Текст книги "Закрывая глаза"

1 сентября. Вторник

Наступило первое сентября, в 8.30 Витя, Наташа и я уже ехали в лицей на трамвае. Виктор пошел в свою группу, как только добрались до места, но мы договорились, что вечером обязательно соберемся, чтобы отметить этот значимый для нас день.

Зайдя в аудиторию, я успела занять последнюю парту, чтобы лучше всех разглядеть. Сзади это сделать удобнее всего. Наташа, топая через всю группу, оглядывая окружающих равнодушным взглядом, приблизилась ко мне и плюхнулась рядом. Первый урок после праздничной линейки проходил на радостной ноте, учитель знакомился с нами, а мы с ним. Народу в аудитории было человек тридцать, больше половины из них девушки. Ребята были очень разными: кто-то вел себя вызывающе, глядя сверху вниз на окружающих, кто-то даже не прятал от других стеснения и старался быстрее закрыться в свой мирок, опасаясь прямого обращения к себе. Короче говоря, группа была разношерстная. Мальчики более чем обычные, никто из них на меня не произвел особого впечатления.

Четыре урока – это весь план на первый день учебы. После третьего занятия я решила посетить библиотеку. Наступила перемена длиною в двадцать минут. Я была уверена, что с легкостью успею ознакомиться с храмом книг в этом здании и выбрать что-нибудь из методичек для учебы. Я шла по коридору третьего этажа, разглядывая огромные окна, на которых свисал белый, немного потрепанный тюль. Шторы развевались от сквозняка, и было заметно по неровной структуре ткани, что висят они здесь уже не первый год. Картина в окне, которая привлекла мое внимание, не была обычной. Вначале не могла понять, что заставило меня остановиться, но я резко, не отдавая отчет своим действиям, встала и начала вглядываться в спортивную площадку через окно. На улице, во дворе лицея, в метрах ста от здания, стоял спиной ко мне молодой человек. Я не могла видеть его лица, только копну черных волос длиной до плеч. Что-то в его движениях меня заворожило. Я, не понимая до конца, что со мною происходит, продолжала стоять и смотреть на него, не в силах оторваться и пойти своей дорогой. Он сильно отличался от всех окружающих людей и тем, как одет, и как держится. Его прическа была не такой, какую я привыкла видеть у людей моего возраста и круга общения. Копна густых смолисто-черных волос была на зависть любой девушке. Он имел некрупную фигуру, я бы сказала, она была вызывающе изящной, но далеко не женственной. Широкие плечи, тонкие кости, руки, которыми он жестикулировал, не были накачанными, а были просто мужскими, смуглая кожа выглядывала из-под футболки, лоснилась, как дорогой шелк. Вот это да! Я не смогла разглядеть его лица, но четко видела выражения лиц двух парней, которые стояли рядом с ним и внимательно слушали его. Они были очень напряжены и немного перекошены от информации, которую я не могла слышать. Парни внимательно слушали и еще больше напрягались, уродуя свои симпатичные физиономии гримасой неодобрения. Их фигуры явно были перекачаны. Хотя на фоне тех ребят, которые учились в нашем лицее, эти качки явно выигрывали, и их с легкостью можно было назвать милыми и одновременно мужественными. Короткая модельная, совершенно одинаковая стрижка у обоих, ровная челка, волосы неестественно белые, скорее всего, искусственно осветленные, и тоже очень смуглое лицо или загорелое, как будто вся троица только что приехала из жаркой страны. Но среди громил незнакомец не выглядел мелким, он, несмотря на то, что меньше их физически, держался очень уверенно. А вот парни вряд ли. Чувствовалась какая-то опасность, какая-то загадка. Я не могла до конца разобрать, что чувствовала тогда. Вдруг прозвучал звонок, оповещающий о начале занятия, и до меня начало доходить, что перемене конец. Я и не заметила, как простояла у окна все двадцать минут. Не успев отвернуться от окна, увидела, как парень резко повернулся в мою сторону, и тут я рванула в аудиторию, понеслась к парте, ускорив шаг, насколько могла, чтобы просто не побежать. Лицо горело, сердце стучало настолько громко, что мне показалось, будто соседка по парте могла слышать его. Наташа, удивленная моим поведением, округлив глаза, молча рассматривала меня, потом, не выдержав, спросила:

– Все в порядке с тобой, Лилия?

– Да, да, все в норме.

– Странно выглядишь, – прошептала она, когда начался урок.

