Текст книги "Армстронги. Загадка династии"

Арабелла отвела глаза в сторону и ничего не ответила. Любит ли она опасность? Хороший вопрос. Чарльз-то определенно любит.

Некоторое время они ехали в неловком молчании. Арабелла нарушила его первой:

– Мы с тобой, конечно, много переписываемся сейчас, но у меня такое чувство, что я тебя по-настоящему не знаю.

– О, а мне кажется, что я знаю тебя очень хорошо, – с улыбкой сказала Эмили.

Арабелла внимательно посмотрела на нее, пытаясь найти какие-то признаки сарказма или грязных намеков в выражении ее лица, но ничего не заметила.

– Это была хорошая идея – отправиться на прогулку, – вымолвила Арабелла, глядя на первые нежные листочки на ветвях деревьев.

– О, на самом деле мы не поедем кататься по поместью – это было сказано для всех остальных.

– Понятно. Тогда куда же мы едем? – Арабелла начала понимать, что вся эта поездка была очередной экстравагантной выходкой, устроенной Чарльзом.

– Мы направляемся в Хантерс-Фарм, – сказала Эмили, съезжая с главной дороги на боковую.

– А что нам там делать?

– Хантерс-Фарм – это небольшой особняк на территории нашего поместья. Сейчас он используется исключительно в качестве дома для гостей. Никто туда никогда не ездит по другим причинам. Там вы будете в полной безопасности.

Арабелла догадалась, что Чарльз уже ждет ее в Хантерс-Фарм. Во вновь наступившем неловком молчании она начала напряженно вглядываться вперед. Эмили повернула лошадь на дорожку, которая вела к очаровательному старинному домику, стоявшему в окружении высоких платанов.

– Я приеду за тобой вечером, – сообщила Эмили.

Арабелла вылезла из экипажа и, обернувшись, посмотрела на Эмили.

– Что ты сейчас должна обо мне думать?

Эмили только улыбнулась в ответ, развернула экипаж и быстро укатила.

Арабелла подошла к передней двери дома и открыла ее.

– Чарльз? – позвала она, а затем вошла и закрыла за собой дверь.

Чарльз вышел из гостиной, подойдя к ней, он крепко обнял ее и принялся целовать.

Арабелла оттолкнула его и прошла в гостиную.

– В какие игры ты играешь со мной? – злым и требовательным тоном спросила она Чарльза, который последовал за ней. – Ты вовлек меня в эту ужасную ситуацию с приездом сюда на день рождения, где я вынуждена постоянно находиться в окружении всех наших родственников, Гаррисона и тебя!

– Я думал, что тебе это понравится. Это дает нам возможность некоторое время спокойно побыть вдвоем, а не ухватывать по нескольку часов для наших встреч то здесь, то там.

– У тебя что, совсем нет совести? Как ты можешь сидеть рядом с братом как ни в чем не бывало, когда спишь со мной, его невестой?

– Мне все равно! Я думаю лишь о том, чтобы быть с тобой.

– Что ж, тогда мне не все равно! Бедняга Гаррисон…

– Бедняга Гаррисон, мой младший братишка! Если бы ты на самом деле так переживала за него, тебя сейчас здесь не было бы. Если ты каким-то образом отвертелась от путешествия в Нью-Йорк, то уверен, вполне могла бы как-то избежать поездки на выходные в Армстронг-хаус – если бы по-настоящему захотела.

Арабелла надолго умолкла, а затем тяжело вздохнула:

– В этом-то и проблема… Я должна была увидеть тебя снова. Это уже как наркотик. И мне все равно, кого я предаю своими поступками. Я хочу остановиться, но не могу… Но не думаю, что я смогу выдерживать это еще долго. Груз слишком тяжел для меня. Необходимость улыбаться твоим родителям и близким, Гаррисону… И эта ситуация с Эмили! Она ведь еще очень молодая и впечатлительная девушка, которую мы бессовестно используем в своих личных целях!

Он подошел к ней и обнял.

– Ей это очень нравится! Она наслаждается каждым моментом этого приключения. С нами она испытывает такую ажитацию, о которой раньше и подумать не могла!

– Это ничего не меняет и не делает наши поступки правильными, – возразила Арабелла.

– Я знаю только, что испытываю при этом правильные ощущения, – сказал он, склоняясь к ней, чтобы закрыть ей губы поцелуем.

