Текст книги "Моя сказочная птица"

Эмма Дарси
Моя сказочная птица

ГЛАВА ПЕРВАЯ

«Вот это да! Должно быть, миллионное поместье. Высший класс!» – одобрительно отметила про себя Серена Флеминг, аккуратно объезжая в своем фургончике безукоризненно подстриженные газоны и клумбы и направляясь к красивому особняку Анжелины Гиффорд, одной из клиенток Мишель, сестры Серены. Мишель открыла в этих местах салон красоты для домашних животных – кошек и собак. Многие из здешних богатых семей весьма благосклонно отнеслись к возможности воспользоваться такой удобной формой обслуживания. Однако из всех поместий, в которых побывала Серена, собирая в свой фургончик кошек и собак в памперсах, вилла Анжелины Гиффорд произвела на нее особенное впечатление.

Мишель сказала ей, что продажа участков на этом куске пустующей земли была разрешена всего четыре года назад, и Гиффорды, разумеется, купили лучший из них – три акра на вершине холма с видом на пляжи и просторы океана. Вместо классического английского парка дом окружало несколько пальмовых рощиц с толстыми, как плод ананаса, стволами и с пучками листьев вместо кроны. Видимо, обошлось недешево – пересадить экзотические деревья в чужую почву и заставить их цвести. Впрочем, все поместье стоило целое состояние.

Экзотика закончилась, когда фургончик подъехал ближе к дому, одно крыло которого, как забор, замыкало двор с западной стороны. Значит, все окна дома смотрят на север и восток, подумала Серена. Но сама западная стена показалась ей необычной – темно-синяя, с ярко-желтой полосой внизу: море и песок.

Серена остановилась у главного входа и вышла из фургончика, с интересом ожидая встречи с человеком, создавшим проект этого необычного дома.

Архитектор Ник Моретти был братом Анжелины Гиффорд, которую муж увез в далекое морское путешествие. Таким образом, знаменитый архитектор был оставлен сторожить дом и любимую собачку Анжелины по кличке Клио, которую сегодня утром надлежало постричь и выкупать в душистом шампуне.

Судя по всему, брат Анжелины был своим человеком в этом городке. Местная газета известила о том, что его проект городского парка с павильонами над бухтой Брисбен победил на конкурсе. Этот участок был недалеко от поместья сестры, всего в получасе езды, что позволяло архитектору лично руководить строительством.

Позвонив в дверь, Серена стала ждать, когда ей откроют. Взглянув на часы, она убедилась, что опаздывает на десять минут, и посильнее надавила на кнопку звонка.

В своей недавней жизни, когда она работала стилистом в одной из шикарных парикмахерских Сиднея, Серена привыкла к тому, что богатые клиенты весьма бесцеремонно распоряжаются чужим временем, считая, что им будут рады в любой час.

Даже здесь, вздохнула Серена, в Сентрал-Коусте, в полутора часах езды от Сиднея, они тоже ведут себя как в столице.

Богатые уверены, что их обслужат в любое время, ибо шар земной вращается вокруг них.

Увы, такого же мнения придерживался и ее жених, подумала Серена и, брезгливо поморщившись, вспомнила Лайэлла Дункана…

Наконец дверь распахнулась.

– Да, в чем дело? – сердито спросил ее грубоватого вида высокий мужчина.

Серена застыла, открыв рот от неожиданности.

Его густые темные волосы были всклокочены, он был небрит и разгневан, а крепкое мускулистое тело прикрывали лишь короткие боксерские шорты из черного атласа. Эротично? Но если это так, то ей приличней на них не глядеть.

Она быстро отвела взор и посмотрела прямо в сердитые глаза, обрамленные удивительно густыми и длинными ресницами, которые совершенно ни к чему мужчине.

Да ведь он итальянец. Это, должно быть, наследственная черта.

– Я Серена из салона «Мишель», – наконец представилась она.

Он нахмурился и окинул пристальным взглядом ее лицо: голубые глаза, вздернутый нос, полные губы, ямочка на подбородке, упавшая на лоб прядка волос, выбившаяся из туго заплетенной косы. Его взгляд скользнул ниже, на ее полную грудь, а затем на холщовые светлые шорты и стройные ноги. Серена вдруг почувствовала себя такой же голой, как этот мужчина, хотя была одета вполне прилично.

