Текст книги "Google для разбитых сердец"

– Ну, не знаю. Может быть, просто «предупреждаю тебя» или «будь осмотрительна». В общем, что-то в этом роде.

Кристи отчаянно трясет головой.

– Черт меня дернул начать с этой проклятой купальной шапочки, – вздыхает она. – Все нормальные люди ненавидят купальные шапочки.

Я нахожу пресловутую шапочку на столе и напяливаю на голову.

– А мне они нравятся, – говорю я.

По губам Кристи скользит слабое подобие улыбки.

– В общем, ты предупреждена, – говорю я, вскинув палец.

– Господи боже!

Кристи роняет голову на руки и разражается рыданиями.

Я стягиваю с головы шапочку.

– Прекрати, Кристи. Было бы из-за чего плакать. Ты что, Злюку не знаешь? На то она и Злюка, чтобы срывать на людях злобу.

Я глажу Кристи по спине.

– Ты прекрасно справляешься с работой.

Кристи начинает горестно завывать. Несколько голов поворачивается в нашу сторону.

– Кристи, не реви. Это моя вина. Я должна была предупредить, что зачитывать отзывы покупателей ни в коем случае нельзя.

– Правда?

– Конечно.

– Тогда почему ты не предупредила? – Она пристально смотрит на меня блестящими от слез глазами.

– Забыла.

– Твоя забывчивость мне дорого обошлась.

– Честно говоря, мне и в голову не приходило, что ты намерена это сделать! – пытаюсь оправдаться я.

Взгляд огромных заплаканных глаз исполнен укора. Слезы проделали извилистые дорожки в толстом слое тонального крема на лице Кристи. Я начинаю чувствовать себя преступницей. Почему я не проверила, что эта дурочка собирается говорить? Конечно, понадеялась на ее самостоятельность. Но дело не только в этом. Голова у меня была занята совершенно другим. Переживала о своем разбитом сердце, о своем сайте, о свадьбе, которая состоится в эту субботу, и о том, что мой Роб придет на эту свадьбу в обществе посторонней девицы!

Не думая о последствиях, выкладываю Кристи свою душераздирающую историю. Она поражена, ведь никогда раньше мы не пускались в откровенности и не обсуждали события, которые происходят с нами за стенами офиса. Нам вполне хватало фраз типа: «Хорошо провела уик-энд?»

– Но как ты найдешь отпадное платье за такое короткое время? – спрашивает Кристи. – Когда ты собираешься этим заниматься?

Я ощущаю прилив адреналина в крови, прилив столь сильный, что мне хочется сорваться с места и отправиться на поиски немедленно.

– Сегодня, боюсь, не получится, – вздыхаю я. – Мне надо написать отчет.

– О нет! – вопит Кристи так громко, что я подпрыгиваю на стуле. – Прежде всего тебе надо купить платье!

– Да, – соглашаюсь я.

Вот уж не думала, что Кристи отнесется к моим проблемам с таким сочувствием.

– Может, я напишу отчет? Или ты думаешь, что я опять наваляю какой-нибудь ерунды?

– Я вовсе так не думаю, Кристи. Но отчет мне придется написать самой. Ничего, потом я непременно выберу время, чтобы пробежаться по магазинам.

– Бегать по магазинам ни к чему! У меня есть идея получше. Мой приятель Найджел – дизайнер. Точнее, пока он только учится на дизайнера, но это без разницы. У него есть просто сногсшибательные платья, и, может, он одолжит тебе какую-нибудь выставочную модель. Я всегда к нему обращаюсь, когда мне нужно офигенное платье.

– Правда?

Интересно, по какому случаю ей было нужно офигенное платье, спрашиваю я себя. Какую-то долю секунды предложение Кристи кажется мне не лишенным смысла. Потом я вспоминаю, что у нее довольно своеобразные представления о моде. Настолько своеобразные, что иногда все просто со смеху катаются, глядя на нее. В тот раз, когда она явилась в офис в брюках из мохнатого белого меха, она, похоже, считала, что выглядит офигенно. Если это модель из коллекции ее приятеля, для меня этот дизайнер чересчур экстравагантен. Выставлять себя на посмешище никак не входит в мои планы.

– Спасибо, дорогая, но, боюсь, дизайнеры не шьют платьев моего размера.

– А какой у тебя размер? Четырнадцатый?

