Текст книги "Музыка судьбы"

Элизабет Хардвик
Музыка судьбы

Пролог

Никто из организаторов шоу не предвидел, что случится беда. И уж, во всяком случае, ничего подобного не предчувствовала сама Джулия Макколган.

В этот вечер бристольский «Гранд-холл» едва смог вместить всех желающих. Местный бомонд с радостным волнением наблюдал за выходом лучших моделей.

Джулия, как обычно, с блеском, представившая на подиуме коллекцию нового сезона, ушла за кулисы под оглушительные аплодисменты публики. Испытывая приятное возбуждение, девушка уселась перед зеркалом в примерочной, размышляя, как провести остаток вечера. Она подумала, что легкий ужин вполне мог бы ее устроить. Но с кем? Ее приглашали многие, однако, сегодня ей хотелось тишины и одиночества.

Раздумья Джулии были прерваны сильным ударом в дверь, которая тут же с треском распахнулась. И в комнату ворвался незнакомый парень. В его взгляде сверкнуло что-то жуткое. Схватив с тумбочки вазу с цветами, он с силой швырнул ее в девушку. Она едва увернулась, услышав звон разбитого вдребезги зеркала. Обезумевший незнакомец с пеной у рта бросился к ней…

Уж потом, придя в себя, Джулия долго не могла понять, что происходит. Над ней заботливо склонился врач, чуть поодаль стоял полицейский и сосредоточенно записывал что-то в блокнот. За дверью слышались возбужденные голоса.

– Что со мной? – едва слышно пробормотала она.

– Тебе повезло, Джулия, что вовремя подоспела охрана, – всхлипывая, бормотала сидевшая рядом Сандра. – Безумец мог покалечить тебя. Страшно подумать…

Внезапно до нее дошло, что этот кошмар может преследовать ее теперь всю жизнь. Джулия издала слабый стон, и ее глаза вновь заволокло туманом.

1

Вечеринка была в самом разгаре, когда Алана кто-то бесцеремонно окликнул по фамилии. Он сразу напрягся, ощутив легкое негодование от столь неожиданного вторжения в его уединение. Хотя вряд ли можно было полностью уединиться на столь шумном празднестве…

Получилось так, что младшая дочь новоиспеченного главы шеффилдского муниципалитета некоторое время назад вышла замуж за двоюродного брата Кевина, поэтому на торжество оказалось приглашенным все семейство, что уклониться от участия в данном мероприятии Алану не удалось – это выглядело бы неучтиво.

Вообще же он не слишком противился, когда к нему обращались по фамилии. Подобное обращение напоминало ему школьные годы и строгого учителя математики, вот таким же образом вызывавшего своих подопечных к доске. Но его возмутил тон незнакомца; в нем было слишком много высокомерия.

Алан медленно повернулся, оказавшись лицом к лицу с человеком, которого, как ему вначале показалось, раньше встречать не приходилось. Это был высокий блондин чуть за пятьдесят, с висками уже тронутыми сединой, правильными чертами лица и той надменностью во взгляде, которую Алан приписал ему уже заранее.

– Мистер О'Мейл… – повторил еще раз незнакомец.

– Алан О'Мейл, – холодно уточнил он. – К вашим услугам.

– Ламберт Уиндем, – протянул мужчина руку для приветствия.

Алан коротко пожал ее, намеренно не продолжая разговор. Он решил, что сегодня уже сполна отдал дань семейным традициям, и теперь лишь ждал удобного случая, чтобы поскорее улизнуть с вечеринки.

– Так вы, значит, и понятия не имеете, кто я такой, не так ли? – немного изумленно спросил Ламберт.

Хотя Алан пока и не догадывался, кто перед ним стоит, но уже знал наверняка, что наглости этому типу не занимать Ему едва удалось сдержать жест раздражения. Было почти семь часов вечера, и он уже было направился к выходу, но теперь пришлось несколько притормозить. Похоже, на этот раз ему не избежать неожиданного и потому нежелательного разговора.

