Текст книги "Отложенное завтра"

Лера. Наше время. Санкт-Петербург

Посещение дома скорби выбило Леру из колеи и заставило под другим углом взглянуть на дело. Сережа – она это точно знала – не фантазировал, просто его восприятие было другим, чем у нормальных людей, необычные события сломали его психику. Следует больше узнать о его болезни, наверное, медицинские карты превратились в тома за эти годы. И женщина была. Лера почему-то подумала, что незнакомка из ее сна и есть та особа, которую боится Сергей. Все в этой истории необычно, и приходится считаться с необычными способами для выяснения обстоятельств. Лера считала себя образованным человеком и пару раз сунула свой нос в учения Карлоса Кастанеды, который посвятил изучению сновидения – управлению сном – довольно много времени, она знала, что можно войти в чужой сон и управлять им. Лера считала, что сон, приснившийся ей накануне, является непростым, а Сергей лишь подтвердил смутные догадки. Женщина: о ней упоминал Иваныч, ее боится Сергей, она была во сне Леры. Эта женщина, по всей видимости, и является тем магом, которому доступны самые серьезные техники.

Она поделилась своими соображениями с Яном, который странно на нее посмотрел и сказал, что общение с Валеркой не прошло для Леры даром, но, с другой стороны, любая версия развития событий имеет право на жизнь, если подтверждена фактическими обстоятельствами.

– Встает вопрос: где искать таинственную женщину, жива ли она? – Ян взглянул на свою спутницу, как будто ожидал от Леры немедленного ответа на свой вопрос.

– Мне кажется, что мадам жива и даст о себе знать, такие дамы за здорово живешь по чужим снам не гуляют.

– Ты так уверена?

– Почему-то да.

– Я знаю, что у женщин развита интуиция, однако сложно во все это поверить, может, сон твой – просто набор картинок, твое подсознание готовило тебя к нему, и про женщину ты слышала от других.

– Может, может; но почему-то есть ощущение, что что-то есть во сне необычное, что он не похож ни на одно из других моих сновидений. Слишком яркая картинка, слишком много деталей, особенно гребень с павлином.

Яну, видимо, было о чем подумать, и он надолго замолчал.

– Янчик, а что дальше, я растерялась даже?

– Не знаю, Лер, тут я на чужой территории. Нужно Валерке все рассказать и с ним разработать план дальнейших действий.

– Я должна заехать в редакцию, мне Димка вроде какие-то контакты даст, хотя посвящать в детали его рано.

– Я завезу тебя, а вечером встретимся у меня в берлоге, я Валерку приглашу на вечерние посиделки.

– Ты мой герой, спасибо тебе.

Они расстались у дверей редакции журнала «Непознанное», которая находилась на третьем этаже дома на Большой Морской. Офис был арендован папой Димы у города за сущие копейки – сказывалось его влияние в кругах, близких к губернатору.

Дима

Секретарь Рамина сидела на боевом посту. Увидела Валерию, улыбнулась ей, как лучшей подруге. Они не были дружны, но симпатизировали друг другу, так как обе были красавицы, а также Рамина не видела в Лере соперницы в борьбе за благосклонность шефа, зная, что Лера никаких притязаний на его руку и сердце не имеет. К другим незамужним особам женского пола, которые трудились в редакции, Рамина не выказывала такого расположения.

Всезнающая Рамина была миниатюрной кареглазой брюнеткой, из тех женщин-дюймовочек, которые так нравились здоровенным мужикам, им нравилась мысль о том, что Раминку можно усадить на их широкую ладонь. Однако Рамине такие мужики совсем не нравились, а сохла она по хлыщу и мажору Димке Семенову, который вроде бы был с ней время от времени, однако в маленькие ручки Рамине не давался. Вот поэтому умная и образованная Рамиша прозябала в скромной должности секретаря.

Рамина была кладезем ценной информации, и Валерия нещадно пользовалась этим. Рамина также частенько прикрывала ее перед шефом.

– Раминка, привет!

– Привет, Лер, ты уже вышла из отпуска?

– Почти. Шеф у себя?

– Ага, заходи, он один, делает вид, что работает.

Дима сидел за старинным дубовым столом и с интересом пялился в комп. Слово «мажор» подходило ему как нельзя больше: он был смазлив, очень дорого одет, к своим двадцати пяти годам имел небольшое брюшко – видимо, от злоупотребления дорогими алкогольными напитками. Плебейское пиво он не пил. «Небось, порнуху смотрит», – ехидно подумала Лера.

