Текст книги "Город Драконов. Книга пятая"

Насмешливый взгляд свысока, и дракон продолжил:

– Кристиан ринулся вслед за журналистом и схватил его прежде, чем Эфферсу удалось передать послание тому, кто ожидал его за стеной и покончил с собой посредством принятия яда, когда был схвачен. Что касается Гордана – он нарушил приказ руководства и вместо того, чтобы сообщить о ситуации мне, поспешил к северным воротам.

Напряженно пытаясь осознать произошедшее, я задала лишь один вопрос:

– Почему?

Прикосновения лорда Арнела сместились с моих волос на очертания моего лица, и дракон все так же задумчиво ответил:

– Лорд Даргас и лорд Гордан были дружны с раннего детства. И младший следователь беспокоился о друге. С одной стороны, поспешное прибытие Гордана спасло Дагарсу жизнь, с другой – нарушение приказа есть нарушение приказа.

Всеми мыслями в этот миг я была у северных ворот, представляя себе ужасающую картину того, как лорд Гордан спешит на помощь к умирающему товарищу и попадает в жестокую ловушку. Куда более смертельную, чем ту, в которой находилась я, но столь же безнадежную, по-видимому.

– Лорд Гордан сказал, что знал обоих, – вспомнила я. – Кто был тем, кто напал на лорда Даргаса и лорда Гордана?

Тихая усмешка, властное прикосновение к моему подбородку, и едва я снова – о бедная моя шея – запрокинула голову, лорд Арнел произнес:

– Анабель, ты видела ранение Гордана. Скажи, о чем ты подумала, увидев его?

Отвечать в положении, когда голова практически запрокинута, было более чем неудобно, но все же я ответила:

– О том, что ранение нанес тот, кого лорд Гордан подпустил к себе слишком близко, а значит – хорошо знал этого дракона.

Улыбнувшись, лорд Арнел кивнул и произнес:

– Ты весьма сообразительна и крайне проницательна, Анабель, но почему-то упорно не желаешь видеть очевидного. Убийцей был лорд Даргас. Убийцей и самоубийцей и вместе с тем жертвой. Факт того, что он старательно перерезал себе горло в момент, когда прибыл Гордан, говорит о многом. Леди Даргас была взята под стражу и ныне допрашивается в полицейском управлении.

– Какой… ужас… – только и смогла выговорить я.

– Все было бы куда хуже, не прочитай ты ту злополучную статью, – не согласился со мной лорд Арнел. – Забавно иное – ты весьма быстро сообразила, что происходит, как и Кристиан. Но лорд Гордан, даже ознакомившись со статьей, не заметил подвоха. Анабель, чем больше я об этом думаю, тем меньше понимаю твое навязчивое стремление стать его женой.

Подавив тяжелый вздох, я решительно потребовала:

– Отпустите меня!

– Не хочу, – было мне ответом.

– Не злите меня, лорд Арнел, – раздраженно посоветовала я.

Одной усмешкой продемонстрировав все, что думает по поводу моих угроз, дракон все же слегка ослабил хватку, но обнял меня за талию и второй рукой, а затем неожиданно вернулся к нашему, имевшему место ранее, разговору.

– Вы пересекались с ним в дальнейшем? – спросил лорд Арнел.

– С кем? – не поняла я.

– С этим гордым ребенком, – пояснил дракон.

– Да.

Несмотря на вполне обоснованное возмущение по поводу прикосновений лорда Арнела, почувствовала, что согреваюсь в его объятиях. Неужели я настолько продрогла во время полета? Учитывая, что перемещение заняло больше времени, в этом не было ничего удивительного. Но я никак не могла понять, от чего, невзирая на внутренний протест, ощущаю тепло, хотя, по здравому размышлению, меня должно трясти от негодования?

Однако разбираться в собственных весьма странных ощущениях времени не было, и я вернулась к разговору:

– В день похорон герцог Клеймор прислал мне полагающийся случаю черный траурный конверт. Но вот в нем, вопреки всем нормам приличия, содержалась яркая красочная поздравительная открытка и слова: «Пусть более ни одно Рождество не омрачит вас». А теперь отпустите меня, я неважно себя чувствую.

