Текст книги "Зелье для принцессы"

Эми Маккалло
Зелье для принцессы

Amy McCulloch

The Potion Diaries

Text copyright © 2015 by Tiger Tales Ltd All rights reserved.

© Погосян Е.В., перевод на русский язык, 2024

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2025

Джульет, чей волшебный талант делает возможным всё

Глава 1. Принцесса Эвелин

На кончике пальца, там, куда укололо остриё ножа, расцвела маленькая капелька крови. Она поднесла палец к сосуду и следила за тем, как капля падает, окрашивая розовую жидкость на дне в густой тёмно-синий цвет. Странно.

Ей всегда казалось, что приворотное зелье должно быть алым, а не синим.

Глава 2. Саманта

Слой грязи, покрывавшей бока стеклянной склянки, был таким толстым, что под ним невозможно было разглядеть даже намёк на этикетку. Я поспешно провела по нему рукавом, пока не вспомнила строгий мамин наказ не пачкать приличную одежду. Тогда я взяла тряпку, которую сунула сегодня утром в карман джинсов. Пришлось изрядно потрудиться, пока удалось оттереть надпись, сделанную витиеватым дедушкиным почерком. Она отлично сохранилась, только кое-где чернила корявыми пальцами расползлись по трещинам на старой бумаге.

«Бёрд дю Мерлин».

– Не может быть! – вырвалось у меня, а по спине от восторга побежали мурашки. Пришлось вернуть склянку на полку и сделать несколько вдохов, прежде чем продолжить.

– Ты что там нашла? – Моя лучшая подруга, Анита, смотрела на меня со своего насеста перед верхними полками.

Мы вдвоём балансировали на старых лестницах на колёсах, перемещавшихся вдоль тридцати шести пыльных полок на высоте трёх уровней. У нас был уговор. Анита помогает выполнить грандиозную крышесносную инвентаризацию нашей семейной лавки с вековыми залежами микстур, зелий, трав и прочих необходимых алхимику веществ. Взамен я обещала пойти с ней на концерт в честь восемнадцатилетия принцессы, который будут транслировать из королевского замка на большие экраны, хотя мне делалось тошно при одном упоминании об этом. Правда, я на всякий случай прихватила с собой книгу в рюкзаке.

Я широко улыбнулась, и Анита с трудом подкатила свою лестницу ко мне. Старые направляющие рельсы забились пылью, а колёса не желали вращаться, даже несмотря на то, что я сама их недавно смазала.

Я повернула склянку наклейкой к ней. Она тихонько присвистнула.

– Думаешь, это настоящее?

– Откуда я знаю? – сказала я. Но сердце так и выскакивало из груди. Всякий раз, копаясь на этих полках, я словно погружалась глубже и глубже в тайный забытый клад и верила, что однажды найду здесь что-то грандиозное. Может, эту вот склянку. Я читала в журнале «Природа и зелья» об одном растении, под названием «борода волшебника». Может, это его устаревшее название. Память машинально подсказала способы употребления «бороды волшебника»: «Главный ингредиент в зельях, помогающих при шоке, – держать пять минут в горячей (но не кипящей) воде, чтобы облегчить переживание трагических новостей». Пожалуй, не такая уж это и редкость, и я напрасно так разволновалась.

Однако, если это окажется настоящей бородой Мерлина – в смысле, его самого… ну, мне тут же стало ясно, как мы оплатим ремонт крыши, дыру в которой я обнаружила только вчера (весьма неприятным образом, проснувшись с мокрой головой) и временно залепила строительным скотчем.

Я обхватила пальцами крышку и с силой попыталась её повернуть. Потребовались усилия, но наконец она слетела со склянки, выпустив облако пыли прямо мне в лицо.

Кое-как я прокашлялась и разогнала руками пыль, но сердце у меня упало.

Пусто.

– Что-то ещё для списка Кирсти? – Анита похлопала меня по плечу.

