Текст книги "По ту сторону"

.5

В воздухе смешались ароматы сдобы и оживлённые разговоры вокруг. Я оглядываюсь в нерешительности. За массивными дубовыми столами сидят посетители таверны разных возрастов, мужчины и женщины; они выпивают и едят, громко смеются и ведут оживлённые разговоры. Звуки этой весёлой болтовни и смеха переплетаются со звуками живой музыки, создавая атмосферу одновременно бодрящую и расслабляющую. Сквозь стёкла небольших окон струится дневной свет, делая интерьер таверны сияющим и ещё более уютным. Деревянные балки на потолке украшены сушеным хмелем и полевыми цветами, а крепкие столы расставлены таким образом, будто поощряя дух товарищества и приглашая путников собираться вместе и делиться историями о своих путешествиях за кружкой холодного пива.

Я опускаю Мурашку на пол и та, облизнувшись, трусцой бежит в сторону самого оживлённого стола. Убедившись, что моя кошка нашла себе не только компанию, но и сытный ужин, я направляюсь к трактирщику за массивной стойкой.

– Здравствуйте! – Я улыбаюсь высокому широкоплечему мужчине с густой, местами поседевшей бородой. – Может вы сможете мне помочь? Я отниму у вас буквально две минуты.

Мужчина бросил протирать посуду и поднял на меня глаза.

– Здравствуйте, юная леди! Чем могу помочь? Выпьете имбирного эля или может ржаного кваса? – Он широко улыбнулся, отчего его глаза обрели хитрый прищур.

– О, нет, спасибо. У меня нет денег. А моя кошка, слава богам, умеет добывать себе пищу с помощью своего кошачьего обаяния. Мне бы только расспросить вас. Это ненадолго, уверяю.

– Ну-ну, юная леди, о каких деньгах речь? Угощения в нашей таверне бесплатны для всех путников.

Я приоткрываю рот и не моргая смотрю на трактирщика.

– Да вы присаживайтесь, – он кивает на высокий деревянный табурет у стойки. – В ногах правды нет. Вы голодны?

На секунду я оборачиваюсь на стол, у которого сидит довольная Мура, умывая мордочку. Посетители то и дело наклоняются к ней, чтобы потрепать по голове или дать кусочек мяса. Отчего-то эта сцена успокоила меня окончательно, и я наконец взобралась на табурет.

– Спасибо, мне только что-нибудь попить. – Я облокачиваюсь на тёплое дерево столешницы и слегка улыбаюсь. Здесь уютно.

Трактирщик достаёт большую кружку, наполняет её чем-то ароматным и пенным, и ставит передо мной:

– Лучший имбирный эль, который вы когда-либо пробовали. И ещё вот, – он на минуту отворачивается к большим котлам за его спиной, а затем протягивает мне тарелку дымящейся картошки с травами. Я проглатываю слюну.

– Выглядит восхитительно! – Кладу кусочек картошки в рот и отпиваю из кружки. – О боги, а на вкус ещё лучше. Спасибо огромное!

Я с жадностью набрасываясь на еду и буквально за минуту осушаю кружку имбирного эля.

– Вы были правы, вкуснее я в жизни не пробовала, – с придыханием говорю я и вдруг осекаюсь. Мужчина за стойкой внимательно смотрит на меня, затем улыбается самой нежной улыбкой.

– Да-а, все мы когда-то там были. Вы об этом хотели расспросить? Об этой стороне?

Я киваю, не зная с чего начать. Я боюсь показаться глупой или нелепой. Мои дурацкие земные страхи всё ещё остаются при мне.

– Позвольте я спрошу первым. Как зовут вас, юная леди? И давно ли вы на этой стороне? Кстати, моё имя Поль.

