Текст книги "Стратегия судьбы (сборник)"

Валя улыбнулась:

– Спасибо, что поговорил со мной об этом. Не просто исчез. И спасибо, что сказал об этом так красиво, по-книжному.

Володя пояснил:

– Я долго эту фразу заучивал, а твоих спасибов мне не нужно, я хочу знать, что если ты не со мной, то хотя бы с тем, кто не хуже меня.

Володя остановился, прекратив танец, и добавил: – Если бы мы жили во времена средневековья, я убил бы этого Анатолия, точно.

Закончилась музыка, девушка отошла с середины зала и уже от стены смотрела на прыгающих под быструю музыку ребят. Володя танцевал с печальным выражением лица. Этот красивый парень, за которым бегало полшколы, почему-то не будоражил воображение Вали.

Володя был ровным, с отлаженным его родителями бытом и порядком. Валя должна была бы просто вписаться в этот правильный быт, если бы решила для себя с Володей остаться. С Анатолием же все нужно было начинать с нуля. По-видимому, именно это влекло приключенческую Валину натуру. Хотелось построить, поднять свой собственный мир с нуля. Да, и разве поймешь, почему остаешься именно с тем, а не с другим?

Прощальный школьный вечер закончился только под утро. Уставшая и счастливая Валя поднялась к своей квартире в лифте, стены и потолок которого был исцарапан ее именем. Она открыла дверь квартиры и тихо прошла в свою комнату под храп спящей на коврике собаки. В комнате, не раздеваясь, рухнула на кровать и мгновенно уснула.

Проснулась только к вечеру под красивую музыку, доносившуюся с улицы. Валя сонная подошла к окну и увидела на отремонтированном заборе Валеру. Рядом, на земле стоял новый магнитофон.

Валя помахала Валере рукой, быстро умылась, переоделась и прошла в кухню, чтобы выпить кофе. В кухне Илья смотрел по телевизору мультфильм «Ну, погоди!»

– Мама тебе салат в холодильнике оставила, – буркнул Илья.

Валя открыла холодильник, выставила салат на стол и спросила:

– А ты чего такой смурной?

Илья хмыкнул:

– У твоих родителей только Валечка их любименькая! Про меня весь мир забыл.

Валя спросила:

– А у тебя что, выпускной в твоем седьмом классе? Илья повернул голову от экрана и, глядя на Валю, съязвил:

– Выпускной! Единственное событие в мире – выпускной. Более значительных событий или хотя бы равных им по степени просто быть не может!

Валя вскрикнула:

– У тебя конкурс был! И что?

Илья надулся:

– Не скажу.

Валя сурово проговорила:

– Илья, хватит выделываться, занял место, что ли какое-нибудь?

Илья молча повернулся всем торсом к телевизору и «прилип» к экрану.

Валя принялась конючить:

– Ну, скажи-и… Как ты сыграл? Что сказали?

Илья, как бы между прочим, кинул:

– Да так, первое место получил и приз зрительских симпатий.

– Вот так да! Илья! А они тебя не назвали великим гитаристом?

Илья выключил телевизор, поднял высоко и горделиво подбородок и медленно проговорил:

– Не успели. Я сделал это первым. Люблю быть во всем первым.

Валя, заискивающе, спросила:

– Салатика не хочешь?

Брат фыркнул:

– Нужен мне ваш салатик от вас простых смертных…

Валя скороговоркой проговорила:

– Илья, мне нужно спешить на забор, меня там ждут, а твою победу мы как-нибудь отметим. Я теперь не просто там какая-нибудь Валя, я теперь Илюхина сестра! Ты в мемуарах своих потом не станешь, ведь про меня ничего плохого людям рассказывать? Я всегда к тебе хорошо относилась! Не забудь.

Илья почти взвизгнул:

– Да что ты говоришь?! А кто меня каждое утро дразнит за мой любимый напиток под названием какао?

Валя торжественно произнесла:

– Забудь! Этого больше не повторится никогда.

Валя подошла к Илье, поцеловала его в щечку и ушла. В лифте, исцарапанном ее именем, спустилась на первый этаж и вышла во двор. Валера спрыгнул с забора и спросил:

– Привет, как выпускной?