– Похоже на то, – вздохнула я, вытащила из-за уха карандаш и внесла «бороду волшебника» в мой список закончившихся припасов, чтобы попросить Кирсти, нашу Ищейку, собрать её для нас. И похоже, придётся мне искать другой способ чинить эту течь.

Иногда, пребывая в романтическом настроении, я размышляла обо всех поколениях Кеми, стоявших у этих полок, и множестве великих алхимиков, выросших в их тени.

Но реальность не давала отвлекаться надолго: лавка простаивала, наши сбережения таяли, и мы понятия не имели, как это изменить.

А ведь так было не всегда. Лавка зелий Кеми была одной из самых процветающих аптек в Кингстауне. Но в наши дни аптекари никому не нужны. Их вытеснили фармацевтические корпорации, за полцены торгующие синтетическими версиями традиционных зелий. И теперь мы превратились в остатки старины. Реликты.

Папа Аниты тоже владел лавкой зелий, специализировавшейся на традиционных индийских техниках. Когда его ученик ушёл получать диплом инженера, мистер Пател решил не нанимать никого на его место – хотя Анита сама предложила оставить учёбу в университете и помочь отцу. Он собирался поработать ещё пару лет, а потом вообще закрыть лавку. Ещё одна аптека уйдёт в прошлое, пока лавка зелий Кеми продолжает цепляться за жизнь.

Вообще-то мистеру Пателу повезло. Он сам решил закрыться, то есть в какой-то мере контролировал ситуацию. У меня же на душе скребли кошки при одной только мысли о том, что мы будем делать.

Анита скользнула вдоль полок обратно к тому месту, где работала. Я тоже попыталась найти в себе хоть каплю энтузиазма, но он исчез без следа, как пыль из этой склянки.

– Господи, Сэм, ты только глянь на это!

– На что? – Я потащилась к ней. Что там она могла найти? Дыхание сфинкса? Или даже драконий зуб?

Она ткнула мне в нос телефоном. На экране было фото принцессы Эвелин, позировавшей в одном из бальных залов дворца.

– Принцесса надела на восемнадцатилетие то самое платье из Прайм-стора, которое я собираюсь купить на летний бал! Чёрт, теперь же его будут продавать на всех углах!

– В голове не укладывается, что ты собралась идти на летний бал.

– Представь себе, не все готовы променять мальчишек на зелья, как некоторые мои знакомые!

– Очень смешно. Я надеюсь, ты хоть не на свидание собралась?

– Я перебираю кавалеров, как сама принцесса Эвелин, и пока только жду свою пару. – Анита откинула за плечо длинные, блестящие чёрные волосы, а потом высунула язык.

Я швырнула в неё тряпку, и она захихикала.

– Ну, на кого будешь спорить? С кем она встретится сегодня? – спросила Анита.

– О чём это ты?

Анита закатила глаза.

– Да ладно, если тебе всё ещё нужна моя помощь, давай хотя бы немного позабавимся. Я делаю первую ставку: думаю, это будет Дэмиан.

– Ни за что. Королевская семейка в жизни не позволит принцессе выйти за поп-звезду. Это будет принц Стефан из Джергона. Очень дипломатично.

– Какое занудство! Ага, я знаю! Зейн Астер.

– Ты думаешь?

– Почему бы и нет? Арджун говорит, что в универе все только и болтают о том, какие они с принцессой друзья. – Арджун был братом Аниты, на два года старше нас. Они с Зейном учились вместе в нашей школе. – Ты давно не видела Зейна? – Анита лукаво подняла брови.

– Ты совсем глупая? Зейн Астер вообще меня не знает.

– Как скажешь.

Глава 3. Принцесса Эвелин

Сердце тревожно забилось, когда Ренел, старший королевский советник, объявил о прибытии Зейна. На шее у неё висел серебряный медальон в виде сердечка, который она нервно сжимала от волнения. Но стоило принцессе увидеть гостя, натянутые в напряжении нервы мгновенно расслабились. Она даже хихикнула при виде того, как Зейн с хозяйским видом шёл по залу, не обращая внимания на бормотание советника.

