Текст книги "Узы магии. Танец с принцем фейри"

– Что со мной не так? – Лорд Фенвуд тоже делает глоток.

– Судя по описанию, вы выглядите… сногсшибательно, – почти шепотом произношу я. – Я предполагала, вы не желаете показываться мне на глаза, потому что уродливы.

Его бокал тихо звякает о стол, а сам он поднимается с кресла. Похоже, я его обидела. Однако, прежде чем я успеваю извиниться, лорд Фенвуд вновь встает передо мной и костяшками большого и указательного пальцев приподнимает мой подбородок. А потом поворачивает мое лицо в ту сторону, где по моим представлениям он находится.

Я знаю, что он совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Мучительно ощущая каждый дюйм расстояния между нами, я просто жажду его сократить. Меня бросает в жар, но я не могу пошевелиться, чтобы хоть немного снять напряжение. Я в ловушке, пусть даже меня удерживают лишь костяшки его пальцев.

– Возможно, – шепчет он, – я стараюсь защитить вас как раз потому, что такой сногсшибательный. Ведь если бы вы посмотрели на меня собственными глазами, которые, по словам Орена, похожи на бурное море, я бы никогда вас не отпустил.

Его дыхание пахнет сладким алкоголем, и мне безумно хочется почувствовать этот вкус на его губах. Столь сильное желание меня откровенно пугает. И разум тут же противится ему. Нет, что бы ни происходило между нами, мне меньше всего нужны плотские отношения. Ведь именно с них начинается тот путь, что привел моего отца к тесной связи с Джойс.

Любовные отношения хорошо начинаются, но плохо заканчиваются. И сколько бы бессмысленных усилий ни прилагали люди для их поддержания, в результате все равно обманываются в ожиданиях. Отец называл Джойс светом, который вытащил его из пучины отчаяния после смерти моей матери. А потом, завоевав его, она явила свое истинное лицо.

Я не позволю ни лорду Фенвуду, ни кому-либо еще заманить меня в подобную ловушку.

Он все же меня отпускает. Как будто улавливает мои колебания и понимает, что я в конечном итоге пришла к тому же выводу, что и он. Для нас самих лучше избегать друг друга любой ценой. Если мы перестанем видеться, то не сможем поддаться вожделению, и жар желания рано или поздно исчезнет.

Я молчаливо даю все эти обещания и клятвы, но…

– Доброй ночи, Катрия, – произносит лорд Фенвуд, и лишь от звука моего имени, сорвавшегося с его губ, у меня перехватывает дыхание.

Лорд Фенвуд выходит за дверь. В камине догорает пламя, другой огонь тлеет внутри меня. Так и не сняв с глаз повязку, я сижу одна в темнеющей комнате и неспешно создаю в воображении его портрет.

Семь

Я меряю шагами зал от входа в столовую до окон с витражными стеклами возле парадных дверей. Выглянув наружу, вижу, что подъездная дорожка еще пуста. Делаю еще круг. Юбки вьются вокруг лодыжек, с шумом рассекая воздух, столь же взбудораженные, как мои нервы. Я заламываю руки.

– Ужасная идея. Мерзкая, отвратительная идея, – бормочу я.

Впрочем, меня никто не спросил.

Вчера вечером возле тарелки с ужином меня ждало письмо. Орен объяснил, что его принес почтовый голубь. Я очень удивилась, что птица сумела отыскать сюда дорогу. Еще удивительнее было, что сестры и в самом деле решили проделать весь этот путь и навестить меня, как обещали несколько недель назад.

Впрочем, Лауру эта идея явно вдохновляла. И когда я уезжала, она упомянула, что попробует приехать в гости. Но на самом деле я их не ждала, предположив, что теперь, когда им досталось четыре тысячи монет, они будут слишком заняты, командуя нанятыми слугами и примеряя новые наряды. Я кусаю ноготь большого пальца и чертыхаюсь себе под нос.

Отчасти я чувствую себя виноватой, что так мало думаю о Лауре. Мы всегда хорошо ладили. И конечно, ей хочется меня навестить. Могу себе представить, как изменилась ее жизнь теперь, когда она лишилась даже той жалкой защиты от Джойс, которую давала я.