После занятий мы с Натальей двинулись сразу к выходу. Когда оказались на улице, я взглянула в ту сторону, где недавно разворачивалась сцена, увиденная мною из окна. Прокручивая вновь и вновь все в памяти, вспоминая каждую мелкую деталь, не могла отделаться от мысли, что хочу видеть лицо незнакомца. Я не понимала зачем унеслась тогда, что меня так напугало или смутило. Парень, конечно, интересный, но я ведь даже лица его не разглядела. Вообще никогда себя не считала робкой или что-то вроде этого, а тут… неожиданная реакция.

Мы с Наташей ждали своего друга по общежитию не более пятнадцати минут. Виктор присоединился к нам с двумя новоиспеченными товарищами, которые так же, как и он, в скором будущем должны были стать учителями физкультуры. Как потом выяснилось, эта группа состояла исключительно из парней.

– Вот куда надо было идти учиться, – хихикала тихонько мне на ухо Наташа. – Без жениха бы там точно не остались.

– Девочки, знакомьтесь, это мои новые друзья и неплохие ребята, – начал Виктор.

– Саня, хотя можно просто Сантез, – засмеялся один из парней, бесцеремонно разглядывая нас. Его голос звучал как-то по-издевательски, и мне показалось, что он смеялся именно над нами. Я обратила внимание на его взгляд, это был взгляд веселого сумасшедшего.

– Очень смешно, почти как Санта Клаус, – поддела его Наталья, наверняка, почувствовав то же, что и я, она хотела ответить ему тем же, но сразу осеклась, вглядываясь в его недружелюбные глаза. – Ну ладно, Сантез, так Сантез.

– А это Владимир. Он, оказывается, стремится к красному диплому, – указывая на второго, продолжал Витя, не замечая неприятного выражения лица Сантеза.

– Ого, типа ботан? – засмеялась Наташа.

– Типа, да, – ответил на шутку Володя, мило улыбаясь. Парень достал из кармана горсть шоколадных конфет и, неумело предлагая, протянул ее нам. Мы с Наташей с удовольствием угостились. Володя, по сравнению с первым парнем, походил на стеснительного молодого человека, который как будто первый раз заговорил с девушкой. Он робко улыбался и практически не умолкал, рассказывая о высоких материях. Было видно, что парень не общительный, а больше замкнутый, но сегодня он был в ударе, и ему явно хотелось поболтать. В лице Наташи он с легкостью нашел свободные уши и упивался этим. И Володя, и Сантез были невысокого роста. Один славянской внешности, это как раз Володя, а вот Саня явно выделялся. Его глаза горели, он двигался, как на шарнирах, и хихикал все время. Иногда его хохот казался нелепым, даже беспричинным. В отличие от нас, Сантеза наша реакция как будто не волновала вовсе. Иногда мне казалось, что он незаметно наблюдает за мной, но я ни разу не поймала его прямого взгляда, не могла понять, как это выходит у него. Но одно я уже почувствовала, он необычен. При мысли о нем тело мое покрывалась мурашками от страха. С таким наедине остаться я точно бы не захотела и в разведку вряд ли пошла. Глаза жулика, а может, даже маньяка. Мое женское чутье, наконец, вынесло вердикт – он опасен.

– Девчонки, парни предложили поиграть в футбол, пойдемте на стадион, – предложил Виктор, – там уже собираются ребята, поболеете за нас. В наши планы это не входило, но мы решили поддержать парней.

– В общежитие в любом случае рано, да и последними теплыми деньками нужно наслаждаться, – ответила я, и мы двинулись.

На территории лицея было небольшое открытое поле с переносными футбольными воротами. Недалеко от него вкопаны лавки, как раз хватило бы места десятерым. В центре поля уже стояло несколько человек, ребята делились на команды, и наши новые знакомые вместе с Виктором поторопились туда же. А мы с Наташей уселись на лавку, рядом с уже расположившимися другими девочками. Пока игра не началась, я с интересом наблюдала за соседками. Они уже начинали визжать от восторга, ожидая, что вот сейчас начнется борьба на футбольном поле. Девочки громко обсуждали почти каждого мальчика в одной и во второй команде, их щебетание не прекращалось, менялись только темы. Я узнала о том, что в команде, которая слева от нас, есть парень по имени Женя, он разорвал отношения с подругой девушки, сидящей рядом, как только ему родители купили машину. А еще у девочки в длинной черной юбке, которая проходила мимо нас, по словам соседок, была страшная болезнь, правда, название которой они уже не помнили. Тараторки не умолкали, не забывая при этом все время поглядывать в маленькие зеркала, которые постоянно доставали из своих косметичек. Они все время прихорашивались, не уставая это делать. Не успев сложить косметику к себе в сумку, снова доставали причиндалы, выполняя своеобразный ритуал и по двадцатому разу намазывая помадой губы. Я смотрела на них со снисхождением, почему-то уже уверенная в том, что сидящие рядом со мною девушки глупы и неинтересны. Хотя в такие моменты корила себя, убеждая, что просто они другие, и наверняка я для них тоже не совсем нормальная, так как на них не похожа.

