Текст книги "Закрывая глаза"

Елена Сухоцкая
Закрывая глаза
Роман

Начало. Месяц май

Она бежала, как лань, которую кто-то гонит сзади. Ее взгляд был сосредоточен и направлен только вперед. Бросая свои босые ноги на землю, она неслась, словно ветер, почти бесшумно и легко. Стая охотничьих собак двигалась следом, нагоняя ее. Белые псы ослепляли своей белизной и количеством. Их было не меньше сотни, а может и больше. Погоня сопровождалась громким лаем, сотрясающим воздух, предвещая надвигающуюся опасность.

Девушка с черной копной неестественно длинных волос неслась по холмам, которые постепенно превращались в горы, покрытые толстым слоем пепла, как после пожара. Красавица необычной внешности почти летела, ни на секунду не сбавляя своей скорости, пока не достигла вершины, после которой не было ничего. Пропасть. Девушка взглянула на меня расширенными от ужаса глазами, быстро повернулась назад, одаривая своим последним взором свирепых охотников, жаждущих ее крови. Смех девы, перемешанный со слезами не то от безумного веселья, не то от дикого страха, звучал в моих ушах очень отчетливо. Заглушая все остальные звуки вокруг, он пульсировал сильными ударами в висках, сводил с ума, дотягиваясь до каждой клеточки моего мозга, создавая ощущение, как будто кричу я, а не она, издавая неприятный предсмертный дикий хохот. Девушка снова посмотрела вперед, унося свой взор в темную бездну, простирающуюся глубоко вниз и далеко вперед, без дна и краев, без намека на жизнь. Она наверняка уже слышала, как сзади клацали собачьи клыки. Еще одно мгновение, и они начнут рвать ее обнаженное восхитительное тело. Но, как будто просчитав все до секунды, в этот момент дева оттолкнулась что есть силы от края земли и прыгнула во мрак, не оставляя надежды на возвращение. В агонии преследования безумная стая со скулящими воплями разочарования, поджав хвосты, резко затормозила, опасаясь по инерции последовать за своей жертвой, падающей во тьму. Растерянные от неожиданной концовки охотники в собачьем облике теперь стояли на краю обрыва и уже с испугом наблюдали за падением необычной девушки. Она летела, удаляясь, навстречу своей гибели, как камень, который стремительно падает вниз. Сейчас дева уже напоминала маленькую точку, в которой сложно было разглядеть человека. Собаки не отходили от места падения, они молча провожали ее взглядами, ожидая какого-то продолжения. И я смотрела вниз с необычайной печалью, никогда не ощущаемой мною так отчетливо всем сердцем, как будто часть меня вместе с этой девушкой сейчас летела в бездну. И не было ни парашюта, чтобы смягчить удар при падении в неизвестность, ни надежды, что там, куда она летит, есть какой-нибудь конец.

Мне вдруг стало как-то не по себе. Жуткий страх парализовал меня так сильно, что я еле закрыла глаза и что есть мочи закричала…

– Лилия, проснись. Тебе, наверное, кошмар приснился, – сквозь сон услышала я родной голос мамы.

Я открыла глаза и с облегчением поняла, что то был всего лишь сон. Чувство защищенности тут же приятно окутало меня своей теплотой, и я постаралась не думать больше о своем ночном кошмаре. Сегодня проснуться мне было непросто. Я уснула только поздней ночью и совсем не подумала о том, что вставать надо будет ранним утром. Майское утро. Конец всем школьным мучениям. Школа почти позади. Скоро экзамены. Не думала, что буду так рада этому.

Мое имя Лилия, я заканчиваю 9 класс школы. По-хорошему бы остаться и отучиться 10 и 11 класс: я все-таки способная ученица. Но нет, не хочу оставаться. Деревня, в которой я прожила 15 с половиной лет, была всего лишь небольшим районным центром. Мне было тесно здесь. Перспективы на будущее вырисовывались в виде доярки или будущей жены тракториста. Ни о том, ни о другом я не мечтала. Мама и папа когда-то приехали сюда, будучи молодыми, и остались тут жить. Все куда-то уезжают и где-то останавливаются. Но я не могла представить, что останусь здесь и буду жить, как они. Я очень любила и маму, и папу, и мою старшую сестру Ларису, хорошую, хотя очень вредную.