Вечером, когда все собрались в гостиной, Эмили играла для них на фортепиано.

– Она играет очень хорошо, – сказала Кэролин Маргарет.

– Эмили берет уроки музыки.

– Она очень изменилась в лучшую сторону с тех пор, как мы видели ее в последний раз. Чувствуется ваша направляющая рука.

– Я много и упорно работаю с ней, леди Тэттинжер.

– Да, это заметно. – Взгляд Кэролин перешел на Гаррисона и Арабеллу, которые сидели рядышком на диване. Он старался вовлечь ее в разговор, но она рассеянно смотрела куда-то в пустоту. – Гаррисон говорил вам что-то конкретное относительно даты их свадьбы?

– Я знаю только, что он очень хочет побыстрее жениться, но, похоже, в своих планах и приготовлениях к свадьбе они продвинулись недалеко.

– Хм-м-м… Это вполне совпадает с моими наблюдениями, – задумчиво сказала Кэролин.

Маргарет замялась в нерешительности.

– Гаррисон доверительно сообщил мне, что каждый раз, когда он заводит разговор на эту тему, Арабелла неизменно уходит в сторону.

– Правда? – удивилась Кэролин. – Но ведь нет никаких причин затягивать с этим вопросом!

– Да… Возможно, Арабелла немного нервничает из-за той ответственности, которая ляжет на нее, когда она станет женой и хозяйкой дома? – предположила Маргарет.

– С таким приданым, как у нее, они с самого начала будут хорошо обеспечены и им не стоит об этом переживать.

– Может быть, нам стоит немного подтолкнуть их к действию? – предложила Маргарет.

В воскресенье после обеда Лоренс пригласил Гаррисона с собой на прогулку. Они вышли на передний двор и, миновав пролет широкой лестницы, спустились на первую террасу парка.

– А где Арабелла была весь день? – спросил Лоренс, когда они прошли всю верхнюю террасу и оказались перед следующей лестницей, ведущей вниз.

– Они с Эмили уехали кататься сразу после завтрака, и больше я их не видел, – ответил Гаррисон. – Я надеялся, что на эти выходные у нас с ней будет возможность побыть вдвоем в расслабленной спокойной обстановке. Но Эмили постоянно куда-то ее уводит.

– Ты не должен обижаться на свою сестру за то, что она слегка ослеплена блеском прекрасной Арабеллы, – заметил Лоренс.

– Мне трудно представить себе, чтобы Эмили в принципе могла быть кем-то ослеплена.

Они прошли все террасы и, оказавшись у озера, пошли вдоль галечного берега, сменявшегося у воды полоской песчаного пляжа.

– Твоя мать сказала мне, что вы еще не определились с датой свадьбы, это верно? – спросил Лоренс, тщательно подбирая слова.

– Да, это так. – Гаррисон шел, задумчиво глядя себе под ноги. – Я много раз за последние несколько месяцев пытался поговорить об этом с Арабеллой. Но всякий раз она уходила от ответа, быстро меняя тему.

– А ты не пробовал задать ей вопрос о причинах такого поведения?

– Нет. Какой мне смысл подталкивать ее?.. В последнее время она выглядит какой-то потерянной и отрешенной. И я, даже находясь рядом с ней, не могу завладеть ее вниманием. Раньше у нас такого не было… мы были с ней очень близки. И меня это тревожит.

Лоренс замедлил шаг. Гаррисон всегда отличался от остальных их детей. Он всегда нуждался в аккуратном и даже нежном поощрении. Все остальные дети ни в какой нежности не нуждались, каждый был себе на уме, и зачастую даже слишком.

– Гаррисон, я думаю, тебе не следует ходить с Арабеллой вокруг да около. Назначьте дату, определитесь с местом проведения свадьбы и покончите с этим. На мой взгляд, она не видит в тебе достаточной решимости и боится, что у тебя есть какие-то сомнения, точно так же, как ты опасаешься в отношении нее!

– Ты так считаешь? – сказал Гаррисон.

– Да. В следующем месяце состоится свадьба Гвинет, и Тэттинжеры приглашены. Нет более действенного способа заставить молодую женщину задуматься о собственной свадьбе, чем посещение свадьбы подруги. А для тебя это шанс решить наконец-то этот вопрос.