– Заходи, рад, что ты в строю.

– Привет, Дим, ты извини за срыв, я уже в норме и готова тебе изложить суть проблемы, а еще мне помощь твоя нужна.

– Ты мне вкратце уже излагала, тема интересная, копай, сроку тебе три недели, готов выслушать твои просьбы и подобрал уже тебе занимательного дядьку. Он энтузиаст всяких расследований таинственных исчезновений, бывший опер, кстати. Еще просьбы?

– Скажи, Дим, а нельзя ли как-нибудь поинтересоваться расследованиями КГБ моего случая? Может, папу дернешь, он у тебя связи имеет во всех областях.

– С этим сложности могут быть, спрошу, конечно, но ты особо-то не рассчитывай, сама знаешь, как они секреты свои оберегают.

– Понимаю…

– Ладно, иди уже, созвонимся, а телефончик человечка я тебе смс-кой сброшу.

В редакции делать было больше нечего. Распрощавшись с Раминой, Лера поехала домой.

Сон

В квартире было тихо. Мама ушла. Часы имели свойство идти почти бесшумно, если в квартире были только домашние, а при гостях тиканье становилось слышным во всех уголках большой квартиры, как будто они напоминали хозяевам о себе и ревновали к гостям. Муська, видимо, дремавшая в отсутствие хозяев, процокала по паркету к Лере, посмотрела на нее сонными глазенками, но видя, что девушке не до нее и что угощение и прогулка ее в ближайшее время не ожидают, вернулась на свой излюбленный диван в кабинете мамы, игнорируя специально приобретенную для нее кушетку.

Лера пошла на огромную кухню, которая также выполняла функции столовой, но в холодильнике нашла только небольшой кусок сыра и вареную говядину. Видимо, мать, вечно истязавшая себя диетами, не ждала дочку в гости. Хлеба в доме не водилось по тем же причинам. Вздохнув, Лера вяло сжевала кусок говядины, запивая ее чаем, а от кофе решила на этот раз отказаться, так как предполагала вздремнуть. До встречи с Яном оставалось достаточно времени, а сон ее одолевал еще на подходе к дому. Лера была соней, поэтому могла спать много и с удовольствием в любое время дня.

Она дошла до своей спальни (а надо сказать, что в квартире было две хозяйские спальни, гостиная и кабинет Елены Петровны) и рухнула на постель, едва успев стянуть джинсы и футболку. Сон пришел сразу, в тот же миг, когда голова девушки коснулась подушки. Снился Лере пейзажный парк, аллея заросла высокой травой, была хоть и неухоженной, но очень живописной. Лера, путаясь в траве, пошла к старой скамейке, которая была спрятана в глубине аллеи. Ей показалось, что на скамейке что-то блеснуло. Подойдя поближе, она с удивлением обнаружила уже знакомый ей серебряный гребень с павлином, инкрустированный гранатами. Павлин с интересом смотрел на Леру. Присмотревшись, она увидела, что павлиний глаз имеет зрачок. Это создавало интересный эффект – как будто птица лукаво смотрит на девушку. Вдруг за спиной кто-то деликатно покашлял. Лера резко обернулась и увидела седовласую, элегантную женщину, которая щурила веселые карие глаза и с улыбкой смотрела на Леру. Девушка узнала женщину, именно в ее волосах она видела этот удивительный гребень.

– Ну здравствуй, удивлена?

– Я сплю, чему же удивляться, и я хотела Вас увидеть, Вы меня заинтриговали. Вы кто?

– Я далекая твоя родня со стороны отца, зовут меня Анна, предпочитаю без отчества.

– А Вы существуете?

Женщина громко и с удовольствием засмеялась, обнажив крепкие, белые зубы.

– А ты ведь, девочка, неслучайно стала заниматься своим расследованием. Тебе скоро многое откроется и многое тебе дано, но твои способности еще дремлют, однако небольшой фокус я тебе покажу. Тебе ведь нравится этот гребень?

– Да.

– Так забери его с собой. Поверь мне, ты не хуже дона Хуана, видишь, я вовсе не невежественная старуха. Просыпайся!