– Отлично. Володя мне в любви признался, а Илюха первое место занял на конкурсе гитаристов!

Валера процедил сквозь зубы, но по-доброму:

– Здоровско! А Володе лицо набью. Как тебе мой маг?

Валя потерла ладонь о ладонь:

– На кнопочки можно понажимать?

Валера ответил:

– Для этого и принес, только не защекочи его, магнитофон мой. А музыку узнаешь? Я переписал тот диск. Для тебя.

Валя подняла с земли магнитофон и, рассмотрев его, спросила:

– Где ж ты его взял?

– Переплатил перекупщику одному. Не зря?

– Не зря! Смотри, Алеха с Пашкой идут!

Алеша и Паша подошли к Валере и Вале. Паша спросил:

– Зачем же ты, Валерка – дурень, технику даешь женщине в руки? Ей лишь бы на кнопочки понажи-мать. Детский сад, честное слово! – С этими словами Паша отнял у Вали магнитофон и спросил:

– Это за ним ты, значит, мотался?

Паша и Леша покрутили все реле, понажимали на все кнопочки, сосчитали все выходы и входы, оценив возможности агрегата, и дружно сказали:

– Вещь!

Валера высокопарно заметил:

– Кучу денег за него переплатил.

Валя съязвила:

– А кнопочки как? Которые вы тут все перенажимали?

– Валера! – покачав снисходительно головой, сказал Паша, – айда в беседку и врубай на полную!

– Меня все равно услышишь! – сказала Валя.

На улице в этот вечер до самой темноты звучала музыка из беседки садика. Запах листвы на деревьях включал импульсы радости молодости, той поры, когда все прекрасно и все будущее видится безоблачным. Наконец, Валя взглянула на часы, поднеся их к светящемуся индикатору включенного магнитофона, и сказала:

– К дому пора двигаться мне.

– Может, до рассвета уже досидишь? А то провожать тебя по темноте такой страшно, – пошутил Алексей.

– А чего бояться? Вы же не одни пойдете, а со мной, – ответила Валя.

Ребята поднялись со скамейки и пошли к дому Валентины. В лифте они успели еще раз нацарапать Валино имя.

– Ты Валя, разрушитель спокойствия, – сказал Алексей, пока Валя открывала ключом дверь в квартиру.

– Мне придавать значение этим словам, или принять их за сонный бред? – спросила Валя.

– Я не сплю. Кому-то, конечно, ты в любом случае сделаешь больно, своим выбором…

Валя мило отшутилась:

– Почему? Я ведь не смогу выбрать всех сразу? Но, по правде я не выбираю.

Паша сказал:

– Тольку-то выбрала?

Валентина открыла дверь, и шагнув одной ногой в квартиру, сказала:

– Я просто поддалась. Слабое существо. Женщина…

Валера прикусил губу и, сдвинув брови, спросил глубоким по-настоящему мужским голосом:

– И как оно? Быть женщиной?..

Валя ничего не ответила и скрылась в квартире, закрыв за собой дверь…

***

После того, как Валя стала встречаться с Толей, твердо определившись с ним, как пара, общие встречи в беседке происходили все реже и дружная компания постепенно распалась. Анатолий ревниво следил за тем, чтобы рядом с Валей не было никаких парней и никаких магнитофонов.

Валя поступила-таки в техникум, вопреки предсказаниям и угрозам своей классной. Если честно, то Валина мама знала, кому, сколько заплатить, чтобы на вступительных экзаменах шпаргалки с формулами на математике были не замечены.

Мама спросила у папы:

– Может быть, это и не очень хорошо…

На что папа твердо ответил:

– Это очень хорошо. Для нашей системы образования. Если бы можно было закончить честно три класса и идти в колледж, приобретать профессию, а дальше развиваться постепенно, то да. Было бы нехорошо и нечестно. А при нашей системе, где ты без аттестата не то, что профессию получить не сможешь, а и человеком-то не считаешься, приходится изворачиваться, чтобы выжить.

Остаток лета Валя провела в деревне у бабушки.

