Текст книги "Человек Огня"

X. Драма в лесу

Бедный мальчик готов был предаться отчаянию, как вдруг его осенила мысль, что Альваро не мог бы отдаться в руки дикарям без всякого сопротивления. Если так, то на острове должны были бы остаться следы борьбы, а между тем там все было в полной неприкосновенности. Кустарники и трава нисколько не были помяты, и на деревьях все листья были целы. По всей вероятности, Альваро, сильно обеспокоенный долгам отсутствием своего товарища, покинул этот остров, надеясь как-нибудь перебраться через лагуну. Для такого первоклассного пловца, каким был Альваро, это не было невозможно.

Несколько успокоенный, Гарсия прошел весь остров и, дойдя до того места, где они нашли черепаху, вдруг получил подтверждение своего предположения. На берегу лежало много свежесрезанного тростника. «Должно быть, сеньор Альваро построил себе маленький плот из этого материала, – подумал он, – и, невзирая на кайманов и змей, переехал все-таки на этот островок, где блестит огонь. Надо удостовериться!»

Гарсиа вернулся к своему плоту и выехал опять на середину озера. Несмотря на страшное утомление, он греб изо всех сил и через четверть часа достиг другого острова, на берегу которого он действительно увидел маленький плот, сделанный из тростника и листьев. Пройдя несколько шагов, он увидел среди деревьев человека, который сидел у догоравшего костра и, охватив голову руками, глубоко задумался или, возможно, заснул.

– Сеньор Альваро! – крикнул Гарсиа дрожащим от радости голосом.

Дремавший португалец, услышав зов, поднял голову. Сразу он, как видно, не мог сообразить, в чем дело, и только когда Гарсиа подошел к нему, он вскочил на ноги и с радостным криком заключил его в свои объятия.

– А, мой дорогой мальчик! – воскликнул он. – Откуда ты явился? Сто тысяч кайманов! Какого страху ты мне задал! Черт возьми! Ты можешь похвастаться, что заставил меня дрожать!

– Вы думали, что я умер?

– И даже съеден! Полагаешь, я не слыхал твоих выстрелов? На тебя напали индейцы?

– Ничуть не бывало. Я защищался от свирепейших кабанов, которые меня осадили на дереве.

– Надеюсь, что ты привез мне хоть одного? Я умираю от голода и от жажды.

– Я не мог этого сделать. Но я привез сюда черепаху и думаю, что ее мясо будет не хуже мяса кабана.

– Ты предусмотрительный мальчик, мой милый Гарсиа.

– Я привез вам, кроме того, фрукты.

– В них я не испытываю надобности. Я нашел на этом островке такие же груши, какими мы в первый день утоляли свой голод. Ими я утолил жажду.

– Но отчего же вы покинули остров?

– Чтобы скорее присоединиться к тебе. Разве ты не слышал моих выстрелов?

– Нет, сеньор.

– Я выстрелил по крайней мере раз десять, и так как ты не отвечал мне, то я решился переплыть через лагуну на тростниковом плоту. И возможно, что мне бы это удалось, если б кайманы не заставили меня поскорее укрыться на этом острове. Мой плот, построенный только из тростника и листьев, конечно, плохо держал меня, и мои ноги постоянно находились воде.

– Я видел ваш плот на берегу, – сказал Гарсиа.

– Ну, будет болтать. Подумаем об ужине.

Альваро подбросил сухих веток в костер, который уже начал потухать, и пошел вместе с Гарсиа на то место, где юнга оставил свой плот и черепаху, спавшую глубоким сном. Они с большим трудом подняли ее, так как она была очень тяжела, и одним ударом отрубили ей голову, чтобы она не страдала, а затем, перевернув на спину, положили ее на костер.

– Бедное животное! – воскликнул Гарсиа. – Какая черная неблагодарность с нашей стороны.

– Голодный желудок не рассуждает, друг мой, – возразил ему Альваро, с наслаждением вдыхая запах жареного мяса черепахи.