– Десятый, – обиженно отрезаю я.

Кристи недоверчиво смотрит на мои бедра.

– В некоторых магазинах мне приходится брать двенадцатый, – добавляю я.

– Я спрошу у Найджела, есть ли у него что-нибудь двенадцатого размера, – тараторит Кристи. – В последний раз, когда он одолжил мне платье, я просто убила всех наповал. Если у него есть что-нибудь подходящее, ты можешь с ним встретиться прямо сегодня. Его студия здесь неподалеку. Так я позвоню ему, хорошо? Увидишь, это будет настоящим ответом на твои молитвы.

Ответом на мои молитвы стало бы отнюдь не платье. Тем более платье из коллекции сомнительного дизайнера. Я уже собираюсь сказать, что не следует беспокоить творческого человека по пустякам. Но стоит мне представить, как я несусь из магазина в магазин, точно загнанная лошадь, и без конца примеряю отвратительно тесные платья, слова замирают у меня на губах. К тому же в примерочных кабинках всегда разит потом, а освещение такое, что можно окончательно потерять уверенность в себе. Я киваю.

– О’кей, Кристи. Пожалуй, стоит попробовать. Очень тебе благодарна, – добавляю я, встретив ее ожидающий взгляд.

– Не за что, Вив. Ты помогла мне отвлечься.

– Вот и отлично.

– Стоило мне услышать о твоих проблемах, мои собственные беды показались мне пустячными, – сообщает Кристи, поднимаясь и оправляя юбку.

– Рада быть полезной, – расплываюсь я в улыбке.

– Я иду перекусить. Принести тебе что-нибудь?

Я отрицательно качаю головой и провожаю Кристи взглядом. Потом собираю ее записи и начинаю писать отчет. Через час у меня готов всего один параграф. Меня охватывает паника. Тревожные мысли кричат в моей голове, словно чайки.

Я открываю блокнот и вывожу на чистой странице:

«Что нужно сделать перед свадьбой:

– купить платье;

– купить туфли;

– сделать прическу;

– привести в порядок лицо».

Список составлен, но толку от него не много. Обычно я обожаю подобные приготовления, ведь они доставляют едва ли не больше удовольствия, чем сам праздник. Но сейчас в моем распоряжении всего два с половиной дня, и ставка слишком высока. Сейчас мне надо прочесывать магазины, а я сижу здесь в каком-то анабиозе. Можно подумать, я заранее смирилась с поражением. У Роба другая женщина. Что я могу с этим поделать? Какое платье способно вернуть мне возлюбленного, которого я потеряла? Строчки списка начинают расплываться у меня перед глазами. Тиски безнадежности сжимают сердце так сильно, что я готова заскулить в голос.

Вот этого делать как раз не надо.

Я гляжу в окно, залитое солнечным светом. Сегодня и в самом деле прекрасный день. Такой же длинный и одинокий, как все те дни, что предстоят мне в будущем. Строчки недописанного отчета подмигивают мне с экрана компьютера, но я больше не в состоянии противиться желанию выйти отсюда прочь. Больше нет сил оставаться одной.

Но где найти человека, который согласен в этот чудный солнечный день скрасить мое одиночество?

Макс вихрем врывается в полутемный зал паба «Корона». На нем джинсы, футболка и черные байкерские ботинки, которые в такую жару выглядят до жути нелепо. Он поднимает на лоб громадные солнцезащитные очки с красными стеклами и становится похожим на четырехглазое чудовище. Он жалко моргает, пытаясь привыкнуть к тусклому освещению. Я машу ему рукой из-за своего столика в дальнем углу.

– Ты что, как летучая мышь, торчишь в темноте? – спрашивает Макс. – День сегодня прекрасный.

– Все эти восторги по поводу прекрасного дня действуют мне на нервы, – заявляю я. – Стоит какому-нибудь жалкому солнечному лучу пробиться сквозь тучи, все начинают хором причитать: «Прекрасный день! Прекрасный день». А потом, вместо того чтобы спокойно заниматься своими делами, толпами устремляются в парки и начинают там резвиться, словно стадо взбесившихся козлов. Нет, это не для меня. В так называемые прекрасные дни я предпочитаю отсиживаться в пабах. Массовому сумасшествию я не поддаюсь. В отличие от тебя.

