Текст книги "Пациент #13"

Глава 11

Прошлое. Джонни Мур

Я сидел на лавочке в сквере и наблюдал за птицами, за траекториями их полёта. Они всегда привлекали меня гордым видом и своей независимостью… Люди другие – мерзкие и расчётливые ублюдки.

Кто придумал политику? Кто выстроил «идеальную» схему для жизни?

Мы умеем только выживать. Этому нас учат с детства, но я не такой, как все, я – особенный. Во мне горит огонь злобы на всё человечество.

Разве они заслуживают прощения? Почему этого никто не видит?

Их интересуют бумажки, которые легко сгорят в огне, либо никому не нужные камушки под названием бриллианты. Они думают, что с помощью денег и власти смогут встать на вершину пищевой цепочки.

Спросите меня, кем бы хотел быть, и я отвечу: «Птицей». Хищной, злой и мстительной. Орлом, который выклёвывал печень Прометея.

Все они эгоистичные твари, которые жертвуют остальными ради своего блага. Сколько таких людей отдадут свою жизнь ради чужой?

Я желаю очистить эти улицы, этот город и целый мир от живой гниющей плоти. Я рождён для этого, у меня нет других целей. Мой нюх воспринимает гниль за километры, я чувствую грехи остальных. Мимо меня проходят сотни людей, большинство из них – цели, которые познакомятся с моим ножом и вздохнут последний раз перед пучиной тьмы.

Краем глаза я заметил, как ко мне подходит девушка. Она достаточно красива и грешна. Я чувствую её тягу к дорогим вещам, эта особа не пропустит ни одного богатого мужчины.

– Молодой человек, извините, не могли бы вы показать, где находится музей искусств? – милое создание смотрело мне в глаза, хлопая ресницами. Да, она несовершенна для меня, в ней есть стервозность, красотка смотрит на меня свысока, но даже не представляет итог знакомства…

– Конечно, я как раз туда собираюсь идти, могу показать вам дорогу, – я улыбнулся ей и указал рукой, пропуская её вперёд.

– Вы настоящий джентльмен.

– Ну что вы, – засмеялся я, понимая всю суть иронии.

Мы шли центральной улицей, она расслабилась и стала немного разговорчивее, даже успела рассказать о своей жизни, которая была мне неинтересна.

Я смотрел по сторонам и наслаждался погодой, она была отменной, такой, как я люблю. Немного моросил дождь, а небо затянулось тучами, казалось, солнце в этом городе пропало давным давно.

Я шёл без зонта, а эта… дама даже не предложила укрыться под своим. Разве это прилично? Мне стало смешно, и я немного показал свои эмоции, хотелось увидеть её реакцию.

– Почему ты смеешься? – спросила она. Ты? У нас новый уровень отношений? Как быстро!

– Ты красивая, я бы пригласил тебя к себе, но ты опаздываешь в музей, – с наигранной грустью мне пришлось посмотреть в её глаза, дабы заманить в свою ловушку смерти.

– Но я не знаю даже твоего имени.

Значит, не против. Что же, ты идёшь в клетку со зверем по своей воле, дорогая…

– Эдвард Брайт – владелец магазина одежды, – я представился ложным именем. Хотелось лгать ей о своей персоне как можно больше, ведь её реакция была отменной. Девушка слишком сильно любила деньги, она зависима от них.

– Мария Нилсон. После музея я могу пойти прогуляться с тобой. Меня ждёт подруга, я передам ей документы и дальше свободна.

– Тогда заходи в музей, а я подожду тебя на улице, – я подмигнул ей, мило улыбнувшись.

Мария забежала в музей, она спешила, ведь думала, что я попался на её крючок.

Девушки ведутся на меня легко, ведь я красив, умён и умею искусно лгать. Меня не интересуют интимные отношения, по крайней мере, такие. Хотелось бы найти человека, который смог бы разделить мои интересы, такую сумасшедшую и хрупкую… Но мне не нужна семья, как и дети. Вдруг родится такой же урод, как наше общество? Тогда мне придётся его убить, иначе из-за меня появится на свет ещё один подонок.

