Текст книги "Перевернутая реальность"

Елена Минькина
Перевернутая реальность

© Е. В. Минькина, 2017

© ООО «Бауэр Медиа», 2017

От автора

Мы сами, своими мыслями, порой вгоняем себя в тяжелейшие ситуации. Но считаем, что это просто обстоятельства так сложились, просто судьба – злодейка. Живем и не задумываемся: а в какой реальности мы существуем? Может, она перевернутая, наша привычная реальность? А если приложить усилия и еще раз ее перевернуть?.. И что это за усилия должны быть?

Любой человек может изменить свою жизнь. Ни в коем случае нельзя опускать руки. Надо мечтать, любить, радоваться каждому дню, каждой минуте, даже если порой это непросто. И тогда мир вокруг изменится. И жизнь станет чудом исполнения каждого желания.

Глава 1

Кира пришла в медицинский центр на консультацию к гинекологу. Докторша, глянув на нее, очень удивилась.

– Вы потрясающе выглядите! Откройте секрет, что вы делали? Я тоже так хочу!

– Я стала ведьмой, – спокойно улыбнулась Кира и, заметив растерянность в глазах женщины, поспешила пояснить. – Это шутка, простите. У меня хороший косметолог.

– Только мезотерапию в вашем положении лучше не делать, – предупредила доктор.

Комплименты врача были приятны, но Кира в волнении ждала УЗИ. Месяц назад ее ребенку поставили страшный диагноз.

Наконец, докторша закончила осмотр.

– Я вас поздравляю! Сердце малышки абсолютно здоровое! Видите, всего за месяц полностью ушел порок сердца, несовместимый с жизнью. Чудеса случаются. Я рада за вас!

– Спасибо, доктор, – заулыбалась счастливая Кира.

– Единственное, что мы должны с вами решить, это проблема с кровью… У вас отрицательный резус, поэтому возник резус-конфликт между вами и ребенком. Но это сейчас решается очень легко. Всего один угол, и вы будете в порядке.

– Резус-фактор? Я даже не знала, что он отрицательный, – растерянно проговорила Кира.

– Это потому что вы никогда не ходили по врачам. Лежите, не надо вставать. Я сделаю вам укол, это не больно. Следующий осмотр через месяц.

– Этот укол надо будет делать еще раз?

– Нет, достаточно одного.

После укола случилась беда: Кира забыла, кто она такая. Эта беда, которую ничто не предвещало, обрушилась на нее прямо в кабинете врача. Кира отчетливо помнила, что беременна, но напрочь забыла собственное имя. Больше того, из головы совершенно вылетело, замужем она или одинока, вдова или разведенная, есть у нее дети или нет. Кира не знала ни своего роста, ни своего веса, ни цвета своих глаз. Ей не были известны день ее рождения и возраст. Точно могла определить цвет листьев на деревьях, но была совершенно не способна вспомнить, блондинка она или брюнетка. В общих чертах Кира осознавала, что находится у врача, но не имела понятия, где была до этого.

«Господи, что же со мной происходит?» – мысленно запаниковала она.

– Валентина Сергеевна, с вами все в порядке? – склонилась к ней докторша.

– Да… то есть, нет…

Кира лежала неподвижно, не имея желания и не в силах двинуться с места. Ее слух отчетливо воспринимал доносящиеся извне звуки: шаги людей по коридору, дыхание гинеколога, пение птиц за окном, шум моторов, шарканье подошв и стук каблучков по асфальту… Шарканье и стук стихали, как только по улице возобновлялось движение машин.

На долю секунды в голову закралась безумная мысль, что она мертва. В этот момент доктор, которая всего несколько секунд назад разговаривала с ней, посмотрела на нее почти ласково.

– Вы забыли, кто вы?

Кира поняла, что жива.

– Откуда вы знаете? – осторожно поинтересовалась она.

– Валентина Сергеевна, – улыбнулась врач. – Когда я делала вам укол, вы потеряли сознание, а когда пришли в себя, ваше состояние вернулось к вам.

– Мое состояние?!

– Да. Вы больны, и врачи пока не могут вам помочь. Да и в вашем положении никакие лекарства прописывать вам нельзя, чтобы не навредить ребенку. За дверью вас ждет муж. Он и объяснит вам все. Не волнуйтесь, берегите себя.

«Ага, есть муж. Значит, все в порядке», – подумала Кира и закрыла глаза.

– Сохраняйте спокойствие, – прошептала доктор. – Это у вас не впервые. Ваш муж все вам расскажет.