– Боюсь, вы правы… – холодно ответил Алан.

Внезапные встречи, конечно, случались и раньше, но, как правило, удовольствия ему не доставляли.

Ламберт Уиндем изогнул брови, услышав откровенный ответ, и сдержанно напомнил:

– Дело в том, что мой секретарь в прошлом месяце дважды звонила по поводу портрета моей невесты, работу над которым я хотел бы поручить именно вам.

Так это тот самый Ламберт Уиндем! Преуспевающий бизнесмен, завсегдатай модных клубов и устроитель шоу, его имя не сходит со страниц ведущих газет. Правда, Алан понятия не имел о том, что за невеста у Ламберта Уиндема, о которой тот только что упомянул.

Он покачал головой и с подчеркнутой медлительностью произнес:

– Как я уже объяснил в своем ответном письме, боюсь, что с портретом ничего не получится. Знаете ли, я этим уже давно не занимаюсь.

– Что-то не верится, – отрезал Ламберт, и его голубые глаза сузились, когда он выжидающе посмотрел в бесстрастное лицо Алана. – Мне довелось лицезреть замечательный образец вашей работы в этом жанре. Я имею в виду портрет Линн Маккилрой.

– Видите ли, – Алан слегка улыбнулся, – Линн некоторым образом приходится мне родственницей. Она замужем за моим двоюродным братом Уилсоном.

– Ну и что с того? – продолжал настаивать Уиндем.

Пожав плечами, Алан бросил на него раздраженный взгляд.

– Это внеплановая одноразовая работа. Свадебный подарок.

Ламберт Уиндем надменно вздернул подбородок.

– То, о чем прошу я, – тоже подарок. Для меня.

Уиндем, очевидно, из тех людей, хмуро заключил для себя Алан, которые не привыкли получать отказ от кого бы то ни было!

Но что тут поделаешь – он разлюбил писать портреты, не имел ни малейшего желания изображать богатых и изнеженных особ просто ради того, чтобы те потом повесили его работу куда-нибудь на стенку и хвастались ею перед гостями.

– Мне и в самом деле очень жаль… – ответил было он, но вдруг запнулся, уловив, как в зале внезапно стихли голоса, и внимание присутствующих разом обратилось к вошедшей женщине.

Алан узнал ее, – это была Джулия Макколган. За последние несколько лет на страницах газет и журналов ему часто попадались фотографии одной из самых знаменитых манекенщиц, и лишь слепой не заметил бы их. Почти каждую неделю она выходила на подиум, блистала на светских приемах. Но никакое фото не могло подготовить Алана к ошеломляющему совершенству ее фигуры. Он был не в силах оторвать взгляд от ее голубых глаз. Они светились, хотя в них было мало искренности. Когда Джулия осматривала зал, от Алана не укрылось то, что в них на секунду мелькнул едва скрываемый страх…

Однако нежелательные для ее имиджа эмоции, проскользнувшие было в ее восхитительных глазах, исчезли почти в то же мгновение, как только тренированный взгляд Алана сумел заметить их. На лице Джулии вновь затрата уверенная улыбка, едва она посмотрела в его сторону. Алан сначала удивился, но потом понял, что причина вовсе не в нем.

– Простите, что вынужден временно прервать наш разговор. Я должен поприветствовать свою невесту, – с непритворной надменностью пробормотал Ламберт Уиндем и направился навстречу Джулии. Он поцеловал ее в щеку, властно обняв за плечо.

Внимательно наблюдая за этой парой, Алан понял, что был не прав, подумав, что знаменитая модель явилась в этот раз без каких-либо украшений. На безымянном пальце левой руки Джулии сверкало кольцо с огромным бриллиантом в форме сердца.

Так вот, значит, кем оказалась невеста Ламберта Уиндема! Это в корне меняло дело. Портрет красавицы Джулии Макколган Алан просто обязан был написать. Его заинтриговало умение фотомодели быстро маскировать свои эмоции, что делало ее вдвойне прекрасной. Эти эмоции ему очень захотелось изучить и понять, и не только для того, чтобы потом передать на холсте…

– Прости, что немного опоздала, – тепло улыбнулась она Ламберту. – Задержалась на примерке нового платья.

