Текст книги "Таноя"

Глава 6

В своих размышлениях полковник не промахнулся – выхлебав миску густой мясной похлебки, Таноя едва удержала глаза открытыми. Спать хотелось отчаянно. А еще чесалась голова от набившейся в волосы пыли. В стойбище она бы моментально втерла в кожу и волосы топленый бараний жир, слегка ароматизированный пряными травами, а тут как эту проблему решать? Жир она в суете сборов прихватить забыла.

А еще все в этом месте было необычным – высокие лавки, на которые садились, не подбирая ног, высокие длинные столы из дерева – в степи такой стол стоил бы целую овцу! Миски из глины простые, без узоров, и все одинаковые, таких в степи не держат почти – в пути побьются. А вот половник, которым ей наливали похлебку – медный. Дорогой!

Еду выдавал мужчина, и Таноя долго удивленно смотрела на то, как ловко он наливает еду другим мужчинам в одинаковой одежде. Вопросов орчанка не задавала – устала, да и мир людей оказался утомительно отличным от родного стойбища. Женщин нет, детей нет, овец нет. Кони плохонькие, и мало их. А еще запахи совсем-совсем другие! И лица! Все бледные, с широкими глазами и редкими ресницами, вот уж ветер песку нанесет!

Между тем рядом с ней на скамью присел тот пожилой человек, который встречал ее у ворот. Одет непривычно, но аккуратно – все шнурки подтянуты, галуны блестят, оружие и пряжки начищены – да и двигается как справный воин.

– Расскажешь, почему со свадьбы сбежала, красавица? – спросил он.

Таноя дернулась, но старик ее удержал:

– Не прыгай, я сам догадался. Расскажешь?

Сонливость слетела, и девушка, осторожно подбирая слова, рассказала о неудачной свадьбе. Правда, про пояс умолчала. Он и сейчас был на ней, прикрытый широким кушаком.

Комендант покачал головой – чувствовалась в рассказе девчонки какая-то неправильность. С чего вдруг взбрыкнула, когда жених снова замуж позвал? С другой стороны, «белые» орки – они особые. Умнее, хитрее, и если напрямую магичить не могут, то обладают острой интуицией. А вот шаманы бывают только из «черных» орков – это другой талант.

– Так куда ты ехала? – спросил полковник.

– Бабуля Эгев сказала в город ехать, – неосознанно выдвинув клыки, сказала орчанка. – Там всех много, затеряться легко. Клановые в город не поедут, а изгоям я неинтересна. Да еще, говорят, люди наказывают за любое убийство.

– Так и есть, – покачал головой комендант, – только что ты в городе делать будешь? Что умеешь?

– Овец доить, сыр варить, кожи мять, – перечислила Таноя.

Офицер головой покачал:

– Возьмут тебя в лучшем случае в помощники к кожемяке какому или на сыроварню. Будешь работать за кусок хлеба и сыр. Это ты могла и дома делать. Может, не поздно еще вернуться?

Съежившаяся от жестоких слов девчонка сложила руки на животе, обнимая себя, чтобы казаться меньше, и вдруг выпрямилась! Плечи сами собой развернулись, голова поднялась, и она усталым голосом сказала:

– Вернуться я не могу. Первый же соплеменник меня убьет. Или того хуже – натешится и убьет. Варить всю жизнь сыр или кожи мять скучно, но я еще молода и могу научиться чему-то новому.

– Мысль правильная, – задумчиво сказал полковник. Потом прищурился и спросил: – С оружием управляться умеешь?

– Смотря с каким, – пожала плечами девчонка. – Из лука стреляю хорошо, аркан кидаю добро, мечом не машу, копьем тоже не умею. Разве что плетью научилась слегка…

Полковник неплохо знал, что и как умеют степняки, поэтому покивал одобрительно:

– Зайца на скаку плетью возьмешь?

– Возьму, – поразмыслив, ответила орчанка.