– А я и забыл про мои тыквы! – вскричал Гарсиа и бросил на землю огромные плоды.

– Ты думаешь, что это тыквы? Ведь это плоды хлебного дерева, дружок! Они заменят нам сухари, которых нам не хватает. Я их уже пробовал и могу заверить тебя, что поджаренные они замечательно вкусны.

– Вот как? – изумился Гарсиа. – Тут есть деревья, на которых растет хлеб? Счастливая страна, где можно обходиться без хлебопекарен!

Альваро очистил кожу и, разрезав мякоть плода на большие куски, положил их на горячие угли.

Черепаха уже достаточно поджарилась, и Альваро, сняв нижнюю часть панциря, предложил своему товарищу отведать ее мяса.

– Наедайся досыта, – сказал он ему, протягивая кусок поджаренного плода хлебного дерева. – Тут хватит на несколько человек.

Уверяю тебя, что мы давно так не ужинали. Как ты находишь эти плоды? Не правда ли, они могут заменить нам сухари?

– Вполне.

– Когда мы приедем на тот остров, ты поведи меня туда, где находится это дерево. Мы сделаем запас этих плодов.

Насытившись, они растянулись на траве и, не заботясь ни о кайманах, ни о водяных змеях, крепко заснули. Оба уже не в состоянии были бороться со сном и проспали без перерыва почти двенадцать часов. Ночь прошла совершенно спокойно, и когда они проснулись, то солнце стояло уже высоко на небе.

Убедившись, что нигде на поверхности лагуны не видно ни одной пироги дикарей, они положили на плот остатки мяса черепахи и отплыли назад, к первому острову, где Альваро спрятал в кустах два бочонка с порохом, не решаясь взять их с собой на своем утлом плоту. Оба они желали поскорее вернуться в лес, где, они были уверены, всегда найдут воду и пропитание. Кроме того, им хотелось поскорее вернуться к заливу, в надежде, что, быть может, какое-нибудь судно зашло туда, загнанное ветром, или же с целью исследовать этот великолепный водный бассейн, один из самых обширных в Южной Америке.

Они потратили два часа на переезд лагуны, так как пришлось бороться со встречным течением, и наконец пристали к тому самому месту, где высадился Гарсиа с бедной черепахой.

– Пойдем теперь к хлебному дереву, – сказал Альваро, когда они нагрузили на себя все, что у них было, взяв, конечно, с собой и жареное мясо черепахи, завернутое в большие листья.

– А если там еще есть кабаны? – заметил Гарсиа.

– Ну так что же? Ведь нас теперь двое. Мы можем потягаться с ними.

Они углубились в лес и скоро нашли хлебное дерево. Но пекари там не было. Они, вероятно, сочли напрасным трудом продолжать осаду, когда увидели, что пленник бежал. На месте оставались три скелета, совершенно очищенных от мяса. Должно быть, тут уже похозяйничали хищные звери.

– Что делать! – сказал Альваро. – Придется нам удовольствоваться мясом черепахи.

Они набрали с дюжину плодов хлебного дерева – больше они не могли нести, так как и без того были очень нагружены, и, отдохнув немного, пошли искать какой-нибудь ручеек, чтобы напиться воды, а затем решили вернуться на берег залива.

– Я думаю, что завтра мы доберемся до него, – сказал Альваро, желая подбодрить своего юного товарища.

Лес делался все гуще, и двигаться становилось труднее. К тому же им нелегко было сохранять направление, так как чаща была такая густая, что солнца совсем не было видно. Внизу царила полная темнота, кроме того было необыкновенно душно и дышать было тяжело. Ни малейшего движения воздуха не ощущалось среди этого растительного хаоса и непроницаемой завесы гигантских листьев. С каждым шагом становилось все труднее идти по этому лесу, и путешественники, выбившись из сил после трехчасового странствования, остановились, внезапно очутившись на берегу большого потока, шириной примерно в двадцать метров.

