Текст книги "Зелье для принцессы"

Глава 14. Саманта

– Сэм! Мы уходим! – крикнула мама сверху, не зная, что я в библиотеке. Я посмотрела на часы и растерялась. Уже четвёртый час копалась в книгах, забыв об отдыхе.

Я поспешила через мастерскую обратно на кухню.

– Ты разве не у себя была? – растерялась мама.

– Я немного… отвлеклась, – усталость навалилась на меня неимоверным грузом – только что я была в норме, а сейчас едва держалась на ногах. Было совершенно ясно, какое зелье нужно мне больше всего.

«Кофеин – для восстановления сил и концентрации».

На самом донышке кофейника оставалось немного гущи от завтрака, и я скривилась, когда холодная горечь растеклась по горлу. Лучше, чем ничего.

– Всё хорошо, мама.

Она с грустной улыбкой смерила меня взглядом.

– У нас есть ещё десять минут, если ты хочешь принять душ и переодеться.

Только теперь я посмотрела на себя и поняла, что она имела в виду. Я так и ходила в том же виде, в каком вернулась с Воспарения. Штаны внизу побелели от корки соли, и я невольно поморщилась, ощутив, как от меня пахнет.

– Отлично! – И я поспешила наверх.

Через пару часов мы уже стояли, слушая шум оваций и глядя, как класс Молли выступил вперёд и поклонился. На Молли была пара чудесных шёлковых перчаток – её волшебный талисман. Их гладкая поверхность так отражала свет прожекторов, что казалось, будто они светятся.

Может, перчатки и правда светились. Сама-то она точно. Улыбалась от уха до уха и лучилась счастьем. По сравнению с другими учениками она выглядела как солнышко. Наверное, я сужу предвзято.

Конечно, её проводником волшебной силы могли стать только перчатки. Моя милая, ласковая сестричка не смогла бы пользоваться такими агрессивными предметами, как палочка или посох. Она станет целительницей или наставницей. Её колдовство будет добрым и ласковым.

Но скоро ей потребуются собственные перчатки, а это дорогая вещь. Они должны быть изготовлены из материала, который будет расти вместе с ней, облегать руки, как вторая кожа. Лучшим материалом стала бы выделанная кожа подменыша, но в наши дни это невозможно, потому что подменыши практически вымерли. Шёлковые перчатки, вроде тех, что ей вручили в школе, более практичный вариант – в южных пещерах живёт шелкопряд, чьи нити могут принимать любую форму. Такой шёлк можно купить на одном из рынков, расположенных в окрестностях Кингстауна.

Молли как на крыльях слетела со сцены, чтобы найти нас в толпе зрителей. Пока она болтала с родителями, я нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Поблизости собралась кучка сплетников, перешёптывавшихся, прикрывая рты. Вокруг только и было разговоров, что об Охоте, разве что никто не решался приставать к нам с вопросами напрямую. Публика была на взводе и переживала из-за принцессы. Никто не имел понятия о том, что случится, если Охота провалится.

– Присмотришь за Молли, чтобы вместе вернуться домой? – спросила мама.

– Мама, за мной больше не надо присматривать! – Сестра сердито подбоченилась. – Я отлично доберусь сама.

Мама с улыбкой погладила Молли по голове, но по-прежнему не сводила с меня глаз.

– Приходите к обеду, ладно? Не хочу, чтобы кто-то из вас упал от усталости.

– Конечно, – я пожала плечами.

Родители ушли, и Молли помчалась общаться со своими друзьями-Талантами. Я плюхнулась на свободный пластиковый стул и смотрела, как они сравнивают свидетельства о своих новых предметах – лучшая подруга Молли, Алекс, удостоилась кольца. Кольца были относительно редкими, но мощными проводниками. Наверное, Алекс займётся политикой или бизнесом, чем-то, требующим силы и гибкости. Никому из них больше не надо беспокоиться о будущем, спрос на Таланты никогда не уменьшается. Я достала книгу и попыталась читать. Но веки так отяжелили, что я боялась заснуть в любой момент.

– Сэм?

Мягкий голос Молли вырвал меня из сна.

– Я готова идти, – сказала она, теребя край перчатки.

– Так быстро?

– Да, я что-то устала.

– Всё хорошо? – Я встала и накинула рюкзак на плечо. – Перчатки не жмут?

– Я просто к ним пока не привыкла. – Она прошла через полную людей комнату на тёплый летний воздух. По дороге домой нас овевал приятный ветерок.

