Было бы, наверное, правильнее воспользоваться маскировочными чарами, но тогда это место неминуемо привлекло бы внимание всевозможных магов. А так пройдешь мимо – и ни за что не догадаешься, что находишься совсем рядом от удачно прикрытого караульного поста, охраняющего потайной ход из города.

Сейчас на дежурстве маялся всего один стражник. Я не видела его, поскольку еще не нырнула в кустарник, но чувствовала биение только одного сердца. Я закрыла глаза, сосредотачиваясь на шепоте сумрака, и тот послушно пришел ко мне на помощь. Перед моим мысленным взором нарисовалась невысокая щуплая и сгорбленная фигурка, чьи очертания с трудом угадывались под тяжелым плотным плащом, укутывающим ее с ног до головы.

Я сделала глубокий вздох и замерла. Мир вокруг исчез. Осталась только я – и одинокий стражник, мерзнущий под дождем.

– Открой мне дверь.

Это сказала не я. Это прошептал порыв ветра, и я увидела, как стражник испуганно вздрогнул и принялся оглядываться.

– Открой дверь и выпусти меня, – эхом прошелестели капли воды, сорвавшиеся с веток кустарника.

Стражник нерешительно переступил с ноги на ногу. Потянул было руку к запору на калитке, но тут же одернул ее, в изумлении уставившись на свои пальцы, посмевшие предать его.

– Открой дверь. Никто не узнает, – прошелестел мрак, извивающийся на земле под ногами несчастного. – Тут никого нет. Просто проверь – не стоит ли кто по другую сторону?

Стражник опять потянулся к запору. На этот раз он не медлил. Решительно отодвинул засов в сторону, распахнул калитку и замер, невидяще уставившись в темную пустоту.

Как и планировалось, он даже не вздрогнул и не покосился на меня, когда я проходила мимо. Не удержавшись, я ободряюще потрепала стражника по плечу, правда, вряд ли он это ощутил и уж точно не запомнил.

– Неси свою службу дальше, – шепнула ему я. – Ты молодец. А об этом забудь. Этого момента просто не было.

– Не было, – едва слышно отозвался тот.

Я покинула город. Спустя мгновение до меня донесся лязг задвигаемого засова. А я стояла, запрокинув голову к далеким небесам, и праздновала свою первую маленькую победу. Да, стоило признать, жить арахнией намного проще и легче, чем человеком.

«А где ты собираешься достать лошадь? – насмешливо вопросил внутренний голос. – Или, как истинная арахния, сплетешь ее из паутины? Помнится, твоего ленивого мерина Седрик отвел в королевские конюшни, убедив тебя, что при первой же необходимости вернет тебе его. Все равно, мол, в его городском доме нет возможности держать верховых животных».

Я нахмурилась. Кстати, а об этом я как-то и не подумала. Лошадь. Мне в самом деле нужна лошадь. И почему только я считала, что все мои проблемы закончатся, едва я выберусь за пределы городских стен?

«Седрик вроде бы сказал, что деревушка недалеко от Ериона, – с прежним сарказмом продолжил глас моего рассудка. – Всего миль десять или двадцать. В принципе, ты можешь преодолеть их пешком. Если поторопишься и не будешь отдыхать, то с учетом дурной дороги и темноты к следующему дню доберешься».

Я недовольно передернула плечами. Если честно, пешая прогулка меня не прельщала. К тому же сперва надо определить, куда вообще надлежит держать путь. Я знаю название деревни – Аталиен, – но понятия не имею, где ее надлежит искать. Я же не могу пойти куда глаза глядят, надеясь, что в конечном итоге ноги приведут меня именно в нужное мне место.

Я угрюмо вздохнула. Да, столь важные детали необходимо было обдумать намного раньше – еще до выхода из дома. А теперь мне что делать? Не возвращаться же? Конечно, о столь позорном и быстром завершении моего путешествия никто не узнает, но мне самой будет очень обидно, что я оказалась не способной на элементарнейшую вещь.