– Приятно познакомиться, Поль. Я Беата. А вон там выпрашивает еду моя кошка Мурашка. На самом деле она была моей кошкой при жизни много лет назад, я даже подумать не могла, что… – я тараторю, не разбирая смысла своих слов. Будто кто-то открыл внутри меня бутылку шампанского, и из меня посредством слов полилось всё то, что так долго копилось и рвалось наружу. Я на одном дыхании рассказала Полю о самолёте, Марке и о том, как я оказалась здесь. О том, что я растеряна. О том, как сильно надеюсь отыскать мужа.

Поль отложил работу и слушал меня очень внимательно. Иногда он хмурился, иногда улыбался или качал головой. А когда во мне не осталось ни слов, ни воздуха, он по-отечески взял меня за руку и заглянул в глаза:

– Это нормально, юная леди. Поверьте мне, каждый в этой таверне вас понимает, Беата. Потому что мы все прошли этот путь. Какое-то время потребуется вам, чтобы привыкнуть к новой жизни и новым ощущениям, новым порядкам. Но это произойдёт куда быстрее, чем вы думаете. Поверьте мне.

Он нежно хлопает меня по руке, а затем указывает куда-то мне за спину:

– Вон там, у той стены, находится доска объявлений. Там путники оставляют сообщения для тех, кого ищут. Взгляните, возможно ваш муж был здесь. Или же вы можете оставить ему весточку на случай, если он здесь появится. Я же вам советую отправиться в Вызьму. Это большой город, он совсем рядом, через болота. В городах имеются целые архивы по поискам родных. К слову, в Вызьме мне помогли отыскать мою дочь, – Поль улыбнулся и неловко потёр затылок. – Если вы решите отдохнуть, в Предместье есть свободные дома. Ночью здесь потрясающе: сотни светлячков выплясывают вокруг избушек, а на небе столько созвездий, что не сосчитать. Мы разводим большой костёр каждую ночь на большаке. Живая музыка, танцы, местные угощенья! Настоящий праздник жизни.

Я оглянулась и уставилась на доску объявлений. На ней практически не было свободного места от разнообразных листков и записок. Спрыгнув с насиженного места, я почти крадучись подхожу к этой бумажной феерии. Быстрым взглядом изучаю почерки и имена. Матери ищут детей, братья – сестёр; друзья и родственники с надеждой оставляют здесь весточки о себе. Я чувствую тяжесть в груди, когда среди этого разнообразия не нахожу своего имени и имени мужа, и понурив голову бреду обратно к стойке. «Я найду тебя, Марк» думаю я и снова ищу глазами Мурашку.

Моя смешная кошка довольно умывает мордочку после плотной трапезы, но внезапно замечает солнечных зайчиков, отражающихся от стеклянных пивных кружек. Она так забавно пытается поймать их сперва одной лапкой, затем второй. А после, громко мурлыкнув, делает свой кошачий грациозный кульбит и убегает под стол. Я хихикаю, глядя на неё, и всё ещё не могу поверить, что это она, моя Мурашка. В груди разливается тепло ностальгии, а глаза предательски наполняются слезами. Но при этом я улыбаюсь, вспоминая все радостные моменты нашей земной жизни с Мурашкой.

С этой кошкой связано моё самое первое воспоминание. Мне было около четырёх лет, когда мама принесла её. Помню, что мама была в шубе, значит – это была зима. Мы с папой остались дома, а мама ушла на рынок за покупками. Я очень хорошо помню, как моя мама, войдя в квартиру (я как всегда выбежала её встречать), присела на корточки на уровень моих глаз и приоткрыла шубку, аккуратно доставая что-то из-за пазухи. Это был такой крохотный, невероятно пушистый комочек. Сперва я подумала, что это варежка или какой другой элемент одежды. Но нет, у этого комочка обнаружились два глаза, которыми он боязливо оглядывал нашу прихожую. Когда осознала, что это котёнок, я запрыгала от радости и готова была по-детски раздавить его в своих объятиях. Мама рассказывала, что такая моя детская реакция заставила её прослезиться от умиления и нежности, а по коже побежали мурашки. Вот так и появилось имя у нашей чудесной меховой девочки.