– Тогда слушай меня, барышня. Тебе не в мелкий город надо, а в крупный, туда, где аристократы есть. Я сам в столице уже много лет не бывал, но родня иногда пишет, удивляет. Говорят, среди знатных дам мода пошла на телохранительниц!

Орчанка непонятливо хлопнула на человека узкими темными глазами.

– Охранниц они ищут. Таких, чтобы рядом стояли с грозным видом. Ну, может, от карманников защищали еще. Я в этом деле не особо разбираюсь, но знаю, что в больших торговых городах есть специальные школы… Э, да ты спишь совсем! Иди уже спать, завтра потолкуем!

Глава 7

Вымотанная долгой дорогой Таноя уснула быстро. Последней ее мыслью было – что же за пояс удивительный подарила ей бабуля Эгев?

Сон сгустился, как утренний туман – незаметно. Подполз, шурша погремушками шаманов, отдаваясь в голове далеким рокотом праздничных бубнов. Перед орчанкой развернулась степь, пленяя запахом полыни и дымом костров. А где-то рядом, словно за плечом, завел свой мерный речитатив акын.

Надо сказать, что настоящие певцы степей не просто рассказывают легенду о стародавних временах – они вызывают духов, живших в то время, и говорят лишь то, что им показывают духи. Поэтому, начав однажды историю, акын должен ее завершить, иначе духи прогневаются, не уйдут в мир мертвых и будут носиться по земле, мучая нерадивого певца и его близких. Поэтому в степи очень уважают акынов, берегут и очень сочувствуют их близким – ведь пока акын станет настоящим певцом степей, духи успевают изрядно потрепать и его, и его родню.

Спит Таноя и слушает во сне акына, а перед глазами ее разворачивается история: висят в небе над степью звезды – ударил певец степи по струнам своего бздына, и приблизились звезды. Огромными стали! Еще раз ударил – вместо звезд шары огромные повисли в черноте. Третий удар – и видно стало, что между шарами теми нити тянутся, да не простые нити, а словно дороги. Ходят по тем дорогам и боги, и люди, и великие герои, и страшные чудовища. Орки вот редко ходят – не любят орки звездных дорог.

В сплетении нитей и шаров стоит юрта – большая! А в ней горит очаг. Стоит у очага шкатулка, полная драгоценных самоцветов. И на каждом самоцвете надпись есть. Подойдет к шкатулке бог, возьмет самоцвет да сунет идущему по звездной дороге, и станет тот орк самым быстрым или самым метким, а то еще какой талант получит, который поможет ему чудовище одолеть, или стадо огромное собрать, или первую красавицу в жены заполучить!

Так оно все и шло – завел акын мелодию, которая показывала Таное, как пролетали мимо года, весну сменяло лето, а за летом приходила осень, затем зима, и снова зеленая трава пробивалась через тонкий лед. А потом…

Играли у очага богов дети и опрокинули шкатулку с камнями! Разлетелись камни по мирам сами собой, без воли богов! Подобрали их самые разные существа – кто в корону кристалл вставил, кто в рукоять меча, кто вот в пояс.

Но камни волшебные непросты сами по себе – не каждому существу служить готовы. Им нужны сильные духом, способные проложить новый путь или открыть давно забытый. Камни начали искать себе тех, кто сможет поделиться с необычным самоцветом силой не тела, но духа! Иногда камни попадали в руки ветхих стариков и дарили им вторую молодость. Иногда ярким кристаллом играл ребенок и вырастал в удивительного мага, ученого или правителя – большое значение имела руна, вырезанная на камне.

«Власть», «сила», «знания», «доброе сердце», «решимость» – кристаллы крутились перед лицом Танои, пока она не увидела знакомый сиреневый камень. На нем было вырезано «решительность», и орчанка склонила голову – именно решительности ей не хватало. Еще в детские годы случались ситуации, когда ее бранили и даже наказывали, потому что не хватало решимости обличить лжеца, указать вора или отказаться от новых дел. Теперь же… Во сне Таноя положила ладонь на пояс и пообещала себе справиться со всем, что ждет ее впереди, и достичь лучшей жизни. Не такой, как в стойбище!