Это был замечательный отрезок времени. Тишина реки с булькающими в ней рыбками, ежи под крыльцом, аисты на водяной вышке, земляника, танцы в сельском клубе и конечно же настоящее молоко из настоящих коров.

Бабушка была настолько счастлива от того, что внучка приехала к ней, что только вздыхала и даже спросить о чем не знала или боялась, чтобы не испортить ощущение покоя от летнего отдыха.

– Ты красавица моя! – повторяла бабушка, любуясь своей Валенькой, – пусть Господь поможет тебе!..

1 сентября в техникуме начались занятия. Анатолий каждый день прогуливал последние уроки в своей пу-тяге, чтобы встречать Валю и дать понять каждому парню, который к ней приблизится, лучше этого не делать.

После занятий Валя и Толя вышли из метро и не сразу сели в автобус, который обычно доставлял их до самого дома, а решили прогуляться по осеннему парку.

Пожелтевшая листва шуршала под ногами. Чирикающие воробьи без устали сновали от куста к кусту, и крики играющих в песочнице детей говорили о том, что осень, всего лишь забвение, а не умирание природы и всего живого.

Красивая и яркая, а не печальная осень дарила надежду на то, что однажды, все замирающее восстановится с новой силой.

Влюбленная парочка уселась на скамейку, вокруг которой принялись играть в салочки пятилетние малыши. Их родители с умилением наблюдали за ними, сидя на скамейке, стоящей напротив.

Валя сказала:

– Я мечтаю стать такой же мамой, как моя. Она все сделала, чтобы я росла счастливой.

Анатолий сказал:

– Моя мать жила для себя. Отец все пропил, что было можно. На меня никто внимания не обращал. Вырос сам по себе. На улице. Мать только орала. У сеструхи моей привычка дебильная белье свое грязное по всей ванной разбрасывать. На рвоту тянет, как только о женщинах думаю. Только с тобой мне не противно почему-то.

Валя вздохнула:

– А мой папа, когда меня нужно было за что-нибудь наказать, специально давал мне возможность убежать или спрятаться, чтобы мне спастись от наказания. Он так учил меня предпринимать всевозможные действия к спасению.

– Меня бы убили, если б я спрятался или убежал, когда меня наказывать идут, – фыркнул Толя, – такого бы ремня получил….

– Ну, ремня мне вообще никогда не давали…

Мимо скамейки пробежала девочка и, вдруг, очень громко заплакала и остановилась. Анатолий необыкновенно весело рассмеялся, глядя на ревущую девочку, и сквозь смех сказал:

– Прямо по макушке ей тот мальчишка попал палкой! Даже шапка на бок съехала!

– Это смешно? – возмутилась Валя.

Анатолий успокоился и сказал:

– Ладно, не будем об этом. Ты дождешься меня из Армии? Я не то, чтобы против был того, что ты с кем-то в кино сходишь… Но переживать конечно, буду. Много случаев знаю, когда парней девушки не дожидались.

– А я знаю случаи, когда парни из Армии женатыми возвращались к девушкам, которые их ждали.

– Я не такой. Я однолюб. Кстати, моя сеструха попросила меня сегодня вечером с ее дочкой посидеть. Так, что у нас с тобой квартира в полном распоряжении…

Валя сказала:

– Тогда давай на остановку двигать. Мне еще домой нужно зайти успеть…

Вечером Валя и Анатолий в квартире его сестры развлекали трехлетнюю Толину племянницу. Когда стемнело, Анатолий выключил в комнате свет, а маленькую девочку попросил побыть в коридоре. Дверь в комнату закрылась и девочка расплакалась.

Валя двинулась к двери, чтобы дверь открыть, но Анатолий не позволил и под рев ребенка настойчиво добился удовольствия. Валя не смогла вырваться.

После этого она твердо решила, что не сможет больше продолжать отношения и перестала отвечать на звонки Анатолия.

В одно утро раздался звонок в квартиру. Валя открыла дверь и увидела на коврике огромный букет, в котором была вложена открытка со словом «Прости. Ухожу на фронт».

Проводить Анатолия в армию Валя пришла. Отношения были восстановлены.