Леру вытолкнуло из сна, пробуждение было резким и неприятным, она села на кровати, протирая кулаками глаза. На подушке лежал знакомый ей гребень.

Лера орала минут пять, но гребень не пропадал. Потом она побежала по квартире, заглядывая в каждый угол, но того, кто мог ей его подбросить, так и не нашла. Муська сначала забилась от страха под Лерину кровать, а потом носилась с лаем за обезумевшей девушкой.

Полчаса ей понадобилось, чтобы наконец успокоиться и взять себя в руки, еще час, чтобы начать здраво рассуждать. Первым порывом было позвонить Яну, но потом она решила поговорить лично. Гребень, как ядовитую лягушку, она взяла в перчатках, как будто он мог ей причинить вред, ее рациональный ум не мог смириться со случившимся.

Время приближалось к семи вечера, Ян ждал ее в восемь. Лера собралась со скоростью новобранца, написала матери записку, что не успевает погулять с собакой, и ракетой вылетела из квартиры.

Команда

Ян жил в спальном районе Питера в старом Купчино, недалеко от своих родителей. Квартиру купил недавно, в центре жить не хотел, так как считал центр каменным мешком, хотя любил там бывать, восхищаясь неповторимой атмосферой старого города; да и родители рядом, и вся его жизнь прошла в Купчаге. Поэтому он здесь чувствовал себя комфортно – как в старых, растоптанных, но таких милых сердцу домашних тапочках. Лера, которая всю жизнь прожила в центре города, в большой квартире своего деда, академика-океанолога, не могла себя представить в спальном районе. На предложение Яна переехать к нему отвечала встречным предложением переехать к ней. Так, ни до чего не договорившись, молодые люди кочевали по городу, оставаясь на ночь то у Леры, то у Яна.

Лера, которую подстегивали случившиеся необъяснимые события, ворвалась в квартиру к Яну, как маленький смерч, ее распирало от желания выложить все сразу, она с трудом сдерживала себя, понимая, что беспорядочное изложение вопроса внесет сумятицу и не даст возможность Яну понять случившееся, она не сомневалась, что тот ей поверит, так как знала своего друга и рассчитывала на его помощь.

Ян сразу понял, что случилось что-то экстраординарное, отловил свою подругу, которая продолжала в возбуждении сновать по квартире, усадил на удобное кресло и принес только что заваренный специально в ожидании Леры крепкий кофе.

Лицо у Леры было цвета кумача. Ян даже испугался, что с ней может случиться обморок, но девушка посидела минут пять, и ее лицо приобрело нормальный оттенок, речь стала связной, а голос перестал дрожать. Лера напилась кофе, поведала историю в подробностях. Глаза у Яна полезли на лоб, он смотрел на девушку, как будто у нее выросла вторая голова, ей он поверил сразу же и пытался с новой стороны взглянуть на Леру, его влюбленный взгляд не замечал, что девушка обладала какими-либо особенными способностями. Вещественное доказательство было осмотрено, и Ян пришел к выводу, что это старинная и очень дорогая работа серьезного ювелира и вещь явно позапрошлого века, произведение ювелирного искусства. Лера опасливо взирала на необычно появившийся предмет, взять его в руки она боялась.

Валера явился через час после Леры, они наперебой сообщили ему новость, показали гребень. Валера, который заразился их возбуждением и который, в отличие от них, практически профессионально интересовался паранормальными явлениями и был знаком с учениями Карлоса Кастанеды, с уважением смотрел на Леру, которая чувствовала себя, как испанская инфанта во время бракосочетания с наследником французского престола, то есть плохо понимала, что происходит, но была переполнена значимостью события. Когда эмоции поутихли, Валера взял слово.

– Друзья мои, теперь нет сомнений, что мы находимся в центре уникальных событий, а Лера, похоже – ключ к случившемуся: именно она запустила данный механизм, и, видимо, от нее ждут определенных действий, ты, Лерка, должна доверять своей интуиции. Теперь ты будешь нами руководить, а мы будем твоими вассалами. Предлагай план действий!

– Ребята, я польщена, но, правда, не представляю, с чего начать.

– А ты ляпни что-нибудь.

– Жрать хочу!

Парни ошалело на нее посмотрели, а потом одновременно покатились со смеху.

– Я и правда есть хочу, в желудке только кофе и маленький кусочек мяса.