– Я знаю вас? – почти пролаял он.

Должно быть, был доберманом-пинчером в другой жизни, подумала Серена, и вдруг ее сердце дрогнуло от неожиданного воспоминания.

– Нет, – поспешила возразить она в панике, стремясь не дать ему время вспомнить.

Это произошло месяц назад. Проклятый месяц в ее жизни: она разорвала помолвку с Лайэллом, ушла с работы, покинула Сидней; ища убежища у сестры, чтобы зализывать раны. И вот теперь эта непредвиденная случайная встреча.

Серена чувствовала, как ее лоб покрылся испариной, а кровь отлила от лица. Ей хотелось сжать руку в кулак и ударить этого неожиданного и ненужного свидетеля ее прошлого. Но разумом она понимала, что архитектор Ник Моретти здесь ни при чем. Он только, как некий механизм, вызвал картинку, показавшую, что могло грозить ей, если бы она согласилась на тот поистине сказочный брак – Золушка и Принц.

Он, архитектор Моретти, просто оказался тем человеком, с которым Лайэлл разговаривал на роковой вечеринке, тот самый гость, удивлявшийся, что преуспевающий агент по продаже недвижимости выбрал себе в жены простую парикмахершу.

Серена услышала ответ Лайэлла, и его слова сорвали с ее глаз розовые очки, безжалостно развеяли иллюзии. Ник Моретти, конечно, запомнил ее. Теперь она вынуждена защищаться притворством или ложью.

– Поскольку я не знаю вас…

– Ник Моретти, – сердито напомнил ей свое имя архитектор.

– ..то и вы наверняка меня не знаете, – закончила она свою фразу.

Тогда, на вечеринке у Лайэлла, их просто никто не познакомил. Серена была в нарядном платье, а не в своей обычной скромной одежде, как сейчас.

И все же он не мог ее узнать.

Там была совсем другая обстановка. Теперь же ее отрицания, что они где-то виделись, поставили архитектора в тупик.

– Я приехала за Клио, – поторопилась объяснить Серена, решив не задерживаться.

– За Клио, – как-то рассеянно повторил архитектор.

– За собакой, – сердито пояснила Серена.

Выражение грубоватого красивого лица Ника Моретти мгновенно изменилось, видимо, его слабая догадка стала уверенностью.

– Вы имеете в виду это чудовище? – насмешливо посмотрел он на нее.

Кровь бросилась ей в лицо. Покрасневшая Серена хотела, чтобы ее ответ этому снобу обязательно прозвучал снисходительно и небрежно.

– Стоит ли называть чудовищем милую малютку, австралийского терьера?

– Милую? – Моретти протянул ей свою голую руку с длинной и довольно глубокой царапиной. Посмотрите, что сделала эта милашка.

– Ммм… – Серена не испытывала никакого сострадания, наоборот, она безмолвно поаплодировала собачке, считая, что архитектор вполне заслуживает этого. – А что вы ей сделали?

– Ровным счетом ничего. Я просто хотел спасти это противное создание! – воскликнул архитектор.

– От кого?

Он поморщился. Ему явно не понравился этот допрос.

– Моя подруга столкнула собаку по скользкому спуску в бассейн. Собака была в полной панике.

Мне пришлось спасать ее.

– Собаки умеют плавать. Разве вы этого не знаете?

– Знаю, – проворчал он. – Это был просто рефлекс.

– Царапины на вашей руке – это рефлекс собаки. Не удержавшись на скользком спуске в бассейн, собака испугалась.

Снова недовольная гримаса, хотя упрек Серены справедлив.

– Это была всего лишь шутка.

Серена удивленно вскинула брови. Она решила не спускать его с крючка.

– У некоторых людей бывает странное представление о шутках с животными.

– Я попытался спасти собаку, вы не забыли об этом? – Он сердито посмотрел на Серену. – И еще напоминаю вам, что отнюдь не она истекала кровью.

