Текст книги "Обольстительная наставница"

Эмили Брайан
Очаровательная наставница

Пролог

По милости Его Величества сие каперское свидетельство даровано капитану Гейбриелу Дрейку. Да будет всем известно, что преступления вышеупомянутого моряка настоящим прощены. Однако ежели впоследствии обладатель этого каперского свидетельства появится в окрестностях Лондона, прощение будет аннулировано и приговор в отношении Гейбриела Дрейка вступит в силу без суда и дополнительного снисхождения Его Королевского Величества.

Должным образом подписано и заверено

12 июня 1720 года

Сэр Сесил Одбоди, хранитель королевской печати

Глава 1

«В следующий раз, когда я решусь убить человека, – подумала Жаклин, – нужно будет найти себе лучших помощников».

Жаклин изо всех сил пыталась удержать сознание, но боль помешала ей, и она с призрачной медлительностью начала погружаться в темноту, как будто это не ее тело сейчас лежало на обочине пыльной корнуоллской дороги. Она коснулась поверхности черноты, готовая опять уйти в нее, когда голоса над нею привели ее в чувство.

– Всего-навсего щенок, – с отвращением произнес баритон.

– Мертвый? – спросил другой голос, пронзительный и нахально-веселый.

Загрубевшие от работы пальцы нащупали пульс на ее шее.

– Пока нет.

Жаклин едва осмеливалась дышать.

– Крови не видно, хотя он получил сильный удар. Смотри, шишка с гусиное яйцо. Думаю, мы сможем получить от него кое-какие ответы. – Нога в сапоге толкнула Жаклин в бедро. – Очнись, парень.

Значит, их обманула ее мужская одежда. Жаклин заставила глаза открыться, но сразу зажмурилась от яркого солнца.

– Достань ром, Мери, – приказал низкий голос, за этим последовало командное щелканье пальцами.

– Ни к чему переводить хороший ром на…

– Чей это ром, мистер Мериуэзер?

Из-под опущенных темных ресниц Жаклин видела, как тот, кого звали Мери, ворча, достал серебряную фляжку из позолоченной седельной сумки. Второй, чьи сильные руки заставили ее сесть, человек, которого она ненавидела всеми фибрами души, поднес фляжку к ее губам.

– Теперь спокойно, не торопись, – предупредил он. – Ром настолько крепкий, что у тебя волосы могут встать дыбом.

Спирт обжег ей горло и желудок. Когда она закашлялась, он быстро отвел фляжку.

Жаклин не смела взглянуть на него. Он явился разрушить ее жизнь и жизнь всех, кто был ей дорог. Она не хотела смотреть ему в лицо. По крайней мере, пока у нее и руках нет оружия.

– Ты смотри, кэп. Он и правда жив. Должно быть, из него вышибли дух, я так думаю. Хорошо. Люблю свежую молодую печенку. – Мериуэзер хищно ухмыльнулся. – Жаль, у нас лука нет, с чем ее поджарить.

Конечно, ее предупреждали, что новый лорд Драгон-Керна и его приближенные – люди жестокие, абсолютно лишенные совести. Она почувствовала, как от лица отлила кровь. Будь проклята ее слабость! Почему она не родилась мужчиной?

– На самом деле вы же не собираетесь есть мою печенку? – Она пыталась выглядеть уверенной, но голос у нее дрогнул.

– Я не собираюсь, – ответил капитан. – А вот мистер Мериуэзер пробыл на Карибах дольше, чем я. У него своеобразные вкусы. Если ты скажешь мне, что я хочу знать, твоя печенка останется при тебе. Как тебя зовут?

Жаклин требовалось время, чтобы собраться с мыслями. Не поднимая глаз, она с трудом встала. Шпага лежала в пяти футах от нее, эфесом в ее сторону.

– Ж-Жак, – пробормотала она, незаметно приближаясь к оружию. – Меня зовут Жак.

– Очень хорошо, Жак. Ты был с теми людьми, которые пытались устроить на нас засаду, но, возможно, у тебя есть оправдание.

Была с ними? Да она пыталась ими командовать, пока один из тех придурков не ударил ее локтем, когда выхватывал свою шпагу. После чего она потеряла сознание. Негодяи заявили, что они опытные убийцы, а королевская печать, которой они хвастались, придавала их утверждениям правдивость. Должно быть, после неудачной атаки у головорезов выросли крылья, теперь от них и следа не осталось.