– Неважно или необъяснимо? – поинтересовался лорд Арнел.

«Второе», – была вынуждена признать я.

Но вслух ответила уверенным:

– Первое.

– И почему у меня такое ощущение, что вы мне лжете, причем самым наглым образом? – язвительно произнес градоправитель Вестернадана.

– Если уж говорить о наглости, то советую вам взглянуть в зеркало – поверьте, обладающий этим качеством будет именно там! – гневно воскликнула я.

Усмехнувшись, лорд Арнел чуть склонил голову:

– Что ж, раунд за вами, мисс Ваерти. Однако позвольте, не меняя положения, задать вам один вопрос: сколько шрамов оставалось на лице Барти Уотторна к моменту его смерти?

Недоуменно воззрившись на дракона, я все же поинтересовалась:

– Позвольте спросить. И по какой же причине мы не должны менять положения?

– Она вскоре станет весьма очевидной, проявите немного терпения. Так сколько шрамов?

Задумавшись, с трудом припомнила:

– Кажется, всего один.

– Где?

– Пересекающий левую часть его лица сверху вниз. – Боюсь, это все, что я могла припомнить.

Дракона подобный ответ не устроил.

– Покажи, конкретно, – очень мягко, но все же требовательно велел он. – Где именно? Можно показать на мне.

Где именно?.. Хороший вопрос. С тяжелым вздохом пробуждая не самые приятные воспоминания в своей жизни, я прикоснулась к лицу лорда Арнела, к левой брови, и, зажмурившись, провела средним и указательным пальцами рваную неровную линию, пересекавшую бровь, глаз, из-за чего Барти был частично слеп, щеку и краешек губ.

Наверное, всю глупость и двусмысленность своих действий я оценила, лишь прикоснувшись к губам лорда Арнела, и первым порывом было резко отдернуть руку, но дракон холодно приказал:

– Не смей!

– Не смейте мне приказывать! – мгновенно ответила я.

И, открыв глаза, с нескрываемым гневом воззрилась на лорда Арнела. Но он накрыл мою, все так же находящуюся у его лица ладонь своей ладонью. Мягко, не отрывая взгляда от моих глаз, прижал пальцы сильнее к своим губам, нежно поцеловал, согревая дыханием. Сначала кончики пальцев, затем медленно скользя теплыми сухими поцелуями ниже, и меня бросило в жар, когда его губы прижались к тыльной стороне ладони.

– Что ты сделаешь, если я сейчас поцелую тебя? – тихо спросил Арнел, продолжая медленно, волнующе целовать мою ладонь.

Честный вопрос требовал честного ответа.

– Пощечина, магия, очередное заклинание, которое вы не сможете снять, а я на сей раз не пощажу! – ответила решительно.

Лорд Арнел, выслушав все сказанное, с улыбкой произнес:

– Когда ты в ярости, становишься еще привлекательнее.

И эти слова стали последней каплей.

– Лорд Арнел, видит Господь, я сдерживалась изо всех сил, но ваше поведение сегодня абсолютно неприемлемо!

Мой гнев не возымел никакого действия, однако дракон все же снизошел до туманного:

– У моего поведения есть причина, Анабель.

– И какая же, позвольте спросить?

Вновь прикоснувшись губами к моей ладони, лорд Арнел несколько мгновений взирал на меня молча, видимо, подбирая слова для ответа, а затем произнес:

– Как бы старательно ты ни стремилась отрицать, что испытываешь влечение ко мне, но твое тело сделало скрываемое вполне очевидным. Причина моего поведения? Все просто, Анабель, я планирую заставить тебя понять, что я не настолько безразличен тебе, как ты предпочитаешь думать.

Чувствуя, как все быстрее бьется сердце, я взирала на лорда Арнела не просто разгневанно, а с нарастающим пониманием того, что перешедший черту дракон вовсе не станет вести себя как джентльмен. Он слишком рано узнал о наших с Себастианом планах, и это поистине выбивало почву из-под ног.

– Какая разница, о чем я предпочитаю думать? Лорд Арнел, вам сейчас следует размышлять исключительно об одном – как противостоять герцогу Карио. Напомню, это у вас в распоряжении всего один слабый маг, помогающий вам по доброте сердечной, о чем мне, похоже, еще придется сожалеть, но у герцога ситуация иная – на него работают сотни магов и десятки научно-магических лабораторий. Вы хотя бы примерно осознаете, с чем вам придется столкнуться?

