Текст книги "Браслет с шармами"

– У нас есть увольнительные на берег. Я хотел увидеться с мамой, повидать старые места. – Он прокашливается. – Я, кажется, раздражаю тебя периодически. Почему?

– Ну, ты бываешь довольно надоедливым. Заносчивым и гиперопекающим.

– Да ладно, – говорит он насмешливо, – аккуратнее, а то захвалишь.

– Извини, но ты производишь именно такое впечатление.

– Я не специально. Думаю, мое нахальство иногда делает меня заносчивым, а что до гиперопеки, так я просто стараюсь присматривать за тобой.

– Я ценю это, Джейк, – говорит она, кивая, – но, мне кажется, это чересчур, особенно когда ты это делаешь без разрешения.

– Хорошо, заметано. Постараюсь так не делать, – говорит он сухо.

– Не дуйся. Но ты еще назвал меня тогда на вечеринке избалованной, и я не очень поняла почему.

Покраснев, он запускает руки в карманы.

– Извини. Сгоряча. Я не это имел в виду. Просто я думаю, ты не всегда понимаешь, как тебе повезло, и, может, иногда принимаешь все как должное.

– В каком смысле? – хмурится она.

– У тебя есть семья…

– И мама, которая от нас свалила в мой день рождения, – резко отвечает она.

– Возможно, но семья, которая у тебя есть, защищает тебя, любит и заботится о тебе. А у меня есть оба родителя, но…

– У тебя нет того, что есть у меня, – заканчивает она медленно. – О, я понимаю. Никогда об этом не задумывалась. Извини. Это, должно быть, тяжело. – Она смотрит сочувственно и протягивает ему руку.

Джейк отмахивается от ее слов и заботы.

– Давай не будем об этом. – Ему невыносима ее жалость. К тому же он уже не тот маленький избитый мальчик. – Кажется, ты назвала все мои худшие черты?

Она смеется, криво ему улыбнувшись.

– Честно? Дело даже не в этом. Мне нелегко это признать, но я на тебя злилась все эти годы по другой причине.

– Правда? – Он придвигается ближе. – По какой?

– Думаю, я просто удивилась и расстроилась, что ты уехал из города и больше никогда не писал и не звонил. Я даже не смогла поблагодарить тебя за то, что вернул «Пандору» и шарм с книжкой… – Она выглядит смущенной и смягчает голос, – что, кстати, было очень мило, но это наша с мамой фишка, поэтому не стоило, спасибо. – Ее голос становится тверже. – Ты продолжал общаться с Оуэном после того, как уехал, и намекнул, что с дедушкой тоже. А потом мы случайно столкнулись на вечеринке на пляже. Не то чтобы ты меня искал.

– Но я… – выпаливает он и резко замолкает.

– Что?

Он не может ей сказать, что все шармы, кроме одного, были от него, – это разобьет ей сердце. Последние шесть лет он покупал их, слушая рассказы Рэя о ее жизни, в то время как она верила, что их отправляет мама. Эта вера дарит ей спокойствие и надежду.

Это зашло уже слишком далеко, и он чувствует себя в ловушке собственной лжи. Если он перестанет присылать шармы, это будет для нее ударом – лишившись этой связи с мамой, она почувствует, что снова ее потеряла.

В конце концов он бурчит:

– Извини, что не написал. Я должен был. Я приехал ненадолго, но обещаю, что в следующий раз я тебя навещу. Хорошо? Честно говоря, я не думал, что это так много значит для тебя.

Волна жара поднимается по ее шее и обдает лицо, оставляя след на коже. Она делает шаг назад.

– Не значит, не переживай. – Отведя глаза, она бормочет: – Слушай, мне нужно бежать. Мистер Стрикленд ждет. Я только возьму данные страховки.