– Отдохнем, – сказал Гарсиа. – Я не в состоянии идти дальше.

– И я не в лучшем положении, – ответил Альваро. – Но прежде всего напьемся воды.

Он спустился к берегу и уже хотел раздвинуть водяные растения, растущие у берега, как вдруг Гарсиа схватил его за руку.

– Посмотрите-ка на это дерево, которое нагнулось над рекой, – сказал мальчик.

В тот же миг раздалось какое-то ворчание, заставившее его поднять голову.

– Обезьяна, – сказал Альваро.

– Похоже, что там есть какое-то другое животное… Ведь это не обезьяна?

Альваро осторожно раздвинул растения и посмотрел туда, куда указывал ему Гарсиа.

В двадцати шагах от него, над рекой протянулась огромная ветвь дерева, и на ней сидела чернобородая обезьяна, с двумя длинными хохолками на голове, напоминающими рога. Это была самка, так как на руках у нее был детеныш, который отчаянно кричал, несмотря на материнскую ласку. По стволу же дерева, склонившегося над водой, осторожно и бесшумно двигалось животное, один вид которого заставил сердце Альваро сильно забиться, так как он принял его за тигра или что-то в этом роде.

Это был ягуар, который силой и кровожадностью не уступал обитателям джунглей Индии, и в Южной Америке ни одно хищное животное не может справиться с ним. Тот, которого увидел Альваро, принадлежал к самым большим экземплярам и, вероятно, наиболее свирепым. Очевидно, он застиг врасплох бедную обезьяну, отбившуюся от своих, и заставил ее искать спасение на этом дереве, на котором он мог легко достать ее, – ведь ей некуда было бежать.

Обезьянка, понимая опасность, отчаянно кричала, возможно зовя на помощь своих товарищей, которые должны были находиться недалеко. Но никто не откликнулся на ее зов. Впрочем, никто бы и не решился бороться с таким свирепым хищником и, конечно, все бежали подальше, чтобы их не постигла та же участь.

– Какой великолепный зверь! – прошептал Альваро, осторожно отступая и прячась среди растений, чтобы не привлечь к себе его внимание.

– Это не тигр? – спросил Гарсиа.

– Нет, – отвечал Альваро. – Он больше похож на пантеру.

Альваро никогда не видел ягуаров, которые в Европе в то время были совсем неизвестны.

– Неужели бедная обезьяна станет его добычей? – прошептал Гарсиа с искренним возмущением.

– Посмотрим. Ему, конечно, нетрудно будет достать ее, хотя она и удалилась на самый конец ветви.

– Неужели мы допустим, чтобы он разорвал бедную мать?

– Уж не хочешь ли ты вступиться за обезьяну?

– Конечно, сеньор Альваро.

– Оставим его пока, пусть он лезет на ветку. В подходящий момент мы можем вмешаться, хотя мне кажется, что с таким зверем связываться опасно.

Ягуар двигался с осторожностью, так как ствол дерева был усажен острыми шипами, и хищник, очевидно, боялся поранить себе лапы. Обезьяна, видя, что он приближается, хотя и медленно, усиливала крики и, держа одной рукой детеныша, убегала по веткам, висевшим над рекой. Она добралась уже до последней ветки и дальше не могла двигаться, так как ветка была тонка и грозила ежеминутно сломаться под тяжестью обезьяны, которой уже некуда было деваться. Если бы даже она бросилась в воду, то все равно ей бы не избежать страшных когтей ягуара, так как эти звери прекрасно плавают.

Ягуару, очевидно, надоело медленно подвигаться, он вдруг прыгнул на одну из больших ветвей, где уже не было шипов.

– Обезьяна погибла, – сказал Альваро, с величайшим интересом следивший за всеми маневрами зверя.