– Да, – тихо ответил лорд Арнел. – Однако вы сильно недооценили меня, сочтя, что противостояние с Карио заставит забыть о том, ради чего я вступаю в этот бой.

Увы, в этом он был совершенно прав – я рассчитывала на то, что у лорда Арнела в итоге не будет даже и мгновения для того, чтобы помыслить обо мне. Тем досаднее осознавать, что все рухнуло исключительно по моей вине.

– Что ж, – я пыталась сохранить невозмутимость, – предлагаю все же вспомнить о насущных проблемах, и позже, если вы пожелаете, мы вернемся к обсуждению вашего стремления принудить меня к осознанию несуществующего влечения.

И, высказав все это, я с вызовом посмотрела на лорда Арнела. Дракон насмешливо улыбнулся и провокационно прошептал:

– Анабель, почему же ты не осознаешь очевидного? С твоей-то проницательностью и поистине сыскным чутьем. Что ж, попытаюсь объяснить максимально доступно. Что бы ты сделала, если бы на моем месте был кто-нибудь другой? К примеру – лорд Давернетти. Скажи, в какой момент ты воспротивилась бы происходящему? Сразу или через секунду?

Я оцепенела от его слов.

И лорд Арнел этим воспользовался, продолжив:

– Ты так упорно отрицаешь симпатию ко мне, но будем откровенны – даже если бы на моем месте был Гордан, его лицо уже давно бы носило на себе отпечаток твоей пощечины.

– Прекратите! – разъяренно потребовала я.

– Не желаю, – ледяным тоном ответил он.

И внезапно предложил:

– Сделка. Практически деловая. Ты подаришь мне один поцелуй, всего один невинный поцелуй, а я расскажу тебе о том, как тебе лгали. Очень много лет. По рукам?

Я интуитивно поняла, что речь идет о Барти Уотторне.

Но безо всякой интуиции отчетливо понимала, что сделка… скажем так, абсолютно аморальна.

– Всего лишь один поцелуй. – О, этому дракону следовало идти не в градоправители, а куда-нибудь туда, где требуется заставлять людей продавать душу. – Мисс Ваерти, если бы не Барти Уотторн, у вас было бы все то, что получают леди вашего общества в свои семнадцать лет: дебют в свете, балы, приемы и поклонники. Множество поклонников. Но даже в высшем обществе один подаренный поклоннику поцелуй никоим образом не отбрасывает тень на репутацию леди. Итак?

Я вспомнила, что мне двадцать четыре, но гнев и боль за те испорченные праздники, за чувство вины, которое обернулось для меня кошмаром, они остались. И я действительно хотела бы узнать правду и вместе с тем положить конец происходящему сейчас между мной и лордом Арнелом.

– Только поцелуй? – спросила с вызовом.

– Я не расстегну ни единой пуговки на вашей одежде, если вы об этом, – с мягкой иронией ответил лорд Арнел.

Что-то внутри меня отчаянно говорило «Нет!». Полагаю, это был инстинкт самосохранения. Но что-то глубоко в душе хотело узнать правду. И я молча кивнула, соглашаясь на сделку с дьяволом и точно зная, что мне за это еще придется поплатиться.

Лорд Арнел медленно склонился надо мной, сдерживая ироничную усмешку и явно ожидая, что я отпряну в этот же миг. Ну уж нет, сделка так сделка, и, запрокинув голову, я смиренно ожидала, по-видимому, неизбежного.

Наши губы встретились где-то между адом и раем, причем я точно знала, что нахожусь в аду и гореть я в нем после всего этого буду еще долго. Особенно если о случившемся станет известно миссис Макстон.

И совершенно напрасно я надеялась на тот самый один оговоренный невинный поцелуй. Осторожное прикосновение губ в мгновение ока сменилось властным, требовательным, полным неутоленного голода и яростного огня. Испуганно вскрикнув, я попыталась было отстраниться, но ловушка уже захлопнулась.