14

Неделя за неделей пролетали незаметно. Приближался день свадьбы Гвинет.

Чарльз готовился к очередной поездке в Дублин и стоял перед зеркалом в своей комнате, причесываясь, когда к нему зашла Маргарет.

– У Гвинет на свадьбе будет несколько весьма влиятельных персон. Это солидные люди с незамужними дочерьми. Свадьба Гвинет поднимет наш статус в обществе и создаст прекрасные условия, чтобы ты смог выбрать себе достойную жену.

Чарльз любовался своим отражением в зеркале.

– Я не думал о том, чтобы жениться в ближайшем будущем.

– Тогда о чем же ты думал?

– Да ни о чем, собственно… Лучше мне поторопиться, чтобы не опоздать на поезд. – Он быстро поцеловал мать в щеку и вышел из комнаты.

Прыгая через ступеньки, Чарльз спустился по лестнице и вбежал в гостиную, где увидел Гаррисона, который сидел перед камином, положив ноги на скамеечку для ног. В связи со свадьбой Гвинет Гаррисон взял на работе отпуск и уже неделю расслабленно отдыхал в Армстронг-хаусе, обдумывая свои отношения с Арабеллой.

– Какие у тебя планы на эту неделю?

– Да особенно никаких. Просто поживу здесь.

Гаррисон смотрел на вырядившегося в безукоризненный черный плащ Чарльза, который уезжал на несколько дней повеселиться в Дублин, и думал о том, сможет ли его брат когда-нибудь угомониться и осесть в Армстронг-хаусе.

– Что ж, желаю хорошо провести время! Увидимся через пару дней! – бросил Чарльз и выскользнул из гостиной.

Всю неделю накануне свадьбы дом пребывал в небывалой активности: двери все время хлопали, слуги постоянно несли поступавшие отовсюду подарки для новобрачных. Маргарет трудилась без устали, контролируя и проверяя ход всех приготовлений – от цветов до праздничного торта.

– Как это изнурительно! Сил моих больше нет! – воскликнула она, входя в гостиную, где собралось все семейство, за исключением Чарльза.

– Присядь с нами, дорогая! – сказал Лоренс, жестом показывая ей на кресло возле себя. – Тебе необходимо отдохнуть!

– Отдохнуть?! – Маргарет устало села рядом с ним. – Столько еще нужно сделать!

– Все это продлится еще неделю или около того, а затем мы вернемся к нормальной жизни!

Маргарет взглянула на пятерых своих детей, которые смеялись и беспечно болтали друг с другом.

– Вскоре Гвинет выйдет замуж за его сиятельство, и мы уже никогда больше не соберемся вместе одной семьей.

Лоренс уловил нотки грусти в голосе жены.

– Ты проделала громадную работу по становлению нашей семьи, и завтра, когда наша дочь займет свое высокое место в одном из самых родовитых семейств империи, это будет достойной наградой за твой труд.

– После всех хлопот по подготовке этой свадьбы просто не верится, что все это когда-то закончится, – сокрушенно покачала головой Маргарет.

– Хотя, если подумать, у тебя не будет много времени на то, чтобы расслабиться. Судя по словам Гаррисона, тебе сразу же придется заняться их свадьбой с Арабеллой.

Маргарет счастливо улыбнулась и обняла мужа.

Чарльз распустил на неделю всех слуг в их доме на Меррион-сквер, чтобы никто не мешал ему там развлекаться с Арабеллой.

– А что думают твои родители насчет того, где ты находишься?

– Официально я у моей подруги Мейбел. Чарльз, на ночь я остаться не могу. Мы с родителями выезжаем завтра рано утром, чтобы вовремя прибыть на свадьбу Гвинет.

Чарльз скорчил гримасу.

– Ох уж эта свадьба! Она стоит целое состояние. Мои родители все время настаивают на том, что, раз Гвинет выходит замуж за его сиятельство, деньги нужно тратить соответственно, не уступая стороне жениха. Если свадьбы двух моих оставшихся сестер будут стоить столько же, то мне просто нечего будет наследовать, когда я стану лордом Армстронгом!

– Я с нетерпением жду возможности посмотреть на это впечатляющее зрелище, – сказала Арабелла. – И одновременно боюсь этого. Снова жить в Армстронг-хаусе. И снова играть во все эти шарады с Гаррисоном и нашими семьями.