Что же до Хелены, она приедет скорее посмеяться надо мной и наверняка передаст Джойс все свои наблюдения. Так и вижу, как она, сидя в карете рядом с Лаурой, рассуждает, в каких ужасных условиях я, без сомнения, теперь живу.

Остановившись, я делаю глубокий вдох и разглаживаю юбки. Именно поэтому сегодня я надела свое лучшее платье. Нужно продемонстрировать ей, какой прекрасный у меня дом. Пусть лично убедится, что благодаря заботе и нормальному питанию я набрала немного веса, волосы вновь обрели здоровый вид, а в глазах появился живой блеск. Но больше всего я хочу дать ей понять, что даже не вспоминаю ни о ней, ни о Джойс, ни об их заурядных желаниях. Без них двоих мне живется на порядок лучше.

Наконец с улицы доносится лошадиное ржание и скрип гравия под колесами кареты. Собрав остатки самообладания, я выхожу на крыльцо и жду гостей наверху лестницы из трех ступеней. Орен, который встретил сестер на главной дороге и сопроводил сюда, спешивается и бросает на меня настороженный взгляд. Я смотрю на него в ответ с таким же выражением.

Новый лакей сестер открывает дверцу кареты, и они выбираются наружу.

– Катрия, как я рада тебя видеть!

Широко раскрыв руки, Лаура бросается ко мне. Узрев ее светлые волосы, я вспоминаю о том существе в лесу, но тут же гоню от себя эти мысли и спускаюсь по лестнице ей навстречу.

– Тебе необязательно было проделывать весь этот путь, – произношу я, крепко сжимая ее в объятиях.

– Я не смогла привести Дымку, – быстро шепчет она. Приходится признать, что я и не надеялась увидеть свою лошадь, запряженную в их карету. – Но я пыталась.

– Не переживай из-за этого, – прошу я, понижая голос, чтобы не услышала Хелена. У Лауры сейчас есть заботы поважнее моей старой лошади.

– Мы хотели узнать, как у тебя дела. – Хелена складывает руки на груди, принимая свою обычную позу. – Судя по всему, неплохо.

– Да, не жалуюсь.

– Может, покажешь нам свой прекрасный новый дом? – Лаура берет меня под руку и окидывает поместье восхищенным взглядом. Без сомнения, ее, как и меня, когда я впервые приехала сюда, привлекает его похожий на замок вид и хорошо сохранившееся мастерство минувших дней.

– Давай лучше как-нибудь в другой раз, – предлагаю я, похлопывая ее по руке. С учетом того, что мне запрещено входить в добрых две трети помещений поместья, этот ответ я обдумала заранее. – Там все равно особо не на что смотреть. В этом доме полно пустых, скучных комнат, в которых гуляют сквозняки. Я лучше проведу время с тобой. Хочу узнать, что творится в городе.

И Лаура тут же начинает подробно пересказывать все сплетни высшего общества, к которому я никогда по-настоящему не принадлежала. Слушая ее щебетание, я веду сестер в кабинет, в котором мы с лордом обычно беседуем по вечерам. Я заранее озаботилась поставить здесь третье кресло и с помощью Орена раздобыла бутылку медовухи, чтобы угостить сестер.

– Что это? – интересуется Хелена, пока я разливаю напиток.

– Медовуха. – Я протягиваю ей бокал. – Конечно, я ни разу не пила ее, пока не приехала сюда. Муж привозит ее издалека. – Честно говоря, понятия не имею, где и как он достает эти бутылки. Но на Хелену мои слова невольно производят впечатление, а значит, задумка того стоила. Лаура с широкой улыбкой смотрит на медовую жидкость. Я поднимаю свой бокал. – Выпьем за случайные удачные пары.

Мы чокаемся бокалами, а после дружно садимся.

– Кстати говоря, как твоя пара? – понизив голос до шепота, спрашивает Лаура и косится на дверь, будто ожидая, что в комнату в любой момент может войти лорд Фенвуд. – Он не так ужасен, как мы боялись?

– Вовсе нет, он просто прелесть, – с искренней улыбкой признаюсь я. Хелена чуть заметно поджимает губы – верный признак, что внутри она уже кипит от злости. Заметив ее реакцию, я продолжаю: – Он добрый, великодушный и отзывчивый. Ему даже нравится моя игра на лютне. Он сидит со мной в лесу, пока я играю.