В тот самый день, в который Анатолий ушел на призывной пункт, Валера позвонился к Вале в квартиру.

– Будешь Тольку ждать? – спросил Валера.

– Да, – ответила Валя, – Валера, я не знаю, почему прилипла к нему.

Валера, словно не слышал:

– Помню, ты все про балет нам намекала. Я вот взял билеты на завтра на «Лебединое озеро»… Пойдешь?

– А то!?

Следующий вечер Валера и Валя провели в театре. Валера не мог разглядеть ничего прекрасного в занудстве балета, но терпеливо высидел до конца и не пожалел о потерянном времени, во-первых, потому, что был с Валей, а во-вторых, потому что один мужчина, по-видимому, первый раз попавший в театр, прямо во время основного танца умирающего лебедя поднялся на сцену и вручил танцовщице, исполняющей этот танец, цветы.

Растерянность актрисы, смех публики и убийственный взгляд обложавшегося почитателя разбавили Валере ощущения скуки.

Вечер удался.

***

Учеба в техникуме шла своим чередом. Алгебра, которую вел преподаватель по имени Роман Николаевич, была не тем предметом, к которому относились серьезно и, поэтому решать длиннющие уравнения мало кто из студентов принимал, как задание, необходимое для выполнения, а чтобы тетради все же не были пустыми, математик просто оставлял все решение на доске, чтобы те, кто «думать не хочет» могли тупо переписать.

Именно в те часы, когда по расписанию шла алгебра, старалась администрация техникума взять учащихся на такие работы, как перетащить мебель из одного кабинета в другой или распаковать и установить новое оборудование.

Была весна. За окном чирикали суетливые воробьи, и студенты, уже успевшие «решить» уравнение, смотрели с тоской на улицу.

Валя, погруженная в конспект, услышала шёпот с дальнего стола:

« Кыш-ш-ш…» – так звали ее парни из группы.

Валя повернула голову, подобрала с пола конфетку, брошенную для нее, развернула фантик и прочитала вложенный обрывок бумаги с текстом:

– Я на перемене в чебуречную иду. Ты со мной?

Приглашение поступило от Андрея.

Роман Николаевич естественно, не мог не заметить передачи информации по аудитории и сказал Андрею:

– Ты поосторожнее, а то Валю парень высоченный встречает каждый день, он тебе ребра переломает.

Андрей невозмутимо ответил:

– Уже не переломает. Служит Отечеству.

Дверь аудитории открылась и заглянула классная руководительница:

– Роман Николаевич, Вы уж извините, но там машина пришла с новыми столами в столовую, если кто-то из ребят закончил задание, то может, они бы и разгрузили?

Роман Николаевич сдвинул брови и сердито сказал: – Почему именно на моем предмете? Мы и так никогда ничего по программе не успеваем… Это же не что-нибудь, а МАТЕМАТИКА!

– Ну, пожалуйста…

Роман Николаевич покачал головой:

– Ладно, Андрей и Игорь, если вы закончили, то придется вам пойти.

Парни выскочили из аудитории в коридор. Вернулись только к концу урока, и Роман Николаевич строго спросил:

– Почему так долго?

Андрей, удивленно пожал плечами, и ответил:

– Дело в том, что у нас, как и у всех смертных, только две руки, не много силы, а руки не такие большие, чтобы ухватить все столы сразу. Пришлось не один раз от машины до дверей техникума пробежаться.

Прозвенел звонок с урока и разговор был закончен. Андрей с Валей направились в чебуречную. Шли они дворами, по пути распугивая кошек и голубей. Андрей рассказывал анекдоты, совсем не стараясь выглядеть умными. Он наслаждался Валиным присутствием и уже в самой чебуречной, сидя за столиком, смотрел на нее, не отводя взгляда. Рядом с этим парнем девушка ощущала покой, словно находилась под папиным присмотром. Можно было ничего не бояться. В такой уютной естественной обстановке Валя ловила на себе взгляды парней и мужчин, которые сидели за соседними столиками и улыбалась им в ответ. Андрей долго сохранял спокойствие, наконец, поднялся со своего места и сказал, обращаясь к залу:

– Эта девушка пришла со мной. Не отвлекайте ее пожалуйста. У меня десять минут осталось.