С этой мыслью юная орчанка и проснулась.

Спать ее уложили в гостевой комнате домика коменданта. Женщин, даже таких необычных, в крепости не было, и полковник не хотел рисковать – показал орчанке кровать и вышел.

Спать на кровати Таноя не умела, поэтому проснулась на полу, привычно завернувшись в одеяло. Медленно встала, отгоняя дурноту неурочного сна, и поняла, что разбудило ее солнце – в стене сиял квадрат, затянутый тонкой выскобленной кожей. Девушка встала, подобралась к окну, отвернула уголок пергамента и увидела двор крепости, а на нем солдат. Она запомнила, как называли этих одинаково одетых людей, и теперь с интересом смотрела, что они делают.

Шла смена караула – под команды капрала солдаты перестраивались и расходились – часть на стены и к воротам, часть – в казарму, спать. Орчанка наблюдала, пока ее не заметили. Капрал увидел отогнутый уголок и сразу предупредил коменданта, который из той же предосторожности ночевал в казарме.

Полковник привел себя в порядок и подошел к своему дому:

– Да встретит день тебя дождем, невеста, – сказал он.

– Да будет с тобой прохлада утра, – ответила Таноя.

– В другой комнате есть вода для умывания, – сказал офицер, – жду в столовой!

Орчанка быстро поплескалась в тазу, почесывая стянутые в косы волосы – жира нет, что же с этим делать? И побежала в столовую. Есть хотелось нестерпимо!

Глава 8

Полковник и сам не понимал, чем его так зацепила эта девчонка – ну ушла бы она в деревню, нанялась на ферму сыр варить или овец стричь – что такого? Ан нет, влез с умным советом и только за завтраком понял, что орчанка слишком дика для жизни среди людей. Вон как чешется! А что если насекомые?

Он постарался деликатно описать ей проблему, а потом долго объяснял, что люди моют волосы водой и мылом, а не смазывают жиром от пыли и насекомых. Таноя же недоуменно хлопала глазами – переводить ценную воду на мытье? Да еще горячую? И не жалко им дров?

Измучившись, комендант сказал, что ее не пустят в город, если она будет пахнуть топленым жиром, и выдал ей кусочек розового мыла из собственных запасов. Покупал когда-то для любовницы, да забыл вручить, вот и пригодилось. Орчанка была очарована незнакомым ароматом – все же орки были ближе к природе и сильнее чувствовали запахи. Вежливая девушка умолчала о том, как для нее воняли табаком, потом, порохом и железом солдаты гарнизона.

Еще раз объяснив, как нужно использовать мыло и горячую воду, мужчина ушел, а Таноя принялась разбираться с новой реальностью. Косы пришлось расплести, душистая штука, смоченная водой, оказалась ужасно скользкой и постоянно падала, даже горячая вода плохо смывала жир с волос и кожи, так что в итоге девушка провозилась в купальне больше часа, а понимающий полковник минут через двадцать велел солдату отнести ей еще два ведра кипятка, благо слив в купальне был устроен правильно – в выгребную яму.

Когда же Таноя решила, что смыла с себя жир и пыль, от кусочка мыла буквально ничего не осталось. Она вышла из купальни с таким виноватым выражением лица, что полковник, поджидающий ее на скамейке, вскочил.

– Что-то случилось? – спросил он, разглядывая мускулистую девчонку в солдатской рубахе и штанах. Волосы, собранные в хвост на макушке, оказались вовсе не черными, а серебристо-пепельными! Что в сочетании с очень светлой, чуть зеленоватой кожей и черными глазами смотрелось убойно. Впервые за несколько лет полковник дрогнул и подумал о том, что следовало не просто ездить к любовнице раз в месяц, а, пожалуй, стоило жениться и привезти в гарнизон жену. Хотя бы для атмосферы.