За прошедшие недели почти превратилось в привычку. Муж уже вполне доверял мне и, зная, что я не буду пытаться украдкой взглянуть на него, в прошлый раз просто сел на пенек позади меня, почти касаясь спиной моей спины. А после ночью мне снилось, как он прижимался ко мне всем телом…

– Будь реалисткой, – фыркает Хелена. – Ни один настоящий мужчина не станет сидеть рядом и наслаждаться твоей игрой на лютне. Неужели ты так плохо удовлетворяешь его в постели, что он из кожи вон лезет, стараясь столь нелепыми жестами добиться твоего расположения?

Даже не знаю, что ответить на это замечание. Вроде и хочется убедить ее, что мужу искренне нравится моя игра на лютне, но если начну защищаться, Хелена лишь удвоит усилия. Хуже того, сказав всего несколько слов, она уже заставила меня усомниться в своей интуиции. А ведь я никогда не улавливала, чтобы от мужа исходил запах дыма. Несмотря на то что у меня теперь новый дом и новая жизнь, ей удается пробудить во мне прежнюю, более покорную часть личности, от которой мне до сих пор не удалось избавиться.

– Он не высказывал никаких пожеланий на этот счет.

Сестры переглядываются. Лаура подается вперед.

– Но ты ведь исполняешь свои супружеские обязанности, верно?

Я поджимаю губы.

– Значит, нет. – Хелену это открытие, похоже, забавляет. – Итак, он действительно настолько отвратителен, как мы и ожидали. Ты даже не смогла набраться смелости с ним переспать.

– Он не… Ты ошибаешься на его счет.

– Тогда почему он с нами не поздоровался? Немного странно, что хозяин поместья не приветствует своих гостей.

– Муж занят целыми днями. К тому же вы не просто гости, а члены семьи. Он знал, что я сама смогу вас принять.

Интересно, что он вообще думает об этой встрече? Кажется, милорду Фенвуду не слишком нравятся столь неожиданные визиты гостей.

– Пусть даже ты и не красавица, но ни один настоящий мужчина в здравом уме не отказался бы от возможности затащить свою молодую жену в постель, – замечает Хелена таким тоном, словно объясняет очевидные истины. Как будто я дура, если сама этого не понимаю.

– Возможно, у него другие приоритеты.

Я ерзаю в кресле и немного выпрямляюсь. Наверное, мне тоже стоило бы поразмыслить, когда муж разделит со мной постель и случится ли такое вообще. Однако в течение дня я редко выпускаю подобные мысли из убежища в уголке сознания. И думаю об этом лишь в тихие ночные часы.

– Какие же? – спрашивает Лаура.

– Его работа.

– Правда? А чем он занимается? – с улыбкой интересуется сестра, к моему большому облегчению ловко переводя разговор в другое русло. Даже сейчас она – мой маленький союзник.

– Он охотник. – И это все, что им следует знать об истинной профессии моего мужа.

– Ни один охотник не поймает столько дичи, чтобы заработать на подобное поместье, – фыркает Хелена. – Наверняка охота всего лишь предлог, и по ночам он тайком ходит к другой женщине. Он сколотил себе состояние, а теперь развлекается в свое удовольствие.

В голове тут же мелькают мысли о странных звуках, правилах, загадочной башне и целом крыле дома, в которое я никогда не заходила и даже не интересовалась, что там. Может, у лорда Фенвуда там и в самом деле живет другая женщина? Одна для дневных развлечений, вторая – для ночных? Я прикусываю губу.

– Ну-ну, успокойся. – Подавшись вперед, Хелена похлопывает меня по ноге, а я едва удерживаюсь от желания пнуть ее прямо в нос пуговкой. – Многие мужья изменяют женам. Но ты должна как можно скорее подарить ему наследника состояния. Иначе в скором времени потеряешь для него значимость, и он, не задумываясь, выставит тебя на улицу.

Она явно старается меня сломить. Уязвить побольнее, заставить страдать. Я не хочу поддаваться, но, к сожалению, за прошедшие годы Хелена, взяв пример с Джойс, отточила это умение. Она точно знает, как выбить меня из колеи и на какие рычаги давить.