– Все значительно хуже, чем я ожидал, – задумчиво изрекает Макс. – Что тебе заказать? Считаю, пинта крови невинной девственницы будет в самый раз.

– Я предпочла бы белое вино. Закажи целую бутылку. И пожалуйста, никаких сухарей, я не выношу их хруста.

Макс направляется к стойке бара и, облокотившись на нее, принимается болтать с барменшей. Она отбрасывает волосы назад и зазывно хохочет. Макс возвращается к столику с выпивкой и улыбкой, еще блуждающей на губах.

– Что с тобой стряслось? – спрашивает он, разваливаясь на стуле.

– Я так понимаю, сейчас ты не слишком занят созданием очередного шедевра? – спрашиваю вместо ответа.

– Для тебя я всегда свободен.

– И как тебе только удается зарабатывать на жизнь, если ты при первом удобном случае бросаешь все и мчишься в паб?

– Что делать, такой уж я бездельник!

Он отхлебывает пиво, я делаю глоток холодного вина. Макс открывает пакет с чипсами. На пакете изображена свинья, значит, чипсы со вкусом бекона. Я наблюдаю, как он один за другим отправляет чипсы в рот, с хрустом жует и громко глотает.

– Как ты можешь есть такую гадость? – спрашиваю я. – Ненавижу свинячьи чипсы.

– Это чипсы со вкусом бекона, – невозмутимо отвечает Макс. – Хочешь один?

– Нет уж, спасибо.

Макс вытряхивает из пакета последние крошки чипсов, бросает их себе в пасть и устраивает маленькое представление, надувая пакет и превращая его в подобие шара. Потом сдутый пакет отправляется в пепельницу, а Макс принимается тщательно облизывать десны, выискивая лакомые крошки.

– Тошнотворное зрелище, – бурчу я.

– Ты что, сегодня не с той ноги встала? – спрашивает Макс.

– Мои ноги тут совершенно ни при чем… Единственное, что меня немного раздражает, – необходимость в субботу тащиться на свадьбу друзей в полном одиночестве и любоваться там на своего бывшего жениха и его новую подружку.

– Так не ходи.

– Я должна пойти, Макс. Я уже приняла приглашение. И в отличие от тебя я привыкла держать свое слово.

Макс ухмыляется, вскидывает бровь и многозначительно смотрит на меня.

– Если хочешь, могу составить тебе компанию, – предлагает он.

– Ты? – саркастически усмехаюсь я. – Ну зачем же тебе тратить впустую драгоценное время, которое можно с пользой провести в каком-нибудь баре.

– В субботу я все равно ничем не занят.

– А в чем ты собираешься пойти, можно полюбопытствовать? В драных джинсах и галстуке-бабочке?

– У меня где-то завалялся подходящий костюм.

– Тот, что тебе купили на окончание школы?

– Нет, малость поновее. Слушай, а почему ты не хочешь, чтобы мы пошли вместе?

– Я вообще не представляю, как подобная мысль могла прийти тебе в голову.

Макс улыбается. Я замечаю, что на переднем зубе у него щербинка. Интересно, почему он не избавится от этого уродливого недостатка? В наши дни стоматологи способны творить чудеса.

– Ну, мое дело предложить, – говорит Макс. – Если выяснится, что Дэниэл Крейг[3]3
  Английский актер театра и кино, получивший мировую известность благодаря съемкам в «бондиане».


[Закрыть] в эту субботу занят, может, ты вспомнишь о моей скромной кандидатуре.

К собственному ужасу, я начинаю рассматривать перспективу явиться на свадьбу в обществе Макса как реальность. В конце концов, Макс – давний и верный друг. Если его хорошенько отмыть и не дать ему напялить кошмарные ботинки или оранжевый галстук, он будет выглядеть вполне прилично. Конечно, выдать Макса за своего нового бойфренда мне никак не удастся, ведь Роб его прекрасно знает. Тем не менее рядом с ним я буду чувствовать себя увереннее.

Да, несомненно, лучше Макс, чем никого. Он придаст мне весьма достойный вид. Вид женщины, которая не спешит, порвав отношения с одним бойфрендом, тут же заводить нового. И в то же время никогда не остается без мужского внимания.

– Какого цвета твой костюм? – спрашиваю я.

Мне подходит только спутник в темно-синем или сером костюме. Других не предлагать.

– Синий… с полосками.