– Та ароматная штука, которую вы дали, почтенный…

– Мыло!

– Она кончилась!

– Ерунда, – хмыкнул мужчина, расслабляясь, – я тебе потом еще дам. Главное, что ты теперь пахнешь розами, а не потом и жиром. Идем обедать!

Подумав, офицер приказал накрыть в столовой отдельный столик, поставить приборы и принялся обучать орчанку правилам этикета за столом. Таноя не была смертельно уставшей и голодной, поэтому слушала и смотрела внимательно. Хотя иногда едва сдерживала смех – сколько церемоний, чтобы съесть миску похлебки! Однако полковник настаивал:

– Это тебе точно пригодится, если ты вдруг станешь телохранителем! – и девушка не возражала.

Целый месяц она прожила в гарнизоне, учась вести себя, как человек. Офицеры и солдаты сначала поглядывали на коменданта с пониманием, но вскоре сообразили, что полковник завел себе не любовницу, а дочь.

В компании молодых лейтенантов Таноя училась ходить, как благородная девица – чтобы юбки не взлетали, открывая ноги. Училась читать на людском языке, не размахивать руками, мыться, стирать, пришивать пуговицы – у орков стирка заключалась в полоскании тканей в реке дважды в год – весной и осенью. Пуговиц не водилось вообще – все заменяла шнуровка или пряжки, а мытье с душистым мылом стало для девушки наградой после утомительного дня.

А через месяц в крепость пришел караван, и комендант отправил орчанку с караваном к своей дальней родственнице. На прощание выдал пачку рекомендательных писем, пошитое гарнизонным портным дамское платье, шляпку и последний кусочек мыла, выцарапанный у запасливого полкового коновала.

Таноя крепко обняла мужчину на прощание и не сказала, что оставила на его письменном столе прощальный подарок – мешочек с оркскими травами и один из запасных кинжалов – оркская сталь не могла конкурировать с эльфийской или гномской, зато обладала одним огромным преимуществом – ею можно было убить мага.

Глава 9

Долгое путешествие с пустым обозом стало для юной орчанки откровением. Возчики, доставившие в крепостицу запас еды, фуража и пополнение, уезжали обратно налегке, поэтому были благодушны и довольны собой. Подсаживали на пустые телеги селян, спешащих на ярмарку, позволяли присоединиться к компании другим телегам – красть из полупустых фургонов было нечего, кроме кое-каких пожитков самих возниц да Танои.

Тащился караван больше двух недель, и все это время орчанка присматривалась. Слушала болтовню возниц на привалах, смотрела на проезжающие мимо кареты и всадников. Кроме людей на дорогах встречалось немало представителей других рас – эльфы гарцевали на тонконогих зачарованных жеребцах, а их дам проносили в паланкинах. Гномы предпочитали повозки или пони. Невысокие косматые лошадки чем-то походили на своих хозяев и дружно топали по густой летней пыли дорог. Люди предпочитали открытые телеги, а кто побогаче – кареты.

Впрочем, и всадников хватало, и все они с интересом поглядывали на коня Танои. Продать предлагали не раз, но орчанка молча скалила клыки – продавать своего друга она не собиралась.

Добравшись до указанного на письме городка, девушка оставила коня и поклажу под присмотром возниц и побрела по улочке в поисках нужного адреса. Поначалу было сложно – она шарахалась от криков извозчиков, наступала на юбки прохожим дамам и дергалась от звона колокольчиков – в стойбище бывало шумно, но шум города был другим.

В конце концов она чуть не расплакалась, забилась в какой-то темный угол и схватилась за голову, надеясь успокоить головную боль.

Через некоторое время в щель заглянул парнишка:

– Эй, ты кто? И что тут делаешь?

– Таноя. Сижу.

– Ты не человек?

– Орчанка.