– Я готов поверить, что ты случайно оказался в плохой компании, – продолжал капитан.

– Да, легко связаться с негодяями, – вступил в разговор Мери. – Плохая компания намного интересней, чем хорошая, это как правило. И кто должен знать лучше тебя, кэп?

– Во всяком случае, я избавил тебя от дурной компании, Жак, – сказал капитан. – Значит, и ты поможешь мне?

Жаклин скрестила руки на груди, крепко стягивая мужскую рубашку и пытаясь сделать вид, что обдумывает свое решение. Она тайком взглянула на Мери, который выковыривал камешки из лошадиных копыт, потеряв к ней интерес, поскольку капитан не позволил ему зажарить ее печенку.

Возможно, это ее единственный шанс.

– Да, я вам помогу. – Она нырнула за шпагой и каким-то чудом выпрямилась с эфесом в руке. – Я помогу вам отправиться в ад.

Она рассчитывала, что уроки фехтовальщика в Драгон-Керне и внезапность атаки принесут ей успех. Она сумела только оцарапать ему подбородок и сбить с него шляпу. Зато его шпага молниеносно, как змеиный бросок, пригвоздила ее к месту. Капитан оказался намного больше, чем Жаклин ожидала: выше шести футов, весом более двухсот фунтов, и, похоже, в основном это были, мускулы.

Она тяжело сглотнула. Люди в Драгон-Керне полагались на ее верные решения, и, несомненно, это было не из лучших. Она представляла нового лорда напудренным, бледнолицым, надушенным, слегка изнеженным, как большинство придворных. А у этого человека лицо бронзовое и ни следа мягкости, не говоря уже об изнеженности. Он не имел права на такое мужественное красивое лицо, раз у него черное сердце, каким он должен скорее всего обладать.

Жаклин почувствовала волну торжества, когда на его гладко выбритом, подбородке выступили три красные бусины. Он стер их ладонью и отвесил ей насмешливый поклон.

– Значит, для тебя это первая кровь, Жак.

– А я-то боялся, как бы сухопутная жизнь не была скучной, – усмехнулся Мери.

Повернувшись, капитан поднял шляпу, но конец его шпаги не опустился, когда он выбивал треуголку о бедро. Хотя кокарда и плюмаж существенно пострадали, он лихо заломил шляпу набекрень.

– Больше так не делай, мальчик, – предупредил он.

Красивый парчовый камзол и бархатные панталоны как у джентльмена, но темные глаза, блестевшие под черными бровями, холодны и смертельны, как у дракона. И этот дракон сожрет ее мир, обещала бумага с королевской печатью. Жаклин стиснула зубы, еще крепче сжала эфес шпаги и сказала:

– Нет, я сделаю.

– Спасибо тебе, Жак-бой. Кэп Гейбриел клялся, что все, кто желает ему зла, остались в далеких испанских морях, – сказал Мери, усаживаясь на камень, чтобы с удобством наблюдать за боем. – Помнится, он держал пари на двадцать соверенов.

Гейбриел криво улыбнулся:

– Очевидно, я проиграл. – Улыбка исчезла. – Но предупреждаю тебя, Жак. Это не войдет у меня в привычку.

– Не беспокойтесь, – с напускной храбростью ответила Жаклин. – Вы проживете не так долго, чтобы привыкнуть к проигрышам.

Она бросилась на него, со всей злобой орудуя шпагой. Гейбриел легким движением парировал удар.

– Скверная подготовка. Ты хочешь получить урок?

– Нет, вашу голову.

– Вряд ли я смогу оказать тебе услугу. Я очень привязан к своей голове.

Он задумчиво прищурился. Никакая грязь не могла скрыть тонкие черты лица Жака. Определенно Жак был женщиной.

Рассерженная женщина – это опасно.

Она уже оправилась от первой грубой ошибки и предприняла новую атаку, продемонстрировав некоторое умение владеть шпагой.

– Уже лучше, – одобрил Гейбриел, сопроводив похвалу раскатистым смехом. – Держи ноги согнутыми.

– Держите язык за зубами, – процедил Жак, покраснев.

