Текст книги "Я же няня. Будни и радости няни"

Я же няня
Будни и радости няни
Елена Соколова

© Елена Соколова, 2022

ISBN 978-5-0059-2067-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Я переступаю порог квартиры, где меня ждут двое детей. Это наша первая встреча.

В кармане моей куртки готовый план, чем мы будем заниматься, но уже через две минуты после знакомства, план мой показался мне самым провальным из всего того, что я когда либо придумывала. Единственным желанием теперь было схватить свои вещи и сбежать, ничего не объясняя родителям этих детей.

Пятилетний Боря не ребенок, а настоящее чудовище и я испугалась остаться с ним наедине. Не совсем наедине. Еще его младший братик Лелик. На вид малыш из самой хорошей книжки. Няшечка такая, годик с небольшим.

Взрослые стояли в дверях нарядные и счастливые в предвкушении доброго дня, уже готовые на выход.

Мама сделала все, чтобы мне ее дети понравились: чистенькие, нарядные. Конечно же я не подведу. Именно счастливый взгляд мамы, беззаветно влюбленной в своих мальчиков, заставил меня собраться внутренне и остаться.

Конечно же уже очень скоро я пойму, что дети эти самые замечательные, а пока что, иду в ванную, не только для того, чтобы вымыть руки, но чтобы, хоть, на мгновение отвлечься от увиденного.

Когда вышла из ванной, бодро взяла на руки няшечку, прижала к себе и таким образом, спряталась от кошмара, который, не уставая, вытворял старший. Боже мой! Этот его высунутый язык и отвратительные подпрыгивания передо мной. Почему он так старался выглядеть ужасным? Его кривляния и визги младший брат воспринял, как сигнал к действию и вцепился зубами в мое плечо. Я с трудом удержалась, чтобы не выронить ребенка из рук, закрыла глаза от боли и с трудом проговорила:

– О, да, у тебя это получилось.

Закрывая за родителями дверь, вежливо улыбаюсь, видя, насколько неловко чувствуют себя они оба – мама и папа и обдумываю, как собраться с разбойниками на прогулку.

Посреди коридора на полу их уличная одежда.

– Теперь я здесь главный! – крикнул старший и принялся носиться по квартире, растаскивая вещи, периодически останавливаясь передо мной и кривляя отвратительную физиономию, совершенно осознанно стараясь вывести меня из себя.

Очень хочется схватить сорванца за шиворот и поставить в УГОЛ! Но я хорошая няня. Беру себя в руки, собираю с пола одежду для малыша, усаживаюсь с ним на диванчик. Малыш начинает орать и вырываться, показывая старшему, как он умеет не слушаться, а старший повизгивает, вдохновляя младшего вырываться, орать и не слушаться.

Это их и только для них понятный язык. Для малыша старший брат авторитет неоспоримый: вырвался от меня и принялся, на радость брату, валяться на полу, закатывая себя в его одежду.

– Ну, что ж, – сказала я, – пойду погуляю без вас. Проверю сначала есть ли мячик. Так, мячик есть, совочки, формочки, что еще?

Младший замер и внимательно, поджав губки, слушает меня, потом бежит в комнату и приносит мне трансформера. Сразу Раздался отвратительный визг старшего:

– ААААа…. Это мой!!!!! Твой красный……. – и с этим визгом он выхватил из рук малыша игрушку.

Малыш заплакал.

– Милый мальчик, – спокойно сказала я няшечке, – оставим этого парня твоему брату.

Сложив уличные игрушки в пакет, я потянулась за своей курткой, уточнив, по ходу дела:

– Кто-то идет со мной?

Малыш уже не орет и не вырывается. Старший лениво, но берет колготки и начинает их перед собой крутить, пытаясь определить, где зад и где перед. Делал он это с явным раздражением.

Я усаживаюсь на диванчик с малышом и начинаю его одевать. На ботиночках терпение малыша закончилось, и он выскочил из моих рук, распинав, ботиночки в разные стороны.

Старший за все это время только и сделал, что правильно разложил перед собой на полу свои колготки.

