Текст книги "Армстронги. Загадка династии"

– Что может быть более чарующим и прелестным, чем любовь в молодости? – улыбнулся Чарльз. Откинувшись на спинку стула, он задумался. Его план работал, но теперь нужно было действовать очень аккуратно, чтобы все не испортить.

Арабелла удивилась, когда ее родители согласились на то, чтобы она отправилась в Армстронг-хаус. Удивилась, обрадовалась, а затем испугалась. Она думала, что они никогда не позволят ей этого и в таком решении от нее ничего не будет зависеть. Она не встретится с Чарльзом опять, и ей не придется разбираться во всем том, что он поднял в ее душе. Теперь же она в ужасе размышляла над тем, что может принести встреча с ним.

Конечно, она повела себя глупо. Но это все к лучшему. Она увидится с ним снова и быстро поймет, что просто в последние недели потеряла контроль над своими мыслями. Увидев его, она поймет, что в ее глазах он превратился в нечто такое, чем он на самом деле не является, что она просто выдумала какие-то отношения, которых в действительности не существует. Она поедет в Армстронг-хаус, чтобы лицом к лицу столкнуться со своими истинными чувствами по отношению к Чарльзу и убедиться, что все это несерьезно. Она оставит весь этот негативный и достойный сожаления опыт в прошлом и сосредоточится на своей жизни с Гаррисоном.

Тэттинжеры уехали в Корк, чтобы там сесть на корабль, отбывающий в Америку, а в их дом в Дублине выписали незамужнюю тетушку, чтобы она присмотрела за Арабеллой, пока та накануне Рождества не уедет гостить в Армстронг-хаус.

Арабелла мысленно считала дни до этого события.

8

В канун Рождества Гаррисон заехал на кебе за Арабеллой на Айлсбери-роуд, и вместе они отправились на железнодорожную станцию. Пока они ехали по улицам Дублина, пошел снег, а когда добрались до вокзала и прошли через суетливую толпу к вагону первого класса, где для них были забронированы места, он уже валил густыми тяжелыми хлопьями.

– Все наши с нетерпением ждут, когда смогут увидеться с тобой, – возбужденно сказал Гаррисон. – Мама поселит тебя в Голубой комнате. Это наша лучшая комната для гостей.

– Она очень добра ко мне.

Гаррисон принялся радостно болтать о том, что ожидает их в Армстронг-хаусе на Рождество.

– Рождественские праздники там – время совершенно особенное. Сразу после Рождества мы всегда обязательно едем на охоту. На это событие съезжается дворянство со всей округи…

Арабелла почти не слушала его, рассеянно следя за тем, как деревенский пейзаж за окном постепенно окрашивается в белый цвет.

К моменту, когда их поезд остановился на перроне в Кастлуэсте, снег лежал на земле уже толстым слоем. Идя за Гаррисоном по железнодорожной платформе, Арабелла надеялась, что на станции их будет встречать Чарльз. Тот Чарльз, которого она знала по Дублину, обязательно уже дожидался бы их, готовый рассыпаться комплиментами в ее адрес. Но когда к ним подскочил слуга, чтобы забрать чемоданы, она поняла, что Чарльз не приехал.

Несколько миль до Армстронг-хауса карета ехала по снегу очень осторожно. Вскоре они проехали через главные ворота поместья и покатили по длинной извивающейся аллее, пока сквозь снег на берегу озера не возникло сказочное видение – Армстронг-хаус.

Экипаж остановился на переднем дворе, и Гаррисон помог Арабелле сначала выйти из кареты, а затем и подняться по ступеням парадного входа, где их уже ждал Бартон.

– Счастливого Рождества, Бартон, – сказал Гаррисон, сбрасывая свой засыпанный снегом плащ и протягивая его дворецкому.

– Взаимно, сэр. С Рождеством вас, мисс Тэттинжер, – приветствовал их Бартон.

Двое лакеев подхватили багаж и отнесли его в их комнаты наверху.

Оглядевшись вокруг, Арабелла увидела, что холл украшен ветками падуба, плюща и омелы, а в углу стоит громадная рождественская елка, в хвое которой мерцают зажженные свечи. В большом камине с ревом бушевал огонь, а в воздухе растекался запах горящего торфа.