Я шла в школу и думала, как скоро уеду в город. Быстрее бы. Как я хочу убежать отсюда. Серые дома, частные постройки, вечно грязные дороги, особенно во влажную погоду. Вокруг почти везде степь, и только кое-где лесопосадки вдоль основной автомобильной трассы. Порывшись в памяти, я вспомнила маму и себя, как мы бродили по ним, собирая грибы. Дорога в школу недолгая, минут 20 ходьбы от дома, от нашей маленькой двухкомнатной квартирки.

Зайдя в класс, я увидела свою подругу Аленку. Кругленькая брюнетка с добрыми глазами смотрела на меня беззаботно и радостно, приветствуя, как всегда.

– Ты знаешь, кто сегодня придет? – спросила она, и сразу сама начала отвечать. – Приехал ректор педагогического лицея из города, будет агитировать поступать к ним. Классно, да? Наконец-то уедем!

Я, не совсем понимая, что происходит, плюхнулась к ней за парту и с интересом продолжала слушать.

– Я думала ты в курсе, – продолжала она.

В класс зашла женщина, статная, с крупной вьющейся каштановой шевелюрой на голове и в огромных красивых очках. Было ощущение, что туфли на длинных шпильках еле выдерживают ее богатырское тело.

– Здравствуйте, ребятки!

Класс поприветствовал незнакомку, вставая.

– Мое имя Лариса Антоновна, и я являюсь директором педагогического лицея, – продолжала она.

Педагог рассказывала нам о всех прелестях ее заведения и о возможности закончить школьную программу 10 и 11 классов. Также мы сможем получить дополнительную профессию. Предлагалось несколько специальностей, мне приглянулись две: логопедия и иностранные языки. Прошло 45 минут, зазвенел звонок, и Лариса Антоновна попрощалась с нами, раздавая всем рекламные буклеты своего учебного заведения. Она мне понравилась: очень много улыбалась, отвечала на все наши вопросы. Вечером, как я поняла, наши родители будут выслушивать ту же самую информацию на родительском собрании.

– Что ты думаешь, Алена? – спросила я на перемене. – Поедешь учиться в город или все-таки окончишь школу здесь?

– А ты? – ответила вопросом на вопрос подруга, в голосе слышалась неуверенность. Я поняла, что ей и хочется, и страшно. Родителей рядом не будет.

– Страшно, что ли? – засмеялась я. – Я уеду, мне все равно, в какой лицей, лишь бы подальше отсюда!

– Да, да, надо подумать, посмотрим, что мама скажет, – ответила Аленка на свой же вопрос.

Зазвенел звонок. Литература. Русский язык. Потом немецкий язык. Физкультура. Уроки быстро пролетали. Все готовились к выпускным экзаменам, нас не загружали. Я всегда хорошо училась, да и лентяйкой себя назвать не могу. Что не могла схватить на уроке, учила вечерами. Я была примерной ученицей. Только одно меня отличало от девчонок в классе – мой задиристый характер. Я любила подраться с вредными девочками: у нас в школе было принято так самоутверждаться. Поэтому я не гнушалась драк и все время пыталась найти себе соперницу постарше. Я добилась репутации среди школьников как девушка с не совсем уравновешенной психикой. Но это меня устраивало. Плюс от этого был: меня обходили стороной и, если о чем-то спорили, со мной старались не связываться, чаще всего уступая моему мнению.

Вечером дома отец объявил, что вопрос решенный: я еду учиться. Ура! Спасибо родителям, я знала, что они меня отпустят, а вот с Аленкой наверняка все непросто. Ее мама так опекает, что иногда кажется, что это продлится для моей подруги всю ее жизнь. Я не завидовала, хотя иногда очень приятно быть под родительской опекой. В отличие от нас, у них всегда был накрыт стол: пироги, первое, второе, третье, как говорится, дом – полная чаша. Не помню ни разу, чтобы я ушла из гостей с пустыми руками. Мама Алены, Галина Аркадьевна, всегда накидывала в пакет мне что-нибудь вкусненькое, проявляя и здесь свою заботу.

– Ну что? – спросила Аленка на следующее утро. – Едешь?

– Еду! – ответила я, обнимая ее, не желая сдерживать свои эмоции. – Надеюсь, ты тоже?