– Дыши, Анабель, – хрипло произнес лорд Арнел, – просто дыши…

И все договоренности полетели к чертям!

Куда-то туда же полетела моя шляпка, ленты и заколки, а сильные пальцы запутались в локонах на затылке, прижимая мои губы к его губам все сильнее, крепче, яростнее. Вторая рука Арнела обхватила талию, и дракон с силой привлек меня к себе, словно все, чего он хотел, – это не просто овладеть мной, а подчинить себе, окончательно и бесповоротно.

И мы рухнули в небо…

В этих небесах не было ничего, кроме мертвого ледяного холода бездушно сияющих звезд и ошеломительного, согревающего даже в самый лютый мороз тепла прикосновений… Прикосновений с привкусом горечи, потому что я точно знала, что пожалею об этом потом, после, но сейчас… Лорд Арнел более не целовал, он властно овладевал моими губами в безумном, опаляющем страстью поцелуе, и его страсть пробуждала огонь и во мне, огонь, который охватывал все стремительнее.

Сердце безумно билось в груди, холод уже не имел значения – мне стало жарко, теплая волна неконтролируемо расходилась по телу, и мне казалось, что мы действительно куда-то падаем, ведь земли под ногами я больше не чувствовала. Я вообще больше ничего не чувствовала, кроме опьяняющих прикосновений, тепла сильного тела дракона и огня его ладоней.

И в какой-то миг поцеловала уже я, напрочь забыв о главном правиле приличного общества – можно чувствовать все, что угодно, но выдавать свои чувства или совершать неподобающие поступки нельзя.

– Анабель… – Тихий, проникновенный стон и хриплое: – Небо, какая же ты сладкая…

Когда падаешь в небо, лучше ничего не говорить… здесь нет места для слов. А едва они звучат, приходит осознанность, и я, вздрогнув, отвернулась в попытке прекратить это безумие.

– Черта с два! – практически прорычал Арнел.

И его губы снова накрыли мои – требовательно, жестко, почти жестоко, но лишь до тех пор, пока я не прижалась к нему чуть сильнее. И жестокость сменилась нежностью. Упоительной, сладкой, сводящей с ума, согревающей, вновь пробуждающей тепло в глубине груди нежностью. И я забыла обо всем. О многолетней лжи, фактическом состоянии пленницы в Вестернадане, расследованиях, ненависти к драконам, особенно к этому. В этот миг, когда он так крепко держал меня в объятиях и осыпал поцелуями, я почему-то вспомнила о том, как Арнел в нашу первую встречу затопил огонь в камине, чтобы я не замерзла. И как спас от нападения и пули, хотя на тот момент ни я, ни он не были обязаны друг другу ничем.

А сейчас?

Я распахнула ресницы и посмотрела на лорда Арнела. Он прервался на миг и взглянул в ответ потемневшими от страсти глазами.

Краткий миг между адом и раем…

Почему я никогда раньше не замечала, насколько он красив? Особенно вот такой, со слегка растрепавшимися волосами и взглядом, полным нежности.

В ледяном небе ослепительно сияли холодные звезды, я подняла руку, коснувшись черных волос, убирая пряди с безупречно мужественного лица и понимая, что хочу навсегда сохранить в памяти этот миг. Этот волшебный, нереальный, сказочный миг… Второго никогда не будет!

– В твоих глазах слезы, – тихо сказал лорд Арнел.

– Нет, и мысли об этом не было, – солгала я.

Дракон странно усмехнулся. Движение его руки, и меня бережно укутал мой плащ. Когда только успела снять? Я неловко убрала руки с его плеч, отступила, избегая взгляда темных, излишне проницательных глаз, следивших за каждым моим движением, и холодно напомнила:

– Сделка.

Несколько секунд лорд Арнел молчал, затем задумчиво, словно размышлял явно о чем-то другом, рассказал:

– Юный герцог Клеймор сообщил, что его противник слеп на один глаз. На левый глаз. Но Кристиан выяснил, что лорд Уотторн уже участвовал в нескольких дуэлях и слепота ничуть не помешала ему прикончить своих противников. Закономерным было предположить, что повреждения глаза являются несколько… преувеличенными. Поэтому я готовил мальчишку с учетом данной детали.

