Текст книги "Я – Человек"

Глава 16. Размеренные дни

Дни хозяина семейства проходили так размеренно, что он даже не заметил, как Рэ снова постигла та же болезнь. Она опять начала ходить вразвалку. Однако привыкший к этому укладу жизни Бо, теперь понимающе относился к таким переменам.

Днём он уходил подальше от дома и собирал разные вкусные припасы для семьи. Однажды, во время такой вылазки, Бо решил подкрепиться сладкими ягодами, которые перед этим привычными движениями размял на камне. Захватывая лапой густую жижу, он думал про себя: «У-ууууууу», ощущая приятный сладкий вкус на языке. А иногда он морщился от кислого вкуса, и вслух вырывались новые звуки: «Ссс-мм-уууууу».

Новые звуки приводили Бо в восторг и он начинал высоко прыгать, ударяя себя лапами по бокам. Доедая своë лакомство с камня, он так зачерпнул перемолотую кашицу, что на поверхности остался след от лапы – что-то наподобие плоского шара с лохматыми отростками сверху. След чем-то напомнил ему маленького Гу. Бо поднёс хваталку поближе к этому изображению и сделал насечки, которые напоминали голову его родного зверëныша. Этот камень Бо взял с собой и двинулся к следующим кустам. Он положил камень рядом и иногда поглядывал на него, пока собирал коренья и съедобные травы. И каждый раз, глядя на камень, Бо вспоминал про Гу и Рэ, отчего собирать припасы становилось гораздо приятнее.

Когда Бо вернулся к своему дереву, он увидел Рэ, сидящую у большого камня, на котором они делали свой вкуснейший УууууИииии. Бо устало присел рядом, вытер пот с головы и стал наблюдать за равномерными движениями Рэ, на спине которой, обхватив её своими лапками, сидел Гу.

А после Бо, по своей привычке, пошёл на берег ручья кидать камни, чем он часто занимался в одиночестве.

– Фьии-и-ит, – фыркая, запыхавшийся Бо поднял очередной камень над головой и забросил подальше.

Его крепкое тело напрягалось, но он знал: после такого напряжения не только намного приятнее сидеть и смотреть на ручей, но и пить приятную жидкость, которую заботливая Рэ сделает, перемолов принесённые коренья, ягоды и травы. Предвкушая этот сладкий вкус, он напрягся и бросил камень в воду ручья. Скатившийся булыжник сделал пару прыжков по берегу и оказался в воде, издав очередной звук. Бульк.

Эти звуки давно привлекали Бо и казались похожими на те, которые он слышал в окружающем мире, особенно ближе к темноте. Когда он кидал камни быстрее и усерднее, в этом был какой-то порядок, который его привлекал. Иногда нечто подобное этому порядку он старался получить, ударяя камнем по другим предметам.

Всё началось с того времени, как появился Гу. Прежде, чем в очередной раз устроиться на ночёвку, Бо стал сидеть в одиночестве перед большим камнем и смотреть на Светило, становившееся в это время особенно тёплым и приятным.

Присутствие Рэ и Гу, эти странные перемены создавали в нём внутреннее волнение, но при этом мирное и тёплое. Светило внушало покой. Бо ощущал, будто хочет куда-то побежать, причём быстрее и стремительнее, чем он бежал бы от опасности. Однако бежать он хотел как будто не телом, а внутри себя. Что-то в нём хотело понять нечто большое и сложное. Он чувствовал, будто куда-то нужно прибежать – и тогда перед ним появится ответ, зачем он сидит перед камнем, зачем здесь Гу и Рэ. Каждый раз, сидя так, он приходил к тому, что он – Бо, глава семейства и хозяин. И только в этом заключается нужный ответ.

В такие мгновения Бо непроизвольно резко поднимал одну лапу и ударял ею по камню, потом смотрел на Светило и кивал ему головой. А Светило будто подтверждало его мысль и кивало ему в ответ. Тогда он наполнялся приятным чувством и отправлялся под дерево, где засыпал, обнимая Рэ и Гу, удобно устроившегося между ними и согретого их тёплым дыханием.