Понятия не имею, сколько времени я так простояла – с отчаянием глядя то на городскую стену, то на едва заметную тропку, уводящую в неведомые дали. Но неожиданно по ту сторону калитки послышался какой-то непонятный шум. Я едва успела отпрыгнуть за невысокое деревце и прильнуть к нему, стараясь стать как можно более незаметной, как она распахнулась. Некоторое время простояла открытой, после чего закрылась.

Я недоуменно хмыкнула. И что все это значит, хотелось бы мне знать? Неужели стражник очнулся от моих чар и решил проверить, действительно ли выпустил кого-то за городские пределы без необходимого на то разрешения? Да нет, вряд ли. Он вообще не должен вспомнить, что это происшествие имело место быть. Но тогда что это было? Или стражнику стало скучно, и он решил развлечься таким образом? Ничего не понимаю!

– Ага, нашлась беглянка! – в следующее мгновение вдруг страшно зарычали мне на ухо, и в мое плечо кто-то очень цепко и очень больно вцепился.

Я не заорала в полный голос от ужаса лишь потому, что голос, как это часто бывает в минуты крайнего волнения, перестал служить мне. При всем своем желании я смогла выдавить из горла лишь хриплый сип. Сердце забилось так, будто пыталось выпрыгнуть из груди, пробив ребра изнутри. И я тяжело привалилась к дереву, почувствовав, как предательски затряслись колени.

– Не пугай так Мику, – неожиданно услышала я знакомый бас Фрея. – А то вдруг в обморок бухнется. Что мы тогда с ней будем делать?

Фрей? Я в самом деле слышу голос Фрея? Но откуда он здесь? А самое главное – почему я его не вижу?

В темноте что-то неярко замерцало, и я внезапно увидела приятеля. Он не выступил из теней, он просто появился всего в шаге от меня, как обычно появлялась Ульрика, когда переставала использовать чары невидимости.

Постой-ка, Ульрика и чары невидимости? Я зло прищурилась и с силой, удивившей даже меня, вдруг ударила по плечу, которое все еще ощущало хватку кого-то неведомого. Как и следовало ожидать, попала не по себе, а по чему-то очень мягкому и теплому.

– Ай, больно! – заверещал знакомый голосок. – Мика, ты меня чуть не прибила! Осторожнее быть надо!

– Осторожнее быть надо?! – на редкость противным визгливым голосом переспросила я, благо что тот как раз вернулся ко мне. – Это ты мне говоришь? Да у меня чуть сердце не разорвалось от страха!

– Сама виновата, – парировала Ульрика. – Если испугалась, значит, совесть нечиста.

Я в очередной раз онемела от возмущения. Что?! Да будь на моем месте даже легендарный безгрешный святой – и тот бы подпрыгнул от неожиданности, если бы его темной ночью в безлюдном месте начал бы кто-нибудь хватать за плечи и угрожать расправой.

– Тише вы! – испуганно шикнул Фрей, покосившись в сторону калитки, из-за которой как раз послышалось осторожное покашливание стражника. – Нашли место для разборки! То-то веселья будет объяснять, что мы забыли около потайной калитки.

– Можете придумывать объяснения уже сейчас, – проговорил новый голос из темноты.

От страха вскрикнули все трое: я и Ульрика с Фреем. Последний, к слову, несмотря на то, что был самым крупным из нас, да к тому же единственным мужчиной, сделал трусливую попытку спрятаться за мной.

– А вдруг это какой-нибудь оголодавший зомби? – выдохнул он, ни к кому, в сущности, не обращаясь, и тем самым полностью объяснил свой поступок.

Действительно, после невеселых приключений в доме некроманта Виллоби Эйра Фрей проникся еще большим страхом к мертвым и всему, что окружало культ загробного. Однажды он даже перебудил всех в доме Седрика бессвязными воплями, прозвучавшими далеко за полночь. Когда некромант выбил дверь в его комнату, то обнаружил несчастного здоровяка спрятавшимся под кровать и трясущимся от ужаса. Как оказалось, Фрею приснился бедняга Эдвард, глухонемой слуга, которого Виллоби сначала жестоко убил, а потом поднял из могилы. Седрик уверял нас, что решил проблемы Эдварда, даровав ему так давно ожидаемый покой, но при самом действии никто из нас не присутствовал. Вот Фрею и привиделось, будто мертвец пробрался в его комнату, перепутав ее со спальней Седрика, и сейчас накинется, мстя за обманутые надежды на царство теней.