– Не ты ли считала его отвратительным? – произношу я. – Если мой муж, по-твоему, настолько страшный, что ему пришлось купить себе жену, то как он вообще смог завести любовницу?

– Его дом так близко к лесу, – вклинивается Лаура. – Он просто обязан быть охотником. К тому же в столь старых и густых лесах должна водиться редкая дичь. – С сияющими глазами она подается вперед. – Может, он охотится на фейри.

Услышав это, я едва не давлюсь медовухой.

– Охотник на фейри? – вымученно смеюсь я. – Не глупи.

– Наверное, в охотничьем костюме он выглядит просто сногсшибательно. – Лаура подносит ко лбу тыльную сторону ладони и притворяется, будто падает в обморок.

Я же делаю еще глоток медовухи.

Наклонив голову, Хелена внимательно смотрит на меня. Ненавижу, когда она так поступает. Она вполне способна сложить воедино все недомолвки, на которые другие не обратили бы внимания.

– Ты утверждаешь, что он красив… но такое впечатление, будто сомневаешься в этом. Ты не приводишь доводов в пользу его красоты, не описываешь его внешность, даже не упоминаешь, что тебе в нем больше всего нравится, – нараспев тянет она. – На самом деле ты его даже не видела.

Я открываю рот, потом безмолвно закрываю его и хмуро поджимаю губы. Это ее умение с самого детства знатно портило мне жизнь.

– Это правда? – потрясенно выдыхает Лаура. – Ты вообще встречалась со своим мужем?

– Да.

Поэтому я и не желала их приезда. С самого начала было ясно, что они догадаются, насколько странная у меня теперь жизнь, и используют это знание против меня. Да, у меня имеется столь желанный для них муж, роскошный дом, безопасность и свобода. И все же реющий над ними призрак Джойс твердит, что у меня ничего нет.

– Тогда почему ты не знаешь… – Лаура, судя по всему, искренне сбита с толку.

– Мы общаемся, но он всегда держится так, чтобы я не смогла его увидеть.

– Какой стыд, что этот человек вовсю пользуется твоими слабостями и посредственным умом, – вздыхает Хелена и печально качает головой. – Именно поэтому мы защищали тебя, Катрия, и почти не выпускали из дому. Всегда знали, что стоит тебе обрести свободу и произойдет нечто подобное.

Кровь вскипает в жилах. Я привыкла к их нападкам в свой адрес. Но теперь они чернят мужчину, который спас мне жизнь. И стараются настроить меня против единственного человека, который не сделал мне ничего дурного.

– Никто мною не пользуется. Как тебе такое вообще пришло в голову? – Я окидываю взглядом окружающую обстановку. – Я ни в чем не нуждаюсь. Все мои желания исполняются по первому слову. Мой муж добрый, вежливый и благородный человек. О таком мужчине ты могла бы только мечтать.

«Потому что попросту не заслуживаешь никого настолько хорошего».

Жаль, что эту мысль я не осмеливаюсь озвучить.

– И все же при первой встрече он даже не удосужился посмотреть тебе в глаза, – парирует Хелена.

– Катрия… мне хотелось бы сказать, что все это очень романтично, но… мы ведь не в сказке. – Лаура сжимает мои ладони. – Странно, что он не позволяет тебе себя видеть.

– Он хорошо со мной обращается.

– Более того, ты не знаешь, откуда взялось его богатство, – вздыхает Хелена. – Просто поразмысли об этом. Я всего лишь стремлюсь помочь. С помощью одной лишь охоты он не сумел бы сколотить себе такое состояние. В качестве твоего приданого он потребовал только книгу. Может, он связан с какими-то странными, незаконными, подпольными рынками?

Очевидно, что она вовсе не стремится помочь, и все же… Хелена права. Неприятно признавать, но в словах сестер есть здравый смысл. Если муж, как я подозреваю, охотится на фейри, то кому он продает добычу? Кто платит ему за убийства? А если он уничтожает фейри исключительно в благих целях, чтобы избавить от этих чудовищ мир, то откуда у него взялось столько денег?

На все эти вопросы у меня нет ответов. Но мне хотелось бы знать их, поскольку из-за отсутствия объяснений в душе теперь укореняются сомнения.

