Текст книги "Большие перемены"

Алеша пришел домой и застал там расстроенного отца.

– Пан! У меня все прекрасно, – сообщил сын. – Заявление в ЗАГС мы с Машей подали. А как у тебя дела? Был у Ирины?

– Был. Все женщины ветрены и непостоянны. И понять их невозможно. Да ты меня не слушаешь, думаешь о своем.

– Нет, я тебя слушаю! – заверил отца Алеша. – Но мне надо собрать свои вещи! Я переезжаю на чердак – к Маше поближе.

– Куда? – опешил Самойлов.

– На чердак, в дом Маши. Но ты не переживай, отец. Я буду часто приходить к тебе.

Самойлов вдруг решил кое-что посоветовать сыну.

– Ты подумай хорошенько, прежде чем жениться! – сказал он. – Вдруг она будет шляться, где попало, а тебе скажет, у подружки была!

– Ну почему она должна шляться, а потом еще и обманывать меня? – изумился Алеша.

– Не знаю, почему у них так все происходит. А потом еще тебя же контролировать начнет, – нагнетал ситуацию Самойлов.

– Нет, что ты! Маша не такая! – отмахнулся Алеша.

– Все они не такие поначалу! Вот ты знаешь, например, где она сейчас?

– Знаю, – сказал Алеша. – Пошла к Ксюхе.

– К подружке то есть… Вот! О чем и речь. Зазвонил телефон, Алеша взял трубку и услышал Машин голос:

– Леш, привет, это я! У тебя там все в порядке? Как твой папа?

– Папа нормально, а я уже собираюсь к тебе бежать со всех ног. Наверно, прям взлечу на чердак на крыльях любви!

– И я сейчас домой пойду, я у Ксюши сейчас. Леш! А ты не стал за эти два часа относиться ко мне хуже?

– Нет, что ты! – заверил Алеша.

– А к нашей совместной жизни? – спросила Маша.

– Нет, а ты?

– И я нет… кажется, – в голосе у Маши звучало сомнение.

Алеша положил трубку и сказал отцу:

– Вот видишь, пап! Маша у Ксюхи, я оказался прав.

– Нет, это я был прав, – покачал головой Самойлов.

* * *

Буравин пришел к Таисии, позвонил и, когда она открыла ему дверь, не двинулся с места.

– Что? Даже в гостиную не зайдешь? Так и будешь стоять? – спросила Таисия.

– Так и буду, – ответил Буравин. – Ты просила прийти, и вот я пришел. Говори, что такого секретного нельзя было сказать по телефону?

– Я хотела узнать, как мы будем жить дальше, – сообщила Таисия.

– Чего ты конкретно хочешь? Можешь ты мне сказать? И сколько?

– Это нечестно с твоей стороны. Ты приучил нас к красивой жизни, а теперь что? Мы должны от всего отказаться? – В голосе Таисии звучала скрытая претензия.

– От чего от всего? Давай разберем все по порядку! – попросил Буравин.

– От бутиков, от косметических салонов, от соляриев, от клубов, – спокойно перечислила Таисия.

– Ты можешь более четко сказать, что тебе необходимо?

– А вот это все и необходимо! Я считаю, ни Катя, ни я не должны пострадать в данной ситуации. Ты там с новой женой, а мы…

– Прошу тебя, не начинай эту песню. Так мы сейчас поссоримся, и я уже больше никогда не приду.

– Хорошо, хорошо! Молчу, – согласилась Таисия.

Давай договоримся так. Я все запомнил и вечером посчитаю окончательную сумму, которую буду выдавать вам ежемесячно. Куда вы ее будете тратить, меня не касается.

– Тогда включи, пожалуйста, в свои расчеты еще посещение моего личного психоаналитика. Она выводит меня из тяжелейшего стресса, в котором я нахожусь с момента твоего ухода! – голос Таисии зазвенел.

– Хорошо, – Буравин сделал вид, что не понял намека. – Да, и последнее. Нам теперь уже незачем встречаться. Деньги я буду передавать через Катю. Прощай!

Он уже развернулся, чтобы уйти, но Таисия бросилась к нему.

– Витя, постой! Не уходи! Давай все вернем! Будем жить вместе, как раньше! – взмолилась она.

– Как прежде уже никогда не будет. И ты это прекрасно понимаешь. Пожалуйста, не надо истерик!

– Ну зачем она тебе? У вас ведь нет будущего! Твой дом здесь: со мной и Катей! – Таисия вцепилась в Буравина со всей силой женской страсти.