Женщина-гинеколог ничего не сказала Кире ни о возрасте, ни о состоянии ее здоровья. И голос у нее был равнодушный, с дежурными успокаивающими нотками.

Кира попыталась мысленно помочь себе: «Не паникуй. Через несколько минут появится муж, и все встанет на свои места».

– А это нормально, когда человек ничего о себе не помнит? – обратилась Кира к докторше.

Не получив ответа, она задумалась над смыслом своего вопроса.

«Как можно ухватиться за самое главное, чтобы хоть что-нибудь вспомнить, если я не знаю этого самого главного? Нет, неправда, кое-что знаю. И даже не кое-что, а многое. Просто надо найти ниточку, за которую необходимо зацепиться, и тогда размотается весь клубок. Эта ниточка – муж. Сейчас все прояснится».

Очень хотелось разрыдаться, но Кира понимала, как это будет глупо выглядеть в глазах доктора.

«Не впадай в панику», – несколько раз повторила она в мыслях, обращаясь к себе. Но это мало успокаивало, и волнение нарастало. «Итак, я точно живу в России, говорю по-русски. Но какой сейчас день, месяц, год, наконец, – затрудняюсь сказать. Не знаю, в какой семье жила, кто мои родители, какая температура за окном. Помню таблицу умножения, умею читать».

Кира, как за соломинку, хваталась за мысль: «Без паники! Все в порядке. Я в безопасности!» Она погладила свой живот и почувствовала, как шевельнулся внутри ребенок. Тот факт, что она много знает и помнит, взбодрил ее и внушил уверенность, что было бы нелогично хранить в голове столько информации и не вспомнить, в конце концов, такой пустяк, как собственное имя.

«Конечно, я вспомню его. А потом и все остальное. Это всего лишь вопрос времени».

Доктор сунула ей под нос медицинскую карту.

– Валентина Сергеевна, вот ваши документы. Вам сорок восемь лет, вы замужем, беременны, рожать будете в сентябре. Ребенок, девочка, развивается нормально…

– Какие сейчас месяц и число? – перебила ее Кира.

– Пятнадцатое июня.

– А есть у меня еще дети?

– В карточке записано, что это вторая беременность. Давайте сделаем так: вы эти вопросы зададите вашему мужу.

Внезапно Кира почувствовала безмерную, колоссальную усталость. Машинально посмотрела на левую руку, пытаясь узнать, который час. Оказалось, уже почти двенадцать.

– Вы хорошо меня знаете? – Кира посмотрела на доктора, стараясь скрыть панику.

Доктор улыбнулась.

– Конечно. Вы пришли ко мне и встали на учет, когда вашей беременности было пять недель.

– У вас есть зеркало?

Доктор кивнула в сторону рукомойника, и Кира увидела небольшое зеркало над ним. Она поднялась с кушетки, подошла к зеркалу… Ей пришлось для опоры ухватиться за края раковины. На нее смотрела женщина, вернее, молодая девушка, совершенно ей не знакомая. В лице не было решительно ни одной узнаваемой черты.

Кира внимательно разглядывала бледную кожу и голубые глаза, маленький вздернутый носик и полные губы, обведенные губной помадой того же цвета, что и лак на ногтях. Каштановые волосы стянуты резинкой в хвост. Кира сняла резинку и потрясла головой, наблюдая, как волосы мягкими прядями рассыпаются по плечам.

«Лицо молодое, привлекательное… Разве мне сорок восемь? Черты лица приятные»…

Все детали внешности находилось там, где должны быть. Она оценила свой возраст в двадцать пять – тридцать лет.

– Почему вы говорите, что мне сорок восемь? По-моему, не больше тридцати…

Доктор очередной раз улыбнулась.

– У вас богатый муж, и вы не жалеете денег на косметолога. Год назад вы летали в Корею омолаживаться, потом забеременели.

– Это так запутанно, – прошептала Кира своему отражению, которое, казалось, затаило дыхание. – Кто ты?

«Я тебя совсем не узнаю», – ответило ей отражение, и обе женщины грустно опустили голову.

– Боже мой, – прошептала Кира, чувствуя, что ей становится плохо. Она ополоснула лицо холодной водой, но это не помогло. – Я хочу, чтобы меня немедленно отвели к психиатру!

– Вы постоянно наблюдаетесь у него, – заверила докторша. – В конце этой недели у вас назначена консультация. Мы все ждем, что память вернется к вам. А сейчас, пожалуйста, пройдите за мной. Время приема закончилось, в коридоре ждут другие беременные. Не волнуйтесь, ваш муж – замечательный человек. Очень любит вас.