– Всё равно это здорово, верно?

– Пожалуй.

Я нахмурилась. Это была совсем не та Молли, которую я видела в зале – весело щебечущую с подругами.

– Ладно, давай выкладывай, что не так?

– Я надеялась, что дедушка придёт. – Она неловко повела плечами. Я подумала и сказала:

– Наверное, у него срочный заказ.

Сестра снова пожала плечами. Я решила сменить тему.

– Так тебе разрешено показать, что ты можешь с этими перчатками?

– Правда? – Глаза Молли снова засверкали. – Ты хочешь посмотреть?

– Ещё бы!

Она оглянулась, но улица была пуста. Подошла к магнолии, росшей возле садовой ограды и свесившей ветки над дорогой. Выбрав один из закрытых пока бутонов, Молли обхватила его ладонями. Закрыла глаза и прошептала заклинание. Бутон медленно вырос и раскрылся великолепным белым цветком.

– Ух ты! Молли, это чудесно!

– Спасибо, – она разулыбалась в ответ. – Моего Таланта хватит для медицинской школы.

Я засмеялась.

– Это ещё не скоро, пока не надо об этом думать.

На гладком лбу у Молли прорезалась морщинка.

– Конечно надо. Ну, то есть я же не имею такого дара Кеми, как ты. И мне предстоит понять, в чём я могу быть хороша.

– Дара, от которого никакого проку, – пробормотала я, любуясь цветком магнолии. – Из нас двоих именно тебе предстоит разбогатеть и сделать головокружительную карьеру.

– А если нет… все деньги, которые мама с папой потратили на меня, будут потеряны.

И тут цветок вспыхнул пламенем.

Мы обе закричали от неожиданности. Молли выпустила ветку, отскочила и помчалась прочь. Я успела схватить ветку, чтобы сбить пламя, пока от неё не занялась вся крона. Наконец она отломилась, и я поспешно затоптала угли.

Я оглянулась и позвала:

– Молли! – Но её и след простыл.

Глава 15. Саманта

Проблески синего и алого метались по Кеми-стрит, и сердце замерло у меня в груди. Я тут же подумала о Молли. Проскочив мимо полицейских фургонов и пожарных машин, заполонивших улицу, я ворвалась в лавку через переднюю дверь.

Внутри меня ждал полный разгром. Весь деревянный пол усеивали обрывки бумаги. Мимо меня протиснулся человек в тёмно-синем комбинезоне, с ящиком с инструментами в руках. Ещё какие-то люди в синем топтались за прилавком, и я не видела никого из родных.

– Ох, слава богу, ты здесь, – это мама вышла из библиотеки. Ей не сразу удалось открыть дверь из-за горы мусора на полу. Я наконец-то смогла перевести дыхание: за её спиной маячило ошарашенное лицо Молли. И на то была причина. Если меня поразил разгром в лавке, библиотеке досталось ещё хуже. Ни одна полка не избегла печальной участи: какие бы древние книги ни хранились на ней, какими бы хрупкими они ни были – всё валялось на полу. Мы с трудом пробрались через останки того, что некогда являлось бесценной коллекцией нашего дедушки, туда, где команда экспертов собралась вокруг отодвинутой полки. И двери, которую я отпирала перед награждением Молли.

Дверью, которую я наверняка заперла за собой.

Самая старая комната, напротив, не подверглась такому же разрушению – хоть на это им хватило совести. Но на полках зияли дыры – как на беззубой челюсти, а на стенах чернели пятна сажи. И тут меня поразила вонь. Горелый металл. Я вслепую попятилась прочь из старинной библиотеки, подальше от ужасного запаха.

– Кто это сделал? – прошептала я. Ведь это был целый мир моего дедушки, и он подвергся такому разграблению. И всё из-за меня.

– Вы Саманта? – обратился ко мне один из детективов.

Я кивнула, но мои действия не подчинялись рассудку. Как будто между ними нарушили связь.

– Я понимаю, что вам сейчас трудно, но вы должны нам помочь. Тот, кто проник сюда, чтобы украсть книги, явно пытался спалить всю лавку. Вам повезло: ваша примитивная система безопасности сумела справиться с пожаром.

Система безопасности? Никогда не думала, что нашу безопасность оберегает нечто большее, чем древний засов на двери.

– Саманта?

Я ничего не соображала. Я постаралась сосредоточиться на детективе.