– Эви! – Он приблизился и заключил её в объятия. Мускусный аромат его модного одеколона перебивали запахи химикатов из лаборатории.

– Ты оделся как раз по случаю, – прошептала она, слегка погладив прямые плечи его смокинга.

– Ну, – рассмеялся он, – я же не могу разочаровать дам на самом грандиозном приёме года! – Он шутливо изобразил несколько танцевальных па и сделал вид, что поправляет воротник.

– Похоже, ты и помыться не забыл. – Она очень надеялась, что её голос звучит равнодушно, хотя его слова ранили, словно кинжалы.

– Ренел, выйди на минутку, – велела она и подождала, пока длинноносый советник покинет зал.

– Ты сногсшибательна! – воскликнул Зейн и отступил на шаг, чтобы полюбоваться принцессой, не выпуская её руки из своей.

Она действительно выглядела великолепно. Длинные светлые локоны, в которых усилиями стилиста загадочно мерцали золотистые пряди, удерживала вместе свободная лента. Платье до пола, расшитое барвинками, подчеркивало изящную фигуру. Целая армия дизайнеров боролась за право участвовать в создании наряда на приём в честь восемнадцатого дня рождения. Она нарочно выбрала местного дизайнера, у которого был магазин в городе, – решение, тут же названное «отважным» и «неординарным» в массмедиа. А ей просто понравилось это платье.

Медальон был единственным аксессуаром, выбивавшимся из общей картины. Но и у него было своё назначение. И сейчас наступило его время.

– Выпьешь? – предложила она, направляясь к небольшому столику у окна и чертыхаясь про себя от того, что голос предательски дрогнул.

– Конечно! – воскликнул Зейн.

Она улыбнулась и повернулась к нему спиной, чтобы налить пунш из тонкого хрустального графина в самые изысканные бокалы во всей Нове, с ножками из полированной бронзы. Одним быстрым движением она открыла медальон. Тёмно-синий порошок высыпался на дно бокала, без следа растворившись в красном напитке.

Она внимательно рассмотрела бокалы и едва слышно перевела дух – оба выглядели одинаково. Помедлила ещё миг, но не услышала ни одного вопроса. Всё шло по плану.

– За влюблённых? – предложила она.

Он решительно взял у неё бокал и звонко чокнулся.

– За тебя, принцесса!

– За нас, – прошептала она, не отрывая взгляда от Зейна. А затем зажмурилась, запрокинула голову и осушила бокал в один глоток. Пунш был сладким, как мёд. По всему телу растеклось тепло, пока кровь не вскипела в жилах, а сердце чуть не взорвалось от счастья.

Её ресницы с трепетом распахнулись.

И глядя в холодные голубые глаза, отражавшиеся в серебристом дне бокала, она почувствовала, как ею овладевает безумная, глубочайшая и неотвратимая любовь.

Глава 4. Саманта

Колокольчик над входной дверью в лавку жалобно звякнул, а потом соскочил с петель и грохнулся об пол. Я вздохнула и открыла в тетради нужную страницу: «Починить». Под протекающей крышей появилась новая строка: «Колокольчик над входом».

Извернувшись на лестнице, я заметила, как мелькнул подол маминой юбки: она вышла из задней комнаты, чтобы встретить клиента. Мне загораживала обзор одна из толстых балок, крест-накрест подпиравших тяжелые полки.

Снизу, из лавки, доносились обрывки разговора и перезвон множества банок.

– Мойра, милая, ничего страшного… заплатишь на той неделе.

Я не успела подавить горестный стон и в спешке полезла вниз. Но даже так мне не удалось добраться до пола, прежде чем дверь захлопнулась за жирной спиной Мойры.

– Мама, ну честное слово! – Я направилась туда, где заранее выложила приготовленные по рецепту микстуры. Так и есть: свёртка Мойры не было. Я ткнула кнопку, чтобы открыть кассу со всем её содержимым: жалкая кучка мелочи, остававшаяся каждый раз к концу дня, и такая замусоленная пятёрка, что вряд ли кто-то примет её за законную купюру.