– Вся семья собралась в гостиной, сэр, – сообщил Бартон, провожая их через холл и открывая перед ними двери.

Затаив дыхание, Арабелла последовала за Гаррисоном в комнату.

– А вот и вы! – воскликнула Маргарет и, подойдя к ним, по очереди их обняла. – Арабелла, мы очень рады видеть вас у себя!

– Спасибо, что согласились меня принять, – ответила Арабелла, осматриваясь по сторонам.

Лоренс стоял у камина и тепло улыбался, а Гвинет подошла вслед за матерью, чтобы обнять их обоих. Дафна с улыбкой помахала им из дальнего угла комнаты, где она заканчивала украшать еще одну громадную елку. Эмили сидела на диване и холодно смотрела в их сторону, она даже не шевельнулась, чтобы подойти и поздороваться. Джеймс наливал себе большую порцию бренди.

Но Чарльза видно не было. Так где же он?

– Ужасно, что на это Рождество вам пришлось расстаться со своими близкими. Они написали, что вы страдаете от морской болезни, это верно? – сказала Маргарет, подводя ее к дивану.

– Да, к сожалению, это так, – присаживаясь, ответила Арабелла.

– Надеюсь, это у вас не наследственное? – с тревогой в голосе спросила Маргарет.

– Мама опасается, чтобы это не передалось ее внукам, вашим с Гаррисоном детям! – вмешалась Эмили. – Любой, даже мельчайший, недостаток будет крайне нежелателен.

– Эмили! – одернула ее Маргарет.

Арабелла рассмеялась:

– Не стоит волноваться, леди Маргарет. В нашей семье никто больше не разделяет моей нелюбви к морским путешествиям.

– О, вот и хорошо! – улыбнулась Маргарет. – Я часто замечала, что люди, страдающие от морской болезни, обладают плохим характером. Но пойдемте, дорогая, я хочу лично проводить вас в вашу комнату. Вам необходимо отдохнуть и переодеться к ужину.

Арабелла огляделась в великолепной Голубой комнате, которая находилась в передней части дома. Отсюда открывался изумительный вид на парк, террасами уходивший вниз, и озеро позади него.

На вечер был намечен небольшой званый ужин, на который должны были съехаться соседи – если позволит снег. Она несколько дней выбирала наряды, которые возьмет сюда. Сейчас она переоделась в вечернее платье насыщенного красного цвета, с глубоким вырезом, которое открывало ее руки и плечи. Глядя в зеркало, Арабелла хорошо отдавала себе отчет, что это не то платье, которое может впечатлить ее будущую свекровь. Зато это платье должно было привлечь к себе внимание такого мужчины, как Чарльз.

Подойдя к гостиной, она услышала за дверью смех и звуки оживленной беседы и решила, что уж теперь-то Чарльз должен быть там.

Арабелла вошла и, проходя через толпу гостей, заметила, что ее наряд вызывает у них восхищенные и удивленные улыбки.

– Ну, вот и вы, моя дорогая, – сказала Маргарет, выходя ей навстречу. – Какое у вас… замечательное платье.

Гвинет была в восторге:

– О, платье просто восхитительное! Я хочу что-нибудь подобное и себе!

– Но только после свадьбы с герцогом, – посоветовала ей Маргарет, глядя на оголенные плечи Арабеллы. – Я не хочу, чтобы ты у нас простудилась.

– Оно из Парижа, – заметила Арабелла.

– Конечно, – сказала Маргарет, – эти французы всегда впереди всех со своей модой. – Затем она взяла Арабеллу под руку и отвела ее в сторону. – Мистер и миссис Фокс, познакомьтесь, это мисс Арабелла Тэттинжер, невеста Гаррисона. Арабелла, мистер и миссис Фокс живут в соседнем поместье.

Пока Маргарет водила Арабеллу по залу, представляя гостям, глаза девушки скользили по толпе приглашенных. Но Чарльза нигде не было.

За окнами по-прежнему крупными хлопьями падал снег, когда Маргарет приказала Бартону задернуть шторы. Слуги продолжали подавать вино и шерри, и вечер постепенно становился все более веселым. На фортепиано играли рождественские песни, велись все более громкие и оживленные беседы. Арабелла взглянула на часы, висевшие на стене: было уже почти десять.