Мурашка… моя первая подруга, моя няня, мой учитель. Моя сама главная поддержка в течение всех школьных лет.

Наконец я выныриваю из своих воспоминаний и с грустью вспоминаю, что нахожусь далеко от дома. И от Марка. Я снова поворачиваюсь к Полю.

– Я бы очень хотела насладиться местной природой и бытом, Поль. Но найти мужа сейчас я хочу больше всего на свете. Я знаю, что не смогу успокоиться, пока не отыщу его. Где бы он ни был, – я тяжело вздыхаю и снова опускаю глаза.

– Я хорошо понимаю вас, Беата. Позвольте тогда снабдить вас имбирным элем в дорогу. Думаю, и для вашей кошки найдётся отменный кусок мяса, – смеётся Поль.

– Спасибо вам. Спасибо огромное. – Я встаю и жестом приманиваю Мурашку. – Девочка, нам пора.

Пушистый хвост мгновенно встал трубой, когда кошка, довольно жмурясь, засеменила ко мне. Подбежав, она несколько раз потёрлась о мои ноги, а затем послушно уселась рядом. Поль тем временем протянул мне узелок:

– Бутылочка имбирного эля для юной леди и кусок крольчатины для миссис Барсик, – он усмехнулся. – Также положил вам сыра и нашей фирменной картошки с травами.

Я беру довольно увесистый узелок и улыбаюсь трактирщику.

– Спасибо вам за всё, Поль. Обещаю навестить вас вместе с Марком. С вас эта отменная выпивка, а с нас – увлекательные истории наших путешествий.

– По рукам, – хлопнул в ладоши Поль и засиял. – Вы найдёте его, Беата. Обязательно найдёте.

Я киваю ему с улыбкой и, помахав на прощание, выхожу из таверны. Солнце уже начало клониться к горизонту. Пройдя с Мурашкой несколько шагов в сторону болот, я оглядываюсь на таверну. Стоя в лучах закатного солнца, она служила убежищем, где усталые души путешественников находили своё утешение среди постоянно меняющегося пейзажа. В её объятиях истории прошлого плавно слились с настоящим, вызывая чувство единства и связи между всеми, кто перешагнул её порог. Эта таверна напомнила мне о красоте, которую можно найти в самых простых моментах и вещах. «В своей реальной жизни я почему-то никогда этого не замечала» с грустью подумалось мне. Я делаю глубокий вдох и направляюсь вглубь леса – в сторону болот.

.6

Мы с Мурашкой пересекли широкий ручей по деревянному мосточку, оказавшись вплотную к болотам. Ночь уже полностью осела на это место. Летний ночной воздух был пропитан влагой, а густые кроны деревьев нависали над головой тяжелым массивом. Лунный свет пробивался сквозь них с трудом, ложась серебристыми полосками на болотистую местность. Земля под ногами представляла собой коварный лабиринт из грязи и мутной воды, создававший трясину. Это место поглощало любые попытки опереться ногами о твёрдую почву. Содержимое данного Полем узелка мы с Мурой опустошили еще на подходе к болотам, чему сейчас я была рада.

Подхватив Мурашку на руки, я прыгнула на клочок земли, показавшийся мне хорошей опорой.

– Нам стоит быть осторожными, – шепотом говорю я в кошачье ухо, будто кто-то может подслушать. Мурашка, не обратив внимания на мои слова, смотрит куда-то вглубь не моргая.

– Ладно, девочка, наш путь лишь вперёд! – Уверенно говорю я скорее себе, чем кошке.

Губчатая земля под ногами хлюпает при каждом моём шаге, будто сама природа этого места неохотно позволяет пройти сквозь свои тёмные глубины. Пейзаж разбросан клочьями густой растительности, гнилостный запах которой смешивается с землистым ароматом влажной почвы. В этой призрачной обстановке хор природы звучал меланхоличной мелодией.