Наконец игра началась. Я наблюдала за ней сквозь поле, сквозь бегущих игроков, словно смотрела немое кино, отключив звук окружающего мира. Мелькали сосредоточенные лица ребят. Виктор на воротах агрессивно держал оборону. Сантез, бегающий по полю, ржал так громко, что его смех я все-таки улавливала, как будто специально прибавляя громкость звука. Он гоготал, ставя подножки ребятам из другой команды. Мне казалось, что его умиляла вся эта игра, точно забава, и он не переживал за ее исход. Было ощущение, что он получает от процесса намного больше удовольствия, чем все остальные, потому что вкладывает в игру совсем другой смысл. Но я не могла знать, что это за смысл, да и не особо этого хотела.

– Скажи, что ты куришь, Саня, я тоже это хочу, – смеялся, глядя на него, игрок из противоборствующей команды. И тут неожиданно для себя этот парень пропустил Саню вперед, и тот очень шустро забил гол в ворота противника.

– Гол! – завизжали девчонки. Саня громко загоготал и понесся к центру поля, так и не произнеся ни одного слова. Болельщицы радовались каждому забитому голу, подбадривая ребят, кричали каждый раз, когда мяч забивали той или другой команде. Я сидела на деревянной крашенной в три ярких цвета лавке и продолжала смотреть этот немой фильм, а мысли уходили все дальше и дальше, отделяя реальную картинку от той, что вырисовывалась в моей голове.

Его голос, который не было слышно, я придумала в своей фантазии и решила, что это самый приятный голос на свете. Медленный темп, в полтона басистый баритон, который никак не подходил к его изящной внешности, властная интонация, заставляющая подчиниться. А волосы, они были настолько черными и переливались на солнце так здорово, что любая девушка многое бы отдала за такую шевелюру. Необычный мужчина, которого на улице просто так не встретишь. Я как будто попала в плен этого видения. Вспоминаю о нем и чувствую, как смакую каждую мелочь в его внешности, дорисовывая фантазией не только его голос, но и глаза. Скорее всего, они должны быть зеленые, обрамленные сверху черными густыми бровями. Слегка пухлые, но неполные, очень выразительные губы, и улыбка, открытая и сверкающая. Боже! Какой красавец! Да уж, фантазия разгулялась. А дальше я увидела его глаза, они, как в фотороботе, начали менять форму все быстрее и быстрее, потом вдруг раз – и у него новые глаза, тоже зеленые, но зелень в них иная, насыщенного неестественного цвета. Видение завораживало, я сидела и боялась подумать о чем-то другом, чтобы не сбить пьянящую меня картинку. Руки от волнения потели, дыхание вдруг стало неровным и громким. Я чувствовала свою трясучку, которая для меня тоже была чем-то новым и еще непонятным. Музыка наполняла мое сердце, которое билось при мысли о незнакомце чаще обычного, и я это отчетливо слышала. Глаза хищника смотрели на меня, но его улыбка была настолько завораживающей, что опасность, если и чувствовалась, то не пугала. Казалось, зеленоглазый красавец был не фантазией, а реальностью и стоял, протягивая мне свою руку, звал к себе. Ощущение лезвия, приятной остроты, ее запаха дурманило, включая во мне какие-то кнопки, до этого момента неизвестные. Я неподвижно сидела, как статуя, и продолжала фантазировать. Вдруг резкий шепот у самого уха оборвал мое видение.

– Влюбилась? – и я узнала Саню, его шипение с поддевкой. Он стоял передо мной, глядя прямо в глаза, и ухмылялся, как будто понимая, что или кого я могла видеть. Не сумев выдержать его наглого, бесцеремонного взгляда, поторопилась встать с лавки, пряча свои глаза. Игра закончилась, и ребята собрались недалеко от нас, горячо обсуждая промахи в игре.