Глава 17. Семья

Много Светил приходило и уходило. Мир вокруг постоянно менялся, он заставлял меняться и Бо со своим семейством…

***

Рэ собирала мягкую траву на склоне холма, чтобы устелить ею пол в их хижине. Спустившись к дереву с охапкой травы, она остановилась на миг полюбоваться на двух малышей, игравших на поляне со зверьком. Тот, казалось, забавлялся не меньше их, прячась в норку и высовывая наружу острую мордочку с чёрным носом и круглыми блестящими глазками. При каждом появлении мордочки из норки поляна наполнялась радостным визгом малышей.

Гу, маленький самец постарше, уже обзавёлся небольшой шëрсткой на груди, прямо как у Бо. Пушок на голове превратился в копну густых чёрных волос. Крошечная самочка Мо, появившаяся на свет спустя один новый урожай орехов, ещё не умела толком ходить и передвигалась на четвереньках, изредка приподнимаясь на задние лапки, чтобы поднять другие вверх, пища от восторга.

Насмотревшись на детенышей, Рэ отнесла траву внутрь хижины. Они спали все вместе, Бо и Рэ тесно прижимали детей к своим телам, чтобы они не чувствовали ночной холод. Но после сбора урожая орехов наступало время, когда земля по ночам становилась холодной, и Рэ приходилось устилать её толстым слоем травы. В этот период с их дерева листья падали вниз, и это продолжалось долго. А потом деревья стояли голыми до тех пор, пока листья не вырастали снова. За это время Светило много раз поднималось над рекой Ак и опускалось за холмом, но плохо согревало землю. А с тех пор, как появилась маленькая Мо, ночи стали совсем холодными.

Семья сегодня питалась сладкими клубнями, которые принёс Бо из долины. Светило уже спустилось за холм позади их дерева, и мир вокруг стал приобретать тусклые и размытые очертания. Рэ уложила малышей в хижине, немного прикрыв их ароматной травой, а потом и они с Бо расположились по обе стороны от детей, согревая их своими телами. Постепенно всё семейство согрелось и крепко уснуло.

Первой проснулась Рэ, почувствовав материнским инстинктом: что-то не так. Мо не было в хижине. Мгновенно поднявшись и растолкав Бо, она выскочила наружу. Вслед за ней выбрался хозяин семейства. Было ещё темно, лишь за рекой виднелась узкая полоска света, там вскоре должно было подняться Светило. Они огляделись вокруг и застыли в изумлении, не узнав свою поляну.

Трава в последнее время уже не была такой зелёной и сочной. Но в это утро её покрывало нечто, похожее на пух птицы Чи, живущей у реки. Бо и Рэ в изумлении ступали ногами по пуху, покрывавшему пожухлую траву, ёжась от холода. Под их ступнями он исчезал, оставляя мокрые следы. Такие следы оставлял на камнях Гу после купания в ручье. Наконец они увидели Мо. Малышка, видимо, незаметно выбралась из хижины. Её привлек холодный пух, и она собиралась с ним поиграть.

– Мо, – позвала её Рэ.

Та весело пискнула и показала полные пригоршни холодного пуха, который таял в её ладошках и стекал прозрачными каплями на землю. Родители хотели было взять её на руки, но застыли, в ужасе глядя на тропинку, ведущую к ручью. Там стоял огромный зверь с длинной свисающей шерстью, жёлтые клыки выступали из его пасти, а глаза зловеще сверкали в свете ещё не наступившего дня. Зверь, увидев Бо и Рэ, встал на задние лапы и издал такой ужасающий рык, что маленькая Мо упала на четвереньки и жалобно заскулила.

Первым пришёл в себя Бо. Он узнал этого зверя, это был Ор. Однажды они с Рэ, когда Мо ещё была у неё в животе, а он нёс на плечах едва начавшего ходить Гу, убегали через всю долину от его страшного рёва. Ор питался чем попало, ел и ягоды, и орехи, но не гнушался и мелким зверьём. Бо не мог позволить, чтобы страшные когти Ора прикоснулись к его маленькой Мо. Перед хижиной Бо всегда оставлял на случай опасности своё любимое оружие: огромный тяжелый валун, длинную палку толщиной с его руку и заострённый кусок камня, который он время от времени подтачивал на другом камне.

