Текст книги "Зелье для принцессы"

Глава 10. Саманта

– Кирсти! – Я открыла окно и помогла ей пролезть в комнату. Не иначе как она взобралась ко мне по водосточной трубе. Кирсти никогда ничего не делает по-человечески. – Ты зачем пришла? – шёпотом спросила я.

Мы не виделись несколько месяцев, но она выглядела по-прежнему – без косметики, с загорелой кожей, тёмно-русые волосы заплетены в красивую аккуратную косу, а руки открыты – за исключением самых холодных зимних месяцев. И манера одеваться у неё не изменилась: чёрная тельняшка, брюки защитного цвета и высокие ботинки. Она была воплощением Ищейки. Мне внезапно стало неловко в жёлтой пижаме в горошек.

– Пришла поговорить об Охоте, конечно! – Я видела, как возбуждённо сверкают её глаза в отблесках уличных фонарей.

– Ты знаешь? Откуда?

– Друзей надо иметь в нужных местах, – подмигнула она. – И, хотя я слегка обиделась, что ты до сих пор не предложила мне место Ищейки в Охоте, я могу тебя простить. Так что там за первый ингредиент? Нам надо обязательно обойти этих синтов из корпорации.

– Мы не участвуем. – Я плюхнулась обратно на подушку. – Дедушка не пожелал связываться.

– Да ладно, не глупи, – хмыкнула Кирсти. – Думаешь, мне больше делать нечего, кроме как лазить к тебе в окно? Конечно, Остейнс упёрся: я знаю пару драконов, более дружелюбных, чем он! Но Кеми Вызвали на Охоту. И это можешь быть ты.

– Им нужен дедушка, а не я.

– Но ты можешь участвовать.

– Это вряд ли, – фыркнула я.

– Да почему? Отнекивайся сколько хочешь, но у тебя есть дар Кеми. Ты соображаешь в зельях лучше всех прочих.

– Я никуда не пойду без деда, и я не могу тягаться с синтами. Когда они замутят эти ингредиенты в своих роскошных лабах…

– Тогда взгляни на всё по-другому. Ты – ученица Кеми. Я не очень в это въезжаю, потому что сейчас двадцать первый век и тебе явно следует учиться в нашем универе на синтетике и зельях, но ладно. Это твой выбор. Но это ещё и шанс доказать, что твой выбор верный. Заслужить репутацию алхимика и вернуть имя Кеми в списки. И конечно, тебе понадобится моя помощь. А я предлагаю её тебе – безвозмездно.

Услышав, как Кирсти сказала это вслух, я вдруг поверила в реальность открывшейся возможности: вот она, только руку протяни. Удивительно, что она предложила работать бесплатно. Хотя вообще-то у неё тоже дела так себе. В прежние дни каждый уважающий себя алхимик имел собственную Ищейку. А такой мастер, как Кеми, вообще распоряжался целой командой тех, кому можно было довериться в поиске составных частей для зелий в Диких землях. Вот так просто, да? Но подумайте сами: если вы должны собрать какие-то листья точно на третье новолуние в году и если пропустите эту ночь, то следующая возможность предоставится только через двенадцать месяцев. Или вам нужно выследить саблезубого льва в Алуптийских горах, рискуя свалиться в пропасть. Это целая наука: знать, какое снаряжение потребуется и как выжить в Диких землях, не говоря уже о том, чтобы распознать ингредиент, когда найдёшь. Лучшие Ищейки выходят на задание и возвращаются с миллионом вещей, о которых вы даже не догадались спросить.

Синтам Ищейки ни к чему – ведь они могут составить в своих лабах что угодно. И против воли Кирсти была вынуждена стать кем-то вроде гида: она водила группы туристов в места, где они могли раскопать бесполезные блестяшки вроде друзы аметистов или тигрового глаза. Она даже пыталась держать ларёк на бульваре у Королевской улицы, но такая работа была ей совсем не по душе, и она это понимала.

– Слыхала, во Дворце появилась Эмилия, – сказала Кирсти.

Я медленно кивнула. От воспоминания о теле Эмилии, изуродованном тёмными зельями, у меня кровь стыла в жилах.