Пока младший устраивал разборку своим ботиночкам, я села рядом со старшим на пол и сказала с пониманием, как взрослый взрослому:

– Давай, одену тебе эти колготки противные. Тоже терпеть не могу надевать колготки.

Мальчик растерянно выпустил одежду из рук. Он не был готов к сочувствию со стороны человека, над которым так старательно издевался. Когда колготки были одеты, я потерла ноги мальчика, чтобы помочь ему снять неприятные ощущения от соприкосновения с синтетикой. Как правило, ноги от колготок чешутся. Кофту и куртку Борик надевал сам. Молча. Он так старательно с первого же мгновения нашего знакомства строил стену между собой и мной, так доволен был своим результатом, но мне удалось перепрыгнуть через эту, выстроенную им стену, при помощи колготок. Он их ненавидел.

Борик внимательно посмотрел на меня и этого было достаточным, чтобы понять, что за своей главностью и резвостью он старательно прячет нежность, в его представление не уживающуюся с натурой главаря и героя – всегда победителя.

Я же, обнаружив эту, прячущуюся сторону характера моего нового подопечного, общаюсь с этого мгновенья именно с этой его сущностью, помня о ней всегда – хрупкой, тонкой. Это наша с ним тайна. Именно эта тайна станет точкой опоры дальнейших отношений. Настоящих.

Это конечно же не значит, что ребенок стал послушным и, что трудности позади, это значит то, что ребенок будет с доверием относиться к моим словам. Его сердце готово стать податливым и открытым для поправок.

Младший продолжал озорничать. Он поставил свою ступню поперек ботинка, проверяя смогу ли я обуть ботинок именно так. Я пощекотала его за пятачку и малыш, хихикнув, вытянул носочек, а я изловчилась ботиночек обуть.

Потому, что я супер няня! Все во мне ликовало победным гимном, когда я выходила с братвой из подъезда на детскую площадку.

Лелик еще плохо ходит и постоянно спотыкается. Боря носится по всем лазалкам и не кричит, а именно орет, что он здесь главный.

Я работаю. Смотрю за обоими ребятами и решила покачать малыша на качелях, а по своей наивности проговариваю план действий вслух:

– Давай – ка я тебя на качельках покачаю…

Услышал это наш главный и замер, ожидая, подкарауливая, когда мы доковыляем до тех самых качелей и именно тогда подлетел, мигом уселся в качели сам, а няшечка устроил ор. Я молча направилась с малышом к кораблику, не дав старшему возможности порадоваться моему нервному срыву.

Только поднялись мы по ступенькам, только перестали плакать и приготовились крутить штурвал, как тут же у штурвала оказался старший и принялся его раскручивать. Для нас осталась песочница, всю ее Боря занять не сможет. В песочнице я принялась демонстрировать свое мастерство по изготовлению ровных куличиков. Этим действом заинтересовался старший и, как очарованный кролик в пасть к питону направился к нам. Через пару секунд он выхватил у меня из рук совок и принялся показывать свои способности. Слепил в спешке что – то кривое и победно взглянул на меня.

– Это что? – спросила я.

Боря прикусил губу и сделал другой куличек поровнее.

– А теперь? – спросил он меня.

Я спросила:

– А вот такой куличек сможешь сделать? – и поставила перед ним ведерко литра на два емкостью.

Борик спешно принялся насыпать в ведро песок. В такое большое ведро песок сыпать придется долго и я отдыхала, слушая посапывание трудящегося старшего и, поглядывая на мирно наблюдающего за братом, Лелика.

Солнце, воробушки, послушные дети, кошка смотрит на нас из окна чьей – то квартиры. Хорошо!

Куличек у Бори не получился. Он не правильно пересыпал, набранный в ведро, песок. После трех неудачных попыток, швырнул совок и пнул ведро ногой.

– Учись! – сказала я и построила при помощи этого ведра двухэтажную крепость. Дети были в восторге. Старший притащил машинку из коляски и принялся катать ее вокруг Замка, проложив дорогу.

Младший мило улыбался.

– Лелик, не спать!

Усадила в коляску и скомандовала старшему: «домой». Всю дорогу до самого дома Борик прыгал передо мной и расспрашивал:

– А мы пойдем сегодня снова гулять, а? А я знаешь, какую могу крепость построить? Высоченную! А давай, мы возьмем ведро еще одно и будем два замка строить!