Бо медленно, очень медленно присел, не переставая глядеть в глаза зверя. Нащупал палку, крепко обхватил её сильной рукой. Другой рукой взял осколок камня. Так же медленно встал. Плавным движением руки, в которой был зажат камень, отодвинул застывшую в ужасе Рэ себе за спину. Подтолкнув её легонько в сторону хижины, прошептал: «Гу». Рэ на дрожащих ногах отступила к дому, чтобы в случае чего защитить спящего сына. Между Бо и зверем осталась только Мо.

Медленно передвигаясь боком, стараясь обойти малышку и привлечь внимание зверя, Бо оказался посреди поляны с палкой наперевес и острым камнем, зажатым в руке. Видя, что Мо уже не находится между отцом и чудовищем, подбежала Рэ, быстро схватила дочку и унесла её в хижину, где от рёва зверя уже проснулся Гу. Дети замерли, прижавшись к матери, и все трое расширенными от страха глазами следили за двумя самцами, готовящимися к битве.

Первым напал Ор. Он метнулся к Бо, вонзил длинные когти ему в руку и полоснул, вспарывая кожу. Но и Бо успел резким сильным броском задеть зверя острым камнем. На его груди образовалась глубокая рана, и Ор взревел так, что три пары глаз мгновенно скрылись в хижине. Кровь Ора, капая на траву, покрытую холодным пухом, окрашивала его в цвет восходящего Светила и смешивалась с кровью Бо, сочившейся из раненой руки. Он всё ещё сжимал ею длинную тяжёлую палку, не желая расставаться с запасным оружием.

Не дав Ору опомниться после удара острым камнем, Бо размахнулся что было сил и оглушил чудовище палкой по голове. Зверь зашатался и, падая, успел вцепиться зубами в ногу Бо. Тот взвыл, тоже упал и стал наносить удары острым камнем в плечо Ора. Они катались, окрашивая кровью поляну, рыча и воя. Бо потерял палку во время падения, и преимущество чудовища удвоилось. Как будто поняв, что победа близка, зверь прижал Бо к земле и занёс над ним свою раскрытую пасть, норовя вцепиться ему в горло.

Бо чувствовал, что ему не справиться с Ором, но он не мог позволить, чтобы, убив его, чудище отправилось в хижину и разорвало на части его семью. Неимоверным усилием он поднял руку с камнем и полоснул острым краем по глотке зверя. Горячий поток хлынул сверху на Бо, заливая ему глаза. Он уже ничего не видел из-за крови Ора. Сознание уже покидало его из-за боли в груди, которую сдавливал зверь своими лапищами, как вдруг Бо услышал глухой чавкающий удар. Хватка чудовища немного ослабла, тело обмякло и всем своим весом повалилось на Бо, унося его с собой в красную, горящую болью даль.

***

Опомнившись от страха, вызванного рёвом Ора, Рэ с опаской снова выглянула наружу из хижины. Затолкав детей в самый дальний угол, она глядела, как Бо и зверь катаются по поляне, и холодный пух тает от горячей крови, льющейся из их ран. Она увидела, как чудовище навалилось на Бо, готовое загрызть его. Осторожно выбравшись на поляну, Рэ увидела тяжелую палку, откатившуюся почти к самой хижине. Взяла её двумя руками. Не поднять. Поволокла палку к двум обессилевшим телам, сцепившимся в последней смертельной схватке.

Рэ вспомнила, как она выпускала наружу Мо из своего тела. Вдох – напрячься всем телом – с громким рыком выпустить воздух. Здесь можно попробовать так же. Вдох – поднять палку – напрячь все мускулы – и изо всех сил опустить её на голову чудовища, с громким рёвом выпустив воздух. Рэ услышала противный чавкающий звук, который заставил её содрогнуться всем телом и зажмурить глаза. Палка выпала из её рук, и Рэ в изнеможении опустилась на колени. Из хижины, как зверьки из норки, высунулись два маленьких испуганных создания и, не шевелясь, наблюдали за ужасной сценой.