У меня есть вредная привычка – я слишком часто курю. Табак немного успокаивает мой разум и открывает новый взгляд на вещи. Я просто зависим от паршивых сигарет, они привязали меня к себе толстым канатом, который стягивается с каждой затяжкой.

Может быть, я умру от рака лёгких, а может, меня застрелит полицейский или моя жертва даст мне отпор, этого я точно не могу знать. Моя смерть станет для всех великой радостью, новым праздником…

– Я всё, пойдём, – улыбнулась Мария, подбежав ко мне. Её глаза сияли от счастья, она так хотела жить в богатстве.

– Я знаю одно место, у меня есть загородный дом, там есть всё для пикника.

– Может, просто погуляем? – девушка боялась ехать в неизвестном направлении, и я прекрасно понимаю, почему.

– Конечно, можем, но там уютнее. Я же не маньяк и не стану к тебе приставать. Можешь отправить адрес своей подруге на всякий случай. Есть ручка и листок? Я напишу адрес, и тогда все будут знать, где ты находишься, – ответил я, втираясь в доверие.

– Да, вот, держи, – она достала необходимое из сумки. Я написал первую попавшуюся улицу и номер, после чего отдал ей бумажку.

– Я позвоню подруге, подожди меня здесь.

– Хорошо, я не против.

Девушка отошла от меня на пару метров и начала рассказывать что-то в трубку телефона, при этом громко смеялась. Я услышал лишь одну фразу, которая подтвердила моё очарование: «Кристина, он такой душка!»

Если бы ты знала, что тебя ждёт, глупая девушка. Твоя голова прекрасно подойдёт моему саду. Она украсит его, дополняя своей глупостью.

Блондинка всё ещё говорила по телефону, она пыталась похвастаться и вознестись в глазах подруги. Через минуту девушка подошла ко мне и улыбнулась. Я вызвал такси, объясняя, что моя машина осталась дома. Девушка купилась на мои слова и перестала переживать, она выглядела счастливой, но мне придётся разочаровать её…

Мы сели в такси, я попросил остановить заранее, и отдал больше денег, чем требуется.

Молчание – вот, что мне нравится. Самое ценное, даже ценнее жизни. Тишина дарит мне наслаждение, я предпочитаю слушать её, а не музыку или шумных соседей.

Эта девушка не молчала и секунды, она разговаривала и разговаривала. Это продолжалось всю дорогу, мне казалось, что я покончу с ней раньше, чем предполагал.

– Почему мы идём пешком? – спросила она, оглядываясь по сторонам.

– Здесь ямы, дороги нет. Таксист сломал бы свою машину.

Мы шли недолго, моя обитель находилась совсем рядом. Девушка расслабилась, заметив дом. Была бы она так же спокойна, если бы увидела его с другой стороны? Мой сад прекрасен, но для таких, как я. Ещё ни один человек не восхитился им. Все жертвы, которые были в доме, с отвращением смотрели на моё творение. Их пугала кровь и расчленённые тела, их тошнило, а иногда вырывало прямиком на мой чудесный сад.

Возле дома девушка остановилась, она осмотрела его и улыбнулась. Взяв меня за руку, она прошла внутрь. Я выскользнул из её хватки и ушёл за ножом. Он лежал в моей тумбочке на втором этаже. Девушка всё ещё бродила внизу, я слышал её шаги по скрипучему полу.

– Красивый дом, – сказала она настолько громко, чтобы я расслышал лесть.

– Да, красивый! – я достал нож из ящика и надел маску.

– У тебя есть продукты? Здесь воняет гнилью. Наверное, ты не любишь следить за холодильником. В принципе, я тоже не идеальная хозяйка. Ну, ты понимаешь, – я уже спускался на первый этаж, в моей руке был нож, он отдавался приятной прохладой в мою руку.

– Посмотри в холодильнике, может, там осталась бутылочка вина, – я подошёл сзади, чувствуя запах девушки.

Она открыла холодильник и начала искать спиртное, но не успела. Я перерезал ей горло, блондинка упала на пол, держась за шею. Девушка кряхтела и извивалась, а после и вовсе покинула этот мир. Она заткнулась, замолчала навсегда.