– Полоски тонкие или такие, как на пляжном шезлонге?

– За кого ты меня принимаешь, Вив? Говорят тебе, костюм отличный. И выгляжу я в нем потрясающе.

– И ты готов облачиться в этот дурацкий костюм и отправиться со мной на эту идиотскую свадьбу?

– Да, я готов облачиться в этот дурацкий костюм и отправиться с тобой на эту идиотскую свадьбу, – с поистине ангельским долготерпением отвечает Макс.

– Хорошо, я позвоню Джейн и спрошу, согласна ли она тебя видеть.

– О, Джейн меня обожает! А она с кем придет?

– Это ее собственная свадьба! – говорю я и добавляю, озабоченно нахмурившись: – Похоже, у тебя провалы в памяти. До субботы ты не забудешь, куда собрался идти?

– Не забуду.

– На свадьбе ты все время будешь рядом со мной, понял? Не вздумай бросать меня в одиночестве и увиваться за подружками невесты! А если подойдет Роб, ты моментально исчезнешь.

– Так точно, – рапортует Макс и отдает мне честь.

– Спасибо, Макс. – Я глажу его по коленке. – Ты настоящий друг.

– Всегда рад услужить, – отвечает Макс, и его физиономия расплывается в глупейшей улыбке.

Я допиваю вино и опускаю стакан на стол. Макс по-прежнему улыбается, уставившись в пространство.

– Что это ты? – спрашиваю я.

– Ничего.

Он упорно смотрит в пространство. Несколько мгновений мы молчим.

– Пожалуй, мне пора вернуться на работу, – говорю я и целую его колючую щеку. – Спасибо, что пришел.

– С нетерпением жду субботы, – отвечает Макс.

Я выхожу на залитую солнечным светом улицу.

На работу я вернулась, немного воспрянув духом. Может, помогло белое вино, а может, предложение Макса. Что ни говори, приятно сознавать, что не придется идти на свадьбу в одиночестве. Одной проблемой меньше. Похоже, мои шансы растут.

Первое, что я вижу, войдя в офис, – платье, которое висит на плечиках за спиной Кристи. Бело-розовое платье с пышнейшей юбкой из перьев. Кристи отрывает глаза от экрана компьютера. Разумеется, она опять тусовалась в Сети, а о работе и думать забыла.

– Жаль, что вы разминулись с Найджелом, – говорит она.

Я не смотрю на нее. Я смотрю только на платье.

– Это его модель?

Подхожу ближе, чтобы слегка коснуться белоснежной пены из перьев. Корсаж платья сшит из бледно-розового шелка.

– А чья же еще? Здорово придумано, верно? Найджел был очень рад одолжить платье тебе. Правда, он сказал, если ты его запачкаешь или что-то в этом роде, тебе придется его купить.

Я прикладываю платье к себе, не снимая с плечиков. Никогда не видела такой красоты! Трудно поверить, что я держу в руках дизайнерский шедевр. Все, до самых мелких деталей, сделано на высочайшем уровне. Вдоль спинки идут крошечные пуговички, обтянутые атласом. Корсаж держится на тоненьких атласных бретельках. Мне хочется визжать от восторга, но я ограничиваюсь коротким потрясенным вздохом.

– А сколько оно стоит?

– Тысячу.

– Тысячу… фунтов?

Кристи кивает.

– Понятно. Хорошо.

Ничего, я буду очень, очень аккуратна. В конце концов, я собираюсь на свадьбу, а не в пейнтбольный клуб.

– Ты сама видишь, платье – просто супер, – говорит Кристи. – Вот, посмотри.

Она выходит на сайт Найджела и выбирает фильм, снятый во время одного из его модных показов. Манекенщица расхаживает по подиуму в моем платье, ловко балансируя на головокружительно высоких каблуках. Перья красиво покачиваются. Девушка выглядит гордой и невозмутимой. Ей явно нет нужды из кожи вон лезть, чтобы казаться сексуальной.

– На этой свадьбе ты будешь самой крутой, – заявляет Кристи. – У всех просто челюсти отвиснут от зависти.

Она поворачивается на вращающемся стуле и смотрит на меня. Я по-прежнему прижимаю к себе платье.

– Как ты думаешь, это мой размер?

– Нечего думать, возьми домой и примерь.

