Текст книги "В проклятых землях"

Сами кэрсы ростом не превосходят среднего человека, они даже чуточку ниже, зато шире в плечах, тела покрыты густой шерстью, с рыжеватым или же сероватым отливом. Глаза широко расставлены и немного навыкате, а усы-вибриссы позволяют не бояться внезапного нападения. Ушки у них на макушке, хвост торчком, одеваются в натуральные ткани и условно всеядны. Разговаривают на своем диалекте, так что худо-бедно, с пятого на десятое, да через четырнадцатое к сорок второму договориться можно. Если повезет. Кроме того, их речь пестрит огромным количеством всяческих односложных частиц, некоторые из которых не значат вовсе ничего, в то время как другие коренным образом влияют на смысл сказанного.

Конечно, в таких условиях полноценные переговоры проводить сложно. Но перед нами такой цели не стояло. Главное было договориться об условиях следующей встречи, многосторонней. У меня на нее большие планы, и мне удалось убедить кэрсов, что у них их не меньше. Мы даже провели сложный совместный обряд ради того, чтобы этот «следующий раз» таки состоялся. Ну и обговорили протокол будущей встречи. Думаю, что остальные участники планируемого «совета» очень удивятся. Но до него еще далеко, и лучше, чтобы не сглазить, я не буду лишний раз продумывать свои планы. Еще не время. Тем более что скоро мы подлетим к Запретке, так что пора бы нашим любовничкам оторваться друг от друга и подготовиться, хотя бы морально, к тому, что скоро вокруг нас будет твориться такое безобразие, которого не увидишь и в бреду наркомана.

Не могу спокойно сидеть, пока другие работают. Пойду полежу.

Из высказывания одного из государственных деятелей

Алессьер

Я сидела у слегка приоткрытого окна в моей… впрочем, теперь уже можно сказать – нашей с Джером каюте и задумчиво смотрела на растянувшегося на скомканных простынях д’эссайна. Солнце почти зашло, и косые тени падали на спящее лицо Джерайна, делая его чересчур резким, жестким и волевым. Интересно, каким он был до того, как мы познакомились? Каким он был до своего тысячелетнего сна? Спрашивать Фэя было бесполезно – браслет либо отбрехивался малозначительными фактами из биографии своего создателя, либо начинал рассуждать совершенно «не по теме», рассказывая о научных достижениях Джера или о его почти отсутствующих любовных похождениях ввиду общей занятости. Но вот вытрясти из этого артефактного паразита, как и при каких обстоятельствах д’эссайн познакомился с Дрейком, пока тот еще не стал вампиром, нипочем не удавалось.

«Лесс, я бы с радостью тебе ответил, но, к сожалению, часть сведений либо стерта из моей памяти, либо имеет гриф секретности, снять который может только мой создатель».

А снимать он, разумеется, не хочет.

«Ну не хочет, и что с того? – Фэй снова принялся скрипеть в моей голове, как несмазанное тележное колесо. – Почему бы тебе не спросить у самого Джерайна? Мне кажется, что тебе он расскажет все, что сочтет нужным».

Ага, как же. Вот прямо сейчас разбужу и спрошу.

Я поднялась со стула и, бесшумно пройдя по комнате, открыла гардероб и наугад вытащила оттуда что-то белое, шелковое и с кружавчиками. Сначала надела, потом едва не плюнула – вытянутое «нечто» оказалось ночной сорочкой эльфийской работы, причем, если верить тонкой вышивке на груди и подоле, предназначавшейся для первой брачной ночи. Я криво улыбнулась – это такая шуточка древнего вампира, или же он просто выбрал понравившуюся ему вещь из энного количества предложенных вариантов?

«Ох, вряд ли, – хихикнул Фэй. – Дрейк из тех мужчин, у которых на все есть своя причина, и случайности в его поступки закрадываются крайне редко».

Тогда счастье, что Джер не знает ритуальных эльфийских символов.

«Может, и знает. Когда-то давно он интересовался культурой эльфов».

