Текст книги "Разноцветные педали"

Елена Нестерина
Разноцветные педали

1

По шершавой поверхности крапчато-бирюзовой стены тянулась торопливая белая полоса. Она прерывалась, делая недолгие загогульки вверх или вниз, и спешила дальше.

Мелок крошился, быстро стираясь о стену.

Девушка ловила таракана. Мел у неё был, конечно же, специальный, поэтому она знала, что делала; большой таракан быстро бежал по стене параллельно плинтусу, а мелок шёл по его следу, иногда пытался окружить. Но вот девушка догадалась и стала ставить засеки: одну, другую перпендикулярные линии, третью – перед самым носом таракана. Раз! – и вот таракан взят в кольцо, окружён одним меловым овалом, вторым, ещё и ещё – девушка не жалела средств. Таракан заметался, но не смог выйти из окружения, сорвался со стены и – тук! – упал на пол.

Девушка нагнулась, растянув для резкости веко и прищурив глаз, внимательно его рассмотрела, добивать не стала, стряхнула только на таракана мел с рук и, довольная, уселась за стол.

– Что ж ты творишь-то, а? – сказал Валера, который всё это время стоял в дверях и наблюдал. – Кто ж тебе разрешил стену портить?

На его голос девушка подняла голову, а из глубины коридора появился большой молодой человек, который до этого встретил Валеру у входа и привёл сюда.

– Арина Леонидовна, – молодой человек остановился рядом с Валерой и дальше не пошёл, – я не успел сообщить. Он по поводу работы.

– Спасибо, Виктор Владимирович. – Девушка поднялась из-за стола и обратилась к Валере: – Вы хотите к нам на работу устроиться? Пожалуйста, присаживайтесь.

Молодой Виктор Владимирович ушёл, но дверь оставил открытой. Валера сел на стул.

– Я ночным сторожем… Я звонил, – проговорил он, отводя глаза от длинной меловой линии на стене.

– Помню, – ответила девушка и с шипением потёрла глаз. – Давайте разговаривать. Валерий, да? Меня зовут Арина Леонидовна.

– Я по объявлению в газете…

– По объявлению. Да, было объявление. Но оно устарело.

Этого Валера не ожидал. Должность ночного сторожа вполне соответствовала его укладу жизни и представлениям о мире.

– Но мне же… Назначили время. Я приехал… – Валера решил если не начать квитаться с наглым миром буржуев, то хотя бы устроить ему хорошую встряску. Глядя на глупую секретаршу, которая яростно слюнявила платок и тёрла им свой покрасневший и распухший глаз, он откинулся на спинку стула. – Девушка, вы, скорее всего, не владеете информацией. Я позвонил, мне сказали приезжать, что такое…

Но девушка Арина Леонидовна (чего Валера сразу не учёл) громко захныкала – и в кабинет тут же вбежал всё тот же большой и красивый молодой человек.

– Арина, что?! – мгновенно он блокировал зазор между столом Арины Леонидовны и Валерой.

– Я же сказала – поубивать всех тараканов! – обливаясь слезами и выворачивая глаз наизнанку, причитала девушка.

– В глаз? – с этими словами молодой человек потащил её в боковую дверь. Зашумела вода. – Как он в глаз?.. Где?

– Да нету, я уже сама разобралась!

Валера забыл, что хотел сказать, и теперь лишь ждал, что будет дальше. Взгляд его остановился на птичьей клетке, в которой сидел воробей.

– Какая наглость! Надувательство! – нёсся голос Арины Леонидовны, которую явно умывали. – Я же специальную ловушку для тараканов ставила, сегодня посмотрела – а в неё так никто и не попался!

– А мелок где взяла?

– У бабы Ве-е-е-ры…

«Дурдом», – подумал Валера.

Вода стихла. Появилась девушка Арина, бросила полотенце на диван.

– Сейчас. Посидите, – обратилась она к Валере.

Вышел молодой человек, подобрал полотенце, унёс.

– Пойду хоть кого-нибудь разгоню, – девушка широкими шагами направилась в коридор и на ходу уже добавила: – Вить, пусть там человеку кофе сделают.