– Она сказала, что теперь тоже мастер алхимии.

– Она времени даром не теряла. Я тоже слышала про неё кое-что, – Кирсти заколебалась. – Она не только училась алхимии, но ещё и хорошо погуляла по Диким землям. И теперь вроде как может считаться лучшей Ищейкой в мире. Может, она уже успела обойти всех в этой Охоте.

– Алхимик и вдобавок Ищейка? – удивилась я.

– Да, она серьёзный противник. Даже если она не собирается на самом деле искать противоядие, палки в колёса она ставить умеет.

Я с трудом сглотнула. Я как-то не задумывалась над возможностью того, что кто-то может не захотеть исцелить принцессу. Но если принцесса умрёт… тогда Эмилия станет следующей королевой. И жизнь в Нове больше не будет прежней.

Я не была уверена, что готова к этому. Участвовать в Охоте означало отправиться… в Дикие земли. Неосвоенные территории вдали от любого жилья. Дикими землями называли строго охраняемые заповедники, где потоки волшебства могли течь без искажений. Допуск в Дикие земли строго контролировался. Дедушка считал все эти законы о Диких землях дурацкой шуткой. Ведь когда-то вся земля была Дикой, но города и деревни размножались, как грибы, пока между ними не остались лишь жалкие клочки нетронутых земель. И конечно, этому была причина. Современный мир предъявлял свои требования. В Диких землях волшебство могло вести себя непредсказуемо, и для Талантов было намного безопаснее жить в городах. Что-то связанное с тем, что чем больше людей черпает силы из потока волшебства, тем сильнее и стабильнее он становится. Как канат, свитый из множества отдельных нитей. А в Диких землях эти нити беспорядочны, разделены и могут вообще пропадать или обрываться, в зависимости от обстоятельств. А ещё в Диких землях волшебство настолько сильное, что не всякому Таланту удаётся его обуздать. Есть такие места, где Талант, вместо того чтобы открыть кран и выпустить струю, может свалиться в океан.

Конечно, Дикие земли были опасны и для нас, простецов: там полно всяких тварей, готовых откусить тебе голову. И не только животных, но и растений.

Дикие земли – место для таких искателей приключений, как Кирсти. Там нечего делать тем, кто привык переживать опасности вместе с героями книг. Вот я предпочитаю сидеть дома (спасибо-вам-большое), где знаю, куда воткнуть зарядку для ноутбука, где чайник кипит на плите, а не на костре, и можно спать в тепле и уюте, под чистым одеялом.

– Место алхимика – в его мастерской, – повторял дед и покидал дом лишь для партии в шары с такими же стариками. Всё остальное, что ему требовалось, он получал здесь.

В чём-то мы с ним были похожи больше, чем я готова была признаться.

«У тебя есть дар Кеми». Слова Кирсти звенели у меня в ушах. Может, она права. И я не могла запретить себе мечтать и хотя бы постараться воплотить мечты в жизнь.

Я спрыгнула с кровати, чувствуя себя гораздо увереннее, чем полагается человеку в пижаме. В крови бурлил адреналин: да, я поддалась порыву, импульсу, но если я начну об этом думать, то скорее всего откажусь.

– Ладно, я согласна. Завтра, прямо с утра, – пообещала я Кирсти.

– Лучше прямо сейчас, – возразила она. – Нам ещё нужно составить план для первого ингредиента.

Часы у кровати показывали 11 ночи.

– Так поздно… – замялась я, но тут же поняла, что во Дворце наверняка никто не спит. – Ладно, погоди секунду.

– Жду, – просияла она.

Я на цыпочках прокралась в коридор. В доме царила мёртвая тишина. Когда я была маленькой, дедушка часто засиживался до поздней ночи за своими зельями, но теперь он принимал в десять часов снотворное и не просыпался до утра.

У дверей в лавку я задержалась и перевела дух. Ночью здесь было жутковато: в рассеянном свете фонарей тускло поблёскивали ряды банок на полках. Воздух был неподвижен. В углу темнел экран для Вызовов, и я прижала ладонь к стеклу. Оно показалось очень холодным. Я никогда не делала этого раньше: а вдруг не сработает?