Чарльз взял ее руку и потянул к себе. Но она держала ее крепко.

15

Зрелище действительно было впечатляющим! Утром в день свадьбы гостей в маленькую деревенскую церковь доставила целая армада экипажей. Со всего Соединенного Королевства сюда съехались сливки общества, чтобы отпраздновать бракосочетание герцога Бэттингтонского со старшей дочерью лорда Армстронга.

Лоренса и Гвинет вез в церковь открытый экипаж, а вдоль дороги на протяжении всего пути выстроились местные жители, которые приветствовали их радостными криками и хлопали в ладоши. Арабелла со своими родителями приехали к самому началу церемонии: Кэролин в последний момент забыла свой кружевной зонтик, и это задержало их выезд из Армстронг-хауса. Сейчас Арабелла, сидя на одной из средних скамей, наблюдала за тем, как Гвинет под руку с отцом грациозно идет по центральному проходу к своему жениху, ожидавшему ее у алтаря; двадцатифутовый шлейф ее свадебного платья бережно несла Дафна и еще шестеро подружек невесты. Эмили наотрез отказалась участвовать в этом; ее не удалось переубедить ни шантажом, ни подкупом. Глядя на службу, которую проводил епископ, и оценивая калибр присутствующих гостей, Арабелла поняла, что такое замужество дочери Армстронгов выводит их род на самую верхушку светского общества. Это обстоятельство немного ее принижало. Взглянув на Гаррисона, который сидел вместе со своими родственниками на передней скамье, она подумала, что он выглядит немного печальным, в отличие от Чарльза, который явно был очень доволен собой и тем вниманием, которое ему в этот день оказывали как наследнику лорда Армстронга.

Служба закончилась, громко зазвонили церковные колокола, и только что образовавшаяся супружеская пара, пройдя по центральному проходу, вышла на площадь перед церковью, которая была окружена приглашенными гостями и просто зеваками.

К Тэттинжерам порывисто подскочил Гаррисон.

– Я уж беспокоился, что вы опоздаете, – сказал он. – Мне очень жаль, но я не мог подождать вас дома, чтобы сопроводить сюда.

– А с чего бы это мы должны были опоздать? – фыркнула Арабелла.

– Ну, вы все-таки действительно немного опоздали… Я не был уверен, привезет ли вас кучер или сэр Джордж сам решит управлять лошадьми… В этом случае вы могли заблудиться либо…

– Ну, это вряд ли! Ты совсем держишь нас за слабоумных, – бросила Арабелла, следя за тем, как Чарльз напропалую флиртует с какими-то изысканно одетыми молодыми дамами.

Гаррисон совсем смутился.

– Как бы там ни было, лучше я пойду. Меня ждет моя семья. Увидимся в Армстронг-хаусе во время приема. – С этими словами он развернулся и быстро ушел.

– Арабелла! – укоризненно одернула ее Кэролин. – Это было очень грубо с твоей стороны!

Арабелла оторвала взгляд от Чарльза и смущенно перевела глаза на Кэролин.

– Что, прости?

– Гаррисон просто поддерживал разговор. И не было никакой необходимости говорить с ним таким непозволительным тоном.

– Что? Ох, я просто задумалась… Я вовсе не хотела ему грубить. – Она спешно начала вглядываться в толпу в поисках Гаррисона, но его нигде не было видно.

Кэролин наблюдала, как Гвинет и ее герцог, оба очень счастливые, торжественно входят в Армстронг-хаус в сопровождении своих ближайших родственников.

– Ты только вообрази себе, Арабелла: ваши с Гаррисоном дети будут кузенами детей герцога, – прошептала она.

Они вместе с другими гостями находились в просторном холле, где лакеи, одетые в синие с белым ливреи и белые парики, подавали шампанское.

– А вот и Гаррисон, – сказала Арабелла, заметив его стоящим в углу переполненного приглашенными холла.

Кэролин взяла дочь за руку и выразительно посмотрела ей в глаза.

– Постарайся быть с ним сегодня полюбезнее, Арабелла. Это все-таки свадьба его сестры.

Слова матери удивили ее.

– А разве я когда-нибудь бываю с ним нелюбезна?