– Конечно! Только если поспишь.

Когда подъехали к парадной, Боря подержал мне дверь, чтобы я смогла коляску вкатить.

Дома умытые и накормленные дети были готовы к дневному сну.

– Я не буду спать! Ты не главная! – крикнул Боря, с трудом держа глаза открытыми.

– Не спи. Просто полежи, чтобы Лелик заснул.

Пара минут и дети спали.

Мне предстоит большая и важная работа в этом доме – помочь этим детям научиться слышать и понимать других людей. Помочь нужно незаметно, так, чтобы малыши осознали, что это они сами стали такими умными просто потому, что стали взрослее, а от того и умнее.

Работа с детьми в семье особенна тем, что никогда не знаешь куда дети тебя поведут.

В любой другой сфере труженик царствует над процессом.. Даже в детском саду все строится по – другому. Там детей приводят в готовый план и ребенок в него встраивается. Работая в семье, необходимо встраиваться в ритм и план семьи. Подстраиваться под настроение и характеры, составляя план на день. Никогда не знаешь, как рабочий день будет складываться.

2

Пока дети спали, я вырезала из цветной бумаги два кружочка разного размера, квадратик и треугольник.

Когда настало время поднимать бойцов, то первым разбудила Борю, чтобы он не расстраивался от того, что спал дольше младшего.

Открыв глаза, Боря, испуганно вскочил с кровати:

– Лелик уже встал?

– Спит, – ответила я, и Лелик мгновенно проснулся.

Пока я умывала и переодевала Лелика, Борик уже чем – то гремел на кухне и скоро примчался к нам в ванную с двумя йогуртами в каждой руке по одному. Мне стало жалко йогурты:

– Бедненькие, не бойтесь, я вас не отдам этому немытому мальчику, – йогурты, при этом, аккуратно забрала.

Боря принялся растерянно метаться от меня к умывальнику и обратно, не понимая, что сделать, умыться или с криком отнять у меня йогурты.

Когда я в чистенькие ручки младшего вложила драгоценный напиток, Борик решительно прыгнул к умывальнику и принялся намывать руки, поглядывая на свою бутылочку.

Тщательно вытерев руки о свое полотенце, победно скомандовал:

– Отдай мне уже мой йогурт!

– Есть, мой генерал! – отрапортовала я и вручила ему бутылочку.

Мы все прошли на кухню

Я быстро расстелила на столе белый лист бумаги и выложила вырезанные фигурки, взяв, естественно, клей. Клеем намазала квадратик и приклеила к большому белому листу.

– Что это? – спросила у мальчишек.

Боря:

– Квадрат!

Я:

– Да, но нет.

– Ммммм…, …домик!

– Умница! Точно! А что нужно, чтобы домик был домиком?

– …Крыша!

– Точно! Ты найдешь треугольник и приклеишь крышу.

Боря схватил треугольник, намазал его клеевым карандашом и прилепил над квадратиком, аккуратно выравнивая.

– Знаете кто будет жить в домике? Жук! – продолжила я занятие.

Борик сообразил и схватил маленький черный кружок, намазал его клеем, приклеил на квадратик.

– Нужно пририсовать жуку лапки, – сказала я и вручила Лелику фломастер.

Лелик зажал фломастер в кулаке и принялся чиркать по жуку во все стороны.. – Замечательно! – забрала я аккуратно фломастер, спасая стол.

Взяла птичку, мягкую такую игрушку Энгриберс и зловещим голосом проговорила за нее:

– Ах, вот она моя еда!

Боря схватил лист с аппликацией, Лелик принялся бить руками птицу, пролетающую над жуком.

Я скомандовала:

– Быстро прячем нашего жука за дверь!

Дети не поняли и взглянули на дверь из кухни, потом посмотрели на оставшийся большой кружок. Боря вернул лист с аппликацией на стол, схватил клей, намазал круг и приложил его, накрыв жука и слегка отогнул кружок так, чтобы его можно было приоткрывать, как дверь. А птица уселась на подоконник.