– Ничего себе 2/10! Саня, ты где так играть научился? – подбежал Виктор к нему, и только теперь Сантез оторвал от меня свой пристальный взгляд.

– Пойдем домой, Лилия, хочется кушать, – потягиваясь, под нос пробубнила моя подруга. – Косточки затекли. Ужас! Они играли полтора часа.

Потом она схватила меня под руку и еле слышно прошептала:

– Бр-р-р, жутковатый этот Саня.

Ничего не ответив ей, я наблюдала, как Виктор пошел в нашу сторону. А Саня попрощавшись, молча стоял и глядел нам вслед. Мне казалось, что смотрел он не на моих спутников. Я чувствовала спиной его прожигающий взгляд, и непослушные мурашки бежали по моему телу.

Остаток дня прошел как в бреду: я словно робот выполняла уроки, которые нам успели задать, готовила ужин из картошки и сосисок. Наташа меня не дергала, она была занята чем-то своим. Познакомившись с какими-то девочками из другой рекреации, она выяснила, что те собираются идти к гадалке. Я вообще скептично отношусь ко всему, что касается экстрасенсов, гадалок и им подобных, и думала, Наташа разделяет мое мнение в этом вопросе.

– Хочу пойти, – с горящими глазами делилась она своими намерениями.

– Зачем тебе это нужно? Они все шарлатаны, – отвечала я ей.

– Согласна, Лилия, но про эту гадалку слышу уже третий день, пока я здесь. Совершенно от разных людей слышу. И знаешь, что? Я в шоке вообще. Говорят, она сильная женщина, рассказывает и прошлое, и будущее, как книгу читает. Всю правду, понимаешь, – убеждала меня подруга.

– Ну, не знаю.

– Лиля, пойдем со мной за компанию, одной как-то не по себе, если честно, – перебила Наташа.

– Ого, ну это, наверно, дорого.

– Ну, да. Рублей пятьсот возьмет с каждой, но ты подумай, это же здорово – знать свое будущее.

– Страшновато знать свое будущее. Не уверена, что я хочу этого. А вдруг скажет что-нибудь плохое, что тогда? Готова ко всему, Наташа?

– Я верю в этих гадалок не больше, чем ты, тут дело в интриге. Понимаешь? Любопытство распирает. Короче, я запишусь к ней и тебя запишу, если хочешь. Хочешь? – настаивала она.

– Ладно, схожу за компанию, – сдалась я.

Наши соседки по комнате оказались зубрилками, все свободное время они вместе проводили за учебниками и совсем мало общались с нами, потому диалоги были односложными. Девочки держались как-то совсем уж отдельно, поглядывая то на меня, то на Наташу. Они казались нам совсем другими, не такими, как мы. Их цели, если не считать тот факт, что мы все хотим закончить учебу на отличные оценки, сильно разнились с нашими. Девчонки вроде и замкнутыми не были, но в то же время с ними не о чем было говорить. Мне казалось, что это ощущение у нас взаимно. Вот и сейчас они были свидетелями нашего разговора, молча слушали, читая свои учебники, но говорить ничего не стали. Они не любили навязывать свое мнение. По их выражениям лиц было несложно догадаться, что ко всему происходящему девочки относятся совсем иначе, не так, как мы. Они наверняка верили и в гадалок, и в экстрасенсов, и во многое другое, что нельзя было объяснить обычной логикой. Иногда складывалось впечатление, что в этой комнате живут только два человека, я и Наташа, а девочки были просто тенями. Но у них, к нашему удивлению, тоже были подруги. Те жили на этаж выше, и мои соседки часто отсутствовали в гостях у людей, близких им по духу.

На улице уже темнело. В комнате было душно, и мне захотелось выйти во двор подышать немного свежим воздухом.

– Ты куда? – спросила Наташа.

– Здесь спертый воздух, выйду прогуляться минут на пятнадцать, еще не слишком поздно. Я скоро.

– Хорошо, смотри аккуратнее, не заблудись.