– Ренел Ландри, – сказала я стеклу.

Под рукой появилось лицо Ренела, и мне пришлось прикусить язык, чтобы не вскрикнуть от неожиданности.

– Подойди ближе, Саманта Кеми, – он протянул через стекло руку. Я взяла его за руку и постаралась не вздрогнуть. Он сильно дёрнул – и в один миг я оказалась во Дворце. Совсем не похоже на предыдущий раз.

Видимо, все чувства были написаны у меня на физиономии, и советник ухмыльнулся такой наивности.

– Если ты уже была в этом месте, Перемещение становится проще. Поток волшебства запомнил твой отпечаток, – и он направился к Рогу Одина: тот словно дышал в мерцании канделябров.

– Ты знаешь, что надо сделать, – сказал он.

Я шагнула вперёд и прижала палец к экрану. Как с Золом и Зейном, из рога вылетел клуб дыма, как от огня. Я почувствовала, как лицо овеяло жаром.

– Я участвую… но мой дед отказался, – сказала я.

– Без Остейнса? – Ренел поднял брови. – Я должен сообщить семейству, – я уже решила, что меня не допустят к Охоте.

Но советник уже вынимал из кармана запечатанный свиток.

– Твой пропуск в Дикие земли и первый ингредиент, – с этими словами он развернул меня и протолкнул сквозь стену. Стена прогнулась и расступилась, и я упала на пол в лавке, ударившись о каменный пол и задыхаясь. Экран для Вызовов потускнел.

Я кое-как отдышалась, прежде чем пальцем нащупала печать. У меня замерло сердце.

Я могла уже безнадёжно опоздать.

Глава 11. Саманта

– По крайней мере, не теряли времени до завтра, – Кирсти посмотрела на свиток. – Вряд ли нам бы вообще что-то светило, если бы мы столько копались. Эту штуку нигде не купишь.

– Что, совсем безнадёга?

Её часы представляли собой сложное устройство со множеством перекрывавших друг друга циферблатов, показывавших часовые пояса, фазы луны и приливы и отливы.

– Нам просто надо это сделать. И начать прямо сейчас.

– Что тут творится? – В дверях моей спальни стояла мама в пурпурном халате. За спиной у неё маячил папа с книгой в мягкой обложке в руках. Прямо скажем, я не особо таилась, поднимаясь наверх из лавки. Попросту говоря, от моего топота мог бы проснуться сфинкс.

Судя по тому, как они смотрели на нас с Кирсти, родители всё поняли. Но, к моему облегчению, не казались рассерженными. Скорее, измученными.

– Ох, детка, – вырвалось у мамы.

– Прости. Но я хочу это сделать. Мне необходимо это сделать. Это мой шанс… – у меня не хватило слов.

– Сэм, это твой выбор, – папа потянулся ко мне. – Но у нас нет денег, чтобы как-то тебе помочь. Зарплата Кирсти, проезд в Дикие земли, дорожные расходы… Нам нечем за это платить.

– Кирсти выручит меня. Она выручит нас.

К моей радости, они вроде бы пришли к молчаливому соглашению.

– Завтра тебе придётся самой сказать об этом деду.

– Наверное, я уже уеду, – я помахала свитком.

Папа прочёл название ингредиента и сдавленно охнул.

– Боже мой!

– Что там? – спросила мама.

– Морской жемчуг, добытый при полной луне. Толчёный. 30 грамм, – отчеканила я, уже выучив это наизусть.

– А в наших запасах его нет? – поинтересовался папа.

Я покачала головой.

– Я только что проверила, – в склянках на полке был пробел между Мерлиновой бородой и мышиным горошком. И никакого жемчуга вообще – вот такая моя удача.

– Но следующее Воспарение уже завтра! – воскликнула мама. – В новостях говорили.

– Знаю, – я выяснила это сразу, как прочла свиток.

– Значит, тем более нельзя терять времени, – сказал папа. Он вернул мне свиток. – Кирсти, присмотри за ней.

– Хорошо, Джон. – Она подняла с пола мой рюкзак и кинула мне. – Выходим в пять.

