Текст книги "Хроники императорского гарема. Интриги. Власть. Уроки жесткой конкуренции"

И тогда император уступил.

Когда об этом сообщили Ян Гуй Фей, она заплакала и едва могла говорить. Наконец, она вымолвила:

– Я умру ради вас! Надеюсь, что моя смерть будет не напрасной. Спасибо вам за все, что вы сделали для меня!

Суань-цзун закрыл свое лицо рукавом, чтобы фаворитка не видела его слез, и вышел.

Главный евнух вывел Ян Гуй Фей поодаль от покоев императора и повесил на грушевом дереве. Так в возрасте тридцати восьми лет знаменитая красавица встретила свою смерть, которую засвидетельствовал генерал. Ему было поручено проследить, чтобы после смерти женщину обернули в фиолетовую ткань и похоронили у дороги.

Вскоре после этого ко двору прибыл гонец с любимыми фруктами Ян Гуй Фей. Император так опечалился, что отказался от трона в пользу сына. Восстание Ань Лушаня было подавлено, но следствием его был крах самой великолепной династии в истории Китая. Император хотел было перезахоронить тело своей любимой жены, но советники предупредили его, что это может быть воспринято войсками как начало их преследования. Могли вновь вспыхнуть бунты, а императорская армия уже была не в состоянии справляться с ними.

И тогда император решил тайно извлечь тело любимой, поместить в гроб и захоронить на ближайшем кладбище. Когда тело достали, император заплакал, видя, что следы разложения уже коснулись ее плоти, но пакетик духов, который лежал рядом с нею, хорошо сохранился. Оставшиеся шесть лет своей жизни Суань-цзун носил траур и любовался портретами своей возлюбленной.

Цветок Сливы. Удержать воду в руках

Каждый управленец считает себя особенным. И рассчитывает, что к нему будут относиться соответственно. Свою непревзойденность он (или она) желает видеть не только в глазах подчиненных, но и в одобрительном отношении сверху. Редкий управленец не эгоистичен как женщина и не боится видеть возле себя даже потенциального конкурента. В этом скрыта большая опасность для бизнеса – власть и влияние в одних руках приводят к удалению потенциальных возможностей. Остаются лишь те, кто не желает терять расположения «правителя» и обострять ситуацию. Но порой проросшие снизу ростки честолюбия начинают угрожать «естественному ходу событий».

Вернемся в Гарем. Женщина эгоистична и не хочет делиться своей собственностью. Если западная школа обольщения, благодаря своим новым французским побегам, разработала бескровные тактики завоевания положения, то на Востоке практикуются довольно жестокие методы.

И вам, чтобы выбрать правильный путь к своей цели, полезно знать и те и другие. Но в этой книге мы рассказываем про Восток.

Как-то раз главному евнуху привезли во дворец девочку. Тонкая южная красота и изящность поразили ценителя женщин, и евнух решил оставить ее для императора Суань-цзуна. Когда девушка подросла и обучилась нужным манерам, ее представили императору.

– Этот молодой цветок сливы будет не только радовать ваш взор, государь. Эта девушка талантлива и скромна.

Император довольно кивнул:

– Цветок сливы – это хорошо. Я хочу видеть ее завтра.

С тех пор девушку так и стали звать – Мэй-хуа, «Цветок Сливы». Она и в самом деле была необычайно талантлива и чувствительна к красоте. Император покровительствовал ей во всем и даже сам надписал несколько слов для ее павильона. Чтобы подчеркнуть ее особое положение и утонченность, вокруг ее комнаты были посажены сливовые деревья, и в момент их цветения девушка писала особенно красивые поэмы. Увлекшись «Цветком Сливы», император перестал навещать других жен, чем вызвал обострение женской конкуренции во Внутреннем дворце.

Кроме своих литературных талантов, «Цветок Сливы» играла на нескольких музыкальных инструментах и превосходно пела. Однажды император затеял с ней соревнование.

– Я подарил вам белую нефритовую флейту, теперь вы должны очаровать нас своей музыкой, фея сливовых цветов.