– Мойре семьдесят три. Ты же знаешь, какая она забывчивая.

– Такая забывчивая, что не забывает каждый раз оставить дома свой кошелёк, – пробурчала я. С мамой было бесполезно спорить о таких вещах. Она во всех видит только хорошее. Беда была в том, что в свои семьдесят три Мойра оказалась едва ли не самой юной нашей клиенткой. Действительно, до сих пор нашими услугами предпочитали пользоваться старики, не доверявшие синтетическим препаратам промышленной фармакопеи и предпочитавшие натуральные продукты. А судя по тому, как деловито Мойра проверяла сумму на чеке, едва успев завернуть за угол, она отлично помнила о том, что собиралась делать, приходя в лавку зелий Кеми.

От этих мыслей я снова разозлилась.

– Мы вообще-то здесь вроде как бизнесом занимаемся.

– Сэм! Сколько раз просить тебя не разговаривать с мамой в таком тоне? – Папа вышел из коридора, ведущего в дедушкину лабораторию, и, прежде чем он успел захлопнуть дверь, оттуда вырвалось изрядное облако дыма. Дедушка торопился составить микстуры, заказанные на эту неделю нашими клиентами (честно говоря, весьма малочисленными). Меня кольнуло чувство вины – это я должна была помогать ему, как полагается ученице.

Папа обнял маму за талию и поцеловал в щёку. Я улыбнулась, не в силах долго злиться на Мойру. Это было здорово – видеть родителей такими довольными: мама с любимой яркой помадой, в длинной юбке и блузке с цветочной расцветкой, и папа смотрит на неё с таким восторгом, словно она всё ещё была девчонкой из высшей лиги. Строго говоря, она правда была из высшей лиги. Она была Талантом, то есть принадлежала к сообществу тех, кто был способен направлять волшебство через свой талисман. Правда, её способности не превышали среднего, а талисман – волшебная палочка – пылился на туалетном столике в спальне. Но она всё равно оставалась Талантом, поэтому могла выйти замуж за другого Таланта и нарожать кучу талантливых деток. Но вместо этого она влюбилась в моего папу, который был простецом – человеком без способностей к колдовству. В точности как я.

Тем не менее только такие простецы, как мы, могли стать великими алхимиками. Наша невосприимчивость к волшебству означала, что мы можем работать с волшебными ингредиентами, не рискуя отравиться или заразиться. Но этого было недостаточно. Семейство Кеми всегда отличало несравненное мастерство во владении искусством алхимии: интуитивно знать, какой состав должен быть у нужного зелья, находить неожиданные способы для использования известных ингредиентов, понимать тонкости и законы их взаимодействия.

Однако на моём папе алхимический дар решил пропустить поколение, и ему так и не суждено было стать учеником своего отца. Но даже если он временами и испытывал разочарование из-за своей неспособности освоить все тонкости зельеварения, то отважно старался это скрывать. И пошёл работать водителем городского автобуса. Простецы всегда преуспевали в профессиях, связанных с техникой – например, пилоты и компьютерщики в большинстве своем не имели к волшебству никакого отношения. Мама тоже работала в лавке, но одновременно преподавала музыку в школе у Молли, что служило дополнительным источником дохода. Несмотря на то что оба отдавали себе отчёт в бедственном положении нашего бизнеса, у них даже мысли не возникало, что я могу стать кем-то другим, кроме как ученицей дедушки.

Раз уж ты наделён фамильным даром Кеми, ты должен его использовать.

