Текст книги "Алиби для героя. Детективный роман"

– Мне и так достаточно одного взгляда на эту паутину, чтобы понять все тонкости вероисповедания, – успокоила его Алиса, прикрывая дверь для обнаружения отпечатков рук преступника, нацеливая устройство прямо на пол, который был на удивление чистым, без следов грязи или натоптышей.

– Проходи, проходи. Смотри столько, сколько надо. Здесь много молиться надо, – заверил страстный любитель женщин, хватая сыщицу за руку с тепловизором и затягивая, как в болото, в свои грязные сети.

Алиса еле удержала прибор в руке.

– Все и так понятно. Можно не торопиться. Драться приемами каратэ я могу, но сумею обойтись и без рукоприкладства. Смотри, как бы ты не был уволен с работы. Гонорар разделишь с теми, кто тебя перевербовал. Передавай от меня привет ЦРУ, – прошипела со злостью сыщица, обращаясь к Олегу, прикрывавшему ее сзади.

Бомж в наряде монаха изо всех сил старался захлопнуть тяжелую, деревянную дверь с резными вставками.

– Да, что ты, что ты, – запричитал раздосадованный монах-самоучка, поняв свою ошибку, и, как затравленный зверь, бросился в сторону, волоча следом черную рясу. – Все закрыть надо на тридцать три замка. Здесь я приставленный следить, чтобы никто из чужих пасынков не ходил.

– Вот и следи за продвижением рекламной акции, а мне доложишь. Тогда и поговорим, – урезонила его Алиса, не пытаясь успокоить, а доводя до исступления.

Частная сыщица случайно обернулась назад, резко отпустив инкрустированную металлическую ручку двери, заметив, что мама с девочкой-школьницей ищут в сувенирных лавках произведения Николая Гоголя на русском языке, не теряя надежды все-таки прочитать что-то стоящее на досуге. Дверь тихо, пошатываясь, подалась и захлопнулась, вталкивая неутомимого бомжа во внутрь помещения, нанося ему сильный удар по лбу.

При помощи датчика тепловизора Алиса успела на камеру зафиксировать ход грабителя, где он наследил, когда открывал наружную дверь. Пресловутый бомж снова выглянул в щель из предела, покрытого паутиной. Он стал размахивать перед носом Алисы увесистыми кулаками, что она едва успевала отклоняться, чтобы не заполучить фингал под глазом.

«Плохой из него филер», – убедилась она воочию.

«Однако стоит рассмотреть и его кандидатуру, как подозреваемого в убийстве монаха. Очень гладкая у него манера поведения. Если тот, кто украл старинную икону, сумел скрыться незамеченным, то непременно имеются соглядатаи, кто помог ему исчезнуть и где-то укрыться, чтобы отсидеться в тени».

«Там везде на экране прибора присутствовали красные пятна, показывающие передвижение грабителя наружу», – стоя в тени, рассматривала сыщица свои наработки, облокотясь о толстые белые стены, когда вышла из вторых, высоких дверей обители монастыря, овеваемая свежим ветерком.

Затем в длинном списке служителей Алиса обнаружила фамилию подозрительного монаха Адама Шмулевича, недавно принятого по настоянию Иерусалимской епархии, исчезнувшего вместе с пропавшей иконой, на чье отсутствие никто из монастырского состава не обратил внимание.

– Сомневаться не стоит, вот здесь собака зарыта, – метафорично высказалась сыщица, обращаясь к своему руководителю, когда Никифор Наумович подоспел к ней за отчетом, подчеркивая маркером в списке фамилию данного пропавшего подозреваемого.

– Кстати, ты не знаешь, где он сам этот бывший израильтянин? Есть какие-то версии? – спросил следователь с насмешкой, наталкивая сыщицу на вывод.

– Надо думать, уехал к себе на родину… – ответила Алиса с чувством проделанной операции.

«За такое дело мне совсем не хотелось браться. Кто заплатит? Надо срочно найти икону. Сама я писать на дереве темперой1010
  Те́мпера – водоразбавляемые краски, приготовляемые на основе сухих порошковых пигментов.