– Ты здесь, и это главное. Остальное не имеет значения, – ответил он и повернулся, чтобы вместе с ней направиться в противоположный конец зала.

Разговоры вокруг возобновились. Даже по прошествии семи лет, с тех пор как она стала ведущей моделью, Джулия так и не привыкла к повышенному вниманию со стороны публики. Приходилось изображать безразличие, чтобы скрыть то волнение, которое она испытывала от пристальных взглядов, устремлявшихся к ней. Порой это давалось нелегко.

Одним из немногих мест, где она могла уединиться, и где ее не узнавали, были рестораны быстрого питания типа «Макдоналдс». Никто бы не поверил, глядя на стройную девушку в джинсах и обычной сорочке, с копной волос, упрятанных под бейсбольную кепку, преспокойно уплетающую гамбургер с жареной картошкой, что это и есть та самая мисс Макколган, знаменитая манекенщица. Но как бы скептически не отзывались о ней иные репортеры, утверждавшие, что такую фигуру можно сохранить, позволяя себе из еды лишь салат-латук, а из питья – воду, Джулия относилась к тем счастливчикам, которые едят все, что вздумается, не рискуя при этом пополнеть. Хотя, с долей печали признавала она, таких импровизированных заходов в любимые рестораны становилось все меньше. Последний состоялся без малого полгода назад…

– Хотел бы тебя познакомить с одним человеком, Джулия, – вкрадчиво произнес Ламберт. – Ему, кстати, это знакомство тоже не помешает, – добавил он не без удовлетворения в голосе.

Джулия вопросительно взглянула на жениха, но по выражению его лица не смогла ничего понять. Тем временем Уиндем подвел ее к мужчине, разговор с которым прервал, когда она появилась в зале.

Незнакомец в элегантном сером костюме оказался выше Уиндема. На вид ему было слегка за тридцать, его черные волнистые волосы свободно обрамляли лицо, черты которого отличались строгой мужественной красотой. Джулию особенно привлекли выразительные глаза, их проницательный взгляд, проникал прямо в душу.

– Мистер О'Мейл, разрешите познакомить вас с моей невестой. Джулия, это Алан О'Мейл.

Девушка с любопытством взглянула на представленного ей мужчину. И вспомнила, что уже не раз слышала о нем, – он был одним из самых модных и востребованных художников.

– Рада познакомиться, мистер О'Мейл, – довольно холодно произнесла она.

– Я тоже… Джулия, – коротко кивнул тог в ответ и несколько насмешливо спросил: – У вас и фамилия, наверное, есть?

– Макколган, – сухо добавила она. – Об этом знают немногие. Теперь к числу избранных принадлежите и вы.

– Обещаю сохранить тайну и клянусь, что ни единой душе не обмолвлюсь об этом даже под пытками, – нарочито растягивая слова, произнес Алан О'Мейл и в знак особой покорности манерно склонил голову.

В его устах игривый тон приобретал какой-то новый оттенок, равно как и упоминание о душе. Ведь Джулия была уверена, что этот человек способен заглянуть в ее глубины. Что же он там увидит? Тепло и доброту, надеялась она. Ну, может быть, еще склонность к иронии, стремление к верности, немного честолюбия, не в меру развитую интуицию и, кажется, навеки поселившийся там страх… Впрочем, стоп! Лучше уж держать все эмоции под надежным замком. Хотя в одиночестве добиться этого нелегко. Поэтому она очень редко позволяла себе оставаться наедине со своими мыслями…

– Твоего имени, милая, вполне достаточно, чтобы не сомневаться, о какой Джулии идет речь, – важно вставил Ламберт с изрядным оттенком высокомерия.

– Мы с мистером Уиндемом только что обсуждали возможность написания мною вашего портрета, – сказал Алан.