Валя рассмеялась, а Андрей продолжил нежно смотреть на нее.

В техникуме парни и из других групп не давали Валентине прохода. Кто-то звал в бар, кто-то в кино, но один из парней по имени Боря оказался очень изобретательным и пригласил Валю на тусовку актеров. Сам Боря играл в вокально-инструментальной группе.

Тусовались в квартире у Бори. Он встретил Валю возле метро, чтобы благополучно доставить к своему дому. Путь пересекали три улицы и, проходя поперек одной из них, молодые люди услышали отвратительный свист.

Молодые люди остановились и посмотрели в сторону, откуда свистели.

А свистел работник ГАИ. Он подошел и, запугивающее строго, отрапортовал:

– Будьте любезны, товарищи пешеходы, пройти в наш агит автобус для проведения беседы о правилах дорожного движения!

Валя и Боря прошли вместе с работником ГАИ к автобусу и поднялись в него. В автобусе был установлен письменный стол, на котором лежала пачка буклетов с правилами дорожного движения. За столом сидел очень строгий другой работник ГАИ и сказал он:

– Присаживайтесь на скамью нарушителей, пожалуйста, и заполните вот эти бланки!

С этими словами Вале и Боре выдали какие-то листочки с графами и авторучки.

Боря взглянул на авторучку и сказал:

– А у вас нет чернильной ручки? Мне мама не разрешает писать шариковой, почерк нарушается.

– Шутки здесь не котируются! – строго оборвал работник ГАИ, – эти документы будут отправлены в администрацию ваших учебных заведений. По какому сигналу вы переходили?

– По свистку, – ответил растерянно Боря.

Валя спросила милиционера, не дав Боре закончить фразу:

– Скажите пожалуйста, а после того, как мы правильно заполним эти бланки, вы нам дадите вот эти буклетики? Уж очень они красивые. Как открытки.

Строгий ГАИшник опустил лицо, что-то сосредоточенно рассматривая в журнале, а Валя снова спросила:

– А можно спросить?

– Что спросить?

– Вопрос, – растерянно пояснила Валя, – вот тут, в подпункте 3 требуется ответить «не употреблял(ла) ли спиртные напитки», а что такое спиртные напитки?

Боря сказал Вале, заискивая перед ГАИ:

– А ты, чего не знаешь, пропускай. Правильно, товарищ милиционер?

– Я сейчас штраф вам обоим выпишу, и вникать в подпункты не придется, и буклеты не бесплатно отдам! Умники!

– Слышала? – шепнул громко Боря Вале, – строгий! Молчи лучше.

Работник Гаи, с трудом сдерживая смех, поднялся из-за стола и скомандовал своему подручному:

– Хватит! Выдай им буклеты на память и пусть идут.

Боря с Валей быстро вскочили со скамьи нарушителей и взяли со стола пачку ярких буклетов:

– Спасибо вам, дяденьки, – сказал Боря.

Выйдя на дорогу, Валя и Боря остановились перед светофором и уставились на его красный сигнал. Боря сказал Вале:

– Видишь, Валя, это светофор называется. Сейчас переходить дорогу нельзя.

– А почему? – спросила Валя.

– А потому, что нужно ждать зеленый.

– А почему?

– Так принято, Валенька, не шути.

Загорелся зеленый сигнал, и Боря взял Валю за руку и правильно перевел через дорогу.

Через минуту Валя и Боря были уже в Бориной квартире. С самого порога Боря принялся раздавать всем присутствующим буклеты с правилами дорожного движения, приговаривая:

– Там и про светофоры все написано и про переходы пешеходные и про штрафы…

Родители Бори пришли в восторг от Валентины и всячески обхаживали ее, рассчитывая на то, что она в будущем составит партию их сыну.

Обходительность самого Бориса не имела конкуренции. Так красиво подавать бокалы и приглашать на танец никто не умел, из всех, с кем Валя была знакома.

Боря очень хорошо был одет, с лоском. Запах его туалетной воды был незабываемым, и не оценить всей эффектности этого парня было бы просто не честно.