– Бываешь… особенно в последнее время. Он говорит, что ты стала очень пренебрежительно относиться к нему.

– Неужели? – изумилась Арабелла еще больше. – Мне он никогда не жаловался.

– И что в этом удивительного? Чтобы Гаррисон жаловался на что-то? Тем более тебе?

Когда они направились к Гаррисону, Арабелла шла, потупив взгляд.

Однако уже очень скоро они снова разделились, поскольку в бальном зале начался роскошный свадебный банкет и он со всей своей семьей сидел во главе стола. Но после обеда Гаррисон сразу же вернулся к Тэттинжерам, исправно исполняя роль внимательного и гостеприимного хозяина.

«Сегодня определенно день Армстронгов», – думала Арабелла, глядя, как люди толпятся вокруг них. При этом Чарльзу уделяли чрезвычайно много внимания, особенно женщины, и Арабелла просто сгорала от ревности.

Она заставляла себя не смотреть все время на Чарльза, а сосредоточиться на Гаррисоне, однако получалось это у нее с трудом. А когда Чарльз все-таки подошел поговорить и к ним, она уже не испытывала никакой неловкости или чувства вины, а просто была рада, что он уделил свое внимание и ей.

– Вот ты где, Чарльз! – К ним спешно подошла Маргарет и схватила его за руку. – О, Арабелла, здравствуйте, моя дорогая! – Она быстро подалась вперед и поцеловала Арабеллу в щеку. – Я чуть позже обязательно подойду к вам и вашим родителям. Чарльз, немедленно следуй за мной! Я должна представить тебя дочери графа, с которой только что познакомилась. В ближайшее время она будет представлена при дворе, так что это ее первый светский сезон. Девушка говорит на четырех языках и обладает лучшими манерами, какие мне только доводилось видеть. Давай быстренько за мной! – С этими словами она спешно удалилась.

Чарльз повернулся к Арабелле с Гаррисоном и самодовольно ухмыльнулся.

– Похоже, знакомство с такой молодой дамой – это шанс, который нельзя упустить!

Арабелла горестно смотрела ему вслед, когда он шел сквозь толпу за своей матерью.

Прошло десять минут, а Чарльз все продолжал расточать свое обаяние перед дочерью графа, которая знала несколько языков.

– Арабелла, тут немного жарко. Не хочешь ли прогуляться? – спросил Гаррисон.

Арабелла наконец оторвала свой взгляд от Чарльза.

– Да, думаю, это хорошая идея.

Пара вышла через открытую створку одного из французских окон и направилась в парк, где в этот солнечный день уже с удовольствием гуляли и другие гости.

– Твои родители будут в восторге, сегодняшний день – их настоящий триумф, – сказала Арабелла.

– Они вложили в этот праздник массу усилий и кучу средств.

Дальше они шли молча: Гаррисон пытался придумать какие-то слова, чтобы заинтересовать и развлечь ее, а Арабелла гадала, продолжает ли Чарльз до сих пор очаровывать дочку графа.

– Завтра ты возвращаешься в Дублин, не так ли? – в конце концов сказала Арабелла.

– Да, я с нетерпением жду, когда снова вернусь туда. Всю прошлую неделю я думал только о тебе и о том, что не могу дождаться, когда увижу тебя.

– Ты очень легкомысленно говоришь о своих чувствах, – ответила Арабелла, стараясь, чтобы ее слова прозвучали не слишком язвительно.

– Нет, это чистая правда. Я очень сильно скучал по тебе.

– Тебе не следует думать только обо мне, – заметила она.

– Но почему? Я люблю тебя. И мы с тобой собираемся не расставаться всю жизнь. – Он вдруг остановился и озадаченно на нее посмотрел.

– Ты заслуживаешь кого-то более достойного, чем я, Гаррисон, – вздохнула она.

– Лучше тебя никого нет.

– Есть, есть, не сомневайся. Тебе сейчас стоило бы вернуться на свадьбу и попросить матушку, чтобы она как можно скорее начала знакомить тебя с молодыми дамами, которыми она в данный момент окружила Чарльза.

– Арабелла, что ты такое говоришь? Ни одна из них не достойна даже прислуживать тебе! – Он шагнул в ее сторону.

Она смотрела на это любящее доброе лицо, и из глаз ее невольно брызнули слезы.