Немного нахмурившись, удивленная Джулия повернулась к Ламберту. Он ни разу не упоминал об этом!

– Боюсь, что Алан только что лишил меня возможности преподнести тебе сюрприз, дорогая, натянуто улыбнувшись, проговорил Ламберт. Мягко обняв невесту за плечи, он бросил напряженный взгляд в сторону О'Мейла. – Вы ведь, кажется, решили дать согласие, не так ли?

Джулия тоже взглянула на него, поняв из брошенного вскользь замечания Ламберта, что вопрос о написании ее портрета был еще не решен, как это могло бы показаться со слов художника…

Тот беззаботно пожал плечами.

– Прежде чем принять окончательное решение, – уклончиво ответил он, – мне потребуется сделать несколько предварительных набросков. Сразу предупреждаю, я не сторонник смазливых, но скучных образов.

– То есть, без прикрас… – сухо подхватил Ламберт и добавил, с гордостью взглянув на невесту: – Можете сами убедиться в том, что внешность Джулии лишена каких бы то ни было изъянов.

Она посмотрела на художника, но тут же отвела взгляд, когда заметила в его глазах насмешку в ответ на слишком откровенную похвалу жениха.

– По-моему, ты ко мне относишься несколько предвзято, Ламберт, – сказала Джулия и многозначительно добавила, желая поскорее отделаться от пронизывающего взгляда изумрудно-зеленых глаз: – Я уверена, что мы и так отняли у мистера О'Мейла слишком много времени.

Она твердо решила, что он пришелся ей не по душе. Что-то в его манере смотреть на нее вызывало ощущение неловкости. И чем скорее они с Ламбертом смогут разойтись с этим тщеславным типом, тем будет лучше.

– Позвольте мне узнать ваш адрес и телефон, – несколько торопливо, словно опасаясь упустить что-то важное, спросил Алан О'Мейл. – Я позвоню, и мы сможем договориться о времени, удобном для нас обоих, чтобы я мог сделать пару набросков.

Джулия судорожно глотнула, совершенно не желая давать ему сведений о себе больше, чем уже сообщила.

– Нет ничего проще. Адрес и телефон те же, что и у меня, – важно ответил Ламберт Уиндем, вытянув из бумажника визитную карточку и лениво протянув ее Алану. – Если позвоните, и никого из нас не окажется дома, то сообщение можно передать через мою экономку.

Теперь Джулия смогла ощутить силу его обжигающего взгляда, О'Мейл, видимо, обдумывал только что услышанную новость о том, что она проживает у Ламберта Уиндема. Его губы неодобрительно сжались, а когда он оценивающе посмотрел на нее, изумрудно-зеленые глаза сделались холодными.

Черт бы побрал этого художника! Кем он себя возомнил, если решил, что ему дано право судить о ее поведении? Ей двадцать пять лет, возраст достаточный, чтобы делать выбор и принимать взвешенные решения, касающиеся собственной личной жизни.

Что такое, кажется, она уже оправдывается? Вполне может быть… Но этому Алану О'Мейлу ничего не известно о той договоренности, к которой пришли они с Ламбертом несколько месяцев назад перед помолвкой. Он просто понятия не имел о том, что их связь – лишь ширма, основанная на приязни, но отнюдь не на любви. И с ее помощью она словно отгородилась от страха, с которым жила последние полгода. А взамен Ламберт получал то, что ему так остро требовалось, – неизменное присутствие Джулии вместе с ним на приемах, банкетах и вечеринках. Странно, но за последнее время она пришла к мысли, что только это жениху и было необходимо… Без сомнения, постороннему их связь показалась бы в высшей степени странной, но их обеих она вполне устраивала.

– Я на днях позвоню вам, – решительно сказал О'Мейл и кивнул, простившись.

Оставив их наедине, он присоединился к мужчине и женщине с грудным ребенком, сидящим в углу.

– Это двоюродный братец Алана, Уилсон Маккилрой с супругой Линн, – тихо пробормотал Ламберт на ухо невесте.