После тусовки Боря приглашал Валю на концерты, на которые было невозможно достать билеты и с каждым днем все больше привязывался к Вале, а она держала строгую дистанцию с ним, не давая забыть о том, что ждет из Армии парня.

Холодным весенним вечером Боря с Валей сидели в красивом, уютном баре. Веселый старый швейцар демонстрировал им фокусы со спичками. За соседним столиком о чем-то горячо спорили мужчины, явно не заботящиеся о том, насколько красиво они проводят время.

Обстановка накалилась настолько, что один из мужчин поднялся из-за стола, а сидел он прямо за спиной Бориса, и замахнулся пивной кружкой на своего соперника. В кружке было пиво, которое выплеснулось непосредственно на Борю.

Валя замерла, а Боря с пенным пивом, стекающим с головы на куртку, спокойно встал и повернулся к, окатившему его мужчине.

Швейцар со спичками принялся успокаивать Борю, а виновный в произошедшем, держа пустую кружку в руке, открыл рот, но не нашелся, что сказать и так и остался ждать удара в лицо.

Валя, увидев выражения лиц свидетелей, виновного и жертвы, прыснула и долго ничего не могла сказать от смеха.

Боря повернулся к Вале, с осуждением глядя на ее веселье, а Валя аккуратно из-под своего пиджака стянула шарфик и принялась вытирать им Борю, который от удовольствия забыл о неудобстве быть мокрым и липким.

– Твои волосы будут теперь густыми и блестящими, – сказала Валя, убирая мокрый шарфик в сумку.

– А твои конспекты душистыми и пьянящими, -сказал Боря, – я люблю тебя.

Валя ничего не сказала.

– Ты будешь ждать меня из Армии?

– Конечно! Я уже умею это делать. Сначала Анатолия дождусь, а потом тебя.

Боря не улыбнулся на эту шутку. Он тоскливо смотрел на Валю и мало говорил. Он слушал то, что говорила Валя.

Этой же весной Бориса взяли в Армию. Валя не поняла, почему ему не дали отсрочку, но, тем не менее.

***

Урок НВП, то есть Начальная Военная Подготовка в техникуме был обязательным предметом, который нельзя было прогуливать. Преподавал его старый подполковник в отставке и свою воинскую выучку он изо всех сил старался внедрить во всю систему обучения в техникуме.

Лишенный всяких эмоций, этот человек-машина требовал повиновения и дисциплины. Студенты же с юмором относились к такой системе преподавания, но на занятия его всегда приходили. Было интересно разбирать и собирать автомат Калашникова и иногда удавалось попасть на стрельбище, а попадали на них именно непрогульщики.

Перед началом каждого урока группа должна была выстроиться в коридоре и громко отрапортовать в ответ на: «здравия желаю, товарищи студенты!», «здравия желаем, товарищ подполковник».

Студенты выстраивались в безупречно ровную линию и громко рапортовали: «здравия желаем, товарищ подоконник!». Военрук никогда не улавливал подвоха и оставался всегда очень довольным состоявшимся приветствием.

– Что это у вас, товарищ студент, за плечами болтается? – обратился военрук к Вале, увидев у нее новый рюкзак.

– Это, товарищ подполковник, новый стильный вещмешок под названием рюкзак, – отрапортовала Валя, – используется для переноски учебников и конспектов. Можно положить бутерброд, предварительно завернув его в лист чистой бумаги.

– Отлично! Поставьте свой рюкзак возле стола, как это обычно делают все студенты со своими сумками, иначе, не сможете качественно отработать навыки оказания первой помощи, которым посвящен сегодняшний урок.

Валя скинула рюкзак с плеч и поставила возле своего стола.

– Классный рюкзачок! – шепнула Таня, девушка, которая сидела за столом в соседнем ряду.

– Да, вчера только купила.

– Итак, – начал свой урок военрук, – сегодня вы узнаете, для чего нужны бинты, вата, пластыри и прочий медицинский арсенал бойца… бойцу.

Урок получился забавным. Ребята таскали друг друга на носилках и перебинтовывали места предполагаемых переломов.

