Текст книги "Литераторы на Камчатке. 2022. Дневники путешествий"

1 августа

Переехали из Петропавловска в деревню Эссо. Вроде, это не село, церкви никакой не вижу. Дорога на автобусе заняла восемь часов, Карл, и стоила 4000 рублей с багажом.

По пути видели чудеса населенных пунктов Сокоч (бренд – пироги размером с батон по 150 рублей штука), Мильково (бренд – самое теплое место полуострова, и реально стояла утомительная жара).

В Мильково автобус останавливается на целый час, всем предлагается выйти и пообедать. Там делают бургеры на площади перед автовокзалом, а больше их не делают нигде. Кроме того, в Мильково есть хлебозавод с большим кондитерским цехом – пекут вкусно. Мы пробовали эклеры и заварные с масляным и творожным кремом – эклеры лучше.

Бренд Эссо – камчатская Швейцария, где Швейцария представлена лесистыми сопками и магазинами до 15:00, но смысл этого места в горячем бесплатном минеральном бассейне.

Еще не освоилась.

Воды, боги и пилоты

1 августа, понедельник

Вечером с М. и Леной из Лазо («здесь все – Лены», – говорит М.) купались в горячем целебном источнике «Макеевском» на окраине поселка. Ездили на машине, полтора километра не ходить же с дороги.

Лазо – поселок на другом берегу реки Камчатки напротив поселка Атласово, туда можно попасть только на пароме.

Лена из Лазо временно пасет в Эссо коней.

Хозяйка коней временно уехала в город. У нее умер муж и она будет продавать участок с конями. Одной тяжело.

Город на Камчатке один, Петропавловск-Камчатский, город ПК.

На «Макеевском» две купальни – одна крытая, типа беседки, с загородочкой для переодевания, другая – просто лужа по колено возле реки Уксичан33
  Уксичан – в переводе с эвенского «тепленькая».


[Закрыть].

Вода в реке ледяная, но зимой не замерзает, градусов десять, видимо, в ней все же есть, в луже горячая, можно принимать контрастные ванны. Там же рядом крытая беседка для пикника человек на шесть-восемь, стол и две скамьи, дощатый туалет, между ними дощатые дорожки по болотцу с квакшами, стерегущими комарье. Комарья хватает, но когда сидишь в горячей воде, они не докучают. Главное потом быстренько одеться.

– Вода очень сильная, – рассказывает М. – Один мужчина приехал сюда в инвалидной коляске и месяц жил в палатке, лечил свои ноги. Ушел на костылях.

– Чем же он питался целый месяц?

– Сын его в магазин ходил за продуктами.

За ужином мы радостно поделились с М. новыми знаниями, полученными в сувенирной лавке на Советской улице в городе ПК, и тут же оказалось, что все не так. И то, что мы знали о Пеликене, вовсе даже не о нем, а о Хантае.

Хантай – остроголовый идол, тотемный столб у жилища ительменов. Почему-то сувенирщики смешивают его образ с корякским Пеликеном и вручают ему стрелы Хантая. Возможно, вам даже расскажут трогательную историю о том, как древние ительмены или коряки вырезали пеликена, когда в племени рождался новый младенец и выставляли на пороге жилища со стрелами, направленными вверх, если младенец здоров, и вниз, если не очень.

Поиски сведений о хантаях в интернете принесли немного. Некто Михаил Дмитриевич Чулков в книге «Абевега русских суеверий» в 1786 году сообщил нам, что Хантай – ительменское божество, изображаемое навроде сирены – до пояса человеком, а ниже – рыбою. Ставили его в юрте у огнища, по другим сведениям – возле жилища лицом к реке, чтобы рыбы для питания побольше пришло. Каждый год семья делала нового Хантая, так что по количеству идолов можно было определить возраст жилища.

Теперешний веселый и довольный Пеликен – Билли Кен – изобретение американской художницы Флоренс Претц, растиражированный для туристов почти шарообразный человечек с улыбкой до ушей, сувенирчик, «исполняющий» желания того, кто потрет ему пузико по часовой стрелке вокруг пупочка. Она увидела Хотея в Японии, запомнила, восстановила фигурку по памяти в Америке и запатентовала образ.

М. лично считает, что настоящий, чукотский, найденный на раскопках костяной прообраз пеликена – это древний в скафандре пилот, равно как и Кутх. И не клюв у него, а шлем такой, типа как у Дарта Вейдера, только длинее. И ительменские ритуальные фигурки людей с ножками – тоже космонавты. Так что пеликены, которых делает М., отличаются от тех, что в массе продают во всех сувенирных лавках: они неулыбчивы и в шлемах, и кутхи тоже, потому что они – пилоты! Пятнадцать тысяч лет назад они прилетали и дали ительменам обсидиановые орудия, выточили на своих лазерных станках. Обратите внимание в музеях – самые старые наконечники с Ушковской стоянки подозрительно ровные и симметричные.