Я зябко поежилась, сильнее закутываясь в плащ. Ходили слухи, что пуля герцога Клеймора попала именно в левый глаз Барти Уотторна… Звучало жутко, к счастью, на похоронах раскуроченная часть лица была скрыта черным кружевом.

– Мне жаль, – вдруг добавил лорд Арнел, – что в тот момент я не знал всей правды о ситуации. Гордый и не терпящий жалости к себе мальчик хотел отомстить, но не желал вдаваться в подробности. А нам не потребовалось даже наводить справки, чтобы выяснить, насколько безнравственной личностью был Барти Уотторн. Но я бесконечно корю себя за то, что не потрудился выяснить все обстоятельства дела до конца.

– И что бы тогда изменилось? – вновь глядя на поместье Арнелов вдали, тихо спросила я.

– Как минимум твоим родителям стало бы известно, что все шрамы и повреждения, а они были крайне невелики, лорду Бартоломео Уотторну исцелили в тот же день, когда они и были нанесены.

В совершеннейшем потрясении я воззрилась на лорда Арнела.

– Да вы шутите! – возглас вырвался непроизвольно.

Дракон лишь усмехнулся в ответ.

– Анабель… – протянул он с той же проникновенной нежностью, с которой почти только что целовал меня, – поверьте, я бы предпочел пошутить, нежели сообщить вам, что вас весьма долго, подло и жестоко обманывало все семейство Уотторнов.

Я опустила голову, тяжело дыша и пытаясь осознать услышанное. Ветер трепал мои лишенные заколок пряди, чудовищная правда терзала сердце.

Дракон неслышно приблизился, заботливо накинул капюшон на растрепанные волосы, сильнее закутал меня в плащ и обнял. Просто обнял, крепко прижав к себе.

– Я полагаю, сегодня, мисс Ваерти, вам лучше отправиться спать, – тихо произнес он, прикасаясь к моей щеке.

Мне бы этого хотелось. Действительно хотелось бы. Вернуться в дом, забраться в теплую ванну и, выкрутив кран на полный напор воды, так, чтобы заглушались все звуки, разрыдаться, горько оплакивая свою жизнь. А еще мне бы очень хотелось забыться сном, но… К дьяволу!

– Спать? – переспросила я, возвращаясь к действительности. – О, едва ли я сумею после всего этого заснуть!

Меня трясло от негодования, которое лишь усиливалось с каждой секундой. И впервые я была благодарна лорду Арнелу за крепкие объятия, если бы дракон не обнимал меня, скорее всего, мне понадобилось бы сесть… пусть даже прямо на снег.

– Просто обними меня, – вдруг тихо приказал дракон.

– Я не…

– Просто. Обними. Меня.

И я подчинилась, почти неосознанно. Арнел молча прижал мою голову к своей груди, и возникло странное ощущение, словно время остановилось. А затем пошел снег. Пушистый, мягкий, падающий крупными белыми хлопьями, словно кто-то встряхнул рождественскую игрушку-шар и в нем сейчас беззвучно и плавно оседали белые кристаллы.

– Так красиво… – тихо прошептала я.

– Согласен, – произнес лорд Арнел.

Невольно улыбнувшись его внезапной сговорчивости, я ощутила, что с губами у меня определенно что-то неладно, и, прекратив цепляться за дракона, как утопающий за соломинку, прикоснулась ко рту и внезапно осознала, что губы как минимум воспалены. Температура была значительно выше, ощущения от прикосновений весьма болезненными.

– Что вы со мной сотворили? – не ведаю, чего в этом вопросе было больше – изумления или потрясения.

– М-да. – Лорд Арнел бережно стряхнул с моего капюшона и плеч налипший снег, вновь крепко обнял меня и насмешливо произнес: – Анабель, даже не ведай я, что вы совершенно невинны, после подобного вопроса мгновенно догадался бы.

Я остолбенела, а дракон продолжил:

– Кстати, меня терзает один вопрос: каким образом, будучи столь наивным, ваш отец сумел сколотить состояние? Или наивность и излишняя доверчивость – это черты, присущие всему семейству Ваерти? Переходят от поколения к поколению, как недвижимое имущество?