Я кивнула и с улыбкой засуетилась у себя в комнате, поспешно собирая вещи и стараясь не думать о том, куда мы направляемся. Но с другой стороны: откуда мне знать, что потребуется для добычи морского жемчуга? Я постаралась одеться как можно более похоже на Ищейку: рабочие штаны, чёрная футболка и тёплое худи. В рюкзак сунула дождевик и фонарик. Затем пришла очередь самой ценной вещи: моей личной книги зелий. Это была толстая, перетянутая шнурком тетрадь в плотном переплёте из коричневой кожи. Пока это было самое ценное моё достояние. Здесь содержались все мои рецепты, все заметки об ингредиентах, все догадки о новых и необычных составах. Практически содержимое мозгов, изложенное на бумаге.

В нашей библиотеке хранились книги зелий, принадлежавшие каждому из семейства Кеми на протяжении почти пяти сотен лет. Не хватало немногих, но самых важных: к примеру, журналов моей прабабушки Клео и Томаса Кеми, основателя династии. Но оставшиеся тома составляли внушительный архив накопленных Кеми знаний, и он служил нам хорошей базой.

Свою книгу я спрятала в переднем кармане рюкзака.

Поцеловав на прощание маму с папой, я поспешила из дома. Кинула рюкзак на пол внедорожника Кирсти и уселась на пассажирское место.

– Готова? – спросила она.

Я закусила губу и кивнула. Нам предстояло за два часа проехать расстояние, на которое требуется два с половиной, и найти лодку, готовую выйти с нами в море в первую же минуту Воспарения. На душе скребли кошки: шансы наши были минимальные, но что мы могли сделать?

Не дожидаясь, пока меня опять одолеют сомнения, Кирсти нажала на газ, одновременно включив колонки, огласившие ночь грохотом тяжёлого металла. Соседи могли кричать в окна сколько угодно – мы уже завернули за угол и виляли по кривым улочкам, направляясь на южное шоссе: самый прямой путь в Дикие земли королевства Нова.

Я принялась грызть ногти: ревущие басы из проигрывателя Кирсти нисколько меня не успокаивали.

Отдельные районы Диких земель были освоены несколько лучше, чем другие, – в частности, Берег Сирен, куда мы направлялись. Это было единственное место в Нове, где происходило Воспарение, и самое близкое к Кингстауну. Добраться куда-то ещё было просто немыслимо. Правда, нужен был пропуск, но это не составляло труда. Берег Сирен был главной туристической достопримечательностью Новы: «Восхититесь единственным Воспарением, которое можно увидеть с берега!», «Поклонитесь красоте Афродиты и её русалок!», «Дикое наслаждение в Диких землях: горячая вечеринка на пляже!»

Никто не мог объяснить, что заставляло русалок подниматься из воды и парить в воздухе в ночь полнолуния. Они могли во многом походить на людей, но ни одному исследователю так и не удалось вступить с ними в сколько-нибудь внятное общение – по крайней мере, настолько, чтобы понять их обычаи. Правда, можно было не сомневаться в том, что они склонны к самолюбованию. Они поднимаются над водой и демонстрируют самые прекрасные жемчужины, выпестованные за последний месяц. А еще они ужасно честолюбивы и старательно готовятся к важному событию, способному затмить любой конкурс красоты в глазах людей, собравшихся ради них на пляже.

Самая прекрасная русалка носит имя Афродиты. Если я не ошиблась в своих предположениях и на Воспарение явятся другие участники Охоты, тот, кому удастся получить жемчужину из её рук, добудет самый мощный ингредиент. Это азартная игра, неизбежная в Охоте: найти способ привлечь внимание Афродиты и получить возможность добыть самую сильную жемчужину или проиграть, не рискуя ничем.

Морской жемчуг всегда был самым популярным камнем для обручальных колец, даже по сравнению с бриллиантами или сапфирами. А у самой принцессы Эвелин была уникальная тиара с морским жемчугом. У меня в голове тут же замелькали картины того, как она ломает тиару, чтобы выковырять жемчуг для приворотного зелья.