Румянец придал спелость розовым губам, и Гейбриелу захотелось их попробовать, несмотря на ее раздражение. Необыкновенная комбинация ударов заставила его снова обратить внимание на клинок. Ее губы могли быть сладкими, как мед, но ее рука со шпагой могла причинить острую боль. Она думает, что, скрыв под мужскими тряпками свой пол, ей будет легче с ним драться? Ладно, Гейб примет ее игру. Разоблачение обещает стать весьма забавным.

– Ты слишком рискуешь, Жак.

Уклонившись от стремительно броска, он ударил ее по заду плоской стороной шпаги. Не сильно, он знал, что легкий удар вроде этого вызывает жгучую боль.

Она вскрикнула и потерла зад свободной рукой.

– Я тебя предупреждал. – Уголок его рта насмешливо приподнялся. – Возможно, когда мы закончим, я положу тебя на колено и хорошенько разогрею твой зад.

В конце концов, она собирается убить его. Самое меньшее, чего она заслуживает, это порка. Он даже попытается не слишком пользоваться своим правом.

– Вы действительно злодей, – с отвращением сказала она.

– Мери, ты слышишь? Жак называет меня злодеем.

– Только-то? – удивился Мериуэзер, подняв кустистые брови. – Знай он тебя, как я, он бы не оказался таким милосердным.

Гейбриел повернулся, чтобы парировать очередной удар.

– Я не люблю, когда меня называют злодеем, если для этого нет оснований. По крайней мере, в последнее время.

– Мне безразлично, что вы любите или не любите. – Вызывающе вскинув подбородок, она снова подняла шпагу. – Единственное мое желание – увидеть вас мертвым.

– Прости, что я не дрожу от страха. – Гейбриел коротко поклонился и недовольно кивнул. Возможно, ему следует изменить тактику, если он хочет разоблачить ее. – Знаешь, Жак, ты пропустил опасный удар. Может, падая, сломал пару ребер. Лучше сними рубашку, чтобы мы тебя осмотрели.

Глаза у нее сверкнули, и она быстро отступила.

– Мои ребра в порядке.

– Не будь так уверен. Сломанное ребро могло проткнуть легкое. Опасное дело. Быстро истечешь кровью. А теперь я спрошу тебя. Стал бы злой человек беспокоиться о том, кто устроил на него засаду? Разреши помочь тебе.

И Гейбриел вмиг срезал клинком верхнюю пуговицу. Она вскрикнула, прижала к себе рубашку, но он успел заметить ложбинку меж двух туго перевязанных грудей.

Спрятанное сокровище, достойное поиска. Гейбриел с удовлетворением улыбнулся, правильно угадав один из секретов Жака.

– Эй, кэп, ты слишком уж запугиваешь парня, – упрекнул Мери. – Печенка скиснет, не будет годиться для жарки.

– Хватит, Мериуэзер. Я нашел лучший способ развязать Жаку язык, чем твоя угроза поджарить на завтрак его печенку. – Гейбриел медленно обошел вокруг девушки. Она поворачивалась вместе с ним, в ее глазах сверкала холодная злоба. – Сними рубашку.

Она покачала головой:

– Вы не просто злодей. Вы зверь!

– С гордостью признаю. – Он приподнял треуголку и поклонился. – Как ни одень мужчину, но, денди он или нет, в каждом есть зверь.

– Не пачкайте других своими грехами.

– Этого и не требуется, ибо у каждого, я уверен, полно собственных. – Искусным движением он выбил у нее шпагу и ловко поймал за эфес. – Все мужчины отчасти звери, эта часть их хочет того, чего не имеет, и ни перед чем не остановится, чтобы этим завладеть. А теперь, Жак, если ты дорожишь своей шкурой, не двигайся.

Гейбриел зашел сзади, разрезал ее длинную рубашку, сделав на спине глубокий вырез, и обнаружил муслиновую повязку.

– Должен сказать, ты весьма предусмотрительный. Кажется, парень уже перевязал свои ребра, Мери.

Его взгляд скользнул вниз. Ни у одного парня не могло быть таких ягодиц, как два круглых холма, напоминающих перевернутое сердце. Удобная бухточка, на которую может уповать мужчина.

Зверь в Гейбриеле на миг взревел, искушая его видением Жака, склонившегося над ближайшим валуном с обтянутыми голенями, бедрами и ягодицами. Во рту Гейбриела пересохло, штаны его стали тесными. У него слишком давно не было женщины, но все же он сумел обуздать себя.