– Не впутывай в наши отношения Катю, – сухо остановил Таисию Буравин.

– Хорошо, хорошо, не буду! Только останься! Признайся, ты ведь не любишь ее, а ушел назло мне, – с надеждой произнесла Таисия.

– Нет между нами никакой любви, и уже давно! Слышишь? Я не люблю тебя! – отрезал Буравин.

Таисия опустила руки. Буравин вышел.

Какое-то время Таисия стояла неподвижно, будто окаменела. Потом она посмотрела вокруг и заметила на полу какой-то предмет. Таисия наклонилась и подняла с пола мобильник Буравина. Она прижала его к груди и задумалась.

* * *

Алеша подошел к дому Никитенко, на крыльце его встречала Маша. Она бросилась ему на шею, и влюбленные закружились. Вокруг светило яркое солнце, в воздухе чувствовалась весна!

– Ох и наслушалась я сегодня нравоучений от старших и опытных! Жуть! – выдохнула Маша, отстраняясь от любимого.

Леша улыбнулся:

– Я тоже. И знаешь что я решил? Давай не будем никого слушать! Пусть у нас нет опыта! Но мы же любим друг друга! И это главное!

– Мы будем поступать так, как нам подсказывает сердце! – радостно согласилась Маша и поцеловала его.

Через некоторое время началось освоение чердака.

– Ну, вот, Лешка, твой новый кубрик. Хочешь, можешь даже гамак подвесить! – показывал Сан Саныч Леше новое жилье.

– Да нет, это лишнее. Спасибо за то, что помогли устроиться, – поблагодарил Леша.

– Ерунда! Не переживай! Здесь, на чердаке, спокойно: качки не наблюдается. Штормит в основном там, на камбузе, – хитро подмигнул Саныч, указав пальцем вниз.

Маша заверила:

– Ничего, бабушка поворчит-поворчит и успокоится.

– Конечно! Я прямо сейчас с ней и поговорю. А ты, Маша, помоги Леше. Подскажи, что где находится, – сказал Сан Саныч и вышел.

Алеша и Маша тут же обнялись и поцеловались.

– Ты рад, что теперь здесь жить будешь? – с нежностью глядя на Лешу, спросила Маша.

– Конечно! Очень! – с восторгом огляделся вокруг Леша.

– А что Борис Алексеевич сказал, когда ты уходил? – спросила Маша.

Леша нахмурился:

– Не будем об этом. Любые перемены в жизни для него сейчас болезненны.

– Я понимаю. Он очень переживает? – сочувственно взглянула на любимого Маша.

– Да! По глазам было видно, что он не хочет, чтобы я уходил. Только он ничего не сказал.

– А может, тебе надо было остаться? – неуверенно спросила его Маша.

– Но ведь и ты хочешь, чтобы я был рядом! – сказал Леша.

– Я хочу, чтобы всем было хорошо! – тихо сказала Маша.

– Знаешь, я раньше тоже так думал! Но выходит, что так не бывает. – Алеша с грустью посмотрел на Машу и крепко обнял ее.

– Почему ты думаешь, что все не могут быть счастливы одновременно? – заглянула ему в лицо Маша.

– Потому что считается, что легче всего добиться благополучия за счет несчастья других. Многие так и делают, – жестко сказал он.

– Если ты говоришь про своих родителей, то ты неправ. Мне кажется, твой папа должен попытаться понять и простить Полину Константиновну.

Алеша отстранился от Маши, она задела его за живое.

– Нечего тут понимать! А вот простить… Знаешь, можно простить ошибку, а вот многолетний обман вряд ли.

– Но от своей обиды будет страдать прежде всего он сам, – попыталась объяснить Маши.

– А виноваты в этом мама и Буравин! – запальчиво выкрикнул Леша.

Маша покачала головой:

– Нет, твой отец сам виноват.

– В чем же? Он так любит маму, а она его предала! – возразил Леша.

Маша вздохнула:

– Если он ее по-настоящему любит, то должен радоваться, что она нашла свое счастье, пусть и с другим.

– Но почему мама не подумала о нас? Ведь плохо не только отцу, но и нам с Костей, – в голосе Леши проскользнули интонации обиженного ребенка.