Джулии было все равно, кто эти люди и какое отношение они имели к заносчивому портретисту. Ее вполне устраивало, что тот наконец-то отошел. Теперь можно было свободно вздохнуть.

Если он действительно позвонит, ему скажут, что ее нет дома, – так она распорядится. Что же касается портрета, то надо будет постараться убедить Ламберта не делать заказ О'Мейлу.

2

Все попытки связаться с Джулией по телефону были безрезультатны. Голос экономки на другом конце провода всегда бесстрастно сообщал, что мисс Макколган нет дома.

Набрав в очередной раз номер и наткнувшись на тот же дежурный ответ, Алан почувствовал, что его терпение уже на пределе, – похоже, прекрасная леди решила поводить его за нос. Еще неделю назад во время светского приема, когда Ламберт сообщил, что намерен заказать портрет невесты, по выражению ее лица было ясно, что она не в восторге от такой затеи. И этот факт придал Алану еще больше решительности в достижении теперь уже его, а не какого-то там Ламберта, намеченной цели.

– Что ж, простите за беспокойство, – растерянно проговорил он. Попытка договориться с Джулией по телефону о том, чтобы сделать пару набросков, вновь потерпела неудачу.

– Я передам ей, что вы звонили, – важно сообщила экономка, прежде чем повесить трубку.

Так тебе и поверил, раздраженно подумал Алан. Несмотря на то, что он всякий раз оставлял свой номер, Джулия ни разу не удосужилась перезвонить ему.

Для известной модели она вела слишком отшельнический образ жизни и почти не появлялась на публике без Ламберта Уиндема или его людей. В прошлые выходные Алан вместе с другим своим двоюродным братом Кевином и его супругой Грейс посетил благотворительный показ мод, на котором в числе других выступала Джулия. Когда же он в финале дефиле попытался проникнуть за кулисы, чтобы поговорить с ней, то натолкнулся на непреодолимое препятствие в виде пары телохранителей, с подозрением смотревших на любого, кто приближался к двери ее комнаты.

Джулия к тому же после шоу не осталась на традиционный фуршет с шампанским, и Алан успел заметить, как она выскочила через запасной выход, юркнула в автомобиль и уехала.

О'Мейл был убежден: Ламберт Уиндем даже понятия не имеет о том, что Джулия избегает его телефонных звонков. Этот человек почему-то проявлял удивительную решимость в том, чтобы убедить его написать портрет его будущей жены. Но звонить ему в офис Алану не хотелось, поскольку для него было важно получить согласие, прежде всего от самой Джулии.

До особняка Уиндема было недалеко. Красный «мустанг», припаркованный напротив входной двери, недвусмысленно указывал на то, что дом не пустовал. Алан поставил машину рядом и вышел на тротуар. В данный момент ему было даже безразлично, кого он застанет – Джулию или самого Ламберта. Надо же было хоть от кого-то из этой злополучной парочки добиться обещанной встречи!

Алан не знал почему, но на прошлой неделе его слегка удивило, когда Ламберт Уиндем сообщил о том, что Джулия проживает в его доме. Значит, не исключено, что она спит в его постели? В выражении лица этой женщины было напускное безразличие, благодаря чему она держалась несколько обособленно от окружающих, в число которых очевидно не входил Ламберт Уиндем!

– Слушаю вас, сэр!

Алан настолько погрузился в свои мысли, что пропустил момент, когда в ответ на его звонок дверь открылась и перед ним оказалась пожилая дама. Наверное, та самая экономка, с которой он уже несколько раз говорил по телефону.

– Мне хотелось бы видеть мисс Макколган.

– Вам назначено на сегодня?

Алан с усилием сдержат гнев. В конце концов, он был сердит вовсе не на прислугу, которая просто честно исполняла свои обязанности.

– Не могли бы вы просто сообщить Джулии, что пришел мистер О'Мейл и просит принять его, – хрипло сказал он.