Лелик выполз из за стола, подошел к шкафу, где лежало печенье и протянул к нему руку. Я достала печенье, думая, что он хочет съесть его, но малыш залез на стульчик около подоконника и положил печенье перед голодной птичкой. Так мило…

– Гулять! – скомандовала растроганная я.

– Есть, гулять! – ответил весело Боря и помчался за одеждой.

На улице по дороге к площадке расспрашивал меня про птицу и про жука и придумывал, что еще нужно сделать для жука и чем еще питается птица.

На площадке гуляло много детей. Погода хорошая. Лелик повел меня в песочницу. Я послушно пошла туда с ним, а к Боре подошел его знакомый мальчик Ваня и они вдвоем полезли на лазалки.

Боря гордо объявил Ване, качнув головой в мою сторону:

– Это моя Лена. Моя Няня.

Таким образом я была принята им в его общество и почему то вспомнила другого мальчика.

Работала одно время с двухлетней девочкой. Она любила высокие горки. Мне приходилось кататься с горки вместе с ней, держа ее на руках.

В очередной раз поднимаемся медленно и осторожно по высокой лестнице. На горку, толкая нас, пытается проскочить шустрый мальчик лет пяти с суровым выражением настоящего непобедимого бойца. Моим желанием было сделать замечание юнцу, попросить его подождать, но решив, что нечестно защищать своего ребенка, обидев не своего, я обратилась к своей девочке, с уважением к спешащему мальчику:

– Давай дадим дорогу парню. Мальчики быстрее. Пока мы с тобой ползем, он уже несколько раз прокатится, – и вежливо уступила дорогу.

Поднявшись на вершину горки, была очень и очень удивлена, увидев там этого мальчика. По времени, он должен был уже давно съехать вниз, но он стоял со счастливой светлой улыбкой и ждал нас! С чувством собственного достоинства, совершенно по взрослому произнес: «А я всегда уступаю девочкам дорогу».

Мы уселись с моей малышкой и я, прежде чем съехать с горки, обернулась на стоящего на горке мальчика и сказала ему: «Неужели такое бывает? Дай, хоть, посмотрю на тебя, чтобы запомнить».

Мальчик всю прогулку катал мою девочку на каруселях и качал на качелях. Взрослый и благородный он ушел с площадке, когда его позвала домой бабушка.

Мальчик узнал о себе нечто. Он открыл в самом себе источник благородства. Это высокое качество, о присутствии которого в себе не знал.

Как много может дать малышу во время сказанное слово или не сказанное.

Когда я работала в детском саду, ко мне привели девочку из соседнего детского сада. Звали девочку Аня. Сжатая, как побитый котенок, она посматривала на меня исподлобья. Можно было догадаться, что Аня столкнулась с такой несправедливостью, что находилась в растерянности, не понимая, нужно ли вообще стремиться к тому, чтобы быть справедливой и доброй.

Я ей не мешала наблюдать за обстановкой в нашей группе. Аня сидела в стороне за столом и рисовала красками. Постоянно. Все играли, а она рисовала. Первые рисунки были заполнены коричневым и черным цветом, но с каждым днем цвета становились все ярче и чище, а сами рисунки радостнее.

Хватило всего лишь недели, чтобы девочка убедилась в том, что в группе ко всем детям относятся по-честному. Требования справедливы и в требованиях нет со стороны воспитателя «поиска своего», капризов и срывов настроения, а только действительно обоснованные правила для поддержания порядка и безопасности.

Здоровой обстановкой в группе была спасена сущность этой девочки с ее очень тонким обостренным чувством справедливости.

Как по взрослому сказала она мне:

– Я желаю Вам такого счастья… Такого счастья! Вы просто представить себе не можете какого счастья я Вам желаю!

Удивительные создания эти дети! Работа с ними это огромная ответственность и всегда скромность, чтобы в своей самоуверенности штампованными формулами не разрушить в ребенке его индивидуальность, тонкую сферу неповторимости.

.

3

Я спешу к Степушке и его сестре Соне. Моими они стали уже почти, как год назад. Степке теперь два годика, а Соне скоро пять.

Проделав путь, длинною в два часа времени, нажала на кнопку звонка. Послышалась возня возле двери и детский голос прокричал:

– Кто там?