Когда-то ему казалось, что в другой жизни он был сыном джентльмена.

Возможно, он станет им опять.

– По крайней мере честный мужчина откровенно признает в себе зверя, – процедил он сквозь зубы, подавив желание.

– Честный зверь, – бросила Жаклин через плечо. – Вы считаете достоинством признание своих грехов.

– Человек вроде меня должен искать достоинство, где он может.

Гейбриел нарочно окинул ее фигуру жадным, многозначительным взглядом. Он еще никогда в жизни не брал силой женщину, но ведь она этого не знает. А ему нужны ответы.

– Прости за такие слова, Жак, но из тебя плохой боец. Зачем ты понадобился людям, которые на меня напали?

Она крепко сжала губы.

– У тебя еще остались пуговицы. – Он поднял шпагу.

– Нас предупредили, что едет новый лорд, чтобы завладеть Драгон-Керном. Он купил титул и собрался выгнать отсюда всех людей, которые нашли здесь убежище. – Она с ненавистью смотрела на него.

– И какова твоя роль в плане моей безвременной смерти? – Острие шпаги коснулось следующей пуговицы.

– Я должна была привести вооруженных людей на подходящее место, чтобы захватить вас до появления в замке, – призналась она.

– Совершенно излишний план, ибо я не собираюсь ничем владеть, – ответил Гейбриел. – Кроме того, моему отцу есть что сказать по поводу своего изгнания. Может, Рис Дрейк теперь и не молод, но старый дракон не покинет Керн, пока его не вынесут оттуда вперед ногами.

Прищурившись, Жаклин изучала противника.

– Старый лорд Дрейк мертв, упокой его Господь.

Даже со шпагой в руке она не могла бы нанести ему такой сокрушительный удар. Опустившись на ближайший камень, Гейбриел пытался осознать, что в этой жизни больше нет его неукротимого отца.

– Если только вы незаконнорожденный, – сказал Жак, чтобы нанести ему словесный удар. – Лорд Дрейк не мог быть вашим отцом. Старый лорд имел только двух сыновей, и оба тоже отправились к Господу. Старший умер от лихорадки, а младший утонул в море.

Значит, его брат тоже мертв. Несчастливый день. Гейбриел провел рукой по лицу, а когда поднял глаза, увидел Жака, насмешливо смотревшего на него.

– Вы не можете быть им. – Она вытерла нос рукавом. Вполне мальчишеский жест, но слишком запоздалый, чтобы обмануть его. – Корабль младшего сына утонул со всей командой.

– Да, кто утонул, а кто и нет, – объяснил Мериуэзер. – Дело было так. Когда мы, бедные моряки, потомившие английский военный корабль «Дерзкий», узнали, что Гейбриел опытный штурман, мы вроде как присвоили его.

– Моряки? – Жак окинул взглядом старого мошенника. – Ты имеешь в виду «пираты»! – Она повернулась к Гейбриелу: – И вы охотно пошли с ними?

– Они выловили меня из горящих обломков и предложили выбор. Пиратство или водяная могила здесь и сейчас.

Он знал, что отец не одобрил бы это даже ради спасения его шкуры. Но Рис Дрейк не одобрял все, что делал младший сын. Гейбриел скрестил руки на груди:

– Тогда это был неотразимей аргумент для смены рода деятельности.

– И он сделал из этого выдающийся род деятельности, должен тебе сказать…

– Хватит, Мери.

– Да, кэп. – Мериуэзер заговорщицки понизил голос: – Но тот, кто может претендовать на звание Дракона Карибов…

– Я сказал, достаточно, мистер Мериуэзер.

– О, я слышал про вас, – сказал Жак. – Вы Корнуоллский Дракон, гроза…

– Просто Гейбриел Дрейк, с твоего позволения. – Он встал и отвесил насмешливый поклон. – К вашим услугам.

– Гейбриел Дрейк, – повторила Жаклин.

Уши и щеки у нее запылали, когда она поняла свою ошибку. Гейбриел не узурпатор, он имел право находиться здесь. Жак сделал реверанс, затем опомнился и ответил на поклон иначе. Она решила упорно придерживаться мужской роли.

– Милорд Дрейк. – Ее взгляд стал настороженным. – Если вы действительно тот, за кого себя выдаете…

Гейбриелу вдруг надоела игра.