Я только вздохнула, надевая сорочку через голову и затягивая ленты горловины. У сидхе есть похожие «ритуальные одеяния», да и вышивка почти не изменилась – разве что наклон букв. По сути, ночные сидхе и эльфы когда-то давно, еще до Равеновой войны, имели общих предков, но потом две ветви одного рода не смогли уладить тонкости вероисповедания, и эльфийский народ раскололся надвое. Одни остались на поверхности, под светом солнца, другие предпочли жизнь под землей и блеклое сияние луны.

Сейчас уже сложно сказать, кто был прав, кто виноват, каждый из народов считал себя обиженным и непонятым, а в качестве отступника кивал на «дальнего родственника», но точно было известно лишь одно: те, кто стоял у истоков народа ночных сидхе, склонились к магии, неприемлемой для светлых эльфов. И нашли себе нового бога, вернее, богиню.

Светлые эльфы поначалу не обращали никакого внимания на то, что культ Богини Смерти потихоньку набирает силу и знания, а когда очнулись, то было уже поздно. Часть эльфов уже избрали себе новую веру, и это принесло свои плоды. Появилось знание, неприемлемое и недоступное светлым эльфам – знание о том, как можно улучшить уже взрослого эльфа, не уродуя его облик и не убивая на месте. Конечно, летальные исходы во время ритуала случались, и довольно часто, но в те времена, если из десяти проходивших ритуал Богини Смерти выживало шесть-семь, то это было уже успехом. Именно это вызвало зависть высших Перворожденных, которым в определенный момент для удержания власти уже не хватало их собственной магии, а те улучшения, на которые была способна светлая магия природы, не шли ни в какое сравнение с многоступенчатыми ритуалами ночных эльфов.

Тогда и случился раскол, разделивший когда-то дружный народ на два лагеря – тех, кто следовал традициям природной магии, и тех, кто ушел к ночным за новой судьбой и новой силой. Сложно сказать, чем бы закончилось это противостояние, если бы не грянула Равенова война.

Она на какое-то время объединила и светлых и ночных, которые к тому времени уже взяли себе новое именование – сидхе. Но потом случилось то, что должно было случиться. Наземная сидхийская столица попала под удар войск Равена и была полностью разрушена. Именно тогда мой народ окончательно ушел под землю, обосновавшись в покинутом Древними городе и выстроив там новую Столицу – Seith’der’Estell, запретный подземный город, в котором сидхе укрылись от отголосков войны, зализывая свои раны и просто выжидая момента, когда гроза пройдет стороной.

Пока наверху шли последние бои, ночные устраивались под землей. Говорят, что в те времена, почти три тысячи лет назад, ими были заняты и обжиты почти шесть подземных уровней нынешней Столицы, но сейчас, насколько я знаю, осталось всего три. Четвертый уровень представляет собой нечто вроде пограничной полосы. Он весь напичкан механическими и магическими ловушками и буквально пронизан сетью тайных ходов.

А все потому, что когда-то, придя в покинутый Древними город, сидхе даже не представляли, что гнездится под их ногами глубоко под землей. И уже не хотят знать.

Они живут, как на вулкане, предпочитая наблюдать великолепие верхней Столицы и закрывать глаза на то, что бродит на нижних уровнях, проводить исследования и тренировать Танцующих и стражу на втором уровне, хранить реликвии прошедших лет на третьем и как можно реже заглядывать на четвертый.

И вот в это крайново гнездо я добровольно возвращаюсь из-за последнего из д’эссайнов. Хорошо хоть, что хотя бы наймара оставила на попечение Троля – если я не вернусь, то у дочки будет превосходный ездовой конь, верный друг на большую часть жизни…

Ну вот, вспомни крайна, он и появится. С Джером обстояло примерно так же: было достаточно подумать о д’эссайне, как он напоминал о себе. По крайней мере, когда я взглянула на Джерайна, он открыл глаза и чуть-чуть приподнялся на локте так, что теперь лишь уголок простыни кое-как прикрывал предмет его явной мужской гордости.

– Наблюдать за тем, как ты одеваешься – одно удовольствие! – отметил д’эссайн с весьма довольным выражением лица, сладко потягиваясь всем телом и демонстрируя себя во всей красе.