– Э-э-э… сегодня утром я была в библиотеке, собиралась кое-что поискать о приворотном зелье… – Я растерянно оглянулась на маму, прикусив губу.

– Но вы больше не участвуете в Охоте, – сказал детектив, делая какие-то пометки в блокноте. – И вам известно, что рецепты приворотного зелья вне закона уже больше ста лет. Если ваша семья укрывала что-то подобное, это чревато серьёзными неприятностями…

– Мы ничего не скрывали! – Я даже покраснела от гнева. – Иногда заклинания цензуры со временем теряют силу. Это маловероятно, но я хотела проверить. Потом я решила, что книга может оказаться в старой библиотеке, но нам пришлось уйти… – из глаз у меня брызнули слёзы. – Мама, мне так жаль! – Я спрятала лицо в ладонях.

– Ты не виновата, милая, – и она обратилась к детективу гораздо более уверенно: – Если вы уже получили от моей дочери все ответы, лучше займитесь поисками того, кто это сделал.

– Конечно, мэм. В этом районе уже была отмечена активность малолетних вандалов. Полагаю, они сочли это место лёгкой целью.

– С каких пор вандалы похищают только книги?

– Мы пока не установили, какие именно книги пропали, и это значительно затрудняет поиск. Мистер Остейнс был… не настроен на сотрудничество, – он опять что-то нацарапал в блокноте. – Скорее всего, кто-то видел, что вы все ушли из дома.

– Так, по-вашему, это спланировали заранее? – Мамин голос поднялся до крика. Детектив сразу всполошился:

– Пока не могу сказать ничего определённого. Мы работаем над несколькими версиями. Сейчас нам придётся на какое-то время опечатать лавку, чтобы собрать отпечатки, провести расследование…

– Ничего подобного! – В дверях появился дедушка. – Вон, вон отсюда! Я не собираюсь терпеть ваших Талантливых проныр у себя в доме! Мы вызовем вас, если потребуется.

Детектив поднял руки:

– Полагаю, мы здесь уже закончили. Если вы больше не хотите…

– Вы уже довольно натворили, спасибо.

Детектив долго смотрел на него, но в итоге кивнул. Немногим хватает отваги спорить с дедом, когда он в таком настроении, и детектив к этим людям не принадлежал. Он щёлкнул пальцами, привлекая внимание своей команды, и они столпились у выхода. На крыльце детектив обернулся было, собираясь что-то сказать, но дед захлопнул дверь у него перед носом.

– Папа, ты не объяснишь нам, что всё это значит? – спросил мой отец.

– Нет. И полицейские могут не совать сюда свои носы, потому что я точно знаю, кто это сделал. Джон, Кейти, мне нужно, чтобы вы взяли Молли и оставили нас, – обратился дед к родителям.

– Это ещё почему? – опешила мама.

– Папа, зачем ты так? Это ведь и наш дом тоже!

– Нет. Это дело алхимиков, и остаться имеет право только моя ученица. А теперь проваливайте, вы все! – Когда дед так сердился, с ним лучше было не связываться. Они просто подчинились приказу и вышли. Мне хотелось догнать их и попросить остаться, но раз это важное дело действительно касалось только Кеми, мне пришлось молчать и слушать.

– Чувствуешь запах? – спросил дед, как только за ними закрылась дверь. Его чуткие ноздри так и трепетали. – У любого Таланта колдовство оставляет свой запах, свой след. Обычно его не замечают, но не здесь. Не в нашей лавке.

– Это сделал Талант? – Я широко распахнула глаза от удивления.

– Ты не узнаёшь этот запах?

Я сосредоточилась. Не сразу, но через пару секунд чувства разбудили память. Я его узнала. Тот же самый тошнотворный металлический привкус, забивший мне нос во Дворце.

– Это же… Эмилия? Но что ей понадобилось у нас в библиотеке?

Дедушка кивнул. Он протянул руку и потрогал чёрное пятно на стене. Теперь я видела, что это не копоть.

– Скорее всего, то же, что надеялась отыскать и ты. А когда она не нашла то, что хотела, попыталась спалить все эти древние книги. Но этот порошок лишил силы её заклинание.

– Как такое возможно?

– Знания, заключённые в этих стенах, гораздо больше заслуживают защиты, чем наши жизни. Это известно каждому Кеми. И когда Томас Кеми победил в Первой Дикой Охоте, он потратил призовые деньги на эту библиотеку, а после него каждый, кто получал приз, добавлял новые слои защиты от магического вмешательства. Так что никому из Кеми можно не опасаться нападения Эмилии Тот.