Я надела наспех спортивный костюм, собрала свои волосы в небольшой хвост и вышла из комнаты, засунув руки в карман. Спускаясь по лестнице вниз, разглядывала облезлые стены коридора уже родного общежития. Очнулась уже на улице. Еще теплый ветерок нес с собою запах осени. Небо, почти без звезд, походило на бездну, которая молча, мрачно глядела на меня, пугая своей бесконечностью. Озираясь по сторонам, долго решала, какой путь выбрать для прогулки, чтобы не заблудиться. Но страх перед наступающей темнотой победил, и я не смогла придумать ничего лучше кроме того, чтобы посидеть на лавочке рядом с общежитием. Устроившись удобнее, стала разглядывать все вокруг и думать о том, как я буду здесь жить. Мне обязательно нужно закончить обучение в лицее, потом поступить в институт, чтобы в дальнейшем стать переводчиком, ведь это одна из самых интересных профессий в мире. Я желала побывать во многих странах, пообщаться с людьми другой культуры, другого цвета кожи. А если смогу еще получать за это удовольствие хорошие деньги, то такая профессия для меня просто предел мечтаний. Я сидела молча, отстранившись от всего вокруг. Темнело быстро. Шум с дороги стал тише, и казалось, что слышно шуршание листьев, мяуканье кошки в соседнем дворе. Вдруг до меня донеслось что-то еще. Встав, я решила пойти на звук, который встревожил, но не испугал. Ноги вели меня сами, как будто я контролировала свое тело только частями. Я шла, напрягая свой слух. В ушах все отчетливее слышались мужские голоса, много голосов. Какая-то брань. Мужчины ругались. Я, спрятавшись за большой кустарник, начала наблюдать, не решаясь приблизиться к толпе, желая остаться незамеченной. Чувство самосохранения взяло верх надо мной, заставляя спрятаться как можно лучше. Я наблюдала, как пятеро молодых людей взяли в окружение шестого, пытаясь что-то ему объяснить в грубой форме. Брань и угроза в их тоне не могли закончиться ничем кроме драки, это было понятно сразу. Я постаралась дышать как можно тише, чтобы, не дай Бог, меня не заметили. Парень, окруженный полупьяными подростками, был ниже, чем эти пятеро, но держался молодцом и, несмотря на неравные силы, продолжал задираться. Прислушавшись, я поняла, что голос очень знакомый. Да это же голос Сани! Глупец! Он, к моему удивлению, не был напуган, а еще больше задирал этих молодцов. Кто-то из них, наконец, не выдержал и ударил его по животу, Сантез согнулся от боли. И началось. Саня попытался ответить, но второй парень из толпы успел перехватить удар и набросился на него. Секунда – и его били все пятеро. Саня упал на землю, скорчившись от боли, закрывая руками свою голову. Даже в темноте видны были кисти его рук, окрашенные кровью. И тут я не выдержала. Дальше было все как во сне или как в остросюжетном кино. Я рванула в их сторону, криком обращаясь к нападавшим людям:

– Стойте! Не надо! Остановитесь! Что вы делаете?

Но меня как будто никто не услышал, парни продолжали бить Сантеза ногами, а тот безвольно лежал, терпя все это. Удары наносились и наносились по его телу глухими хлопками.

– Пожалуйста, остановитесь! – кричала я в ужасе и, рванув, не понимая толком, что делаю, кинулась в центр, упав на Саню, закрывая его собою. – Умоляю, остановитесь! Вы люди или звери? Господи, да что с вами? – кричала я, переходя на хрип.

Вдруг до парней, наконец, стало доходить происходящее. Наверное, я их напугала, или они, наконец, только заметили меня, но действие произвело нужный эффект. Они практически одновременно встали как вкопанные, с безумными глазами, раздувая свои ноздри. Произошла заминка, и в этот момент где-то в стороне послышались голоса людей, обычных прохожих.

– Бежим, – успел сказать кто-то из пятерки, и все стали удирать.

Один из толпы притормозил на несколько секунд, чтобы напоследок пнуть Саню, и умчался догонять своих. Я слезла с Сантеза, опускаясь рядом с ним на землю, стараясь прийти в себя. Каково было мое удивление, когда услышала его хриплое хихиканье. Ему было весело!

– Я в шоке! Ты в своем уме?! Ты понимаешь, что они могли тебя в своей агонии просто убить, не заметив даже этого! – начала возмущаться я, поворачиваясь к нему.

– Гы, гы, – засмеялся он, корчась от боли, вытирая с лица кровь. Сантез попытался присесть со мной рядом. Он все также в своем репертуаре: этот бесовский взгляд и безумный смех. Почему-то мне показалось, что данная ситуация, как и сегодняшний футбол, всего лишь какая-то его безумная игра, где было сложно распознать смысл происходящего, ради чего все это. Но в любом случае было приятно видеть, как держится этот парень, несмотря на настоящую боль и количество крови на его лице.