Ян, утирая слезы, выступившие от смеха, пошел на кухню готовить угощение для гостей, а Валера начал допрос с пристрастием, требуя у Леры вспомнить все до мелочей.

Когда друзья наконец сели за стол, пришло время совещания, у Леры пиликнул телефон, сообщая, что пришло смс. Она посмотрела на телефон и сообщила ребятам, что Рамина прислала телефон бывшего опера, который всю жизнь искал потеряшек.

Лера послала в адрес Рамины сообщение, что она восприняла информацию с благодарностью за секретарский труд, и решила не торопиться со звонком.

Валерка, который с уважением смотрел на девушку, изрек:

– Лер, считаю, что ты должна посвятить своих друзей в подробности биографии твоих родственников по отцовской линии. Я слышал, что дед твой не был рядовым слесарем, а был ученым, даже академиком, и фамилия Крестовские очень непростая, а твоя дама из сна ссылалась, что имеет с тобой родственные связи по отцовской линии, так что колись!

Семейная история

Лера решила удовлетворить любопытство ребят, хотя не очень любила посвящать в подробности своей семейной истории – слишком много бед в последнее время обрушилось на ее семью. Они с мамой держались, но при воспоминании о смерти отца и деда сердце сжималось и на глаза наворачивались непрошеные слезы. Но она взяла себя в руки и, чтобы история была не так тяжела, решила начать со знакомства своих родителей. Эту историю она любила и могла ее рассказать без труда и с улыбкой.

Молоденькая Елена Васильева училась на четвертом курсе медицинского института. В тот яркий июньский день она проспала, так как всю ночь готовилась к тяжелейшему экзамену и не услышала будильник. Проснувшись через час после необходимого времени, она со скоростью болида собралась и выбежала из дома. В метро было уже достаточно свободно, она села, через какое-то время молодой человек, сидевший напротив и приветливо ей улыбавшийся, подсел к ней. Она даже отодвинулась, ей была неприятна такая бесцеремонность, но молодой человек склонился к ней и прошептал:

– Девушка, на Вас платье надето наизнанку.

Осознав ужас случившегося, Елена чуть не заплакала, но молодой человек продолжал:

– Мы сейчас быстренько выйдем, и я помогу Вам добраться до туалета.

Они вышли на ближайшей станции метро, где Игорь, как звали спасителя, умолил дежурную пустить их в служебный туалет. Там Лена переоделась, и молодые люди поехали каждый по своим делам, обменявшись телефонами. Так началась история любви родителей Леры Крестовской.

Елена вошла в семью Крестовских легко, как нож в масло, да и семья была немногочисленна, всего двое: отец, Аристарх Казимирович, и сын Игорь. Мать Игоря, Аманда Крестовская, уже давно была замужем за другим мужчиной, и звали ее отец с сыном не иначе как Королева. Сначала Елена удивлялась, но, узнав историю семьи и лично познакомившись со своей свекровью, тоже стала называть ее Королевой. Аристарх Казимирович заменил Елене отца, да и она отвечала ему дочерней любовью, которую некому было отдать, так как родители Елены в свое время уехали строить БАМ, оставив маленькую Леночку на попечении бабушки, да так и не вернулись – их командировка превратилась в постоянное место жительства в городе Тында, она не видела их очень давно. Бабушка умерла, когда Елена поступила со второго раза в медицинский (ей было 19), как будто бабушка ждала этого и, исполнив свой долг, упокоилась на Южном кладбище. Родители не приехали даже тогда, и Лена занималась похоронами самостоятельно. Встреча с Игорем дала возможность обрести настоящую семью. У молодоженов не было желания уехать от отца, именно втроем им было хорошо: тихие семейные ужины и чинные обеды, разговоры об океанах, медицине, литературе позволяли уйти от бушевавшей на улицах действительности – полным ходом шли лихие девяностые. Семья выживала как могла. Не помогали профессорская зарплата, подработки Игоря, стипендия Лены, деньги таяли на глазах, еще беременность Елены казалась совсем некстати, но Аристарх Казимирович и Игорь были откровенно счастливы и с ужасом смотрели на Лену, которая что-то лепетала про планирование семьи. Ребенка было решено оставить, растить и очень любить. Королева, которая часто бывала во Франции по долгу службы мужа, серьезного политического обозревателя, работающего в странах Старой Европы, тоже была в восторге от грядущего пополнения в семье Крестовских, так же участвовала в сборе приданого для внучки, навезла очень милых платьиц, которые были крайне непрактичными. После рождения Лерочки стала часто наведываться к молодым, мучила своим появлением Аристарха Казимировича, который так и не смог разлюбить бывшую жену, несмотря на все ее вероломство.