– Я рада слышать это. Хотя, мне кажется, вам все же следует изменить свое мнение о том, кто в этом доме чудовище. Присмотритесь хорошенько к тому, с кем общаетесь, и узнаете, каково их отношение к тем, кого мы считаем нашими «меньшими братьями».

В этом совете было немало неприязни и яда, однако Серене было наплевать. Кто-то же должен сбить спесь с этого счастливчика с красивым загаром. Она не забыла, что именно с ним Лайэлл говорил о своем намерении жениться и объяснил, почему на ней: скромная маленькая парикмахерша будет благодарна ему за то, что он выбрал ее в жены, и станет послушной домоседкой, никогда не вмешивающейся в его дела или задающей ему вопросы, где он был и что делал. Он говорил о ней как о чем-то ничтожном и малозначительном в своей жизни.

В голове Серены мелькнула мысль, что, возможно, она слишком далеко зашла в своей критике. Ник Моретти – постоянный клиент ее сестры, который не считает денег, и ему все равно, сколько запросят за стрижку и мытье собаки. Мишель дорожит такими клиентами и не хочет терять их. Ей все равно, что этот суперизвестный архитектор довел Серену до белого каления. Бизнес есть бизнес.

Серена растянула губы в улыбке примирения.

– Миссис Гиффорд оставила указание для Клио на сегодняшний день. Если бы вы дали мне собачку…

– Ах, салон, да, понимаю, – проворчал архитектор. – Кстати, вы стрижете им когти или мне следует обратиться к ветеринару?

– Мы стрижем им когти…

– Пожалуйста, не забудьте сделать это, пока собака будет у вас, – угрюмо проворчал Ник Моретти. – У вас есть поводок для нее?

Серена удивленно вскинула брови.

– Разве у Клио нет своего поводка?

– Я близко не подойду к этой собаке, пока ей не подстригут когти.

– Хорошо. Я возьму свой поводок, он у меня в фургоне.

Невероятно, что человек такой комплекции боится крохотной собачки! Серена покачала головой от подобной нелепости и принесла из фургона поводок и пакетик с мелко нарезанным беконом, который всегда кстати, когда собаки становятся непослушными. Серене хотелось продлить приятное чувство своего превосходства, пусть даже из-за такого пустяка, как маленький терьер.

Архитектор мрачно ждал ее у входной двери.

Он был расстроен их разговором, или же виновато было похмелье. Появление Серены подняло его с постели, и он все еще не был готов к встрече нового дня. Серена одарила его почти солнечной улыбкой.

– Вы отведете меня к Клио или я должна ждать, когда вы наконец выгоните ее из дома?

Глаза архитектора недобро сверкнули в ответ на последнее предположение.

– Предоставляю вам удовольствие самой поймать ее, – сказал он, приглашая Серену в дом.

– Что ж, не возражаю, – бросила Серена, с удовольствием заметив, как Моретти сжал зубы.

Однако ее пульс учащенно забился, когда она проходила мимо него. Крепкая мускулистая фигура не могла оставить женщину равнодушной. Серена тут же попробовала убедить себя, что он, возможно, гомосексуалист, как и многие из людей искусства.

По сути, у него такой же заносчивый и капризный вид, как и у мужских моделей в календарях для гомиков, которые любил листать в парикмахерской ее прежний хозяин.

Серена вспомнила его восхищенные восклицания: «Какой красавчик… живот плоский, как стиральная доска… бедра – с ума сойти…» Но воспоминания погасли при виде холла, похожего на авансцену с до блеска натертым паркетом и невероятной красоты вазами по обе стороны входа.

Холл вел в просторную комнату, каждый предмет в которой был шедевром современного искусства.

Потрясающе.

Прямо перед Сереной высилась стеклянная стена, выходящая на пляж с навесом и спуском в великолепный бассейн. Однако собачьей конуры и самой собаки она не обнаружила.

Серена обернулась и вопросительно посмотрела на Ника Моретти и встретилась с его пристальным взглядом. Нет, он не гомик, тут же решила она, если так по-мужски разглядывает ее. Сердце почему-то екнуло. Что ж, именно так ведут себя нормальные мужчины. Серену не раз вводил в краску звучащий ей вслед одобрительный свист.

