Текст книги "Психология детского творчества"

2.4. Специализация полушарий головного мозга в детстве

Мозг человека покрыт парным образованием – полушариями. Исследования многих лет свидетельствуют о неравнозначности их функций, которая, однако, не одинакова на разных этапах онтогенеза. Например, удаление левого полушария у взрослых при лечении больных, имеющих опухоли большого размера в нем, приводит к необратимым речевым потерям. Но подобная операция в младенчестве не сказывается на речевых способностях [26]. Это свидетельствует о необычайной пластичности (способности к перестройкам) мозга сразу же после рождения и способности полушарий брать на себя функции другого при его повреждении. Выявлено, что у новорожденных нет различий при удалении правого или левого полушарий.

Современные данные свидетельствуют о том, что полушария специализируются по способу обработки информации: правое полушарие обрабатывает любую информацию целостно, одновременно, тогда как левое – последовательно. Именно поэтому левое полушарие и у леворуких, и у праворуких людей отвечает за анализ речи, которая представляет собой последовательность предложений, состоящих из последовательности слов, каждое из которых является последовательностью звуков или букв (в зависимости от того, устная речь или письменная). Правое полушарие же специализируется на целостном, образном восприятии действительности, восприятии пространства, отвечает за анализ и узнавание мимики лица и за экспрессию (выраженность) собственных эмоций человека [98]. После рождения правое полушарие несколько опережает в развитии левое. Оно интенсивно развивается в первый год постнатальной жизни, но потом с развитием речи фактически подавляется левым [268].

Между полушариями существуют реципрокные отношения, то есть при возбуждении одного из них тормозится активность другого. Поскольку в любую деятельность включено не все полушарие, а только определенные его области, то, соответственно, подавляется не все другое полушарие, а только парные по отношению к первому области. Но в этом последнем полушарии вокруг области со сниженной активностью возникает область с повышенной активностью по тому же механизму взаимного подавления. Именно поэтому практически в любую деятельность включены оба полушария, но особым для каждого образом. Например, когда левое полушарие, в котором расположен центр речи, активируется в разговоре, то правое полушарие отвечает за эмоциональную и интонационную сторону общения.

У детей дошкольного возраста активность правого полушария выше не только в образной, но и в словесной деятельности [180]. Примерно до четырех лет правое и левое полушария одинаково владеют речью. Только с возрастом усиливается частота левостороннего доминирования ЭЭГ активности.

Согласно современным представлениям [157], организация межполушарного взаимодействия в процессе развития ребенка происходит параллельно созреванию структур, обеспечивающих взаимодействие полушарий мозга. Эти структуры называются комиссурами. Они представляют собой тяжи нервов, связывающие различные участки полушарий между собой (рис. 2.9). Самая большая из этих комиссур называется мозолистым телом. Именно созревание этих тяжей определяет интенсивность взаимодействия полушарий между собой и распределение нагрузки между ними. Индивидуальные различия в скорости созревания мозолистого тела (то есть покрытие этих нервных тяжей миелиновой оболочкой, обеспечивающей их изоляцию) и будет определять уникальную особенность распределения функций между полушариями [98].

Рис. 2.9. Главные комиссуры человека

Первый этап развития межполушарных взаимоотношений охватывает внутриутробный период и первые 2–3 года жизни ребенка. Он связан с формированием подкорковых связей на уровне ствола мозга. Позднее, в возрасте от 3 до 7 лет, активно созревает взаимосвязь между полушариями на уровне гиппокампа – структуры, которая играет большую роль в механизмах памяти. При нарушении этих связей возникает ухудшение запоминания и хранения информации. Параллельно формируется доминирование левого полушария по речи. Рост числа леворуких детей в настоящее время кроме других причин связан, в первую очередь, с увеличением количества детей (около 70 %), у которых наблюдаются органические или функциональные изменения в процессе развития этих комиссур [156].