– Последние несколько месяцев я была очень занята, – призналась Арабелле Гвинет. – Я имею в виду организацию свадьбы.

– Могу себе представить, – отозвалась Арабелла.

– На прошлой неделе мы с мамой вернулись из Лондона, где я была на последней примерке свадебного платья.

– Я уверена, что оно будет неподражаемым.

– Само торжество, конечно, пройдет здесь, в Армстронг-хаусе.

Пока Гвинет обсуждала мельчайшие детали своего грядущего бракосочетания, Арабелла начала понимать, что Чарльза вполне может и не оказаться здесь на Рождество. Никто не говорил ей, что он обязательно будет, а сама она не спрашивала, только догадывалась.

– Я столкнулась с одной дилеммой: наша фамильная церковь совсем маленькая, а у герцога очень много родственников и друзей, которые все приедут сюда. Мы обсуждали возможность проведения свадьбы в Бэттингтон-холле, с тем чтобы церковную службу устроить в находящемся неподалеку соборе Солсбери. Но мама сказала, что невеста должна венчаться в родительском доме, иначе это выглядит, как будто ей есть что скрывать.

– Дельный совет.

– А какой вы планируете свою свадьбу?

– А где Чарльз? – внезапно вырвалось у Арабеллы.

– Чарльз? – Гвинет, которая, похоже, не заметила его отсутствия, растерянно оглядела зал. – Он куда-то укатил сегодня утром и с тех пор не показывался. Надеюсь, что он не застрял где-нибудь в снегу.

Арабелла испытала большое облегчение. По крайней мере на Рождество он будет здесь.

В этот момент двери открылись и в зал вошел Чарльз; выражение его лица было холодным и невозмутимым.

– Чарльз! Почему ты опоздал? – требовательным тоном спросил Лоренс.

– Задержался по делам поместья, отец, – пояснил Чарльз, присоединяясь к мужчинам у камина и принимая от Бартона стакан с бренди. – Идет густой снег. Надеюсь, он не помешает охоте.

В этот момент появился Гаррисон.

– О, привет, Гаррисон! – сказал Чарльз. – Счастливого Рождества!

– И тебе тоже! – Гаррисон схватил его за руку и потащил за собой через зал. – Ты только посмотри, кого я привез!

Увидев Гаррисона, который вел за собой Чарльза, Арабелла взяла себя в руки.

– Посмотри, Арабелла, вот и Чарльз! – объявил Гаррисон.

– Я вижу. С Рождеством вас, Чарльз, – с улыбкой кивнула она ему.

– Да, это действительно я, – сдержанно сказал Чарльз.

Арабелла снова улыбнулась ему. И тут поняла, что оправдываются ее наихудшие опасения. Она и представить себе не могла, какие волнующие чувства он поднимет в ее душе.

– Прошу меня извинить, но мне нужно пойти поздороваться с моими гостями, – сказал Чарльз и, развернувшись, удалился.

– С его гостями! – рассмеялась Гвинет. – А я-то наивно думала, что это мамины и папины гости!

– Ну, полагаю, что у него, как у будущего наследника, тоже есть перед ними обязательства, – заявил Гаррисон.

– Похоже, он определенно вживается в свою новую роль. Я никак не ожидала от него этого, – сказала Гвинет.

– О, подозреваю, что Чарльз способен вжиться в любую роль, если только по-настоящему захочет, – заметила Арабелла, глядя, как он любезничает в кругу дам.

По домам гости разъехались уже после полуночи.

Арабелла отметила про себя, что Чарльз проскользнул в свою спальню, не пожелав никому «спокойной ночи».

– Что ж, думаю, всем нам нужно поскорее лечь в постель и хорошенько выспаться, – посоветовала Маргарет. – Чтобы не быть сонными в рождественское утро.

– Спасибо вам за все, – поблагодарила ее Арабелла.

– Спокойной ночи, дорогая. – Маргарет поцеловала Арабеллу в щеку, а затем поцеловала и Гаррисона с Гвинет.

– Счастливого Рождества, мои дорогие, – сказал Лоренс, беря жену под руку, чтобы отвести ее в их комнату.

На пороге гостиной Маргарет обернулась:

– А сейчас всем спать, договорились?

– Конечно, мама! – хором откликнулись Гаррисон и Гвинет.