– Как его зовут?

– Аркадий Петрович.

– Аркадий Петрович, – повторила Кира, словно пробуя имя на вкус. Она посмотрела в ясные голубые глаза докторши. – Он меня ждет за дверью?

Доктор кивнула и дежурно улыбнулась. Киру внезапно охватило импульсивное желание вскочить со стула и бежать из больницы. Бежать куда угодно, лишь бы не встретиться с этим мужем. Усилием воли она заставила себя остаться на месте. Куда бежать? Разве муж, который ждет за дверью, позволит ей это сделать?

Ребенок в животе больно толкнулся. Кира выскочила из кабинета врача прямо в объятия незнакомого мужчины. Он схватил ее и прижал к себе. Несколько минут не мешал ей выплакаться и гладил по голове, как ребенка. Постепенно она перестала плакать, несколько раз вздрогнула и затихла.

– У нас двое детей? – спросила Кира так тихо, что ей пришлось откашляться и повторить вопрос.

– Наша девочка, маленькая Диана, умерла несколько месяцев назад на твоих глазах. Это был несчастный случай. Но стресс для тебя был настолько сильный, что ты потеряла память. Сейчас ты изредка теряешь сознание, приходится все тебе рассказывать сначала.

– Диана… – повторила она, смакуя имя, словно это было самое прекрасное в мире вино. – Мне нравится это имя.

– Мне тоже. Поэтому мы с тобой решили назвать нашу будущую дочь тем же именем.

– Разве это не плохая примета?

– Мы с тобой ходили по этому поводу к ясновидящей. Именно она посоветовала нам так поступить. Сказала, только это может стереть твою травму. Более того, твой доктор заверил нас, что, как только ты родишь, он может начать серьезно лечить тебя, и вернет тебе память.

– Сколько лет было нашей девочке, когда она умерла?

– Год.

– Год? – изумилась Кира. – Так мало…

– Наш Ангел сейчас на небесах. Я думаю, будет лучше, если мы перестанем говорить о ней.

Она откашлялась, потом вытерла со щек слезы.

– Совершенно ее не помню… Мне стыдно, что не горюю о ней.

Он пожал плечами и развел руки, держа их ладонями кверху.

– Это самое лучшее в твоем состоянии. Мы должны думать о нашей новой Диане, которую мы ждем. Она вернет нам счастье.

– Расскажи побольше обо мне, – потребовала Кира.

– Что именно ты хочешь знать?

– Абсолютно все.

Он не колебался.

– Ты выглядишь моложе своих лет. Ты хорошая жена, заботливая и немного капризная…

– Я капризная?!

– Да, у тебя непростой характер. Но мне нравится. Мы с тобой вместе уже много лет. Сначала дети у нас не получались. Но потом я отвез тебя в Китай, после этого ты забеременела Дианой.

Кира благодарно улыбнулась.

– Все выглядит так, будто мы идеальная пара.

– Ну, не совсем, – он засмеялся. – Ты плохо готовишь, любишь хорошо одеваться и тратишь наши деньги в огромном количестве.

Последняя фраза развеселила Киру.

– Совсем не похоже на правду. Слишком отрицательный персонаж получается. При этом ты меня любишь?

– Очень.

Кира помолчала, переварила эти сведения, затем продолжила допрос.

– Какой мой любимый цвет? Мое любимое блюдо?

– Красный, – ответил он без запинки. – И больше всего на свете ты любишь шоколадные конфеты.

– Я где-нибудь работала?

– До нашего знакомства ты работала в банке, мы там и познакомились. Потом вышла за меня замуж и родила дочку. Мне удалось убедить тебя бросить работу и заняться воспитанием дочери.

– И я, конечно, с радостью согласилась?

Он уловил в ее голосе невольный сарказм и поспешил объясниться.

– Ты согласилась сидеть дома, чтобы мы могли чаще быть вместе. У меня серьезный бизнес, я часто бываю в командировках. Ты стала летать вместе со мной.

– Это опять похоже на идеальный брак.

– На свете нет ничего идеального. Мы с тобой часто ругались, но все же сильно любили друг друга. А сейчас я рассказываю тебе о нас. Ты привыкаешь ко мне, потом что-то случается, ты теряешь сознание, и мне приходится приручать тебя к себе по новой. Поверь, мы слишком сильно любили друг друга.

Ей страстно захотелось ему поверить.

– Где мы живем?

– Интересно… А как ты думаешь, где?

– Ну, если мы богаты, то на Рублевке?

Он засмеялся.