Завершающий этап в становлении межполушарных взаимодействий ребенка связан с созреванием мозолистого тела и продолжается от семи до 12–15 лет. До этого момента оно преимущественно было включено в организацию взаимодействия задних отделов правого и левого полушарий, одновременно усиливая контроль над другими комиссурами. Зрелость мозолистого тела позволяет ему обеспечивать связи на уровне лобных долей головного мозга, которые отвечают за регуляцию осознанного поведения. У взрослых людей эти отделы составляют 27 % всей коры.

За счет межполушарных взаимодействий возможно закрепление функционального приоритета лобных отделов левого полушария, что позволяет ребенку не только выстраивать свои собственные программы поведения, ставить перед собой определенные цели, но и менять их в зависимости от условий. Этот уровень, как самый молодой и поздно созревающий (как в индивидуальном, так и в эволюционном развитии), является наиболее уязвимым, подверженным различным внешним воздействиям [156].

Вполне возможно, что именно созревание комиссур определяет скорость и специфику формирования межполушарной асимметрии в сенсорной и моторной сферах.

Как показали исследования, проведенные на детях [159], основы функциональной специализации являются врожденными, однако по мере развития ребенка происходит усовершенствование и усложнение межполушарной асимметрии и межполушарного взаимодействия. Раньше других появляется асимметрия биоэлектрических показателей в моторных и сенсорных областях коры, позже – в ассоциативных: префронтальных и заднее-теменно-височных зонах коры головного мозга [72].

Специализация полушарий в различных познавательных процессах также формируется постепенно. Еще в 7 лет у детей при внимании обнаруживаются изменения активности в обоих полушариях, тогда как у взрослых – только в левом. При познавательных процессах ребенка возникает локальная (ограниченная) активность левого полушария и генерализованная (обобщенная) активность правого полушария. При этом характер участия различных областей коры левого и правого полушарий зависит от конкретной познавательной задачи. Полушарное разделение зрелого типа формируется только к девяти годам. С усилением вовлечения лобных долей в речевые процессы мозговая организация речи становится более избирательной и левосторонней [181].

У подростков 13–14 лет отсутствует свойственная левому полушарию взрослых возможность опознания изображения путем вычленения только значимого признака без анализа всех остальных свойств. Такой способ опознания называется классификационным. У детей и левое, и правое полушария описывают все признаки объекта при опознании. Полушарная специализация в зрительном опознании отчетливо проявляется с 16–17 лет. Этому соответствует четкая полушарная асимметрия позитивно-негативного комплекса связанных с событием потенциалов в лобной коре, его максимальная выраженность в 16–17 лет отмечается в лобной области. Окончательное формирование системы классификационного анализа связано со структурно-функциональным созреванием переднеассоциативных отделов коры и усилением роли лобных областей левого полушария в процессе опознания.

К концу подросткового возраста формируется зрелый тип функциональной организации зрительного восприятия, при котором ведущая роль правого полушария принадлежит сенсорному анализу стимулов и их запоминанию, а левого – классификационному опознанию [72]. Подобная специализация ведет к экономии затрат мозгом при выполнении отдельных операций.

Можно перечислить факторы, которые способствуют функциональной специализации в онтогенезе. К ним относятся:

• созревание нейронов корковых зон коры и их связей, обеспечивающее зрелый тип структурной организации левого и правого полушарий мозга;

• структурно-функциональное созревание лобных областей коры, участвующих в обработке сенсорной информации на разных этапах: от приема сигнала до заключительных познавательных операций.

Созревание лобных областей происходит одновременно с возникновением полушарных различий в способах опознания объектов. Взрослый тип опознания объектов связан с опознанием по классификационному типу в левом полушарии и путем полного описания – в правом. Созревание фронто-таламической регуляторной системы (то есть системы связи лобного отдела коры с подкорковыми структурами) обеспечивает избирательность и пластичность функциональной организации мозговых структур [181].

2.5. Психофизиологические основы творчества

Гипотетическим свойством нервной системы человека, которое могло бы в ходе индивидуального развития предопределять возможность творчества, считается «пластичность». Она обнаруживается как на клеточном, так и на функциональном уровне.