[Закрыть] и состаривать экспонаты не умею», – мелькнула у сыщицы злорадная мысль.

– Придется обращаться в пограничные службы и на таможенный контроль, узнать, пересекал ли он границу, – ввернул Никифор Наумович меткое замечание. – Древняя историческая икона не сбежит сама.

– До Иерусалима он еще не добрался. Где-то прячется в пределах нашей досягаемости, если не было сигналов от таможенников, – высказала свою версию сыщица.

– Надо набраться терпения и ждать, когда вор и убийца сам проявится, – заключил Никифор Наумович, продолжая экскурсионный маршрут среди надворных построек, восстановленных в 18 веке после обширного пожара, уничтожившего почти все строения.

Однако Алиса, после сложных логических рассуждений и каверзных споров, выйдя на поверхность, оказавшись в безопасном месте, почувствовала на себе лучи палящего солнца. Она отыскала точку очищения своего жизненного пространства. Сразу, когда, внезапно появившийся ниоткуда, Олег находился в приподнятом настроении, резко подозвала его, чтобы тот не скучал без работы.

– Подойди ко мне, – крикнула она, вызывая одобрение окружающих зрителей, кого собралось целая толпа.

Тот совершенно изможденный, как будто проделал сложный альпийский подъем, медленно подошел к сыщице, не теряя своего достоинства. Но Алиса намеренно отстранилась от него. Она быстро пошла к выходу из Лавры в виде белой арки в старорусском стиле, предварительно яростно выпотрошила рубашку супер-агента, переложив свое военное обмундирование к себе на низ объемной сумки, не забыв пистолет Макарова, который она навела на этого «супермена», чтобы он быстрее шевелился.

Затем зеваки, как старые знакомые бомжа, которым он задолжал, с дикими криками, улюлюканьем и подпрыгиванием набросились на него. Они стали бить его консервными банками, найденными где-то в подворотне или рядом с местом отдыха заядлых туристов. Одну из них сыщица отыскала в своей сумке и передала Никифору Наумовичу.

– Вот то, что он заслужил, – распорядилась она.

– Отлично. Этого вполне достаточно, – изрек следователь.

Провинившийся бомж упал на асфальт, сверкающий белизной на солнце, закрываясь от легких ударов толпы, изображая юродивого. Он закричал истошным криком, вибрируя на басовых нотах, привлекая к себе руководство Лавры, чтобы попасть в церковный хор:

– Я не ваш твердый хлеб ем, а свой. Матерь божья, помоги мне избавиться от инакомыслящих. Я молюсь за свои грехи, а не за ваши – еретики проклятые.

Никто не прореагировал на его фарс. Никакого начальства там обнаружено не было. Все монахи куда-то сбежали причащаться или молиться о здравии своих мощей – костей, приобретенных за баснословные суммы на местном рынке —Бессрабка, на западном конце Крещатика – самой изумительной улице города.

«Он спутал мне все карты своими выходками. Пусть возвращается», – запрограммировала сыщица свою розыскную работу, внедряться в идеально подставленные условия под видом сотрудницы КГБ.

«Подумает на досуге», – созрел у нее план отмщения.

«Заплатит за разврат и нанесение вреда моему человеческому достоинству. Следующее расследование проведу без него. Найму подполковника Никифора Наумовича на главную роль. Серегину отдам все вещественные доказательства, чтобы хранил план Лавры до перестройки монастыря, куда по моим каналам связи он хотел устроиться конюхом или охранником автостоянки тех священников, чей замоленный доход перевалил за триллион долларов США», – раздумывала сыщица, когда врезалась в движущуюся массу автотранспорта на такси, чтобы добраться до родственников.

Алиса, наконец, выдохнула. Голова трещала от напряжения, жары и повышающегося давления. Она увидела на ай-фоне смс от следователя Режимова:

«Жду тебя во дворе дома твоих родственников, чтобы ты представила меня своей тете Розе».

Они вовремя срезали путь, объезжая свалки и завалы в центре столицы Украины, куда сносили шины, поверженные во время стачек, ополченцы.