– Она переживает, чтобы мы с тобой не остались наедине! – рассмеялся Гаррисон, глядя на Арабеллу.

– Надеюсь, она не подозревает нас в чем-то предосудительном? – с оскорбленным видом спросила Арабелла.

– Нет, просто она очень серьезно относится к роли твоей попечительницы на ближайшую неделю, – сказала Гвинет, когда они из гостиной прошли через затемненный холл и стали подниматься по лестнице. В доме стояла полная тишина, которую нарушало лишь редкое потрескивание дров в камине.

Наверху Гвинет, опередив их, прошла по коридору в свою комнату.

– Я не могу передать словами, как я счастлив, что ты сейчас находишься здесь, – сказал Гаррисон, когда они остановились перед дверью комнаты Арабеллы.

– Спокойной ночи, Арабелла! – крикнула Гвинет, открывая дверь своей спальни.

– Спокойной ночи, – ответила Арабелла, направляясь к себе.

Гаррисон нерешительно взглянул на нее, замешкавшись на мгновение, а потом подался вперед и очень быстро и нежно поцеловал ее в губы. Затем он быстро развернулся и поспешил в свою комнату.

Лоренс уже укладывался в постель, а Маргарет еще сидела за туалетным столиком перед зеркалом и наносила на лицо вечерний крем.

– Должна сказать, что это платье на Арабелле сегодня вечером выглядело довольно рискованно, – заметила она. – И я до сих пор нахожу несколько странным, что ее родители не настояли на том, чтобы она поехала в Нью-Йорк вместе с ними, невзирая ни на какую морскую болезнь. Я бы, например, никогда не отпустила Гвинет в Бэттингтон-холл до замужества, разве что сама сопровождала бы ее туда.

– Подозреваю, что Тэттинжеры в этом смысле придерживаются менее строгих правил, чем мы.

– Но когда она выйдет замуж за Гаррисона, ей придется привыкать к нашим жизненным правилам.

Арабелла смотрела на свое красное платье, которое снова висело в гардеробе. Ему так и не удалось привлечь внимание Чарльза. Она закрыла дверь шкафа и легла в постель, где еще долго лежала без сна, следя за отблесками пламени из камина на деревянных панелях стены.

9

Маргарет испытала большое облегчение, когда на следующее утро Арабелла вошла в гостиную одетая во вполне традиционное элегантное платье. Глядя, как Армстронги, возбужденно переговариваясь, разворачивают найденные под елкой красиво упакованные подарки, Арабелла подумала, что это очень сплоченная семья, членов которой связывают тесные узы любви. Только Чарльз стоял здесь особняком, несмотря на то что в общении с родными он неизменно был дружелюбным и обаятельным. В отличие от него, даже Эмили с ее упрямым характером и Джеймс со своей неуправляемой натурой все равно казались частью этого большого и дружного семейства.

– А это тебе, – сказал Гаррисон, протягивая Арабелле небольшой сверток в очень красивой упаковке.

Развернув бумагу, она увидела изящную коробочку, внутри которой на бархатной подушечке красовалась брошь. Она с благодарностью улыбнулась Гаррисону, который, казалось, радовался этому подарку даже больше, чем она сама. Со своей стороны, она подарила ему запонки, и он пришел от них в полный восторг.

Затем они все вместе на нескольких экипажах поехали в церковь, расположенную в ближайшей деревушке. Во время поездки Чарльз продолжал ее игнорировать.

Во второй половине дня, когда в столовой подали рождественский обед – жареную индейку и гуся, – Чарльз демонстративно сел на другом конце стола, как можно дальше от нее.

– А этот снегопад не помешает нашей завтрашней охоте? – озабоченно спросил Гаррисон.

– Все пройдет нормально, – заверил его Лоренс.

– Я уже жду не дождусь этого события, – призналась Арабелла.

– Так вы тоже собираетесь отправиться на охоту? – удивилась Маргарет.

– О да, когда я бываю в поместье своей кузины в графстве Килдэр, я всегда там езжу на охоту, – сказала Арабелла.

– А вы прихватили с собой костюм для верховой езды? – поинтересовался Чарльз.