Увлекшись игрой, девушка не заметила, как переиграла императора, и все дружно признали, что она была более искусна, чем Суань-цзун.

Чтобы исправить положение, она встала и поклонилась императору:

– Это простая игра, и моя победа была случайностью. Истинная ценность находится в обеспечении мира и процветания народа. Никто не сравнится с вами, государь, в благодеяниях.

Император, очарованный и довольный, похвалил «Цветок Сливы» за проницательность.

Шло время. Изящные манеры и обаяние «Цветка Сливы» не могли удержать надолго внимание императора. Новая красавица – Ян Гуй Фей – вошла во дворец и околдовала стареющего императора. От ее пышной и чувственной красоты у императора, которому было уже за шестьдесят, перехватывало дыхание всякий раз, когда он оставался с нею. Вскоре она заняла положение любимой жены и прибрала к рукам весь двор. Никто не осмеливался перечить ей, а тем более становиться у нее на пути.

«Цветок Сливы» и Ян Гуй Фей, каждая, имели свой уникальный стиль и обаяние. Их сравнивали с огнем и водой. Императору было трудно выбрать из этих двух прекрасных женщин, но вместе они ужиться не могли. Янг была нетерпима к конкуренткам. Пришлось императору просить «Цветок Сливы» покинуть императорские покои и переехать в Восточный дворец, куда ссылали всех отвергнутых жен и наложниц. «Цветок Сливы» просила императора, чтобы он разрешил ей покончить с жизнью, но император отказал.

Император часто вспоминал ночи, проведенные с «Цветком Сливы», и их изящные удовольствия. Однажды, когда Ян Гуй Фей была в отъезде, император послал своего доверенного охранника, чтобы он тайно, не зажигая огня, привел «Цветок Сливы» в покои императора. Воссоединение со своим любовником наполнило девушку радостью. На рассвете дежурный поспешил в покои императора с известием, что прибыла Ян Гуй Фей. Суань-цзун вскочил в волнении и постарался спрятать «Цветок Сливы» за занавесом кровати. Ян Гуй Фей ворвалась в комнату с криком, требуя объяснений, но император начисто отрицал, что бывал с другими женщинами в ее отсутствие.

Когда буря утихла и Ян Гуй Фей покинула спальню, Суань-цзун приказал «Цветку Сливы» выйти из укрытия и в чем была отправляться назад к Восточному дворцу. Дежурного, поставившего императора в такое неловкое положение и не сумевшего заранее предупредить своего господина, разжаловали и казнили. Посланник, который принес одежду, туфли и головной убор, застал девушку в слезах. Стараясь ее утешить, он сказал:

– Император сделал это для вашей же пользы. Он не хотел сердить свою любимую жену.

Его слова не утешили девушку. Печально улыбнувшись, она спросила:

– Неужели император так боится своей толстой жены, что видит мою пользу в том, чтобы я жила в Восточном дворце?

«Цветок Сливы» постоянно искала способ, как вернуть любовь императора. Она вспомнила историю императрицы Аджао, которая из заточения писала своему мужу прекрасные поэмы, чем тронула его сердце. Она решила попробовать все, лишь бы что-нибудь помогло вернуть царственного возлюбленного и прежнее высокое положение.

Она даже предложила евнуху, который привел ее когда-то во дворец, тысячу монет серебра, чтобы он нашел талантливого ученого, который написал бы о ней прекрасную поэму. Евнух, опасаясь гнева Ян Гуй Фей, отклонил предложение. Он лишь мягко сказал, что никакой ученый не сравнится с шедеврами прошлого и что лучше оставить эту затею. «Цветок Сливы» поняла, что ей рассчитывать не на кого и придется взяться за работу самой. Так появилась поэма «Горе в Восточной Башне».

Когда император читал поэму своей бывшей возлюбленной, слезы катились у него из глаз. Об этом тотчас донесли Ян Гуй Фей. Вырвав у императора из рук поэму, она кричала:

– Что вы пытаетесь там найти, кроме злобы отвергнутой женщины? Нужно было дать ей разрешение повеситься!