– Конечно! Но ты не представляешь, что мне пришлось сделать для этого, – улыбалась она. – В общежитии жить я не смогу, мама запрещает, но у тети я смогу легко погостить пару лет. Только с этим условием меня отпускают в город.

– Даже не знаю, повезло тебе или нет, – вслух думала я. – Тетя вредная? Она теперь тебе будет новым контролером?

– Это же тетя, а значит, что-нибудь придумаю.

Мне было бы проще, если моя подружка поселилась в общежитии со мной, но нет, так нет. Главное мы вместе! Я уже этому рада, все-таки вдвоем проще, чем одной. Итак. Я еду учиться в город. И первого сентября я уже буду там. Пока май, но ничего, главное – настроиться, и время быстро пролетит. Для поступающих в лицей ребят выпускные экзамены в нашей школе объединили со вступительными. Я не сомневалась, что пройду, и прошла. И Алена тоже. Хорошая новость. Будем ждать осени.

29 августа

Темно. Я где-то в незнакомом месте, густой лес, и непонятно, ночь или день сейчас. Слишком плотно растут деревья. Сосны. Вокруг одни сосны. Они возвышаются, как мощные древние великаны из какой-то сказки, заявляя всем угрожающим, таинственным видом о своем возрасте и тайном могуществе. Я иду не по тропинке, ее просто нет. Иду, не зная куда. И мне не страшно. Что я тут делаю? Как я попала сюда? Небо сверкает лучами, проскальзывающими между деревьев. Как красиво! Желтые листья, листья дуба. Откуда они тут? Странно… А вокруг только сосны, мощные сосны, и ни одного лиственного дерева. Вдруг легкий шепот ветра коснулся покрова из листьев и, шелестя, они понеслись от меня в разные стороны, образуя легкие воронки. Шепот в ушах, а я, стараясь не обращать на это внимания, все иду и гляжу, как завороженная, находясь в каком-то мысленном оцепенении. Ш-ш-ш-ш-ш-ш – шумит покров на земле… Ш-ш-ш-ш-ш-ш – гудит в ушах. Звонкий детский смех, как фон со всех сторон, проносился, то замолкая, то усиливаясь. Звуковые волны то наращивали оборот, то отступали. Я шла по этой необычной чаще и не могла понять, о чем думаю. Но мне здесь было хорошо, уходить отсюда совсем не хотелось. Я в незнакомом месте, и мне не страшно, а, наоборот, легко. Звук сверчков сменил детский смех. Ритмичный стук барабанов доносился откуда-то сверху. Все неизвестно, и все одновременно так знакомо. Деревья раздвигались передо мной в такт барабану, освобождая мне дорогу.

Ее я увидела не сразу. Женщина с огненными волосами длиной до пят. Пышная копна, прямые, но витые на концах, как языки пламени, волосы, поражали своим магическим блеском. Она улыбалась. Наверное, это сон. Она вся горела своей нереальной красотой. Она была слишком прекрасной, для того чтобы быть настоящей. Дева вдруг засмеялась очень звонко, как будто тысячи колокольчиков зазвенели вокруг, переходя в долгое эхо. А барабаны не умолкали, и сверчки на одной волне с колокольчиками создавали ритмичную мелодию, покрывающую собой все вокруг. Сказочная музыка лилась ручейками сквозь этажи пространства, как бы деля все на разные уровни и одновременно сливаясь в одно целое, создавая объем моим слуховым ощущениям, захватывая собою это место, место загадочного леса. Женщина стояла от меня в метрах семи, но я ее смогла разглядеть, вцепившись в нее зачарованным взглядом, который невозможно было оторвать от этого необычного видения.