– Интересно выглядишь, – мальчишка подобрался ближе, и девушка разглядела, что одет он в добротные вещи, пусть и поношенные, но аккуратно зашитые и вычищенные. – А чего ты сюда забралась?

– Заблудилась, – призналась орчанка.

– Заблудилась? – удивился мальчик. Он, похоже, вырос в этом городе и знал все его углы.

– Мне нужно сюда, – Таноя вынула уже изрядно помятое письмо полковника и показала ребенку.

Тот по буквам разобрал затейливую надпись и кивнул сам себе:

– А, знаю, это на той улице, где дамы с зонтиками гуляют. Пошли, провожу!

Многие прохожие поглядывали на странную компанию из парнишки и орчанки, но подошли к ним только на светлой зеленой улице, застроенной высокими нарядными домами. Высокий усач в форме, похожей на военную, строго осведомился:

– Куда вы, молодой человек?

– Господин Бекар, – улыбнулся ему парнишка, – я провожаю эту даму по адресу, который написан на письме!

– Что за письмо? – мужчина протянул руку, чтобы орчанка отдала его, но девушка отпрянула.

– Это письмо от полковника Бартона! Он велел отдать его только госпоже Смарагде!

– А, – сказал тип в мундире, – тогда позвольте, барышня, я сам вас провожу. Госпожа Смарагда очень ждет весточки от брата!

Дежурный полицейский проводил орчанку к милому особнячку, обсаженному фруктовыми деревьями. Чопорный старик в темной ливрее проводил нежданных гостей в холл и попросил подождать:

– Госпожа Смарагда сейчас выйдет, – сказал он и ушел настолько быстро, насколько ему позволял возраст.

Таноя переминалась с ноги на ногу, не зная, чего ожидать, а вот мужчина в мундире стоял навытяжку, словно знал, что будет.

Вскоре в холл спустилась дама. Орчанка смотрела на нее во все глаза – высокая, выше Танои на полпальца, стройная и сильная дама в нарядном платье подошла поближе и одобрительно кивнула полицейскому:

– Вольно, Бекар! Что привело вас ко мне?

– Эта особа уверяет, что у нее при себе письмо от вашего брата, госпожа! – щелкнул каблуками пыльных сапог служака.

Дама перевела взгляд на орчанку, и та невольно выпрямилась.

– Письмо? – нетерпеливо сказала госпожа Смарагда.

– Я обещала вручить его госпоже Смарагде, сестре полковника Бартона, – выговорила заученную фразу Таноя.

– Это я!

– Вы должны мне сказать, что именно засунули полковнику за шиворот, когда обиделись на то, что не родились мальчиком, – сказала орчанка и слегка покраснела. По ее мнению, нельзя было напоминать женщине, что она не мужчина.

К ее удивлению, госпожа Смарагда рассмеялась:

– Да, было такое, – призналась она, – я очень сожалела, что не могу пойти в армию. Впрочем, я нашла себе занятие поинтереснее. Ужа. Я засунула Барту за шиворот ужа!

Таноя моментально вынула конверт и отдала его из рук в руки.

Полицейский явно почувствовал себя неловко, когда госпожа Смарагда сорвала печать и углубилась в чтение. Он начал переминаться, и женщина подняла голову от бумаг:

– А, Бекар, можете идти! Спасибо, что доставили эту красавицу ко мне. Брат просит позаботиться о ней.

Еще раз щелкнув каблуками, мужчина в форме удалился, а госпожа Смарагда смерила Таною взглядом и уточнила:

– Все, что есть – на тебе?

– Нет, госпожа, я оставила коня и оружие на постоялом дворе.

– Тогда я дам тебе слугу, сходи, забери все. А пока ходишь, тебе приготовят комнату. Мой брат просит помочь тебе, и мне это кажется интересным!

Орчанка молча поклонилась.