Она не считала себя полненькой. Ее мускулы были упруги, на теле никаких ямочек и признаков целлюлита. Просто сзади Серена была не такой плоской, как многие. Возможно, шорты подчеркивали это и невольно привлекали внимание, но она не собиралась что-то исправлять в своей фигуре или что-то прятать. Во всяком случае, прочная хлопчатобумажная ткань шортов спасала от щипков, что нередки на сиднейских улицах, когда стоишь на перекрестке перед светофором и ждешь зеленого света.

Ей не повезло: Лайэлла привлекали пышные бедра куда больше, чем грудь или длинные ноги. Более того, беседуя с Ником Моретти на той злосчастной вечеринке, он поделился с ним кое-какими интимными деталями, вызвавшими у Серены неукротимый гнев. Возможно, архитектор захотел сам кое в чем убедиться?

– Где мне найти Клио? – не выдержала Серена, возвращаясь к делу, ради которого сюда приехала.

Ник Моретти снова нахмурился.

– Не знаю, – раздраженно пробормотал он. – Я только что проснулся.

– Что здесь происходит? – внезапно раздался надменный женский голос.

Серена почувствовала, что снова теряет терпение. Новая фигура на сцене появилась, видимо, из того крыла дома, где располагались спальни. На женщине был шелковый облегающий пеньюар, накинутый на кружевное белье перламутрового отлива. Одной рукой она придерживала пряди длинных рыжевато-золотистых волос. На лице, которое украсило бы обложку любого глянцевого журнала, появилась легкая усмешка.

– А… Джастин… – с облегчением произнес Ник Моретти, увидев ее.

Подходящее имя, не без иронии подумала Серена.

– Ты видела Клио? Эта… леди… приехала за ней… подстричь ее и прочее…

Он даже забыл мое имя, подумала Серена. Что ж, это типично. Не столь уж высоко она стоит на социальной лестнице, чтобы запоминать такую мелочь.

– Подстричь? – закатила глаза Джастин. Зеленые глаза. – Жаль, что она пришла не затем, чтобы забрать это чудовище навсегда. Ты не должен был спасать эту маленькую дрянь, Ник.

– Анжелина мне бы не простила, если бы что-нибудь плохое случилось с ее любимой собачкой, Джастин, – укоризненно сказал Ник.

– Это просто каприз, – прозвучал полный презрения ответ.

– И тем не менее…

– Можешь найти ее в прачечной, – брезгливо произнесла Джастин. – Не понимаю, как ты мог спать, когда под дверью спальни лаяла собака. Я чуть с ума не сошла! Эта маленькая сучка взбесилась. Мне едва удалось схватить ее за ошейник и отбросить от себя.

При этом едва не задушив бедняжку, подумала Серена.

– Почему ты не разбудила меня? Я бы с ней справился, – резко сказал Ник, представив себе, какой жестокости подверглась любимая собака его сестры.

Хорошенькая же у него компания! Горячее тело, холодное, злое сердце. Серена смотрела на Джастин с презрением, как на испорченную богатую шлюху, которая постоянно хочет быть центром внимания.

– Ты оставил меня из-за этой собачонки? Спасибо. – Джастин томно опустила глаза. – А лучше было бы не отвлекаться, не так ли, милый?

Серена услышала смущенное покашливание у себя за спиной.

– В прачечную, – проворчал Ник, поравнявшись с Сереной и указывая ей дорогу. – Вот сюда.

– Осторожно, там беспорядок, – предупредила Джастин. – Так уж получилось. Я бросила туда куриную ножку, чтобы заставить собачонку умолкнуть.

– Куриную ножку! – Серена остановилась и гневно посмотрела на самоуверенную даму. – Куриные кости собакам не дают. Это опасно. Острая кость может застрять в горле!

– Идемте! – поторопил ее архитектор.

И он был прав. Тут было не до объяснений.

Джастин, видимо, только обрадовалась бы, если бы бедняжка Клио сдохла. Во всяком случае, Ник Моретти не на шутку разволновался, ведя Серену через безукоризненно чистую и сверкающую никелем кухню.