Рэ открыла глаза. Её Бо, её бедный израненный Бо неподвижно лежал в луже крови, придавленный огромным телом страшного лохматого чудовища. Она встала и подошла к нему на негнущихся ногах. Нечего было и думать, чтобы перевернуть самой тяжёлого зверя и освободить её Бо. Дрожащая от пережитого кошмара самка обошла чудище, взяла его за одну ногу и потянула. Собраться! Нельзя позволить слабости овладеть ею, нельзя оставить раненого и раздавленного Бо умирать тут. Она начала всё заново. Вдох – напрячься – рывок – выпустить воздух. Вдох – рывок…

Вдруг Рэ увидела, что маленький Гу уже рядом с ней и тянет за другую ногу страшного зверя. Её маленький храбрый Гу пришёл спасать отца вместе с ней! Она стала учить его: вдох – напрячься всем телом – рывок – выдохнуть воздух. Тело мёртвого чудовища медленно сползало на окровавленное месиво из земли, травы и почти растаявшего холодного пуха под натиском силы, идущей от любящих сердец.

Когда грудь Бо была освобождена от тяжести тела Ора, Рэ бросилась ощупывать его. Раны были страшными, но кровь уже почти остановилась, и он с трудом дышал. Верная подруга спустилась к ручью и набрала полные горсти воды, чтобы смыть кровь с измученного тела. Так она бегала за водой до тех пор, пока тело Бо не приобрело его обычный цвет спелых орехов. Грудь его стала вздыматься немного равномернее, и наконец Бо открыл глаза. Рэ сбегала ещё раз к ручью, принесла воды и поднесла ладони к его губам. Казалось, свежая вода вернула его к жизни. Бо приподнялся на локте, собрался с силами и с помощью подруги дополз до хижины.

***

Весь день Рэ ухаживала за верным защитником их семейства. Она носила ему воды и сладких ягод, промывала его раны, набрала ещё травы для его изголовья. Гу помогал матери, как мог, и она очень гордилась сыном. Только Мо ещё ничего не могла делать, но она не отходила от отца, прекрасно понимая, что все они обязаны ему жизнью.

К вечеру, когда Светило начало склоняться к холму, Бо стало лучше и он потихоньку выполз из хижины. Холодного пуха уже не было на поляне, но картина была ужасающей. Вся трава была забрызгана кровью, а Ор лежал без движения посреди поляны. Он больше не казался таким огромным, и Бо принялся рассматривать его. Ор был покрыт густой коричневой шерстью, от самой морды до короткого хвоста. Бо дотронулся до шерсти зверя – она была достаточно мягкой и тёплой, так как тело Ора ещё не совсем остыло.

Стало опять холодать. Заострённый камень Бо валялся рядом с телом зверя на замерзающей земле. Он взял его и стал вспоминать, как полоснул грудь чудовища и распорол его кожу. Вот она, рана, обнажившая мускулы и содравшая здоровенный кусок кожи вместе с шерстью. Бо посмотрел на свою кожу. Густая шерсть у него была только на груди, на руках проступало несколько волосков. Он взял свой острый камень и попробовал разрезать грудь зверя до самого живота. Кусок кожи с шерстью стал больше. Бо решил отрезать его полностью, хотя делать это ему не нравилось.

К его удивлению, у него получилось срезать шерсть Ора почти со всей груди. Бо взял большой лоскут кожи зверя и расстелил его на траве. Долго смотрел на него, щупал руками и гладил шерсть. За работой он согрелся всем телом, а шерсть зверя согревала ему пальцы. Ору, должно быть, не было холодно спать ночами с такой шерстью. Взяв лоскут, Бо поковылял к хижине и вошёл внутрь.

Рэ вначале испугалась, увидев кожу зверя в доме. Но дети, уже забыв страх, пережитый утром, решили, что отец принёс новую забаву для них. Мо тут же залезла на мягкую подстилку, которая понравилась ей больше, чем трава, устилающая их пол. Вдоволь нарезвившись, она свернулась калачиком и заснула. Рядом с сестрой улёгся Гу, а уставший Бо обнял рукой обоих детей и почувствовал, как шерсть зверя сохраняет тепло маленького тельца дочки. Его Мо сегодня ночью будет спать в тепле, а завтра он позаботится о тёплых подстилках и для остальных.