2 августа

А вот и нет, церковь здесь есть, это и правда село. И продуктовые магазины до 22:00, это лучше, чем в провинциальной Швейцарии.

Надо рассказать что-нибудь про Эссо, но невероятно лень. Ничего не хочется, только пить вкусное горькое светлое пиво «Гейзер» по 150 рублей пол-литра, есть мороженое по 150 рублей стаканчик, купаться в очень горячем минеральном бассейне и спать. Бассейн в селе один, в паре километров есть еще один, а в 15 километрах – еще один, а там, «на 47 км» – еще один. Водичка в них разного минерального состава и лечит разные болезни, и некоторую неплохо бы пить вовнутрь, может, после кипячения. Люди утверждают, что на 47 км вода радоновая, и это единственный радоновый источник в крае, а впрочем, и в Анавгае тоже есть, и тоже единственный.

Анавгай с непривычки я называю Авангаем, надо мной все смеются.

Прочитать о водах негде – всем лень это исследовать.

И мне лень. Я выхожу в купальнике, купаюсь и лежу на мостках, на мытых досках, валяюсь на досках нагретого причала. Можно бы подстелить хоть полотенце, но очень лень. Лавочки тоже есть – но надо дойти до них три метра, а чего для. Пою песню, подходящую случаю, «на темных берегах разбить свои шатры».

Минут через десять в воде начинается одышка. Тут многие померли от остановки сердца, особенно те, что пьяные. Дежурит спасатель. Водичка не для слабых духом. Я слазила три раза по 15 минут и уже несколько часов не могу отдышаться.

Если бы не лень, то можно кататься на собаках, на лошадках, на картах, на оленях, сходить на стойбища коряков, мы же между хребтами по коряцкому тракту перегона стадов. Можно ездить на Толбачик и на Шивелуч. На лошадках можно на озеро Икар. На внедорожниках можно вообще куда угодно.

Если бы не лень, то можно разговаривать с Мариной. Она училась быть художницей в Кунгуре, потом работала в детском доме в Палане, ну как детский дом, такое место, куда собирали детей из стойбищ, чтобы они погрелись, помылись, поучились грамоте, пока родители в табуне.

У нее был ученик, мальчик коряк лет 12, он вообще не разговаривал ни с кем, мог и умел, но не считал нужным или сердился, что чужие люди и забрали, или хотел в табун. А рисовал волшебно, палитру смешивал профессионально, рисовал то, что помнил из жизни в стойбище, например, как садится вертолет. Свет, перспектива – все видел. Его звали Роберт.

Имена у коряков неожиданные.

М. велит называть медведя «мужиком в шубе». Говорит, айны – арийцы. На картинках они и правда высокие и кудрявые блондины. Я говорю, вот поэтому японцы такие невероятно красивые. Она говорит, о, нет, это их уже после второй мировой пленными сильно разбавили и покрасивили. Говорит, нет, Кутха – это доисторические звездные летчики. Это не клюв у них вороний никакой, и не улыбка ворона, это шлем скафандра они опускали – и такими их видели аборигены.

Все тут колоритно, самобытно и живое как есть.

Но мне лень.

Господи, как же я устала, оказывается.

Как же я умудрилась только так устать.

Состояние совсем походное: «да какая разница, да и так сойдет».

За сегодня мы сходили за мороженым и в туристический инфоцентр, это максимум метров шестьсот.

Лежа в бассейне на спине и глядя в небо, Таня внезапно громко и отчетливо сказала: «Лена, я не хочу ничего приумножать!»

Мне нечего ей возразить.

Я ответила «слава богу», но она меня не слышала, потому что лежала в воде.

Вода жесткая. После ванн надо чем-нибудь намазаться.

Бассейн. Было-стало. Скульптура. Визит-центр

2 августа, вторник

Утром отмокали с Леной в центральном бассейне, прямоугольном резервуаре посреди поселка. Бассейн разделен на две неравные части: почти квадратный прохладный лягушатник и продолговатый горячий (градусов 40С, не меньше), полутораметровой глубины. Посредине более глубокий желоб, по нему идет сброс воды в ручей.

За четыре года пластиковые полукруглые крыши над двумя из трех лавочек исчезли, скворечник спасателя и раздевалка пляжного типа сохранились.