– Я уверена, твоя мама очень переживает. Но она и так столько лет ждала. Она же не ушла, когда вы с Костей были маленькими. Согласись, что это было бы больнее, – пыталась оправдать Полину Маша. – Не осуждай свою маму. Тебе же не нравится, что моя бабушка ворчит на нас. Ты ведешь себя так же: обижаешься на маму, как баба Зина на меня… Это банальный семейный эгоизм, ревность.

Леша, помолчав, кивнул:

– Вроде бы, ты права, а с другой стороны… Маш, ты только не расстраивайся! У нас обязательно все будет хорошо.

Алеша вновь обнял ее.

– Я просто не понимаю, почему близкие все время говорят, что желают мне счастья. А когда я почти достигла его, они требуют поступить так, будто им не хочется видеть меня счастливой, – обиженно сказала Маша.

Она положила голову на плечо Алеши. Он заглянул Маше в глаза и, держа ее лицо в своих ладонях, попросил:

– Маш, ты не слушай, что другие говорят! Если мы будем доверять друг другу, нам никакие беды не страшны.

– Понимаешь, они все уверены, что любовь должна пройти испытания и далеко не все их выдерживают, – грустно сказала Маша.

Леша приободрил ее:

– А ты им скажи, что испытания начинаются у тех, кто разучился любить по-настоящему. Потому что когда любишь, этих испытаний и не замечаешь.

И потом, ради тебя я готов на любые испытания! Хочешь – огнем, хочешь – водой!

– Нет уж! Вот этого, пожалуйста, не надо! Были уже и огонь, и вода, – замахала на него Маша.

Леша улыбнулся:

– Хорошо, тогда медные трубы! Вот стану знаменитым капитаном дальнего плаванья. И когда у меня интервью будут брать, я им скажу, что ничего бы без тебя не добился!

Маша неожиданно притихла и спросила:

– А ты обязательно хочешь быть моряком?

– А кем же еще? Конечно, моряком! И притом самым лучшим! Я без моря жизни не представляю! – с воодушевлением сказал он.

Маша тихо спросила:

– А без меня?

Алеша осекся и растерянно посмотрел на нее. Потом притянул к себе, обнял и поцеловал:

– Маш, ну что ты за глупости говоришь! Конечно, ты для меня важнее, чем море!

– Но придет время, и ты уйдешь в рейс, – печально сказала Маша.

– Я обязательно вернусь к тебе, – заверил ее Леша. Но Маша возразила:

– А потом уплывешь снова.

– И буду все время думать о моей любимой! Ты обязательно мне что-нибудь подари. А я буду смотреть на эту вещь и вспоминать тебя. Вот увидишь, разлука пролетит незаметно, – уверенно сказал он и заглянул Маше в глаза. – А ты будешь меня ждать?

Маша прижалась к нему:

– Да, конечно!

– Всегда? Обещаешь? – допытывался Леша, и Маша нежно сказала:

– Да! Потому что ты для меня тоже дороже всего на свете!

– А сегодня? – прошептал Леша.

Маша подняла глаза:

– Что сегодня?

– Сегодня ночью ты будешь меня ждать? – взволнованно спросил он.

Маша медленно наклонилась к его уху:

–Да!

Алеша, смеясь, подхватил ее на руки и закружил.

– Ты что? Опусти! – испугалась Маша, но Леша радостно кричал:

– Нет! Я всю жизнь буду носить тебя на руках! Маша рассмеялась:

– Зачем же всю жизнь?

– А вдруг у тебя будет тесная обувь и ты натрешь ноги? – спросил он.

Маша, смеясь, взъерошила ему волосы:

– Не выдумывай! У меня хорошая обувь. " Алеша осторожно опустил Машу на пол:

– Но у тебя ведь нет свадебных туфель?

Маша покачала головой, и Леша уверенно сказал:

– Я подарю тебе самые лучшие. Вот увидишь! И влюбленные поцеловались.

* * *

Самойлов сидел за столом, задумчиво вертя в руках стакан. Перед ним стояла еще не открытая бутылка. Вошел Костя, и Самойлов бросил на него проницательный взгляд:

– Привет! Как прошел день? Судя по выражению лица – не очень?

Костя устало кивнул:

– В точку, папа! День прошел так, что лучше бы не начинался.

– Если тебя это хоть немного утешит, то у меня тоже не сахар, – мрачно сказал отец.

– Вижу… Что ж, давай выпьем! – Костя достал второй стакан и поставил на стол. Самойлов, наливая, поинтересовался:

– Что, проблемы с Катей?

– Не то слово. Она мне настоящий ультиматум предъявила! Ни с того ни с сего, – возмущенно ответил сын.