Её тело останется висеть в моём саду, пока я жив. Этот прекрасный запах скоро пропитает её тело, ведь гниль – аромат смерти. Я готов вечно смотреть на разлагающиеся тела, слушая тишину…

Глава 12

София Гербер

Новый день сулит мне новые проблемы. Я чувствую себя жалкой и ничтожной, по крайней мере, это ощущается именно так. Джозеф предал меня, я больше не верю ему. Мои надежды разрушены из-за его слов. Как я могу позволить себе доверять ему, если этот человек ушёл, оставляя меня с проблемами наедине?

Он не изменился, всё такой же вспыльчивый и ревнивый мужчина. Его действия показывают жесткую натуру, он больше не вызывает у меня тех приятных и нежных чувств.

Сейчас я ощущаю себя потерянной девушкой, которая смотрит на своего врача странным взглядом. Трудно признаться даже самой себе в чувствах к этому человеку. Пациент влюбился в своего лечащего врача. В будущем нужно обязательно рассказать это своим детям и посмеяться от души. А будут ли они? Смогу ли я покинуть это место и найти своё призвание? Нет, София, ты не должна сдаваться, ты сильная. Вспомни школу, когда над тобой издевались твои одноклассники, какие обидные слова они произносили, а всё из-за того, что ты особенная. Ты всегда мыслила не так, как остальные дети, более взросло и уверенно, казалась умнее их в сто раз.

Разве наказывают людей из-за их ума? Почему за особенность тычут пальцем? Для чего тогда рождаться другим, не таким как все?..

Санитар постучал в окошко и поставил тарелку на него. Я привыкла к такому распорядку дня, здесь расписан каждый мой шаг. Я медленно поплелась к двери и, взяв тарелку, ещё в полусонном виде начала есть. Вкусно, очень вкусно. Скорее всего, я не до конца проснулась, такое чувство, будто я ем молочную рисовую кашу, она такая сладкая и приятная, что даже не хотелось открывать глаза, чтобы посмотреть в тарелку. Вдруг я ошибаюсь и в ней лежит холодная овсянка? Не люблю разрушать ни чужие, ни свои надежды, это болезненно даже в таких мелочах.

Я поразмышляла и всё-таки приоткрыла глаза. Зрачки расширились от удивления, ведь я оказалась права: рисовая каша лежала у меня в тарелке. Это сон? Если да, то почему я не могу проснуться? Аромат разнёсся по палате, каждая клеточка моего тела радовалась этому запаху. Я взяла пол-ложки каши и поднесла ко рту, медленно прожёвывая её и наслаждаясь вкусом. Вдруг это первый и последний раз, когда я ем нормальную еду.

В дверь постучали, я быстро прожевала ложку каши и взглянула на вход в палату. Перед моим взором оказался Лиам Тёрнер. Он улыбнулся, заметив, как я поедаю свой завтрак. Мои щёки загорелись румянцем, но перестать есть я не могла.

– Доброе утро, София, – тихо и сладко произнёс он.

– И вам доброе, доктор Тёрнер.

– Вам понравился завтрак? – Лиам немного улыбался, приподнимая уголки губ. Меня это смутило.

– Да, спасибо. Намного лучше холодной овсянки. Чья это идея? – мой интерес был превыше всего, я желала узнать, кто внёс изменение в рацион.

– Моя, я сам сварил кашу и принёс её вам. Надеюсь, вы оценили этот маленький жест дружелюбия, – он смотрел мне в глаза, ожидая благодарности.

– Очень вкусно, спасибо, доктор Тёрнер, – он немного напрягся от моих любезностей, но ему было приятно слышать похвалу.

– Вы можете называть меня Лиам. Я всё-таки ваш врач и…

– Хорошо, Лиам, – я сделала ударение на последнее слово, будто соглашаясь с его просьбой.

– Хотите, я расскажу вам одну историю?

– Как пожелаете, доктор… Лиам, – исправила я сама себя, дабы не нервировать доктора. Что за историю мне придётся услышать? Она с хорошим или плохим концом? Я не любила печальные рассказы, они заставляли меня плакать. Моя ранимая душа болела после таких историй, хотелось забыть их и никогда больше не слышать.