Арабелла была удивлена. Впервые с момента ее приезда он обратился к ней напрямую, если не считать того, что поздоровался в самом начале. Она посмотрела на него. Взгляд его глаз был холодным и немного насмешливым.

– Да, я приехала подготовленной.

После обеда все семейство отправилось на свою традиционную прогулку: сначала по террасам парка вниз до озера, а затем вдоль берега.

Арабелла умышленно оставила Гаррисона, о чем-то говорившего с Дафной, и, нагнав Чарльза, попыталась вовлечь его в разговор.

– Хотя я и бывала на охоте раньше, я в этом не очень хорошо разбираюсь. Обычно я остаюсь где-то далеко позади всех, и мне потом приходится возвращаться домой одной! – сказала она и тихо усмехнулась.

– Я уверен, что на этот раз вы справитесь, – ответил он и тут же быстро ушел вперед догонять Эмили.

К вечеру Арабелла была уже на грани, готовая взорваться в любой момент. Безразличие Чарльза к ней и его утонченная грубость были просто невыносимы. Какие бы чувства он в ней не вызывал, она не могла позволить, чтобы все это продолжалось так и дальше. Ей было необходимо извиниться перед ним и вернуть их отношения в какие-то более цивилизованные рамки – хотя бы ради Гаррисона.

В рождественскую ночь вся семья, собравшись в гостиной, играла в салонные игры. Арабелла краем глаза постоянно следила за Чарльзом, выбирая подходящий момент. И такая возможность наконец представилась, когда Чарльз встал, шепнул что-то на ухо отцу и вышел из комнаты. Она выждала минуту, а затем выскользнула за ним вслед.

Выйдя, она огляделась по сторонам, но ни в холле, ни на лестнице Чарльза не было. Она прошла через холл, открыла дверь малой гостиной и увидела его; он стоял у камина и курил сигарету. Набрав побольше воздуха в легкие, она зашла в комнату и прикрыла за собой дверь.

– О, так вот где вы прячетесь? – улыбнулась она, направляясь прямо к нему.

– Я не прячусь, просто не хочу быть втянутым еще в какую-нибудь игру, – ответил он.

– Я хотела спросить, как вы поживаете? – сказала она. – С момента моего приезда мы с вами едва обменялись парой слов.

– У меня все очень хорошо, благодарю вас.

Она чувствовала себя ужасно неловко.

– Чарльз, на самом деле я хочу извиниться перед вами.

– За что?

– Во время нашей с вами последней встречи я сказала кое-какие вещи… очень недобрые… Я не имела права говорить вам такое.

– У вас было полное право высказать свое отношение, что вы и сделали.

– Но…

– Что «но»?

– Выходит, все именно так, как я и предполагала. Вы перестали приезжать в Дублин из-за этих моих слов?

– Я не привык оставаться там, где меня не хотят видеть, и поддерживать компанию с людьми, которым я не нравлюсь или которые мне не доверяют. Мне помнится, вы тогда использовали именно эти выражения.

– Но, с другой стороны, дом на Меррион-сквер действительно принадлежит вам, а Дублин – свободный город. Я не имела права вести себя таким образом, чтобы вы почувствовали себя так, будто не можете приезжать сюда. Простите меня, Чарльз.

Он бросил на нее долгий испытующий взгляд.

– Так, значит, вы ни о чем не догадывались?

– Не догадывалась – о чем?

– О том, что я приезжал не ради Меррион-сквер или Дублина.

– Выходит, ради Гаррисона? Я все равно не имела права препятствовать вам, когда вы искали общества своего брата. Он очень любит вас и…

– Я приезжал ради вас! – Голос его вдруг перешел на шепот. – Я хотел видеть только вас. Я искал вашего общества. Все это время мне были нужны лишь вы.

– Я не… – Арабелла растерялась, стараясь осознать громадную значимость этих слов.

– Арабелла… – Он двинулся в ее сторону.

Внезапно ее рука сама собой взмыла в воздух. Она дала ему хлесткую пощечину, после чего быстро развернулась и выбежала из комнаты.

Спешно пройдя через холл к большой гостиной, Арабелла остановилась и немного постояла у дверей. Она заставила себя успокоиться, прежде чем открыть двери и войти. Звучала музыка, все по-прежнему продолжали играть в игры. Она неспешно прошла через комнату и села возле Гаррисона на диван.