– О'Мейл? – переспросила пожилая женщина, нахмурившись и с опаской оглянувшись через плечо. – Тот самый человек, который на прошлой неделе оборвал телефон, добиваясь разговора с мисс Макколган?

– Именно так, мэм, – нетерпеливо подтвердил Алан. – А теперь не могли бы вы сказать ей, что я здесь?

Он знал, что ведет себя не слишком вежливо, но уже не сомневался, перехватив беспокойный взгляд экономки, что «мустанг» принадлежал именно Джулии. Стало быть, она была дома и пятнадцать минут назад, когда он звонил. И сейчас находится здесь.

– Но, сэр…

– Все в порядке, миссис Харди, – послышался голос Джулии. Дверь распахнулась шире, и Алан увидел ее за спиной экономки. – Проходите в гостиную, мистер О'Мейл, – холодно пригласила она.

Коротко кивнув, он последовал за ней.

Сегодня Джулия была одета просто – в светлые хлопчатобумажные штаны и белую укороченную футболку. Длинные волосы были заплетены в толстую косу, а на лице отсутствовали даже следы макияжа. Алан понятия не имел, сколько ей лет, но в этот момент она выглядела как выпускница средней школы!

– Боюсь, мне надо извиниться перед вами за мой внешний вид, – начала Джулия, когда они с Аланом остались в комнате одни. – Я только что вернулась из спортивного зала.

Он скептически взметнул вверх брови.

– Только что?

Она выдержала его пристальный взгляд, даже не моргнув.

– Может быть, мне предложить вам чаю?

– Нет, спасибо, – сухо отказался он и резко добавил: – На прошлой неделе я несколько раз звонил вам. И безуспешно.

– Разве вы звонили? – безучастно переспросила Джулия.

– Да вы и сами знаете, что звонил, – нетерпеливо отозвался он.

Она пожала плечами.

– На прошлой неделе я была так занята! Сначала поездка в Бристоль и Плимут, где прошло несколько показов. Потом сеансы фотосъемки у…

– Меня не интересует, чем вы занимались, Джулия! – прервал ее Алан. – Почему вы избегали моих звонков?

– Я ведь только что сказала…

– Ничего вы мне не сказали, – отрезал он. – Если бы вас даже в течение длительного времени не было дома, в чем лично я очень сомневаюсь, ваша исполнительная экономка доложила бы о каждом моем звонке.

– Может быть, – уклончиво согласилась она. – Вы уверены, что не хотите чаю?

– Абсолютно, – процедил сквозь зубы Алан. Невозмутимость этой женщины способна была свести с ума любого мужчину! – Давайте лучше поговорим о встрече в мастерской.

– Прошу вас, садитесь, – пригласила Джулия.

– Спасибо, но предпочту постоять, – сгоряча отрезал Алан, чувствуя, как от равнодушия этой женщины его самообладание тает.

Пожав плечами, Джулия опустилась в кресло. Оба помолчали, после чего она взглянула на него снизу прекрасными голубыми глазами и уже более мягко повторила приглашение сесть и выпить чаю.

Алан вдохнул поглубже, чтобы обрести контроль над собой.

– Ладно, в конце концов, вреда от одной чашки не будет, – неуклюже пошутил он, усаживаясь в кресло напротив.

– Замечательно, – произнесла Джулия, грациозно поднимаясь со своего места. – Пойду, поговорю с миссис Харди насчет чая.

А также воспользуешься случаем, чтобы успокоиться, легко догадался Алан. У него почти не было сомнений в том, что Джулия не хотела, чтобы ее портрет писал он. Но почему? Что в нем ей так не понравилось? Впрочем, прямой неприязни к себе с ее стороны он не чувствовал. Тут было скорее что-то другое, граничащее со страхом, и подобное ощущение осталось у него еще с момента их первой встречи.