Самойлов понимающе кивнул:

– Да, таковы женщины. Готовься, после свадьбы будет еще хлеще.

– Если она вообще состоится! – Костя взял свой стакан и спросил: – А за что выпьем?

– За женщин! Им не нравится, что мы выпиваем, они обижаются, что мы не проявляем заботы, не думаем о них. Вот и выпьем, не забывая их ни на минуту! – предложил Самойлов.

Они чокнулись и залпом выпили.

– Ты говоришь, что свадьбы может не быть. Почему? – закусив, вернулся к беседе Борис.

Костя начал жаловаться:

– Я сказал Кате, что у меня сейчас нет денег, а она хочет пышную свадьбу! А когда она узнала, что я продал аптеку, настоящий скандал устроила.

– А ты бы напомнил ей, что вынужден был продать аптеку потому, что влез в долги, развлекая ее. Разве она не помнит, какие ты делал ей подарки? – возмутился отец.

Костя только махнул рукой. Он выпил еще и пояснил:

– А! Сейчас она об этом и не вспоминает!

– А ведь я ругал тебя за эту бессмысленную трату денег. Теперь-то ты понимаешь, что я был прав? – напомнил ему Борис.

Сын опустил голову:

– Да! Но я думал, что она поймет и оценит то, что я сделал ради нее.

Ладно, в конце концов, она дочь Буравина. А их семейка всегда стремилась к первенству. Если свадьба, то роскошная. Если подарок, то квартира. Правда, квартира эта досталась самому Буравину, – язвительно добавил Борис. – А Катя… Когда она собиралась за Алешу, то тоже хотела собрать гостей в самом дорогом ресторане. Костя кивнул:

– А знаешь, папа, я думаю, что именно поэтому она сейчас ко мне так требовательна. Она просто не может забыть брата. А на мне отыгрывается!

– Подожди, ты хочешь сказать, что Катя по-прежнему любит Алешу? – с удивлением взглянул на сына Самойлов.

Костя вскочил из-за стола и воскликнул:

– Да, я думаю, что Катя еще не совсем забыла Алешу.

Отец внимательно посмотрел на него:

– У тебя есть доказательства?

– А как еще прикажешь ее понимать? Она знает, что у меня нет денег, и при этом отказывает от дома. Говорит, что не хочет видеть, пока я не куплю ей свадебное платье за пять тысяч долларов! – распалялся все сильнее Костя.

– Так она тебя выгнала?! – наконец понял Самойлов.

Костя выкрикнул: —Да!

– Мой тебе совет, забудь Катю. Если пойдешь у нее на поводу, она скоро сядет тебе на шею, – предостерег Костю Борис.

– Нет, я добьюсь своего! Сейчас она видит свое преимущество и хочет покапризничать. Хорошо! Но после свадьбы все будет по-другому, – заверил отца Костя.

Самойлов грустно сказал:

– Знаешь, я тоже так думал, когда женился на твоей матери!

– А я заставлю Катю полюбить меня и сделаю так, что она забудет Алешу! – продолжал па повышенных тонах Костя.

Вот тут Самойлов нахмурился:

– А ну-ка, посмотри мне в глаза! – Костя, не понимая, в чем дело, поднял голову. Самойлов спросил, «сверля» его взглядом:

– Ты что, против Алешки что-то задумал? Говори!

– Пап, да при чем тут Алеша? Он со своей Машей на седьмом небе от счастья, – завистливо огрызнулся сын.

– Смотри, если я узнаю, что ты ему опять козни строишь, шею сверну. Понял? – угрожающе нагнулся к Косте Борис. Тот запальчиво бросил ему в лицо:

– Как не понять! Ты ведь однажды уже ударил меня, когда Катя объявила, что любит меня, а не Лешу.

– И правильно сделал! Я не потерплю от своих сыновей обмана и предательства. Эта Катя вам головы кружит: бегает от одного к другому. А ты ради нее против брата пошел! – стукнул по столу Борис.

Костя поспешил его успокоить:

– Пап, я же сказал, что Алеша ни при чем. Это касается только меня и Кати.

Самойлов постепенно остыл, разлил из бутылки остатки спиртного и поднял свой стакан:

– Ладно, давай на мировую. У меня ещё одна бутылочка есть: посидим, поговорим спокойно.

– Нет, извини. Мне завтра вставать рано. И, возможно, меня пару дней не будет дома, – предупредил Костя.