– Подъехала срамно рано, – высказалась сыщица, переиначивая местное наречие, выходя из такси, беря галантно за руку Никифора Наумовича, сумевшего опередить ее на полицейской машине.

Они оказались в обычном, чистом дворе-колодце, окруженные многоэтажными домами.

– Ни единой годины не забыла. В самую хвилину1111
  секунду


[Закрыть] приткнулась, – успокоил ее следователь таким же образом.

Никифор Наумович последовал за ней, когда она с понтом выйдя из такси, направилась к подъезду своих дальних родственников, где они решили остановиться на три дня для окончания расследования дела об ограбленной церкви и убийстве монаха.

– Вот только вспомнила, что ты мне должен четыреста долларов за задержание двух воровок на доверии, проходящих под кличками: «гильотина» и «лапсердак» и обезвреживание банды нумизматов, отымающих средства у законопослушного населения, – ласково съязвила сыщица, не глядя на следователя.

«Как не вовремя она вспоминает старые долги. Придется рассчитаться, чтобы не упасть в грязь лицом перед ее адвокатами в лице украинской родни», – вздохнул Режимов, доставая из бумажника две бумажки нужного номинала и передавая сыщице.

– Спасибо. Давно надо было тебе об этом сказать, – поблагодарила она скромно.

– Адепту писательницы с ироническим уклоном Донцовой, по сообщению Серегина, дали приличный срок – десять лет. Муж приверженцы плагиата угодил в наши казенные учреждения на тот же срок за убийство инспектора и шофера одновременно, которому оставалось до окончания побывки буквально месяц, – доложил подполковник спешно, стряхивая с себя, осевшую на костюм со стен Лавры коричневую пыль.

Сыщице не терпелось увидеть близких людей, поэтому она не стала реагировать на старинные сплетни из разряда «пойми меня правильно».

– Прямо, как в кино с участием лучших наших актеров, – просто сказала она, надеясь на взаимность.

– Вот-вот и я о том же.

– Ты опять пересолил, следователь, – отругала своего коллегу сыщица, когда они рассчитались наличными.

– Увы и ах! Прими мои искренние извинения за скорость.

– О чем речь?!

«Какая я сегодня нервная», – подумала сыщица, заходя в подъезд. Никифор Наумович нажал на звонок квартиры.

– Твой лимузин давно утратил свою актуальность, поняла. Меня довезли местные воротилы. Они напрямую связаны с «богом Солнца», который притворялся в Лавре юродивым, – хвалился оперативник, объясняя свой ранний приезд.

Дверь в нужную квартиру на первом этаже широко распахнулась

– Привет, тетя Роза, – воскликнула сыщица, обнимая одной рукой пожилую женщину за шею, а другой, придерживая своего коллегу за плечи, чтобы он не вздумал отклониться хоть на сантиметр.

– Постой?! Ты ли это, дорогая племянница? – тетя Роза сложила губки портативным банковским автоматом.

– Как видите. Мы на минутку, посмотреть на вашего внука Тибора. Родители уехали в Венгрию или решили продолжить посещать магистратуру?

Заверещала жалобно, с каким-то надрывом Алиса, выражая в примитивных словах всю накопленную за жизнь обиду, обращая в свою веру даже соседских собак.

– Оба Тибора: и отец, и сын дома. Можете сейчас с ними познакомиться. Они будут рады твоему визиту, если твой кавалер не возражает?

– Ты не возражаешь, кавалер? – вспылив от радости, что ее поняли, спросила сыщица.

– О том, что мы голодные, никто не знает, – добавил следователь, закрывая за собой наружную дверь.

– Он шел по кругу, но кто-то закрыл перед ним дверцу, – процитировал дядя Петя, когда встал с дивана, отложив газету на пол. Он уставился на входящую пару детективов-сыскарей, прилетевших в столицу Украины для розыскных мероприятий.

– Мы приехали для знакомства с достопримечательностями Киева, – хором радостно сказали Никифор Наумович и Алиса.

– Понятно. Проходите на кухню. Поедим домашней похлебки с квасом и курицу, – пояснил дядя Петя свою теорию равенства полов, когда встал рядом с тетей Розой, доходя ей ростом до плеча.