– А уж раздевать меня потом – еще большее, – усмехнулась я, присаживаясь на невысокую табуретку у зеркала и принимаясь расчесывать спутавшиеся за день волосы. Н-да, если бы не татуировка на щеке и запястье, была бы совсем похожа на свою мать, знатную сидхийскую леди. Не могу сказать, что сравнение меня порадовало, но хотя бы не разозлило.

«Похоже, не только Джер не желает делиться своим прошлым», – хмыкнул браслет, а я отвернулась от зеркала и посмотрела на д’эссайна, неторопливо и с явным трудом садящегося на кровати.

– Более того, судя по тому, что на тебе надето, даже раздевать необязательно.

– Судя по тому, что ты еле сидишь, активных действий от тебя в ближайшее время ожидать не стоит. – Я подмигнула Джерайну и широко улыбнулась. – Вот уж не думала, что всего лишь несколько дней, проведенных в моих объятиях, настолько выбьют тебя из колеи.

«С учетом того, что столь долгих загулов у него уже тысячу лет, как не случалось, я бы на твоем месте не удивлялся».

И это, по-твоему, долгий загул? Мы ведь даже на прогулки выбирались…

«Ага, на полчасика… Или час. Но каждый де-е-ень».

Как раз – вампиры спят, никто не мешает.

«Ну да, только по ночам пытаются до вас достучаться».

Если не получалось достучаться, значит, не так уж надо было. Случись что срочное – выломали бы дверь.

«Думаешь, Дрейку не жаль портить обстановку чаролета?»

Если на кону его собственная вампирская задница – он ничего не пожалеет, чтобы ее спасти. И никого, я полагаю.

– Да я мужчина хоть куда! – ответил Джер, с легким хрустом проворачивая голову и исполняя сальто из положения «сидя на кровати» с возвращением в то же положение. – И еще на многое способен. Просто не отказался бы от неплохого перекуса.

– Угу. Тогда одевайся и пойдем на кухню, пока местные вампиры не забыли, как мы выглядим и не приняли нас за диверсантов.

«Ну да, вас попробуй прими».

Если «разумные» не умеют думать головой, то она им не нужна.

«Что-то мне подсказывает, что рядом с тобой головы чаще теряют в прямом смысле, а не в переносном».

Я только вздохнула, приподнимая подол сорочки и цепляя на бедро широкий ремень, в петельках которого стальные дротики чередовались с серебряными.

«Как я понимаю, это твой вариант азартной игры «повезет – не повезет», предназначенный для местных вампиров? – поинтересовался Фэй, в то время как я застегивала пряжку под пристальным взглядом Джерайна. – На всякий случай, который бывает очень разным?»

Уверенный стук в дверь раздался как раз тогда, когда я хотела недвусмысленно пояснить д’эссайну, что съесть меня не получится и придется все-таки вставать и идти до кухни. Гадать, кого к нам принесло на этот раз, даже не пришлось, поскольку голос Дрейка я не спутаю даже с хорошего похмелья.

– Джер, Лесс, к вам можно войти?

Ну вот, Фэй. Накаркал. Рад?

«Донельзя».

Сволочь ты.

«Вынужден напомнить, что я подстраиваюсь под психотип носителя для лучшего взаимодействия и взаимопонимания, а также для достижения…»

Фэй, короче.

«Я весь в тебя, дорогая!»

Ну и кто ты после этого? Паразит мелкий, да и только, – подумала я, со вздохом одергивая подол сорочки, заодно машинально хлопнув по браслету ладонью, отвешивая Фэю «подзатыльник». Дождалась, пока д’эссайн соорудит себе из простыни кустарное подобие юбки, и подошла к двери, отпирая задвижку.

– А что, если б сказали, что нельзя? Развернулся бы и ушел? – поинтересовалась я, открывая дверь и пропуская донельзя серьезного вампира в комнату. По крайней мере, мы ему не мешали отдыхать, и теперь по бледному лицу капитана чаролета нельзя было сказать, что он позабыл все, кроме тактики, стратегии и общего управления кораблем.