Самойлов иронично протянул:

– Что, на пышную свадьбу пойдешь зарабатывать? Ну-ну!

Костя молча вышел, и отец вдогонку крикнул:

– Ищи-ищи! А она тем временем себе другого подыщет! Это за ними водится, – добавил он уже про себя, выпил и хмуро уставился перед собой.

Зинаида сидела за столом, нервно барабаня пальцами по столешнице. Она угрюмо глянула на довольного Сан Саныча:

– Ну что, добился чего хотел? Заселил своего оболтуса?

Сан Саныч попытался выстроить мосты примирения:

– Зин, ну хватит тебе злиться! Ты бы видела, как они счастливы!

– Если так дальше пойдет, то недолгим будет это счастье. Ну да ничего, я твоему Алеше объясню, какие порядки в этом доме, – погрозила Зинаида невидимому Алексею.

Сан Саныч покачал головой:

– Постеснялась бы! Ведь это же смешно, в самом деле.

– Зинаида взвилась:

– Это он пусть стесняется, а мне нечего! Ишь, бесстыдник какой! Знает же, что я против того, чтобы он здесь жил. Так нет, все равно пришел!

– Ему же не с тобой жить, а с Машей, – осадил ее Сан Саныч.

Но Зинаида возмутилась:

– Саня, прошу, не заводи меня. А насчет того, где, с кем и когда жить, я твоему Алеше сама растолкую, как только он с чердака спустится, – она намеренно повысила голос, чтобы слышать ее мог не только Сан Саныч.

– Знаешь, Зин, при таком подходе я не удивлюсь, если они еще до свадьбы себе другое место для жилья подыщут. И будут правы! – И Сан Саныч, не дожидаясь ответа, вышел.

Зинаида в сердцах ударила кулаком по столу.

* * *

Буравин ехал домой, он был сердит и хмур, прокручивая в голове который раз истеричную сцену, которую ему закатила Таисия. В приоткрытое окно машины ворвался прохладный вечерний ветер. Буравин вдохнул полной грудью и подумал, что сейчас больше всего на свете он хочет поговорить с Полиной.

А Полина дома пыталась распаковать сумку, которую передал ей с сыновьями Самойлов. Достав какие-то вещи, она долго смотрела на них, потом передумала и положила обратно в сумку. Неожиданно ей захотелось услышать голос Виктора: ей казалось, что это может придать ей решительности. Сняв трубку, она набрала номер.

– Витя! Я звонила тебе в офис, но там… Алло, Витя, алло! – начала она.

Таисия держала в руке трубку буравинского мобильника и коварно улыбалась.

Тишина в трубке насторожила Полину, и она взволнованно переспросила:

– Алло, Витя, ты меня слышишь?

Таисия поднесла трубку к лицу и ехидно протянула:

– Нет, подруга, это не Витя. Извини, но он сейчас не может подойти. Он принимает ванну.

– Ванну? Зачем? – изумилась Полина, ничего не понимая.

– Ну, ты же не маленькая! Догадайся! – язвительно бросила Таисия и, довольная своей местью, нажала «отбой».

Ошеломленная Полина замерла с трубкой в руке.

Таисия опустилась на диван и задумчиво посмотрела на телефон Буравина, который держала в руке. Резко хлопнула входная дверь, и Таисия поспешно спрятала телефон под подушку.

В гостиную вошла Катя, на ходу забрасывая в угол сумочку. Таисия испытующе посмотрела на дочь.

– Ты виделась с Костей? – осторожно поинтересовалась она.

– Да, выясняли отношения! – тряхнула головой Катя.

Мать сочувственно заглянула ей в глаза:

– Он, я вижу, тебя огорчил.

– Нет, скорее уж, я его, – возразила Катя.

– Что же ты ему сказала? – спросила Таисия. Катя скрестила на груди руки и вызывающе посмотрела на мать:

– Я предъявила ему ультиматум!

Катя прошла к дивану и села, Таисия подсела рядом:

– И каковы условия твоего ультиматума?

– Я сказала, что мы будем жить отдельно до тех пор, пока он не найдет денег на свадьбу и мы ее не сыграем, – заявила Катя.

Таисия одобрительно кивнула:

– Правильно, Катя. Только, я думаю, не стоило говорить с ним так резко.

"-Ас Костей, по-моему, по-другому нельзя! – запальчиво воскликнула Катя.