Кто-то прибинтовал ножку стула к голеностопному суставу, кто-то под бинт на голове подложил справочник по электронике, создав причудливую пирамиду, кто-то забинтовал руку так, что пальцев оказалось по восемь на каждой ладони. После окончания урока некоторые студенты не стали себя разбинтовывать и прямо со всеми «переломами» явились на урок физкультуры, который по расписанию следовал после НВП.

Когда в выстроившемся ряду студентов физрук увидел многих в бинтах, то сначала испугался, а потом, сообразив в чем дело, вызвал военрука, который немедленно и явился.

Военрук внимательно осмотрел перебинтованных студентов и совершенно спокойно заявил:

– Именно этих ребят я видел минут двадцать назад, на своем предмете. Ко мне они пришли абсолютно здоровыми.

– И что произошло потом? – спросил физрук.

– На что вы намекаете? – испуганно спросил военрук, – товарищи студенты! Верните немедленно бинты! Мне нечем работать со следующей группой!

Студенты разбинтовали друг друга и аккуратно свернули бинты, после чего вернули военруку. Урок по физкультуре был наполовину сорван и физрук, ничего не успев провести по плану, под конец занятия скомандовал:

– Товарищи студенты, бывшие забинтованные! Выйдите на середину зала!

Парни вышли, а физрук скомандовал:

– Заканчивается семестр. Мне нужно выставлять оценки. Предлагаю: кто из вас больше всех отожмется, тому я выставлю пятерку!

Андрей решительно шагнул вперед, словно одним из первых решил отработать оценку, но, не сбавляя темпа, прошел мимо физрука в сторону раздевалки, сказав на ходу остальным ребятам:

– Удачи вам, парни!

Вся группа последовала из спортзала.

После занятий Валя вышла из дверей техникума и попала под сильный дождь. Черные ремни на новом рюкзаке оказались красящимися. Черная краска с них поплыла по плащу.

Когда Валя пришла домой, то первым делом, даже не успев просохнуть, села за свой письменный стол и написала гневное послание производителю рюкзаков, назвав его юмористом. Списав с этикетки адрес этого юмориста, девушка заклеила конверт, упаковала в пакет закрасившийся рюкзак и прошла в кухню, где Илья смотрел мультики.

– С собакой когда пойдешь гулять, зайди на почту. Отправь бандерольку.

Илья сказал:

– Ты забыла сдобрить свою заявку просящим «ладно?»

– Ладно? – уточнила Валя.

– Ладно, – ответил Илья, – а что там?

– Жалоба.

Вся учеба в техникуме была для Вали веселым приключением в ее жизни. Преподаватели уважительно относились к студентам, не притесняя никого и никого не выделяя. Атмосфера достоинства царила в этом учебном заведении, где каждый, кто хотел, имел возможность получить наилучший результат от своего умственного труда. По всей обстановке совершенно не понятно как возникла ситуация, которая могла нарушить ритмичный ход учебы Валентины.

Начался третий курс. К предметам, которые изучались в техникуме, добавились, так называемые, мастерские. На этих мастерских студенты учились проводить электрические цепи на специальных стендах, разбирать и ремонтировать телефонные аппараты. Преподавателем мастерских был некий Иван Иванович, а лаборанткой у него была бывшая студентка техникума, недавняя выпускница Люба.

Иван Иванович не очень любил свою работу и полностью предоставлял ее Любе. Она же видела в студентах объекты, на которых можно упражняться в силе своего влияния. Лаборантка потребовала называть себя по имени и отчеству и команды «К доске!», «Закрой рот!», «Пошел!», «Сел!» были ее формой общения с плебеями под названием «студенты».

Через определенную порцию терпения, Люба эта опротивела всем и подчиняться ей отказались тоже и дружно все, но зачинщицей обозначилась Валя, когда сказала:

– Люба, я со своей собакой не позволяю себе разговаривать в таком тоне, как ты с нами. Может, переменишь манеру общения?

Люба взвизгнула:

– Еще одно слово и пойдешь с директором разговаривать!

Валя спросила:

– А за два слова, куда ты меня отправишь?

– Не «ты», а «вы!».