Валера увидел, как отреагировал на её слова Витя, и окончательно понял, почему Арина не просто Арина, а Леонидовна, и почему здоровье её так драгоценно. Линию поведения нужно было менять немедленно.

Воробей в клетке подпрыгнул на жёрдочку и чирикнул.

Витя что-то произнёс там, за дверью. Вошла другая девушка, внесла кофе, тут же убежала. Её сменил Витя.

Вкуса кофе Валера не ощущал, потому что стыдливо обжигался, но пил тщательно, растягивая время и пытаясь придать себе значительности. Витя молчал, но оставался в кабинете, и Валера не мог понять, наблюдает он за ним или нет. К звукам в коридоре Витя прислушивался очень рьяно, хотя и не подавал вида.

…Вошла Арина Леонидовна, очень довольная.

– Нашла? – спросил Витя.

– А то. Коля Доляновский сейчас напутал. Дяденька попросил ему школьные розги поставить, а Доляновский врубил «Стегание кнутом на морозе с обливанием водой». Дядька выл, а как выскочил, книгу жалоб требовал, представляешь? Я ему программу поменяла, слушаю – тащится… А Доляновскому выволочку, чтоб жизнь мёдом не казалась.

– Покажи глаз.

– Витя!

Витя исчез. Арина Леонидовна уселась за стол, вытащила из ящика папку.

– Вы уж простите, Валерий, – улыбнулась она Валере. – Теперь я всё.

– Вы сказали, нет работы… – робко произнёс Валера.

– Работа есть. Мне всё-таки нужен сотрудник. Но охранник. – Арина Леонидовна пробежала глазами Валерину анкету. – Что вы тут последнее охраняли? Склад?

– Да, склад строительной фирмы…

– Ага. Уволились два месяца назад… А вы знакомы со спецификой нашего заведения? – Арину Леонидовну не интересовало, хочет ли Валера быть охранником, а не ночным сторожем. Однако повеяло тем, что работа может сейчас найтись, поэтому Валера с воодушевлением начал:

– Нет, но…

– Ясно, – перебила его Арина Леонидовна. – Ну я сейчас всё объясню. И ничего даже про наш клуб не слышали?

Валера вспомнил про вывеску на здании «РАЗНОЦВЕТНЫЕ ПЕДАЛИ» и про какие-то чудные рекламные щиты вдоль пригородной дороги.

– Рекламу видел. Но по клубам я особенно не…

– Ага. Сейчас мне нужен охранник в смену, то есть…

Где-то под потолком зазвонил телефон. Воробей в клетке заметался.

– Ой, подайте трубочку, – Арина Леонидовна помахала растопыренными пальцами.

Валера завертел головой. Телефон продолжал звонить.

– На окне, вон, мобильный на окне! – Валера поднял голову и увидел мобильный телефон на подоконнике узкого и длинного, прорезанного почему-то выше человеческого роста окна; вскочил, схватил его, передал Арине Леонидовне. Телефон в её руках тут же замолк. Воробышек устало опустил крылья, упал на дно клетки, взъерошился и, кажется, начал приходить в себя.

– Спасибо… Да! Алло! Ну и что же? Как это – ждут? Я же сказала – сегодня Серёжу берёт баба Лутя. Нет, мама, нет… Ага, вот послезавтра пусть и приезжают. А что я могу сделать – очередь. Ничего они не плачут. Да. Провели деньги? Да. Хорошо, да. Ну, мам… Я поела, да. Тогда в оптовые закупки пусть запишет. Это хорошо. А мы к вам с Серёжей в субботу. Ну, мама, конечно! Да, так и скажи. Ну пока!

Арина Леонидовна улыбнулась сама себе.

– У меня тут в кабинете часто сигнал перебивается. Везде хорошо, а в кабинете плохо… Аппаратуры вокруг много. Вот на окно и кладу трубку… Значит, ничего про нас не знаете? Вы ночью хорошо спите?

– Да, – удивлённо произнёс Валера.

– Лучше бы плохо. Эй, да не пугайтесь. – Арина Леонидовна поднялась с места. – Пойдёмте, со мной пройдётесь. Я всё покажу. И мне теперь удобнее Арина Леонидовна, но на «ты».

Она заглянула к воробью, просунула руку и взяла его, не вытаскивая из клетки.