– Но книги пропали?

– Я сам их убрал, чтобы полиция сочла это ограблением и не задавала вопросов. Но ни одна книга не покинет лавку до тех пор, пока ею владеет кто-то из Кеми. Ни одна.

Глава 16. Саманта

На следующее утро меня разбудил будильник, и я выругала себя за то, что не выключила его. Было так плохо, что хотелось проспать ещё лет сто, не меньше. Но вместо этого я лишь оттягивала неизбежное, лежа на спине, и разглядывала светящиеся наклейки на потолке. Я приклеила их, вернувшись с вечеринки у одноклассницы, Эллы, – одной из немногих вечеринок с Талантами, на которых мне довелось побывать.

Они жили в здоровенном особняке у самого подножия Кингстаунского холма, и пока я ехала к ним на велике, мне пришлось то и дело уступать дорогу лимузинам, чередою сворачивавшим на подъездную аллею, доставляя к парадному крыльцу разряженных в пух и прах пассажиров. Когда мне сказали, что это домашняя вечеринка, я не задумываясь надела любимую футболку, тёмные джинсы и высокие ботинки – на поверку это оказалось неверным выбором. При виде Вильгельмины в бальном туалете с низким вырезом я чуть было не развернулась на месте. Но тут меня заметила Анита, и она была одета так же, как я.

– Ты же не оставишь меня здесь одну, – взмолилась она, и мне волей-неволей пришлось войти в двустворчатые двери – вдвоём было не так страшно.

Странно, что теперь я почти ничего не помню из того вечера. Вначале я слишком нервничала, а потом почему-то в памяти осталась лишь одна деталь: Эллина спальня. Хозяева распахнули перед гостями абсолютно все двери, и мы с Анитой отправились исследовать дом. Несколько раз мы невольно помешали объятиям в укромных углах, но по большей части просто переходили из одной грандиозной комнаты в другую, ещё более грандиозную и роскошную. Пока не попали в Эллину спальню – её я запомнила навсегда. Я открыла дверь и ахнула: потолок был превращён заклинанием в копию звёздного неба. Но это было не просто небо, которое вы бы увидели ночью над Кингстауном – вечно затянутое тучами, едва пропускавшими звёздный свет, – но такое небо, которое можно увидеть с горных вершин. Чернота, прошитая острыми лучами звёзд, молочные облака галактик, переливающиеся пурпуром туманности.

Тем вечером я вернулась домой и наклеила на полоток в спальне искусственные звёзды. Конечно, они не шли ни в какое сравнение с Эллиными, но хотя бы походили на них.

Сейчас я зажмурилась и попыталась убедить себя, что последние два дня мне приснились; досадное переживание, легко стирающееся из памяти. Ну, за исключением того, что я не в состоянии смотреть за завтраком новости – эта привычка не вернётся ко мне ещё долгое время. Но кто знает: может, возвращение к работе и участие в восстановлении лавки после погрома, учинённого Эмилией, ускорят возвращение к норме.

Первые несколько утренних часов миновали в благословенном одиночестве. Я повесила на место колокольчик над дверью и принялась за уборку. В голове промелькнула пугающая мысль: а что, если сюда заявится толпа репортёров с микрофонами и вспышками, чтобы рассказать всему городу, как семья Кеми попала впросак? Однако, судя по всему, даже мой провал во время Охоты оказался недостаточной приманкой. Нас позабыли ещё быстрее, чем отставных ухажеров принцессы Эвелин.

Собрав в кучу все клочки бумаги, я заколола волосы на затылке и присела, скрестив ноги, на полу, чтобы попытаться собрать их в некое неуклюжее подобие пазла. В глаза бросилась строчка текста на оторванном уголке страницы – она явно совпадала с чем-то виденным мной только что. Машинально держа во рту этот клочок, я стала рыться в поисках второго.

Как назло, именно в этот момент звякнул колокольчик – впервые за день. Я вытащила изо рта бумагу и закричала:

– Простите за беспорядок, но мы ещё не всё убрали после…

Слова замерли у меня на губах при виде того, кто переступил порог. Зейн Астер.

Я почувствовала, как горят щёки, и разозлилась: подумает, будто я краснею, потому что неравнодушна к нему. Пришлось глянуть на него как можно строже – так, на всякий случай.