– Клио! – повелительным тоном позвал он собаку, войдя в кладовую, заполненную вешалками для одежды и шляп, галошницами и подставками для зонтов. Опасения опять изведать остроту когтей Клио сменились немалым страхом возможных увечий, которые могла нанести Джастин любимой собаке его сестры.

Но громкий лай успокоил его. Едва он широко распахнул дверь в прачечную, как маленький терьер стрелой промчался мимо него и Серены, опасаясь новой формы заточения.

– Черт побери! – выругался Ник, окинув взглядом прачечную. – Этот пес способен натворить черт знает сколько бед.

Серена не сочла нужным комментировать случившееся. Это ее не касалось, прежде всего ей надо было найти Клио, очутившуюся уже в гостиной.

Оттуда доносился неистовый лай, потому что очаровательный терьер оказался один на один со своим главным врагом.

– А, вот ты где, маленькое чудовище! – взвизгнула Джастин.

Однако Серена вовремя выбежала из кухни и успела спасти несчастную собачку.

– Клио! – ласково позвала она, встав на колени, чтобы не отпугнуть терьера своим ростом, и бросила ему кусочек бекона.

Клио перестала лаять, почуяв вкусный запах, и осторожно приблизилась к ароматному кусочку.

Серена положила на пол еще один кусочек бекона, но уже поближе к себе, и продолжала приманивать собачку, пока та наконец не взяла бекон из ее рук.

Серена легонько почесала песика за ухом. Крохотное тельце под густой шелковистой шерстью дрожало. Видимо, бедняжка немало натерпелась.

Серена гладила Клио и тихим, ласковым голосом говорила ей, какая она красивая и умная, пока собачка не успокоилась. Встав на задние лапки, она лизнула Серену в лицо.

– Фу, какая гадость! – с отвращением промолвила Джастин, когда Серена взяла собачку на руки и, прижав ее к плечу, поднялась с колен.

– Замолчи, Джастин! – не выдержал Ник.

От неожиданности Джастин открыла рот.

– Позволь леди делать свое дело, – бросил он с прежним раздражением своей подружке.

В эту минуту он почти понравился Серене, однако она, ничего не сказав, направилась к двери.

Ник Моретти проводил ее до фургончика.

– Какую дверцу вам открыть? – заботливо справился он.

– Дверцу водителя, я посажу Клио рядом, чтобы время от времени гладить ее. Здесь есть ремень для животных помимо основного ремня для пассажира. Так мне будет спокойней вести машину.

Моретти открыл ей дверцу и внимательно смотрел, как Серена усаживает Клио и закрепляет на ней ремни.

– Она, кажется, успокоилась, – сказал он неуверенно.

– Отдых после боя.

– Я не думал, что Джастин может так обращаться с животными.

– Вам следовало бы почаще одергивать ее.

Это резкое замечание несколько озадачило его.

Но Серена не собиралась дипломатничать и, протянув руку, захлопнула дверцу. А затем сказала в открытое окно:

– Обычно я привожу Клио обратно в час дня.

Вам это удобно?

– Хорошо. – Моретти опять нахмурился.

– Ваша подружка тоже будет в доме?

– Нет, не будет, – категорически сказал он.

Серена невольно почувствовала удовлетворение.

– Тогда увидимся в час дня.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Ник Моретти провожал взглядом ее фургончик, досадуя, что не смог опровергнуть то, что она не постеснялась сказать ему прямо в лицо. Парикмахерша, стригущая кошек и собак… Казалось, что забота о них куда важнее, чем внимание к людям.

Однако он не мог не признаться себе, что сегодня утром его поведение не было достойным особого уважения. Поведение Джастин – тем более.

Эта мысль отрезвила его. Презрение, которое он увидел в живых голубых глазах девушки, было вполне оправданным, и ему пора одуматься и отказаться от всего плохого, что может помешать ему в жизни. Надо научиться судить о людях, не требуя от них совершенства.

Судный день…

Ник покачал головой и не без иронии подумал, что ко всем этим размышлениям его побудила какая-то собачья парикмахерша, свалившаяся ему на голову неведомо откуда. Черт побери, он даже имени ее не знает! Имя «Мишель» было написано на фургончике, но он не уверен, принадлежит ли оно ей.