– Кека, милый… Ой, сердечко бьётся. Ну, успокойся, голубчик, ну, малыш… Не любит он последнее время звонки, всё пугается. Ну, идём. А ты, Кека, сиди, и чтоб весь корм съел.

В большом зале с мягким серым светом было очень тихо, только от узкой будки в дальнем углу доносился приглушённый стук и ещё где-то чуть слышно повизгивали. У стены маячил парень во френче китайского коммуниста. Арина Леонидовна махнула ему рукой, парень подскочил послушным барсиком, молча встал рядом.

– Ты ходишь, Валера, в зал игровых автоматов? Ну а на компьютере: дышь-дышь-дышь – монстров гасишь? – спросила Арина Леонидовна. – Ну вот у нас тут примерно то же самое. Видишь эти будочки? Это вот мои игровые автоматы и есть. Ну, то есть тренажёры приключений, что ли. Или…

– Аттракционы. Симуляторы ощущений, – услужливо подсказал парень во френче и подобострастно улыбнулся.

– Правильно, Коля. Ты вот, Валера, хотел бы в газовой камере побывать? Что значит нет? А оказаться захваченным в плен с последующими пытками? – Валере показалось, что Арина Леонидовна не шутит. И ещё показалось, что глаза у неё странные какие-то – как будто вставные. Под их взглядом захотелось сжаться и накрыться половой тряпкой.

– Н-н-не знаю…

– А, ты тоже не романтический. Но некоторые люди за это большие деньги готовы заплатить. И мы им – пожалуйста. Нет-нет, никаких галлюциногенов, наркотиков, даже наоборот. – Арина Леонидовна подошла к узкой будке с креслом внутри и разноцветной кнопочно-педальной панелью управления снаружи. – Всё экологически чистенько, без вреда для здоровья, одобрено практически Минздравом. Компьютерный век, море счастья. Вот посмотри – это у нас… Доляновский!

– Это костёр. Казнь, самосожжение, случайность – как хотите. Стопроцентная имитация всех ощущений! – подхватился парень, тот самый Коля Доляновский, которому только что устроили выволочку. – Возможен вариант паровозной топки, горящей квартиры с элементами беготни по комнатам. Можно осложнить пожар – и вы искать кого-нибудь будете, собачку, например…

– А это… Так, таймер отключи. Ох, выкину я тебя, Доляновский, с работы. – Арина Леонидовна подошла к следующему аппарату. – Это вот «Гибель во льдах», – она ласково погладила пластиковую крышку. – Эта штука принесла нам кучу денег. Мы её в декорациях «Титаника» составили. Знаешь, сколько народу ломилось, чтобы сначала ощутить себя суперпассажиром первого класса, ну, или наоборот – бесправным и убогим третьего, а после в ледяной воде с обломками побултыхаться. И спастись – в самый последний, в самый такой момент, когда кажется, что положение безвыходное и пора идти ко дну…

– Как? По-настоящему? – Валера вглядывался в то, что скрывалось внутри небольшого аппарата. Ни воды, ни льда там точно не было.

Коля Доляновский радостно улыбнулся.

– Арина же Леонидовна объясняет – имитация.

Валера ничего не понимал или просто не верил тому, что ему говорили. Вот тебе и ночной сторож.

– А это вот у нас беда Доляновского – ну-ка, говори.

– Этот аттракцион пользуется особой популярностью, правда-правда, – затараторил Коля. – Самый широкий спектр услуг: стегание кнутом на морозе с обливанием водой и без, розги с солью, без соли, мокрые, с мелкими щепками, крупными занозами, плётки, хлысты… Цена умеренная, сеанс от минуты до бесконечности. Тут любую программу можно задать – отдерут за милые веники…

– Ещё за какие милые, – подмигнула ему Арина Леонидовна. Доляновский засиял – его, значит, совсем простили.

– Это… Это – садо-мазо? – устыдился, но всё равно спросил Валера. – Все эти симуляторы – они такие?..

– Нет, не все, конечно, – ответила Арина Леонидовна, по-прежнему охотно. И с задором. Как агитатор. – Вот подумай – какое ощущение для человека самое приятное? Ощущение победы. Победы! А победить трудно. И себя, и обстоятельства. Много вот у тебя в жизни было побед?