– Не вижу ничего смешного. Ты решил покончить свою жизнь самоубийством, что ли? – в полном замешательстве от реакции парня продолжала я.

– Экстремальные ситуации – хорошая учеба.

– Ты ненормальный? Какая учеба?!

– А что есть нормальное и ненормальное? Это все жизнь. Зачем ее делить?

– Это невозможно!

– Творить свои невозможные случаи – всегда удовольствие.

– Ты себя слышишь? Ты мог сегодня и калекой стать, и умереть, кстати, тоже.

– А ты красивая, когда злишься, – продолжал он, переводя тему разговора. – У тебя в глазах столько блеска, дух захватывает. Ты как фурия, надо попробовать нарисовать с тебя картину, вот только образ запомню.

– Ты что, рисуешь картины? – удивилась я.

– Да, немного балуюсь.

– Вот уж никогда бы не подумала о тебе такого.

– Не похож я на художника? – ухмыльнулся он.

– Да, не похож. Больше смахиваешь на жулика. Попробуй встать. Сможешь? Давай помогу, – предложила я.

Саня поднялся сам, не показывая, с каким трудом ему это удалось. Немного пошатнулся, и я, чтобы он не упал, попыталась поддержать его. Но Саня аккуратно отодвинул меня правой рукою, справляясь с болью сам. Ни одна мышца на лице не дрогнула, хотя я была уверена на сто процентов, что парню больно.

– Надо срочно в медицинский пункт. Как бы что тебе не сломали, – сокрушалась я.

– Не надо, – глядя на меня все с той же опасной улыбкой, ответил Саня.

– Но!

– Не но, – тут же нашелся он. – Я вот думаю, что в медицинский пункт нужно тебе.

– Не поняла.

– Что непонятного? Ты хоть понимаешь, что произошло и чем могло бы закончиться? Вряд ли я смог бы прийти тебе на помощь. Ночь, молодая девушка, да еще такая красотка, и пять отморозков. Очень интересно.

– Что интересно? – недоумевала я вслух, понимая, куда он клонит.

– Ладно, как-нибудь в другой раз расскажу свою версию возможных событий, – заржал привычным неприятным смехом Саня.

Не понравилась мне его реакция, и одновременно не укладывалось в голове, что такая реакция вообще может быть в подобной ситуации.

– В больницу я точно не пойду, но можем пойти ко мне в гости, если хочешь, – пристально посмотрев мне в глаза, задумываясь о чем-то, проговорил ночной собеседник. Его взгляд не вызвал ничего, кроме агрессии. Стало как-то не по себе. Заметив эту перемену во мне, Саня продолжал, нисколько не смущаясь:

– Не бойся, Златовласка, не обижу тебя, я живу не один.

– Интересно, и с кем же ты проживаешь? С родителями, что ли?

– Почти. Я живу с другом. Мы арендуем квартиру здесь недалеко.

– И, значит, по твоей логике, если живешь с другом, то мне бояться нечего?

– Ну да, как-то неубедительно я сказал, – захихикал Саня, а потом добавил, – ничего, наверное, еще не время. Повернувшись в другую сторону, зашагал от меня прочь, быстро удаляясь. Глядя на парня, не скажешь, что его избивали пятеро бугаев. «Странный тип и опасный», – подумала я, стоя, как вкопанная, провожая его взглядом.

Когда вернулась в комнату, то поняла, что все уже спят.

– Ты даешь! Я уснуть не могу из-за тебя, а завтра рано вставать, – услышала я шепот Наташи.

– Загулялась, спокойной ночи, – также шепотом ответила я.

Да уж, надо поспать, если смогу. Голова шла кругом. Только сейчас ко мне приходило понимание, чем могло все закончиться, если бы не те прохожие. Мама дорогая! Эта мысль пронеслась теперь яснее в голове, я прокручивала все, что произошло. С ужасом представляла возможные варианты развития событий. «Надо выгнать все дурные мысли, ведь все за кончилось хорошо и по-другому быть не могло», – успокаивала я себя. Голова тяжелела на подушке, я мучилась, вертясь в постели, не находя удобного положения. Тело ныло так, будто это меня побили. Ужас! Ведь все могло закончиться по-другому, сумасшествие!