– Я бы мог: а – подождать, б – сообщить, что ужин скоро доставят, в – сказать, что пришел проверить, не залюбили ли вы друг друга до смерти, и г – просто открыть дверь самостоятельно. – Дрейк уселся на свободный стул напротив кровати.

Я подумала и осталась стоять, прислонившись плечом к дверному косяку.

– Ты по делу или просто так – пообщаться?

– Мм… Практически по делу. Нет, я, конечно, все понимаю, но… Сколько же вы за это время всего про… – вампир сделал театральную паузу, – …любили. Вам перечислять?

– Можешь просто сказать, что все это время до смерти завидовал нам, поэтому отвлекал себя работой, и больше ничего не говорить, – усмехнулась я, складывая руки на груди и глядя на Дрейка сверху вниз.

«Если и завидовал, то ни за что не признается», – хихикнул браслет, подмигивая мне красным глазом.

Не принципиально.

– Это предложение присоединиться и отдохнуть вместе с вами? – Вампир заломил бровь. – Вы даже нашу встречу с кэрсами про…спали. Совершенно не заметили, да. И как это у вас получается?

– И на какой из заданных тобой вопросов мне ответить в первую очередь? – почти ласково проворковала я, отлипая от дверного косяка и неторопливо подходя к Дрейку. Он окинул меня совершенно мужским взглядом, даже не улыбнувшись.

– Отвечай по порядку.

– Первое. – Я слегка наклонилась, чтобы иметь возможность с большим удобством смотреть в глаза вампира. – Не думаю, что я могу решать за Джера, с кем ему стоит отдыхать, поэтому я говорю только за себя: нет. А второе… Влюбишься – поймешь.

Вампир взглянул мне в глаза. Но не сразу. Сперва он все же оценил декольте и то, что кое-как виднелось за пышными кружевами.

«Радуйся, что глаза вампиров не снабжены телескопическими глазными нервами».

Угу, так и представляется картинка, как глаза Дрейка вылезают из орбит…

«И падают тебе в вырез, болтаясь на непомерно удлинившихся «стебельках»! – гнусно заржал Фэй у меня в голове. – У тебя чудесное воображение, знай только подсматривай и запоминай!»

Может, хватит лезть ко мне в мысли?

«Может, хватит думать так громко?»

Паразит.

«Ага. Но я полезный, иногда незаменимый; и еще я хорошо смотрюсь у тебя на руке».

– Вопрос снимается. Но вы планируете отдыхать в том же духе на всем протяжении полета?

– Задаю встречный вопрос: ты по нам просто соскучился или мы тебе зачем-то нужны? – Я выпрямилась и, обойдя кровать, опустилась на колени, стараясь нашарить ту самую «Жасминовую ветвь», которую я пообещала дать почитать Дрейку. В последний раз я ее видела, когда мы с Джером… Ну, кажется, она все-таки на пол упала, а потом наверняка оказалась под кроватью.

– Во-первых, у Джера, – вампир встал и, похоже, попытался заглянуть за кровать, – все еще есть шанс посмотреть, чего добилось чаролетостроение за время его отсутствия. По крайней мере, пока что это можно сделать относительно безопасно… Лесс, если ты еще чуть-чуть наклонишься, то случится неловкий конфуз.

– А ты не подсматривай! – возмутилась я, почти залезая под кровать. Дрейк кашлянул и вернулся к предыдущей теме:

– Во-вторых, через пять часов наше путешествие будет пролегать уже через Запретные земли… Так что лучше вам быть ко всему готовыми.

– Вот крайн! – Известие о скором вхождении в воздушное пространство Запретки заставило меня неосознанно поднять голову, но в результате я только ощутимо стукнулась макушкой о днище кровати. Зато книжку нащупала.

«О да-а-а. Ушибленная голова – это ерунда, главное, что книжка в руках», – съязвил Фэй, гаденько хихикая у меня в голове, пока я поднималась на ноги, одной рукой потирая ушибленное место, а в другой держа заветную «Ветвь» в потрепанной обложке.

– Сразу не мог сказать? – Я протянула вампиру обещанную книгу. – Кстати, это та самая «Ветвь», у которой вид не соответствует содержанию.