Глава 18. Ор в потоке

Гладь воды отражала смотрящую в неё Рэ. Она степенно сидела на берегу, принюхиваясь к воздуху, своему телу, воде. Замирая, рассматривала себя в реке и вспоминала недавние события.

Казалось бы, Рэ ещё многое не могла объяснить, поэтому терпеливо продолжала сидеть и ждать, когда исчезнут неожиданно нахлынувшие воспоминания – появление Мо, созревшей в ней… Ожидание, когда придёт Бо и, присев рядом, начнёт делиться звуками мира, будто рассказывая о том, где он был и как прошёл его день… Как она ждала, когда вонючий зверёк, поселившийся поблизости, высунется из своего убежища.

Чаще всего вонючий зверёк высовывался днём. Сначала Рэ видела тень, а после этого мордочку самого зверёныша. Она вдыхала знакомый запах, к которому давно привыкла. И в ответ на его появление стала часто скалиться, ещё не подозревая о том, что удовольствие выражается на её лице подобием улыбки. Ведь этот запах – так же, как и многие другие знакомые запахи – олицетворял дом и безопасность. Она жалела этого одинокого зверька, живущего в своём убежище рядом с ней, у которой есть семья.

– Ю-ю-ю, – начинала говорить Рэ, когда появлялась тень, и спустя мгновение она видела его мордочку.

***

Рэ пошлёпала по глади воды и, приподнявшись, начала взбираться к хижине. Теперь она ходила вразвалку, передвигалась уверенно и размеренно, не так суетливо, как до встречи с Бо.

У хижины продолжал лежать поверженный Ор. Она подошла к этой громаде и поставила нижнюю лапу на живот зверя. Посмотрела в безжизненный студень глаз.

– Суиииииииссссссс, – тело Ора издало протяжный звук.

***

Бо стоял рядом и как раз готовил новую охапку веток. Он сделал очередное открытие, когда осматривал пасть Ора: заметил, что, положив в неё ветку и резко защёлкнув, можно было разрезать её зубами зверя. Это было удобно для обустройства хижины, ведь мелкие ветки укладывались под нижнюю часть стены для защиты от студёных потоков воздуха. А иногда эти ветки переплетались с корнями и травой, чтобы сделать странную фигурку или нечто похожее на то, что окружало их. Бо изготовлял свои необычные поделки, глядя на привычные картины – на низкую траву на равнине, редкие деревья и камни, скалы, холмы, растущие ветви, горящие огни, текущую воду или других живых существ…

В хижине давно лежали куски кожи Ора, которые Бо сумел оторвать от его тела. Эти куски источали не самый лучший запах, но обратная сторона шкуры имела приятный розовый цвет, напоминавший про вкусный СмуууИиии, который они с Рэ так обожали. И каждый раз этот цвет отзывался в них радостью. С одной стороны была тёплая поверхность меха зверя, с другой – розовый цвет, напоминавший о еде. Поэтому со временем они привыкли к шкурам.

***

Бо подскочил от этого звука, оскалил пасть, подошёл с другой стороны к разлагающемуся Ору, где близ тела сидели Гу и Мо. Нажал на живот зверя со своей стороны и улыбнулся протяжному «Суииииииссссссс». Крохи Гу и Мо тоже хотели так сделать, но были ещё слишком малы, поэтому только тыкали в громадную тушу ветками, не испытывая более страха. Они с любопытством заглядывали в отверстия ран, пытались поднять гигантские лапы и немного передвинуть, как бы заставляя некогда ужасающее существо подчиняться своим желаниям.