Я возвращаю платье на вешалку, мысленно представляя, какой сокрушительный эффект оно произведет на свадьбе Джейн. Как жалко будет потом с ним расставаться!

– Платье и в самом деле супер, – признаю я.

– Ты убьешь своего бывшего наповал, – предрекает Кристи.

Дома, после трех стаканчиков пино, я в роскошном платье репетирую перед зеркалом встречу с Робом:

– Привет. О, привет. Красивое платье. Да, его сшил для меня знакомый дизайнер.

Я включаю айпод и танцую под песню Паломы Фейт «He left me for another lade-e-ehe-e-e». Перья окружают меня, точно облако, и я чувствую себя богиней. Корсаж… скажем так, немного тесен, но, думаю, это даже к лучшему. Грудь в нем выглядит эффектнее. У меня есть одни-единственные туфли на высоком каблуке, и они из черной замши. Но думаю, они вполне подойдут. По принципу контраста. Я подхожу к зеркалу ближе. Надо купить другой карандаш для глаз, этот слишком жирный, делает меня немного вульгарной.

– Привет, Роб. Как поживаешь? Я? Прекрасно… позвони мне.

Отхожу от зеркала на несколько шагов, взбиваю волосы и приближаюсь вновь.

Да, вот уж платье так платье. Всем платьям платье. Достойное того, чтобы войти в легенды. Я буду рассказывать о нем нашим детям.

День за окнами догорает, в комнате становится темно, но белоснежные перья испускают в сумраке волшебное сияние. Теперь в айподе поют «Boyzone». Это одна из любимых песен Роба. Однажды мы занимались под нее любовью. Я начинаю тихонько подпевать:

– «Это лучшее, что можно сказать, когда сказать нечего».

Из зеркала на меня смотрят сияющие глаза. На щеке блестит одна-единственная слеза.

– Не могу поверить, что я его потеряла, – шепчу я.

Делаю глоток вина, и мозг мой, подобно стреле, пронзает простая мысль: «Все потерянное можно найти». Искра надежды разгорается ярче. В субботу я его увижу, и это главное. Мы будем рядом целый день. Даже если он приведет какую-то девицу, у нас будет возможность поговорить. Еще ничего не потеряно. Искра надежды превращается в небольшой костерок. Я смотрю на себя в зеркало и представляю, какое впечатление произведу на Роба. Наверняка у него отвиснет челюсть. Сначала он будет вытягивать шею, чтобы рассмотреть меня получше, потом, не обращая внимания на протесты своей спутницы, вырвет свою руку из ее руки и устремится ко мне. Я хватаюсь за эту мысль, как утопающий за обломок корабля. Все будет в точности так, как я задумала. Скорей бы настала суббота. Великий день, когда мой мужчина вернется ко мне.

Глава четвертая
Как выглядеть потрясающе

Надо не жалеть косметики, тонального крема и лака для волос.

Марни, 28, Чидл

Лучший наряд – юбка-стрейч или тугие джинсы и кофточка в обтяжку. Шубка из натурального меха – тоже круто.

Ширли, 22, Лондон

Когда я хочу выглядеть потрясающе, надеваю туфли на высоких каблуках. Мне кажется, они выстукивают «Цок-цок, мне наплевать, цок-цок, я лучше всех».

Ребекка, 25, Теддингтон

Накануне стоит выпить побольше воды и как следует выспаться.

Фрейя, 42, Брайтон

Надо одеваться так, как тебе действительно идет. Почему некоторые женщины любят изображать из себя мальчишек и не вылезают из джинсов?

Сью, 33, Лайм-Реджис

Я всегда лучше выгляжу, если несколько дней ограничиваю себя в еде… но проблема в том, что тогда я ужасно себя чувствую… так что, наверное, лучше есть побольше и только то, что ты любишь. Тогда ты будешь довольна, счастлива и обаятельна.

Руби, 30, Денхэм

Согласно рекомендациям журнала «Вог», женщинам, мечтающим улучшить свою внешность, не прибегая к таким решительным средствам, как пластическая хирургия, следует осуществить следующий комплекс мер: похудеть, отбелить зубы, посетить солярий, побывать у косметолога, купить невероятно дорогой дизайнерский наряд и сделать прическу. Для того чтобы похудеть и отбелить зубы, времени уже не осталось. К косметологу и в солярий идти тоже некогда. Крем с эффектом загара я отметаю, потому что его следы могут остаться на платье. Невероятно дорогой дизайнерский наряд у меня уже есть. Осталась прическа.