Джулия направилась не прямо в кухню, а взбежала по лестнице в спальню, чтобы смочить холодной водой пылающие щеки. Ей и в голову не могло прийти, что, не сумев связаться с ней по телефону, Алан О'Мейл явится сюда! В нем прочно сидела какая-то безжалостная решимость, не оставлявшая сомнений в том, что этот человек не любил проигрывать и не терпел, когда кто-то чинил ему препятствия. Не отвечать на его настойчивые звонки значило неминуемо попасть в категорию его недругов. Джулия лишь теперь поняла свою оплошность. Следовало все-таки взять трубку, ну хотя бы ради того, чтобы не допустить этого визита.

Что ж, теперь уже слишком поздно. Через час придет Ламберт, а, значит, ей надо поторопить Алана О'Мейла с чаепитием и придумать как можно больше отговорок, чтобы не ехать к нему в мастерскую ни сейчас, ни в будущем.

– Скоро подадут чай, – негромко объявила она несколько минут спустя, когда вновь спустилась в гостиную. – Ламберт говорил мне, что вы написали превосходный портрет супруги вашего кузена, Линн Маккилрой, не так ли? – нарочито вежливо спросила она, усаживаясь.

Алан коротко кивнул.

– Думаю, он надеется, что и мой портрет получится не хуже, – сказала Джулия и многозначительно улыбнулась.

Алан О'Мейл пристально посмотрел на нее, и глаза его сузились.

– А на что надеетесь вы, если не секрет?

Ему не требовалось спрашивать об этом. Джулия была уверена, что это и так понятно: она надеется, что он оставит ее в покое…

– На то же самое, естественно, – мягко ответила она, смело встретив пронизывающий взгляд О'Мейла.

– Конечно, – сухо отозвался тот. – Я…

– Ах, чай! – улыбнувшись, Джулия повернулась к миссис Харди, вошедшей в комнату с подносом.

– Сахара не надо, спасибо, – пробормотал он.

Экономка поставила чашки на столик и молча вышла.

Джулия присела напротив, чтобы добавить в чай молоко, и искоса посмотрела на незваного гостя. Упрямый, решительный, слегка высокомерный и весьма проницательный тип, подумалось ей.

– А вы здесь себя чувствуете совсем как дома, – насмешливо заметил Алан.

Ошарашенная этой репликой, Джулия, едва не пролила молоко на ковер. В его словах она услышала упрек в том, что живет вместе с Ламбертом.

– Почему я должна чувствовать себя иначе? Это и есть мой дом.

Ей показалось, что для молодого мужчины подобный взгляд на ее отношения с женихом несколько старомоден. Или, может быть, Алану О'Мейлу не нравилась значительная разница в ее возрасте с Ламбертом?

– Скажите, когда вы будете свободны, чтобы я мог сделать несколько набросков? – неожиданно спросил он.

Джулия сокрушенно покачала головой.

– На ближайшие несколько месяцев у меня очень напряженный график.

– Уверен, что час-другой наверняка можно выкроить, – перебил ее Алан, и его губы иронически поджались.

Конечно, время можно найти, в общем, всегда, подумала Джулия, но только не для него.

– Возможно, – почти отмахнулась она. – Но, поверьте, мне необходимо время для релаксации.

– Ну, знаете, если вы немного попозируете мне, сидя на стуле, то это вряд ли вас сильно утомит, – сухо возразил он.

Она пожала плечами.

– Боюсь, у меня сейчас нет под рукой дневника с расписанием, но, как только мне передадут его, я проверю и перезвоню вам, – ответила она, отметив, что чашка художника уже пуста.

О'Мейл поднял темные брови, видимо, и не думая прощаться.

– Кстати, завтра суббота. Надеюсь, вы не заняты все выходные напролет, не так ли?

– Боюсь, что именно этот уик-энд мой жених распланировал до последней минуты, – ответила она, радуясь, что сказала правду.

Впрочем, радость оказалась недолгой. Услышав звук подъехавшей машины, Джулия поняла, что это – Ламберт! Ее сердце отчаянно забилось. Она знала, что он, несмотря на все ее увертки, имел твердое намерение заказать портрет. Причем не кому-нибудь, а именно О'Мейлу.