К тому же его не покидало чувство, что он где-то уже видел ее. Хотя это казалось маловероятным: ведь она жила и работала в Сентрал-Коусте, а Ник почти всегда был в Сиднее. Кроме того, мог ли он забыть дерзко вздернутый носик и красивую грудь? Все это было своего рода вызовом ему, и он не мог не ответить на него.

Последняя мысль вызвала у Ника насмешливую улыбку.

С похмелья после вчерашней вечеринки голова раскалывалась. Собственно, его связывает с собачьей парикмахершей только забота о Клио, и то до приезда Анжелины. Лучше подумать, как ему быть с Джастин, которую приводит в бешенство любимая собака его сестры, а это не нравилось Нику. Он решил больше не приглашать в этот дом свою подружку.

Моретти нахмурился, вспоминая смех Джастин, когда она вчера столкнула перепуганную собаку в бассейн. «Вот тебе пара, Ник!» Что за шутки над несчастным животным!

Этот эпизод был ему неприятен, как и болезненные царапины, нанесенные рассерженной собачкой. Случай с Клио отвратителен, Ник сам это понимал. Девушка, стригущая собак, указала ему на то, что, безусловно, заслуживает его внимания.

Прежде всего Ник понял, что разговоры о собачьем уме – не выдумка и не пустяк.

Решив принять по этому поводу некие позитивные меры, Ник вошел в дом с намерением разобраться и с другой проблемой: она касалась Джастин.

Он обнаружил Джастин на кухне. И хотя все ее внимание было приковано к готовому закипеть кофе, она бросила изучающий взгляд на вошедшего Ника.

Намерен ли он и дальше продолжать их отношения? Социально и сексуально они подходили друг другу. Но их сближала любовь к развлечениям, а не нечто более глубокое. Сейчас Ник определенно чувствовал, что время прежних развлечений кануло в Лету.

– А, ты проводил их, – сказала Джастин с облегчением. – Наконец можно передохнуть.

– Клио привезут домой в час дня, – сообщил Ник и направился к холодильнику. Пара стаканов воды со льдом должны прогнать остатки похмелья.

– Не смешно ли, что планы человека зависят от собаки? – разочарованно протянула Джастин. Почему ты не сдал собаку в приют пока отсутствовала сестра. Ник? Это избавило бы тебя от раздражения, и ты был бы свободен для…

– Ни в коем случае, – прервал ее он.

Джастин, подбоченившись, всем корпусом повернулась к нему.

– Как это – ни в коем случае?

– Я обещал Анжелине заботиться о Клио.

– Приюты куда лучше заботятся о животных, чем ты.

Возможно, Джастин права, подумал Ник, допивая первый стакан воды. Про себя он уже решил, что должен сам научиться наилучшим образом обращаться с терьером своей сестры.

– Это можно сделать так, чтобы твоя сестра ничего не узнала, – упорствовала Джастин.

– Зато буду знать я. Обещание есть обещание: дав его, надо выполнять.

– Никто еще не умирал от того, о чем не знал.

Ник насмешливо вскинул бровь и опять потянулся к графину с водой.

– Это, кажется, твой принцип?

– Так легче живется.

– О, я не уверен. Мне кажется, не избежать неприятностей, когда выясняется, что ты от кого-то что-то утаил. – Налив воды в стакан, он сделал большой глоток и вспомнил, сколько раз его обманывала Джастин.

Она протянула к нему руки:

– Ты можешь избежать общения со вздорной собачонкой.

– Я научусь дружить с Клио, – успокоил ее Ник.

– А я – нет! – набросилась на него Джастин, гневно сверкая глазами. – Я более не проведу ни одной ночи с этой лающей дрянью.

– Тогда советую собрать свои вещи и уехать, Джастин, потому что Клио остается здесь. Со мной.

Джастин оторопела.

Ник решительно поставил пустой стакан на кухонную стойку.

– Тебе лучше уйти до часа дня, – посоветовал он крайне сухо. – Извини, я должен привести в порядок прачечную, где, к сожалению, нет двери во двор для Клио.