Император ничего не сказал, он витал в своих воспоминаниях о прошлых радостях, которые доставила ему «Цветок Сливы». Он представил ее томление в Восточном дворце, ее болезненное лицо, печальные глаза. Ее сливовые деревья увядали вместе с нею.

После того как «Цветок Сливы» отослала поэму императору, она часто подходила к двери, ожидая внезапного появления императора.

Однажды у ворот ее дворца появился всадник. В волнении она выбежала во двор, но всадник промчался мимо. Она спросила у дежурного, охранявшего ее покой:

– Это был посланник императора?

– Нет, госпожа. Это посыльный, который доставляет лиджи для Ян Гуй Фей. Он еще молод и заблудился в дворцовых аллеях.

Сердце ее опустилось, и она разрыдалась. Чувствуя раскаяние, но не желая вызывать недовольство у Ян Гуй Фей, Суань-цзун послал в подарок для отвергнутой жены сундук жемчуга. Получив жемчуг, девушка поняла, что ей больше рассчитывать не на что. В гневе она приказала посланнику забрать подарок вместе с запиской: «Вы могли бы послать мне платок, чтобы утирать слезы. Жемчуг мне не нужен».

Больше «Цветок Сливы» никогда не видела императора, который проводил все свое время в компании Ян Гуй Фей. Только восстание Ань-Лушаня прервало изысканные забавы императора и вынудило его спешно оставить столицу. Во время бегства разъяренные воины, обвинявшие во всех несчастьях императора Ян Гуй Фей, требовали, чтобы Суань-цзун избавился от нее. Императору пришлось дать шелковый шнурок своему евнуху, чтобы тот отвел Ян Гуй Фей к дереву и повесил ее. Восстание удалось подавить, и император вернулся в свою столицу.

По возвращении он приказал обыскать дворец в надежде найти «Цветок Сливы». Тому, кто найдет ее первым, предлагалась большая награда, но никто не смог ее отыскать. Даже известный предсказатель не мог сказать ему, где девушка. Чтобы утешить императора, ему принесли портрет «Цветка Сливы», но это лишь усилило его тоску.

Однажды императору приснился странный сон. Во сне «Цветок Сливы» появилась перед ним в своем любимом белом наряде, похожем на цвет сливы, и сказала:

– Когда вы были слишком далеко, чтобы защитить меня, я попала в руки восставших солдат. Чтобы сохранить мое целомудрие, я убила себя. Меня похоронили под деревом сливы у водоема.

Проснувшись, император приказал немедленно начать поиски у пруда. Была перекопана почти вся земля под сливами у водоема, но безуспешно. Император уже начал сомневаться в своем сне, когда случайно, принимая ванны у горячего источника, так любимые Ян Гуй Фей, он увидел сливовое дерево. Он покачал в сомнении головой, но все же решил проверить. Когда стража начала копать под деревом, они почти сразу же натолкнулись на тело женщины. Печаль императора была глубока, ведь ему было уже за семьдесят и он потерял своих любимых женщин безвозвратно.

Ванг Жи. Наверх по шаткой лестнице

Мы ни разу не видели компанию, у руля которой стоял бы только один человек.

Мы говорим о настоящих крупных высокодоходных компаниях, попасть в которые стремятся сотни управленцев. У каждого из них с этим связаны честолюбивые претензии и перспективы. А те, кому посчастливилось туда попасть, часто выпадают из обоймы, потому что не следуют логике традиций и постепенности внедрения. Наследовать системе – сложно. Еще сложнее получить и отстоять право на влияние. Для женщин Гарема таких проблем не стояло. Они точно знали что делать. Вот что нам поведала история красивой, но умной и честолюбивой китаянки Ванг Жи.

В гаремах служба персонала – евнухи – постоянно устраивала обновление личного состава. Наложниц низшего ранга, которые не смогли завоевать любовь своего хозяина, через пятнадцать лет верной службы увольняли. Они возвращались на попечение родителей без всякой надежды выйти замуж в силу своего возраста. Поэтому знатные семьи весьма не любили, когда их дочерей забирали в гаремы. А гарем был у каждого из наследных князей, и самый большой, конечно, у императора.