– Она вывела на чистую воду Днепра целую подпольную организацию по изготовлению и сбыту икон. Пришлось не раз спуститься под землю и пройтись по катакомбам, чтобы найти вещественные доказательства виновности приезжего из Израиля иеромонаха, – рассказывал за обедом Никифор Наумович, подкладывая по наставлению тети Розы себе добавки.

– Так поймали или нет церковного гангстера? – вмешалась тетя Роза в полицейскую разборку.

– Ищут… – заверил следователь честолюбиво.

– Грабитель спрятал краденую икону «Одигитрия1212
  Изображения Богоматери с младенцем.


[Закрыть]» в одной из древних могил церкви, из-за чего у него произошел конфликт с одним из послушников, который заметил, как тот заворачивал икону в рясу, а потом появлялся, как привидение, собирал деньги, одурачивая туристов, – добавляя себе в тарелку окрошку, распылялась Алиса перед хлебосольными хозяевами.

– Трудная у вас работа, – сочувствовала тетя Роза. – Не пойму, зачем столько разговоров, когда бандит сидит на месте и посмеивается над вами.

– Ради справедливости, – вставил дядя Петя с уважением.

– Инока, ставшего свидетелем преступления, Шмулевичу пришлось убить, оставив тело в катакомбах, куда он заманил наивного монаха под видом принять на себя епитимью за содеянные при жизни грехи, – ища моральную поддержку у своего коллеги, прояснила сыщица.

– Таким образом, ему удалось накопить кругленькую сумму и попасть в церковную больницу, где он провел целый месяц, доказывая свою невменяемость среди медиков. Пришлось созвать целый консилиум, на котором присутствовал эксперт Гранатов, как представитель южных народов Закавказья. Грабитель сбежал из больницы, прихватив, спрятанную под рясой икону. Его след потерялся… Но мы с Алисой обязательно найдем и грабителя, и икону, – засвидетельствовал гость с оптимизмом, взирая на скромный интерьер квартиры с комнатными цветами на окнах, маленькую шестиметровую кухню и доброжелательных хозяев.

– Это дело станет золотым фондом в церковном архиве, – похвалил дядя Петя.

– Да. Новостей для журналистов будет с избытком. Они не успевают писать отчеты в колонки новостей, выступать на телевидении и заполнять сайты Интернета.

Тут же Режимову позвонили из полиции.

– Мы идентифицировали присланные вашей сотрудницей отпечатки пальцев Шмулевича в могиле Лавры на черепах страстотерпцев, хранящиеся в подземелье.

Туда вход был возможен только в сопровождении гида из их среды. Через два часа снова раздался звонок Режимову.

– Грабителя монастыря и убийцу в одном лице арестовали на таможне. Он собирался лететь в Израиль.

– А что с иконой?

– Икону он прикрепил к соседнему чемодану представителя дипломатической миссии, чтобы таким образом вывезти заграницу историческую реликвию, – уведомили оперативника и его команду.

5. Эстафета смерти

На этот раз Алиса быстро нашла в архиве главного управления полиции уголовное дело, заведенное на Сошина. Она сфотографировала нужные страницы. Когда просмотр и изучение материалов допросов свидетелей, заключения экспертов, вынесенного приговора, отчета судебных приставов было закончено, она вернула толстую папку в те же руки сотруднику архива, пожелавшему ей скорейшего расследования.

Снарядившись немедленно в дорогу, она уже стояла, дожидаясь посадки на борт для вылета в Кисловодск. Аспирант Ткачик безропотно отирался поблизости, мечтая быстрее сесть в самолет, чтобы не мозолить глаза своему шефу приятным внешним видом, модной одеждой и наличием аппетита. Он расхаживал между кресел с пассажирами, ожидающими своего рейса, сверкая блестящими пуговицами черного плаща, вглядываясь в озабоченные лица людей, исполненных неотвязного желания сесть в салон самолета, но оттягивая этот долгожданный счастливый момент по объективным причинам.