– Я не собираюсь это доказывать. Едем в замок, – сказал он и посадил ее на лошадь.

Жаклин испуганно вскрикнула, потому что Гейбриел ущипнул ее за ягодицу. Он с удовлетворенным кивком прыгнул сам в седло позади нее, а когда она попыталась, соскользнуть на землю, крепко прижал ее к груди.

– Ты можешь ехать верхом, или ты можешь болтаться поперек седла кверху задом. Честно говоря, теперь думаю, что я предпочел бы именно это. Но в любом случае ты едешь со мной.

Она замерла, как заяц в чаще.

– Вот и хорошо. – Гейбриел пустил коня спокойным шагом. – Для начала можешь рассказать мне, почему юная леди бродит здесь без дела, одетая парнем.

– Милорд, я не…

– Избавь меня от своих отрицаний, иначе я сейчас закончу расстегивать твою рубашку, чтобы удостовериться, – пригрозил он. – Может, я и пробыл в море слишком долго, но еще помню, каковы на ощупь женские ягодицы. Теперь говори.

Расстегнув верхнюю из оставшихся пуговиц, он двинулся к следующей. Игра с этой наглой девушкой поможет ему облегчить свежую боль в сердце. Кроме того, это лучший способ разозлить Жака, пусть она убедится, что ей тоже доставляет удовольствие его игра.

Наклонившись, он захватил губами мочку уха и был вознагражден ее прерывистым вздохом. Затем слегка прикусил, чтобы заставить ее вздрогнуть, и сразу освободил.

– Ну и кто же ты на самом деле?

Глава 2

– Умоляю, перестаньте, и я скажу вам. – Жаклин вцепилась в его руку, тянувшуюся к следующей пуговице. Ей и без того было трудно дышать с туго перевязанной грудью, а наглое обращение проклятого пирата лишь усугубляло ее мучение. – Но меня действительно зовут Жак.

– Ответ неправильный.

Гейбриел с треском сорвал следующую пуговицу, и теперь стало видно ее тело, по которому пробегала дрожь там, где пальцы гладили обнаженную кожу.

– Попытайся еще раз, – предложил он, играя нижней пуговицей.

– Вы, сэр, не джентльмен, – процедила она сквозь зубы.

– Так же, как и вы не мисс Жак.

Поняв, что перестала дышать, пока он скользил кончиками пальцев по выпуклости ее груди, Жаклин заставила себя вдохнуть. Кто бы предположил, что его голая рука опаснее, чем его шпага?

– Ты ведь не думаешь, что меня обманули твои мужские тряпки? Как туго ни перевязывай грудь, невозможно скрыть такие спелые плоды, – хрипло произнес он. – Прекрасная грудь, когда-либо заполнявшая мужскую руку.

Боже милостивый! Он нашел ложбинку, и палец скользнул в тесное пространство. Соски у нее затвердели в мужской руке, и на миг Жаклин представила, как его огрубевшие ладони баюкают под муслиновой повязкой ее груди. Она с тревогой осознала, что ее греховная часть хотела от него именно этого.

– Должно быть, вы сказали комплимент? – пренебрежительно спросила она. – Ни один джентльмен не сказал бы ничего подобного.

– Верно, девушка. Поскольку я уже признал себя пиратом, значит, я не джентльмен. Твое имя, дорогая. Вот и все, чего я прошу. Или, возможно, ты хочешь, чтобы я теперь начал снимать с тебя повязку?

Неужели он каким-то образом догадался о реакции ее тела на него?

– Рен. Жаклин Рен.

– Хорошо, мисс Рен, рад с вами познакомиться. – Уткнувшись носом в ее волосы, он вдохнул их запах. – Я слишком долго пробыл в море.

– Жаль, что вы там не остались.

Его теплое дыхание шевелило прядь, выскользнувшую из ее мужской косички.

– Да, я люблю свинцовые волны моря, – сказал он. – Но эти волны доставляют мужчине даже большее удовольствие.

Рука Гейбриела легла на ее туго перевязанную грудь, и вспышка чего-то запретного пробежала от сосков к паху. Этот человек был опасен.

– Отпустите меня! – потребовала Жаклин.

Но рука скользнула ей на талию и ближе притянула ее к нему. Теперь она прижималась задом к его паху, где была твердая выпуклость.