Ванг, чье имя было Жи, имела дочь от первого брака с простолюдином. Когда при дворе объявили набор красавиц для выросших императорских сыновей, она сбежала от мужа, бросила ребенка и пришла во дворец, где ее определили к Лю Ци, тогда еще наследному князю. Благодаря своей красоте и обаянию Ванг Жи стала его фавориткой и знатной дамой.

Эта умная женщина не зря тратила те малые средства, которые отпускали каждой из наложниц на мелкие удовольствия и сладости. Она завела дружбу с придворным предсказателем, то есть человеком, к словам которого прислушивается князь. Главное, чтобы знаки судьбы были в ее пользу.

После своего восхождения на трон Лю Ци увидел во сне красную свинью, пробравшуюся в зал для приемов. Встав рано утром, он поспешил к предсказателю, который сообщил ему, что наследник трона родится в этом зале. Поэтому он привел леди Ванг в зал для приемов и зачал там с ней ребенка. Ведь местом и днем рождения по многим восточным поверьям считается не день появления ребенка на свет, а день его зачатия. Вскоре после этого она родила сына, которого назвали Че.

Надо сказать, что бывшая императрица была низложена ввиду отсутствия у нее детей. И теперь весь императорский двор занимала мысль «Кто же займет ее место?».

Наиболее вероятной претенденткой на престол была Ли, еще одна фаворитка императора. Он даже назначил ее сына, Жонга, наследным князем.

– Как же я смогу стать императрицей при таком раскладе? – думала Ванг.

Родив сына, она преисполнилась решимости бороться за титул императрицы с Ли. Она не делала никаких необдуманных шагов и терпеливо выжидала – когда же представится удобный случай.

Что касается фаворитки Ли, то императорский трон казался ей весьма доступным после того как ее сын был выбран наследником. Годы интриг и заговоров привели Ли так близко к трону, что до мечты было рукой подать. И в этот критический момент она сделала роковую ошибку.

Старшая сестра императора, имеющая титул Старшая княжна, предложила брак со своей дочерью Аджао сыну Ли, Жонгу. По мнению княжны, они были близкого возраста и статуса, чтобы составить прекрасную пару. К ее удивлению и негодованию, Ли отклонила это предложение.

Ли вела себя как ревнивая и недальновидная женщина и, сделавшись фавориткой императора, стала притеснять других жен.

Старшая княжна была в хороших отношениях с императором, и часто какая-нибудь жертва интриг Ли просила ее заступничества. Иногда так и было, что приводило в бешенство Ли. Вот почему она отклонила предложение Старшей княжны, не раздумывая ни минуты. Старые обиды порой заслоняют людям горизонты возможностей.

Чтобы успокоить себя, Старшая княжна нанесла визит наложнице Ванг. При упоминании о женитьбе Аджао она снова пришла в бешенство.

– Я сделала ей большое одолжение, предложив ее сыну брак с моей дочерью. Но она не имеет ни малейшего понятия о том, что может быть выгодно для нее.

Ванг постаралась успокоить княжну:

– Вам не следует так из-за этого волноваться. Это может повредить вашему драгоценному здоровью.

Но княжна горела от негодования:

– После низложения императрицы я должна, согласно моим обязанностям, просить императора назначить новую императрицу. Он, конечно, ожидает, что я предложу Ли. Но сейчас я думаю, что это невозможно! Как можно позволить подобной женщине властвовать?

Ванг сказала:

– Это весьма странно для нее – отвергнуть столь многообещающий союз. Аджао – прелестный ребенок. Никто другой не подошел бы более наследному князю в качестве невесты. Как жаль, что мой сын не наследник! В противном случае он был бы счастлив иметь такую необыкновенную жену, как Аджао!

– Наследник! Не такая уж это редкость – смена наследника. Ли уже видит себя императрицей только из-за того, что ее сын – наследник трона. Но, пока я дышу, я не дам ей ни малейшего шанса получить трон!

Ванг постаралась не показать охватившее ее волнение.

– Смещение наследника – дело государственной важности. Невозможно сделать это только в зависимости от вашего желания.