– Мм… – протянул вампир, словно силясь найти какие-нибудь слова благодарности, в то время как Джерайн, судя по всему, искренне наслаждался текущей ситуацией. – И на каких условиях ты мне ее даешь?

– Не потеряй где-нибудь на корабле. – Я подсела на кровать поближе к Джеру, легонько касаясь его руки кончиками пальцев. – А если случится так, что я не вернусь, то оставь себе на долгую память и в качестве заначки на черное безденежье.

– Спасибо, – ответил Дрейк, в то время как Джер обнял меня и уткнулся лицом в мое плечо. – А с чего подобная благотворительность?

«И все-таки ему завидно!» – хихикнул браслет. Я легонько стукнула им по бедру. Надо будет попросить у Джера какой-нибудь пароль, чтобы отключать говорилку у Фэя. Хотя, подозреваю, в таком случае жить мне станет и вполовину не так весело, как сейчас.

– Жалко будет, если такая библиографическая редкость сгинет вместе со мной в подземных туннелях сидхийской Столицы. – Я машинально принялась перебирать багряные волосы д’эссайна, доверчиво положившего голову на мое плечо. – А у тебя она проживет гораздо дольше, да и хоть изредка будет обо мне напоминать.

Джерайн, пользуясь тем, что сейчас волосы закрывали его лицо от глаз Дрейка, принялся мягко целовать мою шею, плавно сдвигаясь от основания к плечу.

– Я бы сожалел, если бы о тебе мне напоминала всего лишь книга. К тому же не имеющая прямого отношения к твоей персоне.

– И что ты предлагаешь? – Я ощутила, как Джер чуть-чуть прикусил кожу над ключицей, а вампир облизнул внезапно пересохшие губы.

– Так сразу я даже и не знаю…

«Лесс, я тебе памятник построю. Сам. С дарственной надписью».

Было бы чем строить.

«Интеллектуальный труд – тоже памятник. Хоть и нерукотворный».

– Когда узнаешь – скажи, – хмыкнула я. – А еще лучше – раскрой тайну, что там с ужином, пока Джерайн меня не съел.

– Ужин вас уже дожидается. Или его могут доставить прямо сюда. Думаю, вы этот вариант и предпочтете. – Вампир нахально подмигнул. – А Джер тебя съесть-то не съест. Но попробует – точно. Думаю, что ему это понравится. Да я и сам бы не отказался…

– Дрейк, только не говори, что и тебя тут голодом морят, не поверю ведь. – Я легонько дернула д’эссайна за прядь волос, вынуждая его оторваться от «пробы» и посмотреть мне в лицо. – Джер, перестань меня грызть! Я невкусная.

– А тебе неприятно? – Джерайн сделал совершенно невинное лицо. – И ты очень даже вкусная. – Он облизнул губы. – По крайней мере, мне нравится.

– Ужин подадут в каюту, – уточнил вампир. – С минуты на минуту.

– Мальчики, попрошу запомнить, что я все-таки не пища. Это касается обоих. Кто забудет, пусть пеняет на себя. Дрейк, не стой над душой, сядь куда-нибудь, а? У меня шея затекает все время смотреть на тебя снизу вверх.

Как ни странно, но вампир послушно развалился на кресле, даже не споря лишний раз и вертя в руках, можно сказать, подаренную книгу.

– А я и не говорю, что пища, – ответил Джер и продолжил уже мне на ушко: – И не говори, что не поняла, что я имел в виду под словом «есть», не поверю.

– Пища и так сейчас подойдет. То есть ее принесут. – Дрейк откинулся в кресле, закинув ногу на ногу, открыл книгу и начал читать. Я едва заметно улыбнулась.

По правде говоря, вряд ли вампиру удастся продать этот раритет. Дело даже не в том, что зачитанность страниц и сохранность обложки оставляют желать лучшего, а в том, что почти на каждой странице поля были исписаны пометками и примечаниями предыдущих владельцев, и записи эти не всегда отличались цензурой и благопристойностью. Скорее наоборот.

«Только не говори, что и ты приложила руку к порче этого редкостного экземпляра», – хихикнул Фэй.