Наконец их пригласили на посадку после досмотра ручной клади. Стройные, миниатюрные стюардессы с заученной улыбкой сопровождали взглядами, входящих в комфортабельных салон, граждан.

– Начну молиться за здравие сотрудников полиции, буду соблюдать пост и все религиозные праздники, – сказал Олег Алисе, пытаясь обелить себя перед владелицей частного детективного агентства, когда присел на свободное кресло.

– Не торопись безумствовать, лить слезы или прикидываться бессребреником. Знаю все твои хитрые штучки. Все-то ты прикрываешься цитатами великих философов, а сам ишак безрогий, – журила Алиса, сидящего рядом в траурном плаще и очках от солнца авантюриста. На голову он водрузил темно-синий берет спецназовца. Свой легкий рюкзак он с волнением, чтобы не украли, держал на коленях.

– Гете сказал: «Животное управляется своими органами, человек управляет своими органами и господствует над ними», – высказался Ткачик после продолжительного молчания, пока самолет не взмыл в воздух, оторвавшись от взлетной полосы.

– Хочу тебя порадовать, что нашла в архиве дело на убитого в Кисловодске, куда мы с тобой летим, – начала рассказ сыщица после того, когда отправила смс Режимову, что они срочно вылетели в Закавказье. – Нас встретят в аэропорту в десять вечера. Подробные архивные сведения на бывшего уголовника, проходящего под кличкой «Цезарь» уже отправила. Он совершил убийство женщины, занимался разбоем, педофилией и терроризмом. За что отбыл длительный срок в северных широтах, заглаживая свою вину на стройке каменщиком. Возводил дома для рабочих и служащих отраслей, обеспечивающих снабжение и поставку продуктов питания. Позднее ему вменили более суровое наказание, которое он отбыл до последнего звонка.

– Спасибо, что сказала. Это я уже понял, – ответил Олег, сидя около прохода, скрывая гнетущее чувство обиды из-за отсутствия пространства, куда бы он мог вытянуть ноги.

Болезненная утрата родственника не сказалась на его самочувствии. Он мог его забыть, соблюдая дистанцию между стройной стюардессой, разносящей прохладительные напитки, и деловой сыщицей. Она бросала время от времени взгляд в круглое окошко иллюминатора, где разворачивалась бело-голубая картина безбрежного пространства, и записную книжку ай-фона, вписывая туда наиболее понравившиеся изречения, найденные в библиотеке. Алиса вспомнила «Сладострастие» итальянского поэта – Габриэле д’Аннунцио1313
  Габриэле д’Аннунцио (1863—1938) – писатель, поэт, драматург и политический деятель.


[Закрыть]. «Вся эта грусть манит меня. Не знаю почему, но моя душа тянется к этим мукам; ее соблазняет вечность единой скорби, ее однообразие, ее монотонность». Затем сыщица тщательно изучила в энциклопедии ай-фона природные условия предгорного района высокогорий Кавказа – места, куда направлялась, зачитав Олегу кратко нужные сведения:

– Это бальнеологический и климатический курорт, самый южный в группе городов-курортов Кавказских Минеральных Вод. Расположен в живописной долине, окружен склонами Главного Кавказского хребта. Отделен от города Ставрополя станции Минеральные Воды и горы Эльбрус значительным расстоянием.

Алиса пометила себе точные цифры и продолжила:

– Долина образована ущельями сливающихся двух речек – Ольховки и Березовки, впадащих в реку Подкумок. На склонах окружающих гор, раскинулись субальпийские луга, в окрестностях – горно-степная растительность. С востока город защищен холмами, связанными между собой небольшими возвышенностями и цепью меловых гор, составляющих среднюю часть Джинальского хребта. С запада долина ограничена высоким кряжем холмов, образующих Березовую балку, с юга – Кабардинским хребтом высотой примерно 1600 метров и с севера – цепью террасообразных меловых гор Боргустанского хребта, достигающего высоты 1200 метров над уровнем моря. Они являются отрогами Джинальского хребта, которые взяли Кисловодск под надежную охрану от холодных ветров, обеспечив ему особенный микроклимат. Атмосферное давление постоянное в долинах, что благотворно влияет на лечение больных, которые могут почувствовать бодрящую свежесть воздуха, особенно в теплое время года.