Сегодня четверг, четыре тридцать дня. Я ухожу с работы пораньше, потому что записана в «Дэвид Хэдли». Никогда прежде я там не бывала, знаю только, что этот салон считается лучшим в Лондоне. Глянцевые журналы, которыми зачитывается Кристи, в один голос утверждают, что все без исключения фотомодели причесываются у Дэвида Хэдли. К тому же он выпускает какие-то особенные щетки для волос. Записаться в его салон – настоящее везение. Все мастера оказались заняты, и мне пришлось пуститься в долгие объяснения насчет свадьбы, Роба и его новой подружки. Они прониклись сочувствием и нашли для меня какое-то «окно». Завтра, во время перерыва на ланч, я иду в Селфридж – делать восковую депиляцию ног и зоны бикини. Брови обещали привести в порядок бесплатно.

Пока все идет по плану. Я выскальзываю из офиса, никем не замеченная. Вопрос: почему, когда хочешь улизнуть с работы пораньше, лифт приходится ждать целую вечность? Ответ: потому что лифт занят. Он везет мою начальницу Злюку и ее собственную начальницу, особу, которую мы между собой ласково называем Образина. Двери открываются, и обе бизнес-леди предстают передо мной во всей красе.

– Добрый день, Вив, – говорит Образина.

– Мне надо кое-что взять в типографии, – тараторю я вместо приветствия.

– Успехов, – отвечает она.

Я успевают заметить, как Злюка удивленно округляет глаза.

Губы мои искривляет нервная ухмылка, но двери лифта закрываются прежде, чем начальство успевает ее разглядеть. Лифт несет меня вниз, но мне кажется, я возношусь на небеса, в рай, где дивные прически делают всех женщин прекрасными.

Салон выдержан в стиле техно – повсюду сталь и пластмасса. Старинные зеркала в резных рамах и плюшевые кресла несколько нарушают общий замысел, а может, наоборот, придают ему изюминку. Девушка на рецепции, с тощими как спички ногами, обтянутыми ярко-зелеными леггинсами, указывает на бархатный диван и просит подождать, когда освободится мой стилист, Мэнди. Она предлагает что-нибудь выпить и протягивает меню. Пытаясь унять нервическую дрожь, я листаю роскошные портфолио. Интересно, хватит мне куража сделать себе короткую стрижку, как у этой яркой блондинки? Такое безупречное лицо мне тоже не помешало бы. Оставлять челку или нет, вот в чем вопрос. И как насчет «перьев» на макушке?

– Привет. Вы Вив?

Передо мной стоит круглолицая толстушка с крашеными волосами, корни которых успели отрасти. Она протягивает мне парикмахерский пеньюар. Надеюсь, это не Мэнди. Этой девице самой нужен стилист.

– А я Мэнди. Сейчас мы вами займемся.

– Отлично, – лепечу я, напяливаю пеньюар и послушно иду вслед за Мэнди к креслу.

Усадив меня, она принимается играть моими волосами, зачесывая их то вперед, то наверх, то позволяя им свободно рассыпаться.

– Ну, что будем делать? – спрашивает она.

Честно говоря, я ненавижу, когда парикмахеры задают этот вопрос. Им лучше знать, что со мной делать. Настоящий стилист сразу должен смекнуть, какая стрижка мне пойдет, и сказать что-нибудь вроде: «Пожалуй, тут нужен мягкий каскад с длинным затылком». Или лучше что-то другое, потому что эту фразу я обычно произношу сама. Пытаюсь произнести ее и сейчас, но Мэнди внезапно зачесывает все мои волосы вперед и заставляет меня пригнуть голову к груди. Это самый лучший салон в Лондоне, напоминаю я себе.

– У вас так много волос! – недовольно восклицает Мэнди.

Я пытаюсь поднять голову.

– Просто кошмарно много.

Она наклоняет мою голову в одну сторону, потом в другую.

– Волосы очень густые.

Я начинаю испытывать чувство вины. Ощущение такое, что в этом салоне существует лимит густоты, который я превысила.

– Что вы мне посоветуете? – наконец удается сказать мне.

– Вы хотите сохранить эту длину? – спрашивает Мэнди.

Я киваю. Мэнди задумчиво водит языком по зубам.