Следует отдельно рассказать про Королеву, так как бабушка Леры заслуживает особого внимания как женщина, обладающая неувядаемой красотой, магической притягательностью для мужчин любого возраста. Дар обольщения был в крови у Королевы, и, как любая особа королевской крови, она имела свиту, состоящую из разнокалиберных поклонников ее красоты, именно ее Лера подозревала в родстве с загадочной Анной. Когда Лера была уже студенткой третьего курса журналистики, семью Крестовских постигло горе. Погиб Игорь, погиб так нелепо, что примириться с его смертью было невозможно. Игоря убил кусок льда, упавший с крыши. Аристарх Казимирович прожил после него всего лишь семь месяцев, так и не пережив смерть сына, ни Елена, ни любимая внучка Лера не смогли удержать его в этом мире. Елена и Лера после двойной трагедии как будто оцепенели, их теплая, большая квартира превратилась в огромный и холодный склеп, где бродили две неприкаянные женщины. Но не зря говорят, что время великий лекарь. Через три года на сбережения Аристарха Казимировича был сделан ремонт в огромной квартире, и жизнь пошла своим чередом. Но вернемся к Королеве. Смерть сына не сломила эту женщину, но лоск ее как-то померк, как будто подернулся дымкой сожаления. К Лере Королева стала относиться более мягко, часто зазывая ее в гости в шикарную квартиру на Греческом проспекте, однако внучка в объятья бабушки падать не спешила, побаиваясь ее снисходительной манеры общения, хотя загадочная Королева всегда интересовала девушку. Елена, которая отношения со свекровью имела всегда прохладные, также не одобряла ее приглашения, хотя и не отговаривала дочь от посещения бабушки.

Друзья, выслушав семейную историю, решили, что Лере пора нанести визит старшей родственнице и попытаться поподробнее узнать о семейных тайнах. Лера, для вида поломавшись, пообещала в ближайшее время нанести бабушке визит. На том и порешили, Валерка поехал к своей семье, а Ян с Лерой завалились спать. Ян заснул быстро, а Лера долго ворочалась, боясь заснуть, страх перед необычным сном гнал необходимое забытье, и только к утру усталость взяла свое, и девушка забылась сном без сновидений.

Королева

Она прекрасно знала о своем прозвище, оно ей льстило и вознаграждало все ее старания. Всю жизнь Аманда пыталась ему соответствовать, даже в пять лет, оставшись сиротой и находясь на попечении тетки Веры, она верила в свою особую роль в этом мире. Своего сына Игоря она считала неудачным проектом. Парень пошел в своего отца – хоть и перспективного ученого, но все же мямлю по характеру. Невестку она тоже не любила, считала, что женщина даже после смерти мужа не должна опускаться и плевать на свою внешность, обязана искать ему замену, а не распускать сопли. Аманда понимала, что невестка также отвечает ей нелюбовью. Что же касается внучки, то Королева считала, что на эту красотку можно сделать определенную ставку и объяснить ей, какое место в жизни она должна занимать: красива, умна, амбициозна, не то что мать-клуша. Если и будет кому передать немалое имущество и жизненный опыт, то наследницей всего станет Лера. Королева считала себя самодостаточным человеком, вполне могла обходится без общества родственников и друзей, но все-таки ей хотелось стать ближе к внучке. Ей было хорошо за семьдесят, однако средства, да и железная воля позволили Аманде великолепно выглядеть и чувствовать себя не по годам здоровой. Ее волосы уже давно поседели, она не красила их, лишь оттеняла седину. Это создавало эффект платиновой блондинки. Цвет платины, как ни странно, молодил эту удивительную женщину и оттенял ее глаза василькового цвета. Никому даже в голову не приходило, что Королева поседела, а васильковый цвет глаз достигался при помощи цветных линз.