– Жаль вас разочаровывать, мисс Рен. Я не имею обыкновения уступать требованиям людей, которые устраивают на меня засаду, – с преувеличенной вежливостью сказал он. – Для вас это достаточно по-джентльменски?

– Вы не знали бы, как вести себя по-джентльменски, даже если бы от этого зависела ваша надежда попасть на небеса.

– Может, вы и правы. В компании пиратов несколько притупляются высокие чувства. Но прежде чем бросить в меня камень, мисс Рен, посмотрите на себя. Руководя кучкой бандитов с преступным намерением, расхаживая тут в штанах с самодовольным видом… полагаю, вы должны признать, что ваше собственное поведение отнюдь не соответствует поведению леди.

– Но я только пыталась защитить… – Жаклин умолкла. Чем меньше этому грубияну известно о людях в замке, тем лучше. Она еще может спрятать их от него. – Я не участвовала в нападении на вас, о чем сожалею, хотя заработала шишку на голове.

– Примите мои глубочайшие извинения, – сказал Гейбриел. – Если я сбил вас с ног, то неумышленно. Я защищался, у меня не было времени заметить ваши… прекрасные достоинства.

Жаклин не доставила капитану Дрейку удовольствия своим признанием, что виноват в этом один из ее людей.

– У меня принцип: никогда не бить женщину, – объяснил Гейбриел. – Поскольку с ней можно заниматься намного более приятными делами.

Голос пирата был урчащим мурлыканьем, зовущим к чему-то греховному, и Жаклин крепко зажмурилась, борясь с плотским наваждением. Должно быть, змий вызывал у Евы такие же чувства. Она ему не поддастся.

Он пустил коня легким галопом, и при таком аллюре ее тело поднималось и опускалось, двигаясь в одном ритме с телом пирата. Жар от его бедер проникал сквозь ее тонкие домотканые штаны.

– Если вы сейчас же не освободите меня, я сообщу о вас судье, – пригрозила Жаклин. – Лорд вы или нет, но если вы пират, за вашу голову назначено вознаграждение. На ближайшей выездной сессии суда присяжных судья Рамскелтер позаботится о том, чтобы вас повесили.

– Извините, конечно, мисс Рен, но это вы зря, – вмешался Мериуэзер. – Ручаюсь, тут есть такие, кому хочется увидеть Дракона танцующим пеньковую джигу, но кэп Гейбриел получил королевское помилование. Он и все, кто с ним плавал. Его королевское величество согласен не ворошить прошлое. И ты, кэп… – старый морской волк перевел взгляд на ее мучителя, – еще связан тем же кодексом, что и раньше.

– Пиратский кодекс? – спросила пораженная Жаклин. – Где были правила насилия и грабежа?

– Да, сам кэп Гейбриел составил все пункты. И каждый из нас подписался. Включая его! – Мериуэзер почесал растительность на лице, как собака, гоняющая блох. Жаклин передернуло. – И сдается мне, в пункте номер девять…

– Я помню чертов кодекс, Мери, – сказал Гейбриел.

– А я нет. Что в пункте номер девять, мистер Мериуэзер? – спросила Жаклин.

– Давайте посмотрим, могу ли я вспомнить его целиком. – Мери задумчиво постучал по виску. – Ага! Вот он. «Если член команды встречает благоразумную женщину и пытается надоедать ей без ее на то согласия, команда приговаривает его к смерти», – процитировал морской волк, изучающе взглянув на своего капитана.

Жаклин выпрямила спину, чтобы не касаться широкой груди Дрейка.

Конечно, пиратский кодекс был слабой защитой, но это все, что она сейчас имела.

– Благодарю, мистер Мериуэзер. – В данный момент он ей нравился больше, несмотря на его скверную гигиену и недавнюю угрозу поджарить ее печенку. – Ваш кодекс выглядит почти цивилизованным.

– Мери, ты, кажется, забыл, что кодекс подразумевает только благоразумную женщину. С какой стати ты считаешь, что Жак соответствует этому требованию? – спросил Гейбриел. – Ни одна приличная леди не будет выдавать себя за парня.

– Но я же не знаю людей, которых встретила, – сказала Жаклин, злясь, что должна оправдываться перед этим человеком. – Мне казалось, что благоразумнее выглядеть юношей, чем женщиной.