– Поиграем или поборемся? – крикнула она звонким воинственным голосом, точно обращаясь ко мне. Наверное, ко мне. И было непонятно, это вопрос или утверждение. Потом захохотала, меняя при этом выражение лица, искажая его гримасой, как будто от резкой боли, и отвернулась. Ее платье, очень короткое, с крупными кровавыми яркими разводами, и огромные красные бусы, висевшие на изящной руке, делали красавицу еще ярче на фоне осеннего леса. Она стояла босиком и теперь начала удаляться от меня. Я шла за ней. Чем быстрее я двигалась, тем стремительнее она удалялась, уже не поворачиваясь в мою сторону. Только неестественно огромная копна ее волос еще мелькала на горизонте. Листья кружились, шепча что-то на непонятном мне языке, создавая воронки выше моего роста. Ветер, который вдруг начал раздуваться с большей силой, завывал и становился все холоднее. Мелодия почти затихла. Потом исчез полностью весь шум. Тишина. В лесу потемнело. Мои руки начали коченеть, ладони стали синеть от холода, и я почувствовала, что леденею. Растирая свои руки, я шла вперед, наблюдая, как все меняется вокруг. Желтизна на земле сменилась инеем, и деревья, уже покрытые мелкими льдинками, излучали синий свет. Надо что-то делать, знать бы, как попасть домой. Незнакомка давно исчезла, оставляя только воспоминания о себе. Я чувствовала, как зуб на зуб перестает попадать и как мои волосы покрываются инеем. Дыша в ладони, растирая их, пыталась отогреться. Интересно, где я оказалась. Теперь это место уже не кажется таким родным и красивым, как вначале. Мне очень страшно. Утомленная холодом, я чувствовала, как силы покидают меня внезапно и стремительно. Упав на колени от бессилия и судорог, вся в ледяных крошках, я закрыла глаза, представляя огонь, мечтая о нем. Хотелось почувствовать его тепло, чтобы языки пламени растопили на мне толстый слой инея. Он пронзал своими обжигающими колючками все тело, игнорируя мою одежду. Открыть глаза уже не представлялось возможным. Это действие становилось пыткой, и я не стала мучить себя, чтобы не причинять боль своим векам, которые замерзли между собой в сомкнутом положении. Вдруг увидела сквозь закрытые глаза, как удаляется весь окружающий пейзаж, оставляя меня наедине с самой собою. Только я и больше ничего и никого. Может, я умираю?

И я просыпаюсь. Это сон, хотя все вокруг реально. Вытирая испарину со лба от перенапряжения, я поднимаюсь с постели. Август, двадцать девятое число. Пора собирать вещи, сегодня я еду в город, в общежитие. Чем ближе день отъезда из дома, тем сильнее подмывает подойти к маме и сказать, как я ее люблю. Воспитывалась я без особой нежности, поэтому, с трудом сдерживая эмоции в себе, сейчас испытывала некую неловкость и даже легкую досаду. «Мама, мамочка, я тебя так люблю! Не знаю, как буду без тебя, как будто уезжаю навсегда». Но сказать я такое ей не могу. «Как-нибудь потом», – подумала я и начала собирать в дорогу сумки.

Знакомство. Месяц август

Мы с мамой сидели в автобусе молча. Две спортивные большие сумки – это все, что я взяла с собою. Автобус битком наполнен людьми, и это объяснимо: рейсы в город идут по расписанию не чаще трех раз в день, а иногда только утром и вечером. Нам повезло с местами, так как мама позаботилась купить билеты заранее. Контингент рядом очень однообразный – студенты и их родители, все стремятся на учебу. Кто-то только поступил и, как я, едет в неизвестность, других же, уже более опытных, можно было распознать по выражению их лиц, их взгляд излучал спокойствие и уверенность. Дорога должна быть не очень долгой, часа через полтора мы будем на автовокзале. Но потом нам придется еще своим ходом добираться до общежития. Не могу сказать, что настроение было на подъеме, чувствовалась грусть. Автобус двигался медленно, в салоне пахло не то соляркой, не то еще чем-то, поэтому всю дорогу меня тошнило. Неприятный бензиновый аромат вызывал рвотный рефлекс, и я судорожно боролась с тем, чтобы мой утренний завтрак не оказался на мне. Открытые форточки, не справляющиеся с вентиляцией, не выветривали этот едкий химический запах, но все же выручали меня, периодически освежая струей свежего воздуха.

Мама проводила меня до здания общежития, поговорила с комендантом и быстренько попрощалась, чтобы не опоздать на обратный рейс.

– Дочь, удачной учебы, звони чаще.

– Хорошо, спасибо мама, – только и смогла сказать я. – Пока.

Общежитие было крайне невзрачным, старым зданием из серого кирпича. Крыльцо с полуразвалившимся навесом дышало на ладан и грозило в любой момент свалиться. Четырехэтажное здание не имело балконов, оно располагалось между густыми зарослями тополей, выглядело неухоженным и мрачным.