Ягуар быстро вскарабкался по ветке, проворный, как кошка, но на известном месте должен был остановиться, так как услышал треск и, похоже, понял, что было бы неосторожно двигаться дальше. Ветка, конечно, не выдержала бы его тяжести, и он бы свалился в реку, чем, разумеется, не преминула бы воспользоваться обезьяна и убежала бы в лес.

– Обстоятельства складываются неудачно для хищника. Пожалуй, обезьяна ускользнет от него, – заметил Альваро.

Ягуар, явно недовольный, ворчал как разгневанный кот и вымещал свою досаду на коре дерева, которую обдирал когтями. Обезьяна, уже совершенно обезумевшая от страха, висела на конце ветки, уцепившись за нее левой рукой, а в правой держала своего детеныша.

В это время на поверхности воды, под самым деревом, появились громадные листья Виктории Регии, занесенные течением. Они быстро плыли, увлекаемые потоком, точно плоты, которые могли бы выдержать тяжесть не одной только маленькой обезьяны.

– Вот плутовка! – воскликнул Альваро, увидев, что обезьяна спрыгнула на один из листьев, не выпуская своего детеныша. Маленький плот немного погрузился в воду от толчка, но потом опять выплыл на поверхность и вместе с обезьянкой быстро понесся, увлекаемый течением, которое и прибило его к противоположному берегу.

Обезьяна издала победный крик.

Ягуар пришел в сильнейшую ярость, увидев, что добыча ускользнула от него. Он бешено зарычал, царапая когтями дерево, и потом бросился в воду.

– Очевидно, он умеет плавать, – заметил Альваро. – Пожалуй, он настигнет обезьяну.

На том месте, где погрузился ягуар, поднялась пена, и когда он выплыл, то раздался его рев, к которому примешивался страшный свист, очевидно издаваемый каким-то другим животным.

– Должно быть, ягуар наткнулся в воде на кого-нибудь, – сказал Альваро и бросился к берегу, чтобы лучше видеть, что делается в реке.

В этот момент из воды высунулся громадный черный цилиндрический хвост, и вскоре показался ягуар, обвитый громадной змеей, сжимавшей его своими кольцами. Это была анаконда, самое большое из всех бразильских пресмыкающихся, достигающее порой длины тринадцати-четырнадцати метров. Она живет на дне рек и неядовита, но обладает такой силой, что может задушить даже быка, охватив его своими кольцами. По всей вероятности, ягуар как раз опустился в воду на то место, где находилась змея, которая тотчас же подхватила его.

Хищник и пресмыкающееся, обвившееся вокруг него, яростно боролись, то выскакивая на поверхность воды, то погружаясь в нее. Ягуар, обезумев от боли, старался зубами и когтями разорвать кожу змеи, а змея сдавливала его все сильнее, стараясь сломать ему кости и позвоночный столб. Вода окрашивалась кровью, но змея все-таки не выпускала своей добычи, уверенная в успехе. Наконец они оба опустились под воду, которая густо окрасилась кровью, и больше не показывались на поверхности.

– Черт возьми! – воскликнул Альваро. – Вот это враги, которых мы с тобой должны очень остерегаться.

– Он уже околел, этот тигр? Как вы думаете, сеньор? – спросил Гарсиа.

– Вероятно. Но, я думаю, и змее пришлось плохо от его когтей. Во всяком случае, мы должны воспользоваться этим моментом и скорее перебраться на другой берег.

– А может быть, тут, поблизости, есть еще такие же звери?

– Вряд ли. Они бы приняли участие в этой борьбе. А ты видел обезьяну?

– Она выбралась на берег и скрылась в лесу.

– Не будем же терять времени, пока змея занята пожиранием своей добычи.

Они быстро срезали бамбук, перевязали его лианой и приготовили плот. Через полчаса они уже были на другом берегу, пристав как раз к тому месту, где скрылась обезьяна, спасшаяся от когтей ягуара.