– Вот видишь, угадала. Мы раньше жили в центре Москвы, но потом решили, что это не то место, где можно нормально растить дочку, и переехали за город.

Кира внимательно изучала лицо мужа. Когда Аркадий улыбался, у него на щеках появлялись ямочки, и это очень ему шло. В профиль его греческий нос был идеален, лоб высокий, открытый, волосы темные, почти черные.

«Он красивый, – решила про себя Кира. – Но мне почему-то кажется, что я предпочитаю блондинов».

Она тешила себя мыслью, что может притвориться, будто узнает свой дом, будто у нее сохранились воспоминания о нем. Но приехав на место, поняла, что ничего не узнает, ничего, даже отдаленно знакомого, не видит. Ей было очень важно попасть в свою спальню. Ведь именно там можно найти вещи, которые расскажут о ее прошлом. Возможно, там есть детские фотографии.

«Интересно, узнаю я свою комнату? А какие вещи я носила?»

– Вот наш дом, – сообщил Аркадий.

Ее взору предстал огромный трехэтажный особняк, окруженный пятиметровым забором. Железные ворота открылись, и они въехали на территорию. С левой стороны Кира увидела гараж на несколько машин. Справа сад, засаженный туями и хвойными деревьями. Дорожки обрамляли белые розы, придавая саду сказочный гостеприимный вид. К большой коричневой входной двери вели несколько ступенек.

Этот огромный дом находился в элитном окружении таких же помпезных и дорогих строений.

«Судя по дому, мы с мужем очень богаты. Но почему я потеряла память? Неужели такая слабая нервная система? Допустим, у меня умерла дочь. Допустим, это огромное горе. Но я снова беременна. Почему предпочла этому великолепию и счастью бегство в истерическую амнезию? Что заставило меня бежать из комфортабельного дома от прекрасного, заботливого мужа? Возможно, я рассуждаю так, потому что не помню Диану? Но тогда почему память не возвращается?»

– Кто это? – спросила она, увидев мужчину, который старательно стриг кусты возле дома.

– Это наш помощник Михаил. Он наше все! Мы сменили кучу прислуги, этот оказался лучшим. Ты не переносишь женщин, поэтому Михаил сейчас для нас идеальный вариант. Он знает о твоей болезни все. Доктор прописал тебе кое-какие уколы, так Михаил прекрасно с этим справляется, и нам с тобой не надо каждую неделю ездить в клинику. Он хорошо готовит и убирает дом. Иногда я вызываю ему на помощь женщину из агентства по уборке.

– Почему он так смотрит на нас?

– Как?

– Словно я ненормальная!

– От тебя ничего не скроешь. Он просто готов приступить к своим обязанностям и начать ухаживать за тобой.

– Выходит, я порой веду себя неадекватно?

– Любимая, это нормально в твоем положении. Люди, которые теряют память, всегда очень нервничают. Поэтому им необходимо помочь вспомнить все. Я верю, что наступит день, и память вернется к тебе. А пока рядом буду я, а в мое отсутствие – Михаил.

Он распахнул дверь и, отступив в сторону, пропустил ее вперед. Кира остановилась, в глубине души надеясь, что вот сейчас муж возьмет ее за руку и сразу отведет в спальню. Ей так хотелось остаться наедине с собой и все хорошенько обдумать. Она чувствовала себя гостьей в чужом доме, и сердце тяжко билось от мрачного предчувствия. Ее охватило какое-то возбуждение перед решительным шагом в неведомую жизнь. Кира ощутила трепет, который овладевает человеком, стоящим на краю пропасти. Вот он – ее муж. Совсем чужой для нее человек. Ее мир стал слишком сложным, чтобы осознать это.

– О чем ты думаешь? – В голосе Аркадия прозвучало что-то нехорошее, хотя он попытался это скрыть. – Ты, наверное, устала?

– Я пока ничего не понимаю, – она пожала плечами. – Да, возможно, я устала…

Кира глубоко вздохнула и шагнула в прихожую. Стены окрашены светло-бежевой краской. Она заметила центральную мраморную помпезную лестницу с золотыми перилами. Сочетание бежевого и золотого цвета, лепнина на потолке придавали дому торжественный, почти царский вид.

«Я нахожусь в настоящем дворце»?..

Большие, во всю стену, окна гостиной пропускали много света. Кире это понравилось. Аркадий повел ее по комнатам первого этажа. В просторной столовой, оклеенной светлыми обоями, которые выглядели одновременно очень дорого и очень нежно, она увидела большой обеденный стеклянный стол. Вокруг него стояли двенадцать стульев желтого цвета с высокими спинками из стекла. В серванте размещался сервиз, украшенный золотой росписью. Имелся еще в столовой бар, наполненный разнообразными напитками.