– Если я сказала, так и будет! Если она не умеет ценить услугу, оказанную ей, я тоже не обязана учитывать ее интересы!

Потом Старшую княжну посетила идея:

– Е[очему бы не поженить мою дочь и вашего сына? Она, конечно, на несколько лет старше, но это не проблема.

Ванг просияла:

– Это было бы прекрасно! Я об этом и мечтать не смела! Но достоин ли мой сын стать мужем Аджао?

Старшая княжна произнесла:

– Если вы не возражаете, дело улажено!

Почувствовав себя лучше, она улыбнулась:

– Мы скоро станем родственниками!

Две женщины сердечно рассмеялись. Вскоре после этого свадьба была одобрена императором. Естественно, что Ванг и Старшая княжна стали подругами. Ненависть – сильный мотив, поэтому они начали свою женскую кампанию против Ли.

Распустив слухи, что Ли жестоко обращается с женами императора, даже пользуется против них услугами магов, Старшая княжна нередко отпускала едкие замечания в присутствии императора в адрес Ли.

– Ли такая нетерпеливая и недальновидная! В ней столько ревности и ненависти по отношению к Ванг, и она так часто вредит ей! Если она станет императрицей, она наверняка из всех своих мнимых врагов сделает «женщин-свиней»[3]3
  – А «женщина-свинья», хочу я вам рассказать, – это самое страшное наказание в императорском гареме, которое назначалось только за измену. Женщине отрубали половину всех конечностей, отрезали уши и губы. В таком состоянии она мучительно и долго умирала в клетке, на которой вешали табличку «женщина-свинья».


[Закрыть].

После таких слов император почувствовал, как холодный пот заструился по его спине. Слова старшей сестры произвели на него большое впечатление.

Как-то раз император почувствовал недомогание, и тяжелые думы о судьбе семьи овладели им. Он вошел в покои Ли с такими словами:

– Когда я уйду, ты должна заботиться о моих детях. И ни под каким предлогом ты не должна забывать об этом.

Ли сжала губы и ничего не ответила, но весь ее облик показывал недовольство.

Император раздраженно спросил:

– Что с тобой?

– Я не нянька! У каждого принца есть своя собственная мать! Почему же я должна обо всех заботиться?

Император вышел от нее в большом гневе. Она и в самом деле недальновидная женщина, отметил он про себя. Он начинал верить слухам о жестокости Ли. И после этого он стал подумывать о смене наследника.

Так из-за своей глупости Ли упустила шанс стать императрицей. Вместе со старшей сестрой императора Ванг нахваливала таланты Че, так что император решил назначить его своим наследником вместо сына Ли. Ванг тем временем старалась угодить императору своей обходительностью, вниманием и грациозностью. К другим женам императора она была дружелюбна, всегда была готова прийти на помощь. Так она завоевала себе доброе имя во дворце. Ли и ее сын вскоре отошли на второй план.

Год прошел в постоянных интригах и борьбе в императорском гареме. Как-то раз министр по рангам попросил императора сделать Ли императрицей, а ее сына наследником. Император, потерявший к ним интерес, заподозрил, что это происки Ли и что это она ведет закулисную игру. Он приказал бросить министра в тюрьму, а Жонга назначить князем Линьяна. Решение императора всколыхнуло двор. И хотя некоторые министры были против этого, император был слишком зол, чтобы внимать их доводам.

Подозрения императора в отношении Ли были безосновательны. Это, конечно, Ванг подговорила министра похлопотать перед императором за Ли и ее сына. Она предвидела реакцию государя. Ли больше никогда не было позволено видеть императора. Для амбициозной женщины это был страшный удар. Хроники пишут, что «это разбило ей сердце и она умерла от горя». Ее сын Жонг был обвинен в государственной измене за то, что расширял свои владения, захватывая земли императора. Он закончил свои дни в тюрьме.

В 149 году до нашей эры император сделал Ванг Жи императрицей, а ее сына Че – наследником. Благодаря своим интригам, скрытым маневрам и способности быстро принимать решения эта женщина самого простого происхождения достигла невероятных высот. Она стала императрицей. Это повлияло не только на ее судьбу, но и на судьбу империи. А ее сын открыл новую эру в истории династии Хань.