XI. В девственном лесу

Лес продолжался и на другом берегу реки и был такой же густой и непроходимый, как и тот, по которому раньше странствовали путешественники. Пожалуй, чаща была еще гуще, так как тут господствовал настоящий растительный хаос. Внизу растения так перепутались, что образовали общую массу, по которой можно было ступать, как по земле. Но под этой массой почва была совершенно сырая, и оттуда поднимался запах гнили и плесени, заставлявший путешественников брезгливо морщить нос.

– Вот так девственный лес! – сказал Альваро, который, конечно, предпочел бы простой луг этому богатству растительности. – Как ориентироваться в такой чаще, не пропускающей ни одного солнечного луча? Боюсь, что нам трудно будет добраться до залива!

– Уж не заблудились ли мы? – спросил Гарсиа.

– Очень возможно.

– Неужели такие леса покрывают всю Бразилию?

– Весьма вероятно. По-видимому, индейцы не заботятся об их уничтожении, земледелия у них не существует.

– Еще бы! Они ведь пожирают друг друга! И притом в этих лесах нет недостатка во фруктах.

– И в дичи… Это что за шум?

Где-то в чаще раздался такой пронзительный рев, что заставил мгновенно умолкнуть стаю попугаев, сидевших на ветках. Рев был такой оглушительный, что Гарсиа зажал себе уши.

– Кто это задает такой ужасающий концерт? – вскричал он. – Может быть, это хищные звери?

– Нет, это обезьяны.

Рев и вой усиливались и, казалось, наполнили весь лес.

– Пойдем, – сказал Альваро, – заставим-ка умолкнуть этих непрошенных музыкантов. Быть может, нам удастся при этом раздобыть себе жаркое. Ведь у нас ничего нет. От жары мясо черепахи испортилось и так воняет, что есть его нельзя.

– Неужели у вас хватило бы мужества съесть обезьяну! – воскликнул Гарсиа.

– Отчего нет? Ведь это такое же животное, как и всякое другое.

Они пошли в том направлении, откуда неслись звуки, не умолкавшие ни на одно мгновение. Ружье они держали наготове. Встреча с ягуаром научила их осторожности. Продираясь с превеликим трудом сквозь чащу ползучих растений, переплетенных корней, они потратили целый час, чтобы пройти пятьсот шагов, которые отделяли их от места, где собрались лесные музыканты.

Как и предвидел Альваро, этими артистами оказались обезьяны, усевшиеся в кружок на ветвях дерева и старавшиеся перекричать друг друга. Посредине этого импровизированного хора сидел «регент», роль которого исполняла обезьяна, самая худая из всего стада, но обладавшая особенно сильным и звучным голосом. Эта обезьяна затягивала одну ноту, а все остальные вторили ей, постепенно усиливая звук, который разносился по всему лесу и потом вдруг обрывался. Обезьяны умолкали на мгновение, дожидаясь нового сигнала. Если же какая-нибудь из них затягивала неверную ноту, то «регент» хора награждал ее тумаком по голове и заставлял умолкнуть.

– Молчать! – крикнул Гарсиа обезьянам, подойдя к дереву. В ушах у него звенело от ужасного гама, и он надеялся своим возгласом заставить обезьян разбежаться. Но не тут-то было. Обезьяны были так заняты своими вокальными упражнениями, что не обратили никакого внимания на этот повелительный крик.

– Ты только понапрасну теряешь время, мой милый, – заметил ему Альваро. – Разве твой голос может быть услышан среди такого гама?

– Пожалуй, тут нужна пушка, чтобы заставить их замолчать, – согласился Гарсиа.

– Меткий выстрел тоже будет иметь успех. Попробуем-ка свалить «регента».

Альваро был прекрасный стрелок. Он мгновение прицеливался и выстрелил в главного певца, который горланил сильнее всех. Обезьяна так и осталась с раскрытым ртом, но голос ее прервался на самой высокой ноте; обезьяна приподнялась, вытянув руки, покружилась на одном месте и наконец с шумом свалилась на землю и осталась неподвижной. Ее товарищи, перепуганные до смерти, быстро вскарабкались на верхние ветки, отчаянно крича.