Рассматривая результаты 37 исследований, основанных на результатах томографии, Р. E. Юнг (R. E. Jung) и Р. Дж. Хейер (R. J. Haier) [238] предложили теорию, объясняющую различие людей по интеллекту на уровне мозговых структур. Они полагают, что индивидуальные различия, предполагающие развитие высокого интеллекта, представлены в пластичности, которая связана с парието-фронтальными областями коры, включающими дорзо-латеральную кору, нижнюю и верхнюю париетальные доли и переднюю часть сингулярной коры. Это ассоциативные области и их развитие, которое предполагает длительное формирование новых связей, возможно, лежит в основе высокого интеллекта.

Исследователи полагают, что интеллект фиксируется не в генах (которых не так много), а в особенностях мозговых связей. Именно поэтому дети могут освоить чтение и письмо и многие другие навыки, которые не знали их деды и прадеды.

По-видимому, на нейрональном уровне одаренность обусловлена пластичностью, то есть способностью менять связи, как на аксональном, так и на дендритном уровне. Кортикальные области, ответственные за более низкие уровни переработки информации, обладают пластичностью (то есть способностью изменять структуру связей) только до 5 лет. Напротив, ассоциативные области, отвечающие за более сложную обработку (речь, мышление), сохраняют пластичность существенно дольше (это лобная кора, париетальные области, сингулярная кора). Длительная пластичность обеспечивается более поздней миелинизацией (то есть покрытием миелиновыми оболочками отростков клеток) данных областей.

Исследования психофизиологических характеристик творчества дошкольников практически отсутствуют. Это связано и с трудностью записи их у маленьких детей, и с некоторым пренебрежением творчеством детей теми, кто занимается творчеством взрослых.

Исследования, посвященные творчеству взрослых, можно разделить на две группы. С одной стороны, исследователи берут группу людей, известных как творческие (например, Нобелевские лауреаты), с другой – оценивают процессы, которые происходят в мозгу обычных людей, пытающихся решать задачи творческим или нетворческим путем.

Мы уже говорили о пластичности на уровне нейрона. Непластичность на функциональном уровне обнаруживается в малой вариативности показателей электрофизиологической активности центральной нервной системы, затруднении переключаемости, неадекватности переноса старых способов действия на новые условия, стереотипности мышления и т. д. [55].

Используя предложенный Дж. Гилфордом способ определения творческого мышления, многие исследователи оценивали особенности мозговых процессов у испытуемых, использующих при решении задач дивергентное и конвергентное мышление, а также предлагали задачи, предполагающие использование того или другого способа. Например, для оценки конвергентного мышления предлагалась арифметическая задача, а для провокации дивергентного мышления следующая: в зоопарке тысяча змей. Как найти длину каждой [146]?

При творческом решении наблюдается мозаичная, а не фокусная (как при дивергентном) активность на ЭЭГ. Нарастание межполушарных связей обнаруживается в усилении когерентности (показателя одинаковой активности) как для близкорасположенных точек, так и дальних в бета-диапазоне, который является индикатором более сложных когнитивных процессов.

У людей, которые успешно решают творческие задачи, наблюдается усиление когерентности более отставленных участков мозга, например, между левой затылочной и правой лобной долями, отмечаются более массивные связи между центрально-париетальными областями обоих полушарий, фиксируется больше связей внутри правого полушария по отношению к группе, не решившей задачу.

В работе Н. П. Бехтеревой с соавторами [25] проводилась оценка мозговой организации творческого процесса одновременно двумя способами – с помощью анализа локального кровотока методом позитронно-эмиссионной томографии и ЭЭГ. Ранее эти же авторы обнаружили более высокую межполушарную когерентность лобных структур при лучшем выполнении тестов на креативность. В мозговой организации творческих процессов наиболее существенное значение имеют перестройки в обеих лобных долях.

Оказалось, что более низкая активация коры при решении творческих задач наблюдается у более креативных людей на последних этапах обучения. В начале обучения, напротив, отмечается более высокая активация, особенно в лобных долях. С выраженностью креативности связано именно изменение активации от начала обучения к его концу [247].