В густой темноте я боялась оступиться и увязнуть. Надо было взять фонарь, думаю я запоздало. Или по крайней мере то, что в этом месте используют как источник света. Не видно ни зги, мы идём почти на ощупь. Я ступаю аккуратно, прижимая к себе настороженную Мурашку. В подсвеченном луной воздухе разносится скорбное и ленивое кваканье лягушек. Где-то вдалеке стрекочут ночные насекомые. Резкое уханье совы, сорвавшейся с дерева над моей головой, пугает меня до смерти. Я резко вдыхаю густой влажный воздух и замираю. Мурашка вскидывает голову, провожая сову взглядом. Кошка не выглядит напуганной, и это меня успокаивает.

– Просто идти вперёд, да? – Выдыхаю я и делаю неуверенный шаг. Стараюсь не думать о монстрах из детских книжек, живущих на болотах. «Это безопасный мир, Беата» говорю я себе. Ничего в нём не способно навредить. Верно?

Немного успокоившись и взяв себя в руки, я продолжаю идти. В этом болотистом лабиринте время словно остановилось. Я иду уже будто около часа, а может всего пятнадцать минут. Гнетущий мрак, густые кроны деревьев и мутная вода соткали мир, изолированный от людской цивилизации. Это было место, где тайны передавались шёпотом среди шелестевшей листвы.

Пока я размышляла об этом, делая незаметно для самой себя шаг за шагом, аккуратно ступая по вязкой земле, на горизонте за густыми деревьями замелькали огни. Мурашка увидела их первой, не мигая вглядываясь в темноту перед нами. Коротко мяукнув, она подняла на меня свои изумрудные глаза. Я мгновенно вышла из раздумий, будто проснулась от тяжёлого сна, и тоже заметила движение света впереди.

– Погоди, Мурашка, мы ещё не знаем, что это может быть. – Я поудобнее устроила кошку на руках. – Не хочу радоваться раньше времени.

Я устало прильнула носом к меховой макушке, не отрывая взгляда от пляшущих огоньков за деревьями. На меня вдруг навалились усталость и голод. Кто знает сколько времени прошло с тех пор, как мы вышли из таверны. Но моей кошке будто было всё ни по чём.

Я тихонько подкралась к толстому стволу дерева и опасливо выглянула из-за него. Открывшееся моему взору зрелище меня поразило: впереди и правда были огни. Болотистая местность оканчивалась твёрдой почвой, усеянной густой травой и цветами. А чуть поодаль над бурлящей рекой нависал довольно широкий каменный мост. Метров тридцать в длину, мост этот оканчивался высокими массивными дверями с чугунными кольцами вместо ручек. По обе стороны от дверей тянулась вдаль внушительного размера стена из белого камня. Что скрывается за ней было бы невозможно разглядеть даже с верхушки близлежащих деревьев. А на входе у каждой двери висело по огромному факелу, свет которых нас и привлёк.

Я смогла разглядеть двух мужчин у массивных ворот. Они курили и о чём-то неспешно беседовали. Один из них громко рассмеялся и похлопал другого по спине. Эта короткая сцена отчего-то придала мне бодрости, и я шагнула в сторону каменного моста.

.7

Дойдя до мужчин, я опустила Мурашку на землю. Они резко перестали разговаривать и теперь с любопытством смотрят на нас с кошкой. Мне хочется поздороваться, но от неловкости я не могу заставить себя произнести ни звука. Немая пауза затягивается, а затем один из мужчин всё же обращается ко мне:

– Вы новенькая?

– Эм-м… – Я неловко переминаюсь с ноги на ногу и понятия не имею, что он имеет в виду. – Наверное, да. Смотря, что вы…

– Извините моего напарника, – вступает в нашу беседу второй мужчина. – Он не хотел напугать или смутить вас. Но задавать вопросы прежде, чем открыть ворота новому гостю, – наша работа.