Она была высокого роста, стройна, имела осиную талию, по своей огромной квартире она не ходила, а порхала, как бабочка, легко и непринужденно. Аманда до сих пор занималась у балетного станка, а также дважды в неделю к ней приходил инструктор по йоге, над ее лицом и телом неустанно трудились пластические хирурги, да так, что хирургическое вмешательство не было заметно неискушенному взгляду. Да что и говорить: у Королевы был друг сердечный, Митя, пластический хирург, красивый мужик сорока лет. Мужа Аманда схоронила год назад, особой печали по этому поводу не испытывала, так как он свою миссию по отношению к Аманде давно уже выполнил и стал ее безмерно раздражать своим нытьем. Он был старше Аманды на десять лет и к концу жизни нуждался в серьезном уходе. Аманда ушла от Аристарха к Андрею Вяземскому, журналисту, политическому обозревателю, когда Игорьку было всего пять лет. По трагическому совпадению, мать Аманды пропала, когда девочка была в том же возрасте.

Аманда не пыталась отсудить сына у мужа, так как малыш мог помешать ей путешествовать по Европе с маститым мужем, но потом скребущее чувство вины перед сыном, да и частые отлучки из страны сделали встречи между ней и ребенком крайне редкими. В общем, свою материнскую любовь Аманда задвинула так далеко, что вспоминала сына не чаще раза в год накануне его дня рождения. Когда Игорь нелепо погиб, горя она не испытала – только сожаление. Муж Королевы, Андрей Вяземский, дал ей все то, что положено королевской особе – жизнь в европейских столицах, дом в предместье Парижа, квартиру в Риме и приличные счета в европейских банках. Ее второй муж был востребованным журналистом, говорил на шести европейских языках, а также был неплохим коммерсантом. Еще в советские времена он сколотил приличный капитал. Детей у них с Амандой не было, такие условия поставила сама Королева, ее не радовало материнство, она желала жить только для себя.

Из задумчивости ее вывел звонок в дверь. Аманда посмотрела на часы, подумав, что это должна быть Лера, и пошла открывать дверь. Свою экономку Регину она отпустила готовить внуков к школе, сегодня был последний день лета.

Лера вошла в квартиру, как всегда удивившись ее объемам. Огромный холл переходил в анфиладу комнат, их было восемь или девять. Лера всегда путалась в них: например, в квартире были такие удивительные помещения, как массажная и балетная, где Аманда трудилась у балетного станка, причем массажная была оборудована всякими новинками – массажными креслами, тонусными столами и другими приспособлениями, поддерживающими тело в тонусе. Королева считала, что только массаж и йога позволяют ей сохранять молодость и вкус к жизни.

У Леры Аманда всегда вызывала жгучий интерес. С одной стороны, она ею восхищалась, так как та была потрясающей женщиной, но с другой – не понимала ее душевную черствость и желание держать даже родню на расстоянии вытянутой руки. Еще Лера боялась своей бабки, робела перед ее авторитарностью, но у нее не было другого выхода, она должна была во всем разобраться, и Аманда может ей в этом помочь.

– Ты, конечно, не просто так решила ко мне зайти, после похорон Андрея я тебя целый год не могу дозваться, – упрекнула внучку Королева.

– Бабушка, не обижайся, у меня плохо со временем.

– Ладно, не буду ворчать, я тебе рада, даже если твой приход вызван каким-то делом. Может, тебе деньги нужны?

– Да что ты, нет, я и посметь не могла обращаться к тебе с такими просьбами, это другое.

– Давай сядем за стол, Регина напекла своих фирменных пирожков с курагой, почаевничаем и поговорим.

Пока Аманда в гостиной накрывала чайный стол (в этом доме не принято было принимать гостей на кухне), Лера пыталась собраться с мыслями, в руках она крутила салфетку с гребнем Анны, решив сразу предъявить Аманде улику, но нужно было придумать версию о том, как павлин попал к Лере. Немного подумав над этим, она решила импровизировать по ходу разговора.

Королева вошла в полумрак гостевой, где сидела Лера, Валерия, посмотрев на вошедшую женщину, в который раз поразилась ее необычайной молодости: гибкий девичий стан и улыбающееся прекрасное лицо женщины чуть за сорок. Конечно, полумрак, который Аманда трепетно хранила во всей огромной квартире, усиливал эффект молодости хозяйки, но все-таки Лера должна признать, что ее бабушка красива и молода.

– Пойдём в гостиную, стол накрыт, что ты там держишь в руке.