– С тобой все в порядке? У тебя горят щеки, – озабоченно спросил он.

– Все хорошо, я чувствую себя отлично, – с улыбкой ответила она, заметив, как в гостиную небрежной походкой вернулся Чарльз и встал у камина. На щеке его был виден красный след от пощечины, и ей оставалось надеяться, что, кроме нее, никто не обратит на это внимания. Он посмотрел на нее, и она тут же отвела глаза в сторону, чувствуя, как краснеет, а сердце начинает взволнованно и глухо колотиться в груди.

10

Охота у Армстронгов была одной из самых известных в стране, и быть приглашенным на нее дорогого стоило. Пока Арабелла переодевалась в привезенный с собой костюм для верховой езды, все участники уже собрались на переднем дворе. Она попросила принести ей завтрак в комнату, понимая, что не сможет сидеть с Чарльзом за одним столом. Она застегнула пуговицы своего плаща, надетого поверх белой блузки и длинной черной юбки, а затем взяла черный цилиндр.

Прошлой ночью она никак не могла уснуть, поскольку снова и снова переживала ту сцену с Чарльзом в малой гостиной, а его слова непрерывно крутились у нее в голове. Слова, вызывавшие у нее отвращение и одновременно так возбуждавшие ее.

Выйдя из своей комнаты, она спустилась вниз и вышла на передний двор, уже заполненный всадниками, под ногами лошадей сновала целая свора возбужденных от предвкушения охоты собак.

– Том, подведи лошадь для мисс Тэттинжер, – скомандовал Лоренс, подъезжая к ней на своем коне.

Грум помог Арабелле подняться в седло.

– Я, наверное, буду всех вас тормозить! – сразу предупредила она и тут заметила Чарльза, который весело болтал с какими-то мужчинами.

– Вздор, ты хорошая наездница, – возразил Гаррисон, вскакивая на своего коня.

К ним подъехали Гвинет и Дафна.

– Эмили отказалась ехать с нами, – сообщила Гвинет. – Впрочем, как всегда.

Толпа конных охотников продолжала беспорядочно двигаться по двору, но затем вдруг лошади, она за другой, начали выбегать рысью на аллею, ведущую к выезду из поместья.

– Мы сначала направимся в сторону Нокмора, а потом поедем в луга, – крикнул Лоренс, руководивший охотой, и всадники поскакали уже быстрее.

По мере того как скачка набирала темп, Арабелла старалась не смотреть на Чарльза. Но каждый раз, когда все же переводила на него глаза, неизменно сталкивалась с его взглядом. Они ехали по открытой заснеженной местности, когда раздался громкий сигнал охотничьего рога.

– Вперед! – крикнул Гаррисон, и свора собак рванула через поле за показавшейся вдалеке лисицей. Лошади ринулись за ними вдогонку.

Арабелла сразу же почувствовала, что отстает. Чарльз оглянулся, кивнул ей, и внезапно она увидела, как он отделяется от общей группы и направляет своего коня к лесу. Этого, похоже, никто не заметил – внимание всех было приковано к погоне за лисицей. Арабелла видела, как он приостановился на опушке, снова взглянул на нее, после чего скрылся среди деревьев. Теперь она отставала ото всех еще больше и приостановилась на минуту, чтобы решить, что ей делать. Затем натянула поводья и тоже направила свою лошадь в сторону леса.

Лес был старый и большой, на ветках деревьев шапками лежал снег. Она ехала по тропинке все дальше и дальше, пока не оказалась на небольшой поляне, где увидела Чарльза, который стоял на земле, держа коня под уздцы, и ожидал ее.

– Я не был уверен, что вы придете, – сказал он, когда она приблизилась к нему.

– Я тоже не была в этом уверена, – ответила Арабелла.

Помогая ей спешиться, он взял ее за талию, и она почувствовала, как от его прикосновения по всему ее телу пробежала нервная дрожь.

Стоя перед ним, она смотрела ему в глаза.

– То, что вы вчера сказали…

– Каждое слово – чистая правда.

– Но это же невозможно! То, что вы сказали, немыслимо в любом случае!

– Но почему?

– Вы сами знаете почему! Из-за Гаррисона. Честно говоря, я догадывалась о ваших чувствах ко мне, но не знала, насколько они глубоки. Я думала, что вы просто играете со мной в свои игры.