– Вода разная во всех источниках, – говорит М. – лучше не купаться в них подряд. Ну разве что утром один, вечером другой.

Я так и решила поступать, и пока все идет по плану.

У М. мы снимаем комнату на втором этаже, ту же, что и четыре года назад. В комнате все по-прежнему, даже календарь на 2013 год тот же и на том же месте. Как будто не уезжала никуда.

Гуляли по поселку, я вспоминала, Лена знакомилась.

Появилось много нового: два кафе, асфальт на улице перед визит-центром, скульптуры из металлолома.

Одну из новых скульптур М. еще вчера показала мне по дороге к источнику. Это собачья упряжка с каюром, по ее проекту. Семья скульпторов приехала из Сибири, до ковида еще сделали упряжку, теперь доделывают постамент.

Марина Воронова у скульптуры «Берингия».

Зашли в визит-центр, полный детей, волонтеров и какой-то активной деятельности, хотя познавательные стенды на улице с 2018 года не обновлялись и выцвели. Зато появились новые, со схемами предлагаемых маршрутов от 16 до 160 км. Чтобы в них отправиться, надо купить разрешение за 200 рублей с каждого лица, природный парк потому что, ООПТ!

Лет десять назад в Эссо приезжали волонтеры – немцы, австрийцы, швейцарцы, – жизнь кипела, дома строились, прокладывались туристические маршруты. Потом они вдруг оказались шпионами, всех прогнали, кого не арестовали. Писали об этом в газетах. Новое начальство, говорят, не очень поддерживает турбизнес, тропы зарастают потихоньку.

Приятная девушка Наташа показала нам фильмы о будущих маршрутах, рассказала об условиях волонтерства, дала буклет о самом коротком маршруте – на озеро Икар.

Музей. Кафе «Кулинария». Изучаем матчасть по книгам

3 августа, среда

Пытались сходить в музей, но внутрь нас не пустили без налички. Почему-то в единственном этнографическом музее Камчатки пока не принимают оплаты с банковских карт, пришлось осмотреть его снаружи, а после горячего бассейна уже не хотелось никуда.

Поели пельменей с олениной в кафе «Кулинария» прямо напротив музея, здесь картой расплатиться без проблем. Можно на месте поесть, можно на вынос, мы взяли с собой пару вкуснейших котлет из красной рыбы.

Читали книгу о коренных народах из богатой библиотеки М.

Коряки – ближайшие родственники чукчей, но все время с ними воевали. Воевали жестоко и насмерть, в конце концов чукчи остались на Чукотке, коряки – на Камчатке, и разделились на кочевых оленных чавчувенов и оседлых нымыланов, рыбаков и охотников.

Ительмены – дальние родственники алеутов, в чистом виде их уже не осталось, они все перемешались с русскими пришлыми казаками и стали камчадалами. Вернее, так: русскоговорящие христиане стали называться камчадалами, а метисы, продолжающие шаманить и говорить на родном языке, остались ительменами.

Ительменки, выгребая мышиные запасы сараны, никогда не брали все, всерьез полагая, что мыши (внимание!) повесятся.

Сами ительмены, по свидетельствам исследователей, так и делали: когда им надоедало жить, вешались сами или просили соплеменников их придушить. Мясо мертвецов они отдавали собакам, дети природы.

Эвены (не путать с эвенками), потомки тунгусов, пришли сюда позже, из Якутии, на оленях верхом. В Эссо в основном живут именно эвены, но коряки и камчадалы тоже есть. Эвенки, кстати сказать, – сибирская народность с ударением на первом слоге.

3 августа

Женщины айну делали татуировки улыбок. Все, начинали в семь лет, заканчивали на свадьбе. Японцы это всеми силами запрещали, но этим поди что-нибудь запрети. Запрещали, потому что это мешало ассимиляции (женщины с татуировкой огромной черной улыбки в пол-лица отличаются от всех), но и варварство, и смертность, и дикость, конечно. Теперь я думаю, эти микрогубки японок – не антиайнская ли эстетика?

А вы говорите, ботокс, тоннели, уколы в лицо. Это вы еще технологию улыбки айну не знаете: в микроразрезы по контуру губ втиралась сажа, а когда они заживали, все начиналось заново. Последние ритуальные разрезы делал жених во время свадьбы.

Ительмены не ели грибов, а галлюциногены добывали из кипрея (это иван-чай прославленный безкофеиновый вегано-хипстерский). Кроме эвтаназии, они имели развитую культуру самоубийства. Если жизнь веселому ительмену стала немила, и все не радует, ительмен огорчается и вешается. И по сей день. Но редко. Ительмен весел по своей природе. И коряк тоже.