Лу Жи. Паранойя выживания

Что брать с собой «наверх» из того багажа опыта и знаний, что был приобретен вами по пути? Неумный человек тащит туда все, что накопил. И тогда его воспринимают как старый гараж, забитый хламом, куда приходится ставить новый «Бентли». Умный проведет ревизию и возьмет немного меньше, чем требуется. Он интуитивно чувствует, что новое окружение скорее простит неимение чего-либо, чем явный избыток. Очень важно, чтобы к нему отнеслись снисходительно. Потому что ему предстоит сложнейшая задача – вербовка сторонников среди тех, против кого он еще вчера воевал. Далеко не все с этим справляются.

Когда человек достигает желанных высот, он должен быть готов к одиночеству и, скорее всего, будет вынужден жертвовать людьми. Говорят ведь, что самые жестокие господа – это бывшие слуги. Так было и с Лу Жи, женой императора, основавшего династию Хань две тысячи лет назад.

Лу Жи вышла замуж за Лю Бана, когда тот был еще мелким должностным лицом. Ей приходилось самой вести домашнее хозяйство и работать в поле, где она родила сына и дочь.

К тому времени император Цинь едва справлялся с восстаниями, которые вспыхивали повсеместно, и постепенно терял контроль над Поднебесной. Лю Бан присоединился к мятежникам и вскоре создал свои собственные вооруженные силы. Привлекая на службу талантливых людей и проводя более мягкую политику, чем предыдущие правители, он завоевал широкую поддержку Расправившись со своими соперниками в борьбе за трон, Лю Бан стал императором под храмовым именем Гаоцзу. Лу Жи стала императрицей, а ее сын Лю Инь – наследником престола.

Быть наследником в те времена было небезопасно. Любовница Лю Бана, Ки, родила сына по имени Жу, который был утвержден как князь Жао. Лю Бан не любил своего первого сына Лю Иня, который был слабым и добрым от природы. Он предпочитал своего второго сына, Жу, и уже подумывал сменить наследника, тем более что его к этому толкала Ки.

Осенью 197 г. до н. э. Лю Бан созвал министров в зале приемов во дворце Вэйанг. Он объявил своим чиновникам, что принял важное решение и хотел бы выслушать их мнения по этому поводу. Лу Жи предчувствовала недоброе и подслушивала в восточной зале, смежной с залом для приемов. Лю Бан немного замешкался, но в конце концов сказал:

– Наследник Лю Инь слишком слаб и неуверен в себе, он не будет достойным правителем.

Министры молчали, и он продолжил:

– Жу, князь Жао – способный и хваткий, так что он будет хорошим правителем. Он очень похож на меня, поэтому я намереваюсь лишить Лю Иня право на наследование трона и сделать своим наследником Жу.

Лу Жи была вне себя от гнева и ревности. От пережитых волнений у нее закружилась голова, и она чуть не упала в обморок. Закрыв глаза, она прислонилась к стене и постаралась успокоиться. Ведь ей нужно было услышать, что скажут министры…

Слова императора застали всех врасплох. Большинство было против смены наследника, но Лю Бан не слушал их возражения. Именно тогда Жи Чанг выступил с речью. Он был давним соратником Лю Бана и понимал, что двигает императором. Ки – красивая молодая женщина со сладким голосом и превосходным телом, завораживающим в танце, – досталась Лю Бану после одного сражения. Взяв себе красавицу, Лю Бан уже не расставался с нею, несмотря на ревность первой жены.

Когда Жи Чанг встал перед ним на колени, чтобы говорить, Лю Бан напрягся. С этим человеком ему так просто не справиться.

Как-то раз Жи Чанг ворвался во Внутренний дворец, когда император пил вино со своей любовницей Ки. Он бросился на колени, чтобы сообщить важную новость императору. Но Лю Бан, изрядно выпивший, вскочил на шею своему генералу и начал скакать на нем как на лошади. Похлопав генерала по спине, Лю Бан спросил:

– Ну, как я выгляжу?