– Жаль, – ответил Алан, очевидно ни в малейшей степени не удовлетворенный ее оправданиями.

Он пока не догадывался о возвращении хозяина дома. А Джулия старалась быть холодной и вежливой, чтобы художнику не было заметно, насколько она взволнована. Ведь ей совсем не хотелось, чтобы эта встреча состоялась!

– Джулия? Ты…

Ламберт вошел в гостиную и остановился от неожиданности, увидев, что невеста не одна. Глаза его прищурились, когда он, моментально узнав О'Мейла, увидел пустые чашки на столе и понял, что гость провел в его доме отнюдь не пять минут.

– Ламберт! – Джулия с улыбкой поднялась и нежно взяла его за руку. – Мистер О'Мейл был поблизости и зашел к нам в гости.

Она с любопытством и опаской взглянула на Алана: как тот сам объяснит Ламберту свой неожиданный визит? Расскажет ли о безрезультатных телефонных звонках? Это было бы крайне нежелательно… В этом случае Уиндем, оставшись с ней наедине, непременно потребует объяснений. А она едва ли сможет внятно рассказать, почему не хочет позировать…

– Вот решил заехать, чтобы извиниться. Я так и не связался ни с кем из вас на прошлой неделе, – ровным голосом вдруг объяснил Алан. – Признаюсь, что был занят. Хотя это едва ли может служить оправданием.

Джулия уставилась на него, не веря своим ушам. Он сказал, что был занят и принес извинения, неужели?

– Ничего страшного, – сразу успокоившись, ответил Ламберт, и напряжение, повисшее было в комнате при его появлении, сразу исчезло. – Надеюсь, теперь все решено?

Он вопросительно посмотрела сначала на Джулию, потом на Алана.

Девушка вновь бросила взгляд на О'Мейла, ошеломленная легкостью, с которой тот, проронив всего несколько слов, разрядил ситуацию. Почему молодой человек не стал уличать ее, выкладывая все, как есть?

– Полагаю, да, – многозначительно протянул О'Мейл.

Так вот почему он солгал – чтобы у нее не осталось другого выбора, кроме как назначить встречу в его мастерской!

– Ламберт, я только что объяснила мистеру О'Мейлу…

– Зовите меня просто Алан, – поправил ее художник.

– … Алану, – повторила она, едва заметно бросив на него раздраженный взгляд. Ей вовсе не хотелось переходить на обращение по имени и вообще подпускать его к себе близко. Но что она могла поделать! – Так вот, вторая половина дня во вторник у меня свободна, – почти выдохнула она.

– О! Стоит сделать комплимент великолепной памяти Джулии, – нарочито медленно произнес Алан О'Мейл. – Надо же! Лично мне приходится всегда заглядывать в дневник и просматривать расписание встреч, чтобы свериться, на какой день и час что назначено, и есть ли хоть минута свободного времени.

Глаза Джулии сверкнули. Черт бы его побрал! Как он смеет насмехаться над ней, напоминая о дневнике, когда знает, что ей нечем ответить?

– Значит, во вторник, в три часа дня, – с готовностью подхватил Алан и коротко кивнул, желая, очевидно, поскорее удалиться.

Наверное, он удовлетворен своей победой, раздраженно думала Джулия. Но какой у нее теперь выбор?

– Отлично, – ответила она, взяв протянутую визитную карточку с напечатанным на ней адресом.

Ламберт кивнул.

– В тот день у меня деловая встреча, но я попрошу Тони сопровождать тебя.

– Тони? – медленно повторил О'Мейл. – Но мне не нужны посторонние во время работы, – жестко сказал он.

Ламберт непринужденно рассмеялся.

– Уверяю вас, Тони совсем ненавязчив. Но, если это так беспокоит вас, – вкрадчиво добавил он, видя, что Алан все еще хмурится, – его можно попросить остаться в машине.

– Да уж, пожалуйста, – кивнул Алан.

И Джулия почувствовала сильное беспокойство при мысли о том, что ей придется провести час или больше наедине с этим человеком в ею мастерской!