Богатство мозга – это его кажущаяся избыточность. Мозг гения устроен так, что правильное решение идет по минимуму внешней информации, минимуму и количественному, и по уровню ее над шумом. Но это еще не все. Этим механизм гениальности не исчерпывается. Гениальный человек обладает своей биохимией мозга, определяющей легкость ассоциаций и, вероятно, многим другим «своим» [24].

Даже теории творчества можно рассмотреть как левополушарные и правополушарные. Левое полушарие в анализе информации последовательно делает шаги типа: А – неА. Правое полушарие не членит информацию, а работает с целостным образом. Большинство теорий творчества делит некий вид фактов на две группы: дивергентное мышление – конвергентное, янусовидное – неянусовидное и т. д. Даже технологии творческого процесса происходят последовательным делением на 2 [3]. Наиболее эффективным творческий процесс может быть в том случае, когда правое полушарие найдет решение, а левое – сможет его вербализовать, то есть перевести в слово [126].

Словарь ко 2-й главе

Аккомодация – процесс адаптации, связанный со сменой стратегии поведения ребенка, при которой он обучается принципиально новому навыку.

Ассимиляция – процесс адаптации к миру, при котором ребенок не осваивает новый навык, а лишь улучшает уже существующий.

Внимание – самостоятельная психическая функция, контролирующая и организующая деятельность.

Воображение – это способность создавать новые чувственные или мыслительные образы.

Восприятие – это отражение человеком предмета или явления в целом при непосредственном воздействии его на органы чувств.

Детский реализм – особый способ восприятия ребенком объектов внешнего мира, при котором он видит вещи не в их внутренних отношениях, а лишь такими, какими они видятся в непосредственном контакте. Частное проявление детского эгоцентризма.

Детский эгоцентризм – особый способ видения мира, при котором ребенок не выделяет собственной позиции в нем.

Интерференция – наложение одной информацию на другую. Является одним из механизмов забывания.

Пластичность мозга – способность нейронов длительное время сохранять способность к изменению связей друг с другом и формированию новых связей.

Реципрокные отношения – отношения между полушариями мозга, при которых активация участка одного полушария вызывает подавление активности соответствующего участка мозга другого полушария.

Схема – сенсомоторный эквивалент понятия в рамках теории развития интеллекта Ж. Пиаже.

Глава 3
Особенности детского творчества и факторы, влияющие на его проявление

Дети не просто переносят на бумагу что-то из окружающего мира, а живут в этом мире, входят в него, как творцы красоты, наслаждаются этой красотой.

В. А. Сухомлинский

3.1. Творческое детство в общественном устройстве

Известно, что на всем протяжении жизни человечества ни одно общество не сопоставляло окончание детского периода и переход ребенка во взрослое состояние с психологической или физиологической его зрелостью. Основными параметрами, определяющими взросление человека, то есть его участие в экономической жизни общества и ответственность перед законом, до сих пор были экономика и политика [130].

Чем ниже экономический уровень общества, тем раньше дети начинали работать на взрослых производствах. Так, в XIX веке в Англии ребенка могли взять на 12-часовую работу в день на фабрику с 4 лет. С 8 лет работали практически все дети рабочих [130].

Не лучше обстояли дела и в России в этот же период. Девочке из рассказа А. Чехова «Спать хочется», работавшей весь светлый период дня, а ночью вынужденной неоднократно вставать к плачущему хозяйскому младенцу, всего 8 лет. Ваньке Жукову, который безуспешно писал письмо «на деревню дедушке», работая «в людях», то есть выполняя любую требуемую работу в течение ненормированного рабочего дня, 9 лет. Российское общество, как и английское, в конце XIX века использовало труд детей, которым можно было платить существенно меньше, чем взрослым. Дети же, которые жили «в людях», как Ванька Жуков и девочка из рассказа «Спать хочется», вообще не получали зарплату и работали «за харчи» и крышу над головой, а само обучение подкреплялось постоянными побоями. Любая литература того времени дает массу свидетельств такого рода. Например, Сервантес в «Дон Кихоте» описывает сцену, когда хозяин, не желая выплачивать заработанных денег, избивает подростка до полусмерти и отпускает на все четыре стороны. До сих пор в деревнях, где отсутствует механизация и тип труда практически не изменился с конца XIX века, дети начинают работать с того времени, когда способны выполнять ту или иную работу (с 4–6 лет).