Таисия попыталась урезонить дочь:

– И все же, если ты хочешь в будущем влиять на него, тебе надо быть более мудрой и гибкой. А то, не ровен час, перегнешь палку. Костя ведь очень вспыльчивый, в отличие от Алеши.

Катя отвернулась, взяла в руки подушку и заметила мобильник. Взяла его, удивленно спросив:

– Это же папин! Он что, был здесь? Таисия недовольно повела плечами:

– Да, он приходил. Мы обсудили, сколько он будет давать нам денег.

– А почему ты спрятала телефон? – продолжала допытываться Катя.

– Ну… Я не хотела, чтобы ты знала о его визите, – оправдывалась мать.

Катя расширила глаза:

– Почему?

Потому что в основном мы говорили о том, что касается только меня и его, – Таисии все меньше нравилась эта тема, но Катя не собиралась прекращать разговор.

– А я думаю, что не из-за этого! Тебе очень хочется меня контролировать. Наставлять, как поступить с Костей, хотя сама ты упустила папу.

– Он ушел совсем по другой причине, – воскликнула Таисия.

Катя сощурилась:

– Да, причины бывают разными, но суть от этого не меняется. Именно поэтому я не буду следовать твоим советам.

Встав, Катя пошла в свою комнату.

– И все-таки, лучше бы ты позвонила Косте и помирилась с ним, – крикнула ей вслед Таисия.

Катя отмахнулась:

– Мам, я уже все сказала. Но если тебе этого мало…

И Катя достала свой мобильный и демонстративно выключила его.

– И спасибо за совет! – бросила она через плечо и вышла.

* * *

Следователь зашел к Марукину и с порога поинтересовался:

– Какие новости?

Марукин, который до этого сидел за столом и листал папку с документами, торопливо встал:

– Да вроде бы ничего нет. Да! К тебе тут приходил один. По личному делу.

– Он представился? – спросил следователь. Марукин покачал головой:

– Нет. Сказал только, что друг. Русоволосый, на вид наш ровесник.

– Борька Самойлов! – догадался следователь. – Да, это мой старинный друг. Что-то срочное?

Марукин пожал плечами:

– Не знаю. Он сказал, что хотел тебя повидать. Просил позвонить или, еще лучше, заехать.

– Да, заехать бы надо. Но сегодня, боюсь, не получится, – задумчиво протянул следователь.

Марукин заинтересовался:

– Что, дела? Что-нибудь по нашему смотрителю?

– Да, был тут у него один посетитель. Такой скользкий типчик – Лев Бланк. Хочу задать этому типу пару вопросов. Ну, до встречи! – кивнул следователь и вышел. Марукин, озадаченный новыми сведениями, нервно потер подбородок. Решившись, он тоже вышел и направился в камеру смотрителя.

Заключенный лежал на нарах и смотрел в потолок, когда дверь камеры открылась и охранник пропустил Марукина. Смотритель лениво обернулся. Марукин кивком приказал охраннику покинуть камеру и повернулся к смотрителю:

– Ну что, Родь, не надумал дать показания? Учти, за помощь следствию тебе могут скостить срок заключения.

– Ты что же, начальник, хочешь, чтобы я сам себя посадил?! Нет уж, давайте-ка вы кумекайте, а я пока отосплюсь, – огрызнулся смотритель.

Марукин повысил голос, чтобы его было слышно за дверью:

– Вот осудят тебя на всю катушку, тогда не так запоешь! Да поздно будет.

Жестом Марукин показал смотрителю на дверь камеры, давая понять, что это для охраны, и поднес палец к губам. Смотритель понимающе кивнул и беззвучно спросил:

– Ну что?

Марукин показал ему на пальцах – три. Смотритель замотал головой и провел ладонью по шее. Потом показал один палец.

Марукин подумал и помусолил пальцы, как бы пересчитывая невидимые деньги: «Сколько?»

Смотритель шепотом буркнул:

– Хватит с тебя!

Марукин сделал возмущенное лицо и направился к выходу из камеры.

– Очень жаль, Родь, что ты так и не понял, что сотрудничество со следствием выгодно в первую очередь тебе самому, – громко сказал он.

Смотритель дурашливо ответил:

– Эх, тяжела ты, доля арестантская! Шеф! Два счетчика, шеф! Только газ в пол вдави, чтоб с ветерком прокатиться до Сибири!

Марукин обернулся и кивнул:

– Да, понял, согласен, – шепотом сказал он и вышел из камеры.