– Жил один принц, который хотел спасти свою принцессу от заточения в замке. Её охранял дракон, который обещал освободить прекрасную девушку, когда придёт время. Но глупый принц не верил древнему существу, он пытался всеми способами снять с неё оковы. И вот в один день злая ведьма сказала, что может освободить принцессу, принц поверил и направился к дракону. Он оскорблял его и грозился, размахивая мечом, что ведьма найдёт способ спасти его возлюбленную. Но дракон был мудрее принца, он прекрасно знал, что ведьма хочет забрать принцессу не ради его выгоды, а ради своей. Сказка на этом продолжается, ведь выбор сделает принцесса. Именно от её ответа зависит не только жизнь принца, но и дракона, – в конце он посмотрел на меня, в ожидании ответа, сказка была понятна мне, я решила спросить тем же способом.

– А что если дракон не такой уж и хороший? Вдруг ведьма и дракон заодно, или у них между собой борьба за отличный кусок мяса? – спросила я, отставив тарелку с кашей. Мне не нравилось то, что все пытаются играть со мной, будто я бездушная кукла.

– А принцесса не такая уж и глупая, но выбор сделает только она. Последствия решения отразятся на её судьбе. Вдруг она будет страдать из-за неправильного выбора? – сказав это, Лиам оценил меня взглядом и вышел из палаты.

Значит, Джозеф заходил к Тёрнеру и выяснял отношения. Я была права, он всё ещё ревновал, и эта глупая эмоция затмила ему глаза. Он словно маленький мальчик, у которого забрали любимую игрушку, самую драгоценную куклу. Мой выбор очевиден, но я боюсь его сделать. Вдруг мне придётся жалеть об этом всю свою жизнь? Да и метаться меж двух огней очень опасно, особенно если эти огни – Лиам и Николь…

Глава 13

Прошлое. Джонни Мур

Полиция охотится за мной, словно за дикой тварью. Я никогда не покажу им своё лицо, оно слишком совершенно, чтобы грязные политики, разукрашенные шлюхи и прочий гнилой народ смотрели на него. Моя чёрная маска давно скрывает мой облик. Никто не снимет её, я не позволю.

Я сидел в кресле и курил сигарету. На полу лежало бездыханное тело новой жертвы, её рыжие волосы были в крови, такой тёмной и густой… Она ожидала меня? Нет. Общалась со мной? Нет. Я подошёл к ней в переулке и перерезал горло, она даже не успела закричать. Ловко и быстро, а главное – бесшумно.

Я очерчивал знакомое действие ножом в воздухе, дабы насладиться недавним убийством. Именно так я перерезал её тонкую шею, заставляя замолчать навсегда.

Звуки раздражали меня, особенно крики жертв. Что может быть лучше, чем молчание? Только смерть. Мои взгляды никто не разделяет, я для них монстр, убийца, нелюдь. Могу ли я окрасить город своим любимым цветом? Да, он никому не понравится. На мой взгляд, чёрный – превосходный цвет. В нём можно найти загадку, он притягивает и отталкивает одновременно. Глубина его велика, смысл понятен только мне. Ночь прячет меня под чёрным покрывалом, заставляя остальных пугаться этого цвета.

Сколько в мире жестокости, а они зациклились на мне. Война, голод, ограбления, терроризм… Я могу перечислять бесконечно, но люди не видят проблему, они скажут, что это нормально, такова жизнь. Другое дело – я, здесь они боятся, прячутся от злого серого волка, который заберёт их драгоценную жизнь.

Мне хватило размышлений на сегодня, и я встал с кресла. Моя сигарета давно докурена, окурок тлел на полу возле мёртвой девушки. Юное тело посинело, а губы отражали сегодняшний мороз. Холод сохранял их красоту, не давая разлагаться. Зима напрягала меня, сложно творить искусство в снегу, он портит вид, не даёт аромату просочиться на километры. Тело становится дубовым и с ним тяжело работать. Всё-таки неблагодарная работа…

Наши дни. София Гербер

Я проснулась и посмотрела на облупившийся потолок. Мои глаза мгновенно пронзила боль, я почувствовала ком в горле и слабость в теле.