Если мне удавалось разговорить деда (чаще всего после очередной уборки у него в мастерской), он рассказывал о том, как в давние времена наши предки занимали пост официальных поставщиков королевского двора. Теперь эта честь принадлежала корпорации «ЗороАстер», крупнейшему производителю синтетических зелий во всей Нове. Они перехватили её у нас, когда основателю ЗА, самому Зоро Астеру, удалось выиграть последнюю Дикую Охоту, проводившуюся в истории Новы. Дикой Охотой называлось жестокое состязание алхимиков, учреждённое первым новианским королём Одином с целью найти наилучшее лечение на случай, если жизнь члена королевской семьи окажется под угрозой. По легенде, король Один владел охотничьим рогом доисторического существа, самого наделённого волшебным Талантом. И этот рог обладал собственной волшебной силой: он призывал алхимиков на состязание и определял победителя, становясь золотым, если его наполняли правильно составленным зельем.

Наградой победителю становился горшок золотых крон и, что ещё важнее, изрядная порция королевских волшебных сил. Для алхимиков, практически лишённых колдовских способностей, это было очень важно. Но это вовсе не значило, что состязание не пытались выиграть также и Таланты.

Зоро стал первым Талантом, победившим в состязании. Он вложил полученные деньги в устройство первой лаборатории, производившей синтетические зелья для клиентов всех возрастов, с любыми болезнями и запросами – и навсегда изменил наш мир. Одним коварным ударом он не только лишил Кеми королевского благоволения, но и обрёк на гибель старинное и почтенное искусство зельеварения, в котором мы были непревзойдёнными экспертами.

В наши дни Дикая Охота осталась лишь в прошлом. Королевская семья и без того была так надёжно защищена благодаря лучшим докторам и великолепно выученным телохранителям – тайной полиции Новы, – что ни о каких смертельных угрозах не могло быть и речи. Конечно, королевским особам приходилось появляться на публике по случаю таких событий, как, например, открытие новой больницы, и тогда предпринимались все охранные меры. Как только стало ясно, что у их величеств будет всего один ребёнок, то есть принцесса Эвелин является единственной наследницей трона Новы, было сделано всё возможное для её безопасности.

Анита похлопала меня по руке – я и не заметила, что она вышла из кладовой следом за мною.

– Нам пора, а то опоздаем.

– Ох, деточки, конечно. Ни за что не пропустите открытие! – Мама всегда искренне восторгалась королевской семьёй – недаром у нас целая полка под прилавком была завалена глянцевыми журналами. Там мама прятала их от дедушки, который методично сжигал их в печке, если где-то натыкался на них. – А потом расскажете мне всё в подробностях, когда вернётесь!

– Ты же знаешь, я плохо запоминаю кто-да-в-чём-был, кто-да-с-кем-приехал и всё такое прочее.

– Тогда просто сфотографируй! – заявила она с безмятежной улыбкой. – Молли тоже захочет посмотреть.

– У Молли обзор наверняка будет лучше моего, – буркнула я. Молли – моя сестра, которая уже считалась единственной надеждой нашей семьи, хотя ей только исполнилось двенадцать. Она была Талантом – унаследовала его вопреки опасениям маминой родни. Когда её Талант впервые проявил себя, я поинтересовалась, что она при этом почувствовала. И она ответила своим миленьким голоском восьмилетней куколки, что это как будто плыть по волнам волшебства. А сейчас, когда ей исполнилось двенадцать, она вот-вот обретёт способность направлять волшебство через свой особенный предмет – видимо, это будет как повернуть кран.

Вот почему родители в последнее время витали в облаках. Все испытания показали, что у Молли Талант самой высокой пробы и она будет чрезвычайно сильной волшебницей. Перед нею откроется блестящее будущее, не зависящее от прозябающей лавки зелий. Но чтобы это будущее стало реальным, ей необходимо получить образование в закрытой школе Талантов, а это стоило немалых денег. Таких, которых у нас не было и не будет, пока мама даром раздаёт наши зелья направо и налево. Каждый медяк откладывался на обучение Молли, ведь ей необходимо было предоставить все возможности. Я могла бы завидовать ей, но не делала этого. Молли действительно казалась гораздо лучшим вложением, чем я.

И сейчас она уже была в замке, окружённая своими друзьями-Талантами.