– Да чтоб вас! – выругалась я и вырвалась из объятий дракона столь решительно, что Арнел не стал более удерживать.

Отойдя на несколько шагов по заснеженной дороге, я развернулась и высказала:

– Не вам, лорд Арнел, упрекать меня в наивности! И да, возможно, я действительно доверчива, но до вас и лорда Давернетти мне еще весьма далеко. В конце концов, не мне пришлось бессильно наблюдать, как гибнут члены моей семьи!

И я пожалела о своих словах, как только произнесла их. Но сожалеть было поздно.

Несколько секунд, наполненных тишиной нереально прекрасного снегопада, лорд Арнел стоял, молча взирая на меня, и единственным жестом, выдавшим его гнев, стали помещенные в карманы брюк ладони.

– Что ж, вы правы, мисс Ваерти, – наконец медленно произнес он, – крыть нечем.

Мне стало стыдно.

– В любом случае злость, гнев и справедливые упреки куда лучше ваших слез – вынести их я не в силах. Все остальное мне вполне по плечу. Еще поцелуй?

– Катитесь к дьяволу!

– Любопытное предложение, но вынужден отказаться.

И тишина, только беззвучно падающий снег, заснеженные уличные фонари, я и дракон напротив, и никого вокруг.

– Странно, обычно в вашем поместье несколько более… оживленно, – задумчиво отметила я.

Он мог бы солгать или умолчать, но Арнел не стал делать ни того, ни другого.

– Я запретил кому бы то ни было сегодня приближаться к парку, намереваясь побеседовать с вами без посторонних.

Укоризненно покачав головой, я не стала высказывать все, что, вероятно, следовало бы. Лорд Арнел оказался прав – ему позволялось то, что более никому я бы не позволила, и причина этому, вероятно, имелась, но я собиралась подумать об этом позже. Возможно, завтра или послезавтра, но уж точно не здесь и не сейчас.

– Убийство у северных ворот, несомненно, должно было продемонстрировать, что герцог Карио лишь верхушка айсберга, как мы с вами уже прекрасно понимаем. Увы, но я и мои домочадцы оказались правы – в Городе Драконов все против драконов, даже сами драконы. И это факт. Факт, с которым нам следует незамедлительно разобраться.

– Забавно, что вы не встали на сторону леди, – улыбнулся лорд Арнел.

– А я не считаю и не могу воспринимать безжалостных, продающих и убивающих детей дам достойными звания «леди».

Тяжело вздохнув, лорд Арнел подхватил магией потерянные мною вещи, подошел, вновь поправил плащ на мне и тихо сказал:

– Когда все это закончится и мне не придется более каждую секунду ожидать очередного удара в спину, мы с вами поговорим, Анабель. О нас с вами. И о тех, ставших более чем очевидными во время нашего поцелуя чувствах, что вы питаете ко мне, несмотря на все ваши попытки скрыть это.

Я спокойно встретила его мрачный взгляд. Где-то наверху завывал ледяной ветер, его вновь стало слышно, далекие звезды сияли холодным безразличным сиянием, а я… я сказала чистую правду:

– В вашей жизни не будет ни секунды, в которую вы бы не ожидали удара в спину или просто очередного удара. Лорд Арнел, я уже говорила вам о том, что вы из тех, кто пишет историю, кто вращает жернова событий, кто стоит у штурвала в любой шторм, кто способен сам стать неудержимой стихией, безжалостно разрушающей все на своем пути. Вся ваша жизнь – это борьба. И чем больше я узнаю об этом городе, тем отчетливее понимаю, что вы сражаетесь уже очень-очень-очень давно. Сначала Ржавые драконы, пытающиеся проникнуть в склеп отцов-основателей, после интриги герцога Карио, убийства девушек и наличие Зверя, в конечном итоге практически утопившего в крови полицейское управление. Теперь же выясняется, что пособницами Карио были не только ваша леди-бабушка и мачеха, но в целом практически все леди высшего общества Вестернадана, и вам придется разобраться и с этим. То есть снова война. И ей не будет ни конца, ни края, потому что вы – это вы, вы не останетесь в стороне, вы примете бой. Не смею вас осуждать за это, напротив – ваша волевая и сильная натура, коей не чуждо чувство справедливости, восхищает меня. Но… боюсь, чем больше вы узнаете меня, тем отчетливее понимаете, что и моя жизнь не была простой. И я устала. Я хочу спокойствия и счастья. Тихого, семейного, уютного счастья, без тревог, волнений и необходимости бороться за жизнь своих близких каждое мгновение.