Как я умудрилась заболеть? Или это мой организм борется с этим местом?

Я смотрела на свою клетку, которая предназначена для буйных, но не для таких, как я. Даже в этом месте я одинока, мне никогда не почувствовать любовь от посторонних людей. Я словно проклята…

Встав с кровати, я подошла к двери и громко постучала, но мне никто не открыл. А чего ты хотела, София? Это же не санаторий для больных. Здесь могут только бить и кормить помоями, дабы ускорить процесс и выбросить мёртвое тело на помойку.

Я стояла у двери и ждала санитара, но он так и не пришёл. Вздохнув, я вернулась на кровать. Присев на неё, я поджала ноги к себе и начала выбрасывать плохие мысли из своей головы. Последнее время их стало слишком много. Я всю ночь не спала, раздумья отгоняли сон, словно пугало – ворон. Слова Лиама впились в мой разум, как два клыка. Разве я не мешаю ему? Я же «убила» его пациента #13. Разве он не желает отомстить мне, причинив боль? Или Лиам верит в мою невиновность? Я надеюсь, что принятое мной решение правильное, иначе я подписываю себе смертный приговор.

Насколько жизнь играет с нами – сначала даёт шанс, а потом забирает. Мы – пешки в этом мире, только кто нами руководит? Боюсь представить этого человека, наверное, он невозмутим, силён как физически, так и духовно. Мы не можем оставаться бесконтрольными… Или можем?

– Гербер! – крикнул санитар.

– Завтрак?

– Да, а ещё пришла доктор Харт, – она зашла в мою палату и огляделась.

– Привет, София. Как ты? Я принесла тебе вкусненькое, – она отдала мне бутерброды, которые не вызывали у меня особого аппетита.

– Я не голодна, – я скрестила руки перед собой и прищурилась, рассматривая её точенный силуэт.

– Не делай так.

– Как?

– Скрещивание рук означает, что человек закрывается и не воспринимает окружающих, особенно их слова. Послушай…

– Именно это я и делаю, ограждаюсь от вас и вам подобных, – зло произнесла я.

– София, пойми, Лиам не твой выход…

– Хватит! Мне ничего от вас не нужно. Зачем вы солгали Джозефу? Ведь он верит вам! – мой крик остановил её ложь, Харт лишь ухмыльнулась и прищурилась.

– Верит.

– Почему? Он же вас не знает!

– У твоего друга есть маленькая тайна. Хочешь узнать правду? Тогда сделай меня лечащим врачом и больше никогда, слышишь, никогда не общайся с Лиамом, – она поставила мне условие, но я не такая слабая, чтобы соглашаться на него.

– Вы думаете, меня так легко поймать? Нет, я не соглашаюсь. Покиньте мою палату, иначе я своими же руками выдавлю вам глаза! – крикнула я, вставая с кровати.

Харт испуганно посмотрела на меня и вмиг позвала санитара, что-то шепнув ему на ухо. Он улыбнулся и подошёл ко мне вплотную. В его руке был шприц, успокоительное… Я даже не сопротивлялась, лишь покорно приняла знакомое лекарство, уходя в царство Морфея.

Глава 14

София Гербер

– Привет, София, – тихо сказал знакомый голос. – Ты такая беспомощная сейчас, я тебя не виню. Твой разум затуманен, в нём поселился змей-искуситель. Что ты делаешь со мной? Зачем топчешь меня?

– Джозеф? Что ты здесь делаешь? – спросила я, заметив, что мы в палате одни. Он пугал меня, я хотела позвать на помощь, но не могла, будто что-то запрещало мне кричать.

– Я люблю тебя, София. Прошу, согласись на просьбу доктора Харт.

– Нет! Я никогда не буду чьей-либо игрушкой! Что ты прячешь, Джозеф? Какая твоя тайна?