– Тут уютно и красиво, – сказала Кира, пытаясь догадаться, сама она это все покупала или здесь поработал дизайнер.

После столовой они прошли в гостиную. Эта просторная комната занимала целиком этаж. На стенах нежно-голубого цвета висели картины в старинных рамках. Мягкий диван и подобранные в тон кресла расположились вокруг темно-зеленого мраморного камина.

– Аркадий, прости, но мне кажется, я вижу все это впервые! – В ее голосе прозвучала тоска.

– Тебе нет нужды извиняться. Когда станешь здоровой, ты вспомнишь. Каждый раз, когда теряешь сознание и потом память, ты говоришь одни и те же слова.

Ее взгляд теперь был прикован к нескольким фотографиям, стоящим на пианино. Кира увидела себя в свадебном платье и рядом Аркадия. Значит, все правда. Как странно! Она будто ждала опровержений происходящему, но получалось наоборот.

Аркадий обнял ее за талию и указал пальцем на фото.

– Для нас это был самый счастливый день в жизни.

– Я очень устала, – тихо проговорила Кира, опустив голову.

Аркадий повел ее на второй этаж в спальню. Из спальни был выход на балкон и открывался вид на сад. С балкона в сад можно было спуститься по металлической лестнице.

– Очень красиво, – вздохнула Кира.

Она подошла к окну, занимающему все пространство от пола до потолка, и внимательно посмотрела на хорошо ухоженный двор. В правой стене она заметила дверь, ведущую на балкон, и подавила страстное желание броситься к ней, распахнуть ее, выскочить на балкон, спуститься по лестнице в сад и умчаться без оглядки из чужого дома.

– Рядом с нашей спальней детская комната для нашей дочери.

– Можно, я пока не буду ее смотреть?

– Ты говоришь так всегда, когда случается очередной провал в памяти. Надеюсь, потеря сознания больше не повторится.

– Аркадий, я хочу обратиться к психиатру. Я хочу понять, что со мной.

– Не волнуйся, дорогая. Мы ходим к нему каждую неделю. Константин Михайлович лучший доктор в Москве, профессор, через три дня у нас назначена консультация.

Кира оглядела свою спальню. Возле туалетного столика со старинным зеркалом находилась королевская двуспальная кровать с балдахином. Кира села на нее и потрогала дорогое покрывало. Она представила себя и Аркадия в этой кровати, и ей стало не по себе. Захотелось держаться подальше от мужчины, который называл себя ее мужем.

«Неужели сегодня придется лечь с ним в постель?» От этой мысли ее затошнило. Она поняла, что любыми путями нужно отвлечься, и стала внимательно рассматривать спальню. Одна стена представляла собой сплошное окно, противоположная состояла из глубоких стенных шкафов с зеркальными дверцами. В зеркалах отражался двор. Он казался продолжением спальни. Создавалась иллюзия ничем не ограниченного пространства, беспредельного простора. Безусловно, ей это понравилось, но муж, стоящий рядом, вызывал у нее отторжение. Кире захотелось остаться одной.

– Что с тобой? – заволновался Аркадий. – Тебе плохо?

– Нет, все хорошо, – поспешила успокоить его Кира. – Можно, я взгляну на свою одежду?

– Почему ты спрашиваешь? Ты у себя дома.

Она рассматривала одежду, которую носила в прошлой жизни. Что побудило ее купить ту или иную вещь? Ей не нравилось все.

«Неужели я когда-то носила эти вещи?» – удивленно размышляла Кира.

– Оказывается, у меня много красивых вещей, – сказала она, глядя на Аркадия.

– Конечно. Это не единственный твой гардероб. Много вещей на третьем этаже. Как я говорил, ты очень любила ходить по магазинам.

– Да, но я не узнаю свои вещи. Мне кажется, я никогда не смогу надеть это. Это… это не мой стиль!

– Ты все время говоришь одно и то же. Пройдет немного времени, и все это начнет тебе нравиться. Может, приляжешь?

Она кивнула. Ей отчаянно хотелось забраться в постель, но только одной, без него.

– Не беспокойся, любимая, – Аркадий словно прочел ее мысли. – Я буду спать в комнате для гостей, пока ты сама не позовешь меня. Ванная комната здесь, за дверью.

Аркадий покинул комнату, прежде чем она успела ответить. Кира вздохнула с облегчением, закрыла глаза и мгновенно уснула.