«Мало», – подумал Валера. А на лице изобразил «Не знаю». На всякий случай.

– Да наверняка мало, Валерий, – уверенно махнула рукой Арина Леонидовна. – Даже если в реальной жизни победить удаётся, то к этому чувству всегда что-нибудь ещё подмешивается – недовольство результатом, стыд за то, что не всё прошло честно или как хотелось. Ну, кому что. А здесь ощущение победы – концентрированное и очищенное от всего лишнего. Побеждать здорово! Вот поэтому – пожалуйста. «Гибель во льдах» – там побеждают страдания и стихию. Ты борешься, барахтаешься – и выплываешь. Ты сильный, ты смог. Непередаваемое ощущение. Только на себе можно испытать. То же самое – спасение из пожара, бои с чудовищами. Чем труднее и опаснее – тем ценнее победа. Как говорится: чем чернее ночь – тем светлей рассвет. Так и здесь. Чем тяжелее борьба, тем приятнее победа. Поверь, желающих побывать на симуляторах приятных удовольствий мало. Налить себе, например, ванну тёплого шоколада может каждый. Бассейн шампанского, любые услуги на дом – на раз можно. Но попробуй победи хотя бы себя или злодея какого-нибудь – чтобы аж торжество момента прочувствовать? Трудно. А вот у нас кто наиграется в это – и в реале бодрее становится… А вот эти увеселители для любителей острых ощущений мы собрали уже по результатам исследования потребительского спроса. Мазохисты нам выручку делают со своим стеганием на морозе – поди плохо?

– Неплохо… – согласился Валера.

То, что он услышал, было вроде логично. Но как-то уж слишком радикально…

В зал вошли посетители. Валера ахнул: построенные почти парами подростки мужского пола и две учительницы остановились посередине и, притихшие, озирались вокруг. Арина Леонидовна взглянула на часы. К группе уже спешили два молодых человека, Коля Доляновский тоже бросился к ним и заговорил с одной из учительниц.

– Восемнадцать ноль-ноль. Строительный колледж заказал нам сеанс для своих учащихся, – обернулась к Валере Арина Леонидовна, – сейчас им включат полную имитацию родов.

– Чего?!

– Ну, роды, человека рождают. Колледжу мы сделали большую скидку. Понимаешь, это же всё с просветительской целью.

– Зачем? – Валера никак не мог понять, разыгрывают его или что.

– Пусть каждый из них почувствует, как протекают роды. Мы им всем обычные роды поставим, видишь, даже несколько других аппаратов специально переоборудовали. А на этом, глянь, в который вон рыженького мальчика сажают, стоит такая мощная программа – можно поставить затяжные роды, осложнённые, двойняшек родить, тройняшек, да хоть ежа…

– И что они там… чувствуют? – выдавил из себя Валера.

– Всё на полную катушку. Тут без обмана – я сама в создании принимала участие, – с гордостью заявила Арина Леонидовна. – Все мои ощущения, плюс хорошие консультации врачей и фантазия.

– И кто… кто всё это сделал? – Валере стало как-то зябко.

– В смысле программу кто писал? Мои ребята и брат. Стасик – компьютерный гений.

– А зачем им роды? – Валера кивнул на подростков, часть из которых исчезла в недрах аппаратов, а часть была рассажена в кресла. И учительницы одной не хватало. Неужели она тоже в симулятор забралась?

– Чтоб реализма в жизни, наверно, прибавилось. К девочкам лучше относиться будут. Не веришь?

Валера осмелел:

– Да им же тогда на всю жизнь жениться расхочется.