Я выдыхаю с облегчением, сама не понимая, от чего взволновалась. Первый мужчина кивает мне и продолжает уже с лёгкой улыбкой:

– Простите, мисс. Даже на этой стороне, кажется, случается профдеформация, – он смеётся. – Так откуда вы и куда направляетесь? Вам нужна помощь?

– Мне сказали, что в Вызьме у меня есть шанс найти мужа. В смысле… моего мужа. Кажется, мы с ним разбились в авиакатастрофе, и он тоже должен был оказаться где-то здесь, ведь так? – Я слегка тараторю, а потом резко замолкаю. Оба охранника вскидывают брови.

– Разумеется, если он действительно погиб, – пожимает плечами первый мужчина. – Вы можете зайти в Бюро поиска и расспросить там о нём. Ну, и поисковые доски объявлений тоже стоит изучить. Все, кто кого-то ищут, оставляют там весточки.

– Что вы сказали? – Я хлопаю глазами и перестаю дышать.

– Весточки. Ну, на досках…

– Нет-нет, – я немного нервно машу руками. – Про «действительно погиб».

– А-а, – охранник кладёт ладонь себе на затылок и опускает глаза. – Ну… я хотел сказать, вы же понимаете, что, не видя смерть человека, нельзя быть уверенным…

– Это авиакатастрофа! – Кажется, я повысила голос. Мурашка у моих ног вскидывает голову. – Как можно выжить при крушении самолёта?

Тут решает вмешаться в разговор второй мужчина:

– Якуб, прекрати пугать девушку. – Он хлопает напарника по плечу и смотрит на меня добрым, но каким-то жалостливым взглядом. – Мисс, он не хотел вас смущать. Все мы были здесь новичками. Да, Якуб?

Мужчина по имени Якуб виновато тупит взгляд.

– И все мы искали кого-то, – продолжает первый. – Я хочу сказать, не отчаивайтесь при первых неудачах и не опускайте руки. Никто не знает, насколько велико это место, но я лично знавал людей, которые потратили на поиски не один месяц.

– Месяц? – У меня комично отвисает нижняя челюсть. Я бы рассмеялась сама над собой, если бы мне так отчаянно не хотелось разрыдаться.

– Не один месяц… Да, – напарник Якуба разводит руками, и на этот раз я отчётливо вижу жалость в его глазах. – Но, поверьте, ни одни поиски не были напрасны. Ни одни не оставались без результата. Кто ищет, тот находит. Здесь это всегда срабатывает.

Я чувствую, как поубавилось моё вдохновение. Меня начинает слегка пугать возможность быть в одиночестве в незнакомых местах, с незнакомыми людьми. Страхи из реальной жизни никуда не делись. Я всё ещё до смерти боюсь одиночества. «До смерти». Я усмехаюсь. Мурашка смотрит на меня с любопытством.

– Вы можете оставаться в Вызьме сколько захотите, – произносит Якуб через плечо, подойдя к воротам. – Прямо по улице, через площадь, находится большой постоялый двор. Он же отель. Вам без лишних вопросов выделят отдельную комнату и накормят.

Он тянет за массивную чугунную ручку одной из дверей, и ворота наполовину открываются передо мной. Я тут же снова беру Мурашку на руки и привычно утыкаюсь носом в меховую кошачью макушку. За воротами я вижу горящие фонари, их мягкий белый свет, и слышу весёлую музыку. Не знаю, сколько сейчас времени, но, не смотря на темноту ночи, люди снуют по улицам и, по-видимому, не торопятся в свои кровати.

.8

Этот город выглядел скорее средневековым, нежели современным: мягкий свет фонарей, кое-где даже установлены факелы для освещения; узкие мощеные улочки, проходящие через самый центр города и образующие большую круглую площадь. Она, не смотря на столь поздний час и высокую луну в звёздном небе, была заполнена торговцами и местными жителями в одеждах самых разных эпох.