Глава 10

Хозяйка дома вызвала старика в ливрее, отдала ему приказ, и вскоре Таноя шла по улице вместе с шустрым и крепким парнем в ливрее поярче. Конечно, лакей из хорошего дома вел девицу по центральным улицам, и та вдоволь насмотрелась на разнообразие рас и личностей в довольно крупном, пусть и провинциальном городе. В основном тут, конечно, были люди, но и среди них наблюдалось великое разнообразие во внешности и одежде. А вот орков Таноя не встретила. Она даже осмелилась спросить у парня-сопровождающего, почему так, и он одарил ее снисходительным взглядом:

– Это же центр города! Ваши если среди людей живут, то или шкуры выделывают, или, там, сбруи шьют, кто ж такое здесь позволит? Ремесленные слободки на окраинах все!

Девушка кивнула, соглашаясь – в стойбище ремесленные палатки тоже ставили подальше от жилых, да еще с наветренной стороны, чтобы запахи не доносились до кухонных котлов. Значит, люди не глупы, раз свой город устраивают так же, как стойбище?

Парень никуда не торопился и охотно показывал орчанке модные заведения – ресторации, дамские чайные с пирожными, мужской клуб, ратушу, аптеку и прочие важные для города здания. О некоторых Таноя не знала ничего – что такое, например, аптека? И лакею приходилось ей переводить незнакомое слово, упрощать его. Ах, лавка с травами, вот это было понятно. Пивная? Место, где мужчины пьют ячменную брагу и балагурят? И так часа два.

Когда они добрались до постоялого двора, устали уже и лакей, и орчанка.

Возчики обрадовались зеленокожей попутчице и радостно ее приветствовали. Девушка со всеми простилась, забрала коня и свои пожитки, и обратно они вернулись довольно быстро, не отвлекаясь на пейзаж.

В доме их встретил дворецкий и сразу услал лакея с поручением. Таною же проводили в комнату, расположенную в гостевой части особняка.

– Госпожа Смарагда приказала разместить вас тут, а после передать приглашение на чашку чая. Вот здесь купальня, здесь гардеробная. Я пришлю вам горничную. Госпожа просила вас быть в своем традиционном наряде.

Таноя молча кивнула. С мытьем у нее все еще были сложности, но явившаяся через пару минут смешливая деревенская девушка, смотрящая на орчанку, как на диво дивное, быстро растопила ее настороженность. Особенно когда призналась, что в деревне мылись раз в неделю, обходясь в другие дни умыванием да мытьем ног после работы в поле.

– Но в городе госпожа требует раз в неделю мыться целиком, а руки и лицо пять раз в день умывать! Зато мыло тут какое!

Душистое мыло орчанке тоже очень нравилось, так что с помощью Милли она быстро вымылась и достала из ковровой сумки единственный не пропыленный костюм. Это было нарядное, праздничное платье со всеми полагающимся атрибутами – браслетами, бусами, поясом и вышитыми ножнами. Вся остальная одежда изрядно пропылилась и испачкалась в дороге. Миллисент уговорила гостью хозяйки отдать все в стирку и помогла Таное убрать волосы в высокий хвост по всем правилам – с вплетением ремешков с бусами и петельками для кинжалов и стрелок.

Когда дворецкий явился за орчанкой, она была уже полностью готова. Старик одобрительно взглянул на длинную юбку и неодобрительно – на бицепсы, подчеркнутые медными браслетами.

– Прошу вас, госпожа ждет! – сказал он наконец и торжественно пошел по коридору.

Таноя отправилась за ним, звеня и шурша ярким нарядом.

Госпоже Смарагде чрезвычайно понравился наряд орчанки. Она даже встала со своего места и походила вокруг, любуясь и шелковой алой юбкой, и ожерельем из клыков добытых девушкой волков, и тяжелым серебряным поясом с крючками для оружия.

– Это великолепно! – сказала она, потом вернулась к чайному столу и предложила Таное чашку чая.

Девушке уже приходилось пить чай в обществе полковника и возниц, поэтому она знала, что знатные господа пьют его не так, как простые люди, а простые люди – иначе, чем орки. В первую очередь сильно различалась посуда и способы заварки.