– Прекрасное место. Заодно вылечусь от хандры, – добавил аспирант.

– Смогу продлить свою рискованную жизнь на несколько лет без принятия тазепама. Отвлекусь от наведения порядка в моих личных сыскных архивах. Но чашечка горячего кофе с сахаром мне не заменит даже лечебную минералку, – осенила частную сыщицу идея, когда стюардесса разносила по салону напитки.

Такое философское настроение придавало общению по уголовному делу законченный характер. Читать своему сотруднику прописные истины она не стала, а набралась терпения, чтобы он принял удобную позу, а не стенал об утраченном времени, отсутствии иностранной валюты у него в карманах и игральных костей. Он давно догадывался, что сыщица, когда расследует все свои криминалы, иногда использует наветы шаманов, порой карты Таро, но в основном пользуется костями для более точного нахождения преступника. Хотя точно знал, что к экстрасенсам она с Режимовым никогда не обращались, потому что родственники боялись слишком больших материальных затрат. Тем более не прислушивались к наветам последователей Ванги, Лонго, Глобы, Василиади. Для прославленных юристов заговоры астрологов и колдунов на судьбу, удачу и деньги не имели веса.

«Вот какие дальновидные профессионалы своего дела работают в полиции. Надо держаться к ним поближе. Всегда найдут применение моим умениям изворачиваться и находить выход из трудной ситуации. Зыбучие пески мне нипочем. Разыскивать преступников – это наша святая обязанность, можно приятно провести время, – раздумывал аспирант, восхищаясь походкой стюардессы.

– Слушай корыстолюбец. Обрати внимание, что данный тип, то есть жертва преступления, – пояснила она для точности Олегу, – очень похож по фотографии на твою безликую физиономию.

Он, словно не расслышав сказанное, отстегнул ремни безопасности, вжался в кресло, будто приготовился к парашютному прыжку в открытый космос.

– Я собирался выброситься из пеленок в детстве целый год, пока меня не отдали в детский дом, – стал давить на жалость отпетый авантюрист.

– Об этом я уже знаю, можешь не продолжать, – вразумила его сыщица.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Так вот, – Алиса сделала скорбную паузу. – Тебе нужно будет сопроводить гроб с телом покойного старика обратно. Тебя встретят в аэропорту агенты похоронного бюро.

– Какой трагический случай! Неужели ради этого ты захватила меня с собой?

«Придется согласиться, она меня постоянно сбивает с истинного пути», – задумался Ткачик на минуту.

– Других вариантов нет. Ты не единственный наследник своего родственника, но постарайся понять, что надо будет предать его тело земле. Вот этим ты и займешься, а я останусь еще дня на три. Понял?

– Решила подлечиться?

– Нет. Хочу расследовать уголовное преступление и найти способ существования…

– Если бы я знал, что на мне лежит такая серьезная ответственность, то не стал бы с тобой связываться, – демонстрируя испуг, сказал дальний родственник убитого старика Сошина.

– Вот и договорились, – расслабилась сыщица, удивляясь, как у нее все так легко сладилось с несговорчивым сотрудником ее детективного агентства.

– Надеюсь, все услуги по захоронению уже оплачены?

– Возьмешь из тех денег, которые я тебе презентовала сегодня.

– Премного благодарен. Хочу сказать, – аспирант закатил глаза, как профессор университета, стоящий за кафедрой перед аудиторией. – Когда мой друг посещал масонскую ложу, то передал мне напутствие: «Никогда не связываться с женщинами легкого поведения наподобие тебя». Тем не менее, я отступил от кредо нашего ордена.

– Сочувствую, а ты что – еврей или тебе некогда? Почему ты сейчас молишься за помин души своего предка? – Алиса стала задавать наводящие вопросы, заметив, что он перекрестился каким-то замысловатым способом.

– И то, и то понемногу.

– Успеешь заняться этим каверзным делом, сидя у себя в ложе, построенной обычными наемными рабочими.

Сыщица, соблюдая дипломатический суверенитет, не давила на жалость.