– Гаррисон, ты меня совсем не знаешь.

– Не говори глупости. Я знаю тебя лучше, чем кто бы то ни было.

Она принялась утирать слезы:

– Я… я… думаю, что не могу выйти за тебя, Гаррисон.

– Что?! – Он быстро подошел к ней, обнял и начал помогать ей вытирать мокрые щеки. – Что случилось?

– Ты слишком добр ко мне, я этого не заслуживаю. Если бы ты только знал… какая я на самом деле.

– Я знаю это. Поэтому и хочу жениться на тебе. Мы слишком долго оттягивали это решение. Давай договоримся о дате.

– Гаррисон…

– Я думал о том, что хорошо бы сделать это до конца лета – может быть, в августе? Папа сказал, что мы можем устроить свадьбу в Армстронг-хаусе. Но если ты предпочитаешь Дублин – как скажешь!

Она отстранилась от него и вытерла лицо ладонями.

– Я не могу выйти за тебя, Гаррисон. Прости.

– Это что, какая-то шутка? – с неуверенной полуулыбкой спросил он. – Мы же с тобой договорились пожениться.

– Это было раньше, еще до того!

– До чего?

– Оставь это, Гаррисон, не спрашивай!

– Нет! Скажи мне, до чего это было?

– До того, как я встретила другого человека!

Оба были шокированы ее словами и теперь молча в ужасе смотрели друг на друга.

– До того, как я встретила другого мужчину, – повторила она. – Я больше не люблю тебя, Гаррисон. Мне очень жаль, я бы искренне хотела этого, но не могу. Я действительно любила тебя. Но это прошло. И я больше просто не могу тебя обманывать. – Она развернулась и пошла в сторону дома.

Он догнал ее и схватил за руку.

– Кто он?

– Это не имеет значения.

– Имеет, еще и какое! Так кто он? Я его знаю?

Она вырвала свою руку и продолжила идти дальше.

– Нет!

– Так кто же он все-таки?

Арабелла снова заплакала. Остановившись, она протянула к нему руку и погладила по щеке.

– Я никогда не хотела причинить тебе боль.

– Ты разбиваешь мне сердце!

Затем она подхватила свои юбки и торопливо пошла через лужайки парка прямо к дому. Он смотрел ей вслед, до сих пор не веря тому, что только что услышал.

Арабелла вихрем влетела в бальный зал и принялась лихорадочно искать глазами своих родителей. Заметив их наконец, она бегом бросилась к ним.

– Быстрее, мы должны уехать прямо сейчас! – воскликнула она.

– О чем ты говоришь? Все торжество только начинает разворачиваться! – возразила Кэролин.

– Прошу вас! Мы должны немедленно вернуться в Дублин!

Кэролин внимательно посмотрела на обезумевшее лицо дочери.

– Ну хорошо. А как же Гаррисон?

– Мы должны ехать сейчас же! – упорно повторила Арабелла и решительно направилась к двери.

Кэролин взглянула на мужа, пожала плечами, и они оба последовали за ней к выходу.

Гаррисон, неровной походкой вернувшийся в зал через французское окно, успел увидеть лишь их спины, когда они уходили.

Чарльз вместе с Эмили развлекал гостей разными историями про фермеров-арендаторов поместья Армстронгов, когда к ним подошла Маргарет и отвела в сторону. Она выглядела смущенной и расстроенной.

– Чарльз, не знаю, что произошло, но Гаррисон ушел в свою комнату и слег. Он вне себя от горя.

– Что с ним?

– Очевидно, это связано с Арабеллой. Он сказал, что она разорвала их помолвку!

Услышав это, Эмили тихо охнула и вопросительно посмотрела на Чарльза, который не обратил на нее внимания.

– Разорвала? – удивился он. – Это, должно быть, какая-то ошибка. Они практически уже поженились.

– Боюсь, что никакой ошибки нет. Я повсюду искала Тэттинжеров, и похоже, что они уже уехали в Дублин. Она действительно окончательно порвала с ним.

– Бедный Гаррисон! – Чарльз был по-настоящему шокирован поведением Арабеллы, а также тем, что она даже не намекнула ему о том, что собирается сделать.

– Чарльз, может быть, ты пойдешь и попробуешь как-то утешить его? Я пока не хочу ничего говорить вашему отцу и Гвинет. Не хочу портить им праздник в такой день этой поистине ужасной новостью.