* * *

Усталый Буравин наконец добрался домой. Зайдя в гостиную, он спросил у сидевшей там Полины:

– Как дела?

– Спасибо, ничего! А ты как съездил к Таисии? – с ходу начала она.

Буравин выдавил улыбку.

– Тоже ничего. Обсудили, сколько буду давать денег.

– А, теперь это так называется? – протянула Полина.

Виктор услышал язвительные нотки в ее голосе.

– Полина, что случилось? – удивленно посмотрел он.

– Ничего. Скажи, а денежные вопросы ты обсуждал, лежа в ванне? – продолжала нажимать Полина.

Виктор отшатнулся:

– Какая ванна? Можешь ты, наконец, объяснить, что не так?

– Я просто хочу понять, что скрывается под фразой «отдать долги бывшей жене», – требовательно заявила Полина.

Виктор обиженно смотрел на нее:

– Ничего такого, на что ты сейчас пытаешься намекнуть своими вопросами.

– Да? Тогда скажи мне, почему вместо тебя к мобильному подошла Таисия? И почему она сказала мне, что ты в ванной? – воскликнула Полина.

Виктор растерялся и начал поспешно шарить по карманам:

– Кстати, а где мой мобильный? Никак не могу найти!

– Его нет? – удивилась Полина. – Может, ты забыл его у Таисии? Так вот почему она подошла к трубке!

– А ты, я вижу, уже успела бог знает что подумать, – с укором взглянул на нее Виктор.

Полина опустила глаза.

– Эх ты, следователь! – обнял ее Буравин. – Таисия не хотела меня отпускать и устроила скандал.

Вот я, наверное, и выронил мобильный. – Ну извини… – прошептала Полина виновато.

– Да, конечно. Просто ты сама говорила, что нельзя опускаться до ревности. А какой мне пример подаешь? – Буравин, улыбаясь, заглянул в глаза Полины, он уже не сердился на нее.

– Я говорила это про твою ревность к Борису. Ему сейчас действительно нелегко, – оправдывалась Полина.

Буравин понимающе кивнул:

– А ты думаешь, Таисия не страдает после моего ухода?

– Ну, знаешь, я бы не назвала ее выходку страданием! Это подлость! – в сердцах воскликнула Полина.

Буравин отстранился:

– Да. А вот когда Борис молча сопит в трубку, вот это благородно. Только, если ты помнишь, этот «благородный», узнав о том, что мы встречаемся, перевел на себя все активы нашей фирмы.

И расстроенный Буравин вышел.

Позже, когда они уже лежали в постели, готовясь ко сну, Буравин решительно попросил Полину:

– Полина, прошу тебя, постарайся доверять мне. А то с такими подозрениями, как сегодня, мы далеко не уедем.

– Я тебе доверяю, Витя. Но, видно, придется нам набраться терпения и дождаться, пока успокоятся наши бывшие «половины», – вздохнула она.

Буравин кивнул:

– Потерпеть можно! Скажи, а почему ты до сих пор не распаковала сумку, которую передал тебе Борис?

– Я как раз собиралась это сделать, но из-за разговора с Таисией совсем забыла о ней, – сказала Полина.

Буравин заглянул ей в глаза:

– А может, думала, что придется уйти?

– И не надейся! Никуда я от тебя теперь не уйду! – улыбнулась она.

Буравин, довольный ответом, повернулся, чтобы поцеловать Полину, но в этот момент Полина отвернулась к журнальному столику и, взяв с него ноутбук, сказала:

– Витя, ты не будешь возражать, если я немного поработаю? Мне надо проверить почту.

Буравин обиженно ответил:

– Нет, я пока почитаю.

Он достал книгу и открыл ее, не глядя, посередине.

– А что ты читаешь? – поинтересовалась Полина.

– Как что? Москвина твоего, конечно! Ты же сама расхваливала эту книгу.

Полина с восторгом спросила:

– Ну и как? Правда, здорово! Такие свежие мысли, неожиданный подход к уже избитым фактам!

– Ну… Я до этого места еще, наверное, не дочитал, – протянул Буравин, и Полина рассмеялась:

– Хорошо, просвещайся! Не буду мешать.

Она включила компьютер и стала просматривать почту. Неожиданно она улыбнулась и, не оборачиваясь, окликнула Буравина:

– Витя, представляешь, какое совпадение! Москвин пишет мне, что завтра приезжает в наш город. Он будет собирать материал для своей новой книги, и у тебя будет возможность побеседовать с ним лично.