– Для тебя – обычные каменщики, а для меня – тайное общество со многими ритуалами, символикой, со своим благородным уставом и свидетельствами, подтверждаемыми в документах и заверенные печатями.

Алиса не перебивала заумные речи искателя приключений.

– Вообще запомни, нас встретят. Сразу отвезут из аэропорта вот в эту гостиницу, – Алиса показала ему в ай-фоне рекламу санатория с целебными родниками. – А ты подойдешь утром к восьми часам к центральному входу. Форма одежды любая. Поедем с тобой в морг для опознания.

– Хорошо. Буду ночевать около билетных касс в зале ожидания или на улице пристроюсь на скамеечке для некурящих пассажиров, – сказал аспирант, засыпая, представляя себя белым пушистым котенком, свернувшимся в клубок на троне с высокой спинкой и шишечками, летящим под звуки марша Мендельсона на корабле с математическими формулами на парусах.

– Привет, масон! Прилетели, надо выходить, – еле растолкала сыщица своего пристегнутого к сиденью помощника под равномерный стук колес по взлетному полю после успешного приземления.

Они покинули уютный салон самолета, быстро подошли к автобусу и через пять минут оказались в здании аэровокзала, где к сыщице подошел Режимов в гражданской одежде, а Ткачик, завидев кафетерий, спокойно прошествовал туда, чтобы не терять ни грамма своего идеального веса после непродолжительной перелета на юг. Разговаривать с представителем закона ему надоело уже в самолете. Строить планы на будущее он был не согласен без материальной или моральной поддержки со стороны слабого пола.

– Естественные порывы отменяются. Рад, что ты приняла наш призыв о помощи, – поприветствовал Режимов девушку, подвел к такси, и они двинулись по шоссе к санаторию курорта, где произошло уголовное преступление.

– Вы теперь все под подозрением? – вальяжно усаживаясь на заднее сиденье, спросила сыщица, недоумевая, почему так много туристов гуляют с рюкзаками по шоссе. – Бомжам нигде нет покоя. Так и лезут на рожон.

– Не кипятись.

Вдруг в набежавшей толпе она с удивлением заметила черный образ своего верного помощника, разговаривающего с сотрудниками ДПС.

«Как бы он не исчез совсем, а то придется отправлять груз малой скоростью с сопроводиловкой», – замелькала у Алисы навязчивая мысль.

– Представь себе, что да. Ты что, опять откомандировала своего прихвостня? – обиделся Режимов, что у сыщицы такое превратное мнение о работе органов полиции.

– Ник, – отозвалась она, – он сам увязался со мной. Ночевал около архива, куда ты меня послал. Мне просто деваться было некуда от его навязчивости. Полагаю, что он дальний родственник убитого.

«Зачем он метнулся на поиски счастья?» – задумалась она, глядя с напряжением, как Олега усадили в вольво сотрудники ДПС, и машина со скоростью, обгоняя их форд, умчалась в том же направлении, как будто поступил срочный контрольный вызов на место преступления. Сыщица, легко переключаясь от одной темы на другую, заискивающе посмотрела на Никифора Наумовича, ища его расположения, а главное, переживая за денежное вознаграждение, способное перевернуть все мечты с ног на голову.

– Хочешь принять наше ценное предложение?

– Естественно.

– Постоянно отвлекаешься на мелочи. Посмотрим, что еще преподнесет желание заурядной сыщицы немедленно прославиться, – у следователя прокуратуры волевые качества превалировали над личными интересами, поэтому он часто оказывался на высоте. – Нравится ландшафт? – решил навести справку подполковник, довольный, что встретил нужного человека в нужном месте.

– Конечно. За этим я сюда и прилетела, – скривив наподобие улыбки, констатировала сыщица.

– Обрати внимание, что город – очень зеленый. Здесь много скверов, цветников, памятников истории. Мы уже освоились. Сходим с тобой, если конечно не возражаешь, в Курортный парк, покатаемся на качелях.

– Лучше в комнату смеха.

С двух сторон разворачивались гряды высокогорий.