– Значит, выживут самые стойкие. И новое поколение будет сильнее. – Арина Леонидовна двинулась к выходу из зала. – Вообще-то руководство колледжа аборт заказывало, но мы почему-то не написали такую программу, и они на роды согласились. Кстати, люди из колледжа отличную мысль подали с этим абортом, я обрадовалась и скидку им мощную устроила. Уже пригласила специалистов, брат должен начать работать. Представляешь, классно – общий наркоз, местный, аборт в щадящем режиме, подпольный, не знаю, что там ещё бывает…

В вихре охватившего её вдохновения Арина Леонидовна потащила Валеру за собой, на ходу рассказывая:

– Ну, в этом зале остались ещё для желающих пострадать «Отпиливание ноги на пиратском галеоне семнадцатого века врачом-самоучкой». Очень трогательно: анестезия в виде двух пинт спирта и с периодическими ударами по голове деревянным молотком – по мере надобности… Сначала, типа того, чувствуешь, что эти самые две пинты выпиваешь – со всеми спецэффектами, дальше тебе первый удар по голове молотком – и понеслось. Мне не очень нравится, но ребята хвалят. А вот тут в углу у меня раньше стоял отличный аппарат «Мучения на кресте». Ой, как на нём колбасит! Ой! Японцы тут были, не могли нарадоваться, целыми днями висели по очереди. Очень просили им продать. А я подумала, что это кощунство, ведь правда? Пусть японцы в христианство крестятся, вот тогда и мучаются на здоровье. И решила – не доставайся ты никому. Велела разобрать, программу напрочь потереть. Правильно же?

– ?..

Арина Леонидовна и Валера вслед за ней вышли в бар – со столиками, официантами, барменом за стойкой и небольшой сценой, на которой кто-то настраивал аппаратуру.

– Видишь, бар. Тут тоже охранники есть. За смену несколько раз меняются. Ты присматривайся. Только у нас с пьянством строго. Уж прости, но я в момент выкину, если что. – Арина Леонидовна опять припала к телефонной трубке, покрутилась на каблуке, прищурившись в полумраке, разглядела какую-то девушку и помахала ей. – У нас тут концерты бывают, я иногда люблю концерты. Видишь сцену? Группы всякие приглашаем, для денег иногда модные, а так только какие нравятся. Вот сегодня опять будет моя любимая. Панк-группа «Рука прачки», слышал такую?

Валера группы не слышал, хотя название её недавно прочитал на заборе. Он всё приглядывался к Арине Леонидовне, пытаясь понять, кто же она такая и сколько ей лет – больше двадцати он ей никак дать не мог. Но командовала она лихо. На все сто.

Из дверей возник Витя, приблизился, вывел Арину Леонидовну на свет и заставил её показать ему глаз, про который, кроме него, никто уже и не помнил.

– А вот у нас второй зал наших агрегатов, ну, то есть сам понимаешь… Тут у нас автоматчик Полина. – На девушке, которая подошла к Арине Леонидовне в другом, освещённом зелёным зале, был такой же, как и на Коле, френч, только его красивый женский вариант. Девушка была мулаткой, она быстро убежала, потому что к будке аттракциона рвался клиент.

– Вот у нас газовая камера, видишь, Полина работает. И детские автоматы есть. Тоже в познавательных целях, – Арина Леонидовна, как экскурсовод, протянула руку: – «Апачи на тропе войны» – скучный, уберём его, нерентабельно, спросом перестал пользоваться, а место занимает… «Опьянение и похмелье различной степени тяжести».

– Детям?

– Детям, Валерочка. Пороки нужно пресекать, но для этого сначала демонстрировать – их приятные стороны и неприятные последствия.

«Ну-ну…» – подумал Валера.

Арина Леонидовна периодически бросала его, переключаясь на общение с многочисленными подчинёнными – всем что-то было от неё надо. Но регулярно возвращала своё внимание, водила по залам. До подсобных помещений не добралась, провела его в свой кабинет. Из кабинета выскочила бабка с тряпкой – тараканьего следа на бирюзовой стене больше не было.

Арина Леонидовна уселась за стол. Озвучила Валере его будущую зарплату. Пугать ничем не стала – Валере и так за глаза информации об этом безумном заведении хватило.

– Одним словом, завтра, в одиннадцать часов – или приходи оформляться, или звони. Что отказываешься, – когда в дверях появился парень-охранник, заявила Арина Леонидовна.

Одновременно с её словами заиграл телефон, забился в клетке воробей. И Валера понял, что свободен.

Охранник вывел его за порог. И под взглядом Вити, который стоял на улице с молчаливыми парнями, Валера покинул территорию «Разноцветных педалей».