Из булочной неподалеку доносился аромат свежего хлеба, смешиваясь с благоуханием трав из аптеки напротив. «Любопытно, для чего в таком месте аптека» невольно подумалось мне.

В самом центре площади труппа местных менестрелей весело играла на скрипках и лютнях, лаская музыкой эту теплую ночь. Дети играли в догонялки прямо вокруг музыкантов, задорно смеясь и пританцовывая вприпрыжку. Их смех эхом отражался от древних каменных стен. Мне казалось, будто за ребятней вовсе никто не присматривает и не беспокоится, как бы малыши не потерялись в толпе.

В конце улицы я разглядела таверну, из которой глухо доносился звон кружек и хриплые голоса. Несколько человек курили у входа, огоньки сигарет то и дело мелькали в полумраке.

Вид, открывшийся мне, был завораживающим, почти волшебным. Серебряный свет луны, факелы, уличные торговцы, музыканты с лютнями… Я будто оказалась на съемочной площадке исторического кино. Но, не смотря на всё, что происходило здесь, на этой площади, не смотря на кипящую городскую жизнь ночного часа, это святилище красоты и истории наполняло меня удивительным спокойствием. Внезапно для самой себя я уверилась в том, что найду здесь ответы и подсказки.

Мурашка аккуратно дотронулась своей меховой лапкой до моего лица, и это вывело меня из размышлений.

– Что, девочка? Хочешь прогуляться? – Я опускаю кошку на красиво выложенный камнем тротуар. – Ну, что ж, давай осмотримся.

Меховая непоседа, вздернув пушистый хвост, устремляется трусцой к толпе у торговой палатки. Я иду следом. Мне любопытно, что в таком месте, как это, пользуется спросом. «Ага, вот оно что» я расплываюсь в улыбке, видя как Мурашка, встав на задние лапки, с интересом обнюхивает содержимое прилавка. Народу здесь собралось действительно много, и мне приходится протиснуться, аккуратно лавируя между стоящими.

А на торговом прилавке собрались все заветные мечты моей (да и не только моей, что уж тут) кошки: рубец, мясной хлеб, вырезка, копченые колбаски, сало и прочие мясные деликатесы. Вот уж точно не это я ожидала увидеть в продаже в столь поздний час на городской площади.

Хозяин лавки наконец замечает Мурашку, облизывающуюся при виде этих вкусностей. Я вдруг думаю, что сейчас он прогонит кошку, и спешу подхватить её на руки. Но мужчина за прилавком улыбается и быстрым профессиональным движением отрезает добротный кусок окорока, удалив с него шкуру. Затем, продолжая улыбаться с прищуром, он протягивает этот кусок Мурашке на моих руках. Моя меховая хитрюга хватает желанный подарок передними лапками и тянет в рот, с аппетитом вонзая в жирный кусочек свои зубы.

Мне становится неловко за свою кошку, и я уж было открыла рот, чтобы спросить, как я могу заплатить за Мурашкин ужин, но хозяин лавки опережает меня:

– Бесплатно. У нас бесплатно.

Я так и стою с приоткрытым ртом, пока Мурашка дожевывает остатки окорока.

– Спасибо, – только и смогла пролепетать я в то время, пока толпа других покупателей оттесняла меня в сторону.

– Ну что, наелась, маленькая попрошайка? – Я укоризненно кошусь на свою кошку, которая не перестает облизываться, довольно жмурясь. – Мы ведь перекусили перед тем, как выйти на болота, меховая ты обжора.

Мурашка издает короткое «мяу» и лижет мне щеку. От её мордочки пахнет копченостью.

– Ладно, прощаю, – я смеюсь и целую кошку в ответ. – А теперь давай-ка поищем место для ночлега.