Надо отдать ему должное, он смутился.

– Привет, Сэм.

Я поспешила за прилавок: лучше пусть между нами будет большой тяжёлый предмет. Он был одет в футболку и джинсы – непривычный вид, ведь в школе он ходил в форме. Старательно избегая смотреть ему в глаза до самого последнего момента, я увидела край модной татушки у него на бицепсе. Будь это кто-то другой, я бы сразу сказала, что она круто выглядит, но сейчас я лишь сильнее сжала губы. Наконец пришлось всё же посмотреть и на него:

– Чем могу помочь?

– Уютная у вас лавка. То есть… сочувствую, я слышал о погроме. Украли что-то важное?

– Нет, – с напускной учтивостью отвечала я. Зейн сунул руки в карманы и покачался с носка на пятку. Это неосознанное движение выдало, как он нервничает. Я чуть не рассмеялась, но постаралась подавить улыбку: это не для него, а над ним.

– Слушай, я пришёл извиниться за то, что случилось. Ну, на Воспарении. С нашей стороны это было… не очень спортивно.

– Ага, наглый обман вряд ли назовёшь «спортивным». – Он что, с луны свалился с такими речами? – Но ты получил, что хотел, я вылетела – хотя не врубаюсь, зачем ты тащился в такую даль, чтобы ткнуть меня в это носом.

Я надеялась, что грубость заставит его развернуться и уйти, раз уж он успел извиниться, но вместо этого он прошёлся по лавке. Ему даже хватило наглости наклониться и поднять что-то с пола. У меня руки чесались отнять эту бумажку – я бы так и сделала, да прилавок помешал.

– Ничего не трогай! – рявкнула я.

– Я всего лишь пытаюсь помочь.

– Я в твоей помощи не нуждаюсь. К тому же у меня отмечено, куда сложены страницы каждой книги, а ты снова всё перемешаешь, – я сама не понимала, кто тянет меня за язык, я просто хотела, чтобы он ушёл, но и молчать не могла.

– Слушай, я хреново себя чувствую из-за этого всего. Есть способ как-то это исправить?

– Тебе разве не полагается быть на Охоте?

По его лицу скользнула недовольная мина. Кажется, мне удалось всё же его пронять.

– Да, полагается. Но сейчас следующим ингредиентом занимается исследовательская группа, а я захотел, чтобы ты знала: я пытался остановить их, когда они перекрыли вам курс.

– И я должна тебя за это поблагодарить?

– Ладно, ладно, – он вскинул руки. – Ты не понимаешь. Мой отец хочет, чтобы принцессу исцелила корпорация «ЗороАстер», чего бы это ни стоило. Но я хочу, чтобы она просто исцелилась – неважно, кому это удастся. И у всех должны быть равные шансы. Вот почему я пришёл сюда, чтобы извиниться за то, что ты вылетела. И попросить тебя о помощи.

– И услышать моё «нет».

– Дай мне хотя бы договорить.

– Нет. Как тебе вообще пришло в голову меня о чём-то просить? У вас что, не хватает своих работяг?

Он навалился на прилавок и заговорщицки улыбнулся:

– Они хороши, но я уверен, что ты лучше.

Я изогнула бровь и отшатнулась. Слишком игриво сверкали эти голубые глаза, и от его близости мне было не по себе.

– Да неужели? С чего бы?

– Да ладно тебе, – хмыкнул он. – Ты же у нас легенда!

– Нет, это моя семья – легенда. А я всего лишь ученица.

– Не отнекивайся. Я же видел то зелье для повышения концентрации, которое ты собиралась выставить на конкурс. Я заскочил к вам в школу за пару дней – посмотреть, что там творится. Ты была хороша. Я не знаю, почему ты провалила конкурс, но я знаю, что у тебя получилась крутая вещь. Слушай, может, ты и права, и насчёт помощи я перегнул палку. Но позволь мне хоть как-то загладить вину за Воспарение. Хочешь, я покажу тебе главную лабу ЗА?

Несмотря ни на что, во мне проснулось любопытство. Экскурсия в святая святых ЗА – невероятное приключение. Синты они или нет, мне наверняка пошло бы на пользу увидеть их за работой. И к тому же получить туда приглашение было ужасно трудно – компания никогда не любила пускать в свои лабы посторонних.

Но я заставила себя вернуться в реальность.