– Может, стоило прихватить папу.

– С какой стати? – удивилась Кирсти.

– Разве русалки не приманиваются лучше всего на мужской голос?

– Откуда ты узнала?

– Я читала… много.

– Ерунда.

Я сердито ущипнула её, и она расхохоталась.

– Не дрейфь, скоро узнаем. Если надо, я научу тебя паре способов менять тембр голоса.

– И они работают?

– Первое правило Ищейки: работаешь с тем, что имеешь. Никогда не сбрасывай себя со счетов.

Кирсти лихо давила на газ, благо шоссе было пустым – и без признаков присутствия полиции, – так что мы продвигались очень быстро. Вскоре показался пропускной пункт на границе Диких земель – выстроившиеся поперёк шоссе жестяные будки. Хотела бы я знать, сколько народу соберётся на берегу. Скорее всего, Воспарение привлечёт целую толпу.

Я опустила глаза на бумагу у меня в руках с единственной печатной строкой. «Морской жемчуг, добытый при полной луне. Толчёный. 30 грамм».

Охранник долго листал наши бумаги, потом щёлкнул пальцем по моему свежему глянцевому пропуску. У Кирсти пропуск выглядел совсем засаленным, хотя по правилам Ищейкам полагалось его обновлять каждый год.

– Опаздываете, – заметил он с ухмылкой.

– Так не задерживай нас, – сказала Кирсти.

– Может, стоит проверить вас как следует?

Кирсти выбросила руку в окно, поймала охранника за грудки и притянула к себе:

– Быстро пропустил.

Я не успела и охнуть, испуганная выходкой Кирсти, но охранник лишь рассмеялся и кинул в окно мне на колени наши пропуска.

Его «покедова!» унесло ветром: Кирсти снова нажала на акселератор, и мы скрылись в ночи.

– Это Дюк. Мы когда-то встречались, – пояснила Кирсти. – Но потом стало ясно, что он неудачник, и мы расстались.

Я ещё никогда не видела Кирсти такой. Когда она была в своей стихии. Глаза горят решимостью, подбородок выпячен. Она заметила, как я её разглядываю, и широко улыбнулась.

– Всё ещё не весело? – И она вдавила педаль ещё сильнее, отчего мы понеслись с невероятной скоростью. Я так вцепилась в сиденье, что побелели костяшки пальцев.

На большом щите с подсветкой значилось: «Берег Сирен. 5 км». Впрочем, и без того было ясно, что мы уже близко. В ночном небе плясали яркие лучи света. То и дело какой-то из них начинал переливаться всеми цветами радуги и разбрызгивать фантастические звёзды.

Меня пробрала дрожь. Мне всегда было не по себе в Диких землях. Я высунула голову, чтобы осмотреться. Какой-то шутник запустил в небо луч с голограммой медвежьей морды. Эмблема университета Кингстона: Большая Медведица.

Кирсти свернула с шоссе и сбросила скорость на грунтовой дороге, полной выбоин. Кузов машины содрогался от оглушительного рева танцевальной музыки для счастливых туристов. Где-то далеко во тьме кривился горизонт, и вот наконец в ноздри ударил пряный, солёный и свежий воздух. Море. Мы на месте.

Мы едва нашли место на парковке, на самом дальнем краю от берега. Больше всего здесь было экскурсионных автобусов, и граффити на их бортах напоминало разноцветные кляксы от рвоты. Я полезла было распаковывать свой рюкзак, но Кирсти покачала головой.

– Некогда, – сказала она. И вытащила из гнезда на дверце машины свой фонарик.

Мы проскочили мимо студентов-Талантов, пивших бледно-золотистое пиво из пластиковых бутылей размером с огнетушитель – самое дешёвое, какое им по карману. Привлекали внимание их светящиеся в темноте татуировки на загорелой коже и мелкие светлячки в волосах и на руках: когда они танцевали, казалось, что звёзды танцуют вместе с ними.