Лиля (Валера жил с Лилей), Лиля обрадовалась таким деньгам. Сказала, что надо непременно в «Разноцветных педалях» работать. Ведь если он столько денег будет получать на испытательном сроке, то дальше вообще горя можно не знать.

Деньги были, конечно, нужны. Но этот бред, эти осложнённые беготнёй пожары и газовые камеры… Конечно, Валеру никто не заставлял в них развлекаться, тем более что стоило это о-го-го, да и запись туда предварительная. Но что ж это всё-таки за «Педали» такие? Неужели и вправду раскрученная точка?

Валера открыл газету городских объявлений на разделе «Отдых и развлечения». Нашёл «Разноцветные педали» – но не увидел никаких пояснений. Только картинка, только название клуба, только адрес и надпись «Реальные ощущения». Хотел позвонить по их телефону, представиться клиентом и записаться на какую-нибудь показательную порку при дворе короля Артура или пожар на дирижабле. Но понял, что ничего подобного произнести не сможет, не артист. Плюнул.

Лиля в предвкушении денег весь вечер была мила и добра. У неё-то и мысли не возникло, что Валере можно на такое бредоносное предприятие не устраиваться.

И ещё эта Арина Леонидовна. Таких начальников Валере до этого не попадалось. С одной стороны, откуда-то появлялось бешенство – да кто она такая, почему ведёт себя так, будто это заведение лично ей принадлежит? А с другой – хотелось её слушать. И слушаться. Почему-то.

Чушь собачья! Пусть сама себя охраняет, Арина эта Леонидовна! Собрала вокруг себя преданных безумцев, вот и развлекается, и помыкает ими. А еённый Виктор, как его там, чего он за ней как пудель ходит? За деньги, ведь только за деньги – что их ещё может связывать? Она платит, он и ходит. Валера поймал себя на мысли, что очень почему-то озадачен спецификой отношений Арины Леонидовны и Вити Владимировича – и что она, эта самая специфика, должна быть только рабочей. Не хотелось другой, остро не хотелось. Почему-то.

Опять почему-то.

Но дело не в этом, не в этом.

Нет, лучше вполовину меньше зарплата, но на простом и понятном складе. Там и грузчиком можно подрядиться – за дополнительную плату. А тут… Валере казалось, что теперь он ненавидит капиталистов ещё сильнее. И потому ни в какие «Разноцветные педали» завтра не пойдёт.

Но наступило утро, и Валера примчался к дверям «Педалей» за полчаса до назначенного срока. Застыдился, вжался в угол возле парадного входа. Откуда его и извлекли двое ребят-охранников.

– Я пришёл сказать, что согласен. Трудовую книжку принёс. И паспорт, – увидев Виктора, заговорил Валера. И застыдился своего просительного голоса. Раньше с ним такого никогда не случалось – чтобы вот так, просительно…

Арина Леонидовна по дороге ему не попалась. А вели Валеру теперь уже в глубь внутренних помещений, где быстро оформили. И передали в руки Виктора Владимировича и невысокого (по сравнению с Владимировичем) неприметного парня. Им оказался начальник его, Валериной, смены охранников. Гена Репник – так этот начальник представился.

– Выходим сегодня в ночь, а сейчас я специально ради тебя приехал, – пояснил Гена.

Виктор же Владимирович просто слушал их. Ничего не говорил.

– Форму тебе дадут, дома подгонишь. А я – инструкции.

Выдача инструкций затянулась часа на два. Гена оказался немногословным, но въедливым.

Всех тайн Валере, конечно, не рассказал – надо сначала себя позитивно зарекомендовать (что Валера и так понимал), но и без того информации было море. Оказывается, во время испытательного срока в три стандартных месяца будут проводиться тренинги, на которых обычно разыгрываются модели критических ситуаций. Мало ли что может случиться во время работы, а охранник бац – и к этому уже подготовлен. Отреагирует как надо. Да, это займёт дополнительное неоплачиваемое время, но зато пойдёт Валере на пользу и сделает его профессионалом. Тренировочные задания будут проходить и непосредственно во время несения службы – очень эффективный метод обучения, как показала практика. Иногда даже ученик не будет об этом догадываться – поскольку окажется занят выполнением своих прямых обязанностей. А за всем этим будут следить, следить, делать выводы. Ну и корректировать его, конечно.