Валя объяснила:

– При взаимном уважении, возможно, но не в твоем случае.

Конфликт нарастал с каждым днем, потому, как сломить Валино противостояние Люба пыталась каждый день. Она отказывалась ставить зачеты, пыталась выставлять студентов за дверь и однажды заявила, что отказывается работать с этой группой, пока в ней Валентина. Жалоба поступила в деканат, и в один из дней советом техникума было принято решение Валю исключить. Люба оказалась чьей-то там дочкой. Классная руководительница группы объявила на классном часе о решении совета и о том, что Валя должна явиться на повторный совет.

Ожидалось, что вся группа после этого присмиреет, а вместе с ней и остальные группы, но не тут-то было! Весть о том, что Валю исключают, разнеслась по всему техникуму и в день, в который был собран совет, этаж, на котором располагался кабинет управления техникумом, оказался заполненным студентами с нескольких курсов. Студенты группы, в которой училась Валя, составили заявление о том, что если Валю исключат, то вся группа расформировывается. Подписи поставили под заявлением все студенты группы. Техникумовский совет в растерянности не начинал заседание, пока не разойдутся студенты, а студенты не расходились, требуя, чтобы совет проводился в их присутствии. На часах было уже шесть часов вечера, а с места не двигались даже те, кто приезжали на учебу из пригородов. В коридоре народа только прибавлялось, когда новые и новые студенты узнавали, в чем дело.

Завтехникумом, единственный человек, которого боялись абсолютно все, и о котором было известно, что это не человек, а монстр, ненавидящий все, что проявляет признаки независимой жизни, впервые был по-настоящему растерян.

Наконец, ближе к восьми часам вечера завтехникумом пригласил Валю для разговора. В кабинете, в присутствии деканата и некоторых других держателях власти, он спросил:

– В чем заключается конфликт?

– В хамстве лаборанта, – спокойно ответила Валя. Лаборант Люба съежилась, а Валя продолжила:

– Взрослые преподаватели со стажем и с огромным запасом знаний обращаются к нам вежливо, а Люба команды собачьи отпускает. На занятиях все сидят в напряжении, ожидая очередных оскорблений. Она по должности кто? Лаборант? Пусть помогает общему делу.

Зав. внимательно посмотрел на Любу и вежливо попросил Валю выйти в коридор. Валя вышла, а в коридоре зашумели собравшиеся студенты. Валя же сказала им:

– Даже если вылечу из техникума, счастливая вылечу после вашей солидарности такой… Я и не думала…

Дверь кабинета, в котором заседал совет, открылась и в коридор вышла классная руководительница. Она сказала:

– Любе влетело хорошо, а вопрос о твоем, Валя, исключении снят.

В коридоре началось веселье и толпой все студенты направились в гардероб, по дороге выкрикивая:

– А то ишь, по-тихому расправиться захотели!

Подскочил к Вале Андрей и спросил:

– Хочешь печенье? У меня пол пачки осталось.

– Нет, не хочу.

– Правильно! – крикнул Игорь, – нужно круче отметить это событие!

Студенты собрали у кого какие были деньги и направились в пельменную. Там за столами шумно обсуждали произошедшее событие. Пельмени, политые уксусом и кетчупом уничтожались в огромном количестве.

Когда застолье закончилось, Валя обнаружила, что у нее в кармане всего три копейки осталось, а ей ехать до дома нужно было на метро и на автобусе, каждый из этих проездов стоил по пять копеек.

Оценив достоинство пропускного механизма Метро, решила отправиться на двух автобусах, а три копейки опустить уже во втором автобусе, чтобы хоть как-то компенсировать расходы городской администрации на общественный транспорт, при этом, билет, естественно, не отрывать.

В первом автобусе проезд был осуществлен благополучно «зайцем», а во втором автобусе объявился контроль. Причем, очень неожиданно для такого позднего часа. Валя в этот момент вместе со всеми пассажирами смотрела в окно на двух пьяных мужиков, которые оба держались за один фонарный столб, выставив табуретками свои зады. Картина была до безудержу смешная и все пассажиры автобуса, пока сам автобус стоял на остановке, от души хохотали.