– Нет, спасибо, не надо. Я не собираюсь работать на синтов. Никогда. – И я внезапно почувствовала себя необычайно уверенно – несмотря на то что стояла в разграбленной лавке – отличный пример того, чего стоила вся моя жизнь.

– Иногда я жалею, что не могу больше работать с натуральными ингредиентами.

– Серьёзно?

– Ещё как. Конечно, отец обучался алхимии, но он отказался от традиционных методов в пользу синтеза. А уж как его бесит то, что приходится лезть в Дикие земли! Он был бы только рад отсидеться в своём кабинете и заплатить кому-то, чтобы ездил вместо него. А меня одного он не отпускает, – Зейн помрачнел. – К тому же там магия делается непредсказуемой.

Я невольно вздрогнула.

– Я думаю, что, когда ты привыкаешь полагаться на магию, обычные способы выживания забываются.

– Что-то вроде этого. – Его внимание привлёк мятый обрывок бумаги на прилавке. Я же слишком остро ощущала его близость во время этой беседы. При желании можно было погладить его по щеке. Конечно, я ничего такого не сделала, но меня охватило такое же смятение, как при встрече с королевой-матерью. Даже в школе Зейн волновал меня сильнее, чем королевская родня. Однако он вовсе не был столь идеален, как казалось раньше. Кожа на его руках загрубела, а на одном пальце красовались следы химического ожога.

«Ведьмин орех – для заживления ран на коже, смешать с толчёными анемонами».

– Надо же, «Борода Волшебника»! Вот уж не думал, что кто-то ещё её держит!

Я оторвала взгляд от его рук и увидела, что ему попался инвентаризационный список, которым я занималась до начала Охоты. На этот раз он был достаточно близко для того, чтобы его отнять.

– У нас его нет. Это для каталога.

Однако он вряд ли меня услышал: таким восторгом горел его взгляд, скользивший от полки к полке. От пола до потолка, ряды и ряды бесчисленных склянок, коробок, пакетов и пузырьков. Я сама развернулась и окинула всё это взглядом, постаравшись представить, какое впечатление они производят в первый раз.

– Можно? – Он жестом показал, что хотел бы посмотреть поближе, по ту сторону прилавка.

Я просто взяла и кивнула, потому что искреннее восхищение Зейна вызывало во мне гордость, и глупо было это отрицать, – а ещё мне хотелось почувствовать её, когда он окажется близко.

– И на всё это нет волшебного каталога? Или электронного?

– Нет, – я покачала головой, – всё делалось вручную.

– Да кто на такое способен? – Он даже присвистнул от удивления.

– Я, – и смущённо пожала плечами.

– Ты что, серьёзно? Да ладно, хватит шутить! Это же просто невозможно…

– У меня было много свободного времени, – улыбнулась я.

– Это точно.

Я подозрительно покосилась в его сторону, но тут же расслабилась: он искренне улыбался.

– Приходится попотеть, – неохотно призналась я. – Но по выходным я всегда работаю в лавке, чтобы навести порядок на всех полках и инвентаризировать все запасы. Потому и делаю на бумаге.

– И пока ты дошла только до «Б»? Уже неплохо.

– Нет… – я покачала головой, – вообще-то до «М». Это была Мерлинова борода.

– Ага, понятно. Ну, так я могу помочь. Я начну с «Я», а ты будешь двигаться со своей стороны.

Он выглядел совершенно искренним, предлагая мне помощь, но я не очень в него верила.

– А твой папа тебя не потеряет? И потом, у тебя Охота, и…

– Да, но он знает, как меня найти. И к тому же папа считает, что я навещаю Эви.

Я не сразу въехала, о ком он говорит.

– Постой, Эви – это принцесса Эвелин? – Я вообще не представляла такую близость ко двору, чтобы вот так легко бросаться в разговоре уменьшительным именем принцессы.

– Ага, – он поморщился. – Я ещё утром первым делом отправился к ней, но она не пожелала меня видеть. И сейчас она просто сидит у себя. И не сводит с себя глаз. Странно.

– Мне жаль. Я знаю, что вы с ней дружите. Ты был там, когда она…

Он кивнул.

Несмотря на взыгравшее любопытство, я не решилась и дальше мучить его вопросами. Я собрала волосы в пучок на макушке и заколола карандашом, который держала в руке.

– Хорошо, тогда надо читать названия на этикетках, записывать, что должно быть в пузырьке, а если в нём ничего нет, отмечать этот ингредиент в другом списке, который мы потом передадим Ищейке.