Лера медленно развернула салфетку и предъявила Аманде сокровище, но эффект от этого был настолько неожиданным, что даже испугал Леру – Аманда, как в замедленной съемке, опустилась на пол. Лера не успела подхватить ее, а после ряда реанимационных процедур – брызганья холодной воды в лицо, хлопанья по щекам – бабушку удалось привести в чувство.

– Ты нашла его в Щегловке?

Лера выдохнула. Королева сама придумала версию о появлении гребня.

– Да, а что это такое?

– Где ты его нашла, дом несколько раз перестраивался?

– В саду под старой яблоней. Что это такое, кому он принадлежал? – повторила свой вопрос девушка.

– Подожди, я выпью успокоительное, проходи в гостиную, я сейчас.

Лера поплелась в гостиную, села за стол и стала дожидаться хозяйку.

Аманда вошла минут через двадцать, на лице отражалось волнение. Вздохнув, она начала свой рассказ:

– Ты, наверное, знаешь, что я потеряла свою мать, когда мне было пять лет, отца своего я не знала, а воспитывала меня тетя Вера, оформив на себя опекунство. Мама пропала в Щегловке, тело ее так и не было найдено, а исчезновение не было раскрыто. Ты не знаешь, но дом в Щегловке достался мне в наследство от тети Веры. Однако Аристарх и Игорь любили бывать в нем, поэтому я подарила этот дом Аристарху. После нашего с ним расставания он сначала не хотел принимать его, но ради Игорька переборол себя и принял подарок. Свою мать я помню хорошо. Она была красива, последнее мое воспоминание – о том, как она расчесывает мои волосы вот этим самым гребнем. Я сейчас принесу ее фотографию, она чудом сохранилась у меня.

Аманда выскочила из комнаты и убежала внутрь квартиры проворно, как молодая девушка, и ее возбуждение было понятно Лере.

Королева вернулась через десять минут со старым альбомом, обитым малиновым бархатом, нежно открыла его, перелистывая толстые листы, переложенные пергаментом, с благоговением остановилась на предпоследнем, где было фото матери Аманды. На нем была изображена вполоборота стоявшая девушка со знакомым гребнем в волнистых волосах. Сомнений не было – именно ее, только постаревшую, Лера видела в своем волшебном сне.

Тем временем Аманда продолжала:

– Перед самой смертью тетя Вера поведала мне историю моего рода. Моя мать была немкой, урожденной фон Таль, из знатного и богатого рода, владевшего замком в Баварии. Я ездила на землю предков – замка уже нет, даже руины расчистили, теперь на его месте стоит отель, так что родового гнезда у нас больше нет. Меня в честь бабки по материнской линии Амандой назвали, хотя в СССР имя это было неудобное. Но мать мою тоже не Анной, а Бригиттой звали, пришлось ей имя поменять, в Россию ее привез муж – инженер-мостостроитель, который пропал в революционной России. Вера вовсе и не сестра Анне была, просто жизнь так сложилась, прибило их друг другу, породнились не по крови, а по жизни. Отцом моим был мужчина по фамилии Чернов, который умер, когда мне два годика было, матери моей хорошо за сорок было, когда я родилась, а он старше ее лет на пятнадцать, да и женат, так что родилась я у матери-одиночки.

Что-то не так с моей мамой было. Она была необыкновенная, очень отстраненная, неземная. Тетя Вера была мне ближе и занималась мною больше, чем родная мать. Мама и пропала странно – ушла среди ночи, не объяснив причин, да так и не вернулась. Вера говорила, что необычная у меня семья, как будто бабка Аманда и мать, Анна-Бригитта, умеют делать то, что не могут обычные люди, обладают особыми способностями. К сожалению, а может, и к счастью, мне способности эти не передались.

Лера находилась в затруднении, не зная, рассказать Королеве про сон и чудесное появление гребня или нет, но решила повременить с рассказом.

– Я могу этот гребень взять на время?

– Можешь его забрать, девочка, я буду знать, что он у тебя.

Еще для порядка посидев минут пять, Лера сбежала, сославшись на неотложные дела. Дел особо не было, но нужно было переварить информацию. Значит, Анна-Бригитта – ее прабабка, да еще и маг. В последнем Лера не сомневалась, теперь слова Анны приобрели конкретный смысл, но оставалось непонятным, что Лера должна узнать об этой истории, а самое главное – как ей это сделать?