Орки чай варили. Ставили на огонь не котелок с водой, а медный чайник, когда вода закипала – засыпали чайные листья, о которых узнали не так и давно, и степные травы. Потом чайник стоял в теплой золе, в него подливали воду, иногда подсыпали травы, а на ночь хозяйка вытряхивала мокрый жом в костер и наполняла чайник снова, чтобы утром все попили теплого бодрящего отвара из неглубоких чашек без ручек, которые удобно ставились одна в другую при переезде становища.

Люди же кипятили воду в любой емкости и заваривали листья кипятком в отдельном чайничке. Ждали немного, потом разливали настой по кружкам, добавляли кипяток, мед или сахар, а иногда варенье, и пили. Знатные люди возвели чаепитие в искусство. Этому полковник даже пытался обучать Таною, приговаривая, что правильно подавать чай должна уметь каждая девушка. То ли старому вояке не хватало терпения, то ли он просто не знал каких-то секретов, но молодая орчанка научилась чай заваривать и разливать, а все прочее упорно ускользало от ее внимания.

Теперь же орчанке довелось увидеть чайный ритуал в исполнении профессионала. Не стукнула ни одна крышечка, не звякнула ни одна ложечка, пока госпожа Смарагда прогревала заварочный чайник, засыпала заварку и наконец заливала чайные листья кипятком из серебряного чайника, стоящего на горелке.

– Сахар? Мед? Варенье? Лимон? – с легкой улыбкой хозяйка дома указала на подносик с чайной шкатулкой и различными добавками.

– Молоко! – решила орчанка. Так человеческий чай, по ее мнению, больше всего напоминал тот напиток, который готовили орки.

Сестра полковника налила в чашку горячего молока, добавила заварки и подала хрупкую чайную пару в крупные зеленые ладони. Таноя ловко перехватила подачу и успела услышать вопрос:

– Сандвич? Кекс? Рулет?

– Что-нибудь с мясом, – Таноя с трудом сдержала желание сглотнуть голодную слюну – с утра у нее не было во рту ни кусочка, а время перевалило за полдень.

Госпожа Смарагда положила на маленькую тарелочку что-то пахнущее мясом и пряными травами, а потом занялась своей чашкой.

Таноя очень старалась есть медленно, пить маленькими глотками и даже представила, что видит перед собой не пестрый вощаной ситец на стенах гостиной, а степь до горизонта.

– Браво! – госпожа Смарагда сделала пару глотков из своей чашки, отломила краешек печенья, потом поставила чашку на блюдце и пару раз хлопнула в ладоши: – Именно с таким видом вам стоит бывать в гостиных!

Таноя моргнула, поставила чашку и уставилась на хозяйку дома с некоторой подозрительностью.

– Мой брат коротко описал причины, по которым вы покинули степь, – мягко сказала госпожа Смарагда, – просил помочь вам устроиться среди людей.

Орчанка слушала, затаив дыхание.

– Самым простым делом было бы пристроить вас в помощницы к мастеру по выделке кож или пошиву сбруи, – госпожа даже улыбнулась и сделала рукой жест, подчеркивая легкость этого действия.

Таноя насупилась.

– Чуть сложнее было бы пристроить вас в прислуги, – госпожа Смарагда засветилась, словно солнышко, когда Таноя скривила лицо. Да, орчанки делали всю домашнюю работу, которой при натуральном хозяйстве хватало всегда, но в человеческих городах все было иначе, а учиться, как малолетка, тому, что уже умеешь, не самое приятное занятие.

– Говорят, орчанки сильны, как человеческие мужчины, – с энтузиазмом описывала девушке перспективы сестра полковника, – так что на крепкую, пусть и бестолковую служанку нашлись бы охотники!

Таноя снова скривилась.

– Но я предлагаю вам кое-что другое, – тут госпожа Смарагда стала серьезной: – Я предлагаю вам, Таноя, стать телохранителем!