– Разумеется.

– Я тоже пойду с тобой! – вызвалась Эмили и приготовилась следовать за братом.

– Нет, не пойдешь! – решительно заявила Маргарет, хватая Эмили за руку. – Ты останешься здесь и будешь развлекать гостей!

Чарльз остановился перед комнатой Гаррисона, потом постучал и открыл дверь.

Гаррисон сидел на краю большой кровати с балдахином, шторы на окне были задернуты. Чарльз немного раздвинул их и увидел, что его брат горестно закрыл лицо руками.

– Гаррисон? – тихонько окликнул его Чарльз и, подойдя, сел на кровать рядом с ним.

– Она бросила меня, Чарльз. Просто взяла и ушла. Сказала, что больше меня не любит.

– Понятно! – вздохнул Чарльз и положил руку ему на плечо.

Гаррисон убрал ладони от заплаканного лица и взглянул на Чарльза.

– Она сказала, что у нее кто-то есть. Что она влюбилась в кого-то другого.

По телу Чарльза пробежала дрожь, но выражение его лица осталось бесстрастным; он медленно убрал руку с плеча брата.

– А она… она не сказала тебе, кто это?

– Нет, но не это важно! Главное, что она влюблена в кого-то другого.

– Возможно, это и хорошо, что она сказала тебе об этом сейчас, пока все не зашло еще слишком далеко.

– Слишком далеко? Мы с ней были обручены! Я боготворил ее! Она была смыслом моей жизни! Куда еще дальше можно было мне зайти?

– Да, теперь я это понимаю, – нахмурившись, сказал Чарльз.

– Что мне делать, Чарльз? Как мне жить без нее? – И Гаррисон снова в отчаянии закрыл лицо ладонями.

16

Известие о том, что Арабелла отвергла Гаррисона, несколько омрачило свадьбу Гвинет, поскольку Гаррисон весь остаток дня и вечером отказывался спуститься вниз из своей комнаты. На следующий день Гвинет с герцогом отправлялись в свадебное путешествие, и гости, которые ночевали в усадьбе или в других домах на территории поместья, уже разъехались.

Всей семьей Армстронги пытались поговорить с бледным, как привидение, Гаррисоном о том, что он собирается делать дальше.

– Думаю, будет лучше, если ты пока останешься с нами в Армстронг-хаусе, чтобы не ехать в Дублин одному, – посоветовала Маргарет, обеспокоенная его состоянием.

– Полагаю, это будет разумно. А я тем временем напишу в банк и сообщу им, что ты берешь небольшой отпуск, – сказал Лоренс.

– Банк?! – воскликнул Гаррисон. – Я больше никогда не вернусь в этот банк.

– Ты хочешь отказаться от своей работы? – удивился Лоренс.

– Как я могу вновь показаться там? И работать дальше с отцом Арабеллы? Каждый день видеться с ним, после всего того что произошло?

– Ты в этом уверен? Речь ведь идет о твоей карьере, – подчеркнул Лоренс.

– Я еще никогда в жизни не был в чем-то настолько уверен.

Все в Армстронг-хаусе надеялись, что вскоре Гаррисон вновь станет таким же, как прежде. Однако он погрузился в свой закрытый мрачный мир, и никому не удавалось вытянуть его из этого состояния. Все дни напролет он проводил у себя в комнате, вниз спускался редко, и даже еду ему приносили наверх. Время от времени он просил подготовить ему коня, а потом отправлялся на долгие верховые прогулки и часами скакал по окрестным полям в полном одиночестве.

Чарльзу было больно наблюдать за тем, как этот разрыв повлиял на его брата. Яркий праздник свадьбы Гвинет затмила спустившаяся на Армстронг-хаус черная туча мрачного настроения Гаррисона.

– Я должна была догадаться, что с этой девушкой что-то не так, еще тогда, когда она надела в канун Рождества то вызывающее красное платье, – корила себя Маргарет.

– Все, что мы можем сейчас для него сделать, это сплотиться вокруг него и как-то поддержать, – заметил Чарльз.

После обеда Чарльз зашел к Гаррисону и застал его за привычным занятием: тот сидел перед окном и смотрел вдаль на озеро.