После того происшествия некромант притащил откуда-то огромную бутыль успокоительного отвара и приказал Фрею каждый вечер перед сном выпивать не менее стакана. Тот сначала кисло скривился, явно не испытывая особого энтузиазма от этой идеи. Тогда Седрик вкрадчивым тоном искусителя предложил ему хотя бы пригубить принесенный отвар. И после первого же глотка Фрей моментально забыл о своем недовольстве. Ради интереса я тоже попробовала это пойло и сразу же поняла, почему Фрей не сделал даже попытки возмутиться. Этот самый отвар оказался чистейшим самогоном со слабыми нотками валерьяны.

Кстати, закончилась эта огроменная бутыль всего за несколько дней. Подозреваю, что наипервейшее участие в этом приняла Ульрика, от чутья которой не могли скрыться никакие запасы алкоголя в доме. Фрей намекнул было Седрику на то, что неплохо бы возобновить запас лекарства, но тот в ответ лишь свирепо глянул на него. Видимо, господин королевский дознаватель оказался не готов снабжать своего слугу алкоголем на постоянной основе. Но удивительно то, что кошмары Фрея больше не посещали.

Все это промелькнуло в моей голове со скоростью молнии. Я сделала безуспешную попытку выпихнуть Фрея вперед себя, затем постаралась отыскать взглядом Ульрику, но впустую. Феи и след простыл. Должно быть, она поспешила воспользоваться чарами невидимости, без зазрения совести бросив нас на произвол судьбы. Что же, выходит, эту ситуацию придется разрешать мне.

– Кто здесь?

Я хотела задать вопрос как можно более внушительно и грозно. Но в итоге получилось что-то вроде писка полузадушенной мыши, которой кошка еще не наигралась.

Тишина была мне ответом. Недобрая такая тишина, наполненная зловещим шелестом листвы и звуком падающих капель воды с веток, сводящим с ума своей заунывностью.

Я невольно передернула плечами и с силой сжала кулаки, вперив свой взгляд в особенно плотный сгусток мрака, притаившийся под одним из деревьев. Кажется, голос доносился именно оттуда.

Фрей позади всхлипнул и прижался к моей спине, тем самым вынудив меня сделать шаг вперед.

– Кто здесь? – повторила я.

Это прозвучало еще жальче. Как будто я была готова в любой момент удариться в нервную истерику. Впрочем, что душой кривить, я и в самом деле с трудом сдерживала крик, так и рвущийся из самых глубин моей души. Что за дурацкие шутки! Если в кустах на самом деле сидит чудовище – то пусть покажется и нападет в свое удовольствие! Это лучше, чем терзать невинных жертв страхом неизвестности и ожидания наихудшего.

– Итак, дружная компания, что вы тут забыли? – в следующее мгновение раздалось уже ближе.

Я нахмурилась. Сдается, я узнаю этот голос. Ой, лучше бы в кустах сидело чудовище! Да что там – одно чудовище! Два, три, целая толпа чудовищ! Все лучше, чем встреча с этим человеком!

Почти сразу над нашими головами взмыл крохотный и ослепительно яркий шар света, и я увидела Седрика. Господин королевский дознаватель по особо важным делам стоял чуть поодаль от нас, небрежно привалившись плечом к стволу огромного вековечного дуба, и язвительно ухмылялся.

– Седрик! – Фрей испустил такой вздох облегчения, что тем самым едва не сдул меня с места. – Это ты! Ну и перепугал же ты нас! Предупреждать надо!

– Седрик? – Воздух рядом засеребрился, доказывая, что Ульрика не улетела далеко, видимо, желая увидеть, чем закончится эта сцена. И фея боязливо добавила, не торопясь проявиться полностью: – Это действительно ты?