Женщины ительменов находили кладки мышек и бурозубок, но никогда не брали их все – ведь мышка расстроится и покончит жизнь самоубийством. Да, совершенно серьезно.

Таня говорит, однажды в Матренино собрала и съела грибы, покусанные белкой. Белка пришла на стоянку и долго на нее орала, скача вокруг. Больше Таня не ест беличьих грибов.

Эвены никогда не ели грибов. Потому что это для оленя! Эвены вообще любили своего оленя и не ели его самого, даже если голодали – ели только дикого.

Эвены и Иисуса полюбили, легко крестились, носили крестики, соблюдали весь церковный календарь, легко его вписали в шаманский год, и в особенно значимые праздники приносили на празднества иконы, окрашенные кровью оленя.

А самих эвенов никто не любил. Ни якуты, ни ительмены, ни коряки, ни камчадалы, ни казаки. Разве что Иисус. И губернатор Завойко.

Но они не унывали и не вешались.

Коряки тоже не ели ни грибов, ни толком оленя. Но если олень наелся мухоморов, то могли пустить ему кровь и напиться ее, потому что она содержала чистые галлюциногены без токсинов. Но не слишком много крови, ему же и самому надо.

Но иногда все же ели грибы. Если надо вернуться домой, а до дома трое суток, если война и напали злые чукчи, если надо найти шамана, а он ушел за несколько стойбищ отсюда. Что же делать.

Одно из зданий музея – полуземлянка нымыланов – оседлых коряков. Справа вход жля женщин, стариков и детей. Мужчины входили через отверстие в крыше.

Этнографический музей

4 августа, четверг

Дошли-таки до музея и купили экскурсию. Вышло довольно дорого, 1550 рублей на двоих, включая 100 рублей за фотосъемку одним аппаратом, но в целом стоило того.

Экскурсовод Катя водила нас по двум небольшим по площади, но плотно набитым предметами быта эвенов и нымыланов (оседлых коряков) экспозициям часа два с половиной, до самого-самого обеда44
  Цитата из «Сказки про серенького козлика» Эммы Мошковской


[Закрыть]. Правда, она упорно называла мездру «мендзрой», пока я ее не поправила, но девочка так смутилась при этом, что когда она начала рыболовные запоры называть заторами, уж я не стала ее поправлять. И даже великодушно рассказала ей, что такое кулемка, удивившись, что ее нет среди охотничьих приспособлений, и чем она лучше самострела, который в экспозиции представлен. Зато знанием животного и растительного мира девушка меня приятно удивила.

На просторной территории музея три деревянных строения.

Первое, на входе – казачья сторожевая башня, здесь располагается касса и сувенирная лавка, где можно посмотреть и приобрести на память предметы народных промыслов – сувениры из дерева, кости, бисера, кожи, а также карты, книги, магниты, картины местных художников. Все прекрасное, всего хочется. Маринины кутхи тоже представлены в небольшой витриночке.

Второе здание в русском стиле – ясачная изба с небольшой зоологической витриной и подробнейшей экспозицией о жизни эвенов, здесь как минимум час, очень плотная экспозиция, артефакт на артефакте. Если экскурсию не брать, смотрительница ответит на любой вопрос охотно и подробно, все, что знает. Если не спросить, рта не откроет – инструкция у нее такая.

В центре зала, в углублении – эвенский чум в натуральную величину, с несколькими одетыми по свадебной эвенской моде манекенами. Катя подробно описывает быт эвенов и свадебный обряд, но если нет возможности послушать, об этом можно тут же почитать в папке с файлами.

Третье сооружение – полуземлянка оседлых коряков – нымыланов. Про такие я в научно-фантастическом романе «Земля Санникова» читала, но долго наивно полагала, что такая постройка – чистая фантазия моего прадеда.

Еще на территории «острожка» имеется несколько деревянных скульптур, летнее жилье балаган – деревянный настил на каркасе, с соломенным шалашом на нем, картонная фигура коряка с бубном, в которую надо вставлять лицо и фотографироваться, походный летний чум, частокол по периметру остриями наружу и две воротные башенки над рекой Уксичан, украшенные глазастыми клумбами с настурциями.

4 августа. Эвены

С письменностью у эвенов сложно. Она им не была нужна, но ее пытались сначала сделать латиницей, а потом кириллицей. Сейчас в школе в Эссо есть класс, изучающий эвенский язык.