Жи Чанг, нисколько не удивившись поведению императора, поднял голову в его сторону и сказал:

– Так же, как деспотичный и сумасбродный князь Джи Си, который плохо кончил!

Это вызвало припадок смеха у императора. Вскочив на ноги, он приказал генералу встать, выслушал его и отослал прочь. После этого Лю Бан был всегда начеку в присутствии Жи Чанга.

Когда Жи Чанг встал перед императором на колени, Лю Бан вынужден был его слушать. Жи Чанг был взволнован так, что губы его дрожали. Наконец, заикаясь, он сказал:

– Если господин хочет сменить наследника, я отказываюсь повиноваться…

От заикания генерала министры засмеялись, сняв напряженность, возникшую в зале. Тем не менее Лю Бан решил отложить решение этого вопроса, столкнувшись с таким сильным сопротивлением.

Когда министры выходили из зала, последним шел Жи Чанг. Лу Жи быстро вышла из своего укрытия и бросилась к нему. Не дожидаясь приветствия Жи Чанга, она в порыве благодарности схватила его за рукава халата и бросилась перед ним на колени:

– Если бы не вы, наследника бы свергли уже сегодня!

Жи Чанг поднял императрицу и сказал:

– Я сделал это не ради вас, а ради страны.

Вырвавшись из ее рук, Жи Чанг ушел.

Лу Жи изумилась его поведению, затем пристально поглядела ему вслед и холодно улыбнулась. Пока наследник сохраняет свое положение, она сохраняет власть.

Зимой 196 года до н. э. в походе против мятежников Лю Бан был ранен в грудь. Рана загноилась, и он боялся, что дни его сочтены. Лю Бан вновь поднял вопрос о наследнике, но снова столкнулся с сильнейшим сопротивлением министров. Даже самый близкий его советник пытался отговорить императора от этой затеи, цитируя множество исторических примеров. Императору пришлось снова уступить.

Опасаясь за сына, Лу Жи спросила совета Жи Чанга. Генерал сказал:

– Чтобы убедить императора сохранить наследника, простых речей недостаточно, нужны аргументы посильнее. В горах Шан-Шанг живут четыре отшельника. Они отклонили предложение императора служить при дворе, потому что посчитали его высокомерным и невежливым. Однако наследный принц со щедрыми подарками может убедить стариков оставить гору и пойти с ним. Если император увидит, что наследник имеет влияние на мудрецов, он может оставить свою затею со сменой наследника.

Однажды Лю Бан давал банкет в главном зале дворца. В хорошем настроении он принимал тосты от различных князей. Внезапно он заметил четырех седовласых мужчин, лет восьмидесяти, в компании наследника. Император спросил, показывая на них пальцем:

– Кто вы?

Старики спокойно назвали свои имена, и глаза императора расширились от удивления:

– Я посылал за вами несколько раз, но вы уклонялись от моих предложений. Почему вы пришли сегодня?

– У вас грубые манеры, и мы лучше будем жить в горах, чем у вас при дворе. Но наследник – образец скромности и хороших манер. Все, с кем он встречается, стремятся помочь ему. Вот и мы сегодня пришли, чтобы быть ему полезными.

Лю Ван глубоко вздохнул и сказал:

– Заботьтесь о нем хорошенько!

И ушел в свои покои, весьма расстроенный этим инцидентом. Увидев печаль на лице императора, Ки постаралась отвлечь его. Лю Бан немного успокоился в компании прекрасной женщины и сказал:

– Я очень хотел сделать нашего сына наследником, но Лю Инь упрочил свое положение, взяв на службу четырех мудрецов. Теперь я бессилен.

Ки зарыдала в отчаянии, и император постарался успокоить ее:

– Перестаньте, моя дорогая. Я постараюсь обеспечить ваше будущее! А теперь станцуйте для меня в стиле Чу, а я буду петь для вас.

Ки отложила свой мокрый от слез платок и стала медленно двигать бедрами, качая талией в ритме, отбиваемом императором, который сопровождал это своим пением.