– Я убил пациента #13! Понимаешь?! – он замахнулся на меня рукой, в которой был нож. Резкое жжение в области щеки заставило меня вскрикнуть. Я попыталась отмахнуться от него, но лишь потом поняла, что это был сон.

– Просыпайся, дура! – я увидела, как санитар кричал, ударяя ладонью по моим щекам.

– Что случилось? Где Джозеф? – испуганно спросила я, осматривая незнакомую комнату.

– Никого здесь нет, тебе дали большую дозу снотворного, ты чуть коньки не откинула, – в руке была игла, от которой шла тонкая трубочка до самого верха, медсестра поставила мне капельницу. Значит всё-таки это был сон, и это снотворное проявило мой кошмар…

Я лежала не в своей палате, это, наверное, комната, где помогают в таких ситуациях.

Стены обложены серой плиткой, она похожа на ту, которую я видела в душевой. Повсюду стояли шкафы со стеклянными дверцами, в них хранились медикаменты для больных. Вокруг меня стояли ржавые койки, а на них лежали порванные и грязные матрацы.

Я подняла глаза вверх и увидела потолок грязного цвета, который потрескался и осыпался в некоторых местах, за этой комнатой явно никто не ухаживал. Зачем выделять деньги на здание, в котором одни психи? Я невольно улыбнулась сама себе и повернула голову направо.

Окно! Здесь самое настоящее окно, правда, к нему приварены решётки. Я увидела птицу, которая села на ветку дерева и начала петь о прекрасной жизни, но точно не моей. Я закрыла глаза и представила те деньки, в которых была счастлива. Их немного, всего лишь пара дней за всю мою проклятую жизнь. Я помню, как ходила на пляж с книгой. Лежала в одиночестве на тёплом песке и читала свои любимые произведения. Как давно это было…

– Как ты себя чувствуешь? – спросила медсестра. На вид ей около тридцати лет. Чёрные волосы были завязаны в тугой пучок, а халат сиял своим белым цветом, он выделялся из общего вида этой серой массы.

– Нормально.

– К тебе посетитель, его привести сюда или…

– Сюда, – я решила побыстрее узнать своего «друга».

В комнату вошёл человек, которого я меньше всего ожидала. Джозеф выглядел печальным, но мне не было его жаль. Он вызывал у меня лишь отвращение, я больше не доверяла ему свою жизнь. Его предательство навсегда запечатлелось в моих воспоминаниях…

– Софи, – тихо произнёс Джозеф, и вмиг в моих ушах неприятно зазвенел его голос.

– Не называй меня больше так! – я отвернула от него голову, пытаясь удержать слёзы.

– В чём твоя проблема? Я пытаюсь помочь тебе, а ты… Послушай, я пришёл поговорить, а не ссориться.

– Говори, но не о докторе Харт.

– Тогда поговорим о докторе Тёрнере.

– Нет, я знаю, что ты скажешь.

– Что он опасен, да, София. Он опасен, тебя просто съедят здесь! Доктор Харт поможет, я уверен, – он пытался убедить меня, что Николь то, что мне нужно.

– Почему ты так уверен в ней? – я посмотрела в его глаза.

– Она хороший врач, – Джозеф смотрел в мои, но что-то недоговаривал. Он прикусывал губу, пытаясь не ляпнуть лишнего.

– Что ты скрываешь? – я задала вопрос из сна.

– Ничего не скрываю, пойми…

– Всё, хватит, Джозеф. Я не хочу тебя видеть.

– Ты ещё будешь звать меня, София! Ты прокричишь о помощи! И знай, я приду, всегда приду, – сказав это, он развернулся и вышел из палаты, захлопывая за собой дверь.

Я заплакала, не знаю, почему, наверное, мне стало обидно за все то недоверие… Мои слова никому не нужны, никто им не верит. Кому я могу доверять? Кому доверю свою жизнь? Вокруг лишь корыстные люди, они пытаются подкрасться ко мне поближе, чтобы проглотить, не оставив и воспоминаний.

Мне резко стало плохо, и я выдернула иглу из своей руки. Медсестра, заметив мои действия, подбежала ко мне, заклеив руку пластырем.

– Тебя проводит санитар, детектив ждёт тебя…