– Не обязательно, мисс Рен, – ответил Мери. – В этом странном мире есть места, где на красивого мальчика найдется столько же охотников, как и на красивую молодую леди. – У морского волка даже уши покраснели, когда он понял все неприличие сказанного им. – Но я считаю, вы имеете на это право, по крайней мере в Корнуолле. По мне, это очень благоразумная женщина, кэп.

Фыркнув, Гейбриел Дрейк перевел коня на шаг, убрал руку с ее талии, положив себе на бедро. Хотя он перестал обращаться с ней как с обычной проституткой, она все еще была зажата между его ног, и с этим ничего уже не поделаешь; пока Дрейк не позволит ей спешиться. Жаклин торопливо застегнула оставшиеся пуговицы, чтобы он не передумал.

– Мисс Рен, позвольте мне узнать вот что. Вас предупредили о моем приезде. Как?

– В замок доставили записку с королевской печатью. – Она почувствовала, что он замер.

– Кем подписана?

– Там подписи не было, – призналась Жаклин. – Но печать говорила сама за себя, и те люди ждали меня с официальным приказом.

– Следовательно, кто-то, кого вы не знаете, посылает вам записку, приказывающую встретить людей, которых вы тоже не знаете, с целью устроить засаду на другого человека, абсолютно неизвестного вам. Должен спросить, почему благоразумная женщина согласилась на подобный сомнительный план.

– Я не…

– Если вы намерены сказать, что не знаете, я пересмотрю свою позицию насчет битья женщины, – усмехнулся Гейбриел. – Исключение может быть сделано только для вашего красивого зада…

– Я намеревалась сказать, что мне не нравятся угрозы тем, кого я люблю. – Дрожь в ее голосе расстроила Жаклин не меньше, чем близость пирата. Она не должна показывать ему свою слабость. – В последние годы власть уже заявила права на несколько вотчин в Корнуолле. Оправдание, как всегда, одно и то же, дескать, выяснилось, что их лорды были тайными якобитами. Записка без подписи потому, что отправитель, по их словам, тайный католик в свите короля Георга. Он не хотел, чтобы еще одно католическое владение попало в руки протестантов, поскольку было ясно, что мы не имели никакого отношения к восстанию якобитов. Поэтому отправитель предупреждал, что новый лорд приезжает, чтобы заявить права на Драгон-Керн. И я не могла этого допустить.

– Как и я. Замок Драгон-Керн – мой родной дом, мисс Рен. Заключив мир с королем, я рассчитывал помириться и с моим отцом. Имея брата, всегда бывшего отцовским любимцем, я никогда бы не стал здесь лордом. До меня доходило, что Руперт женился и очень занят производством наследника. – Он помолчал. – Не могу поверить, что оба умерли.

Жаклин услышала его тяжелый вздох. Неужели пират способен испытывать печаль?

– Мой брат не оставил сына?

– Нет, – тихо сказала она. – Его жена умерла, стараясь произвести на свет мальчика. Он родился мертвым.

Это по крайней мере было правдой. Гейбриелу Дрейку не обязательно знать все.

– Так вы не прогоните ваших арендаторов и вассалов, чтобы освободить место для собственных людей?

С вершины холма они увидели квадратную башню замка Драгон-Керн, стоявшую на маленьком клочке земли, выступающем над морем. Она казалась созданием природы, а не человеческих рук. Долина была усеяна пятнами коттеджей с соломенными крышами, отовсюду, насколько хватало глаз, шли узкие коричневые дороги, сходившиеся, как спицы гигантского колеса, к безопасности главной башни.

– Мои собственные люди, – тихо повторил Гейбриел. – После королевского прощения моя команда разбежалась по странам света. У меня остался только Мери.

Он положил руку ей на плечо. Легкое давление, но Жаклин почувствовала его сдерживаемую силу и с облегчением вздохнула, когда он убрал руку. Этот человек совершенно выбивал ее из колеи.

– Даю вам слово, мисс Рен. Никто из живущих здесь не должен меня бояться.

Однако, судя по тому, как он приводил ее в дрожь, она совсем не была в этом уверена.

– Сдается мне, ты нажил знатного врага. По-твоему; кто при дворе не хочет, чтоб ты вернулся домой, кэп? – спросил Мери.