Появление сложной техники, которую нельзя ни создавать, ни использовать неквалифицированными людьми, привело к выделению детства как периода, в течение которого ребенка готовят к управлению этой техникой.

Политическая составляющая в оценке периода детства четко прослеживается в том, как в зависимости от политических настроений меняется, например, возраст, с которого выдают паспорт (то есть фактически оценка взрослости) человеку. Как только понадобилось в стране делать ставку не на взрослых, приверженных другой политической системе, а на молодежь, которую легко направить в нужное политическое русло, паспорта стали выдавать подросткам в 14 лет (хотя уголовную ответственность в полной мере в этом возрасте они еще нести не могут). В прошлой главе мы говорили, что мозг человека созревает к 25 годам, а психологическая ответственность более вероятна у людей, достигших 20 лет и старше.

Отношение к детям-творцам мало чем отличается от отношения к детям вообще. Как только одаренный ребенок может приносить доход, начинается его эксплуатация как вундеркинда. Примеров таких в истории множество. Они могут быть как положительными, например, ранняя концертная деятельность Моцарта, так и отрицательными, когда чрезмерные амбиции взрослых приводили к уничтожению детской непосредственности или к искажению развития личности ребенка. До сих пор сфера взаимоотношений одаренного ребенка и общества не ограничивается законодательными актами, так что такие дети могут быть защищены исключительно нравственными позициями своих родителей, а при отсутствии таковых они открыты влиянию всех негативных сторон общества, провозгласившего деньги основной ценностью.

3.2. Психологические особенности детского творчества

Детство – краткий период жизни, когда над человеком не довлеют рациональные требования соответствовать определенному статусу в обществе и не возник еще критический самоанализ подростка. Ребенка не коснулась еще суровая десница школы, поэтому и творчество его легко и беззаботно, оно равнодушно к норме и менее всего предполагает мнение другого [101].

Детское творчество можно назвать «натуральным», подобно тому как Л. С. Выготский [42] различал натуральные, то есть данные от рождения, природные, и высшие психические функции. Оно отличается открытостью миру, который ребенок воспринимает с оптимизмом. Он ориентирован не на то, что надо, а на то, что возможно.

Характерная особенность детского творчества – его всеобщий характер. В детстве творят все, и реальная проблема этого возраста – не проблема творчества, а проблема его отсутствия [101], что само по себе достаточно очевидная патология. Отсутствие творчества может быть следствием жесткой системы воспитания, подавившей собственное «Я» ребенка. Особенно опасно, если это произойдет до «первого рождения личности» – примерно в трехлетнем возрасте [95].

Для ребенка характерно в это время вариативное мышление, когда он обнаруживает и раскрывает массу возможностей, создает много видов одного и того же решения, но одинаково привязан к каждому. Пока он не способен отделить удачный вариант от неудачного с точки зрения культуры, в которой он развивается. Взрослое творчество, напротив, предполагает именно отбор и отсев с позиции вкуса, принятого в обществе, непосредственный диалог с культурой, в которой это творчество рождается [101].

Если рассматривать творчество как создание нового, то можно утверждать, что все познавательное развитие ребенка проходит исключительно творческим путем. Если взрослый изучает новый язык, используя словари и справочники, то ребенок осваивает родной язык принципиально иначе. Студент методично ищет в словаре объяснение каждому слову из экзаменационного текста, пытаясь подставить слова чужого языка, но сохраняя логику родного, что никогда не приводит к успеху. Малыш поступает как филолог, слышащий неизвестную ему речь и пытающийся понять ее структуру, приспосабливаясь к ней, а не ломая ее, встраиваясь внутрь конструкции родного языка. То, что все здоровые дети способны освоить язык, свидетельствует об их недюжинных языковых задатках.