Он смотрит, как она ныряет в машину, а сам тем временем достает кошелек. Через минуту она вкладывает ему в руку помятый кусок бумаги, исписанный голубым карандашом, который едва можно разобрать. Он щурится, пытаясь прочитать, что там. Его собственные данные аккуратно записаны печатными буквами на обратной стороне визитки, которую ему однажды кто-то дал, с надписью: «На случай аварии».

Она без труда разбирает название страховой компании и номер.

– А ты хорошо подготовился.

– Может, жизнь на флоте меня дисциплинировала, и теперь я готовлюсь ко всему заранее.

– Опять этот груз обиды. – Она подходит ближе и делает вид, что стряхивает что-то с плеча, а затем неловко отступает назад.

Он смеется, разряжая обстановку.

– Как по мне, готовиться заранее скучновато, – говорит она. – Я бы не стала тратить время на вещи, которые, возможно, никогда не случатся. – Она складывает карточку пополам и небрежно кидает в карман. – Если честно, ты всегда казался мне самостоятельным, так что я не удивлена, что ты такой организованный. Думаю, ты привык о себе заботиться. – Она выпрямляется. – В любом случае не забудь сказать страховой, что в аварии виноват ты, прежде чем снова уплыть за моря. Буду рада, если не придется ждать несколько месяцев, пока с этим разберутся.

– О, не волнуйся, я позвоню им, – он поднимает брови, – чтобы подтвердить, что это была твоя вина и тебе нужно заплатить за ущерб.

– Я сдала назад первая, – парирует она, – так что это твоя вина. Ты должен взять ответственность.

– Я так не думаю. Есть свидетели, которые с тобой согласятся?

Они оба оглядывают пустую парковку.

Она рычит:

– Джейк, ты, может, и получаешь годовую зарплату, но я – нет. Я просто бедная студентка, которая тратит все свои деньги на художественные принадлежности и бензин. Ну же. Ты у меня в долгу. – Она с надеждой смотрит на него. – Не забывай, что я однажды спасла тебе жизнь.

– Не забывай, что я однажды спас тебя от отчисления. Полагаю, мы в расчете, как ты сказала в ту ночь на пляже. Не пойдет.

– Ты сказал, мы не квиты, потому что ты меня использовал, чтобы получить то, что ты хотел, – уехать из дома.

– Я тогда много чего сказал. – Он вздыхает. – Я не должен был говорить, что использовал тебя. Я повзрослел с тех пор.

– Звучит скучно, – бормочет она, глядя вниз, снова трогая свой браслет.

Он щелкает пальцем по крошечной машинке, зная, что испытывает судьбу. Он еще не готов прощаться.

– Ты получила еще один.

Она поднимает взгляд.

– Да. Дедушка начал учить меня вождению на ферме своего друга, как только мне исполнилось шестнадцать. Это было в Нью-Форест, там много классных видов и куча места для практики. Я упорно готовилась, чтобы пройти теоретический тест, как только мне исполнилось семнадцать, а потом взяла пару уроков, чтобы проще было сдать экзамен по вождению. А шарм пришел несколько недель спустя.

– Нравится тебе? – Он задерживает дыхание.

– Да, он милый. – Она широко улыбается. Джейк кивает.

– Ты довольно быстро справилась с экзаменами.

– Непохоже на меня, да? – Она усмехается. – Я очень хотела машину, чтобы передвигаться самостоятельно. Здесь столько потрясающих мест, которые я хочу нарисовать, а тащить мольберт на автобусе – не лучшая идея. Моим друзьям тоже не особо нравилось возить меня в безлюдные места и ждать часами. – Она закатывает глаза. – Но после того как я сдала на права, папа с дедушкой скинулись, добавили мои сбережения, и мы купили это ржавое ведро. – Она нежно пинает заднюю покрышку винтажного «жука».

– Тебе с ними повезло.

– Да. Но я еще и самая младшая в классе, и было очень дерьмово ждать почти двенадцать месяцев, в то время как все мои друзья покупали машины. Тридцать первое августа – худший день, в который можно было родиться: я постоянно от всех отстаю. Мама могла бы потерпеть еще пару дней. Тогда я была бы самой старшей, а не младшей.