Прекрасное лицо гордого дракона словно окаменело.

– Анабель… – почти стон.

Судорожно вздохнув, я продолжила:

– Нас с лордом Горданом объединяет одно общее желание – обрести тихое семейное счастье. Он мечтал об этом с раннего детства, я… с девяти лет. Несомненно, я заслуженно восхищаюсь вами, порой неистово ненавижу и, возможно, где-то в глубине души даже испытываю к вам какие-то чувства, но…

– Но лорд Гордан предпочтительнее? – хрипло уточнил дракон.

– Да. – Я не видела смысла скрывать правду. Однако, опасаясь за жизнь младшего следователя, добавила: – Или он, или кто-то другой. Кто-то, кто будет близок мне по возрасту, мировоззрению, жизненным ценностям и приоритетам. И я искренне надеюсь, что вы меня поймете.

– Никогда.

Слово – как удар кнутом. Как от удара я и вздрогнула.

Лорд Арнел пристально смотрел на меня, словно разъяренный зверь на загнанную в угол добычу. Добычей я себя и ощущала несколько не самых приятных мгновений в моей жизни. Но затем его взгляд изменился, и дракон тихо произнес:

– Сегодня я впервые поцеловал тебя не против твоей воли. Ты не сопротивлялась, не сражалась и не боролась со мной, и, должен признать, когда ты ответила на поцелуй, это был лучший момент в моей жизни. Самый лучший. Ничего более светлого, радостного и счастливого со мной никогда не происходило. Ничего, Анабель. Ты просишь понять тебя, но я не могу. Мне, готовому отдать абсолютно все за одно твое прикосновение, жизнь с тобой представляется величайшей ценностью, за которую я готов и буду бороться до самого конца. И я искренне надеюсь, что ты меня поймешь.

– Никогда! – Да, настал мой черед это произнести.

Лорд Арнел улыбнулся. Горечи в этой улыбке было куда больше, нежели веселья.

– Что ж, – насмешливо произнес он, – подведем итог – между нами все остается по-прежнему. Я не отступлю, и тебе рано или поздно придется принять меня и мои чувства.

С укором взирая на него, я лишь неодобрительно покачала головой.

– Я не отдам, Анабель, – жестко произнес он, – тебя я не отдам никогда и никому.

– Я не вещь, чтобы меня кому-то и когда-то отдавали, – напомнила дракону.

– Нет, – он вновь усмехнулся, – ты не вещь. Ты сокровище, Анабель. Мое личное сокровище. Моя величайшая ценность. Радость и свет моей жизни. Ты то единственное, ради чего имеет смысл существовать и сражаться. И я пойду абсолютно на все, включая обман, подлог и… ремонт мэрии Рейнхолла.

У меня от удивления приоткрылся рот. И напрасно, на улице был зверский мороз, так что с мимикой следовало бы быть поосторожнее. Но, о Господи!

– Вы! – У меня даже дыхание перехватило.

Ответом мне была лишь кривая усмешка:

– Орел, мисс Ваерти, с высоты птичьего полета способен различить мышь в траве, дракон – сжечь любой объект.

И, любезно предложив мне двигаться вперед, ко входу в экспериментальное подземелье поместья, издевательски добавил:

– Спалил дотла. С превеликим удовольствием. Залетел на минуточку после того, как спас этого вашего Гордана. Полагаю, данное происшествие станет превосходным уроком для тех, кто попытается провернуть что-либо за моей спиной еще раз. Вы идете?

О да, я пошла, прожигая довольного дракона далеко не самым добрым взглядом.

– Ничего, – почти прошипела, подойдя к лорду Арнелу, – мэрий еще много.

Безразлично пожав плечами, градоправитель Вестернадана, словно ни на что не намекая, сообщил:

– Подать заявление о проведении брачной церемонии – минимум четверть часа. Сжечь мэрию – менее трех секунд.