Нет, что ты. Только перо. И то далеко не везде.

«Что, кое-где место на полях оказалось занято целиком и полностью?»

Примерно.

– Дрейк, а ты кого есть собрался, или тебе кровь в бутылках приносят? – поинтересовалась я, наблюдая за листающим страницы вампиром и время от времени замечая усмешку на его губах. Похоже, до «пометок на полях» он уже добрался.

– Пару бокалов, – отозвался вампир, слегка демонстрируя свои клыки. – Лесс, я был неправ, когда считал, что подобная книга будет слишком общей «памятью» о твоей персоне. Нет, она полностью пронизана твоим духом. И я даже удивлен твоими познаниями. Интересно, комментарии к сценам любви двух женщин ты делала на собственном опыте?

– А ты думаешь, просто свечку в женской спальне держала и тщательно конспектировала увиденное? – вопросом на вопрос ответила я, отмечая вдвое возросшее количество заинтересованных мужских взглядов, направленных в мою сторону.

– Мне ты этого не рассказывала, – прошептал Джер мне на ухо, прижимаясь ко мне грудью так, что я кожей ощутила, как ускорилось его сердцебиение.

Дрейк оторвал взгляд от книги и облизнул губы. Медленно и чувственно, так что у меня появилось ощущение, будто его интерес к моей персоне плавно перешел в определенную область.

– Ты демонстрируешь столь обширные познания… И когда успела? – Даже голос у вампира изменился, став более чувственным.

– В сидхийской Столице весьма свободные нравы. А девушки, проходящие обучение для того, чтобы впоследствии стать Танцующими, живут в отдельном крыле, пересекаясь с мужчинами только во время общих занятий. Это делается для того, чтобы какая-нибудь из учениц не забеременела раньше времени. – Я пожала плечами. – Но ведь гормоны требуют разрядки, потому любовные игры между ученицами даже приветствуются, поскольку снимают напряжение определенного рода без риска вывода бойца из строя по причине незапланированной беременности.

«Интересные у тебя подробности личной жизни, даже я не знал».

Ну, так ты, как и Джер, не спрашивал.

Дыхание д’эссайна стало гораздо более частым и тяжелым. Судя по всему, ему захотелось продолжения уединения, но вместе с тем продолжения описания. Дрейк смотрел на меня так, будто у него уже пару веков не было женщины и он только сейчас обратил внимание на мою принадлежность к женскому полу. По крайней мере голос у него остался столь же обволакивающим, разве что прибавилось легкое придыхание.

– Вам что, рекомендовали снимать напряжение в свободное время с подобранной преподавателями парой?

– Что-то в этом роде. – Я задумчиво принялась заплетать волосы в длинную косу, то и дело перехватывая ее длинным кожаным ремешком, вытащенным из бокового кармана рюкзака, стоящего в изножье кровати. – Нас попросту селили попарно в комнату, и это была негласная рекомендация, но не строгий приказ, поскольку опытные учителя прекрасно понимали, что в насильно составленной женской паре скандалов и разборок будет гораздо больше, чем спокойствия и физической разрядки. Так что при желании мы могли поменяться комнатами, чтобы быть с теми девушками, которые приглянутся. И в конце концов образовывались довольно устойчивые, удовлетворяющие обе стороны союзы.

– Судя по этим комментариям, твой «союз» устраивал тебя так, как не смог устроить тот, кто дарил эту книгу, так?

– Он мне ее не дарил, я сама взяла. Почитать. Лет на двадцать, после чего он мне сказал, что можно не возвращать, – улыбнулась я, доплетая косу и привязывая к кончику остро заточенный серебряный полумесяц.

В дверь постучали, после чего она открылась, впуская двух вампиров с нагруженными подносами. Я развела руками, вставая с постели и одним движением убирая с небольшого столика разложенное снаряжение, позволяя вампирам достойно сервировать нам ужин.

– В общем, о своей юности расскажу как-нибудь в другой раз, а сейчас я чувствую себя зверски голодной. – Потеснив вампира-стюарда, я нагло перехватила с одной из тарелок небольшой пирожок и моментально отправила его в рот. – Господа, мне кажется, что не мне одной тут есть хочется, так что…

Вампир уютно устроился в кресле с бокалом крови, который ему подали как бы между делом, в то время как Джерайн присоединился к моей трапезе.