Когда Джастин наконец обрела дыхание, он уже был у двери в прачечную.

– Ты гонишь меня? – Голос ее поднялся до визга.

Ник остановился и посмотрел на нее, не испытывая ни капли сожаления.

– Та ситуация, которая возникла сейчас между нами, невыносима.

– Ты предпочитаешь общество какой-то собачонки?

– Думаю, Клио будет лучше, когда ты уйдешь.

– О! – Джастин громко топнула ногой.

Ник понял, какой шквал обвинений сейчас обрушится на него, и не стал ждать этого. Если она последует за ним в прачечную, он тут же сунет ей в руки ведро и предложит убрать то, что по ее вине оставила на безукоризненно чистом полу запертая ею Клио. Это, без сомнения, заставит Джастин немедленно собрать чемоданы.

Для девушки из парикмахерской не стало бы проблемой встать на колени ради собаки и испачкать руки. Джастин завидует Клио и хочет, чтобы ее так же баловали, как любимую собачку. А Ник не намерен баловать женщину, во всяком случае долго.

В прачечную он вошел один.

За то время, что Ник приводил прачечную в ее привычное состояние, Джастин успела одеться, собрать все свои вещи и покинуть дом. Она с грохотом захлопнула за собой дверь, и ее дорогой автомобиль с откидывающимся верхом промчался по аллее с невообразимым ревом, как будто выражая гнев его хозяйки. Ею пренебрегли ради какой-то паршивой собачонки!

Ник налил себе кофе из стоявшей на плите кофеварки и подумал, что его объяснение могло бы несколько образумить Джастин. Клио была не только любимицей Анжелины, но и в некотором роде воплощением ребенка, на которого она изливала всю свою неистраченную материнскую любовь.

Пытаясь многие годы забеременеть, сестра окончательно потеряла надежду стать матерью, когда врачи сказали ей, что ее муж бесплоден. Бедняга Уорд был раздавлен таким приговором настолько, что даже предложил Анжелине развестись с ним.

Но это не было выходом для них, ибо они очень любили друг друга. После объяснения с врачами их брак, казалось, стал еще крепче – общая беда скрепила его. Уорд подарил жене прелестного маленького терьера, и теперь оба боготворили его.

Отдать Клио в приют для собак… Ник покачал головой. Анжелина никогда бы не простила ему такого предательства. В парикмахерском салоне «Мишель» Клио бывала каждый понедельник, так было записано в инструкциях, оставленных Анжелиной брату. Если бы расписание было нарушено, его сестра обязательно узнала бы об этом от владелицы салона «Мишель».

Ник заявил Джастин, что обещание есть обещание. А если она считает иначе, ему лучше не иметь больше с ней никаких отношений. К тому же он не мог не заметить злого характера своей подружки.

Воспоминание об этом погасило все чувства и желания, которые он некогда испытывал к Джастин Нокс. Все к лучшему, решил он, допивая остатки кофе.

Душ, бритье и пара часов уборки в комнате, которую он сделал своим временным кабинетом, заставили его прийти в себя и подготовиться к встрече с Клио в час дня.

– Ну и душечка же ты теперь, – ворковала над Клио Мишель, перебирая пальцами шелковистую, серебристого цвета шерсть собаки, когда сушила ее под феном. – Выглядишь отлично, пахнешь отлично и чувствуешь себя отлично, не так ли?

Большие карие собачьи глаза доверчиво смотрели на неумолкающую Мишель, которая всегда так разговаривала со своими клиентами, независимо от процедур. А Клио их досталось порядочно в это утро: подрезать коготки, подстричь шерсть, прочистить уши и промыть глаза, а затем шампунь, кондиционер и окончательная сушка.

Серена про себя подумала, что здесь всего не меньше, чем в обычном парикмахерском салоне.

Мишель даже включала тихую музыку, что-то романтическое, успокаивающее, включив это в прейскурант. Конечно, в ее салоне для домашних животных не было ничего шикарного, стильного или декоративного – простые удобные скамейки для работы, открытые полки и кафельный пол, с которого все быстро и легко смывается.