Я полезла было в ящик за чистой бумагой для Зейна, но он уже начал что-то набирать в шикарном планшете (я видела такой в рекламе, но приобрести такой не могла даже и мечтать).

– Я скину список тебе на почту, когда мы закончим, – пообещал он, не поднимая глаз.

– Э… спасибо, – сказала я. Пришлось заставить себя двигаться, а не торчать на месте, любуясь его затылком. Анита уже выдала бы кучу самых невероятных версий, если бы оказалась здесь и увидела, как Зейн добровольно помогает мне с инвентаризацией. А дедушка меня убьёт – и Зейна, вероятно, со мной заодно, – застав его в нашей лавке. Но я осознала, что мне всё равно. Он уже снял с полки первую склянку. Мне бы следовало заподозрить его в нездоровом интересе к наследству семьи Кеми, но я отлично разглядела в нём те любопытство и дотошность истинного учёного, которые были так хорошо знакомы мне самой.

Мы мирно занимались каждый своим делом: Зейн переписывал пузырьки с полок, тогда как я вернулась к своему пазлу на полу. Иногда он называл мне наиболее интересные ингредиенты или сообщал, чего не хватает. А ещё он охотно рассказывал о том, как устроены склады в мегафирмах, и чем увереннее я себя чувствовала, тем больше вопросов задавала про «ЗороАстер».

– Я надеюсь, что буду работать в департаменте Исследований и развития, когда получу диплом, – признался Зейн после моей просьбы рассказать об имеющихся в корпорации отделах. – Исследование новых лекарственных препаратов, новых формул – в тех же Диких землях ещё полно мест, куда даже Ищейки не суются. Я точно знаю, что с новым, продвинутым волшебством и технологиями мы получим самые лучшие препараты – эффективные, чистые, дешёвые зелья, доступные для всех. И кто знает, что за новые болезни принесёт нам будущее? Ты слышала про какой-то супервирус, который нашли в провинции Чэнь?

Слова согласия внезапно встали у меня поперёк горла и так и не слетели с губ. Мы вернулись к своим занятиям, пока меня не насторожил его смешок. Я обернулась и вопросительно посмотрела на него. Он увидел это и снова рассмеялся.

– Прости, – он подавил смех, – я и понятия не имел, что у тебя такой голос. Большая фанатка Дэмиана, да?

Я готова была зарыться в кучу бумажных обрывков передо мной. А потом тоже расхохоталась.

– Чёрт, я, оказывается, пою про себя! Всё, молчу!

– Только не из-за меня! А чтобы ты не смущалась, я могу начать, а ты подхватишь, – он запел новый хит, и оказалось, что красота его голоса не уступает внешности. Везёт же некоторым!

Я слишком долго просидела на полу и захотела размять ноги, поэтому взяла свою тетрадь и подошла к полкам. Лестницы так и стояли там, где мы оставили их в прошлый раз: Эмилию интересовали книги, а не склянки. Я нашла то место, откуда достала Мерлинову бороду, и принялась за дело. В голове болтался припев песни, и я уже открыла рот, собираясь запеть, но заметила кое-что странное. Следы круглого донца в пыли, покрывавшей полку. Чтобы скрыть их, две склянки были небрежно сдвинуты друг к другу, но всё равно было видно, что промежутки между ними больше, чем обычно. Я вернула две передвинутых склянки на место и задумалась.

Мерлинова борода.

Мышиный горошек.

Так что же должно было стоять между ними? И тут до меня дошло. Морской жемчуг. Морской жемчуг, которого не оказалось на месте два дня назад. Морской жемчуг, который я не сумела добыть на Воспарении. Морской жемчуг, ингредиент, который был у нас всё это время и оказался спрятан кем-то, чтобы не дать нам выиграть Охоту. Не составляло труда догадаться, кто приложил к этому руку.

Я слетела с лестницы, полыхая праведным гневом, и оказалась рядом с Зейном. Он не успел ничего сказать, потому что я выпалила:

– Твоё предложение повести меня на экскурсию в ЗА ещё в силе?

– Конечно.

– Мы можем пойти прямо сейчас?

– Э-э-э… Наверное.

– Тогда вперёд!

Он аккуратно вернул склянку, которую держал в руке, на место, и пошёл следом за мной к двери. Я задержалась, чтобы перевернуть табличку «Открыто» на «Закрыто», и захлопнула за нами дверь.