Как только я зашла вовнутрь, на меня сразу же навалились длинные облезлые коридоры, стены которых были покрыты голубой половой краской не первой свежести. Множество комнат по обеим сторонам создавало образ большого вагона с огромным количеством купе. Моя комната на втором этаже. Поднимаясь по лестнице, я сталкивалась с девчонками и мальчишками, которые так же, как и я, недавно поселились или в процессе заселения, ходят, озираясь по сторонам, рассматривая все вокруг. Моя комната была в конце коридора, напротив общей большой кухни. На каждом этаже располагалось по две кухни с четырьмя газовыми конфорками, как потом выяснилось, половина из которых не работала.

Тук, тук – постучала я в дверь. Комендант на первом этаже меня предупредил, вручая ключ от комнаты, что буду там жить не одна. Я знала, что в общежитии селят по несколько человек, и почему-то очень волновалась перед встречей со своими новыми соседками.

– Войдите, – ответил на стук немножко хриплый женский голос.

Открыв дверь, я увидела девушку невысокого роста, моющую полы в комнате. Светлые, цвета соломы, волосы падали до плеч в полном беспорядке. Девушка в синих джинсах и кремовой майке смотрела на меня, не скрывая любопытства. Я увидела комнату площадью метров двадцать, с одним высоким окном, форточка которого была распахнута настежь. Вдоль стен моего нового жилища стояли две двухъярусные кровати. «Итак, комната на четыре места. Скучно будет вряд ли», – подумала я про себя, а вслух произнесла:

– Привет, меня зовут Лилия, и я, наверное, твоя новая соседка.

– Привет, привет, – с прищуром посмотрела на меня невысокая девица с мутно голубыми глазами. – Наташа, так меня все зовут. Занимай место, пока есть возможность, – продолжала с хрипотцой она, показывая на кровати. – Лично я люблю полеты, поэтому моя на втором ярусе.

– Вот я-то как раз боюсь высоты, так что буду снизу.

– Отлично, значит, спим на одной кровати, – засмеялась та. – Ты снизу, я сверху, – отвернувшись от меня, продолжила домывать полы новая соседка.

Вещи разбирала я быстро, нужно многое сделать: посмотреть окрестности, изучить свой новый дом, приготовить что-нибудь съедобное. Моя соседка сразу мне понравилась, несмотря на ее легкую истеричность в поведении, она мне показалась интересной и общительной. Первый день в общежитии прошел незаметно. Я приехала только к полудню, пока разложила все вещи, выгрузила продукты, которые уложила мне с собой мама, уже темнело. Поэтому я быстро приготовила простой ужин: пожарила гренки с яйцом и заварила чай. К этому времени окно и пол в нашей комнате сверкали чистотой, а в воздухе стояли прохлада и свежесть. Вторая двухъярусная кровать была пустой.

– Сегодня, наверное, ночуем вдвоем, вряд ли кто-то уже заедет сейчас, на улице совсем темно, – обратилась я к своей соседке по комнате.

– Да, думаю, ты права, – ответила себе под нос, не поднимая глаз, Наташа. – Попьем чая?

– Гренок много сделала, угощайся, – предложила я ей. Девушка была мне симпатична, и, казалось, что мы подружимся. – Будем знакомиться ближе?

– Надо соблюдать чистоту! – продолжая жевать, объявила собеседница, широко раскрыв свои серо-голубые глаза. Девушка была все время какой-то возбужденной, очень суетной. Сначала я думала, что это от волнения, но потом поняла: нервозность – это обычное ее состояние. Я наблюдала за Наташей спокойно, стараясь не заразиться от нее и не впасть в суету.

– Конечно. Ты на какое отделение?

– Ну, я всегда любила иностранные языки, – ответила она быстро. – Думаю, начало к новым знаниям иностранных языков положу здесь. В школе обучали только немецкому, хочу знать еще английский. Вообще мечтаю стать переводчиком.

– Понятно, здесь я с тобой солидарна, и не поверишь, – засмеялась я, – тоже хочу быть переводчиком. Наверное, мы будем в одной группе.

– Да, я уверена, что так и будет. Вряд ли здесь много групп по одной специализации, так что предлагаю сидеть вместе за партой.