– Лесс, я надеюсь, что ты мне это все-таки расскажешь как-нибудь. – В голос Джерайна вкрались мурлыкающие нотки, как у кота, дорвавшегося до стратегических запасов сметаны. – Потому что ты очень… красиво рассказываешь.

– Ну, если у нас будет время по дороге к сидхийской Столице, обязательно поведаю тебе пару баек у походного костра, – обнадежила я д’эссайна, принимаясь за еду. Н-да, всего ничего до Запретных земель, и я снова начинаю нервничать, а этот ужин воспринимаю как последнюю трапезу перед казнью.

– Я очень на это надеюсь, – ответил Джерайн, после чего стал несколько более серьезным. – Дрейк… Будь другом, ты можешь дать еще час времени? Я немного не успеваю… А к Запретке хочется быть готовым во всех смыслах.

– Конечно. – Вампир кивнул. – На самом деле, через четыре с половиной часа или чуть больше будет профилактическая остановка в зоне условной безопасности. – Он отхлебнул из бокала. – Но я вас предупредил.

– И на том спасибо, что предупредил, – кивнула я, отрезая очередной кусочек от среднепрожаренного куска мяса с кровью. – У меня останется время на то, чтобы надиктовать Фэю завещание.

«Ты всегда такая пессимистка или у тебя просто сложный период в жизни?»

Честно говоря, сложнее некуда.

«Лесс, ты не обращай внимания на то, что я кажусь таким раздолбаем. На самом деле я лучшее из защитных устройств на сегодняшний момент».

Ну, поживем – увидим.

«Только давай без окончания этой поговорки, ладно?» – почти взмолился Фэй. Кажется, самооценка у него медленно сползает за критическую черту. И с чего бы?

Уговорил. Скорбного окончания не будет.

– И не только на завещание. – Вампир допил свой бокал и взял второй. – Надеюсь, его ты не будешь оформлять так же, как комментарии к подобному? – Он раскрыл книгу на случайной странице и положил ее на стол.

– Именно так и оформлю. Пусть потомки посмеются, не скорбеть же им, в самом-то деле, – усмехнулась я, искоса глядя на вампира.

– Скорбеть тоже есть по чему. – Он допил бокал залпом, поставил его на поднос и провел кончиком ногтя по недвусмысленной картинке, украшенной и дополненной художествами предыдущих владельцев книги. – Хотя бы кто-то будет обсуждать так подробно то, чего ему не могут дать. – Он оставил книжку открытой еще на полминуты, позволяя мне освежить комментарий в памяти, а затем забрал подарок с собой.

– Прошу прощения, но все-таки вынужден откланяться. Лесс, я благодарен за книгу. Джер, задержка тебе будет. Используй ее по максимуму.

– Как раз успею не только, – последние два слова д’эссайн выделил голосом, – доделать пару нужных вещей.

– Н-да? И что ты еще собрался доделывать? – поинтересовалась я у Джерайна, когда вампир вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. – Помимо пары нужных вещей?

– Коротко говоря, я бы хотел успеть получить пару лишних шансов на выживание для нас обоих.

– И что это за шансы?

Джер невесело улыбнулся и невразумительно развел руками.

– Так… Пара зелий, немного «инструментов»… Если честно, то… Это из тех шансов, которые действительно на крайний случай…

Я отложила вилку и, обойдя столик, обняла д’эссайна. Есть много чего «на крайний случай»… но я сделаю все, от меня зависящее, чтобы он вернулся на борт своего детища живым.

– Тогда не будем терять времени, у нас его и так не слишком много…

Вопреки всем прогнозам, в отведенные полчаса мы с Джером так и не уложились. Более того, только через час после ухода Дрейка д’эссайн соизволил вспомнить, что у него были запланированы какие-то дела, которые следовало бы завершить до высадки, и, наспех одевшись, поспешно покинул каюту.