А главное, за эти три месяца нужно постараться научиться быть… невидимкой. Чтобы ты как бы есть, но для посетителей как бы и незаметен. Однако видишь то, что не каждому рентгену удаётся распознать.

– Как?

– Учись, – хмыкнул Репник. – Будешь не дурак – разберёшься.

Видимо, придётся. С этой мыслью, вдыхая обеденный аромат, Валера проследовал коридором к служебному входу. Теперь его ждали именно в этих дверях. Как сотрудника.

Лиля оказалась дома. Она занималась маникюрными услугами и наращиванием ногтей населению. Видимо, сегодня день у неё был нерабочий.

– Форма вот… – Валера показал своей девушке выданный в «Педалях» комплект. – Надо бы подогнать по мне. Сказали, чтобы выглядел хорошо. Сегодня уже ночная смена.

Лиля помогла подогнать. Лиля даже штаны и куртку погладила. Лиля повязала Валере узкий чёрный галстук. Лиля проводила своего мужчину на работу. Она была очень горда Валерой.

Почему, интересно? За деньги – или за престиж? Валера понять не смог, но вдумываться пока не стал.

Валерин понедельник начался не в субботу, а в среду. Этот первый рабочий день, она же ночь, прошёл угарно. Валеру ещё с тремя охранниками добрый Репник поставил в бар. Если бы просто в бар – но там сегодня был концерт! И начался он в десять, спустя три часа после того, как Валера заступил в смену.

Вот она, стало быть, какая, «Рука прачки»! По сцене прыгал лихой, кудрявый и тощий татарин с баяном, то играл, то пел, то пел и играл одновременно, быстро-быстро щёлкая по кнопкам. Скромная девочка подыгрывала ему на мандолине, убойным сатанинским фоном их поддерживали мохноёжий соло-гитарист, невозмутимый, одетый во всё чёрное гитарист типа «бэк» и бронебойно-автоматный ударник, которого за его звенящими блинами и видно не было.

А ещё – на одежде всех пятерых полностью отсутствовали левые рукава. И оголённая рука каждого была выкрашена по локоть в ошпаренно-красный цвет. Это смотрелось как-то болезненно-беззащитно и одновременно с вызовом. А когда они синхронно вскидывали эти багровые руки вверх, растопырив пальцы и бодро крикнув «Хой!», зал в экстазе делал то же самое. И выкрашенных по локоть рук, отметил Валера, виднелось очень много.

О, как бесновались эти зрители, которых Валера в рабочем порядке должен был усмирять! Как им тут всё нравилось! Впрочем, мебели они не крушили, друг друга не лупили, на сцену не лезли. Панк-музыканты были цинично-глумливы, но как-то по-умному, Валера даже заслушался – когда татарин и поддерживающий его квартет исполнял некую смесь частушек и патетического хорала. Никогда не знал, что петь матом можно так, что казалось, это католические монахи под звуки органа богу «спасибо» сообщают…

 
Тучи однажды упали на землю.
Дождь пошёл в обратную сторону –
Тут-то небесные жители поняли,
ЧТО они на Земле нам устроили…
 

Так начался новый номер. Это была злая песня. Про то, как мы глубоко страдаем тут, на Земле, от холода и грязи, как на небе всем по хрену наша метель, как чьей-то шаловливой ручонке, которая держится за переключатель небесного климат-контроля, придётся однажды весьма и весьма несладко.

Валера вспомнил, что на улице поздняя осень, мрак и холод, – вот бы правда создателю всего этого включить на полчасика подобный симулятор, пусть прочувствует… Ого, мелькнула у Валеры мысль, быстро же он стал местными категориями оперировать!

Но Гена Репник, который подкрался незаметно и ткнул Валеру в бок, испортил общение с прекрасным.

– Не расслабляемся. Эта музыка не для нас. Приходи на концерт не в смену – и слушай до усрачки.

И Валера стал не расслабляться.

По залу летали носки. Какие-то пустые, завязанные в узел, какие-то с начинкой, толстенькие, круглые. Так поклонники выражали свою признательность любимым артистам и общались друг с другом. Это, оказывается, было можно – главное, следить, чтобы без фанатизма.