– Посмотрите, виски у вас слишком тяжелые, – заявляет она, указывая на мою голову. – Поэтому и лежат плохо. Никакого движения. Все совершенно плоско.

– Да-да, – послушно соглашаюсь я.

Кто бы мог подумать, что волосы должны пребывать в движении.

– Прежде всего, ваши волосы нужно как следует проредить на висках и на макушке, – изрекает Мэнди. – Длину мы сохраним, но форму изменим радикально. И еще я очень советую вам мелирование.

Теперь, когда выяснилось, что с моими волосами можно хоть что-то сделать, я испытываю огромное облегчение и с готовностью соглашаюсь на все. Но когда Мэнди отходит, чтобы смешать краску, меня охватывает приступ уныния. Наверняка у новой подружки Роба волосы не такие проблемные. Уж конечно, они мягкие, как шелк, послушные и пахнут лесными ягодами. И в кого только у меня такая густая грива? Папашу своего я никогда не видела, но, скорее всего, это его вина. Пока я горько жалею, что маме взбрело в голову связаться с таким косматым медведем, приходит эсэмэска от Люси.

«Как идут приготовления?»

«Сейчас я как раз в парикмахерской», – отвечаю я.

«ОК. Позвони мне, когда закончишь».

Настроение несколько улучшается. Люси, судя по всему, не опасается, что моя новая прическа будет катастрофой. Тогда и мне не стоит паниковать Мой стилист возвращается и предлагает мне выпить. Я выбираю белое вино и наблюдаю, как Мэнди проворно оборачивает пряди волос полосками фольги. Сразу видно, у нее по этой части немалый опыт. Оглядываюсь по сторонам. В соседних креслах мастера хлопочут над весьма состоятельными на вид блондинками. Такие женщины знают, где причесываться. Это обнадеживает. Я немного расслабляюсь.

– Скажите, Мэнди, клиенты часто интересуются вашими планами на выходные? – спрашиваю я для поддержания разговора.

– Нет, – отвечает она.

– Мне просто хотелось узнать, стереотип это или нет. Ну, знаете, насчет того, что в парикмахерских люди вечно болтают о выходных.

– Нет, – отрезает Мэнди и недовольно хмурится.

Наверное, она слишком поглощена своей работой, чтобы болтать, решаю я. Профессионал высокого класса. Мэнди подкатывает к моему креслу круглый фен и включает его. Он окружает мои серебряные волосы, как кольцо Сатурна.

– Посидите пока, а я отойду на несколько минут, – говорит Мэнди. – Хотите еще выпить?

Я снова прошу вина. Разглядываю себя в зеркале и нахожу, что щеки опали. С понедельника я почти не ем. По-моему, когда я поворачиваю голову, скулы чересчур выделяются. Потом я беру журнал и читаю статью про женщину, у которой взорвалась силиконовая грудь. Узнать, чем дело кончилось, я не успеваю, потому что существо неопределенного пола с беджиком «Даниель» на груди ведет меня к раковине, моет мне волосы и массирует голову, доставляя несколько весьма приятных минут.

Тут возвращается Мэнди и начинает орудовать ножницами. Влажные пряди летят на пол. Я слышу, как ножницы для филировки щелкают над самым моим ухом. Конечно, как-то не по себе, что на голове у меня вообще ничего не останется. Но я доверяю Мэнди. Все фотомодели причесываются в этом салоне.

– Как вам нравится ваш новый цвет? – спрашивает Мэнди.

Пока что я не замечаю особой разницы с прежним. Возможно, это из-за того, что волосы не успели просохнуть.

– Очень мило, – бормочу я.

Она довольно улыбается и включает фен с огромной круглой щеткой. От моих волос, вздымаемых волной горячего воздуха, начинает валить пар. Но вот укладка закончена. Мэнди щедро опыляет меня лаком и, взяв в руки зеркало, поворачивает его так, чтобы я могла видеть свой затылок. По-моему, голова теперь похожа на шлем. Тем не менее я киваю и растягиваю губы в улыбке. Мне не хочется огорчать Мэнди. Она снимает с меня пеньюар и сопровождает к рецепции, где тощая девушка в зеленых леггинсах встречает нас жизнерадостной улыбкой.

– Будьте добры, двести фунтов, – провозглашает она.