Я, не найдя что на это ответить, машинально огляделась, чувствуя невыносимое желание отомстить хоть как-то, даже понимая весь идиотизм этой ситуации. Использовать заклинания было бы глупо, но и оставить все как есть мне не позволяло вполне обоснованное возмущение. Не останавливаясь, зачерпнула горсть снега, кое-как слепила из него что-то шарообразное и со всей силы запустила снежком в Арнела.

Попала.

Дракон как раз обернулся, видимо желая полюбоваться видом моего растерянного выражения лица. Что ж, теперь я могла полюбоваться видом его заснеженной физиономии, что оказалось весьма неплохо.

– Анабель… – прошипел лорд Арнел.

– О, простите, – произнесла, ничуть не раскаиваясь, – сделала все, что в моих силах. Сжигать заживо я, увы, не способна, пришлось использовать снег в качестве подручного материала. Кстати, вам весьма идет.

– Снег? – с ледяной учтивостью уточнил дракон.

– Ага, – улыбнулась с вызовом и направилась вперед по дороге, – очень успешно скрывает резко заострившиеся от ярости черты вашего хищного лица.

– Вот, значит, как… – недобро протянул Арнел.

И в следующее мгновение неведомо как на место, где я только что стояла, обрушилась гора снега с мой рост размером. Я чудом избежала страшной участи. Остановилась, потрясенно глядя на лорда Арнела, и сумела выговорить лишь:

– Да как вы…

На «смеете» сил уже не хватило. Зато на гнев вполне достало! Я захватила снег из того сугроба, который чуть не погреб меня под собой, и со всей силы запустила в Арнела. В результате мы оба проследили за тем, как белый расквасившийся комок уныло скользит вниз по широкой груди дракона. А затем уже я с содроганием была вынуждена пронаблюдать за тем, как на лице лорда Арнела расплывается отнюдь не добрая, скорее какая-то коварно-предвкушающая усмешка.

– Вы не посмеете! – с неимоверной наивностью воскликнула я.

– И еще как посмею, – заверил меня дракон.

От следующего чуть не свалившегося на меня сугроба я тоже увернулась, и довольно легко. И от последующего также. И от еще одного. И еще. Но это ничуть не мешало мне отправлять все новые снаряды в настигающего меня главу Вестернадана. Причем в метании снежков я преуспевала, в отличие от лорда Арнела, которому определенно следовало бы потренироваться в метании сугробов – он не попал в меня ни разу.

– У вас определенно присутствуют некоторые проблемы с меткостью! – одарив его еще одним снежком в и так уже заснеженную грудь, заметила я.

– Вы совершенно правы, Анабель, – как-то очень недобро ответил он и неимоверно ускорился.

О том, что меня коварно провели, я догадалась, лишь когда рухнула на снег, придавленная вовсе не сугробом.

– Бель, – теплые губы коснулись моих, – ты же не думала, что я буду целиться в тебя?

– А, то есть сложностей с точностью у вас нет? – пытаясь все же встать и не понимая, почему вдруг обе руки оказались прижаты к сугробу, поинтересовалась я.

Проблема в том, что после того, как меня обездвижили, желания продолжать диалог уже не было совершенно, и я собиралась лишь потребовать, чтобы меня немедленно отпустили.

– Я не пытался попасть в тебя, – продолжил дракон, пристально глядя в мои глаза, – но мне пришлось, образно говоря, загнать тебя в угол, причем в теплый угол, когда ты в пылу боя из жажды мнимой справедливости сбросила с себя оба плаща. И да – там где-то валяются твои заботливо связанные миссис Эньо варежки.

Свирепо выдохнув, я не стала ничего говорить. Я же не миссис Эньо, и у меня под рукой нет тяжелой чугунной сковороды.

– Вот так-то лучше, – удовлетворился моим поражением лорд Арнел и легко поднялся.

Получил еще одним снежком, мужественно стерпел и это и галантно протянул мне руку. Не оставалось ничего другого, как принять его помощь и подняться, отряхивая с себя снег. Увы, снег оказался столь же коварен, как и его создатель – забравшись за воротник, он теперь превосходно выполнял роль холодового компресса, правда, в этом совершенно никто не нуждался.