Так что Валера принялся наблюдать за носками. А как их поймёшь, пока сам не словишь, – пустой он летит или с опасным грузом, который может проломить голову какому-нибудь дуралею? Валера растерялся. Кончилась очередная композиция, носки взметнулись ввысь, часть полетела на сцену – а оттуда в интерактивном режиме обратно. И один быстрый носок, пущенный пурпурной рукой солиста, угодил в Валеру.

– Батыров, это Мамед Батыров кинул! – на Валеру напрыгнули три восторженно настроенные девчонки.

Носок упал на пол, куда-то Валере под ноги, девчонки с визгом, давя друг друга, исчезли во тьме. И там, видимо, копались. Валера растерялся.

– Фанатки, – раздался у него под ухом голос.

Стальной, но добрый. Так говорила только Арина Леонидовна. Валера тотчас узнал её, несмотря на клубный шум и восемьдесят процентов темноты.

– Да. Я не знаю, что с ними мне… – начал Валера.

Но Арина Леонидовна перебила:

– Пусть ищут. Это почётный носок. Из рук солиста. Носки я разрешаю. Есть условие: в носок нельзя класть ничего, кроме другого носка. Или шарфика какого. В общем, тряпки. Если будет замечен носок с другим содержимым – наша собака отыщет хозяина. И тогда неважно – он кидал или не он. Вход в «Разноцветные педали» будет для него закрыт навсегда.

– А если носок новый… Специально купили и принесли? Он же хозяином не пахнет. Простите, – Валера, хоть и смутился, но был удивлён подобной недогадливостью.

– Хорошо соображаешь, – усмехнулась Арина Леонидовна. – А для этого здесь ты. Ловишь того, кто последним его кинул. И пусть он доказывает что угодно. Выкинштейн – и никаких разговоров. Так что не волнуйся. Посетители об этом знают. Последний носок со стеклянной пепельницей пролетел здесь в позапрошлом году. Но ты всё равно следи.

На плечо парня, что стоял рядом с Ариной Леонидовной, упал, судя по запаху разлетевшихся в разные стороны ошмётков, помидор.

– А это… Можно? – осторожно соскоблив с рукава Арины Леонидовны шматок густой жижи, нет, жидкой помидорной гущи, спросил Валера. Как-то всё тут было сложно.

– Лучше не надо, – лица её практически видно не было, но говорила Арина Леонидовна, кажется, весело. – Найди этого гранатомётчика и сделай внушение.

Арина Леонидовна удалилась. И, пробираясь в этом бесцеремонном, но в то же время весьма контролируемом аду, Валера отправился искать метателя продуктов. Рабочая смена продолжалась.

После окончания концерта, глубоко за полночь, в баре поубавилось народу, но дискотека шла полным ходом. Валеру сменили, дали отдохнуть, напоили чаем с мясными бутербродами. На оставшиеся от отдыха десять минут он решил выйти воздухом подышать.

Звонко цокали копыта по асфальту – по улице прошёл наряд конной полиции.

– Как настроение, новенький? – из дверей выплыла толстая румяная женщина.

Валера ответил, что ничего. Женщина залихватски подмигнула, загрузилась в машину, которая поджидала её у служебного входа. Укатила.

– Кухня по домам уезжает, – сообщил Валере вышедший на ступеньки покурить Дима Дубов – охранник из его смены.

– У вас по домам развозят? – удивился Валера.

– Ага. И у вас. Всех, кто поздно работу заканчивает.

– Ясно. А кто рано – своим, значит, ходом… – почему-то разозлила Валеру эта заботливость. Хотя – что такого? Это довольно распространённая практика. И всё же…

Дубов ничего не ответил. Удалился, хлопнув дверью.

Валера тоже задерживаться не стал. Часы показывали половину третьего.

После бара. А после бара Валеру перевели во второй аппаратный зал. Так назывались эти комнаты с безумием.

Народу было уже совсем немного. Но всё-таки они были – те, кто хотел сорвать себе крышу за свои же деньги. Встав на пост у двери, Валера присматривался к происходящему.

А возле одной из кабинок стоял солидный бизнесмен и уговаривал двоих аппаратчиков.