– Можно и туда, когда расследуешь и найдешь убийцу, – выставил свои требования Режимов.

– Хотела бы полазить по склонам гор с рюкзаком за спиной?

– Как скажите…

– Мы с Серегиным намечаем культпоход в субальпийские пределы по степным дорогам.

– Что так надоело сидеть на одном месте за компьютером?

– Да, есть немного. Нам еще надо пересчитать саженцы деревьев на тринадцати гектарах, чтобы ни одного не украли. Как в песне поется: «Меж берез и сосен тихо бродит осень», – изложил Режимов суть своих злободневных проблем.

– А фрукты здесь наверно бесплатно раздают?

– Об этом не волнуйся.

– Тогда жить можно без забот и печалей, – обиделась сыщица, заподозрив Никифора Наумовича в жадности.

– Спасибо, что примчалась к нам, – наконец сообразил опер поблагодарить девушку за предпринятую экскурсию полюбоваться горными вершинами белеющими вдали.

– Вижу, что у вас боевой настрой, – не преминула сказать она, зная своих коллег со студенческой скамьи.

– Имеются другие варианты расследования?

– Об этом поговорим позднее, когда сделаю подробный анализ текущих событий.

– Вот это правильно. Учиться никогда не поздно. А нам предстоит опросить персонал санатория и отдыхающих. Подозреваю, что кто-то из них оказался невольным свидетелем преступления. Знаешь, довольно тягостное это мероприятие и достаточно длительное. Один главный врач чего стоит. Такой солидный мужчина. У него все в подчинении находятся. Каждая собака его здесь знает. Вот с него и начнем. Как ты думаешь, есть у него алиби? Спрашиваю просто так. Можешь не отвечать сразу, как на переэкзаменовке, – посетовал следователь.

– Неужели? Надо подумать…

– Вот видишь, а мне кажется, что он обязательно что-то знает полезное и по существу для нашего общего дела. Значит, наши с тобой мнения в корне расходятся, – решил отругать частную сыщицу Режимов, вглядываясь в лучистые глаза девушки, в тайне гордясь своими закадычными друзьями.

– Зачем пригласили меня, если все прекрасно знаете. Уже наметили ход дальнейшего расследования? – Алиса недоумевала.

– Хорошо. Послушаем, что они нам расскажут, – согласился оперативник.

– Тогда опросите только одного главного врача. Никто не пойдет против него с обвинениями. Как он скажет, так и записывайте в протокол задержания, – предложила сыщица с пацифизмом.

– Наверно так и сделаем. У него глаз наметанный. Однако выудить у него такие сведения сразу не получится. Придется подождать, пока он сам захочет нам признаться. Подтолкнуть его к этому опрометчивому шагу способен только кто-то из близких людей. Например, его подруга или жена. Но к ней у нас подхода нет. А ты со своим интеллектом могла бы «разговорить» даже немого. Протоколы и допросы оставим на завтра.

– Конечно, попробую. Пока довольствуйтесь тем, что имеете, – поставила на место, летающего в облаках подозрительности, следователя прокуратуры.

– Еще у нас к тебе такое задание: отправлять о себе сообщения в рабочем порядке, – предупредил Режимов.

– Об этом не беспокойтесь. Отпишусь без проблем.

– Смотри, здесь есть настоящие джигиты. Они помогли бы нам преодолеть на машине перевал, – он указал на проскакавших мимо них в противоположном направлении шести всадников.

– Видно, что ездоки взволнованы. У них очень испуганный вид, если скачут во весь опор, – предположила Алиса. – Бурки и папахи не хватает. Видно из местной знати. Живут, вероятно, в гротах или на самой горе, в аулах.

– Наверно готовятся к соревнованиям по конному спорту. Узнаем, когда приедем в санаторий. Контакт с местными жителями у нас отлично налажен. Кроме них здесь постоянно отдыхают прославленные спортсмены. Они очень деликатны в выборе друзей. Никого к себе не подпускают на пушечный выстрел, поэтому их можно вычеркнуть из списка подозреваемых. Хотя тень убийства все равно падает и на них. Это вносит какой-то диссонанс в нашу работу.