– Рот разевать будешь потом, – Кирсти безжалостно потащила меня дальше. Она не сводила глаз с моря. Я тоже посмотрела туда и увидела, что мы опоздали. Далеко в темноте, поднимаясь и опускаясь вместе с волнами, реяла целая флотилия огней, собравшихся вместе, как стая тюленей в шторм. И внезапно небо над лодками засветилось. Поток света низвергался на волны, и стало ясно, что он исходит от лодки в открытом море. Правда, слово «лодка» не очень-то подходило для такого судна – скорее, «яхта», а то и «плавучий дворец». И никого не удивили горевшие на его борту буквы: ЗА. «ЗороАстер» уже на месте.

Их прожектор осветил остальные лодки, толкавшиеся поблизости, – там были яхты, рыбачьи шаланды и даже, если не ошибаюсь, аквабайки.

Мы бегом припустили к воде, к самому причалу. И хотя свет прожектора с моря не доставал до края пирса, его было достаточно, чтобы понять: там какая-то заварушка. Отчаянно закричала девушка, и у меня больно сжалось сердце, потому что я отлично знала этот голос.

– Анита! – закричала я. Мы с Кирсти уже бежали по пирсу, и его грубо сколоченные доски прогибались до самого песка.

– Арджун, смотри-ка, кто здесь! – Анита крикнула через плечо, и на дальнем конце пирса показалась голова её брата. Сердитая гримаса моментально разгладилась, стоило ему узнать меня. Висевшая над волнами водяная пыль осела на его тёмно-каштановой шевелюре, как серебряная корона.

Арджун сидел в утлой на вид гребной лодке, по моим понятиям, готовой затонуть в любую секунду. Ещё там находился старик в драной белой рубахе, водонепроницаемых штанах и чёрной куртке. Лицо его пересекал кривой шрам: не иначе как след, оставленный обитателями Диких земель. Это был рыбак. А поскольку в Диких землях лицензии на рыбалку выдают крайне редко, то скорее всего он был браконьером. То есть крайне опасным типом.

Волны заливали причал и раскачивали ветхое судёнышко. Я почувствовала, как в ботинки просочилась вода.

В следующий миг рядом с моими ботинками с уверенным стуком встали ботинки Кирсти. Вот у неё-то они наверняка не промокают – и речи быть не могло, чтобы у Кирсти когда-то замёрзли ноги.

– Эдгар, – обратилась она к старику, подбоченившись, – что тут творится?

Старик неловко поворочал шеей в заскорузлом от соли воротнике куртки.

– Ну, мисс Донован, я веду торговлю с этой вот парочкой щенят о справедливой плате за то, чтобы доставить их к Воспарению.

– Торговлю?! – Арджун так и взвился от гнева. – Обман, шантаж, грабёж!

– Ну, у меня тоже ушки на макушке, – хитренько ухмыльнулся старик. – Сдаётся мне, это не просто прогулка за устрицами.

Анита, Арджун и я отшатнулись в шоке. Каков наглец! Мы сами были торговцами, но никогда не слышали ничего более оскорбительного. Зато Кирсти больше не колебалась. Она наклонилась в лодку и взяла Эдгара в локтевой захват. Подняла его в воздух, и волна – будто море решило посодействовать – подбросила его ещё выше. Ищейка выдернула старика на пирс и отпустила, так что он камнем шлёпнулся вниз.

Не дожидаясь, пока Эдгар очухается, мы с Анитой прыгнули в лодку.

– Я отлично знаю, что это не твоя лодка, Эд. У тебя отняли лицензию за то, что ты попытался добыть нарвала. Так что поищи другую Ищейку, чтобы водить её за нос, – с этими словами она ловко отвязала и свернула причальный конец. Оттолкнула лодку от пирса и запрыгнула в неё.

– Вёсла – быстро! – рявкнула она. Мы с Анитой нащупали их на дне, и я протянула скользкую рукоятку Арджуну. Другое весло Кирсти забрала у Аниты и повторяла: – Давай! Давай! – пока они с Арджуном не вошли в общий ритм.

И всё равно все эти огни оставались ещё слишком далеко в открытом море.

– Ничего не выйдет, – буркнула Анита у меня за плечом.

– О чём ты? – спросила я.

– Уши отвори! Ты что, не слышишь? Воспарение началось.