– Резонный вопрос, не так ли? Мы непременно выясним это, а сейчас я почти дома. Конечно, печальное возвращение, но все же домой. Когда ты вытащил меня из воды, Мери, я не предполагал, что снова его увижу. Ты был моим веселым собутыльником в опасных морях. Джозеф Мериуэзер, добро пожаловать в замок Драгон-Керн.

– Нечего так сильно волноваться, кэп, – запротестовал Мери. – После ты спасал мою шкуру не знаю сколько раз.

Такая глубокая верность друг другу этих явных прохвостов удивила Жаклин. Кто бы подумал, что пираты способны на столь обыкновенное чувство, как дружба?

– Теперь, когда ты человек праздный, все мое – твое, друг.

Брови Мери взлетели к небу.

– А в этом твоем замке, может, есть и винный погреб?

– Когда-то был одним из лучших в Корнуолле, – со смехом ответил Гейбриел.

– Вот и отлично. – Мериуэзер ударил пятками в бока лошади и поскакал легким галопом с холма, бросив на ходу: – Я скажу тебе о моем решении вечером.

Гейбриел двинулся следом.

– Мы должны ехать быстрее, – предложила Жаклин. В отсутствие мистера Мериуэзера она еще больше опасалась находиться так близко к капитану Дрейку. – Вы не стремитесь попасть домой?

– Мисс Рен, моя мать умерла, когда я родился. Мои отец и брат тоже умерли. Видимо, мне уже не к кому торопиться.

Его грусть от потери выглядела искренней, что не могло быть свойственно жестокосердному пирату.

Обитатели замка Драгон-Керн ждали, что появится наследник, и очень скорбели по леди Хелен – вместе с нею умерла надежда. Потом старый лорд Рис был смертельно ранен вепрем на охоте. А когда неделей позже лихорадка унесла лорда Руперта, люди заговорили о тройном проклятии.

Затем жизнь постепенно вошла в привычное русло. Обитатели замка радовались относительной безвестности своего маленького уголка, позволяющей им жить без вмешательства со стороны властей. Но записка, предупреждающая о новом лорде, который разрушит заведенный порядок, угрожала их жизни.

Повернувшись, Жаклин посмотрела на Гейбриела Дрейка. Его взгляд был устремлен вдаль, губы крепко сжаты. Возможно, только возможно, он станет не таким уж плохим хозяином для обитателей Керна.

Наконец он взглянул на нее и усмехнулся:

– Конечно, вы знаете, мисс Рен, что, благоразумная вы или нет, я собираюсь вам надоедать.

– Но кодекс…

– Требует, чтобы у меня было ваше согласие.

Он провел большим пальцем по ее нижней губе, и Жаклин замерла, словно кролик под взглядом гадюки. Наклонившись, он поцеловал ее, сначала нежно, потом все с большей настойчивостью. Она понимала, что должна отстраниться, но его рот отвлекал ее внимание. Сердце у нее колотилось так, будто она только что поднялась на верхнюю площадку главной башни. Его язык вторгся в ее приоткрытый рот, изучая, отыскивая секреты, вызывая у нее восхитительную дрожь, лишая здравомыслия.

Закончив поцелуй, он слегка откинул голову, чтобы посмотреть ей в лицо. Темная бровь поднята с удовлетворением.

– Я воспринимаю это как согласие, мисс Рен.

Когда он снова прильнул к ее рту, Жаклин ухватилась за крошечный остаток здравомыслия, страсть была проклятием ее матери, она не такая. Сжав зубами его нижнюю губу, она с яростью укусила ее.

– Вот мое согласие, капитан!

– Какого дьявола…

Он выругался на чем свет стоит и отпустил ее. Мгновенно перекинув ногу через шею лошади, Жаклин соскользнула на землю и помчалась к главной башне. Вслед ей неслись его богохульства.

Она прогневила нового лорда; ну и пусть. Как бы ни стремилось ее тело к Гейбриелу Дрейку, она не будет принята за шлюху. Он должен знать, что Жаклин Рен – не игрушка для мужчин.

А тем более для пирата.

Она справится с его гневом позже, на безопасной почве.

На ее почве.

Замок Драгон-Керн – это и ее дом тоже. Наверняка с помощью обитателей замка она сумеет подчинить нового лорда. Оглянувшись, Жаклин с облегчением убедилась, что тот не бросился в погоню. Но уже на подъемном мосту она услышала его смех.