– Анита, ты ведь позаботишься, чтобы Сэм сегодня не скучала? – Мама подбоченилась и с сомнением покачала головой, окинув меня взглядом.

– Постараюсь, миссис Кеми.

Не дожидаясь, пока мама опять начнёт свои наставления, я шагнула через порог. Старая, давно выцветшая деревянная вывеска над лавкой заскрипела на ветру, и я машинально отступила в сторону, нисколько не сомневаясь, что однажды она рухнет кому-то на голову и ждать этого осталось недолго.

Анита подхватила меня под руку, и мы поспешили по Кеми-стрит из квартала алхимиков. Кингстаун был выстроен на склонах давно потухшего вулкана, так что массивный замок расположился на самой вершине. Самые большие и красивые городские особняки спускались сверху, от замка, вдоль широкой Королевской улицы. Остальной город вольно раскинулся у подножия: море современных зданий вокруг островка старой застройки.

По Королевской улице уже двигались толпы народа, собиравшегося на празднество в замке. Магазины, обычно полные покупателей в эти часы, сегодня закрылись намного раньше, хотя на больших экранах всё так же мелькала знакомая реклама любых товаров: от новомодных платьев до популярных лекарств.

– Саманта Кеми! – окликнул низкий и смутно знакомый голос.

Я так резко развернулась, что на меня налетела шедшая позади пара. Вина явно не их, так что я пробормотала извинения. Пока они огибали меня и плелись дальше по улице, я обратила внимание, как переливается цвет платья женщины: от бледно-розового до карминно-красного и обратно. Явно наведены чары. Даже завидно стало. Мне-то зачарованный прикид явно не светит. Я переглянулась с Анитой, и мы одновременно закатили глаза.

– Таланты, – буркнула она.

– Ты не слышала, как кто-то меня позвал? – спросила я у Аниты.

Она покачала головой, и, поскольку я больше не слышала странный голос, мы двинулись дальше.

Мы прошли мимо автобусной остановки, где на очередном видеоэкране кружилась принцесса Эвелин в сверкающем синем платье. «СЕГОДНЯ ПРИНЦЕССЕ ЭВЕЛИН ИСПОЛНЯЕТСЯ ВОСЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ! Прямой эфир на канале АТС с 19:00!» Все, кто не потащится вместе с нами в замок, наверняка приклеятся к экранам, в том числе и моя мама.

Толпа становилась всё плотнее, хотя до начала представления оставалось ещё больше часа, и нас заставил остановиться разъезд полицейской кавалерии.

– Надо было выйти раньше, – посетовала Анита, пытаясь разглядеть что-то за морем голов. – Я слышала, что весь наш класс получил приглашения на приём во Дворце.

– То есть в замке.

– Нет, именно что во Дворце. Где-то там, – и она неопределённо махнула рукой. Замок являлся официальной резиденцией королевской семьи. Но на самом деле они жили в Великом Дворце – грандиозном сооружении, по слухам, так хитро скрытом где-то в небесах над Кингстауном, что его нельзя было разглядеть даже в самый безоблачный день.

– Ну, значит, только Таланты из нашего класса.

– Ладно, не хочешь – не верь.

Тут раздался страшный шум, как будто загудели тысячи труб. Мне пришлось задержаться на месте и зажать уши руками. Это что, начало концерта?

– Ты в порядке? – испугалась Анита. Она так схватила меня за руку, как будто решила, что я сейчас убегу домой и нарушу наше соглашение.

– Ты что, не слышала? – У меня всё ещё звенело в ушах.

– Что?

– Саманта Кеми, – снова окликнул низкий голос.

– Чего? Кто это меня зовёт? – Я повернулась, как будто меня кто-то схватил за хвост и с силой дёрнул.

– Сэм, – озабоченно нахмурилась Анита, – я ничего не слышала.

И тут краем глаза я увидела, как изменилась реклама на автобусной остановке. Там больше не показывали принцессу Эвелин. На её месте оказался король Новы.

И он смотрел прямо на меня.