Бо подошёл ближе и поднял гигантскую лапу. Отпустил, и лапа свалилась на траву. Поднял снова и опять отпустил. Эти удары лапы по поверхности складывались в ритм. Бо почувствовал, что движение чем-то похоже на его удары по камню, которые он совершает в одиночестве. Только эта лапа поднимается по-другому. Она ударяется о поверхность, когда Бо её отпускает. Какое-то странное чувство появилось в нём. Это было понимание разницы между собой и Ором. Бо охватил неописуемый ужас, он отпрыгнул от зверя и побежал прочь. Затем оглянулся на стоящую близ тела Рэ, на Гу и Мо, которые окунали свои хваталки в лежащую массу и прикладывали их к лицам и телам друг друга, оставляя цветные следы. Увидев это, Бо вновь побежал к лежащему Ору, схватил и потащил его к ручью, зная, что сможет выбросить в поток тело, пугающее ещё больше, чем раньше. Так он выбросил когда-то другое чудище. Остальные бросились ему помогать. Тело скатилось со склона, ударилось о водную гладь и начало уплывать, издавая протяжный «Суиииисссссс».

Жаль, что теперь исчезла звериная пасть, которая позволяла так удобно крошить мелкие ветки. Но с этим исчезло и мрачное беспокойство, которое оставалось все дни, пока Ор лежал рядом с деревом, а Бо иногда бросал на него взгляд. Теперь внутреннего беспокойства Бо не ощущал, и дни продолжили размеренно течь.

Глава 19. Зима

Светило много раз поднималось над рекой и опускалось за холм, под которым стояло дерево, ставшее домом для семьи Бо. За это время не раз холодный пух птицы Чи каждое утро покрывал лужайку и исчезал при первых лучах Светила. Потом наступали тёплые дни, и маленькие Гу и Мо с утра до вечера резвились на поляне перед домом. Гу уже достаточно подрос, чтобы учиться у отца разбивать камни и острыми осколками оттачивать концы палки.

Затем была пора, когда с дерева опадали листья, а Бо и Гу уходили на целый день в долину, чтобы собирать сладкие клубни. Бо учил Гу выковыривать их из земли заострёнными палками и складывать на жёсткие листья. Рэ и Мо, которая уже хорошо бегала, ходили к ручью собирать орехи. Верней, их собирала Рэ, потому что Мо роняла в воду почти всё, что могла сорвать с нижних веток. При этом она весело визжала, что заставляло сердиться мать.

В тёплое время Бо вытащил наружу из хижины шкуры Ора, потому что на них было жарко спать, и заметил, что на солнце они высохли и стали меньше вонять. Острым камнем он отскоблил с обратной стороны почерневшие куски мяса, и шкуры стали мягче.

С наступлением новых холодов Рэ снова покрыла пол в хижине толстым слоем травы и шкурами сверху. По утрам холодный пух птицы Чи снова покрывал лужайку, и семья выбиралась наружу из тёплого жилища, лишь когда воздух прогревался лучами Светила. Тогда Бо и Гу снова уходили в долину в поисках пищи, а Рэ оставалась с Мо, потому что та была ещё слишком мала, чтобы брать её в дальние походы.

В один из таких дней, когда исчезновения холодного пуха пришлось ждать особенно долго, самцы ушли за пропитанием позже обычного. Рэ и Мо спустились было к ручью по мокрой пожелтевшей траве, но орехов уже не было, а вода покрылась странной твёрдой коркой. Малышка прижималась к матери и ёжилась от холода.

Вдруг случилось нечто, что заставило задрожать Мо от страха, а не от холода. Светило исчезло за какой-то тёмной мглой, которая покрыла всё небо. Воздух зашумел и зашевелился, и деревья стали сбрасывать вниз остатки пожухлых листьев. Из мглы с неба посыпался холодный пух, и его было так много, что вокруг стало темно. Плечи и головы самок покрылись холодной массой, которая даже не таяла на их промёрзших телах.

Рэ схватила на руки дочку и попыталась подняться вверх по склону оврага. Её ноги скользили, она несколько раз упала и скатилась обратно к ручью. Мо цеплялась за мать изо всех сил, не решаясь даже кричать от страха. Наконец Рэ удалось выбраться из оврага, и она побежала к их поляне, чтобы укрыться в доме хотя бы от ветра. Всё вокруг было покрыто холодным пухом, она даже с трудом нашла вход в хижину, протолкнула внутрь малышку, забралась сама и сразу же завернула Мо в тёплые шкуры Ора. Дрожа от холода, Рэ прижалась к ней, и они стали ждать возвращения Бо и Гу.