– Я тут подумал, не хочешь ли ты съездить со мной в Кастлуэст?

– Нет.

– А может быть, поедем вдвоем в Дублин на уик-энд и хорошенько встряхнемся? Сходим в театр, посетим парочку балов или приемов.

– Это уж определенно нет – там я могу столкнуться с ней.

Чарльз подошел к нему, сел рядом и мягко заговорил:

– Рано или поздно тебе будет нужно выйти из этой комнаты. Нельзя провести весь остаток жизни, глядя в окно.

– Это моя жизнь. Арабелла была для меня всем. И без нее внутри у меня пустота.

Чарльз понимающе кивнул и потупил взгляд. Затем он резко встал и быстро вышел из комнаты. По пути вниз на лестнице он встретил поднимавшуюся Эмили.

– А я как раз хотела заглянуть к Гаррисону, – сказала она.

– От этого сейчас мало проку. Я только что от него – он совершенно подавлен.

– Я знаю. Но я просто посижу с ним. Даже если он не будет со мной говорить. Ох, Чарльз, что мы с тобой наделали! – с горечью в голосе произнесла она.

– Тсс! – оборвал он ее и, взяв за руку, отвел в малую гостиную, крепко прикрыв за собой дверь.

По щекам ее покатились слезы.

– Было так весело, так захватывающе интересно. Я никогда и подумать не могла, что это может так сломать Гаррисона.

– Никто не думал. – Чарльз сокрушенно покачал головой.

– Что мы можем предпринять сейчас? – спросила Эмили. Она знала, что у брата на все есть свой ответ.

– Ничего. Сейчас мы не можем сделать ничего. – Чарльз взял ее за руки. – Эмили, послушай меня. Гаррисон не должен узнать правду никогда, ты меня поняла? Он никогда не должен узнать о нас с Арабеллой. Иначе это добьет его окончательно.

Эмили кивнула и вытерла слезы.

– Я понимаю… Я все-таки лучше схожу к нему. Возможно, ради меня он сегодня съест что-нибудь.

Глядя, как сестра выходит из комнаты, Чарльз замотал головой, словно до сих пор не мог поверить, что такое могло случиться. Ему и в голову не приходило, что Арабелла может проявить слабость и оставить Гаррисона. Он понял, что больше никогда не должен видеться с ней. Если правда выплывет наружу, это не только нанесет удар по нему, но и запятнает всю его семью.

17

Арабелла сидела перед туалетным столиком, на котором была разбросана ее утренняя почта. Писем от Эмили по-прежнему не было. А она ждала их каждый день.

В комнату вошла мать. На лице ее было тревожное выражение, не покидавшее леди Кэролин со дня свадьбы Гвинет.

– Твой отец получил письмо от лорда Армстронга, – сообщила она дочери.

Арабелла резко обернулась:

– Чего же он хочет?

– Ничего, просто информирует, что Гаррисон больше не вернется в банк.

– О нет! А он ничего не пишет о… о том, как там Гаррисон?

– Нет, письмо очень короткое и официальное.

– Понятно.

– Полагаю, Арабелла, лорд и леди Армстронги так же шокированы происшедшим, как и мы.

– Мне очень жаль, что я причинила вам столько неприятностей.

Кэролин села рядом с ней, взяла за руки и с умоляющим видом взглянула ей в глаза.

– Ты уверена, что поступаешь правильно? Гаррисон боготворил тебя. Я не думаю, что ты когда-нибудь еще встретишь мужчину, который будет любить тебя так же, как он.

– Я не могу вернуться. Это было бы нечестно по отношению к нему. Я и так достаточно долго встречалась с ним после того, как мои чувства к нему изменились.

Писем от Эмили по-прежнему не было. Она ожидала, что Чарльз как-то свяжется с ней. Ведь теперь она была свободна и не было необходимости в каких-то хитростях и обмане. Тем не менее она не была столь наивной, чтобы рассчитывать появляться с ним вместе на людях. Но почему же он прервал все контакты с ней? Через четыре недели она не выдержала и, сев за бюро, начала писать письмо.

Эмили вошла в библиотеку, где Чарльз занимался финансовыми делами поместья, с распечатанным конвертом в руке. Он оторвал глаза от лежавших перед ним бумаг.

– От кого оно? – спросил он.

– От Арабеллы, – ответила Эмили.