Точно так же, лежа в колыбели, ребенок сопоставляет видимое движение своей руки с тактильными ощущениями от касания ею какого-то предмета и многочисленными сигналами о положении своего тела и рук и осваивает точное схватывание любых предметов. Затем он соединяет эти предметы со звуками, которые в это время произносят взрослые, позднее он начинает выделять общие параметры различных объектов, комбинируя отдельные из них. Все это – этапы познания, освоения культурного наследия, осмысления того, что накопило общество, а для ребенка, безусловно, – личностный рост через создание нового для него лично, но весьма обыденного для мира, наблюдающего этот процесс формирования личности многие тысячелетия.

Ребенок слышит человеческую речь и умудряется найти в ней осмысленное содержание. Он впервые воспринимает музыку и находит ей объяснение. Он видит картину и связывает стилизованное яблоко на ней с яблоком иного цвета и иной формы, которое ел на завтрак. Более того, он может опознать как яблоко другие предметы этого класса, хотя они не всегда похожи на то, что он видел на картинке и ел на завтрак. Наконец, в какой-то момент он возьмет карандаш или кисточку, нарисует неровный круг и назовет его словом «яблоко», хотя ни один взрослый не сможет опознать в этом новом объекте реального мира привычную для него форму (рис. 3.1).

Рис. 3.1. Спонтанный самостоятельный поиск

Подобное творчество является ведущим инструментом познания лишь до тех пор, пока ребенок не освоит человеческую речь настолько, чтобы с ее помощью приступать к целенаправленному обучению, которое происходит уже не творческим путем, а с применением разнообразных когнитивных методов научения, взятых под контроль взрослыми. С этого момента комбинаторные, спонтанные проявления активности ребенка становятся препятствием при передаче конкретного опыта от взрослого, а потому у большинства детей креативность постепенно исчезает (рис. 3.2).

Желание познавать мир – внутренне присущее ребенку качество, основа которого лежит в бессознательном. Подобно тому как трава стремится занять все вокруг, активность ребенка направляется на все сферы жизни человека, и малыш пытается освоить то, чем владеет человек как вид. Ребенок не способен объяснить, почему он хочет знать, но по достижении определенного возраста вопрос «А почему?» рождается у него, возможно, независимо от его желания.

Несмотря на то что процесс творческого освоения достояния культуры не контролируется сознанием, он существенно отличается от того, что есть у ближайшего к человеку рода – высших обезьян. Доказательства радикального различия развития детей и детенышей обезьян были получены исследовательницей орангутанов Б. Галдикас-Бриндамур (B. Galdikas-Brindamour) [225]. Когда у нее родился ребенок, она попыталась воспитывать его вместе с малышом-орангутаном, потерявшим свою мать в очень раннем возрасте. Она пыталась одинаково заботиться о сыне и малыше-орангутане, одновременно отмечая различия в поведении каждого из них на разных этапах развития. Ее наблюдательность была вознаграждена практически сразу. Радикальные различия в поведении заключались в трех аспектах поведения, демонстрировавших непроходимую пропасть между двумя видами.

Рис. 3.2. Процесс обучения детей в детском саду

Во время кормления ребенок быстро наедался и переставал интересоваться пищей, поэтому остаток еды беззаботно отдавал орангутану. Орангутан был голоден всегда и никогда не отказывался от пищи. Это явление знакомо всем владельцам собак. Вне зависимости от возраста животные ведут себя так, как будто хотят есть всегда, и хозяевам необходимо ограничивать их в еде. Это эволюционно оправданный тип поведения – в природе у животных нет холодильников и запасов пищи. Они вынуждены постоянно ее добывать, а потому у них нет такого механизма насыщения, который присущ всем человеческим детям.

Второе различие состояло в том, что ребенок очень рано стал произносить звуки, разнообразие которых увеличивалось со временем. Когда он не спал, то практически постоянно «болтал».