Я судорожно сглатываю и протягиваю кредитную карточку. Краешком глаза заглядываю в счет. Пятнадцать фунтов за вино. Что ж, оно того стоит. Это лучшая парикмахерская в Лондоне. Уверена, мои волосы будут выглядеть великолепно. После того, как я дома их хорошенько начешу.

– Прекрасная прическа. Вам нравится? – интересуется девушка в зеленых леггинсах, пока я набираю ПИН-код.

– О да! Нравится! Очень нравится! Я просто в восторге.

Непонятно почему, я вдруг начинаю смеяться. Машу рукой на прощание и поспешно выскальзываю за дверь. Теперь надо встретиться с Люси.

Ушам непривычно зябко. Кажется, прохожие поглядывают на меня с любопытством. Неужели они смотрят на мою прическу? Вон та девушка в оранжевой блузке точно посмотрела. Хорошо, что бар, где мы встречаемся с Люси, совсем рядом – прямо за углом. Сейчас я выслушаю ее вердикт, потом зайду в туалет и приведу волосы в порядок. В этом полуподвальном баре отличное вино и музыка всегда приятная. Поэтому он и стал излюбленным местом наших встреч. Я спускаюсь по винтовой лестнице и сразу вижу Люси. Она сидит за угловым столиком в обществе бутылки и двух стаканов.

– Ну, что скажешь? – указываю на свои выщипанные виски.

– Не могу понять, подстригли тебя или нет? – недоумевает она и прищуривается.

– Подстригли, подстригли. Я провела в парикмахерской три часа.

– А, теперь я вижу, на макушке волосы стали покороче, – замечает Люси и отрывает задницу от стула, чтобы получше рассмотреть мою прическу. – О да! Теперь они намного короче.

– И как по-твоему, мне это идет? – спрашиваю я, касаясь волос на макушке и с ужасом ощущая, как они топорщатся. – Как все это выглядит?

– Нормально.

– Нормально меня совершенно не устраивает! Я заплатила двести фунтов.

– Ты заплатила за эту стрижку двести фунтов? – изумляется Люси.

– К твоему сведению, мне сделали мелирование.

– Ты заплатила двести фунтов за то, что у тебя появилось несколько светлых прядей?

– Да, Люси, именно двести фунтов.

Я наливаю себе вина и смотрю на волосы Люси, такие шелковистые и мягкие, что сквозь них проглядывают ее уши. Где ей понять мои проблемы?

– Я только хотела сказать… да нет, все просто классно. По-моему, такие стрижки были в моде в восьмидесятых.

– Бедная Люси, – изрекаю я, листая меню. – Конечно, тебе завидно, что я так здорово выгляжу.

– Еще бы. Ты так сногсшибательно красива, – тянет она, изображая из себя героиню какого-то мультфильма.

– Знаю. Но если бы ты увидела, в каком я буду платье, ты бы вряд ли выжила, – отвечаю я. Люси поднимает стакан, и мы чокаемся. – Это совершенно потрясающее платье…

Мы допиваем бутылку, заказываем еще одну и обсуждаем все возможные аспекты грядущей субботы. Как мне держаться, когда я увижу Роба. Как себя вести, когда он захочет со мной поговорить. Как обезоружить его подружку любезностью. Наконец я беру такси и еду домой. Дома я посылаю Люси эсэмэску, в которой сообщаю, что она настоящий друг. Вскоре приходит ответ: «Ты тоже, детка». Только тут я вспоминаю, что ни слова не спросила о мужчине, который в среду утром оккупировал постель Люси.

Много выпивки и мало еды в результате дают головную боль. Пора бы уже выучить это правило. Сегодня пятница. Я опаздываю на работу, что весьма прискорбно. К тому же мне необходим длительный перерыв на ланч, чтобы провернуть эпопею с эпиляцией.

Этим утром мои волосы здорово напоминают парик Тины Тернер. Теперь, когда они такие короткие, нечего и думать о том, чтобы собрать их в хвост. К тому же на ощупь их осталось удручающе мало. Как видно, чертова Мэнди дала себе полную волю, орудуя филировочными ножницами у меня на затылке. Что касается мелирования, то говорить о нем – все равно что обсуждать новое платье голого короля. Глотая слезы, пытаюсь уложить непослушные пряди при помощи спрея, но они упорно торчат в разные стороны. Я похожа на хохлатого попугая. Делать нечего, надо идти.