– Ты права, это было очень эгоистично, – говорит он с серьезным лицом. – Но я не думаю, что тридцать первое августа – это так уж плохо.

– Это почему?

Джейк начинает отходить назад, последний раз бросает на нее взгляд и машет данными страховки.

– Потому что кое-кто, родившийся в этот день, будет оплачивать ремонт машины моего отца.

– Это не смешно! – кричит она, когда он садится в БМВ и разворачивается к выезду.

Он опускает окно и весело машет Лейле.

– Береги себя, Джонс. Моя страховая с тобой скоро свяжется.

– Джейк, ты козел! – стонет она, когда он заводит мотор и отъезжает. – Боже! Какой же ты нахал!

Он видит ее в зеркале заднего вида, уезжая с территории школы. Она уперла руки в бока, мех на воротнике обрамляет ее сердитое лицо. Облака расходятся, и луч солнца выхватывает бриллиантовую сережку у нее в носу. «А еще я думаю, что тридцать первого августа, – говорит Джейк сам себе, нажимая на педаль газа, – родилась одна совершенно потрясающая девчонка».

ЛЕЙЛА
30 августа 2008

Шарм на восемнадцатилетие

– Ох, поверить не могу, что мой восемнадцатый день рождения приходится на воскресенье, – жалуюсь я Элоизе, натягивая короткое вечернее платье на бедра. Отчаянно пытаясь создать декольте, я перекладываю подкладки в своем лифчике пуш-ап без лямок.

– Да, это отстой, – соглашается она и наклоняется к свету, чтобы накрасить свои длинные темные ресницы. – Это и правда самый скучный день недели. Хуже только понедельники. – Ее большие голубые глаза встречаются с моими в зеркале. – Но, с другой стороны, ты можешь тусить в субботу вечером, а завтра отдыхать. К тому же ты убедила папу, чтобы нас отпустили на катер одних: никаких родителей, только экипаж. Это классно – они там все равно лишь для того, чтобы убедиться, что мы хорошо проводим время, учитывая, сколько ты платишь за круиз. Так что это будет чертовски крутая вечеринка. – Она поигрывает бровями.

Я сглатываю.

– Надеюсь.

Честно говоря, это Эл уговорила меня устроить вечеринку. Я интроверт в душе. Я люблю проводить время с друзьями, но по-настоящему счастливой чувствую себя, когда рисую или читаю в одиночестве. Она так доставала меня эти шесть месяцев и так радовалась этой идее, что я сдалась. Даже не думала, что будет так много людей: подозреваю, большинство из них придут ко мне только из-за популярности Эл и бесплатной выпивки. Но я уверена, что все будет отлично.

– К тому же ты получишь кучу классных подарков, – продолжает она. – По-любому к тебе придет человек восемьдесят.

– Может. – Я встаю у нее за спиной и хмурюсь на свое отражение. – Мне завтра восемнадцать. Нам скоро в универ. Когда, черт возьми, у меня вырастут сиськи?

– У тебя шикарная фигура. Не пытайся ее изменить.

– Тебе легко говорить, – бурчу я, – у тебя, как говорит Джонни, восхитительная задница.

Я смотрю на ее пышную фигуру и на декольте белого обтягивающего топа, который она надела с серебряной мини-юбкой с пайетками. На ногах – совершенно непрактичные туфли на платформе, а на голове – повязка в стиле бохо, которую она подсмотрела у Миши Бартон из «Одиноких сердец» на каком-то награждении. Смесь поп, хиппи и диско, по идее, должна выглядеть нелепо, но моей подруге, как обычно, удается выглядеть потрясающе без видимых усилий.

– Серьезно, – она поворачивает ко мне лицо. – У тебя фигура как у Тейлор Свифт. Стройная, изящная. Тебе повезло.

– Правда?

– Да, ты точно как Тейлор Свифт, – говорит она с серьезным лицом, а потом выдает себя фырканьем, – разве что на двадцать сантиметров ниже.