– Никогда!

– А еще я боялась того, что сама чувствую к вам… Но что скрывать: с тех пор как вы перестали появляться в Дублине, в моей жизни, во мне самой образовалась какая-то пустота. Сначала я этого не понимала. Я думала, что это пройдет. Но, что бы я ни делала, этот провал становился только больше, его не могло заполнить ничто – ни веселье на званых приемах, ни моя семья, ни поездка в Нью-Йорк, ни даже Гаррисон… особенно Гаррисон!

При этих словах глаза его вспыхнули.

– Ладно, и что мы будем с этим делать?

– А что мы можем сделать? Ничего. Мы должны бороться с этими чувствами и продолжать жить своими жизнями. По вполне объяснимым причинам это путь в никуда.

– Но почему… почему тогда вы приехали в Армстронг-хаус на Рождество, если собирались проигнорировать то, что происходит между нами?

– Я… я… не знаю… Я должна ехать. Гаррисон будет переживать, куда я подевалась. Помогите мне сесть на лошадь.

Он быстро подошел к ней сзади, развернул лицом к себе и принялся исступленно целовать.

Она секунду сопротивлялась, но затем вдруг положила ладонь ему на затылок и стала отвечать на его поцелуи.

– Арабелла! Арабелла! – послышались вдалеке приглушенные крики.

Она быстро оттолкнула Чарльза от себя.

– Это Гаррисон! – испуганно прошептала она.

– Когда мы с вами увидимся снова? – с напором спросил он, помогая ей сесть в седло.

– За обедом, я полагаю. – Она развернула свою лошадь.

– Но вы же прекрасно понимаете, что я имел в виду! – настаивал он.

Она слегка ударила лошадь хлыстом, и та рванулась с места к выходу из леса.

Выехав на опушку, Арабелла сразу увидела Гаррисона, который стоял, вглядываясь в заснеженную холмистую местность, – к счастью, спиной к ней, – и пустила свою лошадь рысью в его направлении.

Услышав ее приближение, он обернулся.

– Я искал тебя повсюду! – воскликнул он.

– Прости меня, Гаррисон. Я сильно отстала и окончательно заблудилась.

– Поехали скорее, присоединимся ко всем остальным. Они упустили лисицу и теперь собрались на вершине холма.

Чарльз стоял на опушке леса и улыбался, глядя, как они удаляются. Его план сработал блестяще.

После охоты все вернулись в Армстронг-хаус, чтобы подкрепиться и выпить.

Арабелла сидела в гостиной и дрожала, несмотря на ярко пылавший в камине огонь. Гвинет без умолку щебетала рядом, рассказывая ей что-то о герцоге и их свадьбе, но она не слышала ни слова: сидя в растерянности и полном замешательстве, она думала лишь о том, что произошло между нею и Чарльзом в лесу.

К ней подошел Гаррисон:

– Ты весь вечер сидишь притихшая, с тобой все в порядке?

– Все хорошо.

– Принести тебе чего-нибудь?

– Нет.

– Да ты вся дрожишь! – сказал он, обнимая ее рукой.

– Я просто немного промерзла.

– Я принесу тебе шаль укрыться.

– Не нужно.

– Еще как нужно.

– Ради бога, Гаррисон, прекрати суетиться из-за пустяков! – вдруг резко огрызнулась она. – Ты хуже моей матери!

Лицо Гаррисона болезненно нахмурилось.

– Извини, Гаррисон. Я просто неважно себя чувствую… Думаю, мне сегодня нужно пораньше лечь спать. – Она встала и вышла из комнаты.

Маргарет заметила, что Гаррисон расстроен, и, подойдя к нему, спросила:

– А куда пошла Арабелла?

– Спать. Должно быть, она немного простудилась на охоте.

– Скорее не на охоте, а вчера вечером, когда разгуливала в этом открытом платье! – иронично заметила Маргарет.

Арабелла пригасила огни в своей комнате и попыталась отвлечься от доносившегося снизу шума веселья. К полуночи смех и громкие разговоры постепенно затихли.