– Я ведь беспокоюсь о тебе, – замечает Хелена.

– Вы с матерью никогда обо мне не беспокоились, – бросаю я. – Напротив, всю жизнь вытирали об меня ноги. – Хелена потрясенно выдыхает, как будто мои слова обидели ее. – Вы превратили меня в служанку.

– Чтобы защитить тебя от мира, закалить и подготовить к его жестокости. Но теперь ты движешься в другом направлении. – Хелена орудует словами, словно кинжалами, точно зная, куда нанести удар. – Мы больше не имеем к тебе отношения. Если жизнь с нами была настолько ужасна, поздравляю, ты от нас сбежала.

Хелена растягивает губы в тонкой, слегка самодовольной улыбке. Ей прекрасно известно, как отвратительно она со мной обращалась. И, судя по выражению лица, сестра не намерена этого отрицать. С другой стороны, она все же права. Их отношение ко мне больше не имеет значения. Я свободна от их власти.

Я крепче стискиваю ладони Лауры. Надеюсь, малышка понимает, что ее я вовсе не считаю своим врагом.

– Если ты по-прежнему хочешь наслаждаться жизнью вдали от нас, то убедись, что в новом доме ты в безопасности, – усмехается Хелена.

– Это угроза? – уточняю я.

Хелена лишь смеется в ответ.

– Я не имею отношения ни к тебе, ни к твоему браку, ни к новой жизни. Но если выяснится, что твой супруг занимается незаконными делами, его бросят за решетку. Ты же столкнешься с нищетой. Ну или в качестве сообщницы разделишь его судьбу. Если твой муж развлекается с другой женщиной, он вполне может решить отдать ей твое место. И тогда ты окажешься на улице. Если же он любит сорить деньгами и тратить их на всякие глупости, его состоянию вскоре придет конец. А твое положение станет таким же, как и прежде. Ты ведь понимаешь, о чем я?

У меня сводит живот. О да, мне понятно, к чему она клонит. Но Хелена не желает оставлять недосказанностей.

– Ты приползешь обратно к нам, – заявляет она и, поднявшись на ноги, нависает надо мной. Как и всегда, когда рядом нет Джойс, способной взять эту задачу на себя. Что ж, яблоко от яблони… – Если не желаешь, чтобы так случилось, лучше прислушайся к моим предупреждениям. Научись быть полезной своему мужу. Выясни все подробности своего нового положения. И веди себя хитрее. Твоя главная проблема в том, что ты не умеешь просчитывать все наперед. Поэтому тебя так легко использовать. – Хелена бросает взгляд на Лауру. – Нам пора.

– Но мы только что приехали. – Лаура цепляется за меня. – Давай хотя бы останемся на ночь.

– Я не останусь в этом странном доме с ее загадочным мужем.

– Возможно, Орен утром сможет отвезти тебя обратно, – предлагаю я Лауре, не обращая внимания на укол вины, ведь я предложила услуги Орена, даже не спросив его об этом.

Однако в благодарность за эту единственную услугу я постараюсь как можно меньше донимать его просьбами. И целый месяц сама буду готовить себе еду. Мне просто очень хочется побыть с Лаурой наедине. И возможно, даже обсудить идеи, как поскорее вытащить ее из того дома, пока Джойс с Хеленой полностью не подчинили мою сестренку своей воле.

– Не навязывайся, – ругает ее Хелена.

– Она не доставит никаких неудобств, – настаиваю я.

– Мама ни за что не позволила бы тебе остаться.

Ну да, матушка! Главный козырь и бесспорная причина. Лаура неохотно поднимается, но не выпускает мою руку.

– Приезжай к нам в гости поскорее, ладно? – В ее глазах начинает гаснуть блеск.

При виде ее боли у меня разрывается сердце. Мне хочется посоветовать ей быть сильной. Попросить еще немного подождать, пообещать так или иначе вытащить ее оттуда.

– Да, ради тебя, – соглашаюсь я. В тот дом я вернусь из-за своей сестры. И возможно, покинув его в следующий раз, возьму ее с собой.

– Хорошо.

Лаура обвивает меня руками и крепко сжимает в объятиях. Хелена, выйдя из поместья, даже не оглядывается. Наверняка горит желанием поскорее поведать Джойс о своих открытиях.