Честное слово, я даже подумывала, стоит ли мне совершить чисто женскую глупость и обидеться, но потом решила, что у меня и без этих капризов найдется, чем заняться. В первую очередь переодеться в походную одежду. Шелковая сорочка – это, конечно, хорошо, но в Запретных землях лучше носить что-то более подходящее.

«Что-то мне подсказывает, что там тебе и адамантовый доспех не гарантирует полную безопасность».

Как и ты, мой милый. Хотя когда я там была в последний раз лет семьдесят назад, то прекрасно обошлась без твоего навязчивого присутствия.

«Значит, со мной будет еще лучше», – пробурчал оскорбленный Фэй.

Буду надеяться. Тираэль мне как-то раз сказал, что через Запретные земли легче пройти в одиночку, чем имея с собой хорошо вооруженный отряд. Один или двое имеют все шансы проскользнуть незамеченными – конечно, если к везучести будет прилагаться определенное умение.

«И поэтому ты опять обряжаешься в свой скалолазный костюмчик?» – хихикнул Фэй, комментирующий мои сборы.

В нем гораздо удобнее, чем в свободной одежде. И гораздо меньше шансов, что какая-нибудь тварь схватит меня за полу куртки, а та окажется слишком крепкой.

«Зато уж если кто-то будет в тебя целиться, то попадет наверняка: слишком уж теперешний наряд тебя обтягивает».

И еще больше шансов, что промахнется, цапнув только воздух. Я в себя как в Танцующую еще верю.

«Иногда вера в себя – это единственное, что нас спасает», – пробурчал браслет и замолчал. Что-то в последнее время он становится все более и более занудным. По крайней мере, мне так кажется.

В дверь негромко постучали, а потом тихий, но весьма приятный мужской голос сообщил:

– Госпожа, капитан приглашает вас на мостик.

– Сейчас иду. – Я быстро застегнула ремень с дротами на правом бедре и, по привычке проверив, легко ли квэли выходят из наспинных ножен, открыла дверь, почти сталкиваясь с одним из вампиров Дрейка, ожидающим меня рядом с дверным косяком.

Весьма миловидный юноша, только чересчур женственный на мой вкус. И молодой. Конечно, я могу ошибаться, я не слишком хорошо определяю человеческий возраст, но мне казалось, что вампиру не было и восемнадцати, когда его обратили. С какой целью – оставалось только догадываться, но вспоминая фразу Дрейка: «Девочка, мальчик… какая на хрен разница?»…

«Подозреваешь, что этот женоподобный юноша – любовник капитана чаролета?»

Честно говоря, есть такие мысли, но утверждать не возьмусь. В любом случае мне-то какое дело, даже если оно и так?

«И действительно, – хихикнул Фэй. – Какое тебе дело?»

Вампир вывел меня к высокой двустворчатой двери, украшенной резьбой, и, распахнув передо мной одну из створок, отошел в сторону и поклонился, позволяя мне войти в капитанскую рубку. Честно говоря, первая моя мысль, когда я зашла внутрь, была: «Всевышний, мы действительно летим!»

Капитанский мостик представлял собой довольно просторное помещение, накрытое решетчатой полусферой, словно чашей, и казалось, будто бы он должен быть открыт всем ветрам, но никакого движения воздуха внутри не ощущалось. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что решетки ячейки закрыты чем-то вроде волшебных стекол, отливающих на солнце сиреневыми отблесками.

«Это силовые поля, направленные как на улавливание солнечного света, так и на защиту от разного рода магических атак. Ветра, кстати, не чувствуется из-за них же».

Фэй, ты попроще объяснять можешь?

«Могу. Короче, это нечто вроде магических зеркал, которые пропускают свет, но задерживают смертельные для вампиров солнечные лучи, а также отражают направленную магическую атаку. То есть если в эту полусферу бабахнет пушка другого чаролета, то мы уцелеем с очень большой долей вероятности».

Так бы сразу и сказал. Нетрудно ведь, правда?

Я перевела взгляд на Дрейка, весьма удобно устроившегося в вертящемся кресле с весьма широкими и вычурными подлокотниками лицом ко мне и спиной к каким-то экранам, и приветственно улыбнулась.