Убитая обезьяна лежала на земле, и Альваро уже собирался подойти к ней, когда вдруг услышал возглас на чистейшем кастильском наречии:

– Caramba!44
  Черт побери! (исп.)


[Закрыть] Какой меткий удар!

И он, и Гарсиа остолбенели от изумления. Уж не ослышались ли они? Они оба довольно хорошо знали испанский язык, который был в те времена почти так же распространен, как в настоящее время французский. Оглянувшись, они увидели в кустах высокого, статного человека лет сорока пяти, с черной бородой и черными длинными волосами, который стоял, скрестив на груди руки, и с улыбкой смотрел на них. Несмотря на то, что кожа у него была очень смуглая, его правильные черты лица, красивые большие глаза и рост – все это указывало на европейское происхождение. Однако он был одет, как одеваются туземцы. На голове у него была диадема из перьев, а одежда его состояла из юбочки, сплетенной из каких-то волокон, блестящих, как шелк. Браслеты и ожерелье из зубов кайманов и диких зверей дополняли его костюм, на груди висел какой-то странный трофей, похожий на змеиные позвонки.

«Индеец или испанец?» – подумал Альваро, становясь в оборонительную позицию, и сделал знак своему товарищу, чтобы он приготовил ружье.

Незнакомец не пошевельнулся. Он продолжал улыбаться, смотря с глубоким волнением на Альваро, и не притрагивался рукой ни к тяжелой дубине, висевшей у него сбоку, ни к коротенькому копью, которое виднелось у него за плечами.

– Друг или враг? – спросил наконец по-испански Альваро, видя, что незнакомец не намеревается говорить первый.

– С каких это пор белые люди, растерявшиеся в лесах далекой, неизвестной страны, объявляют себя врагами? – сказал незнакомец дрожащим голосом. – Хотя вы можете принять меня за индейца, но я такой же белый, как вы, и также европеец.

Альваро, не менее взволнованный, нежели незнакомец, повесил ружье и, подойдя к этому человеку, спросил:

– Вы тоже потерпели крушение?

– Да. Но уже очень давно.

– Что же вы делаете тут, в лесах Бразилии?

– Этот вопрос я бы мог задать и вам. Вы испанцы?

– Нет, португальцы.

– Значит, мы с вами почти соотечественники. Вы даже и представить себе не можете, как я взволнован этой встречей! Я был убежден, что мне уже больше никогда не приведется увидеть ни одного человека моей расы и ни одного европейца!

– Давно вы здесь?

– С тысяча пятьсот шестнадцатого года.

– С кем вы прибыли сюда?

– С испанской экспедицией под командой Винсенте Пинсона и Диаса Солиса. Я находился в экипаже Солиса.

– Судьба этой экспедиции, организованной отважным флорентийцем, известна, но какая участь постигла Солиса?

– Он был убит индейцами племени харруа. Ах, сеньор, это очень грустная история.

– И вы один уцелели?

– Да, один.

– А что же вы теперь делаете?

Испанец как будто несколько смутился, потом вполголоса проговорил:

– Я колдун племени тупинамба.

Конечно, при других обстоятельствах Альваро не мог бы удержаться от улыбки, но, видя смущение и печаль своего собеседника, он только ограничился замечанием:

– Что ж, вероятно, это хорошая должность?

– О, сеньор!

– Я – Альваро Виана де Корреа. А ваше имя?

– Диас Картего.

– Во всяком случае, это вам спасло жизнь?

– Конечно.

– Вы голодны?

– Я уже четырнадцать часов на ногах и все время без остановки, чтобы не попасть в руки аймаров, которые завладели всей территорией и рассеяли племена тупинамба и тама.

– Они далеко?