– Странно, что ваши сестры проделали весь этот путь, только чтобы развернуться и уехать, – замечает Орен, подавая мне ужин.

– Я рада, что они не остались. Точнее, одна из них, – с мрачным видом ворчу я. – Если они когда-нибудь пришлют записку, что вновь собираются приехать, тут же ответьте им, что в этом доме примут только Лауру. А Хелену и Джойс даже не пускайте в ворота. Им здесь нечего делать.

Орен застывает с кувшином в руках, так и не налив мне вина.

– Отныне вам самой придется решать, кому разрешено входить в этот дом, а кому нет.

– Что? – Столь странная фраза заставляет гнев несколько утихнуть.

– Ничего. – Орен качает головой и наливает мне вина. – Кстати, хозяин просил передать, что сегодня вечером не сможет с вами встретиться. – Он направляется обратно в кухню.

За прошедшую неделю лорд Фенвуд еще ни разу не отказывался выпить со мной бокал перед сном. И от полученного известия беспокойство лишь растет.

– Орен, – окликаю я. Он поворачивается, и в его взгляде я читаю жалость. Он жалеет меня? Но почему? У меня появляются кое-какие догадки, но щемящее чувство внутри подсказывает, что моя семья здесь вовсе ни при чем. – Если бы что-то случилось, вы бы мне сообщили?

– Конечно. Но не волнуйтесь, все идет по плану. – С этими словами он исчезает.

А я до конца ужина прокручиваю в уме его странные фразы и манеру поведения. Что-то явно не так. Или нет? Или меня просто выбил из колеи приезд сестер, и я ищу проблемы там, где их нет?

Я готовлюсь ко сну и укладываюсь в кровать, но сон ускользает. В голове крутятся слова сестер. Да, Хелена жестока и наговорила кучу гадостей, просто чтобы меня расстроить, и все же в чем-то она права. Даже Лаура начала за меня беспокоиться.

Может, мне и в самом деле стоит задуматься о своем положении? Вдруг Хелена не ошиблась, и моя нынешняя свобода и комфортная жизнь настолько хрупки, что их могут в любую секунду отнять у меня и разбить вдребезги? Я вцепляюсь в одеяло. Никогда еще у меня не было ничего настолько мягкого. Я не хочу терять эту кровать. И обретенную здесь свободу.

«Я ни за что не откажусь от этой жизни».

Я поднимаюсь с постели, набрасываю халат поверх ночной сорочки и выхожу из комнаты. Сегодня полнолуние, и коридор залит ярким светом. Я вдруг осознаю, что с момента моего приезда сюда прошел почти месяц.

На полпути к двери я начинаю сомневаться в своем поступке. Ведь если лорд Фенвуд не хочет показываться мне или рассказывать о себе всю правду, кто я такая, чтобы настаивать? Нужно оставить все как есть.

Я почти решаю развернуться и отправиться спать, когда из зала доносится звук множества шагов. Кто-то спускается по ступенькам и направляется в другое крыло поместья.

В этот миг на полу у выхода в зал я замечаю письмо. Его явно подсунули под дверь.

Стараясь подавить накатившую тошноту, я поднимаю конверт, на котором почерком лорда Фенвуда написано мое имя, переворачиваю его и ломаю печать.

То, что написано в письме, я могла бы вообразить только в самых страшных кошмарах.

Моей жене Катрии.

Меня ждет очень опасное дело, и вполне возможно, что я больше не вернусь в этот дом. В таком случае я оставляю вам все: поместье со всем, что в нем находится, и кругленькую сумму денег, спрятанную под половицами шкафа, примыкающего к моим покоям. Этого хватит, чтобы вы прожили в достатке до конца своих дней. Я завещаю все это вам, моя супруга.

Если я никогда не вернусь, вы можете считать себя свободной женщиной и наслаждаться жизнью.

Искренне ваш,

Лорд Фенвуд

До боли очевидно, что он не намерен возвращаться. Письмо ясно свидетельствует об этом.

Сестры оказались правы. Меня бросает то в жар, то в холод. Я комкаю письмо в руке и роняю на пол. Потом шагаю к двери и поворачиваю дверную ручку.

В бездну правила. Сегодня я выясню правду.