– Да, классно, что все так получается. А ты откуда, Наташа?

– Приехала из Тольятти, такой небольшой город в лесу, зеленый городок. Люблю его. Я узнала о ней много интересного, например, то, что она сирота, мама умерла, когда ей было всего четыре года, следом умер отец. Девочка воспитывалась у бабушки. Мы болтали с Натальей часа два, пока не раздался стук в дверь.

– Интересно, сколько сейчас времени? – удивилась моя соседка, взглянув на часы.

Стрелки показывали двенадцать часов ночи. Наташа молча подошла к двери и открыла ее:

– Привет, – немного смущенно произнесла она.

– Привет, девчата, не спите? – послышался мужской голос рубахи-парня. – Можно у вас попросить спички? Никто не курит в комнате, а я что-то не могу найти у себя с этими переездами, – вздохнул он.

– Да, пожалуйста, сейчас дадим, – ответила Наташа, отходя от двери к шкафу, открывая обзор на юношу. На пороге стоял высокий крепкий парень, я бы сказала, спортивный, эдакий баскетболист. Глаза карие, слегка навыкате, тонкие губы, добродушное выражение лица, очень короткая стрижка. Пока Наташа искала в своей сумке зажигалку, он прошел в комнату и присел на единственную табуретку.

– Как вам, девчата, тут? Освоились? – задавая вопрос, он разглядывал нашу комнату.

– Ага, осваиваемся потихоньку, – ответила я.

– Меня, кстати, Виктором величать, – продолжал он. – Я живу в соседней комнате, ваша 22, а моя 23. Если что, заходите.

– Если что, зайдем, – ответила Наташа, после того как мы представились ему.

И он ушел, взяв зажигалку у соседки, обещая ее вернуть в скором времени. Я была рада, что новая знакомая, оказывается, со мной на одном отделении. Аленка решила выбрать специальность филолога, а значит, видеться будем с ней нечасто. Усугублялось все еще тем, что она решила жить у тети, а значит, и после учебы вряд ли я смогу ее видеть. Родственница жила на другом конце города, и дорога получалась утомительной. Думаю, Аленке будет не до встреч. Как-то перед тем, как ехать в город, подруга вдруг заявила мне, что очень хочет и настаивает, чтобы я погостила у тети. И если бы мне там понравилось, мы могли бы жить вместе. Квартира родственницы, по словам Алены, очень просторная, и у нас была бы своя комната. Но я отказалась. Объяснить себе, почему не захотела принять такое предложение, не могу. Я понимала, что так мы были бы вместе, да и уютная квартира не могла сравниться с грязным ветхим общежитием. Но ездить в другой конец города с учебы и на учебу у меня не было желания. Хотя этот факт не был решающим в моем отказе. Алена проявляла не присущую ей настырность, но вскоре сдалась, понимая, что я для себя уже все решила.

На следующий день я и Наташа познакомились с нашими новыми соседками. Девчата приехали рано утром, будя нас грохотом от тяжелых чемоданов. Девушек звали Надя и Вера, они были сестрами, причем близнецами. Разница во внешности была только в прическе: у Нади длинная белая коса, а у Веры волосы короче и распущены. Мне всегда очень нравились длинные волосы с таким здоровым блеском, как у этих сестер. Девочки держались немного обособленно, больше молчали. Они выглядели неспортивно и даже немного полновато. Мы с Натальей несколько раз пытались навести с ними мосты, но, видимо, девочек это не особо заботило, и мы сдались.

Виктор заходил к нам часто: то за зажигалкой, то за солью, то сам приносил какую-нибудь вкуснятину. Было видно, что ему нравилось с нами общаться. Уже после двух дней знакомства я, Наташа и он выглядели как три неразлучные подружки. С Витей было легко и беззаботно, с ним быстро летело время, и мы с удовольствием находились в его обществе, наполненном душевной добротой и весельем. Многое узнав друг о друге, мы гуляли по городу вечерами, знакомились с улицами и домами, местами, где нам предстояло прожить два года. Я все отчетливее понимала, что моя жизнь меняется, я ступила на дорогу взрослого человека, теперь это моя дорога. Начало положено, и возврат невозможен. Теперь только вперед, во взрослую жизнь.