Но самое главное, решила Серена, – клиенты салона не выплескивают здесь свои обиды и заботы, ища сочувствия и понимания. Очаровательная Клио оказалась сегодня невинной жертвой, но маленький шелковистый терьер даже ни разу не залаял, когда Серена спасала его от рук такого злого существа, каким была похожая на ведьму Джастин.

– Завяжи ей розовый бантик, Серена, – сказала Мишель, закончив с Клио и принимаясь за другую собаку, мальтийского терьера, послушно ждавшего своей очереди.

– Боюсь, что Нику Моретти не понравится розовый бантик, – с сомнением заметила Серена, отрезая кусок ленты от рулона, лежавшего на полке.

И в ответ заслуженно получила:

– Ни один из клиентов не выйдет из этого салона без банта. Это заключительный штрих. Клио знает это и ждет. Она очень разочаруется, если ты не завяжешь ей бантик. Так и скажи брату Анжелины. Он не должен унижать достоинство собаки, иначе у него будет куча забот с травмированным животным.

Что касается собак, то Серена знала, что ее сестра величайший специалист, просто гений, и поэтому не стала спорить и сделала все, как велела Мишель. Но как ей быть с Ником Моретти? Мысль о неизбежном споре с ним вызвала странные смешанные чувства. Страх, что он узнает в ней недостойную эдакой чести невесту Лайэлла Дункана, прошел. Она уже меньше опасалась того, что Моретти будет ломать голову и гадать, где видел ее раньше. К тому же ей было интересно узнать, избавился ли он от своей подружки ради того, чтобы выполнить данное сестре обещание беречь и холить Клио.

С улыбкой глядя на Клио и завязывая на шее собачки бант. Серена тихонько повторяла:

– Такой прелестный бантик, он тебе очень идет.

Клио, спрыгнув со скамьи, лизнула Серену в подбородок. Девушка решила, что к советам, которые Мишель передавала Нику Моретти, она прибавит и свои. Ее улыбка стала еще шире. Надо проучить этого грубияна.

– Я уезжаю! – крикнула она сестре.

– Хорошо. Не забудь прихватить на обратном пути Маффи и Эрин.

– Обязательно.

На часах было без двадцати час. Усаживая Клио в фургончик. Серена думала, как хорошо, что она сейчас покинет город. Хотя достаточно обширные владения Мишель в Холгейте не были, в сущности, пригородом, однако они соседствовали с густонаселенными городками Госфорд, Эрина, Уамберал и Терригал.

Салон Мишель находился в двухкомнатном просторном строении за домом и большим двором, где семилетняя дочь Мишель, придя из школы, могла кататься на пони. Понемножку, думала Серена, ее овдовевшая старшая сестра обстроилась и даже преуспела в своем деле и в воспитании дочери Эрин. Она, казалось, полностью отдала себя заботам матери-одиночки. Неужели ее пугает новый брак?

В свои тридцать два года (Мишель была старше Серены всего на четыре года) она оставалась по-прежнему привлекательной, с красивыми блестящими русыми волосами, карими глазами и гибкой изящной фигурой. Ее одиночество, возможно, объяснялось замкнутым образом жизни, но этому теперь мог бы помочь приезд Серены, которая всегда была рада присмотреть за племянницей, если бы Мишель захотелось пойти в гости.

Но с другой стороны, без мужчины жизнь все-таки проще. Возможно, думала Серена, им с сестрой так будет лучше.

Эта грустная мысль не покидала ее, когда она ехала назад к дому Гиффордов. Без сомнения, ей начинал нравиться ее новый образ жизни: теперь не надо ежедневно прибегать к косметике, не надо придумывать новые прически клиенткам, чтобы создавать постоянную рекламу своей парикмахерской, не надо беспокоиться, модно ли ты одета, и состязаться в этом на светских сборищах. Бывший жених Серены не любил, когда она одевалась лучше, чем он, но был не прочь видеть ее превосходство в женском обществе.

Сейчас Серене хотелось одного: стать самой собой. Никакого притворства. Это относится и к Нику Моретти. Богатство, успех, красивая внешность – все привлекало в нем, но она не могла позволить себе увлечься человеком, душу которого она не знает.