– Спасибо! – Я закатываю глаза, и в это время Хлои и Шелл заходят в комнату Элоизы; обе смеются. Мы всегда собираемся здесь, потому что у нее самая большая комната. Плюс ни Элоиза, ни ее родители не возражают, когда мы швыряем сумки в угол или оставляем после себя обычный девчачий беспорядок. У папы случился бы сердечный приступ, если бы мы оставили мою комнату в таком виде. К тому же когда мы собираемся здесь, я избавлена от длинного списка папиных вопросов перед вечеринкой. Мы уже поговорили с ним «как дочь с отцом». Он все еще меня опекает, хотя последние пару недель я каждый день напоминаю ему о своем приближающемся взрослении.

– О чем вы болтаете? – спрашивает Хлои, присаживаясь на полосатый матрас. Она выглядит потрясающе: светло-голубые глаза подведены черным карандашом, а лицо обрамляют каштановые локоны до плеч.

– Лейла переживает, что ее миниатюрное тельце сегодня отобьет у Кэмерона все желание, – говорит Элоиза, кивая на меня подбородком. – Вы же собираетесь наконец заняться сексом, да? Ты заставила беднягу ждать довольно долго.

Я вспыхиваю.

– Заткнись, Эл.

– Отстань от нее, – тут же вступается Шелл, которая выглядит светловолосой богиней в джинсовых шортах, воздушном топе и сандалиях со шнуровкой. – Без тебя разберется.

– Ладно, остынь, – отшучивается Элоиза. Она непринужденно поворачивается к зеркалу и продолжает краситься.

Шелл кидает на меня взгляд и спрашивает одними губами: «Все хорошо?» Я киваю в ответ, но внутри все опускается.

* * *

Через какое-то время мы все уже на борту «Принцессы Дорсет», и нас ждет трехчасовой круиз вокруг гавани Пул, мимо потрясающего Сандбанкса и прекрасного острова Браунси. Из напитков я выбрала просекко (это кажется таким взрослым), а на ужин у нас – фиш-энд-чипс, которые можно есть прямо из упаковки. Под палубой есть полностью укомплектованный бар. Оказывается, все-таки есть плюсы в том, что я самая младшая. Всем уже исполнилось восемнадцать, и у них есть документы для подтверждения, так что не приходится волноваться об алкоголе на борту. Члены экипажа согласились сделать вид, что ничего не видели, и разрешили выпить немного спиртного до полуночи, тем более пока мы будем в море.

Я стою, прислонившись к перилам, и наблюдаю, как экипаж отвязывает канаты и готовится к отплытию. Кэмерон обнимает меня рукой.

– Эй, красотка, – шепчет он мне в ухо, – с завтрашним днем рождения. Готова к своему праздничному сюрпризу?

Его дыхание такое горячее, что я слегка морщусь.

– Конечно, – отвечаю, не отрывая взгляда от бетонного причала.

Он фыркает.

– Могла бы хоть притвориться радостной. Я снял нам номер в отеле на сегодня. Недешевый, между прочим.

– Да? – Я не могу скрыть тревогу в голосе, когда поворачиваюсь в его объятиях и смотрю ему в лицо. Его обычно теплые карие глаза сейчас выглядят холодными и жесткими.

– Что-то не так? – Он сужает взгляд.

– Нет, к-конечно, нет. Просто папа ждет меня домой сегодня, и мы собирались устроить праздничный завтрак с утра. К тому же я не увижу дедушку до завтрашнего вечера, когда он вернется с рыбалки. Я хотела быть дома, когда он придет. – Мысленно я добавляю: ты даже не спросил, хочу ли я этот номер в отеле, хочу ли переводить наши отношения на новый уровень.

– Ну извини, что наша сексуальная жизнь мешает твоим планам, – язвительно отвечает он. – Мое терпение на исходе, типа того.

– Кэмерон, пожалуйста, не надо. – Меня начинает трясти.