– Теперь – да.

– Не могут они нас настигнуть здесь?

– В данный момент – нет.

– Ну, так воспользуемся этим и приготовим обед. Мы убили обезьяну.

– Я видел. У этой породы мясо очень нежное, сеньор Виана. Я не раз уже пробовал его.

– В таком случае помогите нам приготовить ее.

Испанец не заставил себя просить. Пока Альваро и Гарсиа разводили огонь, он приготовил мясо обезьяны, которое и было изжарено на шомполе, использованном вместо вертела.

Когда жаркое было готово, Диас пошел куда-то и вернулся с двумя свернутыми в трубку банановыми листьями, наполненными какой-то жидкостью, похожей на белое вино.

– Assahu! – сказал он, приглашая Альваро попробовать. – Не бойтесь, это не причинит вам вреда.

– Откуда вы достали эту жидкость?

– Это сок пальмы Assahu. Он может заменить вино.

– Жаркое и вино! Жаль, что нет хлеба!

– Найдем и его, будьте спокойны. Если здесь и нет растения, которое я искал, то, во всяком случае, в другом месте мы найдем то, что нам нужно. Как видите, жизнь в Бразилии не трудна и стоит только нагнуться, чтобы найти, чем утолить голод и жажду. Я научился у индейцев многому, о чем прежде не имел никакого понятия.

– Счастливая страна! – сказал Альваро.

– А вы, господа, давно потерпели крушение?

– Всего несколько дней назад. Я вам расскажу нашу историю и ожидаю услышать вашу, наверное, очень интересную.

– И грустную! – прибавил Диас.

Наблюдая, как жарилось мясо обезьяны, Альваро рассказал ему о гибели каравеллы, об ужасной участи ее экипажа и о страхе, который они испытывали с тех пор, ожидая ежеминутно появления дикарей.

– Вероятно, это были аймары, которые пожрали ваших товарищей, – сказал Диас. – Это самые свирепые дикари из всех, обитающих в лесах Бразилии. Они никому не дают пощады.

– Жаркое готово! – возвестил Гарсиа.

Однако португалец, несмотря на голод, все-таки с трудом заставил себя проглотить первые куски этого странного жаркого, вид которого слишком напоминал вид жареного ребенка. Испанец же, привыкший к такого рода пище и, вероятно, уже немало истребивший ее на своем веку, принялся за еду с аппетитом каймана, приглашая обоих португальцев последовать своему примеру. Впрочем, голод скоро победил колебания последних, и они отдали честь жаркому, которое действительно оказалось превосходным. Они с удовольствием запили его пальмовым соком, предложенным им Диасом, вкусом напоминавшим сидр, и затем развалились под деревом, положив около себя ружья.

– Можем мы отдохнуть часика два без особенного риска? – спросил Альваро испанца.

– Аймары редко пускаются в путь, когда солнце так сильно печет, – отвечал Диас. – К тому же я принял меры предосторожности, чтобы они не могли найти моих следов.

– Значит, они вас преследовали?

– Да, четыре дня тому назад.

– Так вы пришли сюда издалека?

– Деревня, приютившая меня, находится в семи днях пути отсюда, среди леса.

– Вы туда вернетесь?

– Непременно. Я только жду, чтобы аймары ушли подальше на юг. Надеюсь, что и вы пойдете со мной. Тупинамба примут вас хорошо, если вы явитесь со мной, так как я – пиайе, то есть колдун, их племени. Что же вы будете делать одни в этом огромном лесу? Рано или поздно вы очутитесь на вертеле и вас съедят тама или тупи, такие же людоеды, как и аймары.

– А тупинамба не едят себе подобных?

– Едят – так же, как и другие, но… со мной вам нечего бояться!

– Теперь расскажите нам вашу историю, сеньор Диас, вы сильно возбудили мое любопытство, – обратился к нему Альваро.

– К вашим услугам, сеньор Виана.