Я ответила:

– Это Лена.

– А нам не открыть! – сказала Соня.

В двери щелкнул замок. Это подошла хозяйка квартиры. Невероятно красивая молодая женщина. Она, нервно и спешно взбивала щеточкой тушь для ресниц:

– Этот не ест ничего, эта горло не полощет, а мне хочется убить одного и другую.

Дети, обняв меня, наперебой принялись рассказывать одна про горькое лекарство, другой про какого – то Люсьена. Она громко кричала, он громко плакал.

– Хватит издеваться надо мной! – крикнула мама, – с семи утра ревет, какого – то Люсьена ищет! Иди полощи горло!

Я поцеловала в макушку малыша, обняла малышку и прошла в, пока еще, свободную ванную комнату. Быстро привела себя в порядок и направилась на кухню, прихватив из прихожей зонтик. Усадила Степку на его высокий стульчик и раскрыла над столиком зонт, отгородив малыша от шума в прихожей.

Малыш с интересом разглядывал зонтик и улыбался, но ни за что не ел. Пришлось сбегать в комнату и принести оттуда нашего любимого дракона. Я ему, дракону сказала:

– Не сердись, дракончик, но эта каша не тебе.

Степка открыл рот. В этот момент раздался визг Степкиной сестры из ванной и крик мамы на тему того, чтобы горло полоскала.

Пока малыш перетирал, взятую в рот порцию каши, дракон полетел в сторону ванны. Пролетая мимо Сони, пророкотал, сотрясаясь от смеха:

– Сонечка горло полоскать не умеет!

– Что?! – взвизгнула Соня.

А дракон продолжил:

– Да, все драконы знают, что Соня, горло полоскать не умеет!

– Умею!!! – завизжала Соня и принялась демонстрировать дракону, как здорово она умеет это делать. После качественного полоскания на удивление и восторг всем драконам, Соня победоносно вышла из ванной.

А Степан уже поел и вдохновился вымыть за собой посуду. Он схватил табуретку и принялся толкать ее с грохотом к раковине. Я включила воду.

В раковину отправлено было все, до чего Степка смог дотянуться. Почему – то особое его внимание привлекла ручная взбивалка, как ее еще называют, весёлка. Схватив ее, малыш слез со стула и помчался в игровую. Здесь сделал несколько кругов и, не найдя применения этому предмету, высоко подкинул вверх, отчего она оказалась на шкафу. Достать ее немедленно возможности не было, немедленным делом было найти мамин халат. Куда он исчез?

– Со вчерашнего вечера его ищу! – кричала мама.

– Может на балконе? – предположила я, вспомнив, что, вчера Стёпка заворачивал в мамин халат мячик, чтобы ему было не холодно там спать.

– С какой стати он на балконе может оказаться?!

Я пожала плечами, а Степка, глядя на ищущую свой халат маму, вспомнил, что искал Люсьена и принялся громко плакать.

– А кто это Люсьен? Кого искать то?

Малыш выразительно принялся объяснять мне, кто это. В комнату вошла мама в халате и спросила:

– А где взбивалка? Найти не могу.

Я, молча, подставила табуретку к шкафу.

– Взбивала где? Не ответить? – чуть не плакала мама.

Я достала со шкафа взбивалку и спрыгнула с табуретки. Мама секунды четыре на меня молча смотрела, потом развернулась и направилась на кухню, пробубнив, что– то себе под нос.

– А халат где нашла? – спросила я вслед.

– Угадай!

«Ну, значит, на балконе и был», – догадалась я.

Мимо промчалась Соня с пластмассовым стаканчиком, мигом вернулась с ним, уже полным воды. Оказывается, она резко решила порисовать. Достала гуашь, бумагу и принялась мазать.

С ней всегда так. Ниоткуда посещает мысль, и мигом вытряхивается из шкафов и ящиков все то, что мешает отыскаться чему-то сейчас необходимому. Или достается все, что ей может понадобиться для воплощения задуманного.

Планы настолько грандиозные, что дня не хватает их воплотить. К вечеру слёзы и полное неудовлетворение жизнью.