Выглянув в окно, она увидела, как под вновь начавшимся снегопадом на каретах и просто верхом разъезжаются последние гости. В доме воцарилась тишина – все отправились спать. Арабелла нервно расхаживала по своей спальне, нагретой огнем камина. У нее было только одно решение, как выйти из создавшейся ситуации: прервать свой визит в Армстронг-хаус и прямо с утра отправиться обратно в Дублин. Она ступила на опасную дорогу и потеряла контроль над собой.

Внезапно в ее дверь тихонько постучали. Вздрогнув, она проигнорировала это. Стук повторился. Она подошла к двери и открыла ее.

На пороге стоял Чарльз.

– Чарльз! Вы с ума сошли, вас могут увидеть! – прошептала она, выглядывая в коридор.

Он быстро вошел в комнату и прикрыл за собой дверь.

– Чарльз, если кто-нибудь узнает, что вы здесь, я погибла!

– Я не могу уйти, не узнав, что ждет нас с вами.

Она принялась ходить по комнате.

– Ничего нас не ждет, ничего не произойдет, потому что ничего не может произойти. В следующем году я выйду замуж за вашего брата. Мы с вами просто не имеем права. Себя я виню так же, как и вас, – себя даже больше, на самом деле, – я не должна была этого допустить.

– А как же вы собираетесь заполнить ту пустоту в своей жизни, о которой вы мне говорили?

– Я попросту не буду обращать на это внимания.

– Пока она, становясь все больше и больше, в конце концов не поглотит вас?

– Я уже сказала вам: это невозможно. Если бы я сначала встретила вас, вероятно, у наших отношений было бы будущее. Я жалею, что не встретила вас первым, – лучше бы я вас вообще никогда не встречала!

Она перестала ходить по комнате и, остановившись перед камином, принялась нервно тереть пальцами виски, глядя на огонь.

Он медленно подошел к ней и осторожно обнял.

– Уходите, Чарльз, прошу вас, уходите! Мы никогда не сможем быть вместе.

Он повернулся и запер дверь на ключ. Затем, целуя на ходу, подвел ее к кровати и прошептал:

– Это единственный способ, каким мы с вами сможем быть вместе.

Чарльз услышал, как часы в холле пробили шесть раз. Он лежал в постели Арабеллы на спине, а ее рука лежала у него на груди; он прижал ее к себе. Огонь в камине почти погас, а за окном продолжал падать снег.

– Я лучше пойду – скоро проснутся слуги, – сказал он.

– Вы сейчас испытываете стыд или чувство вины? – спросила она, пристально глядя на мерцание тлеющих угольков.

– Нет, а почему я должен это чувствовать?

– Потому что через несколько комнат отсюда спит Гаррисон.

– Что вы хотите этим сказать? Что я обязан чувствовать себя виноватым? Тогда я буду негодяем. А если я скажу вам, что не чувствую этого? Тогда я буду негодяем вдвойне!

– Я вот все думаю: кто же тогда я сама?

Он поцеловал ее в лоб.

– Я изо всех сил старюсь почувствовать себя виноватой и пристыженной, – сказала она.

Он отодвинул ее от себя, встал с кровати и начал одеваться.

– Пообещайте мне одну вещь, Чарльз! – сказала она, резко садясь на постели. – Пообещайте мне, что Гаррисон об этом никогда не узнает.

– Разумеется, он об этом не узнает никогда! – Он наклонился к ней, поцеловал и вышел из комнаты.

Арабелла не понимала, что эта ночь сделала с нею. И знала лишь одно: она нарушила все существующие правила жизни, растоптала их, разорвала и швырнула в огонь. Ей до сих пор было не совсем понятно, как это все произошло. Тем не менее, одеваясь к завтраку, она чувствовала себя счастливой, чего с ней уже давно не бывало.

В столовой Гаррисон встревоженно спросил у нее:

– Как ты себя чувствуешь сегодня утром?

– О, намного лучше, благодарю, – ответила она, улыбаясь всем за столом.

– Вероятно, вам нужно было просто хорошенько поспать, – ухмыльнулся Чарльз на другом конце стола, не отрывая глаз от газеты.

Чуть позже Арабелла стояла у окна в гостиной и смотрела на снег, укрывший все толстым покрывалом.

– Все ушли кататься на коньках – большая часть озера уже замерзла, – сказал Чарльз, подходя к ней сзади и становясь рядом.