Были в музее, поэтому многое прояснилось, а многое, напротив, запуталось. Эссо столица эвенов.

Эвены шли-шли, всех бесили и ото всех уходили. Пришли в итоге к Завойко, в чьей бухте в океане я купалась. Говорят, нам совсем плохо, нас все гонят, и зверьков покупают у нас за бесценок, и никто не любит. А Завойко, вместо чтобы сказать, мол, вы в моей губернии моих зверьков стреляете и еще жалуетесь, что у вас, браконьеров, их дешево покупают, – и расстрелять их, отправил их сюда, в горы Быстринского района на речку Быструю, потому что тут вообще никто не жил. Эвены пришли и основали Эссо.

Дождались-дождались. Повезло-повезло55
  Цитата из песни группы Аукцыон


[Закрыть]. Все тут, на Камчатке, произошли от Кутха, который ворона («Неужто он был вороной?! Птицею, птицей он был»), кроме эвенов – они произошли от лебедя. Вот такой местный Андерсен.

Шли они долго. Во-первых, у них многотысячные стада оленей. А во-вторых, они и ездили на оленях верхом. Единственные, остальные нормальные люди строили нарты и ездили на нартах. Лучше, конечно, собачьи, чем оленьи – собаки по сто километров проходят, а олени по двадцать пять.

Но эвены ползли верхом, и грузы везли верхом. Это по-своему удобно, потому что олень живет долго, что ему сделается. Собака умирает, когда слабеет зубами и не может больше грызть юколу, а это довольно быстро происходит. А олень нет. Эвенам некуда было спешить. Тому, у кого нет дома, вообще некуда спешить.

Здесь жили медведи. Медведь спит до апреля, но в феврале просыпается родами. Рожает и дальше спит. В принципе, я так же родила, почти что не проснувшись. Медвежат всегда четверо и они размером с ладошку. Медведица нянчит медвежат три года, хотя рожает каждый год. Просто годовалые медвежата тепленькие и нежные, и полезные в берлоге, и двухлетки тоже. А на третье лето медведица прогоняет своих уже взрослых детей, потому что если их не прогнать, то следующим февралем они сожрут тех, кто будет с ладошку, и придется просыпаться и охранять. А просыпаться, конечно, совсем не хочется.

Здесь жива вечная история о женщине, забеременевшей от медведя, и о женщине, родившей медведя. И рассказанная на новый лад история о Каине и Авеле, только в этот раз Каин убивает брата, чтобы съесть. Одна женщина забеременела от медведя и родила медведя и человека. Человек стал братом медведю, а медведь стал братом человеку. Человек убил медведя, потому что ну надо же что-то есть, да и в целом хочется выжить. Но человек огорчен этой необходимостью. Убивать брата грустно.

Еще здесь жили злые духи, и поэтому из земли била горячая вода и шел пар. Злые духи убивали человека. И так и есть, в этой воде я десять минут посижу, так потом одышка и глубокий сон, и днем так, и ночью. Просыпаться совсем не хочется.

Поэтому эти земли пустовали.

Еще здесь жила лиственница. Когда эвены, наконец, пришли, они увидели лиственницу. Возрадовались, что ее много и ею можно топить, и воскликнули: «Лиственница!» – то есть: «Исаг!»

И стало Эссо.

А впрочем, возможно, это воскликнули коряки, когда увидели поселение эвенов. Они сказали: «Эччот!» – настил на снегу!

Но все равно стало Эссо. Был 1926 год.

Оленятам надевали костяные храпы за ушками, там чувствительные места, и так оленя можно приручить и объездить. Из стада оленя ловили шестиметровым лассо из кожи оленя: его резали кругом, такой спиралькой, и так получался длинный цельный шнурок. Быстро эвены научились управлять лошадьми. Приучали их к запаху медведя, чтобы лошадь не понесла и не сбежала, пропитывая упряжь медвежьим жиром.

Летом эвены спускались пониже к морю по обе стороны полуострова, и вставали в паре километров от берега. Кормили оленей мхом. Зимой поднимались повыше в лес, чтобы топить свои огромные и довольно холодные меховые юрты. Они переходили горный хребет поперек, весь полуостров, ходили от моря до океана – и обратно.

Самый оседлый способ жить для эвена – это рыбалка. Что-то вроде хутора или нашей дачи, на которой круглый год живут два-три старичка, а летом приезжает родня на рыбалку, ягоды и дикоросы. На рыбалке есть летняя юрта, зимняя изба, лабаз, юкольник, обширные угодья и право ловить очень много рыбы. Все еще некоторые семьи держат такие рыбалки.