После танца Ки снова заплакала. Посмотрев на нее, император вздохнул, но ничего не сказал. Тем временем Лу Жи радовалась своему успеху – император больше не делал попыток заменить ее сына сыном своей любовницы.

Осенью 197 года до н. э. Лю Бан выехал из столицы в сопровождении своих лучших отрядов. До городских ворот его провожали императрица и двор. Лю Бан выглядел утомленным и печальным, обращаясь к императрице:

– Я поручаю все государственные дела вам во время моего отсутствия! Если вы будете в чем-то не уверены, спрашивайте совета у главы правительства Сяо.

После слов императора все с почтением поклонились императрице.

Лю Бан вел свои отряды из Лояна подавить восстание Сицзяна, одного из бывших генералов, назначенного в отдаленный гарнизон. Не стерпев унижения от политики Лю Бана – не доверять своим боевым генералам и рассылать их по самым отдаленным провинциям, – Сицзян вступил в сговор с гуннами и объявил себя князем. Узнав об этом, Лю Бан поспешил расправиться с мятежником.

Проводив мужа, Лу Жи приказала разворачивать колесницу обратно к столице. Ей не терпелось избавиться от верховного генерала Синя, который уже давно был для нее занозой. Именно его императрица подозревала в сговоре с мятежным Сицзяном.

Глава правительства Сяо когда-то порекомендовал Синя Лю Бану, и тот сделал его верховным военачальником. Своими многочисленными победами Синь расширил владения империи, и Лю Бан признал его военный гений, хотя впоследствии стал побаиваться своего влиятельного подчиненного. Ведь если бы этот талантливый полководец захотел повернуть войска против императора, ему бы ничего не стоило свергнуть Лю Бана. Когда Лю Бан стал теснить изменников, те постарались связаться с генералом Синем и склонить его на свою сторону. Но Синь отказался, сказав, что всем обязан Лю Бану. Тогда изменники оклеветали Синя перед Лю Баном, пустив слух, что он их союзник. Возмущенный Лю Бан решил расправиться с Синем. Сначала он хотел казнить генерала, но не нашел никаких доказательств его измены. Синя лишили всех званий и отстранили от командования армией.

Лу Жи продолжала опасаться опального генерала и решила от него избавиться. В этом ей помог Глава правительства Сяо. Однажды ночью всадник прибыл в столицу с вестью о победе императора. Он также сообщил всем собравшимся, что император возвращается с войсками обратно в столицу. В темноте дворца к императрице подходили чиновники, чтобы выразить ей свои поздравления. Но генерал Синь не пришел поздравить ее, и тогда Лу Жи послала Сяо, чтобы привести его. Сяо пришел к генералу со словами:

– Наш государь победил в сражении. Все министры пришли ко двору, чтобы выразить свои поздравления, кроме вас. Вы провоцируете слухи своим поведением. Как вы объясните это императору, когда он вернется?

С неохотой Синь пошел во дворец с Сяо. Как только он вошел в зал, его схватили, связали и поставили перед императрицей. Лу Жи впилась в него взглядом:

– Почему вы вступили в сговор с Сицзяном?

Синь некоторое время не отвечал ей и не становился на колени, как того требовал этикет. Затем он поднял голову и сказал:

– Это все слухи.

Лу Жи продолжала глумиться над ним:

– Значит, вас предали! Можете не отрицать свою вину.

Потом повернулась к охране и закричала:

– Казнить его!

Синь понимал, что оправдания бесполезны. Посмотрев в упор на императрицу, он сказал:

– Когда вражеские государства завоеваны, генералов казнят. Я преданно служил императору много лет. Теперь я сожалею, что не послушал советов и не оставил его! Вы не долго проживете после моей смерти!

Императрица вспыхнула от ярости:

– Убить его. Отрубите ему голову!

После убийства генерала Синя Лу Жи приказала убить всех членов его семьи. Когда Лю Бан вернулся с победой, он вздохнул с облегчением, узнав, что Синь казнен. И в то же время его не оставляло ощущение утраты. В конце концов, Синь был его самым способным генералом.