Буравин не ответил, и Полина окликнула его еще раз:

– Витя!

Она обернулась и увидела, что Буравин спит, а на лице у него – раскрытая книга. Полина провела рукой по его лбу, вздохнула, убрала книгу и ноутбук и выключила свет.

* * *

Следователь ехал по улицам города, ехал без мигалки, неспешно. Лицо его было сосредоточенно. Он размышлял, не обращая внимания на пробегающий мимо вечерний город, на едущие рядом машины, грязные после зимней слякоти. Мысли следователя были заняты визитом Левы к смотрителю: сам визит казался ему подозрительным, но прямых улик у него не было, и он намеревался подробно расспросить Леву. С этой идеей следователь и остановил машину у входа в Левин ресторан.

Лева сидел за столом в своем кабинете. Подняв глаза, он заметил вошедшего следователя и постарался улыбнуться ему. Лева весь напрягся, но старался не подавать виду, что он испуган.

– Григорий Тимофеевич! Как я рад вас видеть! У нас сегодня замечательные отбивные. Не желаете? – залебезил он.

Следователь остановил его:

– Нет! Я к вам по делу.

И все же позвольте сначала я вас угощу! А уж потом поговорим о делах, – не унимался Лева, усаживая следователя за стол, на котором уже стояли стаканы, сок, вода.

– Лев Давидович, у меня очень много срочных дел, – не собирался миндальничать следователь. – И если вы так уж хотите разделить со мной трапезу, то я могу предложить вам чай с сухариком в моем кабинете.

Лева понял намек и закивал:

– Вы правы, давайте лучше поговорим в моем кабинете.

Следователь продолжал:

– Тем более что уже поздно, а у меня всего несколько вопросов.

– Я готов помочь вам прямо сейчас и слушаю с нетерпением, – Лева сел рядом.

– Хорошо. Тогда скажите, что вас связывает с бывшим смотрителем маяка Михаилом Родем?

Следователь пристально посмотрел на Леву, но тот внешне выглядел спокойным. Его выдавали только руки: стакан, который он держал, мелко трясся.

Следователь продолжал:

– У меня есть информация, что вы посещали Михаила Родя в тюрьме. Скажите, какие могут быть у вас с ним общие дела?

Лева замахал руками:

– Нет, что вы! Я с ним вообще плохо знаком.

– Какова же была цель вашего визита? – спросил следователь.

Лева вздохнул:

– Видите ли, я знал его сыновей. Ничего криминального. Эти ребята были грузчиками в моем ресторане. Если хотите, я покажу вам бумаги.

И Лева, торопливо встав, подошел к столу, залез в ящик и достал пухлую папку.

Следователь остановил его жестом.

– Не надо. Я уверен, что в бумагах так и записано.

– Вы знаете, их разоблачение и гибель были для меня настоящим шоком. Тем более что они похитили Алексея Самойлова, брата Кости, моего лучшего друга и… – тараторил Лева, но следователя было непросто сбить с толку:

– Да-да. Ну а к смотрителю вы зачем ходили? Лева начал выкручиваться:

– Понимаете, у меня перед братьями был долг по зарплате. А Михаил – их единственный родственник, и я решил спросить у него, что делать с этими деньгами.

– Вы сами пошли к нему или он вас позвал? – сурово спросил следователь.

– Конечно, сам! А как бы он меня вызвал? – притворно удивился Лева.

Следователь покачал головой:

– Не знаю… Что же он сказал вам про деньги? Лева наигранно трогательно произнес:

– Он попросил, чтобы я подправил их могилы. Следователь изучающе смотрел на Леву. Тот спросил:

– Я могу чем-нибудь еще помочь вам?

– Нет, пока… Вот что, Лев Давидович, Михаил Родь – особо опасный преступник. И если он вдруг попросит вас еще что-либо сделать, но уже для него лично… Надеюсь, вы знаете, куда следует обратиться в таком случае? – наклонился над Левой следователь.

Лева быстро закивал:

– Я тут же проинформирую об этом следственные органы. Не сомневайтесь!

Следователь скептически хмыкнул:

– Будем надеяться.

* * *

Вечером Зинаида и Сан Саныч сидели за столом и пили чай. В кухню вбежали радостные Алеша и Маша.

Сан Саныч предложил:

– Ребята, садитесь с нами чай пить!

– Ой, извините, а можно, мы возьмем чашки и пойдем в мою комнату? – спросила Маша.

Зинаида тут же завелась: