Текст книги "Шанс на счастье. Книга-тренинг для неидеальных родителей неидеальных детей"

Глава 2
Как мало мы знаем о своих детях

Трансляция давно закончилась, но Алина долго еще смотрела в экран компьютера невидящим, остановившимся взглядом. В мыслях царил полный сумбур и раздрай – слишком уж много информации свалилось сразу! Да еще такой новой, непривычной… Теперь придется как-то усвоить это все, «разложить по полочкам» в голове и встраивать в свою жизнь.

Но это будет потом, завтра. Сегодня – уже поздно, вон почти двенадцать на часах! Хорошо еще, что Евгений в командировке (точнее, в деловой поездке, отправился заключать договор с китайцами на поставку оргтехники), а то бы непременно поинтересовался, почему это дражайшая супруга и мать семейства зависает у компа весь вечер?

Алина решительно выключила компьютер. Пора спать, завтра будет чем заняться! Она встала со стула, потянулась, разминая затекшее от долгой неподвижности тело. Хорошо, но чего-то не хватает! «Самое время опробовать что-то из методов, о которых говорил Довлатов сегодня, – решила она. – Что-то простое, например портал».

Она нарисовала в воздухе изогнутую арку у себя над головой и представила себе что там, за ней – чудесный мир, волшебное пространство, где она станет сильной, счастливой, где будут счастливы ее дети и муж – и она рядом с ними.

Представив себе эту волшебную картину как можно подробнее, в деталях, Алина шагнула через портал – и почувствовала, как по телу пробежало приятное тепло. Стало легко и весело, как давно, в детстве, когда мир еще казался простым и понятным, жизнь – бесконечно долгой, а будущее – смутным, но прекрасным.

Игра ей понравилась. Алина нарисовала еще одну арку, потом еще и еще. Пройдя через портал в очередной раз, она случайно бросила взгляд в зеркало, висящее на стене, – и сама себя не узнала. Глаза горят, щеки раскраснелись, на губах играет улыбка радостного предвкушения… «Все будет хорошо, – думала она. – Не знаю как, но будет непременно!»

Ей вдруг захотелось зайти к Славику – просто посмотреть на него, полюбоваться, удостовериться, что он есть, шепотом сказать «я люблю тебя»… Хотя мальчик, конечно, давно уже спит, няня Лидия Сергеевна укладывает его в девять. Не хотелось бы, конечно, будить его, а то вдруг испугается, разволнуется… Однако желание увидеть сына прямо сейчас было сильнее.

Алина вышла из комнаты и, неслышно ступая в мягких домашних туфлях, направилась в детскую. Она уже предвкушала, как увидит сынишку, постоит немного рядом с ним и пойдет спать со спокойной душой, но не тут-то было.

В конце коридора появилась какая-то крадущаяся тень. В первый момент Алина чуть не закричала от ужаса, но, когда незваный гость поравнялся с окном, в неверном лунном свете она узнала Соню, облаченную в нелепый розовый халат, и от сердца чуть отлегло.

Алина хотела окликнуть дочь, спросить, почему она бродит по дому среди ночи, но та, зачем-то оглянувшись по сторонам, быстро шмыгнула в комнату Славика.

«Боже мой, зачем? – думала Алина, чувствуя, как к сердцу подступает ледяная волна ужаса. – Ей нечего там делать, боже мой, совсем нечего, тем более в такой час».

Мысль о том, что Соня может как-то навредить брату, была чудовищной, невыносимой – и в то же время вполне реальной. «Я мало уделяла ей внимания, – думала Алина. – Она могла ревновать, в самом деле могла! Но пусть это будет неправда, боже, пожалуйста, я не смогу с этим жить…»

Видимо, торопясь, девочка неплотно прикрыла дверь за собой. Алина подошла ближе, заглянула в щель… Она видела, как Соня подошла к кровати Славика. Мальчик не спал – просто лежал, глядя в потолок широко открытыми глазами. Алина хотела войти, вмешаться, но почему-то ноги словно приросли к полу.

– Соня! – Славик улыбнулся и потянул руки к сестре. – Почему ты так долго не приходила?

– Прости, малышик… – Соня села на кровать, нежно погладила мальчика по голове, и – вот чудо! – он не отшатнулся от ее прикосновения, а, наоборот, ткнулся лбом в ладонь, словно котенок. – Ты ждал?

– Ждал, – подтвердил Славик, – расскажи сказку!

– Хорошо.

Соня устроилась рядом, обняла братика и заговорила тихим, убаюкивающим голосом:

– Давным-давно, в далеком-далеком королевстве, жил да был один маленький принц. У него был хрустальный дворец и волшебный сад, и птицы пели чудесные песни, но счастья не было…

Славик под боком у нее то ли вздохнул, то ли всхлипнул. Кажется, он понимал, почему у маленького принца не было счастья!

– И вот однажды утром он решил: пойду-ка я счастье искать! – продолжала тем временем Соня.

Алина медленно, осторожно отошла от двери. Увиденное потрясло ее до глубины души. «Как же мало, оказывается, я знала о своих детях, – думала она, спускаясь по лестнице, – или просто не хотела знать? Придумала себе идеальный образ – и пыталась подогнать под него, да еще сердилась, что они не соответствуют! А они – совсем другие, зато живые и прекрасные, и надо было просто открыть глаза, чтобы увидеть это.

Но ничего! Теперь все будет по-другому, – решила Алина, – принц из Сониной сказки найдет свое счастье… Непременно найдет, как и мы все».

Глава 3
Метод Седоны в действии

Анна шла на работу в хорошем настроении. Упражнение «я уважаю», проделанное утром перед зеркалом, дало просто волшебные плоды. Оказывается, если подумать, ей есть за то себя уважать, очень даже есть! Она грамотный и востребованный специалист, самостоятельная женщина, хозяйка своей судьбы, хорошая мать, в конце концов… И пусть не все и не сразу получается, но она старается развиваться, расти над собой, а это тоже дорогого стоит!

Занятая этими мыслями, она вошла в здание бизнес-центра, поднялась на лифте на пятый этаж, но, едва переступив порог офиса, сразу почувствовала – что-то не так.

– Здравствуйте, Анна Сергеевна! – поприветствовала ее секретарша Марина, глядя при этом куда-то в сторону. – Вас Николай Иванович просил зайти.

Настроение сразу испортилось. Финдиректора Николая Ивановича – в силу молодости женская часть коллектива за глаза назвала его просто Коленькой – Анна почему-то недолюбливала. Амбициозный молодой человек, с гонором, в компании недавно, по слухам, попал сюда по протекции генерального, потому что скоро станет его зятем… В общем и целом, несмотря на смазливую внешность, – очень неприятный тип!

Но ничего не поделаешь, надо, так надо. Анна вошла в его кабинет – ну, как кабинет, стеклянный загончик, где все на виду, в соответствии с новой модой на концепцию open plan office – предчувствуя неприятный разговор.

– Вызывали, Николай Иванович?

– Да, Анна Сергеевна, вызывал! – Он поднял глаза от компьютера, и в свете утреннего ясного солнца показался Анне почти мальчишкой, ненамного старше Лешки. – Я ознакомился с вашим отчетом и хочу сказать, что это черт знает что! Так нельзя работать, Анна Сергеевна, вы понимаете? Почему я должен указывать вам на ваши ошибки?

Жестокий разнос продолжался минут двадцать. В конце концов Николай Иванович сорвался на крик и буквально швырнул в лицо Анне тот злополучный отчет, испещренный красными помарками, со словами «все переделать, и немедленно!».

Анна дошла до своего рабочего стола, не чуя ног под собой. Такого унижения ей давно не доводилось переживать… И, хуже всего, – на глазах всех коллег! Хотелось разрыдаться в голос, а потом – положить на стол заявление об уходе, и гори все синим пламенем! Но нельзя, нельзя – ипотека ведь… Еще неизвестно, когда она сможет найти новую работу, а взнос надо платить ежемесячно, иначе можно и квартиру потерять! А еще – сыну надо то и это, надо платить за школу, и о будущем думать тоже надо – откладывать потихоньку на институт, чтобы мальчик мог получить хорошее образование…

От этого стало совсем тошно. Перед глазами замелькали красные круги, горло сдавили спазмы, и Анна опрометью бросилась в туалет. Стоя перед зеркалом, она увидела свое лицо – перекошенное, жалкое, несчастное, преждевременно старое – и ужаснулась.

«Нет, так нельзя! – решила она. – Надо что-то делать. И раз уж я не могу кардинально изменить ситуацию – например, уволиться к чертовой матери и улететь на Бали – попробую изменить отношение к ней. Что там говорил Константин про метод Седоны на семинаре?»

Анна отбросила со лба прядь волос. Странное дело – как только она занялась работой, хотя бы и ментальной, ей стало немного лучше. «Итак, что происходит со мной сейчас? На меня грубо накричал начальник. Я чувствую себя униженной и несчастной. Готова ли я это принять? Да. Готова ли отпустить? Еще бы! Отпущу ли я это? Да! Когда? Прямо сейчас!»

Она плеснула в лицо холодной водой, чувствуя, как вместе с размазанной косметикой смывает бессильную злость и отчаяние. Сразу стало легче, но она не хотела останавливаться на этом. «Что сейчас? Что я чувствую? Злость! Этот молокосос посмел накричать на меня, грубо и несправедливо. Пусть он мой начальник, но он не должен так поступать! Я занималась своим делом, когда он еще под стол пешком ходил с мокрым носом…»

И снова – готова ли принять? Да! Готова ли отпустить? Да! Отпущу? Да! Когда? Сейчас!

Минут через двадцать Анна вышла из туалета и направилась к своему рабочему месту. Коллеги провожали ее настороженными взглядами – для женщины, только что получившей жестокую выволочку от начальства, выглядела она и в самом деле странно! Голова гордо поднята, щеки рдеют румянцем – и на этот раз не из косметички! – а в глазах светится решимость.

Подойдя к своему столу, Анна достала злополучный отчет. «Я должна во всем разобраться, – думала она, – должна понять, что не так! И не ради этого нахального молокососа, а ради себя самой, своего самоуважения. Можно потерять работу (не хотелось бы, конечно, но все же), но опыт и профессионализм – то, что останется со мной в любом случае. И потому нужно понять, что не так…»

Рабочий день уже подходил к концу, когда Анна наконец отложила в сторону отчет, потирая уставшие глаза. Общая картина стала, в общем, понятна – Николай Иванович на правах «новой метлы» хочет показать руководству свою компетентность и незаменимость и для этого пытается «оптимизировать» налогообложение, пользуясь одной незамысловатой схемой. Другое дело, что из-за этого можно огрести неприятностей от налоговой – вплоть до уголовной ответственности! Фирма-однодневка, которая открывается на один отчетный период, чтоб потом кануть в небытие, может себе такое позволить, но солидная компания с многолетним опытом и репутацией – точно нет.

Она встала, захватила с собой отчет, и твердым шагом направилась к начальственному кабинету. На этот раз Николай Иванович пребывал в гораздо более благодушном состоянии.

– А, это вы, Анна Сергеевна? Уже переделали? Прекрасно!

– Нет, – твердо ответила она, – и не буду.

– Что-о? – Глаза финдиректора округлились, как у персонажа японского аниме, и голос от удивления сорвался даже не на крик – на фальцет.

– Да, вы не ослышались, – спокойно ответила Анна. – Я не собираюсь этого делать. И сейчас я объясню почему…

Она говорила долго – со ссылками на приказы Минфина, федеральные законы и подзаконные акты. Николай Иванович слушал, не перебивая, только уши у него пылали все сильнее, как у школьника, которого отчитывает строгая учительница. Когда Анна наконец закончила, он совсем сник.

– Думаю, теперь очевидно, что использовать такой способ оптимизации мы не можем – разумеется, если не хотим проблем с налоговой, – подытожила она, и добавила: – Если вы будете настаивать, я вынуждена буду написать докладную руководству, то есть генеральному директору.

«И еще неизвестно, станешь ли ты его зятем после этого! – говорили ее глаза, – так что тебе лучше оставить меня в покое, мальчик».

Николай Иванович молчал. Анна направилась было к выходу, но вдруг остановилась, вспомнив о чем-то важном.

– Да, и вот еще что – если вы и дальше намерены повышать голос на сотрудников… Поверьте, вам не стоит этого делать! – отчеканила она.

Анна не имела ни малейшего представления, чем она могла бы защититься от начальственного хамства в следующий раз, но, видимо, в ее словах, в голосе, выражении лица было нечто такое, что Николай Иванович смутился. Сейчас он и вправду выглядел Коленькой.

Выйдя из начальственного кабинета, Анна удивилась тишине, стоящей в офисе. Все взгляды коллег были устремлены на нее… И – странное дело! – на миг ей показалось, что она слышит аплодисменты!

Глава 4
Должна, хочу и буду

Алина проснулась в отличном настроении. И день выдался хороший – солнечный, ясный… Настоящая золотая осень!

Сидя за завтраком с детьми, она смотрела то на Славика, то на Соню – и словно впервые видела их. Славик, как всегда, глядел в пространство отсутствующим взглядом, размазывая по тарелке овсянку с фруктами и орехами – по утрам он всегда ел только ее, и ничего больше – но ведь совсем недавно, ночью, рядом с сестрой, он был совсем другим! Соня жевала бутерброд с сыром, прихлебывая чай из любимой чашки с диснеевской Русалочкой, и Алина впервые заметила, как выросла дочь, как повзрослела… И как прелестна стала в эту пору первого девического расцвета, даже сама не осознавая этого! Волосы небрежно собраны заколкой – и солнце играет в рыжих вьющихся прядях, веснушки на коже словно подчеркивают ее белизну, а серо-зеленые глаза как будто стали больше, и смотрят на мир внимательно и серьезно…

Алина невольно поморщилась, бросив взгляд на дочкину пижаму – зеленую, в цветочек, на тапочки в виде кроликов с длинными ушами… «Откуда вообще взялась эта дешевка? И этот дурацкий розовый халат, из которого она давно выросла! – с досадой думала она. – Хотя, с другой стороны, это я виновата. Кто же должен девочку научить подбирать себе одежду, если не мама?»

– Соня, ты в котором часу заканчиваешь сегодня? – спросила Алина.

Дочь удивленно вскинула брови.

– В половине третьего, как обычно, – ответила она, – а что?

«Да уж, не баловала я ее вниманием. – Алина невольно опустила глаза. – И наверное, мне всегда будет за это стыдно… Но сейчас я хочу все исправить – насколько это возможно, конечно! – и пусть у меня получится. Пусть будет еще не поздно!»

– Знаешь, я сегодня собиралась по магазинам. – Воодушевление в голосе Алины звучало несколько фальшиво, но она наделась, что Соня этого не заметит – или не захочет замечать.

– Хочешь, я сама тебя заберу из школы сегодня? – предложила она. – Поедем в торговый центр, повыбираем что-нибудь…

И шутливо добавила:

– Вдруг там что-то есть, что нам надо, а мы не знаем?

– Правда? Ой, как здорово! – Недоумение в глазах девочки сменилось радостью, такой сильной и искренней, что Алина даже смутилась немного. «Соня-Соня… Как же легко тебя сделать счастливой! – думала она. – Ну почему я не знала этого раньше? Или не хотела знать?»

– Ну ладно, ладно… Иди собирайся, а то сейчас Толик приедет, а ты еще не готова.

Через полчаса воодушевленная радостная Соня отправилась в школу в сопровождении водителя Толика, а Славик – на прогулку с няней. Это мероприятие он всегда воспринимал без особого энтузиазма, торопясь побыстрее вернуться к себе в комнату, но Алина настаивала на том, что ребенок непременно должен дышать свежим воздухом.

«Ну вот и славно! – думала она, раскладывая по столу бумагу, ручку и открывая в компьютере файл с методичкой довлатовского тренинга. – А у меня будет время заняться своим домашним заданием! Кто бы мог подумать, что и ваша мама тоже начнет учиться?»

Начать она решила с упражнения «Диагностика родителей». Еще на вебинаре именно оно зацепило ее особенно сильно…

«Пусть первым будет Славик! Он, конечно, младшенький, но ситуация с ним меня беспокоит больше всего».

Что я должна? Кажется, все просто: дать ему все самое лучшее – и образование, и социализацию, а если понадобится – и лечение, слава богу, возможности есть.

Что я предпочитаю? Наверное, чтобы Славик был таким, как другие дети, чтоб с ним все было просто и понятно – ладушки, «Колобок», в первый раз в первый класс и т. д. Понимаю, то это, наверное, невозможно, и все же…

Что мне надо? Ох-х, непростой опрос с подковыркой! И честный ответ на него будет не особенно красивым: мне надо, чтобы Славик оправдывал надежды мужа! Даже не мои – его… Иначе я могу все потерять и останусь с детьми одна. А муж еще не стар и легко найдет себе другую даже сейчас!

И что же я могу? Ну, не так уж и мало: пригласить лучших педагогов, лучших врачей, если надо – и за границу повезти, если там найдутся специалисты, которые смогут помочь…

Но кто поможет моему ребенку, если я не помогу? Если и дальше буду перекладывать заботу о нем (и ответственность тоже!) на плечи других людей – нянь, педагогов, врачей?

А что я хочу? Хочу, чтобы Славик был здоров и счастлив, чего же еще! Как любая мама, наверное. Хочу любить его – и чувствовать ответную любовь. А главное – пробиться сквозь прозрачный кокон, которым ребенок успел окружить себя!

И наконец, я боюсь. Да уж, боюсь, и еще как… Боюсь, что мой ребенок болен. Боюсь, что аутистические расстройства с возрастом будут только нарастать. Боюсь, что в конце концов он окажется в психушке, станет жалким, бессмысленным существом, не способным даже обслуживать себя в быту, а я ничего не смогу с этим поделать. Буду кидаться то к врачам, то к знахарям, то к шарлатанам – и все это будет одинаково бессмысленно…

Алина долго смотрела на исписанный листок… И чем дольше она смотрела, тем больше крепло понимание, что она все делает не так!

«Получается, я упорно стараюсь сделать сына другим — не таким как сейчас, – с удивлением подытожила она, – вылепить из него, как из пластилина, какого-то другого ребенка, которым он не является! Может быть, он это чувствует – и потому с каждым днем уходит все дальше, замыкается? Пытается сберечь, сохранить себя? Защищается таким образом – раз уж не находит понимания с этим миром?»

Алина чуть прикрыла глаза – и перед ее внутренним взором предстал ее ребенок. Вот он возится с игрушками в своей комнате на пушистом ковре, складывает какие-то непонятные длинные цепочки из конструктора «лего» и никому не разрешает трогать их, вот смотрит в планшет, вот листает книгу… Маленький прекрасный принц, у которого не было счастья!

И скорее всего, не будет, если пытаться лепить из него образцово-показательного наследника для мужа-бизнесмена.

Повинуясь внезапному порыву, Алина взяла красный фломастер, крест-накрест перечеркнула написанное и крупно написала поверх:

Я ДОЛЖНА

ХОЧУ

И БУДУ

ЛЮБИТЬ СВОЕГО СЫНА

ТАКИМ, КАКОЙ ОН ЕСТЬ!

Почему-то сразу стало легко и даже весело. Алина взяла другой листок, сверху крупно написала «Соня» и задумалась. «Получается, что свою дочь я и не знала толком, – рассуждала она, – до вчерашней ночи. А она – умная, добрая, тонкая… И братика любит, хотя могла бы ревновать. А вместо этого – стала для него единственным близким человеком!»

Алина вспомнила, как Славик прижимался к сестре – доверчиво, нежно… Это он-то, не терпящий чужих прикосновений! Может быть, именно Соня могла бы стать связующим звеном между ним и окружающим миром?

«Стоп, – строго сказала себе Алина, – сейчас речь не о Славике, а о Соне! Итак, что я должна? Должна дать ей любовь и внимание, должна понимать ее, как-то направлять по жизни… А еще – научить быть счастливой и успешной. Хотя трудно научить тому, чего я сама не умею», – с горечью призналась себе Алина.

Что я предпочитаю? Наверное, я бы предпочла, чтобы Соня лучше училась, была больше нацелена на образование и карьеру, чтобы в дальнейшем стала самостоятельной и самодостаточной женщиной, а не такой, как я, – домохозяйкой, во всем зависящей от мужа. Хотя это не обязательно, она не я, не мое продолжение, не инструмент для реализации моих несбывшихся надежд! Главное – чтобы была счастлива.

Что мне надо? Надо стать ближе. Надо, чтобы общение с дочкой носило не формальный характер, вроде «привет – пока – как дела в школе? – нормально!», а стало настоящим, теплым и искренним!

Что я могу? Ну, возможности мои в основном лежат в сфере материальной: могу, например, купить ей красивое платье – и непременно сделаю это сегодня. Могу оплатить учебу. Могу, наконец, квартиру купить, когда вырастет – не сама, конечно, надо мужа просить, но вряд ли он откажет!

А еще – могу просто быть с ней рядом. Пока еще могу… Совсем скоро она повзрослеет, у нее появятся другие интересы, друзья, любовь, но пока она здесь, со мной рядом! И это – счастье, которого я раньше просто не понимала.

Что я хочу? Наверное, хочу, чтобы она стала моим другом! – неожиданно для себя самой поняла Алина. – Странно, конечно, но это так. Неожиданно оказалось, что каком-то смысле девочка мудрее и взрослее меня, а главное – добрее, и о таком друге можно только мечтать!

Чего боюсь? Что Соня вырастет бестолковой и никчемной девицей? Настолько, что не сможет даже найти себе достойного мужа, и Евгению придется раскошелиться на приданое? Так было – но только до вчерашнего дня! В свете последних событий об этом уже не надо беспокоиться – если уж со Славиком Соня сумела найти общий язык, став для него, по сути, единственным близким человеком, то через пару лет сумеет обаять кого угодно!

Теперь я боюсь другого – что она не сумеет простить меня за то, что я уделяла ей так мало внимания. Но может быть, я еще смогу это исправить? Особенно если начну это делать прямо сейчас!

Алина посмотрела на часы – и ахнула. Время уже подходило к двум часам, так что, если она хочет встретить дочку из школы, надо поторапливаться!