Орангутан молчал всегда, не отвечая на ласковый разговор своей приемной матери. Эта черта тоже имеет свои причины. Многие годы исследователи пытались научить говорить детенышей разных видов животных, пока не было показано, что особенность строения их голосового аппарата такова, что они не могут освоить разнообразные звуки человеческой речи. У ребенка при рождении, как и у животных, связки подняты достаточно высоко. Но в течение первого года жизни они постепенно опускаются, что позволяет колебаться при изменении их напряжения достаточно большому объему воздуха между связками и ртом, и именно эти колебания представляют собой слышимый звук. У животных связки расположены достаточно высоко, что не позволяет им произносить разнообразные звуки. Кроме того, особенностям речевого аппарата соответствуют и ограниченные возможности мозга.

И наконец, ребенок был невероятно любопытен. Особенно его интересовала инструментальная деятельность людей, к которой он тянулся и пытался участвовать, как только научился самостоятельно передвигаться. Орангутан был совершенно равнодушен к этому аспекту жизни (рис. 3.3).

Ребенок, как губка, впитывает впечатления жизни, накапливает материал и активно перерабатывает его. Следовательно, творчество – удел любого ребенка, это нормальный и постоянный спутник детского развития. Исследовательская деятельность взрослых – это отдельный вид деятельности, который называется научной деятельностью. Для детей любое творчество сопряжено с исследованием. Когда ребенок рисует яблоко, он исследует форму и цвет, он экспериментирует с объемом и пространством. Нарисовав яблоко, он обнаруживает, что оно висит в пустоте, поэтому он начинает искать ему опору – тарелку, которую также вынужден расположить на чем-то еще и т. д. Точно так же, играя в прятки, ребенок постепенно осваивает тот замечательный факт, что если он видит человека, то и человек видит его, вне зависимости от того, закрывает или открывает глаза сам ребенок. В дальнейшем он сможет вербализовать это на уроках физики в виде законов распространения света, но задолго до этого он сам откроет этот закон интуитивно во время творческой деятельности – в процессе игры или рисования.

Рис. 3.3. Ребенок и орангутан, воспитывающиеся вместе (Б. Галдикас-Бриндамур, 1975)

Еще одно отличие детского творчества от взрослого заключается в ограниченности опыта детей. Казалось бы, их творчество должно быть более бедным. Однако, в отличие от взрослых, имеющих больше элементов для комбинации, но осознанно отсекающих те из них, которые, согласно опыту, невозможны, дети легко комбинируют несоединимые вещи, не подвергая критике результат [41].

Отличие детского творчества от взрослого заключается также в его незащищенности. Взрослый человек, создавая что-либо, не только смотрит на это собственными глазами, но и пытается оценить результат с точки зрения других людей. Именно поэтому многие новаторские идеи так никогда и не реализуются. Их авторы слишком точно представляют негативную реакцию окружающих и предпочитают лучше не видеть результат, чем встретить реакцию, которую придется пережить.

Ребенок смотрит на свое творчество исключительно собственными глазами и любит то, что создано. Мы уже говорили о детском эгоцентризме, согласно которому ребенок уверен, что взрослый видит сделанное им точно так же, как и он сам. Ребенок не знает, что у него есть собственный взгляд на мир, и не наделяет этой возможностью других. Он абсолютно уверен, что, глядя на его рисунок, все видят то, что видит он сам. Но у взрослых нет фантазии ребенка. Они видят на листе лишь каракули, а не самолет, взмывающий в небо, и не битву, в которой всегда побеждает хороший (рис. 3.4).

Позже благодаря опыту ребенок осознает это непонимание взрослых. Еще некоторое время он будет безбоязненно обнародовать результат своего творчества. Затем, в зависимости от агрессивности или благожелательности ближайшего окружения, он либо продолжит творить, все улучшая и улучшая свое мастерство, либо закроется от мира, перестанет создавать и превратится в типичного взрослого, критично смотрящего на все необычное, все знающего и уверенного в своей непогрешимости. Таким образом, творческая судьба в индивидуальном развитии определяется особенностями взаимодействия личности с культурой [117, 218]. В процессе этого взаимодействия натуральное творчество ребенка видоизменяется во взрослое творчество, которое рассматривается в качестве высшей психической функции [134].