Скоро кропотливым терпением я научу ее ставить перед собой реальные цели и грамотно планировать день, а сейчас учу брать именно то, что необходимо на ближайший род деятельности. Например, если выполняем папье– маше еще только на стадии проклейки кусочков бумаги, то зачем доставать и краски и кисточки для покраски готового изделия, когда оно еще не скоро будет готово?

Для большего понимания вопроса зову девочку на кухню:

– Будем варить куриный суп.

– Вау!

Достаю из холодильника курицу и кладу ее в раковину. Луковицу и морковку, картошку приготовилась выкладывать сверху на курицу. Соня испуганно:

– Ты что? На курицу овощи? Сначала курицу помой нарежь, а потом картошку доставай.

– Ты умная девочка, – говорю я ей, – и с твоими поделками тоже самое.

Степка, выслушав нас, тоже вдохновился на творчество. Пришлось бросить суп и мчаться за ним. Соня за мной. Мальчишка наш уже в игровой на стульчике возле стола и, схватив кисточку, набирает на нее, как на ложку красную краску из баночки, посматривая по сторонам в поиске листа бумаги. Я еле успела подсунуть под кисточку лист бумаги, который достала из ящика стола.

Тут послышалась песня из моего телефона. Это звонила мама. Она уже успела по-тихому из дома уйти и теперь сообщила из машины:

– Через сорок минут выходите нарядные к парковке. Едем в кино!

– Есть! – ответила я и, схватила на руки Степку:

– В кино!

Соня ринулась к ванной отмываться от краски. Я, держа на руках Степку, преградила ей дорогу:

– В кухню мыться!

Дело в том, что в ванной большая белая раковина, которую от краски отмыть будет очень сложно. Соня об этом отлично знает, но хочет воспользоваться ситуацией в которой все спешат, чтобы проскочить.

– Пусти меня мыться! – завизжала она вся в краске.

– На кухню!

Соня боялась опоздать в кино и подчинилась.

Когда дети были отмыты и нарядно одеты, Соня беззаботно и весело заявила:

– Я куклу свою возьму.

Это она так решила отыграться за стопор возле ванной и победно на меня взглянула.

Мы опаздывали. Куклу эту не только отыскать нужно было, но еще и нарядить. Ну, что ж, пусть учится добиваться своего:

– Хорошо.

– Люсень!!!! Люсень! – заплакал Степа, на что и рассчитывала очень не простая Соня.

Тут я запаниковала. Если малыш решит, что ему без Люсьена не интересно идти никуда, то поездка в кино будет сорвана. Конфликт с мамой нежелателен ни для кого, да и свой имидж супер няни я сдавать не хотела, предложив плаксе:

– Давай сначала поможем Соне одеть куклу нарядно, а потом поищем твоего Люсьена.

Сказала это с надеждой на то, что мальчишка мой забудет про Люсьена, пока занимается куклой Сониной.

Степан сунулся в коробку, где был целый ворох кукольных нарядов и, вдруг закричал:

– Люсень!

Совершенно счастливый достал из коробки вороненка из киндер сюрприза. Вороненка этого Люсьеном звали, оказывается.

Еще минута и все мы веселые и радостные шагали к машине.

– Как себя вели? – спросила мама по дороге к кинотеатру.

Вика не могла упустить момент и прокричала слезно:

– Лена меня в ванную не пускала вымыть руки! Вот!

Мама удивленно покачала головой:

– Вы без меня вообще все передеретесь. Из дома уйти нельзя, – и нежно поцеловала свою доченьку.

В кинотеатре на мягких креслах расположились мы все очень удобно и, когда загремела музыка и зазвучали громкие голоса героев мультфильма, я крепко и сладко заснула.

Приоритет взрослого человека, сильного, относительно любого ребенка я использую только в моменты опасности, когда жизнь и здоровье ребенка зависит от моей решительности и строгости. Во всех других случаях наслаждаюсь картиной их сообразительности и изворотливости. Лучше любого кино.

Да и нельзя научить ребенка слушаться не слушаясь самой.

Можно этому не верить, но мой опыт доказывает, что при уважительных взаимоотношениях открываются двери к успеху. Это касается абсолютно любой сферы жизни.